БАБЕНКО АНАТОЛИЙ ЯКОВЛЕВИЧ
«КАК СТРАННО, КАК СЛАДКО
ВХОДИТЬ В ВАШИ ГРЁЗЫ
ЗАВЕТНЫЕ ВАШИ ШЕПТАТЬ ИМЕНА
И ВДРУГ ДОГАДАТЬСЯ, КАКИЕ НАРКОЗЫ
КОГДА-ТО РОЖДАЛА ДЛЯ ВАС ГЛУБИНА!»
Николай Гумилёв.
Посвящается моему любимому внуку Валентину!!!
Глава 1. Подводники.
Родился я 16 марта 1949 года в пригороде красивого города БАКУ, столицы тогда Азербайджанской Советской Социалистической Республики. В одном из красивейших городов не только СССР, но и других стран, где мне удалось волею жизненного пути побывать.
Этот город расположен на Апшеронском полуострове, который с севера, востока и юга омывается знаменитым «ХЭЗЭРОМ». Так называлось ранее Каспийское море – теплое, богатое своей флорой и фауной. «Теплое» не только из-за высокой температуры воды достигающей летом 26-28 градусов, но и тем скольким людям оно дало именно жизненного тепла. Тепла, которого сейчас всем не хватает это обеспечение работой, уверенности в завтрашнем дне, спокойствии и восприятии людей всех национальностей, и всех конфессий. Как ни странно сейчас я понимаю и оцениваю, насколько мы были богаты душевно и счастливы.
В садике, школе, училище рядом учились и познавали мир русские, азербайджанцы, армяне, евреи, грузины, татары, узбеки ВСЕ национальности населяющие территорию бывшего СССР. А ныне «Независимых» государств от кого независимые и почему, понятные только политикам, зарабатывающим на этом большие и очень большие капиталы.
Но я решился написать эти строки не для того, чтобы превратить их в объяснение политических «разборок». Нет, как человек, воспитывавшийся в интернациональном обществе, а затем прослуживший в военно-морском флоте СССР и Российской Федерации 34 года. Проработав 16 лет, будучи на пенсии и на государственном предприятии 8 лет и 8 лет у частников. Пройдя и пропустив через себя крушение СССР, раздел (а фактически уничтожение) Черноморского Флота, образование и построение нового государства Украина, построение ВМС Украины, и ощущая на себе, как ты просто присутствуешь при всем этом, а в жизни все делается как в старой народной притче:
«Сидит ворона на дереве во рту кусок сыра держит. Мимо пробегает лиса. Видит ворону и говорит вороне, как сыр вкусный? Та ей отвечает ДА! Сыр выпал, лисица съела его и побежала дальше. Ворона сидит и думает, а если бы я сказала «НЕТ», что бы изменилось!!!»
А для того, чтобы показать все произошедшее – закономерно, и сделать это на примерах и фактах из всей своей личной жизни. Возможно, я не справлюсь с этим, но я решился, оценивать придется Вам - читатель! Все в этой писательской исповеди взято из жизни, ничего не придумано. Все фотографии взяты из личных альбомов.
Когда писались первые страницы, а писались они очень долго. Тяжело описывать свою жизнь, не обижая людей, участвующих в событиях и их память. Многие, из служивших, уже ушли в «мир иной».
Проведённое в наши дни Санкт-петербургской военно-медицинской академией исследование показало, что средняя продолжительность жизни профессионального подводника на семь лет короче продолжительности жизни среднестатистического жителя нашей страны. Тому есть причины. Исследователи обнаружили на современных подводных лодках до двухсот различных факторов, способствующих сокращению продолжительности жизни. Проектируя лодки, корабелы сегодня учитывают негативное влияние и стремятся его снизить, но сделать это возможно не более чем для десятка вредных факторов. Результат можно прочесть на могильных крестах.
И опять мы жители Крыма и славного города героя Севастополя вернулись в родной дом РОССИЮ.
И на душе стало легче и такие изменения, происходящие всего за жизнь одного поколения, утвердили меня в мысли, надо описать, как всё было.
Можно много цитировать классиков отечественной литературы и знаменитых исторических личностей разных эпох, однако, короче, точнее и глубже, чем А.С. Пушкин о любви к Родине, не сказал никто:
Два чувства дивно близки к нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
«Простительно выходцу не любить ни русских, ни России, ни истории её, не славы её, но не похвально ему за русскую ласку марать священные страницы наших летописей, поносить лучших сограждан и, не довольствуясь современниками, издеваться над гробами праотцев». (А.С. Пушкин, 1830г.)
Для каждого подводника есть понятия священные:
ПОДВОДНАЯ ЛОДКА, ЭКИПАЖ, БОЕВАЯ СЛУЖБА. Для нас это не праздные слова. Это лучшие годы жизни (молодые годы), проведённые в «железе» (прочном корпусе) подводной лодки.
Служба подводников сурова, у них своя психология, свой мир. Здесь выше всех ценится дружба, честь и совесть. Не важно, какие погоны были на ваших плечах – погоны офицера, мичмана или старшины, матроса.
ВСЕ ВЫ БЫЛИ И ОСТАЁТЕСЬ МОРЯКАМИ – ПОДВОДНИКАМИ!
Третий тост на ПОДВОДНОМ ФЛОТЕ всегда был и остаётся «За тех, кто в море. За тех, кто на вахте, на гауптвахте, в госпитале. За тех подводников, что не вернулись из студеных глубин….»
А первый тост. Как всегда пили «За прекрасных дам!» пили сидя. На флоте не принято вскакивать со стопкой в руках и пить по лошадиному стоя. А уважение даме, прежде всего, оказывали не ритуальными жестами и не словами, но бес-конечной чередой не слишком частых, но обращённых только к ней благородных поступков, способных затеплить в её душе признательность и веру в искренность содеянного.
О командирской должности, о чести и долге командира корабля и подводной лодки в частности немало сказано и написано, как нашими подводниками, так и подводниками наших союзников и противников во второй мировой войне.
«Слабо подготовленный, нерешительный или, наоборот, слишком горячий, идущий напролом командир может поставить корабль и весь экипаж на грань гибели.
На подводной лодке только командиру дана возможность видеть и оценивать обстановку во время столкновения с противником. Опыт, помноженный на знания - вот основа командирской власти и авторитета.
… На подводной лодке командир на виду у всех. Каждое его слово, взгляд, даже манеру стоять у перископа – замечает матрос, старшина, лейтенант, и каждый реагирует на поведение командира посвоему.
…Если офицер оказался достойным подняться на мостик корабля, стать у перископа, то тут уж приходится ему набираться всего: знаний, опыта, мастерства, культуры мышления, творческого дерзания… Всего и не перечесть!» - так говорит о командире подводной лодки легендарный ас Великой Отечественной войны П.Д. Грищенко в своей книге «Соль службы» (Л.1979г.).
Наш подводный ас Магомед Гаджиев: «Командир должен быть самым невозмутимым и хладнокровным человеком – моряком. Владеть ясным и здравым мышлением. Он должен обладать выдержкой и терпением завзятого рыболова, искусством следопыта и удачливого охотника».
Вольфганг Лют: «Командный дух экипажа держится на дисциплине; удачливости командира, поскольку экипаж всегда предпочитает уходить в море с удачливым командиром,… но не с человеком, достойным уважения, но не потопившим, ни одного корабля; хорошо организованной повседневной рутине; офицерах, которые правильно ведут себя с командой и подают хороший пример; всех аспектах благополучия его экипажа – умственном, физическом и духовном… Командир должен обеспечить доступ к себе в любое время и всегда быть в ровном состоянии духа… От командира зависит, чтобы тон в каюткомпании задавал нормальный доброжелательный человек, а не тот, кто склонен делать ошибки. Он должен быть подобен садовнику – культивировать и растить здоровые саженцы и выпалывать сорняки…Не забывайте, что бы ни случилось, командир обязан верить в своих людей и доверять им ».
А вот что сказал Хайнц Шафер, не подчинившийся приказу Денница о капитуляции и уведший свою лодку в Аргентину: « Командование подлодкой - это, без сомнения, одна из самых независимых работ на войне, может быть, даже более независимых, чем у командующих генералов».
Приведу высказывание о должности командира корабля П.Д.Грищенко: «Командование первым кораблём вызывает особый подъём. Ты оказываешься в центре внимания, взоры
всего экипажа обращены на тебя, молодого командира, ты проходишь, испытание перед офицерами, перед командой, Как ты его выдержишь?
Для морского офицера время командования кораблём считается самой большой и важной главой в его жизни; это определение всей его будущей судьбы. Испытание его авторитета и репутации.
Адмирала, не командовавшего в молодости кораблём, на флоте встречают подчёркнуто вежливо, но не так искренне, как «морского волка », прошедшего через все марши служебной лестницы. Ступень командира – самая почётная.
Командир, берегущий и любящий свой корабль, никогда не станет скрывать никакой, даже самой маленькой неисправности, если для устранения её необходима помощь командования. Так как, он прекрасно понимает, что «мелочь» с течением времени может привести к крупной аварии.
Такой «беспокойный», «въедливый» и «настырный» командир корабля зачастую считался «неудобным», так как, к сожалению, многие начальники, ориентирующиеся на ещё более высокое начальство, стали бояться докладывать по инстанции о «неприятных вещах». Как – то постепенно после войны, особенно после хрущёвской «оттепели» начал культивироваться принцип: доклад должен быть только таким, что «всё благополучно», «происшествий не случилось». Смысл всех этих докладов сводился к одному: командир соединения, объединения, командующий флотом, главком, наконец, должен был иметь основание доложить «Верховному» (ЦК партии, министру обороны, Генсеку), что вверенный ему флот «постоянно пребывает в полной боевой готовности и смело отразит любое нападение со стороны вероятного противника».
Поэтому командиры кораблей, подводных лодок, которые осмеливались думать и (не дай Бог) сказать, что они служат не главкому, министру обороны или генсеку, а Родине – не были в чести. В результате «естественного» отбора мы пришли к тому, что продвигаться по службе и делать карьеру стали трусливые и осторожные угодники, имеющие «своё» мнение, согласное с мнением начальства.
Зависимость любого офицера, в том числе и командира корабля, от «благосклонности» начальства привела к тому, что, как и в самодержавные времена, в отечественном флоте появилась возможность, ревностно исполняя свои чиновничьи обязанности где-нибудь в «высоком» штабе, дослужиться до адмирала, по существу и не нюхая море. Особенно в брежневские времена такая практика достигла высокого уровня, а в ельцинское время культ угодничества и холуйства достиг кульминации.
Прикрывая свою трусость перед начальством «высокой дисциплинированностью», некоторые командиры отучились принимать самостоятельные решения, брать на себя ответственность.
Настоящие командиры всегда чтили завет С.О. Макарова помнить войну, а на войне может случиться всякое. Он говорил: «Никогда нельзя хорошо сделать на войне, чего не учили сделать в мирное время».
«Не ошибается только тот, кто ничего не делает. Лучше десять раз начать сызнова, признав свою ошибку, чем за всё это время ничего не делать и сидеть, сложа руки, в раздумье: как бы сделать превосходнее? Le meilleur c'est l'ennemi du bien! (Лучшее – враг хорошего.)»
Перекликается с этими словами знаменитого адмирала и высказывание А.И.Маринеско:
«хорош не тот офицер, у которого всё получается, а тот, который ищет и находит шанс в положении, которое, по здравому смыслу, кажется безнадёжным».
Среди самых главных забот такого командира, а подводной лодки в особенности, было знания, здоровье и бодрость команды.
Командир должен досконально знать деловые и человеческие качества каждого своего подчинённого, так как от умений и навыков любого из них, целеустремлённости и упорства, храбрости или трусости зависит победа в бою, а, следовательно, жизнь или гибель подводной лодки. Командир никогда не должен забывать, что лодка выполняет своё боевое предназначение, находясь во враждебной человеку среде – водной, и любое неверное выполнение своих обязанностей одного из членов команды может обернуться трагедией.
Первый русский адмирал-подводник Э.Н.Щенснович говорил так: «… На подводной лодке личный состав, как везде, имеет первенствующее значение. Нет личного состава, нет и лодки».
Также командира подводной лодки от остальных членов экипажа отличает умение мастерски управлять своим кораблём. Мастерство приходит с годами и только к талантливым. Посредственности покидают подводное плавание через год-два и не возвращаются. Настоящий командир подводной лодки остаётся верен ей и подводному братству всю жизнь.
Работая над книгой, я был убеждён, что знакомить читателей с непроверенными, непродуманными и недостоверными фактами ни в коем случае недопустимо. Нельзя высказывать свои мысли и делать выводы, если они не выстраданы, не выверены и не обоснованы документально.
Море живёт по своим законам – суровым и вечным, которые определяют особый образ жизни и взаимоотношений людей, связавших с ним свою судьбу. Оно не терпит дилетантов и не прощает ошибок.
Каждая подводная лодка имеет свою биографию, судьбы подводных лодок сродни судьбам моряков. Одни из них складываются ярко и счастливо другие, наоборот, скромно или даже трагически.
Знаменитый русский историк Николай Карамзин, в предисловии к своей 11-томной
«Истории государства Российского» писал: «Самая прекрасная выдуманная речь безобразит историю, посвящённую не славе писателя, не удовольствию читателей и даже не мудрости нравоучительной, но только истине, которая уже сама собою делается источником удовольствия и пользы. Как естественная, так и гражданская история не терпит вымыслов, изображая, что есть или было, а что быть не могло».
Вот и я, ни в коей мере не претендуя на звание литератора или историка, в силу своих скромных способностей постарался представить истину, надеясь, что она в какой-то мере для тех людей, кто прочитает этот труд, будет если не «источником удовольствия», то хотя бы какого - то познания.
Много разного рода непотребств творится в нынешней «свободной» России. Много всяческих «цивилизованных» химер вдалбливается в сознание русского населения поборниками «общечеловеческих» ценностей. Одна из них «Без Европы мы никуда. Если не войдём в «Единую Европу», погибнем».
Хочется обратиться к Н.М.Карамзину, который ещё в 1825 году писал в одном из своих писем своему лучшему другу Александру Тургеневу: «… Всё чужое есть для нас только зрелище; смотри, а дела не забывай…Для нас, русских с душой, одна Россия истинно существует, всё иное есть только отношение к ней, мысль, привидение. Мыслить, мечтать можно в Германии, Франции, Италии, а дело делать – единственно в России, или нет гражданина, нет человека, есть только двуножное животное, с брюхом…». Только теперь не Европа, а США – образец для наших «двуножных животных
* * *
На заре древнейших лет
Жил учёный, Архимед.
Как- то с ванны налитой
Был, он вытолкнут водой.
С криком «Эврика» вскочил
И такой закон открыл:
«На погружённое тело,
Как оно бы не хотело,
Давит сила на подъём,
Равна, как его объём»
(Дал промашку в тёмный век
Этот умный человек).
А затем крестьянский сын
Мудрый Никонов Ефим
Смастерил давным-давно
«Потаённое судно»
И по свету побрели
«Потайные корабли»
Все другие, как могли,
Усложняли корабли.
Этот сузил коридоры,.
Этот насовал приборы,
От трюмов до ГКП.
Этот вставил РДП.
А подводник – «водный» крот
Самый проклятый народ.
Не жалеет его мать
Особливо в БЧ-5.
Только лёг поспать, хоть малость,
Так и есть – опять сломалось,
То пожарчик, то вода,
То проклятая труба.
И идёт такая жизнь,
Хоть стреляйся, хоть
топись
А виновник этих бед,
Был Учённый Архимед!!!
9 августа 1972 года я, выпускник Каспийского Высшего Военно - Морского училища им. С.М. КИРОВА, лейтенант Бабенко Анатолий Яковлевич, прибыл для дальнейшего прохождения службы в славный город герой Севастополь.
В голове кружилась одна и та же мысль, куда направят служить чиновники из отдела кадров.
Мне было все равно, но хотелось служить на лодках, т.к. после третьего курса обучения нас распределили штурманов: на подводников и надводников. Я оказался в группе подводников и принялся познавать всю эту сложную по тем временам технику:
навигационные комплексы «СИГМА», «ТАБОЛ», радиосекстанты, астронавигационные системы и все необходимое для успешного выполнения боевых задач современными подводными лодками.
Сейчас же оказавшись на Черноморском флоте, я прекрасно понимал, что все мои познания в этих системах надо будет забыть, ибо здесь были лодки в «возрасте». Это малютки проекта А615 (работа дизелей под водой по замкнутому циклу с использованием жидкого кислорода и твердого химпоглотителя.) Этих подводных лодок было построено 30 единиц и знаменитые подводные лодки проекта 613 и его модификаций. Это была самая крупная серия подводных лодок в истории отечественного флота 215 единиц.
Но и попасть на них было невозможно. Каждый, кто заходил для беседы в кабинет чиновников отдела кадров флота, выходил со словами буксир, судно вспомогательного флота, соединение охраны водного района.
Я многих выходящих знал лично, по обучению в училище. Каждый из них был достоин лучшего назначения. Но проблема была в том, что только из нашего училища было выпущено 3 роты штурманов, а еще были выпускники из училищ: им М.В.Фрунзе (Ленинград), Калининграда и Владивостока.
Вот такой был флот, такая была потребность в штурманах младшего звена. Короче, заходил я в кабинет с одним желанием, быстрее выйти. Захожу вопрос, где желаете служить? Отвечаю, зачем вы задаете этот вопрос, все равно пошлете туда, куда спланировали. В ответ, войсковая часть 27201 - вперед. Выхожу - меня спрашивает товарищ, Володя Полиневский, мой одноклассник, с которым пять лет грызли гранит науки и дружили. Куда?- говорю, войсковая часть27201, я не знаю, что это? В ответ, это Балаклава дивизия подводных лодок (он был на стажировке в Балаклаве на 5 курсе). Все, кто находился там, смотрели на меня как на счастливчика. Я даже не знал, что это будет за проект. Володя Полиневский объяснил, куда и как надо ехать.
Прибыл я в Балаклаву, ее ритм жизни резко отличался от жизненного ритма Севастополя.
Здесь жизнь шла, как то размерено без суеты и малого количества отдыхающих. Все почти знали друг друга. Чистый и зеленый городок, в котором основным контингентом местного населения были: служащие ВМФ, служащие бригады морских пограничников, работники «Рудоуправления и карьеров», судоремонтного завода «Металлист» и «Золотой балки» - большого хозяйства занимавшегося выращиванием вкусного и очень сладкого винограда, и очень ароматных неповторимого вкуса вин.
И конечно Балаклавских рыбаков вылавливающих вкуснейшую рыбу. Ведь сам перевод названия города дословно «рыбье гнездо».
Тогда Балаклава была закрытым городом и после приезда из Баку (где снабжение было тоже намного лучше, чем в любой глубинке большой Родины - СССР), я был поражен выбором и вкусовыми качествами продуктов питания. Это сейчас слышишь, ничего не было, все было не вкусное. К сожалению, вкус той колбасы и молочных продуктов я просто могу вспоминать, а нынешние продукты в красивой упаковке, но вкусом намного хуже.
Прибыв в Балаклаву, я был поражен красотой бухты. Поднялся в отдел кадров, капитан 2 ранга Пашинин А.И выдал мне предписание в войсковую часть 20586 идите в бригаду. Я долго искал, как попасть в западную часть бухты, где базировалась бригада подводных лодок.
Затем пройдя по улице Мраморной (кто-то назвал её, так смеясь над подводниками, которым приходилось идти по ней по уши в пыли из-за карьера и дробильной фабрики), я попал на территорию 155-й Констанской ордена Ушакова 1 степени бригады подводных лодок.
Командиром бригады был капитан 1 ранга Бежанов Виктор Иванович, начальником штаба капитан 1 ранга Завгородний Иван Николаевич, заместителем командира бригады капитан 1 ранга Кржижановский Вячеслав Иванович и заместителем командира бригады по ЭМЧ капитан 2 ранга инженер Краюшкин Михаил Михайлович, заместитель командира бригады по политической части капитан 1 ранга Орлов Павел Александрович. Это были Асы подводники и сейчас, когда я уже капитан 1 ранга в отставке благодарен судьбе и с гордостью говорю всем это мои учителя.
Представился я командиру бригады капитану 1 ранга Бежанову В.И., а мимо проходил капитан 3 ранга он окликнул, Межалис это вам пополнение. Так я познакомился со старшим помощником командира подводной лодки С-162 , на которой началась моя служба на лодке. Командиром этой лодки был капитан 2 ранга Сергеев Игорь Васильевич, он находился в командировке в Ленинграде, на учебе. Подводная лодка несла боевое дежурство со специальным оружием на борту. На выхода в море выходил НШ капитан 1 ранга Завгородний И.Н.. Я был назначен командиром электронавигационной группы, командиром БЧ-1(штурманской боевой части) моим непосредственным начальником был капитан-лейтенант Миненко Николай Корнеевич. Офицерский состав подводной лодки был дружным и конечно с юмором. Это старший помощник командира подводной лодки капитан 3 ранга Межалис Терцезий Игнатьевич, командир БЧ-5 капитан- лейтенант Захаров В.М., командир моторной группы старший лейтенант Бут А.В.; командиром БЧ-2-3 капитан-лейтенант Молодых Б.Ф. , командиром группы управления БЧ-2 старший лейтенант Иванкин И.К.; командир БЧ-4, на-чальник РТС капитан-лейтенант Иваница Ю.; начальник службы «М» капитан медицинской службы Новицкий Б. Заместителем командира по политической части капитан 3 ранга Мамлеев Айрат Калиевич.
Мичманский состав подводной лодки:
- главный боцман, старшина команды рулевых сигнальщиков мичман Марченко;
- старшина команды старта мичман Григораш;
- старшина команды торпедистов мичман Пешков А.;
- старшина команды трюмных машинистов мичман Максимов А.;
- старшина команды мотористов мичман Склифус Ю.;
- старшина команды электриков мичман Ильин В.;
- старшина команды штурманских электриков мичман КулешовВ.;
- старшина команды снабжения мичман Лосников.
Это была подводная лодка 644 проекта (модернизация проекта 613 две ракеты стрельба в корму), первые советские ракетные подводные лодки. Их в бригаде было четыре С-46 (командир капитан 2 ранга Геек Э.А), С-69 (командир капитан 2 ранга Куликов А.А.), С-158 (командир капитан 2 ранга Касьянов А.А.), С-162 (командир капитан 2 ранга Сергеев И.В.) и С-164 (проекта 665- четыре ракеты, стрельба в нос, командир капитан 2 ранга Карлов А.А.).
Началась флотская жизнь, это в первую очередь сдача на самостоятельное управление БЧ-1 (штурманская) и, конечно изучение устройства подводной лодки. С заполнением книжки подводника. Для того чтобы быть полноправным членом экипажа – офицером подводником. Коллектив был заинтересован в моем допуске к дежурству по подводной лодке. Все офицеры и мичмана помогали мне в изучении, а вот сдавать приходилось самому, и требования были жесткие. Командир БЧ-5(электромеханическая боевая часть) например, задавал вопрос, из какого материала изготовлена главная осушительная магистраль, когда и как она испытывается? Если на один вопрос ответил не точно, иди еще изучай и раньше, чем через неделю не подходи. А впереди в сентябре рейдовые сборы и мне хотелось по указанию флагманского штурмана бригады капитана 3 ранга Кривобокова Анатолия Васильевича, до их начала сдать на самостоятельное управление БЧ-1. 15 сентября начались рейдовые сборы, все лодки дивизии были расставлены на Балаклавском рейде. Впечатление с ног сшибающая мощь подводных сил Черноморского флота. Все выполняют команды с корабля управления, проводятся различные учения и затем их материалы сдаются на флагманский корабль - управления и каждый день подводятся итоги. Я не успел оглянуться, а уже и октябрь на дворе. Но все таки хотелось про некоторые вещи поведать.
В подводном положении, особенно в период ночной вахты на этой лодке я слышал от этих профессионалов такие байки, что уши заворачивались. Особенно любили пошутить боцман и старшина команды трюмных машинистов. Они очень дружили и посмеивались друг над другом. Опишу один случай. Было это под водой на обеспечении надводных противолодочных сил. Лодка была под водой вторые сутки и, заступив на вахту, боцман начал рассказывать историю. Они отдыхали вместе на дне рождении сослуживца и когда расходились Максимов, пошёл вперёд. Проходя через двор, боцман услышал лай собак,супруга сказала ему давай обойдём. Собаки, какие злые ещё порвут брюки. Ему обходить не хотелось (он высокий крепкий флотской закалки мичман и голос одной собаки ему показался знакомым) нет, пойдём через двор. Каково было их изумление, когда они увидели, посреди двора стоит Максимов на четвереньках и лает на маленькую собачку, а та заливается лаем и бросается на него. Самое интересное всё это было фактически, Максимов не отрицал, а высказал ему, не дали выяснить отношения (все думали с собачкой). Оказалось с хозяйкой собаки. Все громко хохотали, я понял, это было всегда.
Об этих мичманах я вспомнил, ибо о них вообще нет воспоминаний (подводные силы Черноморского флота), как и не было этой лодки в дивизии. Одной из лучших. А все эти мичмана, когда появилось звание старший мичман и классная квалификация « мастер военного дела» стали их обладателями.
Однажды при обеспечении надводных сил флота на глубине 100 метров ко мне 02ч30м в рубку подходит заместитель командира по политической части капитан 3 ранга Мамлеев Айрат Калиевич и спрашивает (мы уже 36 часов под водой) где наше место? Я как раз считал точность счисления, показываю на карту и говорю вот здесь и кладу яблоко на карту. Он что-то проговорил про себя и ушел. Через 5 минут подходит штурман и с ним замполит со словами ваш помощник не знает, где мы находимся? Посмотрев на карту, капитан-лейтенант Миненко Н.К. увидел, что там все написано и рассчитано, говорит мне надо показывать точку. А я ему нарисовал площадь равновероятного нахождения ПЛ и говорю вот сейчас в течение 30 минут мы пройдем характерные изобаты и уточним свое место по глубинам. Если конечно разрешите работу эхолота. Это услышал капитан 1 ранга Завгородний И.Н., он был за командира, находился в центральном посту. Бабенко ты включай и определяй место, потом покажешь мне. Вообще мне очень здорово повезло с учителями особенно с командованием и командирами.
Особенно хочется много рассказать об очень интересном офицере капитане 3 ранга Кривобокове А.В. Это очень грамотный специалист и в сравнении с ним я больше за свою службу не встречал офицера штурманской специальности с таким кругозором, и такой преданности этой специальности. Мне всегда казалось, он живет в штабе. Если его нет в штабе - значит в море.
В ноябре месяце отстояв в дежурстве на подводной лодке С-162 1.5 месяца в часовой готовности, в знаменитом озере Донузлав я был назначен командиром БЧ-1 подводной лодки С-384.
Жаль было расставаться с таким дружным экипажем, но это была торпедная лодка, и они несли боевую службу в Черном и Средиземном морях. Сменил на С-384 капитан-лейтенанта Афонина В., которого назначили старшим помощником на подводную лодку С-157. Еще экипаж этой лодки жил в первой казарме, на втором этаже и в кубрике была заправлена койка по белому старшего матроса Нечаева Бориса. Мне казалось служить на этой лодке почетно. Судьба надолго свяжет меня с этой лодкой и здесь, я еще попаду под командование грамотных командиров сначала капитана 2 ранга Бондарец Александра Ивановича, а затем капитана 2 ранга Коротченкова Александра Петровича. И очень грамотного старшего помощника командира капитана 3 ранга Чадович Анатолия Яковлевича и командира БЧ-5 капитана 3 ранга Следь Евгения Евгеньевича.
Командиром БЧ-3 был лейтенант Ермолюк Ф.В., начальником медицинской службы лейтенант медицинской службы Аракелян К.Г., командиром моторной группы старший лейтенант Перминов А.А., заместителем командира по политической части капитан 3 ранга Глухарев О.В. На этой лодке благодаря действиям опытного старшего помощника командира капитана 3 ранга Чадович Анатолия Яковлевича, был сформирован очень опытный и дружный коллектив офицеров и мичманов. Этому помогло длительное нахождение подводной лодки в море. В дальнейшем я постараюсь объек-тивно изложить и показать, кто формирует экипаж и добивается с ним побед.
Принимая дела командира БЧ-1 на лодке, я допустил очень большую ошибку, поверил капитан - лейтенанту В. Афонину вся материальная часть в строю. Ведь лодка стояла в боевом дежурстве. Командир и старший помощник командира меня спросили - каждый, как принял дела, и я обманул, ответив все нормально.
Фактически эхолот был не в строю, гирокомпас гулял – надо было менять жидкость, пеленгаторный репитер на мостике не герметичен. Девиация магнитного компаса и радиодевиация радиопеленгатора отсутствовали.
И мне пришлось вплотную познакомиться с мичманами инструкторами из штурманских кабинетов и специалистами с гидрографических мастерских. Особенно мне помог мичман Рахманов Н.Г., я был благодарен ему. Но это была хорошая школа и в будущем, я уже не наступал на эти грабли.
А сейчас я обязан о них поведать то, что возможно не знают этого даже члены их семей, ведь многих уже нет в живых, но они навсегда останутся в памяти у меня и всех кто их знал по службе. Старшина команды торпедистов мичман Сигачев Петр Сергеевич, старшина команды рулевых сигнальщиков мичман Мороз Петр Михайлович, старшина команды радиотелеграфистов мичман Лессовой Валентин Петрович, старшина команды гидроакустиков мичман Андрющенко Евгений Александрович, старшина команды трюмных машинистов мичман Русин Николай Иванович, старшина команды мотористов мичман Орлов Михаил Николаевич, старшина команды электриков мичман Гудько Алексей Стефанович, химик санитар-инструктор мичман Каренюгин Виктор Владимирович, старшина команды снабжения мичман Осыка Михаил Александрович и кок инструктор мичман Дмитрук Дмитрий Дмитриевич. О каждом из них можно говорить много хорошего и всего не расскажешь. Я постараюсь изложить обо всём офицерском и мичманском составе краткие, но запоминающие истории. Тем более об этом меня просил мой командир капитан 2 ранга в отставке Коротченков Александр Петрович, а я у этого человека в большом долгу и дружили мы с ним, даже когда я ушел на пенсию и до самой его кончины. Больно, когда из жизни уходят такие люди и еще я не смог быть на прощании с ним, находился по работе на пассажирском теплоходе «Принцесса Елена» в порту Стамбул. Мне позвонила супруга и сказала Александра Петровича больше нет. Больно воспринимать такую информацию, но еще хуже, когда не можешь отдать последнюю дань человеку, который много сделал для тебя своим вниманием и общением. Не смог прилететь, так как был капитаном наставником, а теплоход совершал первый рейс, Стамбул – Джуржулешты Молдавия.(1,5 суток по черному морю и 12 часов по ДУНАЮ) и капитан боялся, а там было чего бояться. Это был первый рейс. После захода теплохода в порт - Молдавия была объявлена морской державой. Теплоход шёл по реке Прут, задевая надстройкой крону деревьев растущих по берегам этой не большой речушки.
Служба на подводных лодках формирует людей с сильным характером и ни в коем случае безграмотным риском. Командование, подводными лодками разных проектов, начиная с 613 и заканчивая 651проектами в течение 11 лет, многому научили – такие были учителя. Руководство компании благодарило, а я им говорил, лучше зарплату поднимите, эпитетов мне ваших не надо.
Мы каждый год в день подводника собирались у памятника «Витязям Черноморских глубин», а затем шли в кафе, где все, кто смог прийти вспоминали о своих товарищах, об интересных эпизодах - фотографировались и опять расставались на год.
У Александра Петровича была идея написать книгу в веселом жанре, изложив факты из нашей жизни, но дело в том, что не очень радостные события происходили с каждым. А в изложении «грандов» управления всегда виноват экипаж и наверх докладывалось то, что там хотели услышать. И это было искусство людей подающих информацию наверх.
Но об этом в порядке изложения реальных событий.
Подводная лодка С-384 была самой молодой подводной лодкой 613 проекта и была построена в 1958 году, флаг ВМФ Союза Советских Социалистических Республик поднят в 1959 году. И проект этот был интересный 613-Ц, с серебряно-цинковой батареей. Об особенностях этой подводной лодки:
- приемники акустической станции располагались вдоль всего корпуса;
- моторы были мощностью 1500л.с. (на всех остальных 1350л.с.);
- а самым главным отличием этой подводной лодки было наличие печей дожигания водорода на 10-15% меньше аккумуляторных отсеках, чем на остальных подводных лодках этого проекта.
И вот прослужила эта лодка до 1994г, с таким количеством печей КПЧ-6 выполнила большое количество Боевых служб (БС) и в Черном Море и в Средиземном, в дежурствах отстояла много раз об этом можно прочитать в книге «Подводные силы Черноморского флота». Но там вы не прочитаете этого. Проверяется подводная лодка перед заступлением в боевое дежурство, или готовится на боевую службу, прове-ряют ее штабы бригады, дивизии, Флот и вот на подведении итогов: представитель Технического Управления докладывает: «Подводная лодка не готова по причине отсутствия части печей дожигания водорода». Руководитель проверки (как правило, заместитель НШ флота по боевому управлению) в гневе как все проверяли и вдруг?
