Сказание О Системном Администраторе Часть 1 Гл. 6

Александр Черченко
Глава 6   Задание второе

                Не управивши собою, не управишь и другими.
                Старинная русская пословица

     – Если бы не приказ, меня в твою комнату и метлой бы не загнали! Что это за жилье – шкаф? Позор для домового, нам домовым под печкой жить положено, а не в шкафу с трусами и майками (Ладушка хихикнула и Ужеля посмотрел на нее сурово), да только не было в доме этом печи отродясь, эх куда мир катится!
     Ужеля говорил то плачущим то поучающим тоном, то и дело недобро поглядывая на Чадушку. Этот «двоюродный братец» Ладушки был такой же маленький человечек, но явно моложе Ужели, имел остренькую бородку, отчего походил немного на козленка. На слова Ужели он постоянно кивал и поддакивал.
      Я сходил на кухню и принес к самовару бубликов для своей чайной компании, но войдя, обнаружил только Ужелю, который допивал свою чашечку. За окном уже давно спустился вечер, в это время я обыкновенно включал компьютер или принимался читать книгу, в общем отдыхать.
     – Ну, вот что касатик, ты стели постель да шахматы расставляй, сыграем партийку перед сном, а я пока буду речь сказывать. Завтра предстоит тебе совершить ЗЛОЕ ДЕЛО.
       Я насторожился.
     – Утром поедешь на рынок и купишь на лотке жидкость для разведения костра и пару пачек сухого спирта. В магазины или супермаркеты не заходи, кепку надвинешь посильнее на лицо и прямо с рынка не мешкая поедешь по этому адресу, – Ужеля протянул мне берестяной листик. – Это пятиэтажный дом, проедешь пару автобусных остановок от рынка. Слушай внимательно, твоя задача ровно в 10 часов 17 минут поджечь входную дверь указанной квартиры. Дверь там хорошая, дорогая, поджечь ее будет трудно, но возможно. Пока пламя не займется, не убегай. Если кто увидит тебя некстати, кричи «пожар!», а сам беги будто звать пожарных. Домой возвращайся на общественном транспорте, будь спокоен.
     В то время как Ужеля говорил и новое «дело» постепенно раскрывалось перед моим воображением, меня начинала охватывать тихая дрожь. В жизни я, конечно, совершал дурные поступки, временами бывал раздражительным и даже злым. Но, что бы так целенаправленно нарушить закон!
     – А это обязательно нужно? – Спрашивал я нерешительно у дедули, который уже сидел за шахматной доской и делал первый ход конем.
     – Обязательно, Алёшенька, безоговорочно и даже сверьхнеобходимо! Твой ход.
     – А если я откажусь?
     – Тогда мы тебя повалим на землю, свяжем как лилипуты Гулливера и я всю ночь буду щекотать тебе пятки, – говорил, хитро улыбаясь дедушка и добавил, – шучу я милок, но если ты пойдешь на попятную мы все исчезнем и ты снова окажешься в своей прежней жизни, без твоего нового верного друга, – Ужеля театрально указал на себя и молитвенно сложил на груди ручонки, – без надежды на будущее, без половины средств к существованию!
     – Дедушка, ты шутишь, а мне страшно, рискованно это, ведь меня в тюрьму посадить могут.
     – Решать тебе самому Алеша, теперь очень серьезно сказал домовой, и добавил – кто смелее тот светлее, запомни эту мудрость и сделай, наконец, свой ход!
      Мы продолжали игру и пока я размышлял о тяжелой своей доле Ужеля затеял разговор о вреде курения, с явным намерением скорее заговорить мне зубы, нежели отвадить меня от дурной привычки.
     – Ты, Алёшенька знай – никотин первый убийца в мире, это научная статистика, а наука, сам знаешь, не шутит!
     – Не думаю, что у меня получится поджечь дверь, – твердо сказал я и демонстративно отвернулся от шахмат.
     – Тогда прощай, Алёша и живи как жил, – сказал Ужеля, вздохнул и вдруг исчез, словно растворившись в воздухе.
     Вначале я не поверил и даже протер глаза – ничего, только пустота напротив и не доигранная партия на шахматной доске. Это внезапное исчезновение домовёнка почему-то страшно расстроило меня и даже напугало. Вероятно, так расстраивается и пугается ребенок, когда на его глазах вдруг лопается его любимый воздушный шарик. Я вскочил и бросился к шкафу. Напрасный труд – одни лишь вещи –  носки да футболки. «Исчезла сказка! Нет больше волшебства, нет и не будет никогда!» – Пронеслось в моей голове. И тогда как безумный я зашептал в молитвенно сложенные на лице ладони – «согласен, согласен, согласен...»
     – Ходи, партия продолжается, – услышал я знакомый Ужелин голосок и возрадовался. Дедушка сидел на том же месте, где исчез минуту назад и хитро улыбался.
     Минут через пять от моих черных на доске не осталось и следа. Ужеля играл блестяще. Мой король напоминал загнанную черно-бурую лисицу, окруженную сворой белых собак. Когда мат был поставлен, Ужеля сухо пожелал спокойной ночи и со словами «утро вечера мудренее», скрылся в шкафу. Я улегся и долго ворочался, перед тем как заснул тревожным, беспокойным сном начинающего преступника.
