Рюрик и все последующие Рюриковичи были скандинавами, принявшими славянский язык и культуру приютивших их народов. В этом нет ничего обидного для патриота Земли Русской – с двумя «с» на греческий манер.
В 8-9 веках викинги стали основателями династий во всех североевропейских странах, они были воины, а племена варваров, живущих по берегам морей, поняли, что лучшая защита от морского разбоя - ассимиляция разбойников.
Темные века раннего средневековья, наступившие после нашествия гуннов, миновали Среднееропейскую равнину, племена вятичей, кривичей вкупе с народами финно-угорскими вряд ли были в обиде за это. Их мало волновало отсутствие сведений в летописных сводах Европы: жили охотой, рыболовством, бортничеством, также как все их предки предыдущие 5 тысяч лет на той же равнине.
Массовое появление государственных образований в Европе, начиная с 8 века было связано с нехваткой природных ресурсов, в первую очередь, железа и необходимостью контроля торговых путей по его доставке из Азии.
Европейское железо добыли еще этруски, заодно уничтожив большинство лесов южной и центральной Европы. Не менее важна была соль, требуемая для консервации продуктов как животного, так и растительного происхождения.
Соль также добывалась в солончаковых пустынях и озерах Прикаспийской низменности. Что могла предложить тогдашняя русь более развитым в технологическом отношении азиатам взамен? Только лес, обильно росший по берегам рек.
Так русы киевские – сокращенно «русские» постепенно мигрировали в Волго-Окское междуречье, а обрусевшие норманны строили фактории для контроля пограничной торговли. Фактории те назывались «кремлями» и постепенно, обрастая посадами, превращались а городки: «Китеж», «Владимир», «Ярославль», «Москву».
Лес сплавляли по рекам в низовье Волги, а полученное из Азии железо превращалось в оружие, недаром «Кузнецов» одна из самых распространенных фамилий в России; оружие то поставляли в Византию и Геную, равно как и дары леса: меха и пушнину.
Так что жили не в пример богаче, чем соплеменники на исторической родине – малой Руси.
Даже легенды о золотом веке древнерусского государства перекочевали в виде былин на русь Великую. Про Илью Муромца собиратели оных былин в веке 19 услышали на Вологодчине, жители же украйны, смешиваясь постепенно с тюрками, пели про казака Мамая. Поскольку цивилизационно русские были гораздо сильнее окружающих их финно-угров, последние предпочли ассимиляцию, не всегда, конечно, бескровную.
Когда б не знаменитое татаро-монгольское нашествие, вряд ли русские пошли бы осваивать просторы Крайнего Севера, Урала и Сибири, перешли бы к самодержавному и соборному стилю управления своим разросшимся социумом. Но сначала, как говорится в летописях, «своя своих не познаша и многих поубиваша».
Монгольское нашествие на Европу безусловно не было выдумкой летописцев. Верхушка монголов исповедовала христианство несторианского толка, идеологию «похода к последнему морю» сформулировали для нее преследуемые католической церковью катары и прочие монофизиты, сбежавшие на Восток в поисках защиты у «пресвитера Иоанна».
Не найдя оного пресвитера в реале, они создали его из монгольского юноши Темуджина. Так старообрядцы – беспоповцы создали в 20-е годы 20-го века русского Сталина из грузина Иосифа. Основу войска составили степняки, добровольно согласившиеся стать «людьми длинной воли» и принять суровую Ясу Чингиз-Хана в качестве своей конституции.
Чингиз-Хан стал таким же основателем будущей империи, как и Рюрик – я бы поставил им групповой памятник. События 1237 года увязывают с разорением Батыем Рязанского и Владимиро- Суздальского княжеств, забывая упомянуть, что весь остальной Северо-Запад соблюдал нейтралитет или помогал монголам в их стремлении попасть в Европу.
Александр Невский и стоящие за ним тогдашние элиты испытали на своей шкуре тяжесть крестовых походов и видели в монголах реальную силу, способную остановить создание первого Рейха и спасти Православную цивилизацию.
Не менее их привлекал монгольский опыт контроля огромных территорий: самодержавно-соборный стиль правления и престолонаследия, связанность территории – знаменитые «ямы», свобода вероисповедания. По тем временам это было не менее революционно, чем Октябрьская революция в России, провозгласившая равенство полов и сословий вкупе с народовластием и диктатурой одной партии.
Ленин и Александр Невский - еще одна скульптурная композиция, предлагаемая к установке в будущем Пантеоне русской истории.