Командира БЧ-5 почему? (первый раз я испугался, ибо знал, сейчас разнесут, а затем разборы и т.д. и т.п.)
Но командир БЧ-5 капитан 3 ранга Следь Е.Е, выходит и говорит вот, пожалуйста, тактический формуляр и положенное количество этих печей. Офицер технического управления в краске и я поражаюсь выдержке командира БЧ-5 и командира подводной лодки. Но самое интересное, что так она и дослужила до конца, когда ее безжалостно порезали. И сколько раз писали ремонтные ведомости, но видно специалисты, технического управления, отвечающие за ремонт. Считали это не таким важным, а может, оставляли дежурное замечание на последующие проверки. Благо, что старшими приходили разные офицеры. Иначе как все это объяснить (не привожу фамилии, чтобы поняли это констатация фактов).
Эта подводная лодка, отходя от 2-го пирса в Балаклаве самостоятельно, разворачивалась на выход циркуляцией вправо у командиров капитанов 2 ранга Бондарец А.И. и Коротченкова А.П.. Правда тогда там не было ПД-51(плавучий док 51). Никто кроме нее этого при мне не делал. Ходовые качества при ходе смешанным режимом (дизель малый ход мотор противоположного борта средний ход) и скорость 10-10.5 узлов (у других лодок 9.0-9.5 узлов).
Вообще чувствовалось, что эта была последняя подводная лодка данного проекта.
Подводная лодка С-384 стояла в дежурстве у «зеленого» забора. Место стоянки дежурных подводных лодок на выходе из Балаклавской бухты. Приняв дела и обязанности командира БЧ-1 и осмотрев свое заведование в первом отсеке, я смог представить, что было в этом отсеке 8 мая 1966года. (Кстати авария «Курска» почти аналогичная) И в книге «Подводные силы Черноморского Флота» командир подводной лодки капитан 2 ранга Маталаев Н.Л.говорит: «За сроком давности не буду говорить об истинных виновниках происшествия с перекисной торпедой, кто- то из них был наказан, кого-то обошли, пусть это останется на их совести».
А я считал и считаю, что каждую аварию необходимо разобрать до мелочей и это поможет в будущем всем подводникам, а иначе опять будут жертвы.
Что же произошло на подводной лодке С-384 в мае 1966 года. ( командир подводной лодки капитан 2 ранга Никита Львович Маталаев).
« Вахтенный ЦП при обходе лодки в 18.50 осматривал носовые торпедные аппараты и, обернувшись на хлопок, увидел, как из-за стеллажной торпеды бьёт парообразная струя, которая, попав на брезент койки, воспламенила его. Вахтенный вылетел из 1-го отсека во 2-й, задраил переборку и объявил тревогу. В отсек на разведку был отправлен матрос, снаряжённый в ИП-46, но тут, же у переборки «задохнулся», так как ИП-46 ещё не успел разогреться и заработать. Его вытащили, он продышался (почему отправили одного). Первый отсек оказался полностью задымлён. Дал приказание заполнять первый отсек через главную осушительную магистраль и одновременно отдраить сверху торпедопогрузочный люк. Продолжали пытаться отдраить люк, чтобы подать пожарные шланги с плавбазы «Эльбрус», около которой мы стояли, и с ракетного корабля, стоящего с противоположной стороны пирса. Доложил на флот через командира ракетного корабля. Когда передние крышки торпедных аппаратов стали «дышать», т.е. отжиматься давлением из 1-го отсека, по моей команде командиры ракетных и торпедных катеров, стоящие поблизости, а также ПЛ С-157 Владимира Храповицкого отошли от причала, так как я примерно представил, что произойдёт, если мои торпеды взорвутся.
Последним, кто нажал уже на рукоятку защёлки люка, был старший матрос Борис Нечаев. Злой «джин» вырвался из отсека, давлением отбросило крышку, струёй чего-то жёлтого, обжигающего меня и старшего помощника Константина Алексеевича Александрова отбросило от сидений на мостике (расстояние до люка 10 метров) к радиопеленгаторной рамке (антенна для определения места лодки по радиомаякам). Я ущипнул себя – жив, окликнул старпома - жив и бросился к носу лодки. Подали несколько рукавов с плавбазы, начали заливать отсек.
Струя вырвавшегося давления отбросила Бориса Нечаева на борт плавбазы, и он, получив от удара смертельную травму, ушёл под воду. Водолазы нашли его тело только на третий день поиска в стоячем иле. Борьбу за живучесть лодки продолжали около трёх часов. Как только начинали осушать отсек, торпеда возгоралась». (теперь читатель вы можете представить, что происходило на АПЛ «КУРСК» и всё под водой).
И особенно неприятно читать в книге, которую пишет (бывший командующий Черноморским флотом адмирал Касатонов Игорь Владимирович) «Командую Флотом» издания 2004 года. Стр.434 не придуманные истории (капитан 1 ранга К.Н.Елисеев, помощник ОД ЧФ по связи).
« Пожар на подводной лодке в Донузлаве ». В 1964 году летом произошел пожар на подводной лодке в Донузлаве. Я дежурил. Позвонил командующий флотом адмирал С.Е. Чурсин и приказал соединить его с командиром подводной лодки.
Командующий флотом подоброму, спокойно, поотечески говорил с командиром подводной лодки, не ругался, не кричал, спокойно давал рекомендации. И даже когда командир доложил, что при открытии люка первого отсека на палубе лодки скопившимися газами был выброшен за борт старшина 1 статьи, он не повысил голоса. К счастью, старшина 1 статьи отделался легким испугом, был выловлен и поднят на борт.
Через короткое время пожар был ликвидирован (а в первый момент казалось, не избежать на подводной лодке взрыва торпед).
И в написании этой книги автор выражает адмиралам В.Кравченко и Г.Сучкову свою признательность и благодарность. Первый из них командовал 155 бригадой – где стоит памятник старшему матросу НЕЧАЕВУ БОРИСУ, командовал 14 дивизией подводных лодок ЧФ и был командующим Черноморским Флотом. Второй был заместителем командующего ЧФ. А торпеды с аварийного отсека выгружал помощник командира капитан-лейтенант Э.Балтин (в будущем Герой Советского Союза, командующий Черноморским Флотом).
Старшего матроса Бориса Нечаева похоронили в Балаклаве, поставили памятник. Его посмертно наградили за проявленное мужество орденом Красной Звезды. А события эти произошли 8 мая 1966 года.
Конечно, можно было не писать об этом, но это наша жизнь и когда читаешь, что на восстановление подводной лодки ушли месяц и бочка спирта, безвозмездно выделенная начальником технического управления ЧФ контр-адмиралам Н.А.Смирновым.
Понимаешь, что этим командирам дорого было только свое прохождение службы и больше всего обидно за подводников. Отсюда и «Комсомолец» и «Курск» и вообще прочитав эти две книги «Командую Флотом», понимаешь какая большая беда нашего флота, армии и всего государства.
При таком длительном руководстве одними должностными лицами.
Естественно к руководству шли им преданные люди - выбранные самим.
Кабельные трассы были заменены, но все было сделано так, что я как штурман практически не мог использовать эхолот (постоянно выходило из строя реле эхолота из-за низкой изоляции). Вынужден был иметь еще одно реле и постоянно сдавать их в ремонт.
А эхолот нужен и при погружении и при плавании в узкости, и при плавании по озеру Донузлав идти по нему в одну сторону надо было 1,5 часа.
Тем не менее, служить на ней было в радость с таким экипажем. Лодка участвовала во всех флотских мероприятиях.
Запомнилась служба на этой лодке тем, что я ни разу не слышал недовольных выражений ни от одного члена экипажа. Это работа опытного старшего помощника пользовавшегося большим уважением всего экипажа. Вот представьте при обеспечении в море противолодочных и иных сил флота на ней ни разу, не было выкинуто ни одной пустой стеклянной банки, ни одной стеклянной бутылки. Мичман Осыка Михаил Александрович собирал их и по приходу с матросами сдавал и покупал им спортивный инвентарь, и спортивную форму одежды. Все дни рождения офицеры и мичманы отмечали вместе. Большая приборка при нахождении в базе проводилась, под руководством старшего помощника командира и старших в отсеках, и обязательно проводился контроль её производства с награждением лучшего отсека призами. Это были соки, сгущенное молоко и учитывалось при объявлении отпуска. Старший помощник командира в этот период подбивал «классический треугольник» я не пом-ню, чтобы если не было мероприятий по боевой подготовке все офицеры и мичмана не отпускались домой. Не сидели до ночи как на других подводных лодок. Оповещение было отработано так, что все у кого были телефоны, оповещали соседей, и не помню случая опоздания. Но это не значит, что он был «добрым дяденькой». Анатолий Яковлевич был очень строг к любому нерадивому члену экипажа и если таковой был, получал сполна. Но все было справедливо.
Тренировки в кабинете торпедной стрельбы проводил старший помощник командира, и чувствовалось тут он мастер. Я был удивлен, как он быстро реагировал на ситуации при атаке ОБК (отряда боевых кораблей). Здесь надо отметить, что по штату на подводной лодке 613 проекта начальник РТС отсутствовал и его обязанности исполнял старший помощник командира, обязанности командира БЧ-4 исполнял командир БЧ-1. Это значит, что при атаке основная ответственность по выработке элементов движения цели ложилась на штурмана и торпедного электрика. Старший помощник командира осреднял эти данные и вырабатывал данные по вводу в торпеды. Такие как 53-56В, 53-61МА,53-65К САЭТ-60,СЭТ-53, СЭТ-65 и для каждой надо было выбирать данные из таблиц и ввести эти данные в торпеды.
Если атака ОБК, необходимо выявить главную цель и для организации стрельбы торпедами 53-61МА ввести борт цели и установить кратность, т.е. кильватерную струю главной цели. Значит, нужно обязательно вести планшет и учитывать повороты ОБК, и какой по счету будет струя главной цели. Все это необходимо выполнить в кратчайшее время. Вот здесь я видел мастера и стремился познать все тонкости его работы.
Поведаю вам одну историю в кабинете торпедной стрельбы (КТС) бригады. Тренировкой руководил заместитель командира бригады капитан 1 ранга Кржижановский Вячеслав Иванович. Вначале лодка по лодке, а затем по КПУГ (кора-бельная поисково-ударная группа). С нами участвовал экипаж подводной лодки С-164 командир капитан 2 ранга Карлов Анатолий Алексеевич. При атаке лодка по лодке на разборе руководитель тренировки сделал замечание по работе штурмана С-164 капитан – лейтенанту Миневич В. Тот стал ему объяснять что-то. Однако после атаки кораблей КПУГ, т.е. выполнения упражнения НТ-3 (при невозможности выхода из полосы поиска, атака корабля и выход). На разборе этого упражнения опять было сделано замечание штурману, что он медленно вырабатывает предложение на выход. Миневич стал объяснять, что мне надо 3-4 пеленга и тогда я получу данные о цели курс, скорость, дистанцию и тут разразился «ураган» мат, перемат и сломанная штурманская линейка.
Вот здесь старший помощник командира поступил - расчету выйти в коридор я вас приглашу. Крики раздавались еще минут 15, а командир подводной лодки С-164 не смог на себя взять ответственность и вот таких офицеров в дальнейшем назначали командовать.
Второй раз я столкнулся с такой не выдержанностью заместителя командира бригады на выходе в море. С-384 должна была выйти в море, на обеспечение и с нами должен был выйти корреспондент газеты правды Гусев. За час до назначенного времени выхода, когда еще шло приготовление, дизеля работали на прогрев, я находился на мостике. СПК выдавал элементы для аппаратуры опознавания, минер готовил отсек к выходу и проверял оружие. Командир вышел к телефону для переговоров с ОД, подъезжает машина, выходит ЗКБ (заместитель командира бригады) еще не готовы, опять мат. Но командир спокойно отвечает выход через час, я буду готов через30 минут. Опять крики и здесь не выдерживает командир, я командую кораблем и несу личную ответственность, нарушу - накажете приказом. ЗКБ постоял и через 5 минут уехал в штаб. Через 20 минут закончилось приготовление, приехал этот журналист, мы снялись для выполнения плана.
Лодкой управлял старший помощник командира, я стоял на мостике, репетуя команды в боевую рубку и ЦП (центральный пост - шестой моторный отсек). Командир сидел на мостике у антенны рамка. Корреспондент спрашивает у меня, показывая на старшего помощника командира: как зовут командира, я ему отвечаю, что это старший помощник командира и зовут его Анатолий Яковлевич.
В дальнейшем на переходе разговор продолжился и на вопрос, почему не назначают командиром - Александр Петрович ответил ему старый 36 лет. Вот такой грамотный, подготовленный командир и тут журналист говорит, напишите мне все данные. И каково было наше удивление, когда через несколько месяцев Анатолия Яковлевича назначают командиром подводной лодки С-74 и эта подводная лодка гремела на флоте, была одной из лучших.
В июле 1973 года я впервые с экипажем подводной лодки С-384 выполнял боевую задачу несение БС (боевой службы) у пролива БОСФОР, у территориальных вод Турции и скрытное возвращение в базу. Общей длительностью 30 суток. Причем самым важным было это всплытие в точке встречи с надводным кораблем (как правило, тральщиком), который конвоировал ее до базы.
Трудность заключалась в том, что если погода была с повышенной облачностью, не было возможности определения места астрономическим способом, то все зависело от точности исчисления (оценивалась точность плавания – всплытие ПЛ).
Но все по порядку. Вышли мы из Балаклавской бухты, повернули влево в район дифферентовки, окунулись, всплыли и пошли курсом 260 градусов, на выход с внешнего рейда.
По возвращению супруга рассказала мне, что как лодка завизжит и погрузилась. Так говорит страшно, но потом быстро всплыли и, пустив дизель, пошли. Она, стояла с дочерью на утёсе и всё наблюдала.
Подводные лодки 613 проекта уходили в море, загруженные до предела и практически первые сутки подводное плавание осуществлялось на пузыре. Цистерны кольцевого зазора заполнялись пресной водой (хочется чистить зубы не соленой водой вообще это самая большая проблема – запас пресной воды), брались дополнительно, регенерация и конечно бралось много свежих продуктов. Вообще это могут понять только те, кто служил на дизельных подводных лодках. Двое суток скрытного перехода были в большом напряжении, подводная лодка прорывала противолодочные рубежи, атаковала корабли поисково-ударной группы и отряд боевых кораблей.
Флот был большой, все готовились выполнять задачи по боевому предназначению. Двое суток приходилось отдыхать по 3-4 часа не больше. Ведь на 613пр. штурман один. Всё думал, придем в район боевой службы, будет легче, но по приходу все получилось, не как мечтал. Все мне казалось, что мы не в районе и главное была сплошная облачность, значит, астрономическим способом не определишься. Опре-деление по радиомаякам давало низкую точность. Это заставляло заниматься счислением по науке. Но как было приятно, когда появилась возможность определить место по звездам, место оказалось в двух милях от счислимого. Командир оценил твою работу и поверил в тебя. Это была такая радость, это было первое самостоятельное плавание.
На третьи сутки плавания в районе на лодке были вынуждены произвести операцию аппендицита радиометристу старшине первой статьи Богданову. Произвел ее лейтенант медицинской службы Аракелян К.
Но вначале всплыв на сеанс связи, донесли на командный пункт флота о состоянии больного. Затем получили разрешение на операцию. Она оказалась очень сложной. Старшина на гражданке занимался боксом, он у него спрятался под ребра. Я до этого не спал почти трое суток. Когда встали под РДП (работа дизеля под водой), заступила очередная смена вахтенным офицером старший помощник командира – командир разрешил мне отдыхать.
Мне казалось, только я уснул, поднимает старший помоник командира и говорит штурман надо идти ассистировать врачу, химик санитар - инструктор теряет сознание, минер боится крови. Мне пришлось встать быстро выполнить все мероприятия. Я не знаю, как всё произошло. Но врач говорил медленно и уверено, что надо делать. Прошло два часа и Костя говорит все спасибо Яковлевич. Оказывается, он уже закончил операцию. Двинуться с места я не мог, так затекли у меня ноги. И до сих пор не могу понять, как врач выдержал ведь операционная это кают компания второго отсека и там сидения койки ночью, сиденья упираются под колено. А старшина уже через трое суток выходил (вернее его ребята выносили) курить.
Здесь при выполнении задач боевой службы я понял, какое значение имеет грамотно составленный командованием режим работы и отдыха. Во главу угла ставилось выполнение основной задачи в соответствии с боевым распоряжением, и проводилась командирская подготовка, занятия по специальности и все подтверждали свои обязанности по управлению боевым постом, боевой частью, службой. Помимо этого было организовано социалистическое соревнование, турниры по нардам, домино, шахматам, шашкам и удивительно застрельщиком был старший помощник Ана-толий Яковлевич Чадович. И каждые сутки готовился отчётный материал в командирский отчёт и другие.
Я не понимал, когда он вообще отдыхал?
Выполнив задачи БС, подводная лодка возвратилась в Балаклаву – встреча была достойная с поросенком. Экипаж убыл на отдых, а меня оставили для сдачи отчетов за боевую службу и несения вахты. Как выразился старший помощник командира, потом отдохнешь. Лодка стала готовиться к постановке в ремонт. Командир Александр Петрович Коротченков говорит: встанем в завод, поедешь отдыхать на полный отпуск.
Ты жаловался, плохая изоляция пиши ремонтные ведомости, добивайся через флагманского штурмана, ЗКБ по ЭМЧ (электромеханическая часть) включения в ремонт кабельных трасс в первом отсеке.
Интересный случай произошел со мной и заместителем командира по политической части капитаном 3 ранга Глухаревым Олегом Владимировичем. У нас было длительное обеспечение авиации, это был изматывающий режим. Выходим из Балаклавы в 05.00 в полигоне 09.00 , приходим в базу 21.00. И опять приготовление в 03.00 и приход в 21.00 - 22.00. Несколько раз отменяли выход, когда мы уже были в районе, мы не могли понять, почему нельзя остаться в море. Ведь одна экономия по топливу большая. Но тогда государство у нас было « бедное ». И вот один раз мы пришли в 14.00, и командир отпустил меня, домой предупредив, если будет выход штурман, заместитель тебя предупредит. Это было в период пасхи, у нас дома гостила теща. Естественно с куличами и всей атрибутикой пасхальной. Вечером приходит заместитель и говорит завтра выход в 08.00 и приготовление в 06.00..Тёща пригласила его поужинать с нами (мы как раз ужинали) приняв пищу, горячительное в меру мы расстались. Но, каково было мое удивление. Когда в море командир мне говорит: ты, что в бога веришь? Я говорю никогда
А что заместитель выносит этот вопрос на партийное собрание. Я подошел и говорю заместителю, в чем проблема? А он в ответ крашеные яйца, пасхальные куличи тут я не выдержал, как есть их, пить водку вам можно. А лейтенанта на партийное собрание, наверное, нас обоих надо разбирать и гнать из партии. Командир рассмеялся, готовься к погружению. Честно говоря, я думал, что будет партийное собрание и не знал, как быть. Но проходя мимо каюты старшего помощника, услышал лейтенанта в обиду не дам. Короче на этом все кончилось. А офицеры и мичманы стали относиться ко мне по другому, видимо он многих допекал.
На этом инцидент был исчерпан. Продолжалась служба. Заместитель командира по политической части нёс вахту вахтенного офицера и был грамотным. На подводной лодке 613 проекта не было начальника РТС по штату. В дальнейшем я узнал, что он тоже из города Баку. Но никто из нас, ни разу не вспомнил об этом. Лично моё мнение, они часто общались со старшим помощником и помогали друг, другу.
Встали к стенке завода СРЗ №13(судоремонтный завод) в середине сентября, я уже стал думать об отпуске, вдруг меня вызывает, к себе флагманский штурман капитан 3 ранга Кривобоков А.В. Ну, что боец засиделся на берегу, оброс ракушкой, а в море кто будет ходить? Я смотрю на него не пойму, а он опять напирает, тебя спрашиваю КТО? Я говорю, я. Ну и вперед в кабинет командира бригады капитана 1 ранга Бежанова Виктора Ивановича. Я повернулся идти в кабинет, вдруг заходит сам комбриг получите в строевой два конверта и на подводную лодку С-100. Я в отпуск за меня ЗКБ капитан 1 ранга Кржижановский все вопросы к нему. Пошел я в строевую и капитан 3 ранга Кривобоков со мной. Я ему говорю подводная лодка С-100 на БС. А он вот именно полетишь на Балтику и вместе с ней вернешься в Балаклаву. Там отстранили штурмана при проверке, тебя отстранят не служить тебе ТОЛЯ.
Получил я в строевой два конверта вдруг, слышу голос «дежурный по штабу Бабенко ко мне» - это ЗКБ капитан 1 ранга Кржижановский. Поднимаюсь на второй этаж, он мне говорит, заходи. Я зашел, он говорит подводная лодка С-100 идет на боевую службу в Средиземное море и комбриг с флагманским штурманом решили отправить тебя. Какие у тебя проблемы? Я говорю одна, снимаю квартиру, а семью не прописывают в милиции. Балаклава была закрытой и гражданские проезжали по прописке в паспорте. Поехали со мной, сели мы в газик и приехали в милицию. Заходит он в кабинет начальника мне говорит, подожди. Через несколько минут я слышу его голос вы м----звоны он на войну отправляется, а вы жену не можете прописать? Пошли вы на …! Выходит и кричит мне быстро в машину.
Приезжаем в штаб, заходим в кабинет начальника штаба капитана 1 ранга Завгороднего Ивана Николаевича - ты представляешь, не хотят прописывать, а ему улетать надо и жить негде.
Иван Николаевич вызывает дежурного по штабу: Пригласите ЗКБ по политической части капитана 1 ранга Голубчикова В.И.
Решали мой вопрос и говорят, добирайся, а мы решим позже вопрос с квартирой. Я поверил, поэтому сразу решил, отправлю супругу домой к родителям. Вылет был, через двое суток самолет из Симферополя на КИЕВ, а там, на РИГУ и в ЛИЕПАЮ. В 1968г. на летней практике после окончания 1 курса нам показывали там эти лодки. Когда я спустился в ЦП (Центральный пост - управление подводной лодкой) и прошел до первого отсека, то сразу выскочил наверх со словами, никогда моей ноги не будет в этой консервной банке. А это тоже была подводная лодка 613 проекта.
Но человек предполагает, а судьба располагает и всю свою службу прослужил на 613 проекте. Правда, подводные лодки Черноморского флота содержались на более высоком уровне. Балтийцы, Северяне и подводники с Тихого океана всегда говорили царский флот.
Эта подводная лодка участвовала во всех учениях, проводимых на флоте. Производила стрельбы торпедами, выставляла минные заграждения и всё успешно.
Однажды на рейдовых сборах в 1974 году все лодки 155 бригады и 153 бригады вышли на рейд Балаклавы, а С-384 направили на внешний рейд Севастополя. Где корабли 30 дивизии и 150 бригады были выставлены на якорях в две колоны с юга на север. Подводная лодка должна была ходить под перископом между ними, обеспечивая гидроакустические учения.
Корабли работали акустикой, на кораблях станции были разные, с разной частотой и глубина меньше 80 метров. Работа одних станций мешала другим. Отраженные сигналы от грунта накладывались, что они получали на «гора»?
Но для подводной лодки это тоже была не простая задача. Корабли стояли не ровно, и обеспечение было не из лёгких. Зато все вахтенные офицеры получили фактический опыт распознавания надводных кораблей в перископ и фотогравирование их.
Уместно будет сказать, на последующих рейдовых сборах уже подводные лодки для этих целей не выделялись.
Отправив супругу с дочкой в Баку. Я свою квартиру отдал товарищу Бернадскому Вячеславу, который окончил училище на год позже меня и служил штурманом на малютке. Ве-чером мы пошли с ним в «ШАЙБУ» ресторан на выезде из Балаклавы в сторону Ялты. Решили поужинать, заказали баранину по деревенски с соответствующим приложением. Прошло минут тридцать он говорит, давай я тебе спою песню. Я говорю спой, думал, он шутит, а там играл человек оркестр. Слава выходит, берет гитару и в микрофон спел песню. Притом так здорово, что посетители попросили его еще спеть, а он говорит только для Яковлевича. Я не видел, с кем он говорит, а это был командир дивизии контр-адмирал Герасимов по гражданке, они отмечали – в нижнем зале. Я показываю Славе спой, пойдем по добру по здоровью. Но он взял и спел песню о подводниках. Командир дивизии при-глашает, его говорит, возьми своего Яковлевича и присоединяйся к нам. Здесь раздается голос капитана 1 ранга Завгороднего - Бабенко забирай своего певца. Командир дивизии повернулся и говорит, я сразу понял, что это наши ребята. Мы были по гражданке. Я объяснил Славе, кто это и мы быстро слиняли.
Но никто и никогда ничего об этом из начальства не сказал. Видно, раз понравились командиру дивизии, ТО ТАБУ.
Утром следующего дня я улетел в Киев и дальше в Лиепаю. Добираться пришлось ночью и когда я на переезде, постучал в окно, чтобы спросить, как дойти до Тосмари, подводная лодка стояла там. Я увидел такие удивленные глаза вы один идите вот так. Почему у женщины были такие глаза, я понял, когда пришёл в казарму. Это было 23 часа 15минут, все были удивлены, спрашивали, у кого был в гостях. (Тогда хождение ночью было видно опасно).
Проверял меня там флагманский штурман капитан 3 ранга Лапшин, имени отчества не запомнил. Беседу начал: я отстранил капитан- лейтенанта, а прислали лейтенанта. Меня это так задело, тут я вспомнил слова флагманского штурмана капитана 3 ранга Кривобокова « ТЕБЯ ОТСТРАНЯТ НЕ СЛУЖИТЬ ТЕБЕ ТОЛЯ».
Сначала подними весь средиземноморский комплект карт и пособий, а у нас чиновники любят показать свою значимость и выдумывают. А ведь просто набрать свои требования на клише вновь печатаемой карты и нет проблем. Пришлось сидеть трое суток, а здесь еще приходит штурман с соседней лодки старший - лейтенант Жучков В.П. и говорит жена приехала, выручай. Я говорю ему давай своего командира отделения рулевых-сигнальщиков с принадлежностями. Короче пришлось проводить занятия, а фактически все делать самому в начале. Но ребята попались толковые и они не виноваты, что их не учили.
Приходит флагманский штурман говорит, что сделали, и проверил почти все карты, а их только в средиземноморском комплекте около 300 штук. Задал несколько вопросов и все по астрономии. Я понял, что на Балтике штурмана ею редко пользуются. Я же только недавно пришёл с БС и в основном все определения были по астрономии. Короче на все вопросы он получил ответы и говорит, в море на контрольном выходе проверю практику. Командир капитан 2 ранга Сиваш Л.И. говорит, смотри это такое говно. Я подумал, зачем мне это говорить оно и так пахнет. На выходе он дал мне решить задачу по определению места по звездам, а так как было облачно просто из учебника по астрономической практике по четырем линиям положения. Я быстро решил и говорю ему, а вот здесь слева на бланке я всегда беру и решаю по полярной звезде, т.е. широта. На этом мой допрос был окончательно закончен. Я знал отстраненного штурмана капитан - лейтенанта Тарасенко Бориса, это грамотный и очень порядочный офицер, и отстранен он был не по знаниям, а по какой-то личной не приязни.
Вышли мы, предварительно сходили в кабак попили кофе с рижским бальзамом. Первой шла подводная лодка С-96 , а мы за ней в кильватер. Когда стали подходить к проливу Ла-Манш то при подходе к Па-де-Кале определив место, я увидел, что курс подводной лодки С-96 ведет к опасности. Определил место повторно и затем доложил командиру, вахту нес второй командир капитан 3 ранга Типограф. Он говорит там грамотный штурман, тогда я доложил капитану 2 ранга Сивашу Л.И.. Вызвали на связь по «сирене», вызывали минут сорок. Затем подводная лодка С-96 встала в кильватер за нами и так мы пошли до самого Средиземного моря.
Когда мы проходили, Бискайский залив к нам сначала подлетел французский самолет «Ализе» на вахте стоял командир БЧ-4, начальник РТС капитан-лейтенант Ковалев Виталий Михайлович. Это грамотный и очень подготовленный офицер. Вдруг при очередном подлете самолёта. Он достает из канадки бутылку из под водки « коленвал» и показывает летчику. Что произошло потом, самолёт, как шарахнется в сторону и вниз я думал, все пропало. Но он улетел и больше не появлялся. Каким образом этот пилот мог знать нашу водку?
Затем к нам подошел английский крейсер, сопровождал нас, всё время писал светом, прошу вступить с вами в переговоры. Долго ему не отвечали и все не произвольно смотрели на заместителя командира по политической части капитана 3 ранга Монастырского Бориса Павловича.
На мостик поднялся командир капитан 2 ранга Сиваш и говорит, ответь ему, нам передают, командира капитана 2 ранга Сиваша Л.И. поздравляем с днем рождения. Все были удивлены. Затем с крейсера пожелали нам счастливого плавания, и он повернул восвояси.
Гибралтарский пролив мы прошли в надводном положении. Когда вошли в средиземное море после прохождения точки №64 (между Марокко и островом Альборан) нас постоянно сопровождал противолодочный самолет «Орион» Командир связался с подводной лодкой С-96, говорит, давай через двадцать минут я отверну вправо на 45 градусов, а вы влево на 45 градусов отвалим носовые рули и посмотрим, что самолёт будет делать. Выполнили маневр - самолёт четко выставил впереди каждой лодки по носу буй. Причем на одинаковом расстоянии. Началась отработка маневра человек за бортом - подъем буёв.
Разоружали их в ограждении рубки. Все кто занимался этим, были в розовой краске, которая долго потом не отмывалась.
Затем мы заняли свои места в завесе 2-х лодочного состава и ночью, после окончания зарядки благо погода испортилась, занялся шторм и сплошная облачность погрузились. Нас качало даже на 80 метрах крен достигал до 3.5 градусов и это была медленная не приятная качка, но когда мы всплыли на сеанс связи нас на 30 метрах так стало валять, что, не смотря на то, что все было закреплено по штормовому много чего летало по отсекам. Меня беспокоил вопрос определения места по системе «Лоран-С» после получения разрешения на использование антенн я был ошарашен очень большим четырехугольником погрешностей.
Через сутки командир решил всплыть на зарядку, я обратился к нему определить место и потренировать астрономический расчет. Получил добро, сделал все проверки и подготовил расчет. Всплыли, море штормовое взяли замеры и начали зарядку после выброса мусора.
Рассчитав, я получил место с невязкой 3.5мили. Стал определять место по «Лоран-С» опять огромный четырехугольник. По окончанию зарядки попросил дать возможность определить место по звездам определили. И через 5 суток командир спрашивает, а что штурман не просит астрономию, а я ему говорю, у нас есть место - покажи. Я показал, что определил кодовую задержку, которую американцы изменили в связи с войной израильтян и арабов. Но я веду счисление, а когда вы разрешите и обстановка позволяет мы определяем место по астрономии. Командир никогда не запрещал и за это ему спасибо. После 42 суток плавания нам дали добро следовать на ППР в Мерса-Матрух.
Там стоял средний десантный корабль с взводом морской пехоты. Мы входили туда впервые, красивейшая бухта и прозрачная вода идёшь, и видишь дно. Простояв там 5 суток
Произвели ППР (планово-предупредительный ремонт), помылись, погуляли по городку, а спать приходилось под взрывы. Сидит араб у носа подводной лодки рядом с первым отсеком и через 1-7минут бросает взрывной источник в воду как кувалдой по голове. Но подводник и к этому привыкает. Командир собрался в город говорит, штурман пойдешь со мной – так точно. Идем, проходим первую линию окопов, спит араб, обняв козу спрятав физиономию в платок. Вторая линия окопов тоже самое. Песок несёт. Прошли мы этот маленький городок, кругом лавки и названия «Одесса» и продают в них армяне, которые знают несколько слов на русском. В одном магазине командир стал рассматривать изделия из золота. Я стоял в стороне и обратил внимание на одного стоящего в стороне странного человека. Мне показалось, что он прислушивается к разговору командира с продавцом. Я сказал об этом командиру и мне понравился его ответ: ты под водой зарабатываешь деньги, а он, закладывая нас – особист.
Этого господина как волной смыло. Да много было бездельников, не удавшихся механиков, штурманов, минёров, но зато «разведчиков » кто с кем спит? Кто сколько пьёт? И самое интересное, что потом уже когда волей судеб я стал пенсионером в государстве Украина, то пенсия у них стала на много больше пенсии подводника. Видно предательство всегда оплачиваемое и не плохо. Но об этом возможно напишу в другой раз.
Вышли мы из Мерса–Матрух, пошли в заданный район, а наше место заняла подводная лодка С-96.
7 суток пробыли под водой, на очередном сеансе связи получили приказание следовать к проливной зоне и 24.12.1973г. с началом светлого времени суток начать форсирование проливной зоны. С донесением на КП (командный пункт) управления и расчётом пройти проливную зону за один день и в светлое время суток.