     Всю ночь мне снились какие-то уголовники с бритыми головами и большими ушами, милиция, доктора, цыгане. Я постоянно убегал, а за мной по пятам бежали то люди, то собаки. В субботнее утро я вынырнул с криком – «н-е-е-е-т!» – и окончательно проснулся. На часах было 8.12. Домовые в шкафу о чем то тихо шушукались и судя по монотонному ворчливому Ужелиному баску тот делал какое то внушение Ладушке по поводу Чадушки. Я не стал прислушиваться, полагая, что любая пара имеет право на свою интимную жизнь, надел тапки, махровый халат и вышел на кухню умыться, выпить чаю, поесть овсянки и покурить. Времени было не так много. Я постарался быстрее управиться со всеми утренними процедурами и заметил, что действую как автомат – быстро, четко, уверенно, не упуская ни одной мелочи. В голове была необыкновенная для утра ясность. Волнение и страх охватившие меня вчера вечером, исчезли почти полностью, оставив легкую и приятную тревогу в груди. Наверное, подумал я, у меня талант к преступлениям.
     К 9 часам я уже стоял на пороге одетый и готовый  идти «на дело». Мне хотелось перед выходом повидать Ужелю и я тихо постучал в дверь шкафа. Однако вместо Ужели вылез, почему то Чадушка.
     – Спят они с Ладушкой, полночи елозились, теперь спят, – проблеял «братец».
     – Ну ладно, я пойду тогда, – сказал я шепотом, – и уже было повернулся, как Чадушка быстро протянул мне какой-то клочок бумаги, кажется газетной вырезки и со словами: «умоляю, Ужеле об этом ни слова!», исчез в шкафу.
     Выйдя на улицу в светлое почти безоблачное утро и направившись к трамваю, я на ходу развернул Чадушкину бумагу. Это оказалась пожелтевшая газетная вырезка с напечатанной статьей 4-х летней давности под заголовком: «Десять мифов о вреде курения». Статью я прочитал уже сидя в трамвае и с удивлением узнал, что табак, оказывается, полезен организму и даже необходим; что рак легких просто невозможен у курильщика и что лучше уже с раннего детства растить и лелеять в себе любовь к никотину. В статье приводились примеры из жизни, проверенные факты, мнения многих маститых корифеев от науки. Вот, подумал я, будет о чем подискутировать с Ужелей и спрятал статью в карман.
     Сойдя с трамвая и направившись в сторону рынка, я надвинул на глаза кепку и довольно быстро купил жидкое и сухое горючее. Как только орудие преступления очутилось в моей спортивной сумке, я снова ощутил приступ страха. Уши мои вспыхнули, а руки и ноги задрожали. Такое состояние посещало меня в жизни только в двух случаях – в кабинете у стоматолога и перед государственным экзаменом в институте. Я пошел по улице, к автобусной остановке и мне казалось, что встречные люди обращают на меня какое-то особое внимание. Каждый норовил заглянуть мне в глаза и смутить мою душу. Светлое декабрьское утро с веселыми шумными птичками не радовали меня, а только раздражали. Талый снег под ногами как-то уж слишком шумно хрустел. Одна крупная и наглая сосулька ослепила меня в правый глаз с крыши солнечным отблеском. Все было против меня и я еще сильнее натянул кепку на глаза и влез в автобус.
     В автобусе мне стало еще страшнее, потому что я подумал, что в тюрьму и на суд людей возят в подобном транспорте. Под запах бензина, в дорожной тряске преступники покидают свободу и перемещаются в свой ограниченный ад. Из автобуса я вышел уже ни на что не способным человеком, безвольным существом с одним лишь желанием добежать побыстрее в свою комнату (сейчас я понял, что рай на Земле таки существует – это моя комната) и залезть глубоко под ватное одеяло.
     Я присел на лавочку, чтобы собраться с мыслями и постараться унять дрожь. Времени на размышления оставалось не более пяти минут. Все-таки удивительно устроен человек! С одной стороны ты не ограничен в действиях, руки, ноги не связаны, глаза не завязаны. Казалось бы, чего проще – выбери подходящий момент, подойди к двери и подожги ее. Так нет же, откуда ни возьмись, возникают всякие необъяснимые, многочисленные препятствия. Причем эти препятствия, вероятно, исходят прямо из коры головного мозга и рассылают свои сковывающие сигналы в мышцы по всему телу.
     С другой стороны я думаю так – промывают нам граждане с детства мозги, ох как промывают! Выливает на наши бедные головушки хитрая власть терабайты разнообразной информации о том, как хорошо быть честным и покорным и как плохо наоборот. Создает у нас рефлексы как у собачек Павлова. Власти выгодно иметь в подчинении безвольное существо, которое при жизни боится выйти за рамки закона и попасть в тюрьму, а после смерти попасть в ад. Последняя мысль немного разозлила меня. Я посмотрел на часы и встал. Время для размышлений истекло. Пришло время действовать. Я сделал глубокий вдох, как учил Ужеля, и, шатаясь, пошел вперед к цели.
     Все, что было дальше, происходило для меня словно в тумане. Если бы в это время кто-то со стороны снимал меня на видеокамеру, то на экране бы происходила следующая картинка:


