ПРИМЕТЫ
(Отрывки из цикла «Набросок путеводителя»)
………………………………………………………
…и вот в междулетьях, во мраках плутая,
Стрекочущий луч зажигает окно –
И зыблется жизнь моя, пыль золотая…
И крутят, и крутят мне это кино.
Кино?! Это всё, что оставлено сзади,
Всё то, что престранно сложилось в узор.
Зачем же глазеть туда вновь и в надсаде
Сквозь жизнь, сквозь прищур, видеть каждый зазор?
Там дивно не то, что монтаж светотеней
Сюжетцем дежурный мастак подлатал,
А то, что какой-то рачительный гений
Лишь свет из разломленных хрупких мгновений
По скрупуле вынул,
И в луч закатал.
И вот, среди мглы мировой пролетая,
Тот луч угадал угловое окно,
Где зыблется жизнь моя, пыль золотая…
…………………………………………….
Зачем его крутят мне, это кино?
……………………………………………
…талая была весна,
Ясные лучи.
Световая шла стена
За спиной в ночи,
Рой неназванных имен
Бился за стеной,
Струи света шли вдогон,
Шли и шли за мной.
Сколько ближних и родных –
Днепр ли, Волга, Нил –
Умерли уже?..
Я их
Всех похоронил.
– «Ты согласен, или нет?..» –
Столп восстал огня.
Только ужас, только свет
Вынесли меня.
Я себе не господин.
Были господа. –
Отреклись… и лишь один
Я ответил – «Да».
И меня взметнуло
так
Больно, так светло,
Что куда-то в новый мрак
Сладко понесло.
Помню шум ручьёв… весну…
Силы… зной в конце…
Помню скорбную одну
Складку на лице...
«Помни силы доброты!
На тебе ещё
Девять месяцев, а ты
Потерял им счет...»
Да моя-то в чем вина?
Вынесли ручьи.
………………….
Талая была весна.
Рясные лучи.......................
..................................
(Ищу красного кузнечика – пожарника)
…вот – солнце!
Июль раскаленный.
Потрескивает газон,
И стебель дрожит,
Преломлённый
Подковкой кузнечика – вон
Сверкнул он, – кривые копытца
Реглан раздирают плаща…
И в пыльном луче серебрится
Подкрылышек шёлк, трепеща.
Вот наискось брызнул кинжальник…
Вот щеголь – веселенький крап...
Пожарник, ну где ты, пожарник,
В глухой затворившийся драп?
Ты хитрый, землистый, ты в кущи
Зарыться, залечь норовишь –
Во мрак, в корневища...
Тем пуще
Твой сполох из-под корневищ:
Щелчок – и взвилось, и пролилось
Пожаром шафрана все то,
Что исподволь долго калилось
Под створчатым складнем пальто...
Слоняюсь, как в жёлтом жилище,
Босой, в омутах ковыля,
О самой ничтожнейшей хищи,
О самой-пресамой моля…
С утра, целый день, дурковато
Кружу по траве сам не свой...
И вот, наконец, вдоль заката
Он вышел и, ширясь крылато,
Пошел он, пожар лучевой!.......
....................................………….
...но этот луч – меж двух берез – у школьного окна,
Зачем всю жизнь он бьет в наш класс? Там девочка одна.
Зачем всю жизнь мой первый класс так больно ослёплен
И взгляд – через плечо – всю жизнь, всю жизнь ошеломлён?
Мгновенный взгляд – украдкой, вскользь – там девочка одна,
В зелёном платьице, в тени... но вспышка из окна!
Я не могу туда смотреть, я вспыхну, я сгорю,
Засвечен, выдан, уличен!.. и все-таки смотрю.
Какое там заговорить! – взглянуть, и то нельзя,
Там удивленные её распахнуты глаза,
Там фартук нежный в кружевах кромешной белизны,
Там перьев литерный набор нездешней новизны,
Пенал и перочистка там, непроливайка там,
Точилка, ластик, карандаш – всё чинно, по местам.
Нажим упруг, и сталь остра, стежки ажурны строк...
И вдруг – пружинящий с пера – лазурный веерок!
И укоризненный –
глаза –
в глаза мне –
слёзный взор:
«За что? За что?»… крест-накрест жизнь. Урочливый узор...
Когда б лишь фартук, Боже мой, когда б лишь кружева!..
Пока не кончился урок, та девочка жива,
И не летел на красный свет тот страшный грузовик,
И не кричал, закрыв лицо, вчерашний фронтовик,
И не вносил директор весть, и класс не цепенел,
Пока звонок не прозвенел... а он и не звенел.
Он никогда не прозвенит! И луч тот из окна
Всё бьет и бьет в несметный мрак… – там девочка одна.….