Командир приказал рассчитать начало утренних сумерек и к этому времени мы должны быть у входа в пролив Дарданеллы. Естественно весть о возвращении домой до нового года подняло у всех настроение.
Подошли мы к проливной зоне, пост вызвал нас светом донесли «Русская ПЛ следуем в Севастополь» дали ход обоими дизелями средний и вдруг получаем с ЦКП ВМФ форсирование проливной зоны начать в 09.00 московского времени. Пришлось возвращаться, а турки были удивлены нашим маневрированием. Было потеряно 1.5 часа времени. Кто управлял, не знал возможностей подводной лодки этого про-екта, больше 15.5 узлов она не могла дать. А пройти надо было без малого около 220 миль. Это притом, что на данном ходу сильная вибрация и масляные штаны рвались то на одном, то на другом дизелях. Это значит, приходилось менять режим движения переходить на смешанный (один дизель нагружается, избыточная мощность переводится на противоположный борт и мотор противоположного борта средний вперед) 9.5 узлов. Ждать когда остынут штаны варить сваркой на подводной лодке и так-то один, то второй дизель. И весь экипаж проклинал начальника отдавшего такое приказание. Короче подошли к Босфору в 19 часов 45 минут. И здесь разразилась гроза - в декабре. Темень и огни несутся справа налево и наоборот. На лодке не было тогда отличительного огня идет подводная лодка и при самом входе, пошёл ливень. Я докладываю командиру время поворота вправо (опять стоял второй командир капитан 3 ранга Типограф). Он не поймет, машины работают обе малый вперед, на РЛС ничего не видно сплошная засветка. Требую, остановить машины иначе войдем в Каракёй порт. Кто ходил на 613 пр. знает условия работы на мостике, карта свёрнута в четыре раза и мокрая. Только доложил командиру и тот смотри - штурман всё « говно» будет на тебе. Три часа мы шли по Босфору и в 23часа 20 минут вышли из него. Позже на пенсии мне пришлось много раз проходить Босфор, я всегда вспоминал этого начальника ЦКП ВМФ, а также этих командиров. Командир сказал штурман выпей «снотворного» и отдыхай сутки.
После выхода в Черное море. У старшего помощника очень сильно болел зуб и ему стал оказывать помощь капитан м\с Лоханин В. , но у него не получалось и он попросил командира БЧ-4 капитан- лейтенанта Ковалева В.М. .И через несколько секунд раздался страшный хруст и вопль все поняли и молча удалились из 2-го отсека. Капитан 3 ранга Пастернак А.В. настолько измучился этой зубной болью, что сам добровольно согласился на эту «экзекуцию». Вообще надо отдать должное заместителю командира подводной лодки – капитану 3 ранга Монастырскому Борису Павловичу, старшему помощнику капитану 3 ранга Пастернак и командиру БЧ-5 капитану – лейтенанту Головейко М.Н. они умело организовали свою работу и обеспечили при тяжелейших условиях выполнение экипажем своего долга. Все было построено на человеческом отношении и очень большим юмором - одни только разовые майки, оформленные с юмором и комическими рисунками, оставили большую память. Я очень жалею, что мне не досталось их подарка - это видимо сказалось молодой лейтенант и с другого экипажа. Хотя позже я понял, это они предложили меня в старпомы после ухода его на командирские классы. Но об этом позже.
Пришли мы в Балаклаву 28.12.73года сдав отчеты за боевую службу, я стал готовиться к отпуску, тем более мой командир капитан 2 ранга Коротченков Александр Петрович обещал отправить в отпуск на полную. Ведомости на замену кабельных трасс в первом отсеке утверждены не были. Офицеры технического управления как специалисты, чётко выполняли свои обязанности по экономии средств выделенных на ремонт. Вполне нормально они же не будут в море, а в кабинете всегда сухо и изоляция от паров спирта в норме.
Я оформился в отпуск и пошёл в финансовую часть получать отпускные и жалованье за три месяца с мечтами о покупках родным подарков и как я их довезу. Мечты мечтами, а реальность как есть – начальник финансовой части четко определил денег, нет. Я честно скажу, не ожидал такого ответа и думал он просто шутит, однако он говорил серьёзно и у меня возникло желание просто вмазать ему по физиономии. Не знаю, как я удержался и быстро вышел (потом я понял, это был самый верный ход) на встречу попался начальник штаба дивизии капитан 1 ранга Алексеев Станислав Георгиевич. Ну, говори « мореход» в чем твои проблемы и чем не доволен (его тоже хотелось послать далеко, далеко) говорю посылать на БС нет проблем, а свои деньги не дают! Иди в финансовую часть и получишь. Я подумал сегодня плохой день и все сошлись в одном поиздеваться надо мной и сказать, каждый кулик должен знать свое болото. Однако мысль увидеть своих взяла верх, я зашел к начальнику финансовой части он, улыбаясь, говорит, сколько надо на дорогу – 150 рублей (в ту пору на руки я получал 257рублей). Он выписал мне 300 рублей, а остальное получишь после 10.01.74 года. Говорит, понимаешь оставшиеся средства, позволят получить хорошую премию за экономию. Он имел ввиду все средства, оставшиеся за год.
Экипаж подводной лодки С-100 деньги на него были заказаны, я прикомандированный. Честно я был рад и просто уехал из Балаклавы, и улетел в Баку. Это сейчас я понял, что, таким образом, командование береговой базы становилось таким необходимым грамотному командованию. Что такое человек и о сущности его жизни Диоген размышлял в бочке – у меня это еще было впереди. Я вернулся на свою дорогую мне подводную лодку С-384.
На должность старшего помощника командира был назначен капитан-лейтенант Миненко Николай Корнеевич. Который был командиром штурманской боевой части на подводной лодки С-162. Вообще служба на торпедной лодке, отличалась от службы на ракетной подводной лодки. Торпедные подводные лодки использовались более интенсивно на выполнении задач боевой подготовки в море, выполнении торпедных стрельб, обеспечении надводных сил и авиации флота.
Ракетные подводные лодки больше стояли в боевых дежурствах, они выполняли ракетные стрельбы на сбитие, т.е. надводные силы и береговые войска уничтожали эти ракеты. Торпедные стрельбы выполняли противолодочные (ПТ-2 или ПТ-3) , против кораблей КПУГ (НТ-3) , против кораблей (НТ-2) .
Торпедные ПЛ выполняли эти стрельбы и НТ-6 (стрельба по берегу торпедами с ядерной боеголовкой),и еще 4-5 стрельб НТ-4 за год по ОБК (отряду боевых кораблей) , КОН (конвою), ДЕСО (отряду десанта) , а также участвовали в минных постановках.
После отпуска вернувшись на неё, я занялся подготовкой к выходу из завода швартовным и ходовым испытаниям. Подводная лодка уже прошла доковый ремонт и через две недели должна была встать на упор для швартовых испытаний. На подводной лодке произошло одно событие: два старшины были осуждены на 3 года. Неприятно вспоминать, но жизнь есть жизнь и она уже прожита, этой заслуженной лодки уже давно нет, а события произошли в 1974 году. Но вспомнить о них заставила меня выдержка из книги «Подводные силы Черноморского флота» (стр.563.) для ясности приведу её дословно: «В дальнейшем при соответствующей пропаганде отличные и знамённые корабли, соединения становились своеобразными «МАЯКАМИ» при развертывании очередного этапа соревнования, их почин поддерживали, на них равнялись до тех пор, пока там не происходило какое-либо ЧП. На примере той же С-384(Ф.Погорелов), у которой на БС произошла неисправность кормовых горизонтальных рулей. За боевую службу она не получила отличной оценки, соответственно перестала быть отличной. Не выполнила своих социалистических обязательств, и сразу на ней оказался прорыв с воинской дисциплиной - 2 старшины за хулиганство были осуждены судом военного трибунала на 3 года каждый. Не сломайся рули, получила бы она отличную оценку за БС, не исключено, что «замяли» бы это хулиганство и по-прежнему С-384 была бы отличной. Вот так судьба двух людей, совершивших преступление, зависела от результатов выполнения задач БС и, соответственно, в данном случае - от возникшей неисправности рулей. Хотя многие, прочитав эти строки, скажут, что если бы не было неисправности рулей, то для сохранения звания отличной лодки этих двух провинившихся моряков задним числом заранее списали бы или на отстающую лодку, или на береговую базу. Кто пережил те периоды, поймёт, что так и было».
(Я прошу извинения у автора этих строк за перепечатывание) дальше не могу писать, ибо то, что там написано, мог написать только человек сам пользовавшийся этим, будучи инициатором социалистического соревнования.
А события развивались следующим образом.
В первых БС была после этих не приятных событий, как оно происходило, я опишу позже.
Во вторых экипаж на этой лодке заканчивал ремонт и естественно молодые люди увольнялись в город к девушкам не единожды.
В третьих старшина 1 статьи Генаев (старший специалист СПС – шифровальщик член партии), старшина 2 статьи Витвицкий командир отделения рулевых сигнальщиков оба спортсмена имея таких специалистов, подводная лодка не могла быть не отличной.
Находясь в городе официально в увольнении со своими девушками, зашли к ним в общежитие (в Севастополе, почему то запрещали заходить в них - это могли придумать «импотенты в возрасте» забыв, когда они были молодыми). К общежитию подошёл патруль и потребовал им выйти из общежития и следовать в часть. Одна из девушек крикнула, я не хочу быть с этим макаронником, имея в виду начальника патруля (патруль состоял из 3 матросов и прапорщика), старшины были трезвые, им было неудобно уходить. Тогда начальник патруля достал пистолет и стал им угрожать, требуя покинуть общежитие, они отняли у него пистолет и вы-кинули в окно. Подъехал еще патруль, забрали их в комендатуру. Перед этим они нашли его пистолет и вернули ему. Четверо здоровых молодых человека могли и так справиться с двумя старшинами - подчеркиваю трезвыми. А девушка, кричала, не хочу быть с этим толстым макаронником. И не смотря на это руководство военного трибунала, потребовала организовать показательный суд. И никто из политического руководства, командования не захотели портить отношения с военным трибуналом. Мы с командиром делали все, но пробить этих людей было не возможно. Особенно я хочу отметить пассивность заместителя командира по политической части капитана 3 ранга Глухарева О.В.. Хотя я понимаю, это было мероприятие показное, запланированное одним из таких же исполнителей, а они только числились инженерами человеческих душ, а фактически безукоризненно выполняли волю старшего начальника. А почему не разобраться с начальником патруля, хотя бы в вопросах применения оружия. На каком основании требование покинуть общежитие? Суд состоялся в 153 бригаде, а почему не в бригаде, где этих старшин знали? Мне пришлось отвозить их и сдавать в КПЗ (камеру предварительно задержанных). Когда я привёз, там их принимал старый старшина и говорит снять звездочки, ремни и сдать они выполнили молча. У меня было желание, чтобы этот начальник, принявший решение судить, почувствовал это тоже. Раздался сильный шум. И в этот момент старшина вызвал наряд, а потом объяснил мне, что блатные пристали к вашим. Но ваши ребята дали им отпор, почему сажаете таких ребят? Мне не чего было ответить, я быстро пошёл на выход. Больше я не встречался с ними, но постоян-но чувствовал, я тоже виноват, но теперь после этих строк прочитанных мною в главе «Партийно-политическая, воспитательная работа» я понял - так они хотели. Дальнейшая жизнь показала люди, носящие самый красный партийный билет, первые его предали.
На этой подводной лодке при погружении на рабочую глубину 150 метров (после ремонта) произошёл интересный случай. В период погружения на глубине 130 метров неожиданно раздался свист и в центральном посту с трюма появился мгновенно туман. Командир бригады и командир подводной лодки одновременно крикнули продуть « на --- всё». Командир боевой части 5 капитан 3 ранга Следь Е.Е., старшина команды трюмных машинистов мичман Русин Н.И. и командир 35 боевого поста главный старшина Осадчий Н.М. кинулись продувать. Подводная лодка получила крен на левый борт и дифферентом на корму 3 градуса вылетела на вверх. В период всплытия в трюме раздался мат и старший матрос Дубровский И.С., оттолкнув трюмного прикомандированного с другой подводной лодки крича, обожми приёный из-за борта – обжал его сам. Шипение прекратилось, но лодка летела вверх. Обеспечивала погружение подводная лодка С- 70. Как рассказывал командир этой лодки капитан 2 ранга Куликов А.А: подводная лодка выскочила из воды полностью, опустилась в воду и, качнувшись с борта на борт встала. Зрелище было не очень приятное, ведь это произошло впереди нас в 5 кабельтовых (около 925 метров).
Командир боевой части 5 доложил командиру проблема в приёмном клапане. Поставили прокладку встык, а не в накладку. Она держала до 130 метров и после проверки работы насоса 6МВх2 и его производительности на 100 метрах плохо обжали приёмный клапан. У старшего матроса Дубровского была раздроблена правая пятка, прыгал в самоволке с окна. За самовольную отлучку был разжалован со старшины 1 статьи до старшего матроса. И в море мог не ходить, нога была в гипсе. Он осенью должен был демобилизовываться. И упросил командира БЧ-5 капитана 3 ранга Следь Е.Е. взять его в море. Пустив оба дизельных и электрический компрессора на пополнение запасов воздуха высокого давления и пополнив их, погрузились на рабочую глубину.
И что самое интересное, когда мы пришли в Балаклаву жёны офицеров и мичманов стояли у кинотеатра «РОДИНА», кто-то им сообщил, что у нас авария. Хорошо моя супруга не знала этого. Наверное, когда по связи запросили продление времени полигона, информация ушла из узла связи.
А БС мы пронесли достойно, но все по порядку. На вторые сутки, в районе всплыли на сеанс связи и для определения места астрономическим способом. Начали погружение, исполняя команду срочное погружение, при даче хода оба мотора средний вперед дифферент резко стал расти на корму. Дали пузырь в корму отошел, стравили, опять растет. 14 раз - мы пытались погрузиться. Заполняли носовую группу и затем среднюю, и потом кормовую, дифферент рос большой на нос, а затем валился на корму. Так мы провозились до утренних сумерек, периодически уклоняясь от проходящих целей. Определяя место по звездам, я увидел, что у нас большой бурун по корме (мы как раз увеличили ход для уклонения). Запросил положение кормовых горизонтальных рулей в седьмом - ответили 0. Послал боцмана мичмана Мороз П.М. он приходит, докладывает на 0. Никто не спал в экипаже, доложил командиру капитану 2 ранга Коротченкову А.П., он сразу произнёс - теперь понятно. Штурман курс подальше от проходящих целей, но в районе. Я указал курс, определив место, доложил командиру. Стали создавать дифферент на нос. Командир БЧ-5 капитан 3 ранга Следь Е.Е. , Я, боцман осмотрели рули и увидели, они у нас обвисли. Стали готовить сварку и искать вместо пальца толстый болт или кусок металла. Первоначально срезали держатель для прожектора, вставили и обварили. Но волнение было около 3 баллов и его как спичку сломало, варили несколько кусков лома, все ломало на волне. Командир собрал всех офице-ров во втором отсеке и говорит, я хочу выслушать ваше мнение - всех. Ситуация такая можно выполнять БС на одних носовых рулях, но сейчас мирное время не стоит рисковать и мое мнение надо идти в базу на ремонт. Предлагайте каж-дый свое я прислушаюсь. Выступили все и согласились возвращаться. Один командир капитан-лейтенант Погорелов Ф.И. надо продолжать несение БС, на что капитан 2 ранга Коротченков А.П.сказал с тобой можно погореть. Мне после этих слов Александра Петровича вспомнилось, осенью в 1973 году подводная лодка С-46, 644 проекта обеспечивала испытания на Пицунде. Старшим помощником на этой подводной лодке был капитан – лейтенант Погорелов Ф.И. и на ней произошло несчастье, потеряли старшину 1 статьи Иванова при стоянке на якоре. Командира подводной лодки капитана 2 ранга Геек Эдгара Анатольевича наказали, лишив ордена. А старший помощник был отправлен на командирские классы. Хотя в соответствии с уставом на якоре отвечает за организацию службы старший помощник командира.
Ситуация была такая капитана – лейтенанта Погорелова после окончания командирских классов назначили командиром подводной лодки С-384 приказом Главнокомандующего. Не знаю как это, но командовал Александр Петрович и как его слова были верны, вы познаете позже. Доложили на флот и начали движение в базу, получив разрешение – прибыли около 24.00 никто не встречал. Передали, утром будет комиссия штаба флота во главе с командующим. Командир по решению командира БЧ-5 поставил меня дежурным по ПЛ. Правда, при этом сказал, чтобы по вопросам штурмании замечаний не было. Я отпросился к оперативному дежурному за информацией, сделав круг, забежал домой. Стучусь, супруга не открывает, ты говорит в море. Затем открыв, говорит, люстра не горит (а мне выделили квартиру, которую обещали перед БС на С-100).Я подсоединил люстру, поцеловал дочку, она спала, супругу и рванул к оперативному дежурному.
Выписав обстановку я пошёл на лодку это было около 2 часов ночи. Нес дежурство по подводной лодке – готовил её к приезду комиссии штаба флота во главе с командующим адмиралом Ховриным Николаем Ивановичем. Лодка стояла на третьем пирсе. В 0800 подняли флаг и гюйс – весь экипаж, был в напряжении, это было заметно и на командовании, и на личном составе. В 09.00 была дана команда «корабль к смотру ». Я как командир БЧ-1 находился в центральном посту и вдруг слышу, где штурман (командный голос КЧФ) он стоял ко мне спиной. Повернувшись, спросил, ну доложите, как вы провели ремонт в доке.
Позже я понял, что мое отсутствие в доке мне очень и очень аукнется. Да и всему экипажу. Вот почему я с гордостью говорил и говорю, опыт старшего помощника командира сказался (был бы опытный СПК капитан 3 ранга Чадович А.Я., все было не так). Но винить, молодого СПК не имею право (хотя он был из штурманов?).
Я представился командир БЧ-1, старший лейтенант Бабенко в доке не был, был на боевой службе в Средиземном море на подводной лодке С-100. Как я понял, все было готово, чтобы порвать командира БЧ-1. Какой состоялся разговор с офицером, готовившим решение, было слышно со 2 отсека, на чисто русском языке. В это время капитан 2 ранга выше среднего роста стал закрывать распределительный клапан системы ВПЛ (воздушно-пенная лодочная система пожаротушения) в корму. Я обратился к нему и говорю, вы не имеете право закрывать, в ответ я проверяю расхоженность клапана. Через пять минут раздается команда пожар в 6 отсеке и через две минуты в отсеке был командир БЧ-5 , капитан 3 ранга Следь.Е.Е: штурман, почему перекрыт клапан в корму, это было сказано очень понятно. За ним стоял как раз этот офицер, капитан 2 ранга Кобцев Е.А.. Вот этот офицер за-крыл, я предупредил его, чтобы он этого не делал. Командир БЧ-5 поворачивается к нему и говорит, прошу покинуть подводную лодку тот стал, что-то объяснять, тогда я покину, а Вы пойдете на БС. Разрядил обстановку командующий, я понял, что он все слышал и дал команду всем на верх. Это была команда для офицеров штаба и там, на пирсе он им все объяснил популярно. Через час, мы снялись, встали на яму в Балаклавской бухте, создали дифферент на нос и рабочие обварили нам кормовые горизонтальные рули. Через 5 часов мы снялись и ушли в море на БС. Жизнь показала, как тяжело исправлять то, что не делаешь во время в доке. В дальнейшем лодка выполняла задачи БС, как был прав Александр Петрович, что в военное время надо было выполнять боевую задачу и не рисковать в мирное. Произошло следующее: подводной лодке была поставлена задача, обнаружить американские корабли, вошедшие в Чёрное море и донести. В одно из всплытий на сеанс радио - связи командирскую вахту нес капитан – лейтенант Погорелов Ф.И. Он решил всплывать боевой сменой. Я находился в ЦП и встал к кингстону быстрой левого борта (штурманский электрик замерял водород в аккумуляторной яме). На вахте у акустиков опытный старшина команды, старший мичман Андрющенко Евгений Александрович мастер военного дела с исключительным слухом и качествами оператора.
Всплыв на глубину 40 метров, прослушали горизонт и отвернули прослушать кормовые курсовые углы - горизонт акустически чист. Стали всплывать на перископную глубину и на глубине 23 метров акустик, и одновременно с ним доложили из 1 и 5 отсеков «шум винтов», открылась переборка во второй и голос командира капитана 2 ранга Коротченкова А.П. «боцман глубина», 20 метров - «ровный киль» (смотря в глаза командира - мне казалось, они выпадут из глазниц). Ровный киль доложил боцман и через минуту со всех отсеков в ЦП стали поступать доклады «шум винтов».
И над нами с первого по седьмой отсеки пропели не весёлую песню винты американского эсминца «Спрюенс» (класс ДД963), затем второго корабля и через 30 минут корабля разведки «Алидада» - которые всплыв под перископ, сфотографировали. Долго все были под впечатлением, и я понял, что привести подводную лодку на ровный киль (в кратчайшее время на этой скорости) и удержать её на глубине 15 метров без кормовых горизонтальных рулей было просто не возможно. Как был прав Александр Петрович. А теперь не много подробнее приказом ГК командиром был назначен капитан – лейтенант Погорелов Ф.И (но дела не принял), а вторым (основным командиром) капитан 2 ранга Коротченков А. П.. Но опыт и мастерство взяли верх и мы все были рады этому.
При возвращении после всплытия в районе рандеву с тральщиком, начали движение в Балаклаву у всех хорошее настроение. Море 4-5 баллов, все курильщики на мостике и здесь произошёл случай. Неожиданно при докладе об осмотре лодки на мостик голос докладывавшего так повысился, что ничего нельзя было понять. Остановили дизеля без ко-манды. Последующий разбор показал, что при создании глу-бокого вакуума старшина команды мотористов сам остановил оба дизеля, а они работали средний ход оба по 380 оборотов. Это спасло весь экипаж находящийся внизу. Оказалось один из «курцов» случайно при качке снял с крючка верхний рубочный люк и он захлопнулся. Хорошо не раздавил никому пальцы или ещё чего. Вот опыт старшины команды мотористов, старшего мичмана Орлова Михаила Николаевича, который служил ещё на щуках после военных лет мотористом.
По возвращению с БС нам не предоставили санаторного отпуска. А тем кто писал об этой подводной лодке С - 384, отличная подводная лодка звание сняли, когда осудили этих двух старшин в угоду кому то из военного трибунала. А прапорщик тот, я думаю, стал мужем какойто дочери, какого то начальника политотдела. Службу продолжал в самых преданных органах с самым красным партийным билетом.
Служба на этой подводной лодке пролетела так быстро, когда меня в октябре месяце 1974 года назначили старшим помощником командира подводной лодки С-100. Я был удивлен и мне, не хотелось покидать этот экипаж.
Командир этой лодки капитан 2 ранга Сиваш Л.И. был назначен начальником штаба 27 бригады подводных лодок, старший помощник капитан 3 ранга Пастернак А.В. убыл на командирские классы в Ленинград. Из того экипажа остался командир БЧ-5 капитан 3 ранга Головейко М.Н. , командир БЧ-4, начальник РТС капитан-лейтенант Ковалев В.М., а остальные были вновь назначенные командиром капитан 2 ранга Данилов Б.И.- должен перевестись с Тихоокеанского флота.
Заместителем по политической части капитан 3 ранга Пикин К.Б. Позже командир БЧ-5 капитан 3 ранга Михаил Николаевич Головейко был назначен флагманским механиком в дивизион гидрографических судов. И там находились такие знаменитые в дальнейшем суда, как «Адмирал Владимирский», « Фаддей Белинзгаузен» и другие об этом я поведаю позже. Судьба сведет меня с ними уже на пенсии.
Вместо убывшего командира БЧ-5 был назначен капитан 3 ранга Остапенко Борис Петрович. Это был грамотный, ответственный и обладающий большим опытом службы на северном флоте подводник. Я молодой старший помощник благодарен судьбе, что она свела меня по службе с таким грамотным офицером с большой буквы. Почему я так отношусь к командиру БЧ-5 – дело в том, что нас опять поставили в боевое дежурство в то время, когда у нас вышел срок эксплуатации батареи. Она очень сильно газовала и не держала плотности. Через 2 месяца несения боевого дежурства, когда командование поняло, что дальше нахождение подводной лодки с такой батареей это преступление – нас поставили к хозяйственному пирсу в Балаклаве на смену батареи. Кстати в судьбе этой лодки уже были проблемы с батареей – сняли командира капитана 2 ранга Витакова А.Д.- выгнали в море, батарея газовала и когда, содержание водорода увеличилось до 5% (в отсеках), командир принял решение всплыть, чтобы не допустить взрыва, она поймала за носовые горизонтальные рули вертолет. Каково же было состояние и удивление вертолётчиков, когда какая то неведомая сила вдруг начала тянуть вертолёт вниз. В сложившейся ситуации они обрезали кабель-трос своей гидроакустической станции. О чём доложили руководителю полётов. И опять в книге «Подводные силы Черноморского Флота» (на стр.547) указана причина этого повышенного содержания водорода в отсеках лодки после зарядки аккумуляторной батареи из-за нарушения эксплуатации системы вентиляции. Нет, аккумуляторная батарея выслужила свой срок и газовала, нельзя было лодку допускать к учениям.
Тем более подводная лодка выступала в роли ПЛ «противника». По мерам безопасности на учении были определены глубины маневрирования лодок и опускания антенн гидроакустическими станциями всеми противолодочными силами.
Кстати загубили грамотного командира капитана 2 ранга Витакова А.В.. А на борту был известный комбриг капитан 1 ранга Маркелов Н.А.(все доклады о водороде и действиях на подводной лодке совершались при нём).
Когда мы были готовы к выгрузке аккумуляторной батареи, к нашему борту по приказанию ОД 14 дивизии поставили ОК-321(опытовый катер с науки) для заправки топливом. Вахтенный доложил, к нам швартуется торпедный катер. В соответствии с приказом ГК ВМФ при наличии на борту ядерного оружия к нам имели право швартоваться только силы боевого дежурства, а здесь катер на приём топлива. Меня вызвал наверх дежурный по ПЛ лейтенант Владимиров – тов.старший лейтенант я запрещаю , а он становится и угрожает. Я позвонил оперативному дежурному 14 ДиПЛ стоял капитан 2 ранга Пашинин А.И. – он мне отвечает приказание НШ, я ему говорю, стоим с «игрушками» и это запрещено приказом ГК ВМФ. Вахтенному приказал рубить концы топором. В период этой круговерти, пока я звонил комбригу капитану 1 ранга Бежанову Виктору Ивановичу с докладом об этом, на пирсе появился представитель «головастиков» (у подводников называли специалистов отвечающих за ядерную головную часть) и хотя катер не был ошвартован к нам – способствовал приказу с объявлением мне НСС (не полного служебного соответствия). Об этом наказании я узнал, придя в штаб на планирование. Я был ошарашен и звоню в отдел кадров капитану 2 ранга Пашинину (вначале хотелось высказать ему все по флотски с чисто русским акцентом, что удержало – наверное, возраст этого чиновника исполнителя) и сказал вот Алексей Иванович, мне вынесли НСС за вашу швартовку. На, что получил ответ - это служба я понял, дальше мне служить с такими офицерами не придется и честно не знал, как быть. Придя домой супруга, почувствовала, что не все хорошо у меня и все пыталась узнать. Я молчал, ибо не знал, как ответить ей, ведь в приказе было написана такая чушь, что СПК (старпом) курил на пирсе и не исполнял своих прямых обязанностей. Я решил молчать и ни кому не говорить об этом.
Через месяц командир бригады капитан 1 ранга Бежанов дает команду в 14 00 сегодня, езжай на флот сдавать на допуск к управлению подводной лодкой. Я был ошарашен, а комбриг был у меня за командира и стояли мы у зеленого забора в Балаклаве в дежурстве. Отпросившись, я съездил впервые за месяц домой за чистой рубашкой. И как ни странно поездка для меня закончилась хорошо. Я один сдал на самостоятельное управление подводной лодкой. Хотя со мной были один капитан 3 ранга Александров (старпом с С-70), капитан-лейтенанты Миневич (командир БЧ-1 С-164), Скляренко (старпом С-165). Вопросы задавались, если чест-но сказать элементарные первый задавал вопросы флагманский штурман флота капитан 1 ранга Ковалев Яков Алексеевич..
Первый вопрос, на каких курсовых углах цели запрещается применять торпеды 53-65К (возможно, если бы вопрос был задан, на каких курсовых углах цели можно производить стрельбу торпедами 53-65К ответ был бы от них получен – это мои размышления).
Второй вопрос, по каким ФВК разрешается плавать подводной лодке в подводном положении в районе главной базы и с чего разрешения.
Третий расчет места по четырем линиям положения по звездам.
Отвечал я последний, он сказал мне идите, отвечайте другим специалистам, а вам господа досвидание.
Председатель комиссии был заместитель командующего вице-адмирал Самойлов В.А.
Он мне задал вопрос, доложите мероприятия при постановке подводной лодки под РДП. Я стал докладывать с объявления боевой тревоги и спасибо капитану 3 ранга Следь Евгению Евгеньевичу за его требовательность. Вице – адмирал Самойлов В.А. сказал спасибо, свободны. (Вице-адмирал Самойлов В.А. служил на северном флоте и отлично помнил гибель ПЛ С-80 она шла под РДП).
Подводная лодка С-80 644 проекта не вышла на связь с 00 часов 47 минут 27.01.1961года.
Её подняли 27.07.1969 года. Обнаружили на глубине 196 метров, погибло 68 человек. Все рули горизонтальные в положении на «всплытие», а вертикальный руль лево на борту (при циркуляции в подводном положении подводная лодка дифферентуется на корму). В районе плавания никаких скал и рифов не было. То есть подводная лодка уклонялась от неизвестного судна. При подъёме лодки комиссия убедилась, что подводники жили длительное время на этой глубине. Был стравлен воздух из стеллажных торпед.
Вероятные причины гибели подводной лодки:
- не закрытие захлопки подачи воздуха дизелям (ручки манипуляторов закрытия захлопки и поднятия астронавигационной системы «Лира» были идентичны, открытие и закрытие, подъём и опускание движением вверх и вниз. Я начинал службу на таком же проекте манипулятор захлопки был окрашен в красный цвет открытие и закрытие в горизонтальном положении влево – вправо);
-не использовалось своевременно продувание балласта воздухом высокого давления;
- отсутствием командного состава в центральном посту управления подводной лодки (старпом находился в боевой рубке вместе с вахтенным офицером, командир и второй командир во втором отсеке, командир боевой части 5 был в корме);
- в подводном положении при перекладке руля на борт подводная лодка дифферентуется на корму, и погружается.
Плавание в режиме работы дизелей под водой, требует отработанности экипажа. Отсутствие командного состава в центральном отсеке не допустимо. После этого во всех руководящих документах постановка под РДП только по БОЕВОЙ ТРЕВОГЕ,
Это послужило для всех флагманов, наверное, командой этот офицер сдал. Так как они мне задали по одному вопросу, я убыл в расположение части, время было уже 18.00. По приезду командир бригады буркнул, поздравляю, завтра приедет командир и уехал домой.
Я никогда не думал, что так быстро получу допуск на самостоятельное управление подводной лодкой.
А кто хоть какое-то представление имеет, как даётся это право носить на правой стороне груди серебряный значок «Командира подводной лодки», знает, что это такое - «Сдача на допуск». Одних только разного рода документов (руководств, наставлений, инструкций, уставов, приказов и т.п.) надо знать более 700; само собой, надо прекрасно знать устройство подводной лодки, всех её механизмов, средств и систем борьбы за живучесть, ракетного и торпедного оружия. Сдавать приходилось в трёх экзаменационных комиссиях: в штабе бригады, штабе дивизии и штабе флота. А комиссии эти, как правило, укомплектованы такими «зубрами» - каждый по своей специальности, что, прежде чем поставить зачёт, «вывернут наизнанку».
На следующий день прибыл командир, капитан 2 ранга Данилов Борис Иванович. Мне пришлось еще два месяца быть без него, так как он убыл в очередной отпуск. Но все равно уже было легче ясно - ждать прибытия с отпуска.
С выходом командира капитана 2 ранга Данилова Бориса Ивановича служба пошла интересней. Он сказал, так я знаю о тебе почти все, мы служили с капитаном 2 ранга Коротченковым Александром Петровичем на Тихоокеанском флоте, он поведал о тебе всё. Служи, дерзай, я буду тебе помогать, мне надо устраивать семью, что не ясно обращайся. И большое спасибо Борису Ивановичу он доверил мне подготовку КБР (корабельного боевого расчета), ГКП (главного командного пункта по управлению борьбой за живучесть) и все это мне пригодилось дальнейшей службе. Подводная лодка С-100 заслужила в том году звание лучшей подводной лодки по атаке ОБК на флоте.
А было это так, нам приказали загрузить две практические торпеды 53-61МА и послали в море на ОБК. Командир сказал, я ни разу не стрелял этими торпедами, старпом разберись с данными изделиями и стреляй.