Эпизод 1.
     К подъезду пятиэтажного дома, подходит молодой человек со спортивной сумкой на правом плече и в черной кепке, натянутой почти на глаза. У самой двери он приостанавливается и озирается по сторонам; он входит в подъезд и быстро поднимается по лестнице на третий этаж, спотыкается о последнюю ступеньку и с грохотом падает на пол. Его сумка отлетает куда-то вправо, а кепка куда-то влево. Из сумки, которая вероятно была заранее открыта, выкатывается бутылек с жидким горючим, катится по полу и ударяется о чью-то дверь; 

Эпизод 2.
     Молодой человек встает на ноги, озирается и подбирает свои вещи. Кепку он снова натягивает на голову, бутылек кладет обратно в сумку и подходит к внушительной двери;

Эпизод 3.
     Молодой человек стоит около двери секунд 30, не двигаясь, и прислушивается к звукам в подъезде. Затем он достает опять бутылек и коробок со спичками и пытается открутить крышку бутылька. Слышно как он тяжело дышит и сопит, но крышка не поддается. При этом сумка, висящая на правом плече, все время соскакивает с плеча и мешает процессу откручивания крышки. Мешают так же спички в руке. От напряжения мышц молодой человек весь изогнулся, но крышка не поддается;
   
Эпизод 4.
     На лице молодого человека отчаяние. Он смотрит на часы. На его лбу под кепкой проступают крупные капли пота. Молодой человек снова замирает, ему померещился какой-то звук в подъезде, однако на самом деле все тихо. Он принимает решение поставить на пол сумку, снимает кепку и кладет ее сверху на сумку. В кепку он кладет спичечный коробок. Теперь ему ничего не мешает, и он принимается за крышку по-настоящему. В борьбе с крышкой его напряженное тело принимает несколько разных поз.