...и в час вечерний, на златом крылечке,
Охваченном закатной полосой,
Вдруг встанет гостья – худенькие плечики,
Стрекозий стан с распущенной косой,
И всю себя с улыбочкой надменной
В крылатый медный обруч заключит,
И покачнет бедром, и вдруг над медной
Восьмеркой крыл сиянье излучит,
И в сумасшедшем пламени шафрана
Над меркнущим крылечком воспаря,
Подкрылышки и складки сарафана
Распустит, ослепительно горя,
И вечной полудивой-полудевой
Взлетит, улыбкой излуча во мгле
Свой тайный знак – залог всех наваждений,
Мучительница детских сновидений,
Не встреченная больше на земле.………..
...............................…………………………
Среди белых берез
Я не лужу увидел в траве,
А – зерцало…
Так мерцало оно,
Так тонуло
В осенней траве, в синеве...
Что встал я ним во весь рост
И меня пошатнуло.
Был я тёмен лицом,
Был я чёрен душою пугливой,
Был мой контур дрожащ, угловат,
И вопрос
Что наделал я в жизни счастливой?
(Почему показали мне гада?)
Был единственно прям здесь и прост.
Остальное – мерцало, дробилось,
Был мой контур дрожащ, угловат...
И единственное, что пробилось
Через миру перечащий ад,
Или даже из самого ада,
Это жаркое:
– «Не виноват!»......................
.........................…….....……….
(После давки)
...и рухнул в душном погребе метро.
И вымахнул состав, как опахало...
И охнула, завыла, замахала,
И мутным роем завилась в нутро
Толпа.
И лязгнул ад...
Душа лежала
На золотой мозаике вокзала
В прохладе, в тишине...
И – понесло,
И – вытянуло сладостно...
И стало
Так хорошо,
Так славно и светло,
Как никогда, родные,
Не бывало…………..
………………………
(Старые фотографии)
…туманный знак, залог свидания.
Туман и тина в озерце.
И отражение, столь давнее,
Что только дымка на лице.
Неистребимость ожидания
Чего-то главного в конце.
Какой-то значимости веянье…
Но почему? Но почему?
Откуда это самомнение?
И кем обещано? Кому?..
Бенгальского, конечно, хочется,
Громокипящего конца.
А если это всё окончится
Лишь тем, что не окончится?
Ни смерти, ни конца, ни вечности,
А только наслоенье той,
Густой, как тина, бесконечности,
Вокруг себя перевитой?
Туманный знак…
…………………………………
(Первые строки)
...и нервное крон разветвленье
В цепи оголенных стволов,
И первое ошеломленье
Искрящих, сцепившихся слов,
Когда за нечаянным сдвигом,
На вывихе зренья, строки,
Шатнёшься, подкошенный свингом
Новизн, горизонтов, тоски,
И бродишь по лужам, хмелея,
И ловишь улики окрест:
Трамвай ушатало в аллею...
Ветла ковыляет в подъезд...
И бродишь, и прячешь улыбку:
Все ясно, мир съехал с опор.
Но кто расшатал ту калитку?
Кто луч просверлил сквозь забор?
И вздрогнешь, увидев зазоры,
Присев на поленницу дров:
Чреваты не эти заборы,
Не надо, – искрит из миров…
И видишь вдруг всю подоплёку,
Расклад настоящих улик,
Где брат переменному току,
Прерывистый луч – только блик,
Лишь отблеск того, что в накале
Покажет, помедлив слегка,
Всё, чем так надменно сверкали
Трамваи, стихи, облака......…….
...................................................…
...а было вpовень мне лишь то, что кpовно.
Был дом и сад. Пpигожая заpя.
Был воздух тих в окне календаpя,
В покоях пpозы сеpдце билось pовно.
И вдpуг – облыжный гpом и pугань, словно
Хмель выдал вечно сонного псаpя,
Глухую псаpню сеpдца pазъяpя,
И pаскатав по pёбpышку все бpёвна.
Я б отлежался там, в палатах пpозы,
Не кинься pитм цепной мне сеpдце pвать...
В каpдиогpаммах – молнии, и гpозы
Уже идут с ножами вpачевать
Увечный воздух, и белы угpозы
Дpемучей кpови сад pаскоpчевать…….
…………………………………………...
…придуманная жизнь нехороша.
Я это сознаю. И тем не менее
Сижу в кино, слоняюсь... гашиша
Не достает для полного затмения
Руссудка и некошенных страстей.
А мы их прочь, непрошенных гостей,
Мы обойдемся без марихуаны.
Придуманная жизнь нехороша?
Но если жизнь не стоит ни гроша?..
Привет вам, сердцу милые туманы!