На выходе мы еще раз с командиром БЧ-3 лейтенантом Владимировым вникли, как и что вводить в эти торпеды. Особенность была в том, что в эти торпеды надо было вво-дить кратность, т.е. счет кильватерной струи главной цели. Дабы она наводилась именно на эту кильватерную струю. Здесь еще большее значение имела работа КБР и особенно начальника РТС. Но была и еще одна особенность у этой торпеды её скорость 55узлов (это уменьшало время устаревания данных стрельбы).
Вообще спасибо капитану - лейтенанту Ковалеву В.М. и лейтенанту Владимирову В. они сработали быстро, мы произвели залп с максимальной дистанции для практической торпеды 35 каб. Обе торпеды наводились на главную цель. По приходу мы зашли в Балаклавский ресторан и командир при всех офицерах поздравил меня с успешной стрельбой.
Через два дня узнал от капитан-лейтенанта Василюка Н.А., заместителя командира подводной лодки С-165. Командир дивизии направляет меня на командирские классы. Я не поверил, но он утвердительно сказал, это было произнесено на подведении итогов. И действительно вызывает меня командир бригады капитан 1 ранга Бежанов в кабинет и говорит: Бабенко командир дивизии отдал приказание отправить тебя на классы. Но у нас есть офицер, которому последний звонок по возрасту и это капитан 3 ранга Миненко Н.К.. А до этого на мой вопрос, за что мне объявлен НСС он ответил, командир дивизии сам наказал, сам отменит (я понял иногда надо быстро назначить «стрелочника», тем сохранить себя). Я сказал командиру бригады мне рано только год, как исполняю должность старпома и не хочу на классы. Дальнейшее произошло так, меня перевели старпомом на подводную лодку С-384, обосновали, командира этой лодки капитана 3 ранга Погорелова Ф.И. направили в академию и СПК капитана 3 ранга Миненко Н.К. на классы. Комбриг сказал, ты служил на ней и справишься. Я был удивлён, командир прокомандовал один год, то есть его вывозили начальники и самостоятельно он не стрелял. Не выполнил ни одной торпедной стрельбы сам. Направлен в академию. Видно ему помогают внешние силы.
Подводная лодка стояла в боевом дежурстве у «зелённого забора» в Балаклаве. Что меня ждало это опять без командира править службой полгода.
Перед этим простояв в дежурстве 6 месяцев. А вместо командира опять будет командир бригады на выходах в море. Кто служил прекрасно, знает сидеть без схода это не видеть семьи.
Опять судьба связала меня с этой лодкой, я был рад. Обидно на первенство ВМФ по торпедной стрельбе поехал КБР подводной лодки С-100, который я готовил. А поехал другой старший помощник командира капитан 3 ранга Миненко Н.К., и стрельба была в кабинете (на командирских классах) результат третье место. В душе осталось не удовлетворение, а в беседе с командиром капитаном 2 ранга Даниловым Борисом Ивановичем – получил ответ, ты занимался, а он на классах.
Но надо отметить, что после окончания классов капитан 3 ранга Миненко Николай Корнеевич завоевал приз ГК ВМФ по стрельбе торпедами по морской цели. Я уже учился на командирских классах, это известие обрадовало меня. Но все по порядку.
В июле 1975 года приняв дела старшего помощника командира подводной лодки С-384, я опять вернулся в родной коллектив.
Опять не было командира и мне старшему лейтенанту приходилось набираться опыту на своих ошибках.
На этой лодки произошёл интересный случай. Звонит в казарму дежурный по дивизии и говорит старшему помощнику командира С-384 позвонить начальнику штаба дивизии. Начальником штаба был капитан 1 ранга Алексеев Станислав Георгиевич. Я был ошарашен, бросился к телефону и позвонил, запросив у телефонистки «Балкан» начальника штаба дивизии. Ответил чёткий, звонкий голос: « Ты поезжай в Севастополь и забери своего пьяного доктора в комендатуре фамилия Николаев». Я автоматически ответил, этого не может быть, он вообще не употребляет спиртного. Вот вместе с ним прибудешь ко мне.
Я поехал в город. В комендатуре забрал лейтенанта Николаева абсолютно трезвого. Спрашиваю его, что случилось, он возбуждённо отвечает о такой глупости стыдно говорить. Сейчас поедем, к начальнику штаба дивизии и ему всё расскажешь. Я потерял из-за тебя столько времени! Это был выпускник факультета в Горьком, где выпускникам по окончании присваивали звание лейтенант и направляли на флот служить. Он потомственный медицинский специалист. Сын известного доктора медицинских наук, профессора медицинского института в Ростове - на Дону.
Прибыли в Балаклаву и поднялись в штаб дивизии. У входа встретились с начальником штаба дивизии, ну где твой алкоголик? Я представил врача. Капитан 1 ранга Алексеев задал ему один вопрос, почему вас задержала комендатура. Когда доктор рассказал ему, что шёл с сокурсником по рынку в Севастополе и дискутировали о творчестве Маяковского. Их остановил старший лейтенант Завязун и потребовал документы. Они спросили кто вы такой? Вот сейчас доставим в комендатуру и там, узнаете, кто я такой.
Начальник штаба - узнали, что такое комендатура в Севастополе? Доктор ответил, почему дают звание офицера таким людям? Капитан 1 ранга Алексеев – будет желание обсудить литературные произведения, приглашаю к себе. Я был поражён и приятно удивлён ответом. В дальнейшей службе ничего подобного я от него не слышал. Но грубого проступка на подводной лодке не было. А доктор уволился, отслужив положенный срок. При уходе на прощальном ужине выразился, я рвался на флот, а тут такое невежество. Врачом он был с большой буквы.
Командиром в соответствии с приказом Главкома был назначен капитан 3 ранга Пообус Юрий Оскарович после окончания классов, он находился в отпуске. Лодка несла боевое дежурство, за командира на выходах в море был командир бригады капитан 1 ранга Бежанов В.И.
Мне было уже легче был какой ни какой опыт на ПЛ С-100. И все же я был очень рад, когда в октябре прибыл командир. Вероятность пойти в отпуск увеличилась.
Начальником штаба бригады был назначен капитан 2 ранга Царёв Борис Михайлович. Это был строгий, принципиальный и требовательный офицер. Мне как старшему помощнику было легко служить, давались конкретные приказания, осуществлялся жёсткий контроль их выполнения.
И всё же не могу не рассказать об одном случае, произошедшем на этой подводной лодке. Возник он в результате не уважения начальников к подчиненным. Был обыкновенный субботний день. Шла большая приборка, был объявлен перерыв. Люк первого отсека был отдраен и оттуда доносился «самый красноречивый – мат». Я с мостика быстро спустился в отсек и увидел картину. Старшина команды торпедистов мичман Сигачёв П.С. стоит, а старший матрос Куров угрожает ему штык ножом и кричит, не ругай мою мать.
Я отобрал у него штык нож и приказал подняться наверх. Он ответил я стою на вахте по охране торпедных аппаратов (лодка в дежурстве и вахту в отсеке по охране торпедных аппаратов несёт личный состав не торпедной специальности и дежурный торпедист в корме отсека). Поняв, что он вменяем, приказал дежурному по ПЛ сменить его.
В результате разбора выяснилось мичман, требуя выполнения приборки в отсеке, позволил себе все свои требования изложить «матом». Сколько раз объяснял и всегда убеждался, отсутствие воспитания страшная беда для руководителя. И ещё раз понял, как могло произойти с двумя старшинами и патрулём в общежитии. Я не стал никому докладывать и сам стал контролировать, чтобы они несли вахту в разное время. А со старшим матросом Куровым провести индивидуальную работу. В результате он демобилизовался и благодарил меня. А мичман тоже получил урок на всю жизнь.
В один из дней проверки бригады штабом флота. Утром в 05.00 был дан сигнал тревоги и лодки начали рассредоточение согласно плана вывода сил из под удара. Подводная лодка стояла у первого пирса вторым корпусом. Прибыв на лодку, сыграли экстренное приготовление и готовы были сняться. Ожидали прибытия командира бригады капитана 1 ранга Виктора Ивановича Бежанова. Получил команду от опера-тивного дивизии на съёмку и переход в точку рассредоточения. Со второго пирса снималась подводная лодка С-164(в народе лягушка) и ждала катер для разворота на выход, вышел на связь командир бригады – почему не снимаешься. Ответил, есть и пошёл на выход кормой, так как С-164 отошла на середину Балаклавской бухты. При проходе боннового заграждения получил от оперативного команду «вы что делаете» опять стоял капитан 2 ранга Пашинин, начальник отдела кадров дивизии. Ответил, выполняю ваше приказание, следую в точку рассредоточения. Как вы идёте задом? Нет, кормой на выход. Мы с вами разберёмся, прозвучало в ответ. Я прекрасно знал этого чиновника исполнителя приказаний. Вышел из бухты первым, заняв назначенную точку, встал на якорь.
Стал ожидать результата разбора. Вышли все лодки и также встали на якоря в точках соответствии с планом рассредоточения. В 10.00 последовала команда на возвращение и была указана очерёдность входа и места стоянок, подводных лодок у пирсов. А подводной лодке С-384 исполнить манёвр входа кормой. Я был удивлён и решил следовать в бухту как положено. Ошвартовавшись у первого причала, вторым корпусом. При докладе оперативному дежурному о постановке к пирсу - в ответ услышал от начальника штаба дивизии молодец. Я не понял, шутит он или в серьёз произнёс слова похвалы. Потом на разборе действий по учению капитан 1 ранга Алексеев Станислав Георгиевич задал вопрос - почему не пошли на вход в базу, как вам приказали кормой. Я удивился и ответил, рассредоточение требует сокращение времени на манёвр, а заход не ограничен этим параметром. В ответ услышал, вот как должен производиться маневр рассредоточения, однако следующий раз накажу. Честно я ожидал наказания сразу и был приятно удивлён его отсутствием. Только после этого при сигнале рассредоточения все оперативные дивизии предупреждали меня следовать на выход форштевнем вперёд.
Комбриг сказал, правильно ответил начальнику штаба дивизии, это тебя спасло от наказания.
В начале ноября подводной лодке была поставлена задача, обеспечить зачетное учение Аварийно Спасательной Службы ЧФ. Начальником отдела АСС был капитан 1 ранга Жбанов А.В.. Несколько раз это учение переносили по погоде. Вместе с переносом сроков учения переносился и мой отпуск, который я должен был отгулять до начала нового учебного года (по плану отпусков). Вместо меня уже был приказ на замену старший лейтенант Гончаренко В., но комбриг сказал он с другого проекта (он был старшим помощником на подводной лодке С-158 644 проекта - модернизация 613пр.) и на учения должны идти Вы. Тем более командир ещё тоже не знает подводной лодки. А задача подводной лодки заключалась в следующем – погрузиться в заданном районе на глубину 120 метров лечь на грунт и обеспечить учения сил АСС оказание помощи аварийной подводной лодке.
Погода позволила, подводная лодка вышла в море заняла полигон под Ялтой. Старшим на борту пошёл командир бригады капитан первого ранга Бежанов В.И..
Заняв район, донесли на КП флота, погрузившись на глубину 120 метров, легли на грунт. Приняли в уравнительную цистерну 4 тонн воды, чтобы подводная лодка не рыскала, обеспечить безопасную работу водолазов.
Вахта заступила по расписанию пребывание подводной лодки на грунте. По просьбе спасательного судна « Казбек» отдали кормовой (аварийно спасательный буй) для указания своего места. Через час не наблюдаем вашего буя, покажите своё место носовым АСБ. Отдали носовой АСБ, получили – наблюдаем оба буя. Время 18ч.30м.
Задача спасателей заключалась в следующем:
- установить рейдовое оборудование, так чтобы спасатель стал точно над подводной лодкой;
- установить спасатель над подводной лодкой;
- обеспечить безопасную работу водолазов.
Водолазы спускались, ходили по корпусу открывали эпроновскую арматуру, подсоединяли шланги. Был момент, когда мы все услышали, как водолаз упал с носовой надстройки и был сделан перерыв. Видно водолаза подняли и поместили в барокамеру для восстановления его здоровья. Нам находящимся внутри подводной лодки было не очень приятно слышать, что кто то ходит по лодке. Но мы все прекрасно понимали, что больше рисковали люди в скафандрах. Все шло своим чередом. Вахта заступала согласно расписанию по пребыванию подводной лодки на грунте, мы занимались по своему плану. В 21ч.00м. со спасателя доложили, что сделают перерыв до утра. Командир капитан 3 ранга Пообус Ю.О. сказал мне идите отдыхать, а я буду в центральном отсеке. Комбриг в моей каюте.
Придя в свою каюту (выгородку) я подбил в соответствии с классическим треугольником все выполненные мероприятия. После этого лег отдыхать и просыпаюсь от того, что слышу звук текущей воды. Вышел из каюты проверил в умывальнике 2-го отсека закрытие клапана шума воды не слышно. Зашел в центральный, а там, через вентиляцию уравнительной течет вода. Командир спит, облокотившись на автомат торпедной стрельбы и вся вахта, командир группы пошел осматривать кормовые отсеки. Закрыли вентиляцию уравнительной, обжали приемные клапана и стали ре-шать, как будем откачивать из уравнительной (всего в ней 24 м3 воды, по расчету дифферентовки в ней должно быть 7.5м3 еще приняли 4 м3 –чтобы подводная лодка не рыскала)
12.5 тонн приняли бесконтрольно. Обидно было, комбриг взял меня в море, надеясь на меня, как он был прав – когда говорил прикомандированный старший помощник и коман-дир, еще не знают подводной лодки.
Вызвал командира БЧ-5 старшего лейтенанта Анистратенко В., как у вас несется вахта? В центральном при командире вахта спит? Как принимают вахту трюмные машинисты на БП №35? Как вы с командиром группы принимаете вахту? Приказал с этим разобраться и доложить мне. А сейчас думай, как будем откачивать. Данную воду мы могли откачать (именно откачать, а не откатать, как некоторые выражались в центральном отсеке) только помпой ТП 20х250 центрального отсека и такой же помпой 7-го отсека. Как всегда помпой 3-го отсека не смогли, пришлось откачивать помпой 7-го отсека. Хорошо учение было запланировано на трое суток. Откачали эту воду в течение 10 часов общего времени, когда не работали водолазы.Комбриг мне задал вопрос – что это у вас помпа работает? Мне пришлось соврать, используем возможность и обучаем приготовление помпы со всеми офицерами, мичманами и всеми матросами. Он ничего не сказал, только усмехнулся и уже во втором отсеке произнес, обучают на глубине 125 метров!
Прошли ещё сутки спасатели продолжали работы, поддерживая связь с нами по телефону через кормовой аварийно спасательный буй. В 16.00 часов получили, погода испортилась, заканчиваем учения море 4-5 балла. Что будем делать с вашими буями? Мы были ошарашены этим вопросом. Командир молчит, комбриг смотрит на меня, я говорю, мы проверяем на приготовлении 5 членами швартовой команды на подрыв буя. Это делается для проверки его закрепления штатным устройством. И нам будет тяжело поднять их в штормовом море на борт, пусть обрежут их и заизолируют кабель, а буи поднимут на борт к себе. Комбриг утвердил это предложение и его передали на спасательное судно. Но, каково было наше удивление, когда мы всплыли без хода (длина кабель троса на каждом буе 250 метров) и рядом с нами не оказалось, ни одного спасателя. Все убежали в базу.
Каких трудов нам стоило выбрать эти тросс-кабели на лодку. Подводную лодку валяло как Ваньку - встаньку и она становилась лагом к волне. На палубу были выпущены в жи-летах и с поясами мичман Мороз П.М. и мичман Каренюгин В., страховали их с мостика я и командир БЧ-3 старший лейтенант Ермалюк Ф.В. На концах – закрепленных к поясам. Выбрали их на борт, обвязали вокруг рубки, привязав концами. На все ушло 5 часов, я навсегда понял, что на бумаге и в документах они спасатели. А в жизни надейся только на себя и на обученный экипаж. Но по всем правилам использования полигонов, морской практики, силы которых подводная лодка обеспечивала, покидают полигон после обеспечения её всей информацией и убедившись по докладу, что подводная лодка всплыла и исправна.
С приходом в базу. Комбриг после швартовки отдал приказание. Командиру буи заберёте в «Стрелецкой». А ты подойдет машина, езжай домой в отпуск. Я был удивлён после всего, что было, он ещё помнит о моем отпуске. Через 30 ми-нут подъехал уазик штабной и отвез меня домой.
Не знаю, как получилось, но я успел с семьёй на самолёт (тогда такси до аэропорта Симферополя стоило 5 рублей с человека, и это было приемлемо для старшего лейтенанта)
Однако мне не пришлось долго гулять в отпуске, через 10 суток я был вызван телеграммой командира. Получив телеграмму (находился в городе Баку) я позвонил брату, он был командиром подводной лодки С-296 в 153 бригаде подводных лодок, которая базировалась в Севастополе.
На вопрос, что случилось, не знаю вроде все нормально. Но получив телеграмму от командира, я посчитал необходимо лететь (в дальнейшем я понял, что поступил, слишком порядочно думая о людях с погонами и наделенными властью). Они просто прикрывали свою бездеятельность и боязнь перед начальством.
Прилетев, я позвонил в экипаж и мне сказали, что завтра у нас контрольная проверка по задаче №1 и подводная лодка стоит в штольне (объект 825), в канале. Готовится, стать в док. Каково было мое изумление, когда я все это узнал. Я решил не звонить командиру, а прийти на утренний распорядок дня и представлять экипаж к проверке. В 05часов 30 минут дня проверки я прибыл к подъёму, произвел подъем, сбегал с экипажем на зарядку все были удивлены моим прибытием. Ещё больше я был удивлен, когда привел экипаж к штольне, всех пустили на объект, а меня нет. Я не был включен в список. Надо же думал я, вызвали из отпуска, а в список не включили. Там числился прикомандированный на период моего отпуска старший – лейтенант Гончаренко В.П. Переговорил с начальником объекта и добился, меня пропустили. Привел экипаж на лодку и дал команду «Подводную лодку к смотру приготовить». В канале было темно, я думал, кто же это все придумал. Вышла бы лодка из дока, встала к причалу и смотри сколько душе угодно. Но я давно уразумел, на военной службе думать можешь о чем угодно, а выполняй что приказали.
Появились офицеры штаба и впереди начальник штаба капитан 2 ранга Царев Борис Михайлович. Каково было моё изумление, когда он, увидев меня, задал вопрос. ВЫ, почему не в отпуске (в дальнейшей моей службе я не раз хотел, чтобы он задал этот вопрос, увы, время меняет людей, а должности меняют их воспитанность)? Я ожидал, что на этот вопрос ответит командир стоящий рядом, но он молчал, мне пришлось сказать, командир вызвал. Надо было слышать всю тираду – я отошел на метров десять, все равно было неприятно стоять. После этого начальник штаба повернулся и скомандовал офицерам штаба в штаб. Я долго не мог понять это цирк или я нахожусь на военной службе. Уважение к командиру у меня после этого стало нулевое, в памяти ещё был сон в ЦП на глубине 120 метров и поступление воды через вентиляцию уравнительной.
Но я решил никому об этом не говорить и делать вид, что ничего не было. Я понимал, нельзя допускать ни какой неприязни между нами экипаж все это чувствует. И жизнь подтвердила мои домыслы.
Весной 1976 года подводная лодка стояла в боевой готоности на хозяйственном пирсе в Балаклаве. У нас на борту были загружены две практические торпеды 53-65К. Шла большая приборка и вдруг подъезжает волга, из неё выходит заместитель командующего ЧФ вице-адмирал Самойлов В.А. Вызывает меня, вручает пакет и объявляет Боевую тревогу пакет, вскроете с проходом бонновых ворот. Все члены экипажа офицеры и мичманы были отпущены домой. Я доложил заместителю командира бригады капитану 1 ранга Карлову Анатолию Алексеевичу (он был за командира бригады) о приказании заместителя командующего Черноморского флота вице-адмирала Самойлова В.А.. Организовал оповещение и начал приготовление подводной лодки по боевой тревоге. Через 40 минут подводная лодка отошла от пирса и начала движение на выход из базы. С нами пошёл заместитель командира бригады, это было правильно. Все члены экипажа прибыли кроме командира БЧ-3 лейтенанта Аникина В.А. он еще просто не доехал домой. Был отпущен с подводной лодки за 20 минут до приезда «пакета».
После выхода из бухты был вскрыт пакет, в нем указывался район и задача обнаружить отряд боевых кораблей и атаковать главную цель.
Командир стал говорить, как мы будем стрелять, если нет командира БЧ-3, я ему ответил у нас опытный старшина команды торпедистов старший мичман Сигачёв Пётр Сергеевич и командир отделения торпедистов справимся. ( Сам командир начинал службу командиром БЧ-3 , минером). Погрузимся, проверим знания по вводу данных в торпеды и организации залпа.
Заместитель командира бригады капитан 1 ранга Карлов А.А. сказал, надо выполнять, и другого не дано.
Район нам нарезали юго-восточнее мыса Херсонес, он захватывал часть Херсонеской мерной линии и выдавался на юг. Командир говорил, мелкий нас обнаружат. Я отвечал ему район для нас очень удобный по следующим моментам:
- первое использование мощных станций не возможно, ибо они будут создавать себе помехи.
- второе отряд только будет формироваться и его курс будет в секторе от 200 градусов до 240 градусов. А это значит, что борт цели будет левый и в соответствии с режимом плавания скорость больше 20 узлов не будет.
Опасность вызывает всплытие на сеансы связи так, как здесь ходят ракеты с Ялты и на Ялту у них большая скорость и это вызовет определенные трудности.
Дальнейшие события развивались в следующей хронологии:
-нас никто не обнаружил,
-мы обнаружили ОБК и атаковали главную цель.
Все как было: обнаружили работу гидролокаторов, в это время мы оказались в северной части района. Всплыли на перископ для выявления главной цели, но в него увидели вертолет. Решили атаковать без использования перископа. Определили курс цели 215 градусов (как и предполагали и дистанцию 30 кабельтовых расстояние до рекомендованного курса). Я доложил осредненные данные командиру, но он молчал, я обратился к заместителю командира бригады, тот утвердил и здесь командир – я тоже утверждаю.
Торпедные аппараты №3.4 товсь! Кричу командиру надо стрелять, упускаем позицию. Заместитель командира бригады командует пли! Аппараты 3,4 –пли. Это было самое томительное, ожидать выйдут торпеды и как пойдут. Но торпеды вышли шум торпед слился с шумами цели.
Я был уверен, они наведутся ведь у нас старшиной команды акустиков был мастер военного дела старший мичман Андрющенко Евгений Александрович и в его докладе я не сомневался. А руководил вводом данных в торпеды старший мичман Сигачёв Пётр Сергеевич.
Теперь основной задачей было всплыть безопасно. При всплытии командую рулевому сигнальщику взять новый ходовой флаг и обязательно быть готовым включить прожек-тор с центрального отсека, хотя было светло, мы знали, что на главной цели находится Главнокомандующий ВМФ, (надводники просят включить прожектор, не понимают, что все в воде и надо замерять изоляцию).
При всплытии получили по УКВ, Главнокомандующий выражает благодарность всему экипажу, капитан 1 ранга Карлов приказал в синей рубашке командиру на мостик (он был в комбинезоне). Пришлось открывать люк самому, выскочив (иначе невозможно сказать) я увидел по правому борту БПК «Сдержанный» и на нем построенный экипаж отдающий честь и мы с сигнальщиком тоже отдали честь.
Потом мы получили приказание следовать в базу и информацию, что С-74 ,С-382 (Чадовича и Болкуна обнаружили и подняли) и еще две лодки со 153 бригады.
Мы шли домой довольные, а я ещё раз благодарил судьбу за учебу у Анатолия Яковлевича Чадович (если бы я доверил большую приборку минеру и дежурному по подводной лодке, как бы мы выполнили такую задачу).
После разбора атаки Главнокомандующий вручил часы командиру капитану 3 ранга Пообус.Ю.О. и он ходил и всем показывал, а заместитель командира бригады сказал ему. Вы все проспали, отдайте часы старшему помощнику. Но я был рад, что меня послали в том году на командирские классы, и я уже не отказывался от них.
В апреле месяце получил приказание от оперативного дежурного дивизии позвонить командиру дивизии. Позвонив, получил приказание ошвартовать подводную лодку из Сева-стопольской бригады к плавучему пирсу для дальнейшего захода в объект № 825. Я прибыл на пирс и смотрел, как лодка маневрирует. Командир был в комбинезоне, и я не видел его звания. Он несколько раз подходил, но нос относило. В заводе «металлист» лодка работала на винт малыми оборотами. И Балаклавка после обильного дождя проявляло своё беспокойство. Катером переправился на борт подводной лодки, и отойдя назад на выход задним ходом. Набрав инерцию, положили руль лево на борт, отработав правым мотором средний назад, встали к причалу. Перед манёвром я попросил командира носовой швартовой команды подготовить и подать конец с уток от рубки. После швартовки командир это был капитан 3 ранга Кравченко Виктор Андреевич. Радисты передали, нам прибыть к командиру дивизии. На переходе он мне рассказывал, как он выходил в атаку. Я чувствовал себя очень неловко и при входе в кабинет услышал, видишь, какие у меня растут командиры. Это была подводная лодка С-287, которой мне пришлось вскоре командовать. А командиром подводной лодки, будущий командир дивизии капитан 3 ранга Кравченко Виктор Андреевич. Плавание в Балаклавской бухте имеет местные особенности.
Глава 2. Командирские классы. Служба старшим помощником командира ПЛ.
На командирские классы в Ленинград от подводников Черноморского флота были направлены пять офицеров: капитан-лейтенант Жучков Владимир Прокопьевич, старший лейтенант Полиневский Владимир Александрович, старший лейтенант Петраченко Александр Васильевич, старший лейтенант Седов Владимир Васильевич и автор этих строк старший лейтенант Бабенко Анатолий Яковлевич.
Я и Седов В. Были определены в 103 группу. Со мной на командирских классах учились, представители со всех флотов интересно было общаться и слушать офицеров с Северного и Тихоокеанского флотов. В первых они были и старше возрастом, и старше в званиях. Правда, позже в обучении оказывалось, что у нас дизелистов им тоже приходилось коечему учиться. Но это все возможно опишу позже.
Особенно были такие харизматические личности как капитан 3 ранга Шпортько Александр (старший помощник командира ПЛ 671проекта), капитан 3 ранга Киселев Валерий (тоже старпом с такого проекта) оба из Западной Лицы. Капитан 3 ранга Горбунов (командир БЧ-2 с 670 проекта «Гога», так мы его звали) тоже из Западной Лицы. Капитан 3 ранга Кучеренко Владимир (старший помощник 641 проекта знаменитого Полярного). Капитан 3 ранга Губин Виктор и капитан 3 ранга Пищальников (с «659 –Т» проекта Тихоокеанского флота).
И вот начал вспоминать с кем учился на классах, все как в кино проплыло перед глазами образы молодых, красивых, здоровых, жизнерадостных офицеров подводников. Ведь перед ними открывалась огромная перспектива дальнейшей службы под водой и огромной карьеры.
Я всё - таки перечислю их всех в тех званиях и укажу, с каких флотов.
С Северного флота капитаны 3 ранга Грогуленко Г., Севастьянов В., капитаны - лейтенанты Позняк В., Хияйнен В., Федяев В.
С Тихоокеанского флота капитан 3 ранга Лупач А.., капитан лейтенант Храмцов А., Фролов В.,
С Балтийского флота капитан-лейтенант Дьяченко и с Черного моря старший лейтенант Седов В. и автор этих строк.
Мы овладевали наукой уничтожать противника и старались познать и освоить все, что нам преподносили преподаватели. А это были в хорошем смысле «монстры» так старшим группы или классной дамой в нашей группе был опытный подводник капитан 1 ранга Шеховцев, а в 104 группе, где учился мой одноклассник Владимир Полиневский капитан 1 ранга Свербилов. Все подводники того времени знали этих «асов подводных глубин». Так в жизни капитана 1 ранга Свербилова был случай, когда ему командиру 613 проекта пришлось буксировать и оказывать помощь аварийному атомоходу. Причем уже когда я стал командиром ПЛ, у меня служил боцман старший мичман Слепцов Виталий Михайлович , который рассказывал как это происходило. Он тогда был матросом, говорил, всех переодевали, мыли, и кто выпил спирта, был спасён.
И ещё интересно рассказывал сам командир капитан 1 ранга Свербилов, пытались взять атомоход на буксир, но все концы рвались. Оказывается на атомоходе взяли линии валов на стопора. Вот такие бывают ситуации в море, когда случаются аварии.
Обучение происходило интенсивно, преподавательский состав был грамотным, опытным и самое главное давали необходимое. Торпедное оружие читал капитан 1 ранга Зайонц со своей любимой присказкой: «Катастрофически медленно идём, не успеваем».
Все слушатели внимательно слушали его и у всех были хорошие конспекты по торпедному оружию. Я понимал, что служить буду на торпедной лодке и старался уяснить все тонкости торпедного оружия.
Крылатые ракеты преподавал капитан 1 ранга Балясников так, что лекции пролетали как одно мгновение.
Особенно большое внимание все мы уделяли обучению на кафедрах применения торпедного и ракетного оружия. Слушатели с дизельных подводных лодок быстрее вникали и реагировали на изменение обстановки. Они действовали, сообразуясь с возможностями подводных лодок по занятию позиций залпа.
Слушатели с атомных подводных лодок определяли курс отряда боевых кораблей, затем маневрируя, ложились на курс для корректуры дистанции. После определения курса маневрируя, сравнивали свою скорость со скоростью отряда боевых кораблей, определяли скорость и затем занимали позицию залпа. В результате атака затягивалась, и дистанции залпа были маленькие.
Преподавали нам правила выхода в атаку опытные подводники капитаны 1 ранга
Абрамов О.К. , Передерий, Каширский, Онищенко, Панин.
Управление подводной лодкой преподаватели под руководством контр-адмирала Русина Ю. С., каждый из них не один год прокомандовали подводными лодками.
Расчёт ГКП под командованием капитан-лейтенанта Бабенко А.Я. занял первое место на состязаниях лучший ГКП ПО УПРАВЛЕНИЮ ПОДВОДНОЙ ЛОДКОЙ.
В составе: командира капитан-лейтенанта Бабенко А., старшего помощника командира капитана 3 ранга Горбунова Г., помощника командира капитана 3 ранга Лупач Л., командира БЧ-5 капитан-лейтенанта Дьяченко В.), боцмана на горизонталь-ных рулях капитана 3 ранга Губина В., старшиной команды трюмных машинистов капитана 3 ранга Грогуленко М.
Всем участникам расчёта были выданы грамоты за подписью начальника 6 ВОК ВМФ
Вице-адмирала Я.Глоба. (Яков Николаевич Глоба служил командиром штурманской боевой части с1941- 44г. на подводных лодках типа «М» и начальником штаба 152 бригады подводных лодок 1954 - 57г. на Черноморском флоте).
Кроме изучения всех необходимых дисциплин и отработки командирских навыков в расчётах КБР (корабельный боевой расчёт), ГКП (главный командный пункт) для применения носимого оружия и ведения борьбы за живучесть подводной лодки.
Появилась возможность занятий спортом. Ведь ни для кого не секрет, что этого на флоте с той организацией и быть не могло. Разыгрывались настоящие матчи с большой группой болельщиков между первым (командным) факультетом и вторым (будущих флагманских специалистов), а также с постоянным составом 6 ВОК ВМФ. Все турниры выиграла команда первого командного факультета.
Это было самое светлое «пятно» в служебный период моей жизни.
Многие командиры высказывали своё мнение о спорте – лучше иметь двух пьяниц, чем одного спортсмена. Я же всю свою службу убеждался в обратном. Конечно, профессиональных спортсменов на лодке не вырастишь, а физически здоровых молодых людей заряженных на здоровый образ жизни. Обязан их поддерживать, они среди молодёжи пользуются правами лидеров. Сейчас опять в российской армии и флоте повернулись лицом к спорту и даже производят дополнительную плату. И по всей стране сдают нормы ГТО. Раньше у нас в армии было ВСК третьей, второй и первой степени.
На командирских классах мне было присвоено самое флотское звание капитан - лейтенант.
По окончанию командирских классов мне предложили перейти на новую должность.
Старшим помощником командира по боевой подготовки на новостроящийся ракетоносец. Я прошёл дополнительную медицинскую комиссию. Но приехал командир дивизии капитан 1 ранга Алексеев Станислав Георгиевич и убедил меня не терять перспективу в службе и продолжать служить на Черноморском Флоте. Я потом не один раз задумывался над своим решением остаться в 14 дивизии подводных лодок. Но изложу всё по порядку.
В сентябре 1977 года я был назначен старшим помощником командира С-70 , сменив на этой должности капитан-лейтенанта Иванкина Ивана Кузьмича убывшего на классы, т.е. 6 ВОК ВМФ.
Дела я принимал у командира подводной лодки капитана 2 ранга Куликова А.А., старший помощник убыл на классы, на учёбу.
Анатолий Алексеевич сказал, принимайте подводную лодку. Вы будете, её командиром я убываю к новому месту службы в 27 бригаду подводных лодок в Феодосию. На должность заместителя командира бригады подводных лодок.