Эпизод 5.
     Крышка с треском открывается, при этом часть жидкого горючего выплескивается на руку и рукав молодого человека. Однако видно, что он счастлив, хотя выглядит измотанным, растрепанным и уставшим. Он подходит, шатаясь к сумке, берет кепку и надевает ее на голову. Спичечный коробок улетает из кепки куда-то на этаж ниже. На лице молодого человека возникает очень злобное выражение. Он тихо шепчет себе под нос какие-то слова (разобрать можно только звонкие и шипящие согласные, такие как:  «с», «б», «х») и бежит вниз за спичками.

Эпизод 6.
     Молодой человек нашел спички и вернулся на третий этаж к заветной двери. Замерев, он стоит у двери и прислушивается. В его правой руке бутылек, в левой спички и пара таблеток сухого спирта. Все тихо и он начинает поливать дверь горючей жидкостью. Дверь вся мокрая, особенно внизу, куда стекает горючее. Молодой человек кладет сухой спирт под дверь и присев на корточки поджигает одну из таблеток. Дверь вспыхивает вдруг неожиданно быстро и сильно…

     Теперь камера перенаправлена на входную дверь подъезда с улицы.

Эпизод 7 (последний)
     В это же время, на улице к двери подъезда направляется бабушка с маленькой собачкой породы – голубой пудель, на поводке. Собачка не хочет идти домой. Собачка не нагулялась и у нее плохие предчувствия, но бабушка непреклонна. До двери подъезда бабушке с собачкой осталось пару метров и собачка решает еще один раз пописать. Бабушка вынуждена остановиться, она сердится на собачку и поворачивается спиной к двери подъезда, до которой уже полтора метра. Дверь резко распахивается. Собачка пописала только наполовину. Из двери с криком вылетает молодой человек с черным лицом и пылающей правой рукой. Он наскакивает на спину бабушке и кричит – «пожар!!!» Бабушка ойкает и валится на землю, а молодой человек на бабушку. Пудель, продолжая писать, с визгом бросается в сторону...
    
     Я никогда в жизни так не бегал – долго, мощно, быстро. Все-таки, легкая атлетика, а не бокс мое истинное призвание. Болела обожженная рука, болели брови, веки, нос и кончики ушей, но меня это мало тревожило. Главное сейчас было скрыться где-нибудь в безлюдном месте, прийти в себя и привести свой внешний вид хоть в относительный порядок. Мне повезло, людей на пути я не встретил, разве что кое-где далекие прохожие брели по своим делам, не обращая на меня внимания. Подойдя к луже, на окраине какого-то заброшенного парка я посмотрел на свое отражение и ужаснулся – лицо почернело как у шахтера в забое. Мое душевное состояние было таковым, что я, не задумываясь, начал умываться ледяной водой из лужи и был готов даже отхлебнуть пару глотков, но мысль о писающих собаках остановила меня. Умывание освежило и немного успокоило меня, так что, выбросив в мусорный контейнер пустую сумку (сухой спирт, спички и бутылек остались на месте преступления и я надеюсь, сгорели), я пошел быстрым шагом искать свою трамвайную остановку.
     С трамваем тоже повезло. Во-первых, он пришел сразу, а во-вторых, народу в вагоне было мало. Такое ощущения, что Ужеля специально подобрал некий временной канал, по которому я мог бы пройти с наименьшим количеством помех. Ведь проблемы могли возникнуть, например, с кондуктором. Я присел  на свободное место, поднял воротник, отвернулся лицом к окну и тут вспомнил про свою кепку. Моя кепка – эта неоспоримая улика, осталась лежать возле подъезда, где то рядом с бабулькой, на которую я налетел. Страх опять начал проникать в мое тело, к тому же оставалась неясной судьба бабушки. Они ведь старушки народ слабый, хрупкий, думал я, медленно переходя от состояния легкой нервной боязни к состоянию тяжелой паники...
      – Поджигаем двери, а потом пытаемся скрыть перед кондуктором дрожание рук, запах гари от одежды и бешено-затравленный взгляд?   
     Эти страшные слова кто-то сказал мне прямо в ухо таким милицейским строгим голосом, что я даже не нашел в себе сил повернуть голову, а только вздрогнул всем телом и сжался в комочек. «Тюрьма! Тюрьма!» – Пронеслось у меня в голове, и я отчаянно повернулся к говорившему. Рядом со мной сидел Демьян, в том же длинном пальто темно-фиолетового цвета под высоким воротником и улыбался во весь рот.