Перейдем к проблематике методологии изучения истории.
Все без исключения исторические школы, кроме Льва Гумилева, но он школу не создал, исходят из постулата интерпретации факта. Подход, казалось бы, без убойный: нет факта – нет истории. Тем не менее, такой описательный метод был преодолен во всех естественных науках еще на ранних стадиях их развития, гуманитарные же дисциплины недалеко ушли от форм и методов афинской школы. Современный подход к истории должен зиждеться на логике обстоятельств и действий. Рассмотрим разницу на паре примеров из предыдущего текста.
События, связанные с призванием Рюрика на княжение интерпретируются различными историческими школами как: неспособность славянских племен к самоорганизации в случае норманнской школы, или самоорганизация оных с использованием внешнего фактора в случае школы патриотической. И в том и в другом случае спор сводится к идентификации национальной принадлежности Рюрика. В необходимости и желательности ускоренного установления западной модели раннефеодального государства с последующим приобщением оного к христианским ценностям никто из апологетов ненавидящих друг друга школ не сомневается, что наводит на мысль об их видовом однообразии, не меньшем чем в спорах западников и славянофилов в 19 веке.
Появление Рюрика на исторической авансцене невозможно понять вне генезиса государственности в Западной Европе. Карл Великий заложил модель государства, монополизирующего насилие над населением подконтрольных территорий в обмен на защиту от внешних угроз, и выстроил иерархию элиты: вассал моего вассала не мой вассал – единственная фраза из учебника истории средней школы, которую запоминают все без исключения ученики. Такая модель требовала отделения элиты от населения: отдельный язык, своя этика, своя мораль. Даже внешне элита государства должна была отличаться от простолюдина, пусть и богатого.
Так что Рюрик не придумывал ничего своего, заключая договор с новгородскими купцами на охрану водных торговых путей, он попутно следовал завету своего дяди – принца датского Гамлета: «Ты в силе – и друзей хоть отбавляй, Ты в горе – и приятели прощай».
История государства Российского действительно началась в 862 году, тут патриарх Кирилл прав. Но это не была история народа руского, точнее родов русов, объединенных общей культурой и этическими нормами поведения. Ее можно понять в отсутствие письменных источников только предъявляя логически непротиворечивые гипотезы, проверяя их рядом мысленных экспериментов. Впрочем, тоже относится и к ранним векам становления империи, чей центр, совершив экскурсию от Новгородских земель вниз по Днепру силой внешних обстоятельств сместился в междуречье Оки и Волги, оставив за Великим Новгородом функцию «окна в Европу». Все последующие исторические хроники и исследования описывают жизнь и деяния элиты; отсутствие в анализе народа, как такового, превращает их в фентази не самого высокого уровня.
Фигуру Александра Невского историки рассматривают либо как сугубо отрицательную, отвернувшую руские земли от европейского выбора, безвиза и вступления в тогдашнее НАТО – либеральная школа, либо как сохранившую рускую идентичность в обмен на вассальную зависимость перед Ордой – патриотическая школа. И в том и в другом случае спор сводится к количеству рыцарей, убиенных у Вороньего камня и присутствию на льду татарской конницы.
Как часто бывает в истории, сынишка заслонил своего папу, вспомним Александра Суворова и блистательного Василия Суворова – кто теперь помнит вельможу эпохи Елизаветы, управившегося с Восточной Пруссией? В нашем случае в тени истории остался Ярослав Всеволодович, Великий Князь Владимирский, Киевский, Новгородский и Переяславский. Сын Всеволода Большое гнездо, между прочим – не голодранец какой-либо. Он и немца воевал поболе своего сына, и с монголами терки тер, как старший по званию, а вот поди ж ты!
Александр Невский совершил подвиг в изначальном значении этого слова. Он подвИг руский социум от западноевропейской, тогда единственно возможной, модели государства. Государь включил народ в свою орбиту, что было немыслимо для остального мира, построенного на противопоставлении элиты и быдла.
Безусловно, такому решению способствовали и традиции вечевой демократии Великого Новгорода, и знакомство с Ясой Чингиз-Хана, но выбор в сторону соборности был сделан вполне осознано и выбор тот был признан обществом.
Народ впервые перестал воспринимать Рюриковичей в качестве чужеродного элемента, что не мешало ему, разумеется, бунтовать супротив местных властей. Следующим правителем, сделавшим подобный нестандартный ход, был Владимир Ильич Ленин.