Подводная лодка С-70 вошла в состав ВМФ в 1953году. Эта подводная лодка впервые осуществила плавание на полную проектную автономность в 30 суток. Лодкой командовал капитан 2 ранга Рыбалко Леонид Филиппович. Лодке разрешалось всплывать ночью для выброса мусора. Зарядки аккумуляторной батареи производить под РДП (работа дизелей под водой – ПЛ осуществляет плавание в этот период на перископной глубине) . Самый опасный режим об этом я подробно расскажу Вам позднее.
Плавание началось 4 ноября 1954 года из Севастополя, маршрут пролегал вдоль Южного берега Крыма в сторону Кавказского побережья и в обратном направлении. 4 декабря 1954года подводную лодку торжественно встречали в Севастополе. Весь экипаж был награждён правительственными наградами. Основные итоги этого похода:
-выявилось, что при движении под РДП в воздушную шахту подачи воздуха к дизелям попадали выхлопные газы, особенно при ветре с кормовых углов. Причина воздушная шахта и шахта вывода отработанных газов были недостаточно разнесены по высоте и длине рубки ПЛ., практически находились рядом;
- при плавании в штормовую погоду под РДП в лодке наблюдались резкие скачки барометрического давления в сторону понижения (накрытие волной и закрытие поплавкового клапана);
- загазованность поступающего в прочный корпус воздуха менялась в диапазоне неблагоприятного для здоровья, до неудовлетворительного для дыхания;
- состав крови у экипажа менялся в худшую сторону, изменилось количество гемоглобина – верный признак лёгких отравлений угарным газом. В крови появились недопустимые микроэлементы;
- сказывались недостаточная вентиляция, ядовитая атмосфера в отсеках, нехватка витаминов, солнца и движения.
По итогам плавания внесли изменения в проект 613:
- разнесли на максимально возможное расстояние шахту забора воздуха и трубопровод выхлопных газов. Выхлоп газов стал осуществляться в воду через устройство, называемое у подводников «петух» находящийся в корме ограждения рубки;
- был модернизирован проект 613 , стал 613 В - увеличилось количество баллонов воздуха высокого давления – размещённых в киле ПЛ, увеличилось количество топливных цистерн и соответственно топлива. Увеличился запас пресной воды и масла. Всё это позволило увеличить автономность до 45суток.
Однако при этом не всё было учтено для улучшения жизнедеятельности экипажа.
Через 10 лет этой подводной лодке в 1964 году после первого автономного плавания в Чёрном море, опять пришлось выходить первой из Черноморских лодок для несения боевой службы в Средиземное море. Командовал этой лодкой капитан 2 ранга Бежанов Виктор Иванович.
Ещё один рекорд неофициальный пришёлся на эту ПЛ С-70 её экипажам пришлось дважды встречать Новый Год на боевой службе в Чёрном море – в 1971г. и 1974году.
Анатолий Алексеевич Куликов был грамотным командиром и не единожды завоёвывал призы как по стрельбе по морской цели, так и по минным постановкам.
Я выходил на ней в море, будучи прикомандированным старшим помощником и было приятно учиться у него. Экипаж был подготовленный и все задачи в море выполнял ус-пешно. Проблема была в период стоянки в базе. Но это зависело от старшего помощника командира и от заместителя по политической части.
Подводная лодка стояла в среднем ремонте в судоремонтном заводе №13. Практически прибыв, принимать дела на лодку я получил приказание командира бригады капитана 1 ранга Бежанова В.И. прибыть к нему. Прибыв я увидел, что в кабинете комбрига находился капитан 2 ранга Куликов А.А.. Комбриг приказал принимать мне дела командира ПЛ и отпускать Анатолия Алексеевича к новому месту службы. На вас я уже второй раз написал представление на командира, но Москва сообщила молодой.
Я понял надо принимать дела и окунулся во всё хозяйство этой войсковой части 10515.
С актом прибыл к комбригу основное, не хватало 25 комплектов аварийного белья. Получил приказание заниматься и нечего мне жаловаться. По годам это бельё уже давно должно было быть списанным, но надо предъявлять наличность при списании.
Сказал капитану 2 ранга Куликову А.А., я подпишу акт, а вы скажите комбригу, чтобы на этот период подводную лодку освободили от «поборов» (на все мероприятия собирали с ПЛ, всё по не многу спирт, продукты, краску и выделение экипажа на работы).
Я думал, он не пойдёт к комбригу - но всё было передано.
Познакомился с экипажем:
- командир и старпом в одном лице – Я.
- заместитель командира старший лейтенант
Берсенев Фёдор Петрович;
-командир БЧ-5 инженер - старший лейтенант
Нишпор Владимир Фёдорович;
-командир БЧ-1 лейтенант Коржавин Владимир
Аркадьевич;
-командир БЧ-3 старший лейтенант Наговицын
Сергей Владимирович;
-командир БЧ-4, начальник РТС старший лейтенант Мисан А.А;
-командир моторной группы движения инженер - лейтенант Зальц Виталий Викторович;
-начальник медицинской службы старший лейтенант Кириенко Владимир Иванович.
Ведущим строителем по ремонту подводной лодки был старший строитель Сидоров Борис Петрович. Удивительно спокойный, грамотный, обладающий огромным опытом по ремонту подводных лодок.
Глава 3. Служба командиром ПЛ
В ноябре 1977 года я был назначен командиром подводной лодки С-70 уже приказом Главнокомандующего военно-морским Флотом. Для этого командиру бригады пришлось третий раз писать представление на назначение. Как он мне сказал, надо было иметь фамилию Касатонов или Гришанов. Я очень был рад настойчивости командира бригады капитана 1 ранга Бежанова Виктора Ивановича при назначении меня командиром подводной лодки. Сейчас посмотрев родословную адмиральских династий, я обрадовался, что раньше них был назначен командиром корабля второго ранга.
Касатонов Игорь Владимирович был назначен командиром большого противолодочного корабля «Проворный» в 31 год.
Гришанов Валерий Васильевич был назначен командиром большого противолодочного корабля «Кронштадт» в 30 лет.
Гришанов Владимир Васильевич был назначен командиром большого противолодочного корабля «Решительный» в 29 лет.
Но все они стали адмиралами (я понял слова командира бригады, у адмиралов свои дети есть), а я получил капитана первого ранга на мостике подводной лодки в 1986 году (в 37 лет) и прослужил в этом звании до декабря 1999 года. Прослужил командиром подводных лодок одиннадцать лет и один месяц на трёх, проекте 613-в (С-70 два года и девять месяцев, СС-552 два года и три месяца, С-287 три года и шесть месяцев) и на 651 проекте (Б-67 два года и семь месяцев).
Адмирал Паникаровский Валентин Николаевич тоже был назначен командиром подводной лодки в 28 лет – в 1955году и прокомандовал подводной лодкой пять лет.
Но это отступление изложу всё по порядку.
В ноябре старшим помощником на подводную лодку был назначен старший лейтенант
Аникин Владимир Алексеевич. Это был офицер, с которым мы служили на подводной лодке С-384. Он прибыл на неё молодым командиром боевой части 3 (минно-торпедной боевой части). И практически становление его проходило под моим руководством. Офицерский состав был как на подбор грамотный, инициативный и просто порядочный. Служить было интересно но, увы, этому экипажу не пришлось выполнять боевые задачи в море. По директиве Генерального Штаба подводная лодка после ремонта переводилась в резерв – консервацию. Самое страшное, что это известно стало на швартовных испытаниях.
Мичманский состав на подводной лодке:
Старшина команды рулевых сигнальщиков, главный боцман старший мичман Гавриш Николай Павлович – мастер военного дела.
Старшина команды торпедистов мичман Шадров Владимир – мастер военного дела.
Старшина команды акустиков старший мичман Конашков Иван Степанович – мастер военного дела.
Старшина команды снабжения старший мичман Дибровенко Николай Иванович.
Старший кок – инструктор мичман Олейник Вячеслав Павлович.
Старшина команды мотористов старший мичман Романюта Евгений - мастер военного дела.
Старшина команды трюмных машинистов старший мичман Доценко Виктор – мастер военного дела.
Старшина команды электриков старший мичман Юницкий Леонтий - мастер военного дела.
С такими руководителями можно было выполнять любые задачи в море. Но вначале надо было провести качественный ремонт подводной лодки. Экипаж справлялся с поставленной задачей довольно успешно. Офицерский состав кроме командира боевой части 3(минно–торпедной боевой части) старшего лейтенанта Наговицына В. и начальника радиотехнической службы, командира боевой части 4(связи) старшего лейтенанта Мисан А.А. были вновь назначенными.
После проведения строевого смотра я убедился, что у личного состава отсутствует форма одежды. А которая есть, перешита и не соответствует требованиям уставов. Проведя совещание офицерского состава мы (командир, заместитель по политической части и старший помощник) поставили задачу командирам боевых частей и служб иметь, подробную информацию чего не хватает из формы одежды у подчинёных. И в течение двадцати дней мы имели полную информацию. Это была первая маленькая победа. Офицеры говорили два дня, и эта информация будет у них. А оказалось в десять раз больше потребовалось времени.
На вопрос как будем восстанавливать аттестат? Последовали разные предложения писать письма родителям, не выдавать денежное содержание, сброситься всему командному составу?
Решение родилось на совещании у строителя по ремонту. Я задал вопрос ведущему строителю, каким образом Вы могли бы нам помочь? Получил ответ ваш личный состав помогает при выполнении работ по ремонту материальной части в цехах. Им начисляется заработаная плата в каждом цеху. Собрали весь экипаж и объяснили, каждый будет покупать себе форму одежды, вместо испорченной. Все командиры боевых частей и начальники служб составили списки личного состава по цехам и водили их на получение денег.
Но здесь появились угрозы от механической службы дивизии , что вы там занимаетесь ерундой. Но это мягко сказано. Я настоял на своём и понял это был первый конфликт с командованием дивизии, но не знал(догадывался)с кем.
В декабре я был отправлен в командировку, в Ленинград на курсы по живучести – в Высшем военно-морском инженерном училище имени Ф.Э. Дзержинского. Где нам читал лекции по продольной остойчивости, знаменитый учёный, доктор технических наук, профессор капитан первого ранга в отставке Николай Петрович Муру. Его перу принадлежат около 200 научных трудов такие, как «Обеспечение непотопляемости корабля», «Теория подводной лодки», «Основы непотопляемости корабля» и др.
Раньше считали, продольная остойчивость соизмерима с длиной корпуса подводной лодки и очень большая. Однако гибель атомной подводной лодки «К-8» в Атлантике 12 ап-реля 1970 году в период учений «Океан» заставила повернуться к ней лицом. На ней погибло 52 и спасены 43 подводников.
Я(курсант третьего курса) находился на крейсере «Кутузов» 68-Бис проекта в Средиземном море. И в дальнейшем встречался при обучении на командирских классах с участником этих событий, капитаном первого ранга Каширским – он был заместителем командира дивизии и старшим на борту подводной лодки «К-8».
Там на этих курсах у нас в группе учился капитан 1 ранга Веденеев В.А., который затем перешёл внутренним путём на подводной лодке 619 проекта в Балаклаву.
В период учёбы мы жили в общежитии 6 ВОК ВМФ . В это время там учились с Черноморского флота капитан 3 ранга Ничик Ю.М., капитан – лейтенанты Гончаренко В.П., Иванкин И.К. и с Северного флота капитан 3 ранга Сучков Г.И.
На курсах водолазов при 40 научно - иследовательском институте учился капитан 3 ранга Солодов Ф.А. командир подводной лодки Б-498, 641-Б проекта. 17 декабря произошла трагедия он утонул во время рыбалки на Онежском озере. Почему я пишу об этом. Прочитав книгу «Подводные силы. Черноморского флота» на стр. 539 « В июне 1978 года на Б-498(Ф.Солодов) из-за неграмотной эксплуатации заведования личным составом и низкой организации службы затопили морской водой герметичную капсулу гидроакустического комплекса «Рубикон». После ремонта его технические возможности значительно снизились. Я удивился, как можно было принимать подводную лодку, подписывать акт и не знать, что твой предшественник уже ушёл в другой мир, в декабре 1977 года. И кто подписывал акт сдачи подводной лодки? Ведь у него тоже есть родственники и дети.
(автор этой книги Ничик Ю.М. сам принял подводную лодку Б-498 в сентябре 1978г.)
И потом в отсутствии командира подводной лодки на выход в море идёт один из заместителей командира соединения!
В этот период рядом с моим номером жил капитан 2 ранга Шатов Владимир Михайлович командир строящегося крейсера АСС «Эльбрус». Это был грамотный, решительный командир он также учился при 40 НИИ. Все в Управлении поисковых и спасательных работ считали. Что он никогда не командовал надводными кораблями, а был командиром подводной лодки 613 проекта. Назначение на «Эльбрус» все связывали с именем командующего Черноморским флотом адмиралом Николаем Ивановичем Ховриным – Шатов был однокашником Ховрина по военно – морскому училищу.(«Преемник легендарного Эпрона» 2000г.издания, руководитель капитан 1 ранга Васильчук Василий Васильевич). Нет господа, он был старшим помощником командира крейсера у командира Ховрина Николая Ивановича. Когда стали резать крейсера по указанию Хрущёва ему пришлось проходить подготовку на командира подводной лодки и был очень грамотный командир.
Вообще как легко люди печатают информацию не проверив её, а услышав
по «Сарафанному радио». Вернувшись из командировки я увидел, что ремонт идёт по плану и мне было радостно видеть службу всего экипажа. Особенно старался заместитель командира по политической части старший лейтенант Фёдор Петрович Берсенев. В дальнейшем я часто вспоминал его в своей службе. И вспоминал только в хорошем смысле. Я часто говорил Фёдор Петрович почему не пошёл по командирской линии. Он не отвечал конкретно – я понял это будет хороший разведчик.
Как я раньше писал, просил комбрига капитана первого ранга Бежанова В.И. для списания недостающего комплекта белья АСС освободить от «поборов». Но нас замкнули на 381-й Севастопольский отдельный дивизион ремонтирующихся подводных лодок – командир капитан первого ранга Гусев Александр Фёдорович. Заместитель командира дивизиона по электро - механической части, был назначен капитан 2 ранга инженер Иванов Олег Леонидович грамотный, очень порядочный и требовательный офицер.
В октябре я был прикомандирован на подводную лодку С-348 вторым командиром на боевую службу. Старшим пошёл заместитель командира бригады капитан первого ранга Касьянов Анатолий Алексеевич. Я говорю заканчивается ремонт и в декабре выход. Ответ комбриг решил, я этого командира не знаю лодка из 153 бригады. Вышли мы из Балаклавы и скрытно заняли район боевой службы у территориальных вод Турции.
При всплытии на зарядку аккумуляторной батареи в районе зарядки. Были обнаружены следующие недостатки:
- антенну «Ван» заклинило на половину, полного подъёма;
(флагшток для подъёма ходового флага – конец в подводном положении попал во фланец антенны «Ван». Надо было крепить по подводному в районе ограждения рубки внизу.)
- верхняя газовая захлопка правого дизеля не герметична;
(не были выполнены мероприятия по подготовке к боевой службе – не заменена прокладка).
В 22 часа я поднялся на мостик. Командир капитан 3 ранга Жучков Владимир Прокофьевич (принял лодку у капитана 2 ранга Гусева) сказал Яковлевич пока ты здесь я возьму сигарет, на надстройке люди будут менять резину верхней газовой. Затем разберутся с антенной «Ван».
Конечно, пусть занимаются. Когда он спустился, я услышал шум самолёта. Приказал всем спуститься вниз, убрал людей с надстройки. Запросил у метристов как горизонт? Получил ответ, горизонт чист. Это был звук противолодочного самолёта БЕ-12, сам проверил отсутствие личного состава в надстройке. Поднялся заместитель командира бригады капитан 1 ранга Касьянов Анатолий Алексеевич, что такое я ему говорю надо погружаться противолодочный самолёт БЕ-12. В этот момент доклад метристов сигнал работающей РЛС на 3 диапазоне, величина 3 балла предполагаю « инициатива». Все спустились вниз. Срочное погружение. Задраив верхний рубочный люк, спустился в центральный. Убедился, что все мероприятия по срочному погружению выполняются. На глубине 8 метров в перископ увидел, самолёт включил прожектор и освещает море в стороне по правому борту на курсовом угле 100 градусов правого борта.
Показал заместителю командира бригады. Во время мы погрузились. В это время подводная лодка с дифферентом 8 градусов на корму еле удерживает глубину 9 метров. Капитан первого ранга Касьянов говорит, идите в корму посмотрите, что в пятом отсеке. Войдя в него, увидел, что трюм полный воды и нижние запоры не держат (должны держать до глубины 40 метров). Вернулся в центральный, доложил надо всплывать иначе нечем будет делать зарядку. Метристы доложили, горизонт чист. Заместитель командира бригады приказал - Анатолий Яковлевич всплывайте. Я смотрю на Владимира Прокофьевича, опять получаю приказание, всплывайте. Всплыв, продули балласт. На мостике капитан первого ранга Касьянов, Владимир Прокофьевич и я. Касьянов приказывает мне вступить в командование подводной лодкой. Ночную вахту нести мне и на зарядках. Жучкову нести вахту днём с ним.
Затем внизу в подводном положении заместитель командира бригады сказал, это командующий присылал самолёт для обнаружения подводной лодки. Если обнаружили, то поставят 2 балла за нарушение скрытности.
Отнесли боевую службу без происшествий. Экипаж мне понравился молодые офицеры желающие служить. Состоялся не один раз разговор с заместителем командира бригады, оставить Жучкова на ночной вахте. Я принял решение - Вы командир и с приходом будете назначены на эту лодку. С этим я не был согласен. Ведь заканчивался, ремонт подводной лодки С-70 и в неё была вложена часть души. Удивительно капитан 3 ранга Жучков В.П. мне кажется, согласился с этим. Какой разговор состоялся между ними, я не знал. Честно говоря, не хотел знать. Ведь он был назначен на эту должность Главнокомандующим ВМФ. Пришли с боевой службы, подводная лодка получила оценку отлично, то есть самолёт не обнаружил подводную лодку. Капитана 3 ранга Жучкова В.П. перевели в Одессу дивизион консервации на подводную лодку С-344. Я остался на подводной лодке С-70.
В ноябре пришла директива о переводе на штат консервации. Это могли сделать люди, которые хотели нанести вред нашим вооружённым силам.
Весь штат консервации:
командир;
командир боевой части 5;
старшина команды трюмных машинистов;
старшина команды мотористов;
старшина команды электриков;
старшина команды торпедистов;
командир отделения трюмных машинистов;
командир отделения мотористов;
командир отделения электриков;
старший радист;
старший акустик;
старший торпедист.
Пришлось решать задачи приёма отремонтированной материальной части этим личным составом и прикомандированным. Хорошо помогало командование 155 бригады подводных лодок. Командир бригады капитан первого ранга Бежанов Виктор Иванович и заместитель командира бригады по электромеханической службе капитан второго ранга Баландин Геннадий Михайлович. Я всегда вспоминаю их добрым словом.
Но прикомандированный личный состав приносил больше проблем с дисциплиной. Служившие на лодках и проходившие ремонт, могут подтвердить, присылали не очень дисциплинированных.
Завод был переполнен заказами. Впереди лодки поставили в нарушении приказа начальника главного технического управления базовый тральщик БТ- 259(деревянный) в пяти метрах по носу подводной лодки. Сильный западный ветер корабли водило, расстояние между кораблями уменьшалось до одного метра. Я не единожды говорил капитану завода и старшему строителю вы нарушаете документы регламентирующие ремонт. Написал рапорт на имя командира дивизиона ремонтирующихся подводных лодок капитану первого ранга Гусеву Александру Фёдоровичу. Резолюция на рапорте они знают, что делают. Швартовые концы на лодке были старые не единожды сращенные. Когда пришло время сдачи дизелей в работе, я требовал поставить подводную лодку на упор, командование дивизиона выполняйте, что вам говорят. Вообще я видел, что дивизион был больше создан для обеспечения необходимых услуг командованию дивизии. Для изготовления необходимых атрибутов к встречам проверяющих. Это тоже необходимо? Здесь возник второй конфликт с командованием дивизии.
И когда решили делать зарядку своими машинами для проверки их в работе, произошло то, что и должно было произойти. Начали зарядку аккумуляторной батареи. Был составлен график несения вахты вахтенным офицером, проин-структированы вахтенные. Меня вызвали в бригаду для выхода на торпедолове, стреляли в дуэльной ситуации командиры подводных лодок С-151 и С-165.
Я убыл в Балаклаву в 17.30 и когда доехал до бригады получил от оперативного дежурного дивизии, лодка дала ход и столкнулась с тральщиком. Тральщик тонет. Я сел на такси и приехал на завод. Спустившись в ахтерпик тральщика, увидел, ниже кабелей размагничивания пробоину размером 400 ;1200мм. Вода в корпус не поступала. Корпус тральщика был гнилой, по словам помощника командира тральщика. Как он выразился, теперь хоть отремонтируют.
Меня вызвал на связь оперативный флота вернее старший помощник капитан первого ранга Сибилёв М.А.. я доложил обстановку и состояние тральщика, и лодки. Услышал от него, Толя не переживай. Оказывается, он служил на подводных лодках и командовал подводной лодкой С-96.Спрашиваю старшего лейтенанта – инженера Зальц В.В., где командир боевой части 5 .
Убыл по вызову в дивизион. Я понял для вручения дани – командира нет. Не могу ничего сказать в укор старшему лейтенанту – инженеру Нишпор Владимиру Фёдоровичу. За весь период службы только хорошие воспоминания. А здесь сработало, вызвал вышестоящий штаб.
Можно было об этом и не писать. Когда собрали всех командиров подводных лодок, старших помощников командиров, командиров боевых частей 5 на совещание по аварийности. В присутствии заместителя командующего флота вице-адмирала Самойлова В.А. начали разбор с этого случая. Докладывал заместитель командира дивизии по электромеханической службе капитан 1 ранга инженер Муха Алексей Ани-симович, вице- адмирал Самойлов В.А. остановил его словами, вы не разобрались. На этом всё закончилось, я был удивлён, заместитель командующего разобрался, а штабы дивизиона и дивизии нет.
Здесь возник третий факт конфликта с дивизией и дивизионом.
А в книге «Подводные силы Черноморского Флота» один из командиров подводной лодки и командиров боевой части 5 пишут. «Нарушение должностными лицами организации зарядки АБ осталось бы без внимания, не включи электрик по ошибке муфту ШПМ.». это могли написать люди сами не раз нарушавшими организацию зарядки АБ.
Завод признал свою ошибку и всё устранил за свой счёт.
В декабре начались ходовые испытания подводной лодки.
Основные трудности:
-отсутствие штатного экипажа;
-морское довольствие экипажу (не выплата);
-сложные штормовые условия.
Но если первое и третье условия решались, то выплата морского довольствия никак. Даже за фактические выхода. А помощники офицеров «господа» мичмана категорически отказывались выходить. И правильно делали, ведь они кормили свои семьи.
Писал рапорта командиру дивизиона, командиру дивизии и дошёл до командующего флотом. Ответ есть приказ Командующего ЧФ о постановке подводной лодки в консервацию. До меня никак не могло дойти. Ещё не закончились испытания механизмов подводной лодки после ремонта, а уже доложили единица в консервации. Люди в море, а им за их выполненный служебный долг в соответствии с законом не выплачивают морское довольствие.
Это было четвёртым фактом конфликта с командованием дивизии.
Особенно интересно было выходить на глубоководное погружение после ремонта. Без экипажа и это было в марте 1978 году. Старшим шёл командир 155 бригады подводных лодок капитан 1 ранга Карлов Анатолий Алексеевич. На переходе в полигон погружения я спросил, как командующий прочитает в плане боевой подготовки флота корабль консервации идёт на глубоководное погружение. Ведь аварийно - спасательный отряд ЧФ в этот период по боевой тревоге. Он ничего не ответил, давайте готовьтесь к погружению. Когда мы погрузились на 150 метров и провели все мероприятия. Капитан 1 ранга Карлов сказал, хорошо отремонтировали лодку. Это были первые слова положительные за твой и всего экипажа труд.
В апреле командир бригады взял меня с собой на боевую службу на подводной лодке С-382. Вы пойдёте вторым командиром. Я сообщил перед экипажем С-70 стоит задача выполнить все мероприятия по консервации подводной лодки. Ничего разберутся.
Вышли мы, как всегда загружены. Первые сутки плавали на пузыре. Комбриг сказал, вы будете нести вахту ночью и на зарядке, а командир днём ему надо готовить отчёт. Я понял, ему посоветовал заместитель командира бригады капитан 1 ранга Касьянов Анатолий Алексеевич.
Всё это было из-за того, что командир подводной лодки С-382 капитан 2 ранга А.С. Болкун пришёл в 155 бригаду из 153 бригады. Так же как и командир подводной лодки С-348 капитан 3 ранга В.П.Жучков. И командование бригады не доверяло, произошёл трагический случай на подводной лодке С-157 командир капитан 3 ранга Ю.К.Розанов – прибывший с Линахамари на подводной лодке С-382. В период от-работки задачи Л-2 на С-157(плавание подводной лодки) был потерян подводник матрос – радист. Всплывая и погружаясь по срочному погружению, не заметили выскочившего в надводный гальюн матроса. Обнаружили его отсутствие в подводном положении. Всплыли и не нашли. Вода была холодной, события происходили ранней весной в полигоне боевой подготовки №46, под Ялтой.
Об этом мне сказал капитан 1 ранга А.А. Карлов.
Так прошло 8 суток и вдруг днём меня вызывают в центральный пост. Прибыв, он спросил у меня, какие у вас есть проблемы на своей подводной лодке?
Я был удивлён. В этот момент командир всплывал на очередной сеанс радиосвязи. Вращая перископ, он вдруг стал падать. Я поддержал его, помог сесть. Вызвали врача. Осматривая горизонт в перископ, получил доклад радистов, закончен сеанс связи, в наш адрес радиограмм не поступило. Скомандовал погружаться на глубину 40 метров, опустить перископ. Командир бригады обратился ко мне, что с коман-диром. Вызвав врача в центральный я спросил его командир заболел? Командир боевой части 5 капитан 3 ранга Болтунов Л.И. сказал: очень плохо себя чувствует. Врач промолчал. Комбриг сказал Анатолий Яковлевич, вступайте в командование кораблём. Опять повторяется старая история, как и на С-348. Я пошёл обходить подводную лодку и вызвал в пятый отсек командира боевой части 5 . Где задал ему вопрос у кого спирт, у командира получил ответ. Приказал ему забери канистру и ни капли не давай. Я знал этого офицера и был в нём уверен. Он принёс канистру мне, я сказал, храните у себя. Заместителем на этой подводной лодке был старший лейтенант Берсенев Фёдор Петрович, который служил со мной на С-70. вообще экипаж был подготовлен хорошо, лодка выглядела чистой и ухоженной. Через пять суток командир выздоровел и вступил в командование. По прибытии подводная лодка получила оценку отлично.
Однажды ночью на переходе я задал вопрос командиру бригады, вы переведёте меня на плавающую подводную лодку. Это прерогатива командира дивизии. Я для себя сделал вывод надо переводиться на другой флот.
Много мероприятий надо было провести для консервации подводной лодки Установили динамическое осушение. Пообщавшись с опытными командирами подводных лодок консервации, я пришёл к выводу для сохранения в рабочем состоянии аппаратуры связи, акустиков, метристов, торпедного электрика необходимо еженедельно проворачивать материальную часть. Для этого установили выпрямитель в ог-раждении рубки и ввели кабель внутрь прочного корпуса через сальник. Теперь на подводной лодке было питание, подсушивали все приборы по графику. Обидно было у метристов, акустиков, радистов была установлена новая аппаратура, а рядом стояли лодки со старой материальной частью требующей постоянного ремонта.
Жизнь шла своим чередом. На всех сборах командиров, которые проводили командир дивизии, командир бригады меня как молодого командира спрашивали в первую очередь и всегда. Это было хорошо, приходилось постоянно заниматься. На всех учениях участвовать на одной из лодок. Всегда приходилось иметь свежие конспекты.
На одном из сборов по командирской подготовке, руководитель командир дивизии произошёл случай. Командир соседней подводной лодки консервации капитан 2 ранга Табачный Сергей Георгиевич взял у меня конспект. Я обратился, Серёжа верни конспект. Командир дивизии (вероятно, услышал наш диалог) решил пошутить. Бабенко, чем занимается ваш личный состав. У вас составлен план, личный состав ознакомлен с ним? Скиртач проверьте. (Скиртач – старший помощник начальника штаба по мобилизационной готовности, очень преданный комдиву и большого веса.)
Я ответил, личный состав участвует в археологических раскопках на Фиоленте, планы составлены. Дело в том, что у нас в Балаклаве стояли четыре лодки в консервации. С-100 командир капитан 2 ранга Данилов Борис Иванович, С-281 командир капитан 2 ранга Табачный Сергей Георгиевич, С-340 командир капитан 2 ранга Гармонщиков Николай Степанович, С-70 командир автор капитан – лейтенант Бабенко Анатолий Яковлевич. Они замыкались на 155 бригаду подводных лодок. В тесной бухте 4 корпуса, а в Одессе дивизион консервации. Там комплекс для заливки сухозаряженных батарей и всё для лодок консервации.
Я не знал, тогда по указанию од дивизии выделяли личный состав на археологические раскопки. Оказывается, они работали по специальному плану командования (на дачных участках). Ответив так командиру дивизии, я поставил крест на своей службе в дивизии плюс к этому 4-е конфликта предыдущих. Это мне объяснили командиры в возрасте, я понял надо переводиться на другой флот. Я хотел служить на боевых лодках.
Здесь я хочу рассказать об эпизоде, описанном в книге «Подводные силы Черноморского Флота» контр-адмиралом Ю.М. Ничик на стр.300.
« На одном из противолодочных учений Б – 498 (Ю. Ничик.) был назначен рубеж поиска, через который проходил маршрут возвращения С- 296(В. Бабенко.). Задача предстояла трудная – стояло лето, дальности обнаружения лодок с учётом гидроакустических условий небольшие, и к тому же капитан 2 ранга В.Я.Бабенко много занимался вопросом малой шумности своей подводной лодки, добиваясь этого как организационными, так и техническими методами.
Акустики Б – 498 обнаружили шум винтов, классифицировали цель как подводная лодка, и пристроившись за кормой, вели её около 8 часов. При этом всё записывалось и документировалось на магнитофон.
На берегу В.Я. Бабенко никак не мог поверить, что был обнаружен, и только прослушав записанные шумы его лодки (наверное, они шумели «это я - С-296»), признал возможности акустического комплекса новой подводной лодки и высокую выучку экипажа».
В этой же книге на стр.539. «в июне 1978 г. На Б – 498 (Ф. Солодов - который погиб в декабре 1977года) из-за неграмотной эксплуатации заведования личным составом и низкой организации службы затопили морской водой капсулу гидроакустического комплекса «Рубикон». Он был выведен из строя. После ремонта его технические возможности значительно снизились».
При шестом типе гидрологии на залитом ГАК «Рубикон», он обнаружил подводную лодку на рубеже, при дальности обнаружения 5-9 кабельтовых (исправным комплексом) на одном горизонте. Это чушь.
А для безопасности плавания подводные лодки разносились по глубине минимум 40 метров и тогда дистанция обнаружения до 5 кабельтовых максимум.
И организовал «пристроившись» (не заняв позицию слежения) по корме слежение в течение 8 часов.
За это время подводная лодка, которую он обнаружил, прошла минимум 20 миль. Что это за рубеж, это уже минимум район поиска. Почему не доложил об обнаружении, как положено по инструкции при обнаружении подводной лодки? Почему подводная лодка С – 296, а не турецкая , которая осуществляла слежение в течение 8 часов за Б – 498? При таких дальностях обнаружения.
И тогда должны были уменьшить оценку за боевую службу – нарушение скрытности! Однако подводную лодку оценили за боевую службу на отлично. А самое интересное подводная лодка С – 296 находилась на боевой службе с 9.05 по 9.06.79 года вместо Б – 498. В связи с выходом из строя валопровода (дейдвуда) подводной лодки Б – 498.
25 апреля объявлено, подводной лодке С-296 готовиться к боевой службе. До 1 мая выгрузили и загрузили, ошиновали 2-е группы аккумуляторной батареи (при норме 30 суток).
Почему я пишу об этом? В 1987 году организовывал учение по обнаружению подводной лодки, уничтожении её телеуправляемыми торпедами ТЭСТ-71. При таком же типе гидрологии фактическое обнаружение было максимальное 5 кабельтов. Для выполнения стрельбы практическими ТЭСТ-71(телеуправляемые торпеды) пришлось применить специальное маневрирование. Т.е. подставить лодку цель через прохождение определённой точки, в определённое время. Это было на командирской подготовке (все командиры вы-ходили в море на лодке Б-380 с исправным комплексом).
Просто автору хотелось изобразить на бумаге своё мастерство, по прошествии лет.
