Вот одно из моих ночных дежурств. Вернее, его ночной эпизод.
Пятиминутный отдых прервал звонок мобильника. В окне смеркается, на часах - половина первого. Звонит мой единственный помощник, опытнейший спец.
-Яков Соломонович, надо посмотреть только что поступившего пациента.
Голос грустный, уже по этой интонации понимаю, что ночь сулит "подвиги, от которых стоит держаться подальше".
Заходим в палату, мужчина 60 лет, первый взгляд на живот ставит диагноз запущенной кишечной непроходимости. Симптомы описанные в старых учебниках, просто отдыхают. Живот просто с нами разговаривает: переливы, урчания, пробулькивания, слышные уже возле двери, живот "горой", возле уголков губ следы рвоты кишечным содержимым, запавшие глаза, землистый цвет кожи, изменения на коже, напоминающие "трупные пятна спереди" , признак тяжелейших расстройств микроциркуляции.
Начинаем беседу. Задержка стула и газов уже седьмые сутки. " Думал, что всё пройдет.." , - типичная фраза нынешних пациентов. На животе рубец от пупка до лобка, белесый, тонкий, ровненький. И ещё на 5 см ниже мечевидного отростка, протяженностью 4 см, широкий , такой бывает после закрытия стомы. Какая операция?
Рассказывает, что 4 года назад оперировали по поводу кишечной непроходимости. Предполагали опухоль, ее не нашли, вывели кишку наружу, а потом ее закрыли примерно через год. Спрашиваем выписку. Отвечает, что лежит в тумбочке, открываем тумбочку, тут возглас, что тумбочка то дома. Как говорится, без комментариев.
Итого: уже почти час ночи, тяжеленный больной, требующий операции, требующий серьезной подготовки в реанимации, завтра, точнее уже сегодня, неввозные сутки, то есть мы вдвоём должны довести всё до логического завершения, и перспектива операции: пойди туда, не знаю куда, сделай то, не знаю что, и прояви при этом мастерство. Ну, план уже есть. Отправляем мужичка в реанимацию, есть возможность покимарить. Шикарная перспектива уткнуться лицом в подушку на час - полтора с осознанием, что где- то между 2 и тремя часами ночи гарантированно раздастся звонок мобильника из операционной и состоится это самое " не пойми чего", что в предоперационном эпикризе имеет фразу: объем и характер операции будет зависеть от результатов ревизии брюшной полости.
Ожидания оправдались с точностью до миллиметра. В 2.30 звонок, в 2.45 начало операции. Знакомое напряженное ночное молчание бригады, короткие команды анестезиолога и хирурга на фоне работы наркозного аппарата: нормальные люди в это время уже видят сны, ненормальные, что вроде нас - содержимое переполненных кишечными массами кишок. Тонкая- расширена вся, слепая- расширена, поперечка- расширена, сигма- расширена, рука глубоко в малый таз, ну вот там и разгадка: вколоченная опухоль ректостгмоидного отдела. Чудес на свете не бывает. Теперь бы опорожнить кишку, да мешает тот самый широкий рубец. К нему снизу подпаяна поперечка. Похоже, выводили только боковую стенку, не двустволку. Аккуратно отделились. Удалось выполнить интубацию кишки. Аромат на всю операционную.
Полторы пятилитровых банки. "Говночерпие" в полной своей красе. Сигмовидная кишка немобильная совсем, выводить ее рискованно. Зато мобилизовав "поперечку", двустволку можно будет вывести в правом подреберье. Короткий взгляд на часы : половина четвертого. А за спиной уже три операции. Хочется пить. Лоб мокрый. Даже на шутку мобилизоваться нет желания. Доделываем работу, зашиваем. Есть ещё часа три до утреннего обхода, написания историй. А на улице уже светает.