Туманны зеркала. Но в них лицо
Однако же прозрачней, постижимей,
Чем там, в толпе, под взглядами чужими
Деревенеющее тяжко. Здесь кольцо
Разомкнуто. Здесь разоблачены
Любых гримас подспудные причины,
Как будто пня годичные пружины
Распилом золотым обнажены.
Так в кинозал, который полумглист,
Вхожу, гордыни полон до отказа,
Бич общества, позор его, проказа,
Воинствующий нематерьялист,
И зная, что не знаю ни шиша,
Утешен тем, что мир предельно целен.
Придуманная жизнь нехороша,
Но срок её по сути беспределен.
И не зачтутся, может быть, вполне
Размывы пленки в кинопримитиве
С названьем: «ЖИЗНЬ».
Под титром: «Сон во сне».
Белесое, ты чем в той стороне
Помрачено – на нежном негативе?…
………………………………………..
...если это смерть, зачем теснилась
В образе мужском? Зачем клонилась
К свету и радела обо мне?
Если жизнь, зачем лгала и длилась?
Дрожь... растяжка рёбер... чья-то милость...
И – переговоры, как во сне.
Боже мой, зачем Он был так важен,
Так велеречив, так многосложен,
Правотой изгажен и ничтожен?
Я же прогорал в другом огне!
Я же помню – уговор был слажен
Про другое... и во мне ещё
Что-то билось, что-то горячо
Клокотало, будто в недрах скважин –
Горячо!.. и Свет – косая сажень –
Молча перекинул за плечо
Жизнь мою. Зачем?
Когда бы всажен
В нужный паз…
Ну, да и так ничо.
............................……………………….
(Спутник)
...и я в какой-то час иной
Из дома выхожу,
И на покатый шар земной,
Посторонясь, гляжу.
Гляжу, как будто из миров,
На поворот земли,
И вижу леденящий кровь
Пологий склон вдали.
И по нему метёт, метёт
Поземка, леденя
Двух спутников, из года в год
Тревожащих меня.
Я вижу гнёт двух темных спин,
Лица не вижу их.
Но бьет озноб меня – один,
Я точно знаю, что один
(Который?) – я из них.
Но в дугах вьюги раскален,
Весь шар земной, кружа внаклон,
Тот страшный склон креня,
Ко мне развёрнут с трёх сторон,
С четвертой – от меня.
Сквозь белизну ветвей нагих
Их спины вижу я,
Я знаю всё терпенье их,
Шаги их – боль моя,
И чувствуют одни со мной:
Всей белизной, всей глубиной
Озноба деревца
Как тяжко стужею земной
Сжимает им сердца!
Корнями зыблясь им вослед,
Их белых душ я вижу свет
Сквозь мир, как сквозь извет, –
Я вижу свет, лишь свет их душ…
Вот где накал искрящих стуж
Весь переплавлен в свет!
Но кто ведет? Который – тот,
Кто знает путь и цель?
Ещё терпенье их ведёт…
Ещё на склоне...
И метёт,
Метёт, метёт метель..............
...............................…………..
...и все же зачем из коснейшей рутины,
Из пыльных пластов, резковат и белес,
Луч высветил мне световые картины,
Всей жизни, всем замыслам наперерез?
Ведь склон ещё долог, и до середины
Подлесок ещё, а не сумрачный лес.
Зачем, если шаг сквозь подлесок не хрупок,
Прошли до меня с топором на весу,
Гонцы, но никто не оставил зарубок
На мрачных стволах, в предстоящем лесу?
Как быть, если даже те жалкие меты
Уже равнодушно сжевала кора,
Кто путь мне укажет? Астральные светы?
Лучи пентаграмм? Полутроп веера?..
.…………………………………………
…но чьи-то следы, раздвоясь без ответа,
Забрезжили вдруг, и на гребне вдали
Два конуса зыбкие, два силуэта
Скрепились, и нить переменного света,
В долину сходя, за собой повели,
И там эту нить – над долиною где-то –
Огнём постоянным и ровным зажгли.
И вдруг мне открылось: там вечное лето!..
И вспомнил смешные приметы земли.
.…………………………………………..
…так вот почему неотступное горе
Всю жизнь по пятам настигало меня,
Так вот почему не сдавался я в споре
Со всем, заступающим в область огня,
Так вот почему все восторги и стоны,
Все бешенства крови и пиршества мук
В ту оторопь канули, точно в отстойник,
И горе сомкнуло над ними свой круг!..
Так значит, совсем не случайно земная
Кора заточила в себе все огни,
Так значит не зря сквозь неё лишь одни
Прошли полупризраки, воспоминаний
Зеркальные зайчики?..
Только они!
А всё, что перечило дальнему свету,
Сгущалось недаром так мощно, темно,
Точа по лучу за приметой примету...
...................................
...и крутят, и крутят мне это кино...