В октябре 1979 года меня отправили на противолодочные курсы в Североморск, при войсковой части 31029. Со мной на курсах от Черноморского флота:
- Подполковник Чайковский с авиации;
- капитан 3 ранга Шашков командир большого противолодочного корабля «Комсомолец Украины»;
- капитан 3 ранга Фатеев начальник штаба 92 бригады тральщиков;
- капитан 3 ранга Кузнецов командир дивизиона противолодочных кораблей из Поти;
- капитан 3 ранга Зданевич старший помощник с подводной лодки;
- капитан 3 ранга Бабенко командир подводной лодки С-70 автор этих строк.
Там мы получили всё новое, что было известно о противолодочной войне, как у нас, так и у основных противников стран НАТО и конечно соединённых штатов Америки.
Побывал в гостях у знаменитых подводников 4 эскадры подводных лодок, увидел, в каких условиях они служат.
Колыбель, душа и бывшая столица Северного флота –Полярный. Гроссадмирал Денниц – главнокомандующий немецким флотом – назвал Полярный «осиным гнездом русских подводников». Недооценил – гнездо было орлиным.
Екатерининская гавань, не замерзающая в суровую зимнюю пору. Более четверти века Полярный был базой для Четвёртой эскадры дизельных подводных лодок. Самый страшный взрыв за всю историю города прогремел здесь 11 января 1962 года, когда у третьего причала на подводной лодке Б-37 рванул весь боезапас первого отсека. Погибло 70 подводников, были выведены из строя две подводные лодки.
Чёрный день начался весьма буднично. Таково уж свойство всех роковых дней – обрушиваться как гром среди ясного неба. Впрочем, стояла арктическая ночь.
Большая дизельная подводная лодка Б -37 была ошвартована в Екатерининской гавани у пирса, у которого и по сию пору грузят боезапас на подводные лодки.
Командир – капитан 2 ранга Анатолий Степанович Бегеба – только что вернулся из отпуска- его отозвали досрочно. ( Когда я учился в училище он у нас преподавал тактику подводных лодок. Это был седой, молчаливый капитан 1 ранга и никогда об этом не рассказывал).
Анатолий Степанович Бегеба: « В госпиталь ко мне приехал сам Главнокомандующий ВМФ СССР адмирал Флота Советского Союза Сергей Горшков. Лично расспрашивал, что и как. Спросил моё мнение о причине взрыва. А потом было заседание ЦК КПСС, на котором министр обороны Малиновский доложил о ЧП в Полярном Хрущёву. Не знаю реакцию генерального секретаря, но Малиновский распорядился отдать меня под суд. Видимо, принял такое решение на основании Акта государственной комиссии по расследованию. Но составили акт за пять дней до того, как лодку подняли и детально осмотрели. Поспешили маленько. У нас ведь как: на все случаи жизни есть универсальная формула – «вследствие низкой организации службы».
1962 год. Самый расцвет «волюнтаризма» и «субъективизма». Приказ министра обороны «отдать под суд» был равносилен приговору. Детали – «на сколько лет», в какие места – должен был определить трибунал.
От адвоката Бегеба отказался. Прислали женщину - адвоката, что она понимала в военном деле, в службе, в технике?
Бегеба защищал на суде свою честь и честь погибшего экипажа. Он не был юристом, но был высококлассным профессионалом подводником. И случилось чудо: подведомственная министру обороны военная фемида вынесла назначенному свыше преступнику оправдательный приговор. Имя этого бесстрашного и честного служителя закона: генерал-майор юстиции Фёдор Титов. Приговор, впрочем, опротестовали и направили в Верховный Суд. Но и военная коллегия Верховного Суда не смогла, ни, в чём обвинить командира погибшей подводной лодки и отклонила протест прокурора. Отобранный поспешно партийный билет Бегебе вернули. Но флотская карьера его была сломана. Возможно, кто-то из наших кадровиков посчитал 35-летнего капитана второго ранга «невезучим» (на манер аттестации офицеров на британском флоте есть графа «везучий – невезучий»). Его удалили подальше от кораблей – в Бакинское Высшее Военно–Морское училище им С.М. Кирова. Преподавать тактику. Преподавал он там до самых последних дней своей военной службы. Там же в Баку и жену схоронил. А когда начался разгул антирусского шовинизма, вернулся в Полярный к дочери.
Из слов командира Б-37: Когда я прибыл из отпуска на подводную лодку, мой минёр доложил мне: «Товарищ командир, мы приняли не боезапас, а мусор!»
Стал разбираться, в чём дело. Оказывается, всё лучшее погрузили на лодки, которые ушли в Атлантику под Кубу. А нам – второму эшелону – сбросили просроченное торпедное старьё, всё, что наскребли в арсеналах. Хотя мы стояли в дежурстве.
- Обычно стеллажные торпеды на лодках с половинным давлением в баллонах. А нам приказали довести его до полного - до 200 атмосфер. Я отказался это сделать. Но флагманский минёр настаивал, ссылаясь на напряжённую обстановку в мире. Мол того и гляди – война. «Хорошо приказание исполню только под запись командира бригады в вахтенном журнале».
- Комбриг и записал: « Иметь давление 200 атмосфер».
- Вопрос этот потом на суде обошли.
- К чести комбрига скажу – он свою запись подтвердил, несмотря на то, что вахтенный журнал так и не смогли обнаружить.
Так вот, на мой взгляд, всё дело в этом полном давлении в воздушных резервуарах стеллажных торпед. Скорее всего, выбило донышко старого баллона. Я же слышал хлопок перед пожаром! Воздушная струя врезала обшивку торпеды. Тело её было в смазке. Под стеллажами хранились банки с «кислородными консервами» - пластинами регенерации В-64. Масло в кислороде воспламеняется само по себе. Стар-шина команды торпедистов мичман Семёнов успел только доложить о пожаре и задохнулся в дыму. Потом взрыв. Сдетонировали все двенадцать торпед. Только после этого случая запретили хранить банки с «регенерацией» в торпедных отсеках. А все слухи, про то, что в носу шли огневые работы, паяли вмятину на зарядном отделении – полная чушь. Это я вам как командир утверждаю!
Из воспоминаний генерал-майора юстиции Ф.Д.Титова.
Всего от взрыва погибли 78 человек из состава 4-й эскадры подводных лодок, из них – 59 членов экипажа Б-37 и 11 членов экипажа С-350.
К исходу дня на флот прибыла государственная комиссия во главе с Главкомом ВМФ адмиралом флота С.Г.Горшковым, в состав входила большая группа учёных под руководством академика А.П.Александрова.
Результаты работы комиссии были доложены министру обороны Маршалу Советского Союза Р.Я.Малиновскому и через него представлены в Президиум Центрального Коми-тета КПСС.
Оргвыводы непосредственно касались двух должностных лиц: командующего Северным флотом адмиралом А.Т. Чабаненко и командира подводной лодки Б-37 капитана 2 ранга А.С.Бегебы, в отношении которого было предписано отдать под суд военного трибунала.
Вскоре на флот прибыл новый командующий - адмирал В.А.Касатонов.
При первой встрече со мной Владимир Афанасьевич высказал своё глубокое возмущение поведением Бегебы в день катастрофы и выразил твёрдое убеждение, что суровый приговор трибунала Военный совет использует «как рычаг в деле решительного укрепления дисциплины и порядка на кораблях и в частях флота».
На распорядительном заседании, которое всегда предшествует судебному, после доклада прокурора флота полковника юстиции Титкова и моего содоклада было принято решение о предании командира подводной лодки Б-37 капитана 2 ранга А.С.Бегебы суду военного трибунала. Процесс решили провести в Полярном.
Для участия в судебном разбирательстве мною были определены народные заседатели: капитан первого ранга Шкодин – опытный подводник – капитан второго ранга Савельев, замполит подводной лодки того же проекта, что и Б-37, недавно закончивший юридический факультет Военной – политической академии.
Стрелки часов показывали 22 часа 40 минут, когда комендант суда скомандовал:
Встать! Суд идёт.
Я достал из папки текст приговора, на шести листах машинописного текста.
На основании всего вышеизложенного и руководствуясь ст.303 и 306 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, военный трибунал Северного флота
ПРИГОВОРИЛ:
Бегебу Анатолия Степановича по ст.260 п. «а» УК РСФСР оправдать.
Первым пришёл в себя и выскочил из зала военный прокурор полковник юстиции Титков.
В свой рабочий кабинет я попал в середине следующего дня, и сразу же начальник канцелярии военного трибунала передал мне приказание командующего флотом: немедленно прибыть к нему.
Через несколько минут открыл двери штаба флота. Вошёл в кабинет. Не успел доложить о своём прибытии, как адмирал, стуча кулаком по столу, набросился на меня с упрёками:
Вы что, решили Президиум ЦК партии учить? Вы выбили у меня из рук рычаг, с помощью которого я хотел повернуть всю работу командиров по искоренению серьёзных недостатков в службе и укрепить дисциплину! Вы что, решили быть умнее тех, кто был в госкомиссии, которая разбиралась в происшествии, и прокуратуры флота, четыре месяца проводившей следствие по этому делу?!
Бегеба будет всё же осуждён. Тогда я малость вспылил и заявил:
- Что вы на меня кричите? Ведь я вам в своей работе не подчинён!
Касатонов, топнув ногой, закричал:
- А кому же вы подчинены?
Собравшись с духом, отвечаю как можно спокойнее и твёрже: -Я подчинён советскому правосудию!
В кабинете находился и член военного совета адмирал Фёдор Сизов, который молчал, однако незаметно дёргал меня за рукав тужурки, давая понять, чтобы я не слишком горячился.
На следующий день мне звонили из Москвы. Председатель Военной коллегии Верховного Суда СССР генерал-лейтенант В.В.Борисоглебский беседовал со мной долго и обстоятельно, а ещё дня через три-четыре последовал звонок из ЦК КПСС. Меня на месте не оказалось, поэтому мой заместитель полковник юстиции Маслов, по просьбе звонившего, зачитал ему весь текст приговора. Это вызвало недоумение на другом конце провода:
- В документе, поступившем в ЦК от Генерального прокурора, обстоятельства оправдания Бегебы изложены несколько иначе. Пришлите копию приговора в Москву.
Передав дела своему заместителю полковнику Маслову на период отпуска, я собирался попрощаться с сослуживцами, но тут в кабинет вошла секретарь и попросила принять трёх капитанов первого ранга.
- Пусть их примет Маслов.
-Они очень просят, чтобы приняли их именно вы!
-Пусть входят.
Вошли немолодые офицеры, и вдруг, как по команде, опускаются передо мной на колени, низко кланяются, и один из них говорит:
-Спасибо вам, товарищ полковник, за справедливость! Спасибо вам за спасение командира! Спасибо за то, что не дали нам потерять веры в правосудие! Примите наш земной поклон.
Я оторопел. После постоянной нервотрёпки, после мощного давления со стороны всевозможного начальства подобная сцена произвела на меня сильное впечатление.
Позже я очень сожалел, да и сейчас сожалею, что, растерявшись, не спросил их имён – кто они и откуда.
Отпуск подходил к концу. Нервы. Нет ничего томительнее неизвестности. Что там ждёт меня на службе?
Определение на кассационный протест военного прокурора Северного флота:
«приговор военного трибунала Северного флота от 22 июня 1962 года в отношении Бегебы Анатолия Степановича оставить без изменения, а кассационный протест Военной прокуратуры того же флота - без изменения…».
Через полгода был подписан приказ о назначении меня на должность начальника организационно-инспекторского отдела Военной коллегии Верховного суда СССР. На про-щальном ужине, который организовал командующий Северным флотом, Владимир Афанасьевич Касатонов в воскресенье 24 сентября 1963 года в 14 часов. Все приглашённые собрались в салоне командующего. Мой сосед за столом Семён Михайлович Лобов, отношения с которым у меня всегда были хорошими, наклонился ко мне и сказал полушёпотом:
- Всем ты, Федя, хороший парень, только вот Бегебу зря оправдал. Адмирал Касатонов краем уха уловил эту фразу, встал из-за стола (разумеется, и мы все поднялись), наполнил свой бокал и сказал:
- Должен вам всем сообщить, что оправдательный приговор по делу Бегебы обсуждался в самой высокой инстанции страны и был признан обоснованным, правильным. Давайте ещё раз поднимем бокал за Фёдора Дмитриевича и пожелаем ему здоровья и успехов дальнейшей службе на высоком посту по руководству работой военных трибуналов.
Так вот оно в чём дело! Оказывается, копия приговора, отправленная в ЦК КПСС, была там изучена, и выработанная по ней позиция повлияла и на решение Военной коллегии, и на присвоение мне генеральского звания, и на назначение на вышестоящую должность.
К сожалению, долгие годы трагедия Б-37 замалчивалась, даже на Северном флоте до подводников не были доведены итоги работы и выводы правительственной комиссии, не говоря уже о материалах судебного разбирательства по уголовному делу, возбуждённому против командира. Высоких начальников не устраивал оправдательный приговор и мужественное поведение на суде капитана 2 ранга Бегебы А.С.
(Материалы к публикации подготовил Владислав Самборский).
Из письма командира боевой части пять подводной лодки Б-37 капитана 1 ранга в отставке Генриха Алексеевича Якубенко. В «Комсомольской правде» 14 января 1997 года была опубликована статья «Последние минуты рокового «Танго»». Наша лодка по классификации НАТО имела условное обозначение «Фокстрот», что соответствует проекту 641. А «Танго» условное обозначение относится к дизельным подводным лодкам проекта 641 Б. (Сом). А это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
В статье утверждается, что на Б-37 до этого трагического случая была большая аварийность.
На самом деле по результатам БП и ПП за 1961 год командир лодки капитан 2 ранга Бегеба А.С. был поощрён командующим Северным флотом наручными часами «Командирские», а ваш покорный слуга – фотоаппаратом, который до сих пор в рабочем состоянии и хранится у меня.
Постскриптум: капитан 1 ранга в отставке Бегеба Анатолий Степанович скончался в Санкт-Петербурге в декабре 2002года. Прах его погребён на Серафимском кладбище. Стараниями его и клуба моряков – подводников в Морском соборе на Крюковом канале установлена памятная доска со списком погибших при роковом взрыве моряков Четвёртой эскадры.
Почему я так подробно остановился на этом случае. Мы с капитаном 3 ранга Вячеславом Фирсовичем Кузнецовым и его товарищами, которые закончили училище во Владивостоке, служили в Полярном, побывали на причале номер три. Где произошла эта катастрофа. И показали нам, куда долетали остатки лодки.
Почему не были опубликованы материалы государственной комиссии?
Почему не дождавшись подъёма лодки, министр обороны приказал отдать командира под суд?
Почему председателем государственной комиссии назначен Главнокомандующий ВМФ СССР?
Как мог главнокомандующий не имея всей обстановки и всех доказательств отразить в акте причину катастрофы?
Здесь чётко прослеживается линия высокого руководства быстрее назначить виновных и обезопасить себя.
Кто имел право отозвать из отпуска капитана 2 ранга Бегебу – начальник штаба флота.
Кто командовал подводной лодкой, когда она загружала боезапас – командир бригады или один из его заместителей (начальник штаба или заместитель командира бригады).
Кто принял решение загружать этот боезапас Б-37?
Учитывался в минно-торпедном отделе Северного флота, какой боезапас грузится на подводную лодку? (учитывался ли там, что донышко баллонов подвергается коррозии из-за конденсата; учитывали там сроки проверки сосудов высокого давления?)
Постараюсь сделать выводы из всего изложенного:
Считал и считаю, не опубликованы материалы акта расследования, так как они были не объективны и могли вызвать недовольство подводников. А самое главное акт был составлен для сохранения должностей наверху.
Командующий Северным флотом адмирал А.Т.Чабаненко отстранён от командования Северным флотом и командир подводной лодки Б-37 капитан 2 ранга А.С. Бегеба отдан под суд. Акт был составлен за пять суток до подъёма лодки.
У нас ведь как: на все случаи жизни есть универсальная формула – «вследствие низкой организации службы». Приказ министра обороны «отдать под суд» был равносилен приговору. Детали - «на сколько лет», в какие места - должен был определить трибунал.
По командующему адмиралу А.Т. Чабаненко.
27 января 1961 года погибла подводная лодка С-80 и унесла 68 жизней подводников.
Была создана Государственная комиссия по расследованию этой трагедии. Комиссию возглавил в то время Главный инспектор министерства обороны СССР Маршал Советского Союза К.К.Рокосовский.
Константин Константинович был не только прославленным полководцем Великой Отечественной войны, но и глубоко порядочным человеком. Очевидно, имея «установку сверху» на выявление и наказание виновных, маршал повёл себя так, как подсказывали ему совесть и житейская мудрость. Он собрал офицеров – подводников и попросил их изложить на бумаге свои соображения по поводу того, что и как могло произойти на С-80.
Даже не стремясь напускать на себя важный вид и оказывать на подводников «давление погонами». Уважаемый всеми маршал признал, что большим специалистом в данной области не является (хотя, возможно было не совсем так, и с уважением отнёсся к мнению всех офицеров). Комиссия, таким образом, рассмотрела среди возможных и правильную версию гибели лодки, но, не имея никаких данных, ни к чему конкретному не пришли. В прочем, и разгромных «оргвыводов» также сделано не было. (Капитан 2 ранга запаса Игорь Борисович Караваев).
А в случае с Б-37 до подъёма подводной лодки и сбора всех фактов составлен акт.
Две такие аварии с подводными лодками в течение одного года. Это после отражения в акте решило его судьбу. И убедило министра обороны в правильности
содержания государственного акта составленного Главнокомандующим ВМФ.
Почему командующий Северным флотом адмирал В.А.Касатонов так давил на правосудие? Становится ясным из его воспоминаний о назначении на северный флот.
«Как вспоминал Владимир Афанасьевич: «…в феврале шестьдесят второго как-то выдался в кои веки спокойный вечер. Сидели, смотрели с женой телевизор. Вдруг звонок по закрытому телефону. Взял трубку – Хрущёв! Поздоровались. Никита Сергеевич «прямо с места» сказал тогда, что страна строит для Северного флота атомные подводные лодки. Правительство крайне обеспокоено. Этот взрыв, сказал Хрущёв, самая тяжёлая катастрофа после гибели «Новороссийска». «Мне доложили, - продолжил Никита Сергеевич, - что Чабаненко должным образом флотом не занимается, с Горшковым спорит - у каждого свои амбиции. Вылетайте на Север, принимайте флот, осваивайте атом, изучайте, подбирайте, воспитывайте людей. Правительство надеется, что порядок на Северном флоте будет наведён!»
Владимир Афанасьев ответил «есть» и лишь спросил, как быть с выборами в Верховный совет - он же кандидат в депутаты от Крыма. «Выберем – не беспокойтесь. Народ вас знает и уважает», ответил Н.С. Хрущёв.
Утром В.А.Касатонов доложил об указании Н.С.Хрущёва главнокомандующему ВМФ. Оказалось, что С.Г.Горшков соответствующую информацию получил несколько минут назад. «Вылетай по готовности, не тяни» - сказал он. (И.В.Касатонов «Командую флотом» стр.361 издание 2004года).
Получив такую индульгенцию из первых рук и раньше Главнокомандующего, он стал выполнять их. А.С.Горшков понял, что ему готовится замена и тоже предпринял все меры – поэтому появляется такой ранний акт о Б-37.
Здесь мне хочется рассказать об одном случае происшедшем на Тихоокеанском Флоте.
Николай Герасимович Кузнецов «В декабре 1938 года меня вызвали в Москву на заседание Главного военного совета ВМФ.
Ехал я в столицу с большим беспокойством. В начале ноября у нас на флоте произошла крупная авария с новым эсминцем. Какими окажутся последствия этого несчастья, я не знал, но ждал сурового наказания. Поэтому перед отъездом из Владивостока, прощаясь с первым секретарём Приморского крайкома ВКП (б) Н.М. Пеговым, я передал ему конверт и попросил в случае чего передать его матери.
Дело в том, что в первой половине ноября с одного из наших судостроительных заводов во Владивосток на достройку переводили эсминец «Решительный». Караван уже прошёл значительную часть пути. Оставался последний этап – от Советской Гавани до главной базы. Руководил переходом командир бригады эсминцев капитан 3 ранга С.Г.Горшков.
7 ноября он запросил разрешение на выход в море. Прогноз погоды был хороший. Береговой ветер не превышал трёх-четырёх баллов. Но к вечеру погода испортилась, сильный зюйд-ост быстро развёл волну. Сила ветра достигла семи-восьми баллов, а потом дошла до одиннадцати. Огромные волны швыряли эсминец и буксировавший его транспорт. Лопнули буксирные концы (надо было увеличить длину буксирного троса, чтобы он был постоянно в воде, и выполняла вода функцию демпфера). Снова завести их не удавалось. Суда дрейфовали к берегу. И хотя команды действовали безупречно, а распоряжения командира отряда, который принимал все меры к спасению корабля, были правильными, положение эсминца становилось трагическим: своего хода он не имел. Корабль развернуло лагом к волне и понесло к берегу. Крен достигал сорока пяти градусов. «Решительный» выбросило на пустынный берег у мыса Золотой на скалы. (Почему не использовали якоря?) Сила удара была так велика, что корабль разломился на части. Один рабочий погиб.
Мне в своём выступлении пришлось коснуться очень неприятного события – гибели эсминца. Все мы опасались, что нам крепко достанется. Сталин посуровел.
- Вы считаете, что было предпринято всё для спасения корабля?
- Всё.
Я доложил, что руководитель операции С.Г.Горшков – опытный командир и в трудные минуты перехода действовал умело. Винить его в случившемся нельзя.
Сталин молча, не прерывая, выслушал мой доклад. Потом сказал, что в другой раз не отделаюсь так легко. Но было решено, под суд никого не отдавать. Признаться, мы ожидали худшего. Я понял, гроза миновала.
На Главном военном совете ВМФ Сталин высказал мысль о том, что «подготовка кадров – это девять десятых создания большого флота». ( «Накануне» Н.Г.Кузнецов, Герой Советского Союза, Адмирал флота Советского Союза стр.241-242).
В таких сложных и опасных условиях Н.Г.Кузнецов защищает молодого комбрига С.Г. Горшкова. И как поступает уже Главнокомандующий флотом с несогласным в некоторых вопросах с ним командующим Северным флотом адмиралом А.Т.Чабаненко и командиром подводной лодки капитаном второго ранга А.С. Бегеба.
Эти две трагедии с подводными лодками С-80 и Б -37, также последствия «Карибского кризиса», ещё более занесли «Дамоклов меч» над большим военно-морским начальником.
Самой яростной, самой опасной схваткой за все годы «холодной» войны была та, что разыгралась поздней осенью 1962 года. В ответ на блокаду Соединёнными Штатами Америки Кубы Хрущев приказал бросить в Карибское море подводные лодки. Главком остановил свой выбор на 4-й эскадре дизельных подводных лодок в Полярном. Командование эскадры решило, что лучше всего к реальным боевым действи-ям готова 69-я бригада подводных лодок, точнее её ядро в составе больших подводных лодок Б-4, Б-36, Б-59 и Б-130.
В Полярный вернулись перед самым Новым годом. Встретили 69-ю бригаду хмуро.
Из Москвы уже приехали, как выразился один из командиров, «седые мужчины с мальчишеской искрой в глазах и большими лопатами - дерьмо копать». У комиссии из Главного штаба была одна задача: назначить виновных «за потерю скрытности». Никто из проверяющих не хотел понять ни обстоятельств похода, ни промахов московских штабистов (абсолютно не разбирающихся в вопросах гидрологии в тёплых водах и использовании дизельных подводных лодок в них), ни реального соотношения сил. Лишь профессионалы понимали, какую беспрецедентную задачу выполнили эки-пажи четырёх лодок. «Живыми не ждали!» - честно признавались они. Понимал это и командующий Северным флотом адмирал Владимир Касатонов, который - то и не дал на заклание ушлым москвичам своих подводников. Более того, подписал наградные листы на всех отличившихся. Даром, что в Москве эти представления положили под сукно.
Маршалы из Министерства обороны и партийные бонзы из ЦК КПСС долго не могли уяснить, почему подводникам рано или поздно приходилось всплывать на зарядку. Командиров кораблей вызвали держать ответ в Большой дом на Арбате. Разбор тогда вёл первый заместитель министра обороны СССР Маршал Советского Союза Андрей Гречко.
Долго не мог он понять, почему мы вынуждены были всплывать - рассказывает капитан 1 ранга в отставке Рюрик Кетов.
Ещё раз пояснили, что ходили мы к Кубе на дизельных подводных лодках, а не на атомных.
- Как не на атомных? – заревел маршал.
Сдёрнул с носа очки и хвать ими по столу. Только стёкла мелкими брызгами полетели. Высшее военно-политическое руководство страны полагало, что в Карибское море были направлены атомные подводные лодки.
Царедворцы не стали передокладывать Хрущёву, какие именно лодки ушли на Кубу. Главнокомандующий Военно-Морским Флотом Сергей Горшков (он принимал решение на отправку, а отвечать?), перечеркнул проект разгромного приказа, начертал « В тех условиях обстановки командирам подводных лодок было виднее, как действовать, поэтому командиров не наказывать». ( Ни как нельзя было допустить, чтобы информация дошла до Хрущёва. КАКИЕ ЛОДКИ ХОДИЛИ к КУБЕ),
И всё-таки маршал Гречко остался недоволен действиями подводников.
Глава 4. Попытка перехода для дальнейшей службы в Магадан.
Вернувшись в ноябре, я решил делать всё, чтобы перевестись служить на другой флот – Северный или Тихоокеанский.
В июне 1980 года узнал в отделе кадров, что требуется замена командиру подводной лодки из Магадана. Написал рапорт на имя командира бригады о переводе меня. Получил ответ это прерогатива командира дивизии. Вы напишите свою резолюцию. Ни какой резолюции я не получил на рапорте и пошёл к командиру дивизии. Он на моём рапорте написал х - - , х - -,х- - тебе служи здесь. А в Магадан отправили капитана 3 ранга Рысакова Владимира, командира подводной лодки С-217. Он не хотел служить на Тихоокеанском Флоте. В день Военно-Морского флота, я участвовал в параде кораблей в Севастопольской бухте на подводной лодке С-348. Командиром, этой лодки был капитан 3 ранга Ф.Ермалюк. С ним мы начинали службу лейтенантами на подводной лодке С-384. он был в отпуске по семейным обстоятельствам (похороны мамы). Совершив переход из Балаклавы в главную базу. Встал первый в линии из трёх лодок на бочки. Впереди стоял большой противолодочный корабль «Скорый» им командовал капитан 3 ранга А.В.Ковшарь. С ним мы учились на командирских классах.
При постановке на бочки заведя носовые концы. Стал заводить кормовые и здесь мне пришлось познакомиться с крайне удивившем меня старпомом подводной лодки - капитаном 3 ранга Лупаковым. Я подвожу корму, и кормовая швартовая команда подаёт швартовые, там не принимают. Спустившись с мостика? Вышел на корму говорю старшему, почему не принимаете концы? Мы концы обматываем бинтами. Делаете глупую работу, пока все корабли не встанут и не вытянутся в линию, ваши концы будут в воде и грязными. Приняли и мы завели концы серьгой. На следующее утро, когда встали все корабли в нашей линии. Наблюдали результат обмотки концов «чёрными» бинтами, подводной лодки стоящей по корме и возмущение доктора разорили всю укладку (большая медицинская аптечка на подводных лодках).
Стояла жаркая погода – лето было в разгаре. Определил работать экипажу до обеда, если не уложимся, тогда будем работать и после ужина. Экипаж был дружный и мы всё успели.
Командующий определил лучшим кораблём по внешнему виду и содержанию. Было очень приятно. Так как две другие подводные лодки были с другой бригады. Старшим был определён командир этой бригады капитан 1 ранга Б.М.Царёв. Это уже был другой офицер не тот, о котором я писал ранее как начальник штаба 155 бригады подводных лодок.
После обеда, через два часа после приёма пищи организовали купание личного состава и душ на кормовой надстройке. Сколько я выслушал на чисто русском языке указаний одному его «величеству» известно. Я прекрасно понимал, если на одной подводной лодке личный состав купается и моется под душем, а другим запрещено. Естественно они ка-пали на меня своему командиру бригады. Но результат оказался в мою пользу. Личный состав совместно с офицерами и мичманами отлично поздоровался, и улыбались прохождению командующего. Командующий определил лучшим кораблём на параде.
Но странное, и не очень для меня приятное произошло через месяц. Я всё надеялся о переводе для дальнейшей службы в Магадан. Приказ Главнокомандующего ВМФ о назначении меня командиром С-147 войсковая часть 36195. Место базирования Севастополь, был для меня сигналом – служить мне на Чёрном море до конца службы на флоте. Сдав дела на подводной лодке С-70 капитану 2 ранга Анатолию Николае-вичу Балашову, я принял у него дела на подводной лодке С-147 (СС- 552 перевели в науку).
Анатолия Николаевича я хорошо знал и уважал. Это грамотный командир и когда мне пришлось выполнять обязанности штурмана подводной лодки С-100, он был командиром С-96. Я удивлялся, почему таких командиров не назначают на вышестоящие должности.
Дважды орденоносец, колоссальный опыт службы!
Сдав задачу, подготовка подводной лодки к плаванию стали отрабатывать элементы задачи плавание подводной лодки.
Экипаж подводной лодки:
-старший помощник командира старший лейтенант Серебряников В.;
- заместитель командира по политической части старший лейтенант Данильченко В.И.;
- командир электромеханической боевой части капитан 3 ранга Касьяненко В.;
- командир штурманской боевой части лейтенант Дрябин Г.;
- командир минно-торпедной боевой части лейтенант Аглиулин Х.Ф.;
- командир боевой части связи, начальник радиотехнической службы старший лейтенант Храмов В.;
-командир моторной группы старший лейтенант Дмитриев В.И.;
- начальник медицинской службы старший лейтенант м\с Борминцев Е.
Мичманский состав:
-главный специалист СПС старший мичман Смирнов Г.Г.- мастер военного дела;
-главный боцман, старшина команды рулевых сигнальщиков старший мичман Черников В
- мастер военного дела;
- старшина команды торпедистов старший мичман Атаманчук В.М.- мастер военного дела;
- старшина команды радиотелеграфистов старший мичман Хруслов С.- мастер военного дела;
- старшина команды трюмных машинистов старший мичман Мищенко М.М.;
- старшина команды мотористов старшина 1 статьи Жук В. (срочная служба).
- старшина команды электриков старший мичман Новиков С.И.;
- химик санитар - инструктор старший мичман Мирошниченко А;
- старшина команды снабжения мичман Шиян В.;
-старший кок инструктор мичман Сахаровский В.
После сдачи задачи два (плавание подводной лодки) нас стали использовать в режиме обеспечения противолодочных сил и авиации флота. Эта лодка была оборудована «Упаками» установкой для выстреливания из под воды горящих всплывающих буёв в количестве восьми штук. Находясь под водой в соответствии с заданием, выстреливали буй для обозначения своего места. Буй загорался и горел 15-25 минут.
Обеспечение противолодочных сил и науки происходило в жёстком режиме. Обеспечив в одном районе, всплывали и переходили в другой. На переходе получали план
обеспечения. Затем заходили на рейд Балаклавы, катером подвозили продукты. И на каждый выход новый командир боевой части пять (электромеханической части). Штатный капитан 3 ранга В.В. Касьяненко приболел и не мог по состоянию здоровья служить на лодках. Так за 12 дней обеспечения на подводной лодке было 5 командиров боевых частей 5. И вот в очередной раз, прибыв на рейд Балаклавы, отправив на катере старшего помощника с командиром БЧ-3 и интендантом за планом, буями и продуктами на берег. Продолжали зарядку аккумуляторной батареи. Вдруг вахтенный офицер докладывает к нам подходит катер с начальником штаба бригады капитаном 2 ранга Погореловым Ф.И.. Я поднялся на мостик. Катер ошвартовался и на борт подводной лодки поднялся капитан 3 ранга, а катер отошёл от борта. Начальник штаба крикнул это ваш родной командир БЧ-5. Познакомился, это был капитан 3 ранга Ермолаев Леонид Николаевич. Он перевёлся с Тихоокеанского флота из Магадана. Я сказал ему, что мы сейчас делаем зарядку и через 4 часа будет погружение в полигоне боевой подготовке №38 обеспечение авиации. Он спустился в лодку и через 15 минут поднялся на вверх. Мне всё понятно, но почему вы под водой плаваете с креном 1 градус на левый борт. Я обрадовался и говорю, вы сделайте, чтобы его не было. До этого я всем командирам БЧ-5 говорил такого не должно быть. Мне объясняли это из-за цистерны бидистилата. При первом погружении я убедился, что это очень грамотный и с большим опытом офицер. Он влился в коллектив и стал уважаемым. В этот период произошла смена старшего помощника командира. Старший лейтенант Серебряников В. был заменён приказом командующего на капитана лейтенанта Черкасова В. Просто обидно, когда в таком возрасте тебя снимают с должности из-за пьянства (до этого старшим помощником был капитан 3 ранга Ничик Ю.М.) Подводную лодку в бригаде и дивизии называли « летучий голландец», члены экипажа называли «Чернопопой Луизой».
Потом командование бригады решило ввести лодку в линию, несмотря на перевод её в «науку». Я был рад оказаться на боевой лодке.
В период отработки задачи применения оружия и отработки противолодочных задач в соответствии с «Курсом дизельных подводных лодок». Произошло несколько интересных моментов. Так при стрельбе в дуэльной ситуации лодка по лодке (ПТ-3). На борту подводной лодки был старший заместитель командира бригады подводных лодок капитан 2 ранга Евстафьев Альберт Мефодьевич. Он рассказал, что при стрельбе Б-498 (Ю.Ничик) последовательными залпами по ПЛ., уклоняющейся за барьером помех средств гидроакустического противодействия были утоплены все 4 практические торпеды, он погрузился с открытыми передними крышками на 150 метров. Я спросил, как это могло произойти вы, и командир прекрасно знаете, что практические торпеды ограничены 150 метрами. Он ответил, командир утверждал, погру-жался до 150 метров, чтобы оказаться в лучших для лодки гидроакустических условиях. Но удивительно командир, бывший командир БЧ-3 (минёр), заместитель командира бригады, бывший командир БЧ-2-3 и не знали, что противолодочные торпеды при выстреле делают мешок до 70 метров. И это было на лодке инициаторе, но для них всё прощалось. (Между прочим, практические торпеды очень дорогое удовольствие).
В декабре мы закончили отработку всех требований Курса дизельных подводных лодок и были введены в первую линию. 10.01.1981 года загрузив специзделия подводная лодка, заступила в боевое дежурство, имея предназначение обеспечение науки, СС-552. А подводная лодка С- 287 под командованием капитана 3 ранга Лупакова всё ещё не могла войти в первую линию. Хотя на ней произошла смена командира, ушёл для прохождения дальнейшей службы в штаб флота капитан 2 ранга Пономарёв А.С..
Но 15.01.1981 года пришла директива от генерального штаба вывести подводную лодку СС-552 из сил боевого дежурства. До этого у нас был разговор с командиром бригады капитаном 1 ранга Царёвым Б.М. , что в соответствии с документами мы предназначены для обеспечения науки и не можем нести ядерное оружие. Хотя я истинно хотел служить на боевой лодке.
В этот момент я подумал, что хоть в отпуск пойду за 1980 год. Но не угадал, и началось, все подводные лодки стоят в базе, а С-552 в море. Флот был большой, корабли готовились к боевой службе и должны иметь наработку по подводной лодке.
22 февраля после возвращения с моря очередного обеспечения получаю приказ командира соединения, 24 февраля пойдёте на обеспечение противолодочных сил Румынии в порт Мангалию. Старшим пойдёт заместитель командира 155 бригады капитан 1 ранга Касьянов Анатолий Алексеевич. Докладываю через пять суток, выходит срок «СБР» размагничивания, а он действует один квартал. А там район опасный от мин, выставленных в период войны. Вот так работает штаб и орган планирования 153 бригады.И также вы обещали отпустить командира в отпуск за предыдущий 1980 год. В ответ получил приказание готовить подводную лодку к выходу в Румынию, пойдёт капитан 3 ранга Чикин А..М. Пришлось поверить командиру соединения, 23 февраля подводная лодка СС-552 проходила «КИМЭС» и в 17часов 40 минут была ошвартована к третьему причалу в бухте Южной. Были произведены замеры, и магнитное поле было приведено в норму. Я уверенный в исполнении указаний командира бригады остался на подводной лодке, отпустив максимальное количество офицеров и мичманов домой. Зарядку пришлось делать своими машинами. Представляете, все отдыхают, а экипаж подводной лодки СС-552 прогуляв 5 часов на (КИМЭС) стучит на половину города своими дизелями. Утром по прибытию всего экипажа в назначенное время 06 00 сделали приготовление к выходу подводной лодки в море.
Прибывает капитан 3 ранга Чикин А.М. и капитан 1 ранга Касьянов А.А. Я выхожу, сдав рапортами дела капитану 3 ранга Чикину А.М., докладываю капитану 1 ранга Касьянову А.А., подводная лодка к выходу готова. А кто пойдёт командиром? Задаёт вопрос капитан 1 ранга Касьянов А.А. командиру 153 бригады капитану 1 ранга Царёву Б. М.. Тот отвечает капитан 3 рана Чикин А.М..
Капитан 1 ранга Касьянов отвечает, я в море с ним не пойду. Командир бригады поворачивается ко мне и говорит, идти придётся вам. Я естественно возмущаюсь, немытый, в грязной форме одежды, и позориться в Румынию?
Выделили машину, я поехал домой умылся, взял чистую форму одежды и вышли в море. Погода была штормовая море 4-5 баллов. И главное прогноз плохой на трое суток, а лодку погнали. Ветер восточный до 25 метров и вход в Мангалию при нём практически не возможен. Это мы узнали, когда подошли. Навстречу нам выслали буксир одновальный типа «Лебедь», который методом лидирования указывал нам вход в аванпорт. Он шёл впереди в 2 кабельтовых курсом 270 градусов, когда стал поворачивать на 0 градусов для входа, его крен достигал до 15-18 градусов. Капитан 1 ранга Касьянов А.А. говорит, давай не будем входить. Вход в порт был сделан наращиванием искусственного волнолома. Я ему говорю, мы не знаем глубин ведь (раньше надо было принимать решение) почему он нас лидирует. Решили входить. И всё время меня торопил, переходи на моторы. Я объяснял ему перейду под электромоторы после поворота на курс 0 градусов очень
сильный ветер и большая волна под моторами можем не удержаться на курсе. Перешёл на моторы при входе за волнолом. При повороте влево начал отработку правым мотором средний назад при руле лево руля. Затем прямо руль и оба мотора малый назад подводная лодка остановилась под килём 1 метр. Встали на якорь. Волна гуляла на внутреннем рейде метра 1,5 и нос било о грунт. С разрешения капитана 1 ранга Касьянова заполнили первый номер, и нос упёрся в грунт. Так мы простояли трое суток, на четвёртые сутки румыны по радио говорят надо вам выходить на разведку. Я передал, что у вас всепогодные надводные корабли и буксир, произведите разведку сами. Простояли ещё сутки. Передали нам задание через переводчика капитана 2 ранга Симеона Иона.
Утром первые вышли противолодочные корабли. За ними вышли мы. Построились в строй впереди 3 кабельтова корабль и по бокам в 2 кабельтовых по кораблю. Пришли в район через три часа, была зыбь 2 балла. Погрузились в точке погружения, я предупредил руководителя. В точку погружения можете подойти только через 30 минут после моего погружения. Румыны ответили, поняли нас. В задании были указаны точки поворотов и глубины погружения подводной лодки на каждом курсе. При обеспечении работали старые станции советского производства и через два часа после погружения, появилась ещё одна низкочастотная станция. Долго решали с капитаном 1 ранга Касьяновым А.А. вопрос о всплытии на разведку. Я ему докладывал, что источник находится дальше всех и пеленг на источник практически не меняется. Всплыли и обнаружили четыре цели. Три противолодочных корабля Румынии и одно большое белое судно. С фотографировав его погрузились. Закончив обеспечение, всплыли и сразу получили по радио спасибо за работу, почему меняли глубину. Естественно ответили, глубину меняли на всплытии по окончанию обеспечения. Опять построились в тот же ордер, начали движение в Мангалию.
Но визуально четвёртого судна не было видно. И только на РЛС обнаружили большую цель, следующую в сторону порта Констанца. Так происходило ещё пять выходов. Но мы больше не всплывали, а как только всплывали на РЛС, наблюдали удаляющуюся цель. После первого всплытия я предупредил всех офицеров о том, чтобы нигде в беседе не проговорились о всплытии. И вот последний день на переходе в район поднимаюсь на мостик и вижу по корме большое белое судно под флагом Китая в дистанции 20 кабельтовых. Отругал вахтенного офицера, почему вы с сигнальщиком не наблюдаете должным образом за горизонтом. Стоял начальник РТС старший лейтенант Храмов В.. ответ мы же идём в охранении. Спросил как горизонт на станции поиска «Накат-М» - горизонт чист.
Я приказал вызвать на мостик всех вахтенных офицеров, спрашиваю вахтенного офицера, почему не работаете радиолокационной станцией. Ответ идём в охранении трёх противолодочных кораблей Румынии. Здесь меня прорвало по корме идёт судно, в ту пору у нас были очень плохие отношения с Китаем. Столкновение научно-поискового судна « Академик Берг» с гвардейской атомной подводной лодкой
«К-56» вы знаете. Она тоже шла совместно с крейсером «Владивосток» и большим ракетным кораблём «Упорный». Все молчали, и я напомнил им этот трагический случай. А сейчас изложу его Вам уважаемый читатель.
« Гвардейская атомная подводная лодка «К-56» возвращалась домой. Настроение у подводников было приподнятое: только что они выполнили ракетную стрельбу по мишеням совместно свыше указанными надводными кораблями. С самолёта - наблюдателя доложили: мишени горят. К тому же по возвращении на базу офицерскому и мичманскому составу предстоял отпуск. У многих уже были в кармане билеты на самолёт.
На лодке в тот выход было два экипажа. Первый – штатный, капитана 2 ранга Александра Четырбока, второй – капитана 2 ранга Леонида Хоменко с АПЛ «К-23». Командовал подводной лодкой Л.Хоменко. Старшим на борту был заместитель командира дивизии атомных подводных лодок капитан 1 ранга Л.Сучков.
Часы показывали полночь. «К-56» со скоростью 12-14 узлов шла в надводном положении. Видимость прекрасная. Старпом капитан 2 ранга В.Петров, нёсший в рубке командирскую вахту, как и все, был в хорошем расположении духа: отстрелялись успешно, впереди новое назначение - должность командира одного из атомоходов. Это был его последний поход в должности старшего помощника.
На подходе к мысу Поворотному с «К-56» дали «радио» на корабли: «Благодарим за обеспечение. Следуйте своим курсом. Мы идём в свою базу. Всего доброго». Лодке предстояло вскоре сделать поворот, а надводным кораблям следовать во Владивосток.
Через некоторое время на РЛС кораблей обнаружили, что на субмарину идёт какая-то цель, опасно сближаясь по курсу, о чём с крейсера «Владивосток» и было тотчас сообщено подводникам. Они ответили, мол, не беспокойтесь, мы всё видим, расхождение будет нормальным. А через несколько минут подводная лодка, и цель слились на экранах РЛС кораблей воедино. Почувствовав неладное, «Владивосток» сразу же, резко изменив курс, рванул к «К-56».
Мощный удар в правый борт сотряс корпус подводной лодки, где отдавшись власти сна, отдыхали подводники. Лодка получила крен на левый борт. В пробоину (около 5м Х 1м) Во 2-к отсек хлынула забортная вода. Из 2-го отсека тотчас выскочили отдыхавшие там оба командира - Хоменко и Четырбок и ещё несколько подводников. Раздалась резкая команда: «Задраить переборку!» Приказ исходил от командира электромеханической боевой части -5 капитана 2 ранга Пшеничного. Переборку мгновенно задраили. Так ценою собственной жизни механик и 26 находившихся там офицеров подводников, изолировав себя во 2-м аварийном отсеке, давали возможность спастись остальным и сохранить на плаву подводную лодку.
Как и положено, в таких случаях, сразу, как только во 2-м отсеке задраили переборку изнутри, со стороны 3-го отсека в зубья кремальеры вставили болт, наглухо, блокировав 2-й. Капитан 2 ранга Л.Хоменко, спасая людей и подводную лод-ку, посадил её на песчаный берег бухты в районе мыса Гранитного.
Что происходило в последние минуты накануне столкновения и сразу после него на мостике судна «Академик Берг» и подводной лодки «К-56», как так получилось, что они не смогли разойтись?
Из показаний Ивана Марченко, бывшего капитана НПС «Академик Берг»: 13 июня 1973 года в 21час 30мин. НПС «Академик Берг» снялся с якоря в Находке и пошёл на выход из залива Америка. Подводной лодки на острых курсовых углах видно не было (пару раз какая-то цель мелькнула на экране РЛС и всё, больше не появлялась). Наблюдая визуально ходовые огни, мы думали, что идёт катер, тем более, что подводную лодку и катер по ходовым огням не отличишь. В 00.00 часов на вахту заступил 2-й помощник С.Куксенко. Тогда же видимость ухудшилась до 1-1.5 мили. В 00часова 05 минут видимость ухудшилась до 0.5 мили. Я покинул мостик и пошёл сначала в штурманскую рубку, а затем к себе в каюту переодеться. В этот момент и произошло столкновение. Часы показывали 01час 00минут. Я тотчас выскочил на мостик Лодка тащила, разворачивая, за собой, наше судно (у неё водоизмещение раза в 3 больше нашего. А не могли отличить от катера). После этого я сразу же принял управление судном на себя.
Здесь же в горячке чуть было не ударил 2-го помощника. Дело в том, что, когда я покинул мостик, он для проверки района на предмет выявления наличия косяков рыбы на 20 градусов самостоятельно изменил курс и не поставил меня об этом в известность. Вскоре после столкновения лодка исчезла из нашего поля зрения, и мы, было, подумали, что она утонула. Потом получили сообщение о её местонахождении, и пошли к ней.
Из показаний командира подводной капитана 2 ранга Леонида Хоменко: 14.06.73года
00.00. Видимость полная, работает РЛС, наблюдение повышено.
00.30. Слева начал находить туман. Мыс Поворотный был ясно виден.
По согласованию с контр-адмиралом Кругликовым, находившимся на крейсере «Владивосток», капитан 1 ранга Сучков дал распоряжение старпому капитану 2 ранга Петрову следовать самостоятельно, но командиру лодки об этом доложено не было (на этот момент на лодке уже имелось предупреждение с крейсера о встречном судне).
00.55. Включён поисковый радиолокационный приёмник. До его выключения, кроме работы РЛС на крейсере, работу других РЛС не обнаружили (странно, почему не обнаружена работа РЛС «Академика Берг», хотя по утверждению его капитана, она работала?).
00.56. По часам командира на лодке начали подавать туманные сигналы. Командир почувствовал, что лодка начала отрабатывать задний ход.
00.58. РЛС подводной лодки начала работать на обзор.
Поздно! В 01час 00 минут тяжёлый форштевень НПС «Академик Берг» вонзился в прочный корпус гвардейской атомной подводной лодки «К-56» в районе 2-го жилого отсека и частично 1-го отсека.
Как показало расследование причиной трагического инцидента, было невыполнение Международных правил по предупреждению столкновений в море (МППСС), кои распро-страняются и на подводные лодки, идущие в надводном положении, выключенная на 28 минут радиолокационная станция на субмарине (и это в тумане, ночью), низкая организация дежурно – вахтенной службы, беспечность, расчёт на авось.
Скажем проще. В той ситуации подводная лодка должна была уступить «дорогу», подождать, когда пройдёт судно «Академик Берг». В свою очередь на судне, видя, что этого не происходит, и лодка продолжает опасно маневрировать по курсу, обязаны были, хотя бы застопорить ход и дать предупреждение световыми сигналами. Увы. Ничего этого сделано не было. А ссылка капитана судна на то, что, дескать, их РЛС подводную лодку не обнаружила и они думали, что это катер, выглядит, по меньшей мере, не убедительно, так как размеры цели «подводная лодка» и «катер» явно несоизмеримы.
Министр обороны СССР маршал А.Гречко не дал добро на привлечение к уголовной ответственности офицера В.Петрова, в связи, с чем автоматически освобождалось от ответственности и гражданское лицо – С. Куксенко, которые в момент столкновения несли командирскую и капитанскую вахту соответственно. Произошло это, по ряду свидетельств, из-за нежелания огласки случившегося, где вина флота в лице старпома подводной лодки В.Петрова просматривалась довольно основательно. Впрочем, не только Петрова.
С министром обороны был солидарен и главком ВМФ СССР адмирал С.Горшков, дескать, и так много крови, не надо никого судить, пусть эта трагедия послужит всем памятным горьким уроком (Контр-адмирал А.С.Берзин)». (Каким уроком не доводили до подводников).
Когда я учился на 6 Высших Специальных Офицерских ордена Ленина Классов ВМФ, со мной учились два капитана 3 ранга Ю.Пищальников и В.Губин. они рассказали об этом очень подробно. Зачем скрывать. Ведь горькая правда, принесёт больше пользы. Ведь всё равно сарафанное радио донесёт этот трагический инцидент до всех. А вот анализа и выводов для обучения и не повторения таких грубых (я бы сказал преступных действий) ошибок не было.
И здесь поведение МО СССР маршала А.Гречко и Главкома адмирала СССР С.Горшкова вызывают у меня лично удивление. Принятие решения ими по трагическому случаю с Б-37 и её командиром капитаном 2 ранга А.С.Бегеба и командующим Северным Флотом адмиралом А.Т.Чабаненко. Снятие с должности Командующего и предание к суду командира подводной лодки, не дождавшись объективного расследования. Здесь моё мнение сказался возраст этих начальников и желание остаться при должностях.
После доведения случая «К-56» и НПС «Академик Берг» до вахтенных офицеров я обратил внимание их на то, что Румыния это даже не Болгария.
Перед погружением я запросил по радио у старшего начальника штаба дивизии капитана 1 ранга Аряма Сава, что за разведывательное судно находится в районе. Ответили, работает с нами.
После всплытия в надводное положение передали кальку маневрирования на малый противолодочный корабль Румынского флота. Получили по радио спасибо за обеспечение, Вам следовать в Севастополь счастливого плавания.
Погода стала свежеть, к 22 00 часам разыгрался шторм. Опять голова ноги северо-восточный ветер до 20 метров в секунду. В четыре часа утра уже дул сильный западный ветер до 25 метров в секунду классический «господин – Циклон» (ветер меняет своё направление против часовой стрелки в Северном полушарии и по часовой стрелке в южном полушарии). Это было 6 марта и все хотели прийти в Севастополь поздравить своих женщин. Задал вопрос капитан 1 ранга Касьянов Анатолий Алексеевич – когда придём в базу? Ответил ему в 14.00 7 марта. Он сказал спасибо, если придём чуть ранее, будет просто прекрасно. Затем подходит командир боевой части пять Ермолаев Л.Н. (электромеханическая боевая часть) и говорит надо поработать дизелям на полном ходу.
Я говорю а «топлива хватит», как насчёт экономии? Анатолий Яковлевич хватит вокруг Европы и обратно. Вы же знает. Командующий Флотом адмирал Ховрин Николай Иванович издал приказ раз в месяц ходить полными ходами 1 час. Приятно когда тебе предлагают решение вопроса и грамотно обосновывают. Я ответил ему ну 1 час пойдём скоростью 15 узлов, но это не решит проблему. На что получил обстоятельный ответ остальное время пойдём самым средним ходом. Повернувшись к нему, а разговор состоялся на мостике я сказал самое главное безопасно и контроль за пополнением топлива в расходный бак. Погода свежая и оставаться без хода не очень приятная картина.
Весь этот разговор между нами слышал Анатолий Алексеевич, но ничего не сказал, спустился вниз. Волна была в корму и подводная лодка СС-552 «летучий голландец» как её называли все подводники в 153 бригаде подводных лодок, стремительно двигалась в сторону Севастополя. Экипаж в это время всё чистил и драил, никого не надо было контролировать. В 0700 мы были на подходе к главной базе. Это была суббота, и рейд Севастополя был пуст. Меня это очень удивило, но когда мы вошли на рейд, то увидели, вода взбаламучена и жёлтого цвета. Запросили добро у оперативного дежурного охраны водного района на вход в базу. Прослушали его переговоры по радио с оперативным флота. Какая подводная лодка (ОД флота) – СС-552(ОД – ОВРа)? Так она должна быть ещё миль за сорок от рейда (ОД флота). Потом уже, когда я служил на командном пункте флота, понял смысл этих переговоров. Был подготовлен утренний доклад Командующему флотом и нанесена позиция ПЛ на карте утреннего доклада. Но стоял оперативным флота капитан 1 ранга М.А. Сибилёв. Опытный подводник дал добро на вход. Ошвартовались у четвёртого причала с юга третьим корпусом. Так много было лодок в бригаде в тот период. Капитан 1 ранга Касьянов Анатолий Алексеевич вышел, поблагодарил за выход и сказал хороший у вас экипаж. Это было приятно слышать от опытного и уважаемого мною подводника. Особенно запомнились его слова о командире боевой части пять капитане 3 ранга Ермолаеве Леониде Николаевиче. Он вообще, когда спит? Очень ответственный и грамотный. А вода была жёлтой на входе и в бухте «циклон» погулял и даже подводную лодку Б-498 не заводили в базу, а она лежала на грунте в 34 полигоне. Этой подводной лодкой тогда командовал капитан 2 ранга Ю.М. Ничик. А у корневой части плавучего причала ПЖТ (плавучий железобетонный) на Угольной пристани. Построенном для базирования первого авианесущего корабля проекта 1143 «КИЕВ». При стоянке в тот момент такр «БАКУ» при сильнейшем западном ветре рядом затонула плавучая мастерская, а крейсер устоял.
Доложил оперативному дежурному бригады о прибытии, получил в понедельник после обеда выход обеспечение авиации (вертолётов) в полигоне № 30. а во вторник авиации в полигоне №38 – необходимо получить всплывающие буи на обеспечение. Стоял капитан 3 ранга Инзарцев Аркадий Николаевич ответственный, опытный офицер мы его называли «начальником паники». Я говорю, когда получать продукты, буи? Ответ не знаю. 13 подводных лодок и ждали, когда придём – погнать на обеспечение. Но он исполнитель и обид на него не было. Отпустил офицеров мичманов домой, старпом сказал, езжайте я разберусь совсем. В понедельник политические занятия, естественно замечания, почему плохо подготовлен личный состав. Какая забота! Нет бы, подумать и обеспечить людей помывкой в бане. Помочь в получение продуктов? И тех же буёв? Самое главное политические занятия.
После обеда вышли в море и вернулись в базу, в среду вечером 19.30 11.03.81г. Опять получили готовиться к переходу в пункт базирования Поти обеспечивать дивизион противолодочных кораблей. Выход в четверг вечером 21.00 12.03.81г. На докладе у командира бригады получил добро следовать в отпуск за 1980 год. В море пойдёт капитан 3 ранга Чикин Александр Михайлович. Старшим командир бригады капитан 1 ранга Царёв Борис Михайлович.
Получив отпускной на 30 суток, я задал вопрос комбригу, что это? Ведь отпуск за прошлый год и служба проходит на подводной лодке? Надо ставить через месяц лодку в док, в Балаклаву. Мой ответ поразил его своей новизной. Для этого есть командир бригады, заместитель командира бригады и начальник штаба, которые все имеют допуск к управлению подводными лодками всех проектов в бригаде. На тридцать суток я в отпуск не пойду или пойду, если и вы будете отдыхать 30 суток в своём отпуске.
Отпускной был перепечатан на 45 суток + дорога. Я был поражён, как власть меняет человека. С приходом с Советской гавани, где он был начальником штаба в 155 бригаду подводных лодок, это был пример для меня. А здесь все команды с добавлением чисто русских «междометий».
Приехав в Севастополь через 31 сутки отпуска, прибывает оповеститель домой вам прибыть на службу. Человек я военный утром следующего дня на службе. Ваша лодка всплывает, занимайтесь её всплытием. Я задал вопрос мне, что идти в прокуратуру, чтобы догулять свой заслуженный отпуск. Где ваши инженеры человеческих душ или они занимаются только политическими занятиями? Вопрос был задан, так как появился начальник политического отдела бригады капитан 1 ранга Капустин Николай Иванович.
Он, конечно же, произнёс дежурные фразы, успокойтесь, давайте разберёмся. Я подумал про себя, ещё одного принесло. А вслух произнёс вы, сколько отдыхали в заслуженном отпуске? Николай Иванович ответил сорок пять суток и дорога. Это было просто чудесно, я сказал, берите меня в ваши органы, буду служить как пудель. Короче услышал от комбрига идите, догуливаете отпуск, а потом обеспечение на тендру (диверсантов).
Всплытие обеспечивал мой старший брат капитан 2 ранга Бабенко Владимир Яковлевич.
Звонит мне вечером и говорит, твой механик говорит, что без боезапаса может удифферентовать подводную лодку. Конечно, если все остальные запасы будут приняты (топливо вода, масло) до полых норм. Я не верю, что он сможет погрузить. Понял надо выходить и говорю ему я сам приеду. Он подумал и говорит, отдыхай, а потом пойдёшь на тендру и на Кавказ.
Всё получилось и после дифферентовки, перехода в Севастополь. Он позвонил мне и сказал с трудом, но погрузились. (Я был удивлён для погашения плавучести имеются торпедо - заместительные цистерны, которые равны весу всего боезапаса). Я говорю ему, наверное, толкнулись (дали ход кратковременно мотором), перевели дифферент на корму и она погрузилась? Да и механик у тебя от бога. Мне действительно повезло с Леонидом Николаевичем. Он был грамотным специалистом и честным, порядочным офицером, весёлым не унывающим оптимистом.
3.05.81 года подводная лодка с полными запасами убыла на Тендровскую косу. Прибыв и встав на якорь, получили от приехавшего на борт капитана 1 ранга Фармагей И. план работы. Обеспечивали « морских котиков» к входу и выходу из подводной лодки.
Старший помощник командира капитан – лейтенант Черкасов Владимир организовал выполнение все огневых упражнений, которые были обязаны выполнить согласно курса по огневой подготовке. Офицеры, мичмана и личный состав все отстрелялись. Леонид Николаевич обеспечил весь экипаж свежей сметаной. Самое интересное, что обменивал он их на сухари у Фёдора, который жил там на выселках. А в период войны состоял в личной охране Бендеры. Человек был внешне не приятный, со злым взглядом. Но желудок просит еды, а зимой хлеба не всегда привезут по погоде. Вот лодочные сухари пригодятся.
После 30 суток отработки, поступило приказание следовать в Одессу на замену аккумуляторной батареи. Она у нас выслужила срок и сильно газовала. Утром после приготовле-ния снялись с якоря и начали движение в Одессу. Командир электромеханической боевой части всё уговаривал меня, давайте снимем «Гребёнку» я говорил, отойдём от берега и выполним. Отойдя на 5 миль, выйдя на чистую воду дали ход правым дизелем. Затем перешли на смешанный режим движения. Но через пять минут остановился правый дизель. Пустили левый, через 6 минут остановился левый дизель. Дали ход правым мотором малый вперёд скорость 5 узлов движемся в Одессу. Заместитель старший лейтенант Данильченко Владимир, что это дизеля остановились. Я смотрю на него и говорю, в пятый отсек не ходите, не мешайте, разберутся, доложат.
Сам говорю старшему помощнику, пятый отсек подключи на прямую связь с мостиком. И вдруг слышу, почему у вас не работают дизеля. Голос заместителя и никто ему не отвечает. Опять я вас спрашиваю, почему не работают дизеля? Я дал приказание, заместителю командира прибыть на мостик. Слышу с отсека видишь люди работают не мешай. Заместитель, я и спрашиваю, когда будут работать дизеля. Здесь раздалось красивое изречение и указание пути на три буквы. Молодец старпом вывел заместителя на мостик. В этот момент пришло радио от оперативного дежурного флота. Ваше место и действия. Я сказал замполиту, запрещаю вам вход в пятый отсек. Написал радио, указал широту, долготу, курс, скорость (увеличил до 9 узлов) и время прибытия в Одессу. Я понял, что упустили топливо и дизеля глотнули водички. Это в лучшем случае часа три работы. Старшина команды был срочной службы. Командир боевой части 5 капитан 3 ранга Ермолаев Леонид Николаевич, командир моторной группы старший лейтенант Дмитриев Иван Ильич сами занимались промывкой. Через 3.5 часа дали малый ход обоими дизелями. После прогрева увеличили ход до среднего, и перешли на полный ход. Наш «летучий голландец» влетел в Одессу под дизелями и ошвартовался в нефтяной гавани. Доложил о приходе командиру дивизиона герою Советского Союза капитану 1 ранга Соколову Валентину Евгеньевичу, оперативному дежурному дивизии по телефону. Командир дивизиона поставил задачу принять батарею, и загрузить её на борт в течение 5 суток. Мы с командиром боевой части 5 договорились принять батарею после общего обмера всех элементов, подготовки аккумуляторных ям. Командир дивизиона сказал, вас ждут на Кавказе, и командир дивизии держит на контроле выход. Я давно понял, что этим командирам самое главное доложить, а как будет в море, их не волновало. Короче каждый день меня прессовал комдив. Но мы всё выполнили и загрузили батарею и когда комдиву доложили, что мы загрузили батарею за три дня. Он не поверил. А за это время провели ремонт всей материальной части. Сделали зарядку аккумуляторной батареи. Произведя приготовление, я запросил добро на выход. Однако меня долго не выпускали, пришёл командир дивизиона и говорит плохой прогноз. Я говорю, подводная лодка всепогодный корабль и прошу добро на выход. Он пожал нам с командиром боевой части 5 руки, вы научили, как надо работать моих «бездельников». Счастливого вам плавания. Мы снялись и вышли в море, оно было как всегда «приветливо», дул сильный западный ветер до 20 метров в секунду.
При подходе к Севастополю получили радио «Вам следовать в полигон покладки подводных лодок на грунт, под Ялтой. Для обеспечения крейсера АСС «Эльбрус». Время под водой 14.00 14.08.81г. всплытие в15.00 16.08.81г. Ясность подтвердить временем всплытия. Подписал начальник штаба флота. Заняв район погружения, донесли о погружении и погрузились. Глубина 125 метров, приняли 4 тонны воды в уравнительную цистерну. Чтобы лодку не водило течением. Прибыли суда АСС (аварийно спасательной службы) по их указанию отдали кормовой буй. Через час не наблюдаем вашего буя. Отдали носовой, через 10 минут наблюдаем оба буя. В кормовом аварийном буе стоит телефон для связи и огонь. А в носовом проблесковый огонь и радиостанция. Это обычная история и два буя спасателям облегчают поставить спасатель над аварийной лодкой (не знаю, получится у них реально при аварийной ситуации, но учёба есть учёба). СС «Эльбрус » встал над нами, чуть зацепив своим якорем нос подводной лодки. Затем выбрав якорь, отдал его в стороне. Надо такая махина длиной175 метров, шириной 35,1 метра и осадкой 7,5 метра, водоизмещением 13400тонн. Командовал им капитан 2 ранга Юрганов Виталий Фёдорович. Учения предполагали фактический выход из «аварийной» подводной лодки. АРС (автономный разведывательный снаряд) обследовал подводную лодку, чистоту комингс – площадки, придонное течение, открыл на лодке эпроновскую выгородку (находятся клапана подачи воздуха в лодку и отсоса, а также продувания балластных цистерн). Лёг рядом с лодкой и подозвал к себе спасательный аппарат (снаряд) СПС. Затем СПС опустился на комингс - площадку и передали с СС «Эльбрус» откройте люк. К вам выльется около 400 литров воды, и аппарат присосётся к вам. Легко сказать присосётся, но открыть отверстие на глубине 125 метров, под давлением 13,5 атмосфер не стакан воды выпить. Отправил в 7-й отсек командира группы движения старшего лейтенанта Ивана Ильича Дмитриева. Открой клапан вентиляции и потихоньку стравливай, перед этим приготовьтесь дать воздух в отсек. Сливает он воду в течение30 минут,а она
идёт и идёт. Сверху торопят, интересно, кто там торопил взять с собой и дать возможность открыть клапан? Затем всё таки открыли люк, воды вылилось около 800литров. И аппарат присосался комингс – площадке (это кольцо вокруг люка 7-го отсека тщательно отполировано). Настолько плотно, что под давлением таким вода не поступало в лодку. В подводную лодку спустился бывший командир группы этой лодки старший лейтенант Анатолий Иванович Котигороховский командир снаряда. Мы спекли торт и передали им на «Эльбрус» и вместе с 5 человеками своей команды отправили наверх. Дело в том, что по заданию, переданному нам с командиром аппарата. Нам предписывалось снарядами эвакуировать одну смену. Где было управление боевой подготовки, техническое управление, командование дивизии. При перешвартовке в Балаклаве с одного пирса на другой около 100 метров, без отдачи концов. Требовали пускать гирокомпас. А здесь отправь смену со 125 метров и всё. Самое интересное единственный случай, когда никто не хотел покидать прочный корпус. Пришлось провести конкурс на лучшее знание книжки боевой номер, содержание материальной части. Были определены «лучшие» и отправлены наверх. Когда снаряд всплывал с первой группой, появился крен, все были измазаны в торте. Второй раз всё было нормально без приключений. От командира СС «Эльбрус» на подводную лодку была передана картина, выполненная чеканным методом самого крейсера. Работы закончились мы, всплыв, забрали своих людей, последовали в Севастополь.
Зайдя в Севастополь, заправились продуктами, оставив командира электромеханической части (по семейным обстоятельствам) взяли вместо него командира моторной группы с подводной лодки С-96 старшего лейтенанта Захламина Александра пошли в район Пицунды. Море относительно успокоилось, солнышко пригревало и всё плохое осталось позади. Я понимал, что сейчас всё будет зависеть только от нас – командования подводной лодки. Как мы спланируем, так и будет. Сообщил об этом офицерскому и мичманскому составу, подавать в план то, что необходимо и с обязательным выполнением. Контроль буду осуществлять сам. Во главу угла знание всеми категориями подводников своих обязанностей и приведение материальной части и отсеков в порядок. Через сутки прибыли на Кавказ к месту Пицунда. Поставили нас с западной стороны у населённого пункта Алахадзе на якорь. Стоять в 2,5 кабельтовых от берега такой красоты, напротив санатория министерства внутренних дел. Курировал нас начальник морского испытательного центра Фёдор Шатаевич Санная. Замечательный человек, хороший организатор. Ис-пытаниями руководила доктор технических наук Артамонова Инга Анатольевна с Государственного оптического института. Задействованы были морской буксир «Гремящий», вертолёт, самолёт АН-12, а также искусственный спутник земли. Всё было настолько просчитано, подводная лодка совершала галс на глубине 100 метров. Над ней шёл буксир с опущенной на глубину 40 метров «подводным самолётом». На 100 метрах летел вертолёт, выше самолёт и в космосе спутник и все изучали след, оставленный подводной лодкой под водой. Затем необходимо было проходить галсами от грунта на глубинах 40-30-20-10 метров. И так до вечера, затем зарядка аккумуляторной батареи в ночь. Утром приготовление и опять испытания. Весь июнь и половину июля участвовали в испытаниях. Результаты эти очень нужны были нашему флоту в «борьбе» против подводных лодок противника – НАТО.
Затем нас отправили на планово-предупредительный ремонт в Поти. После окончания ремонта. Обеспечение противолодочников Индийского экипажа на большом противолодочном корабле «Решительный». Там я встретился с капитаном первого ранга Лапшиным Г.И., он преподавал нам в училище маневрирование и навигацию (в звании капитана 3 ранга). Был очень обрадован, посетил подводную лодку. Подарил мне книгу А.Е. Карпова и Е.Я.Гик «Шахматный калейдоскоп». Со словами от учителя «Желаю добиться успехов в службе, как автор книги в спорте », мы играли с ним шахматы в училище. Мне тоже было приятно встретить преподавателя из училища. Он привёз индийский экипаж, который проходил обучение в нашем училище в Баку.
Участвовали в обеспечении противолодочного дивизиона Потийского базирования. Интересно об обеспечении противолодочников в этом районе рассказывал мне капитан 3 ранга, Чикин А.М.Который, ходил вместо меня на подводной лодке вместе с командиром бригады капитаном 1 ранга Царёвым Б.М. для участия в учениях. Я в это время гулял в от-пуске за 1980 год. Рассказ Чикина А.М. лодка была удифферентована и когда мы вышли в район боевой подготовки №101,она резко полетела вниз. Послышался мат, перемат командир боевой части 5 «вы не умеете считать дифферентовку»? Командир капитан 3 ранга Чикин А.М. встал на защиту механика мы вчера погружались, и всё было нормально. Потом разобрались, сказалось в этом районе близость реки Риони. Опреснённая вода другая плотность и для подводной лодки это существенно.
Я всегда удивлялся не выдержанности командира бригады. Моё мнение о русском мате знают все. Без него обходятся многие, не могут обойтись без него и часто им пользуются только те, чей словарный запас крайне скуден, а уровень развития и воспитания безнадёжно низок. Мат иногда может быть уместен там, где без него тускнеет экспрессивная окраска высказывания (анекдот, афоризм, народное выражение, пословица, поговорка). Такие случаи довольно редки и допускают его единичное употребление, как перца в борще.
Потом понял, что малое командование подводной лодкой всего 1,5 года, откуда взяться опыту. И конечно в этом нет и его вины. Руководители, назначавшие его на должность, видели количество лет службы на лодках общее. А рассмотрев прохождение службы до назначения командиром, видишь:
-командир электронавигационной группы эсминец «Бесстрашный» 2 года;
- командир рулевой группы, командир БЧ-1подводной лодки С-96 2 года;
- командир БЧ-1 подводной лодки С-69 2 года;
-старший помощник командира подводной лодки С-69 4 года;
- командир подводной лодки С-69 1,5 года;
10 лет до должности командира подводной лодки это много, старшим помощником 4 года тоже много. Но это в первых на ракетной подводной лодке, которые выполняли задачи в море реже торпедных. Во вторых специфика конструкции 644 проекта, модернизация 613 заставляла командиров этих лодок осторожничать и не позволять погружаться самостоятельно своим офицерам. В третьих сказывалось происшествие с подводной лодкой С-80 на северном флоте
(это мои размышления я тоже начинал службу на таком проекте С-162).
На торпедных лодках (чистый 613 проект называли велосипедом) всё было проще и рад, что становление прошло на торпедной подводной лодке. И командиры были опытные, учили и доверяли, и требовали. Здесь мне хочется вспомнить случай на подводной лодке С-100. Я молодой старший помощник за командира, командир бригады капитан 1 ранга Бежанов Виктор Иванович после окончания обеспечения даёт приказание, старпом всплывай. Я выполнил все действия и всплыл на перископную глубину, он командует видимость 0. Он эх я думал ты, уже всё умеешь, почему не включил радиолокационную станцию. Я произнёс скрытность, в ответ какая скрытность «на ---» безопасность и всё. Это было так доходчиво, что всё помню до сих пор.
Вообще этот выход подводной лодки СС-552 с командиром бригады был в моральном отношении очень тяжёлым для экипажа, и командир был прикомандированным.
Глава 5. Суровые морские будни службы на ПЛ.
После обеспечения противолодчников опять убыли в Алахадзе на испытания. Провели там до 3 ноября. В 15 00 3 ноября получаю приказание следовать в Севастополь. Уже сделали приготовление, подходит катер с начальником испытательной станции Санная Ф.Ш. вас вызывает на связь начальник штаба Флота. Иду на катере в кабинет к начальнику, заводит меня в кабину с гербом СССР, закрывает дверь на телефоне тоже герб СССР это правительственная связь. Начальник штаба Черноморского флота вице-адмирал Клитный Н.Г., приказал следовать прибрежным фарватером. По вашему пути несёт боевую службу подводная лодка С-232 капитана 3 ранга Тихоновского В.И.,старший капитан 1 ранга Луценко А.Ф. Ответил, есть и убыл на лодку. Впервые разговаривал по правительственной связи и сразу с Начальником штаба Черноморского флота. Если сам руководитель такого ранга звонит, значит, не очень уверен в её безопасности. Или чтобы не доложил об обнаружении подводной лодки и не поднял флот по «тревоге». Это удлиняло маршрут возвращения почти в два раза.
Странно в бригаде комбриг, заместитель командира бригады капитан 1 ранга Евстафьев А.М., начальник штаба капитан 1 ранга Погорелов Ф.И., а на боевой службе командир диви-зиона из Феодосии капитан 1 ранга Луценко А.Ф. Кадровая политика в дивизии дело командира дивизии и, к сожалению «инженеров человеческих душ». Это могло произойти, если ты зависишь от них, где то набрали компромата. Об этом позже, а сейчас продолжу описание похода прибрежными фарватерами. Прибыв на лодку, я вместе со штурманом нанесли на карту предварительную прокладку с учётом поступивших указаний. Поднялся на мостик, прощались длительными гудками с приветливыми людьми с испытательных станций и, дав ход оба дизеля малый ход, легли на курс в базу. Через 20 минут вахтенный офицер (нёс вахту командир минно-торпедной боевой части ) лейтенант Аглиулин Хамит Вафович вызывает командира на мостик. Я выскочил и увидел его испуганное лицо, рукой он показывал на левый борт, откуда двигался столб воды высотой метров 50. Смерч двигался быстро, и я понял выражение его лица. Говорю, спускайся вниз под козырёк, внизу поднять шахту РДП (работа дизеля под водой) открыть воздушную захлопку. Если столб воды обрушится на лодку захлопнуть верхний рубочный люк ногой. Смерч прошёл по корме в 100 метрах и если бы мы не уклонялись, то познакомились с ним по ближе (это на наш выпуклый военно-морской глаз). Потом началось свето представление, налетел южный ветер и разогнал волну. Самое не приятное идёшь в 20 кабельтовых от берега , а волна и ветер наровят закинуть тебя поближе. Я долго стоял на мостике и удивлялся, как мы будем воевать. Одна лодка на боевой службе и закрыта вся восточная часть Чёрного моря для плавання. И ещё появилась проблема плавание увеличилось на сутки, а продукты заканчиваются. Ведь подводная лодка пробыла три месяца на «Кавказе», планирующие органы план подавали на обеспечение. А то, что автономность 613 проекта тридцать суток забыли. Ни штаб, ни оперативная служба, ответственные за готовность, и каждый день заполнявшие журнал запасов на подчинёных подводных лодок этого не замечали. Мои доклады пропускали мимо ушей. Мы имели чеки и приходилось всё покупать по ним в курорторге – это было на много дороже. Но об этом в порядке событий. Вообщем подходит баталер и говорит завтра кормить людей на ужин нечем. Придётся вскрывать аварийную провизию. Собрал старшего помощника командира капитан-лейтенанта Черкасова В, заместителя командира по политической части старшего лейтенанта Данильченко В. баталера мичмана Мирошниченко А., старшего кока инструктора мичмана Сахаровского В., объяснил для чего предназначена аварийная провизия на подводной лодке. Дал 30 минут и после доложить свои предложения. Результат на ужин не хватает продуктов. Приказал старшему помощнику командира оформить всё актом и по приходу всё получить и заложить в аварийные бачки.
После выполнения доложить мне письменно. Здесь надо сказать нас выручило штормовое море, оно было балов 7 и есть, почти никто не хотел, шли вторые сутки перехода и всё время сильная бортовая качка. Самое интересное, когда мы ошвартовались на 1 первом пирсе с севера я доложил оперативному о прибытии и швартовке. В ответ получил завтра выходите в море на обеспечение испытаний подводных аппаратов «Поиск». Объясняю, вызывайте командование базы для обеспечения загрузки продовольствия. Звонит врио командира бригады капитан 1 ранга Евстафьев А.М. завтра обеспечение аппаратов, затем авиации. Я ответил в бригаде 13 единиц, и ждали возвращения подводной лодки, которая отсутствовала в этом году в базе 183 суток. В период беседы прерывается связь и голос вице - адмирала Самойлова «вы что делаете, лодка три месяца не была в базе и гоните её в море. Я запрещаю». Удивительно заместитель Командующего Черноморским Флотом видит, сколько лодка в море, а командование бригады не видит.
Здесь я позволю себе поведать вам читатель об одном случае с подводной лодкой Б-396.
Всё по порядку я прошу извинения у И.В.Касатонова о перепечатывании события из его книги «Командую флотом (книга вторая стр.91-92)».
В конце марта 1981 года был подготовлен с визитом на Кубу бпк «Николаев» во главе с первым заместителем командующего флотом вице – адмиралом В.А.Самойловым за несколько дней до начала похода был спланирован трёхсуточный контрольный выход. Я им руководил. Выполнили боевые упражнения и начали ночную работу с подводной лодкой. Находился на крейсере «Москва».
По моему приказанию все корабли поставили буксируемые станции и установили контакт с подводной лодкой. Дистанции поддержания контакта были большими (обратите внимание большие дистанции), поэтому корабли, находились в назначенных секторах, разошлись и контролировали друг друга по локации. По окончании работы последовательно выбрали буксиры и подождали, пока всплывёт подводная лодка. Когда лодка всплыла, я, убедившись в выполнении мер безопасности, потребовал старшего на ней доложить о замечаниях, (хотя по правилам использования полигонов корабли, должны по всплытию подводной лодки сообщить ей широту и долготу её места). Подводная лодка голосом славного и бесстрашного подводника Бориса Царёва доложила: «Замечаний нет». Как положено, ей дали широту, долготу, и все убыли из полигона боевой подготовки.
Через сутки меня вызывает на связь вице-адмирал В.А.Самойлов: «А что это ваши люди делают на лодке?»- « Не знаю! Им там делать нечего. О каких людях идёт речь?» - «Это люди с бпк «Николаев»! Ваш «Николаев» ударил подводную лодку своей буксируемой станцией. В каком состоя-нии буксируемая станция?» - «Сейчас убываю на «Николаев», разберусь!»- «Значит, вам никто не доложил? Вы так выведите из строя все подводные лодки», - нагнетал обстановку В.А.Самойлов, «Мне с подводной лодки доложили: «Замечаний нет». Кого же я буду проверять?»- продолжал объяснять я. Такой состоялся диалог.
Действительно, «буксируемое тело» станции «Вега» бпк «Николаев» ударило подводную лодку. Это было маловероятным событием, но оно произошло. Проверили прокладку за подводной лодкой корабельного противолодочного расчёта бпк «Николаев». Прокладка велась исключительно плохо, в очень мелком масштабе, а командир проявил настоящую халатность в вопросах скрупулёзного личного контроля за местом отслеживаемой подводной лодки.
На следующий день два корабля проекта 1134Б «Николаев» и «Азов» стояли рядом и по сто человек матросов разматывали кабель-трос с каждого корабля поперёк причала.
Затем БПК «Николаев» барабаном затянул себе исправное «тело» «Азова», а «Азов» себе – неисправное, помятое от удара «тело» «Николаева» (в личной беседе с командиром БПК «Николаев» Куренковым, тело было утеряно). Подводная лодка пр.613(возраст-28 лет) оказалось более крепкой.
Здесь хочется сказать, на борту этой подводной лодки пр.641-Б (СОМ) славного и бесстрашного подводника Бориса Царёва не было. Командиром этой подводной лодки был капитан 2 ранга Михаил Моночинский. Дистанции обнаружения и во время работы с подводной лодкой по информации командира дивизии были большими. Как же получилось, что мало того дистанции не были большими, так ещё нарушение в заглублении буксируемого устройства своей ГАС. В результате чего это устройство ударило подводную лодку под водой и затем захватило носовые горизонтальные рули подводной лодки. Создали на ней внезапное резкое изменение дифферента и крена. И всё это на глубине 100 метров. Где же эти безопасные сектора и контроль за действиями кораблей со стороны БИП на крейсере «Москва». Зато присутствует, доложите о замечаниях. Я пишу об этом, чтобы показать отношение заместителя командующего Черноморским флотом В.А. Самойлова и командира дивизии. Самое интересное всё это стоило больших денег, но это не влияло на их прохождение службы. А лодка эта была самой новой из дизельных подводных лодок на тот момент. И только хладнокровные действия командира подводной лодки Михаила Моночинского не привели к аварийному всплытию подводной лодки под килём бпк. А тогда могла быть трагедия и с лодкой и с бпк. Ведь её водоизмещение более 3,5 тысяч тонн. Если правильно классифицировать этот случай на простом языке - столкновение. Ведь командир дивизии пишет, что знали место подводной лодки, и дальнейшие действия должна была решить флотская комиссия.
И самое главное, зачем писать не правду и эту книгу помогали писать такие адмиралы подводники, как бывший командир 4-й эскадры вице-адмирал Сучков Г.А. и бывший командир 14 дивизии подводных лодок адмирал Кравченко В.А.
Подводная лодка Б-396 была принята в 153 бригаду подводных лодок из Сормово после постройки, и отработки экипажа до уровня первой линии, и через боевую службу передана в 4-ю эскадру Северного Флота (сейчас она является музеем в Подмосковье).
Пополнив все запасы, подводная лодка продолжала выполнять предназначенные для неё задачи. В основном это обеспечение автономных снарядов и противолодочной авиации. Но об одном испытании хотелось бы рассказать. Проводилось учение по гражданской обороне, подводной лодке была поставлена задача, в 21.00 со всеми выключенными огнями выйти из Севастополя. При съёмке увидели, что в городе выключено всё освещение и даже навигационные огни. Сделали приготовление и с разрешения оперативного снялись со швартовых. Идти по южной бухте было опасно вокруг якорные цепи. Кораблей и судов на флоте тогда было много и днём, идя под моторами, расходились с катерами и, особенно с паромами почти впритирку. Была сильная облачность темень, хоть выколи глаза. Самое неприятное, когда стали поворачивать на инкерманские створы услышали вой паросилового корабля. Остановили ход, отработав средний назад обоими моторами. Я связался с оперативным дежурным флота и передал, пропускаю эсминец. В ответ, какой и тут же вам следовать к причалу. На лодке не было, ни каких приборов инфракрасной аппаратуры. Потом, уже служа на командном пункте флота заместителем начальника штаба флота по боевому управлению. Познакомился с командиром этого эсминца (в то время) капитаном 1 ранга Сёминым Виктором Ивановичем (он выполнял обязанности старшего по-мощника в моей смене). Эсминец пр.56 «Сознательный». Он рассказал, что ничего не видел и получил от оперативного дежурного флота соблюдать осторожность. А прошёл он от нас в 70 метрах. И удивительно на этом всё закончилось. Не было никаких разборов, я думал, затаскают.
Поступило очередное приказание загрузить 6 практических торпед 53-65 К и с ухудшением погоды произвести их отстрел. Я поднялся к комбригу и говорю, кто их будет поднимать в такую погоду. В ответ погода должна быть не менее 7 баллов и стрельба на потопление. С вами пойдут представители с завода и с кафедры применения торпедного оружия 6 высших офицерских специальных классов. Представителем с 6 ВОК ВМФ оказался капитан 1 ранга в отставке Зайонц. Долго ждали этой погоды. Успели обо всём поговорить. Задача была все торпеды отстрелять с перископной глубины по эсминцу. Была проблема, когда подводная лодка стреляла этими торпедами с глубины меньше 25 метров, торпеды всплывали в точке залпа. Странно было, всех загнали в базу, а подводная лодка СС-552 опять вышла из базы для выполнения задачи. И корабль, выполнявший роль цели опять был эсминец «Сознательный». Выстрелили три торпеды и они, выскакивая из одной волны, врываясь в другую, шли к цели наводились на корабль. Представители завода и 6 ВОК ВМФ предложили прекратить испытания. Все три торпеды вышли, эсминец смог их поднять (это потом сообщили по приходу в базу). Зашёл в Севастополь высадил напротив графской пристани представителей, развернулся, оперативный дежурный флота передал план, следовать в 38 полигон боевой подготовки для работы с судном «Академик Крылов». По теме изучение кильватерного следа подводной лодки, как погодные условия влияют на его сохранение. При погружении подводную лодку дважды выкидывало с 30 метров наверх. Представляю, как работалось на судне, которое тащило за собой буксируемое тело. Всплыли через 20 часов по окончании полигонного времени, продув балласт дизелем. Море, кажется, ещё более разгулялось с «Академика Крылова» получили широту и долготу нашего места, и благодарность за обеспечение. Легли на курс в Севастополь. Но радовало радио от командира дивизии « вам предоставлен планово предупредительный ремонт с18.12 по 28.12.81года, подготовить план». Впервые получал такое радио в море. Это значит, до нового года выходить в море больше не будем. Можно выполнить все мероприятия на берегу. Всему экипажу подготовиться к празднованию Нового года! У самого появилось маленькая надежда пойти в положенный отпуск за 1981год или, хотя бы догулять 17 суток оставшегося с 1980года. По возвращению в базу и швартовки после переговоров с оперативным дежурным понял, главное было представить акт продления межремонтного срока. Лодка на тот момент просрочила два средних и три текущих ремонтов. Я отказался его подписывать, обосновав техническим состоянием кабельных трасс, состоянием водоотливных средств и средствами пополнения воздуха. На этой лодке отсутствовали переговорные стаканы (в случае аварии связь между отсеками обеспечивалась с помощью этих стаканов. Писали записку и вставляли в стакан, предварительно открутив крышку. Затем закручивали её. Давали сигнал стуком и в соседнем отсеке откручивали крышку, читали наше послание. Хорошо не пришлось использовать на практике). Сам командир бригады капитан 1 первого ранга Царёв Борис Михайлович искал их в руках с переноской на приёме второй задачи (плавание подводной лодки). Главное было то, что, прежде чем начать зарядку аккумуляторной батареи командир боевой части 5 и старшина команды электриков старший мичман Вячеслав Новиков два часа боролись с «О» изоляции. На этой лодке были места кабельных трасс сращенные кустарным способом.
Самым странным на подписании настаивал офицер оперативного управления Черноморского флота, бывший командир подводной лодки С-287 капитан 2 ранга Пономарёв Александр Семёнович. Я ему сказал, бумага выдержит всё, а подводной лодке 28 лет. Будет техническое состояние соответствовать, подпишу. В ответ вы будете наказаны. На этом разговор закончен. Потом оказалось, когда я был отправлен в очередной отпуск, он ставил вопрос подписания акта перед ВРиО командиром старшим помощником капитан – лейтенантом Владимиром Черкасовым. Он тоже отказался подписывать, в дальнейшем это сказалось на его прохождении службы. Я узнал об этом уже в 1983 году, когда меня отправляли в академию, но об этом напишу позже.
Меня всегда удивляли командиры подводных лодок не имеющие своего мнения на решение задач стоящих перед ними. А глупо следовали указаниям руководства в лице командира бригады. Это позволяло ему манипулировать их мнением, и они были всегда согласны с ним.
Отгуляв отпуск, я прибыл на подводную лодку и сразу через двое суток обеспечения противолодочной авиации и кораблей 30-й дивизии. Получил приказание следовать в Поти для обеспечения противолодочных сил этой базы. Прибыли 1-го марта в Поти. Поставили нас к плавучей казарме. Опять пришлось заниматься восстановлением разграбленных и разбитых помещений. Хоть раз командование Потийского гарнизона посещало её большой вопрос? Но жить в лодке ещё «грустнее». Правда у нас была палочка - выручалочка в этих вопросах. Это капитан 3 ранга Леонид Николаевич Ермолаев, командир боевой части 5. Надо признаться у него была мощная «валюта» в заведовании. Всё было сделано быстро, мы знали, весь экипаж меньше месяца нам тут не быть. И удивительное через месяц, на проверку гарнизона прибыл вице-адмирал Михаил Николаевич Хронопуло, заместитель командующего Черноморского Флота. И этим самолётом были доставлены продукты для подводной лодки. Сказалось, твои требования не прошли мимо командования, и оно стало выполнять свои обязанности должным образом.
А теперь я расскажу, как развернулись события после предыдущего похода на «Кавказ». Меня в ноябре 1981 года по возвращении вызвали на партийную комиссию. Я думал на предмет вскрытия аварийной провизии. Ан нет, мне предъявили претензии по поводу отсутствия на подводной лодке в период её перехода с рейда Алахадзе на рейд Пицунда. По «просьбе» заместителя командира корабля, старшего лейтенанта Владимира Ивановича Данильченко. Дело обстояло следующим образом. Подводная лодка стояла на якоре в 2.5-х кабельтовых от берега. Дальше от берега большие глубины и выставлены изделия проходившие испытания. Меня перед началом работ вызывали на испытательную станцию для инструктажа по испытаниям и мерам безопасности (да и причал 10 метров металлических свай, при длине лодки 76 метров). Погода, там меняется очень быстро. Волна поднимается почти мгновенно. Поэтому, чтобы не разбить цистерны главного балласта к причалу я отказывался подходить. Изредка на приём пресной воды и всё. Делая выводы из предыдущих походов, других командиров и своих сделал запись в вахтенный журнал. Действия старшего помощника командира при резком ухудшении погоды. Действия были следующего характера:
1. C резким ухудшением погоды произвести экстренное приготовление подводной лодки к походу.
2. По моему приказанию по УКВ сняться с якоря под моторами, предварительно пустить дизель на прогрев, и после выбора якоря и постановки его на стопора дать ход дизелем.
3. Строго следовать по проложенному и утверждённому мной маршруту на рейд Пицунда. На якорь не становиться. Ждать моего прибытия. Там много правительственных кабелей связи.
И вот однажды. К борту подходит катер с начальником испытательной станции Фёдор Шатаевичем Саная. Он передал через час на совещании, будет присутствовать член политбюро Кириленко Андрей Павлович, приказано присутствовать всем. Проинструктировав старшего помощника капитан - лейтенанта Черкасова В., я убыл в конференцзал. Прождав 1 час, большой начальник не прибыл, я стал собираться на лодку. Но вдруг началось совещание, прошла информация его не будет по каким то, семейным обстоятельствам (сын сбежал за границу). Совещание длилось недолго, были обсуждены меры безопасности при работе и остро стоял вопрос по задержке испытаний. Я отпросился, меня отправили вместе с заместителем Фёдора Шатаевича главным инженером (фамилии не помню) по имени Гиви. Прибыв на причал. Увидев прибой, мы не сможем спустить катер, были его слова. Я связался по УКВ с лодкой со старшим помощником. Он доложил, готовы исполнить «буки» (сняться с якоря). Дал приказание исполнить «буки». Гиви подогнал машину и мы, когда лодка повернула за мыс, выехали на Пицунду. Поездка длилась 15 минут. Там пограничники доставили катером меня на лодку. Я поставил её на якорь прошёл по кораблю, осмотрел отсеки. Заместителя не было, он был отправлен в Сочи со старшиной 2 статьи Брагинцем И.(командиром отделения акустиков ему был объявлен отпуск, и родители жили в Сочи).
Трое суток мы простояли по плохой погоде. Затем продолжили испытания. На приготовлении оно было всегда в 05часов 30 минут утра. Проходя по отсекам, услышал недовольство старшины второго отсека старшины 1 статьи Саженцева. Неужели когда все занимаются приготовлением надо умываться. Я удивился этому и задал вопрос старпому. Он ответил сразу ваш заместитель. На следующее утро на приготовлении я остался в каюте и услышал плеск воды. Это умывался замполит. После съёмки с якоря на переходе в район, спросил у него какие ваши обязанности по приготовлению подводной лодки. Ответ прохожу по отсекам и поднимаю моральный дух у экипажа на выполнение им своего долга. Ответ мне понравился, я ему сказал, выполняйте, то о чём вы мне сейчас доложили. Умываться надо встать ранее. Казалось ничего особенного. Оказывается я глубоко ошибался или как он, потом выразился: «я поставлен для контроля за вашими действиями». Говорить с ним было не о чем. Партийные функционеры, каковыми являлись заместители по политической части, выполняли свою основную идеологическую функцию, несовместимую с какой-либо полезной деятельностью, в том числе и с военно-морской практикой.
На партийной комиссии начальник политического отдела раздул проблему, не давали жизни заместителю, отсутствовали на переходе лодки. Начальником политического отдела был капитан 1 ранга Козырь В.Н.(который позже был переведён на должность капитан-лейтенанта, который любил «получать» продукты с матросского камбуза!). Членом партийной комиссии был начальник штаба капитан 1 ранга Погорелов Ф.И.. Обратившись к нему, я сказал, как разыгрывается там шторм, вы знаете лучше всех. Когда из-за него вы потеряли старшину первой статьи Иванова, его смыло за борт и вы не нашли его.
Ваше право заседать и решать, а в море с таким замом я больше не пойду. Или с вами (начальником политического отдела) или с командиром бригады. После выхода командира бригады из отпуска он был удивлён, какая партийная комиссия. Бригадой командовал заместитель командира бригады капитан 1 ранга Евстафьев А.М., всегда принимал поспешные решения и ни за что не отвечал. Я даже не знаю, какое они вынесли решение на своей комиссии.
Затем на партийном активе бригады выступал начальник штаба дивизии капитан 1 ранга Сиваш Леонид Иванович. В своей речи он сказал надо проверить продовольственную часть подводной лодки СС-552. После его выступления я задал ему вопрос: «какая автономность подводной лодки пр.613 и сколько лодка пробыла в море».
Позже через органы, которые сидели за дверями «ОО» я узнал. В Сухуми обеспечивала испытания подводная лодка 155 бригады С-158. На ней произошёл не приятный инцидент. В период съёмки со швартовых на обеспечение она села на мель. При неграмотном управлении по съёмке с мели. Произошло возгорание в 1-й и 2-й аккумуляторных ямах.
В книге Ю.М. Ничик и В.Р.Захара «Подводные силы Черноморского Флота» стр.543-544.(дословно).
«Впервые на ЧФ противопожарная система ЛОХ (лодочная объёмная химическая) успешно применена в аварийной ситуации на С-158 (В.Гончаренко) в декабре 1981 г. При съёмке со швартовов в Сухуми под воздействием сильного порыва ветра лодку начало прижимать к берегу. Один левый мотор не справлялся. В момент увеличения хода подключением второго мотора лодка коснулась грунта. Пытались сняться с мели ходом, обороты моторов были увеличены до «самого полного». От перегрузки по току сработала защита батарейных автоматов. Погас свет. Моторы остановились. Из второго и четвёртого отсеков поступили доклады: «Горит аккумуляторная батарея, дым из ямы!» (если сработала защита, какой пожар?).
На подводной лодке сыграли аварийную тревогу. В аккумуляторные ямы снарядили разведчика – штурманского электрика мичмана А.А. Абакумова. Его страховал старшина команды трюмных машинистов мичман В.П. Сиденко. Обе ямы оказались сильно задымлены. Личный состав аварийных отсеков вывели на надстройку. В центральном посту остались несколько человек. По приказанию они дали огнегаситель системы пожаротушения ЛОХ в аккумуляторные ямы.
Лодка прочно сидела на песчаном языке, развёрнутая носом в море. Аккумуляторные отсеки были загазованы фреоном (не грамотные действия – ямы должны быть загерметизированы иначе не хватит фреона), о котором знали только то, что он смертельно опасен для человека. На всякий случай весь экипаж вывели на надстройку. Семафором вызвали стоящий в охранении тральщик. Он сдёрнул лодку с мели и поставил к пирсу.
После вскрытия и осмотра аккумуляторной батареи обнаружили оплавление шин и борн на восьми баках в первой яме и на шести баках – во второй яме. В течение суток неисправности были в аккумуляторных ямах устранены. Выручил Сухумский НИИ, в интересах которого лодка обеспечивала испытания: дал несколько аккумуляторов и соединительных шин для батареи».
При той плохой флотской связи, что услышали, стали всё валить на СС-552. Мы тоже проводили там испытания, я был удивлён. А когда прочитал информацию, как это было из уст работников НИИ и командира базового тральщика старшего лейтенанта В. Муравчика. Который стаскивал С-158 с мели.
Ведь если его разбирать это навигационное происшествие посадка на мель и разбираться должна флотская комиссия. Это дивизии не нужно и решили оказать своё внимание подводной лодке СС- 552(информация дошла, когда С-158 была уже в Балаклаве, а на Кавказе находилась подводная лодка СС-552).Но бог со всем этим. Я просто опишу, как всё было.
Подводная лодка стояла у причала № 6 порта Сухуми. Время 05 часов 00минут. Погода: Ветер 90°- 5м/сек. Течение 300°- 1узел. Море -1балл. Видимость полная ночная.
Суть манёвра на заднем носовом конце. При положении руля лево на борт. Работая в раздрай левым мотором назад, правым вперёд. В зависимости от инерции движения уменьшать или увеличивать обороты моторами. Желательно работать малыми ходами, так как малая глубина. Откинуть корму на 25° - 30°, затем отдать швартовые и развернуться выйти на испытание.
Командир откинул корму на 10° и стал работать средними ходами (большая ошибка) на мелководье ПЛ ведёт себя не предсказуемо! Надо было работать правым мотором эконом хода средний вперёд, а левым главным гребным периодически малый назад). Реакция на мелководье и на инерции заднего хода (хорошей) лодка села на мель в районе 80-84 шпангоута. При этом, не слушая штурмана и старшего помощника, по словам командира тральщика. И зачем об этом писать для того, чтобы попасть в историю?
Фреон 114 заправляемый в ЛОХ безопасен, при взаимодействии с продуктами горения очень опасен. Он уничтожает кислород, на чём построена вся эта система пожаротушения. Пожарный треугольник: горючий материал - тепло - воздух. Убирает воздух из зоны горения. Этим достигается тушение возгорания.
Удивительно на этом всё закончилось. Однако когда надо было идти на «Кавказ» замполитом пошёл капитан 3 ранга Петров Валентин. И после двух месяцев пребывания. Cамолётом доставили продукты в таком количестве, что мы не знали где их разместить. В беседе со старшим помощником вы видите, сколько не довозят до лодки ваши подчинённые. На подводной лодке он отвечал за продовольственную службу. Ответ, я сам удивлён и ассортиментом тоже.
Здесь я хочу прокомментировать случай, описанный контр-адмиралом Юрием Михайловичем Ничик, командиром подводной лодки Б-498.
« В очередном походе в 1981 году Б-498 находилась в назначенном районе. Услышали акустики момент всплытия иностранной подводной лодки, когда она балласт воздухом продувала. А потом заработали дизеля, и она направилась в сторону своего побережья. Мы в подводном положении устремились вслед: вдруг погрузится эта лодка, хоть можно будет поработать с ней. Но у неё ход в надводном положении побольше, чем у нас в подводном (минимум в 2 раза). Мы всё больше и больше отставали, а она упрямо шла в свои территориальные воды.
Время уже восьмой час вечера, разрядили мы аккумуляторную батарею в этой гонке. Решил всплыть на перископную глубину и начать зарядку под РДП, а когда стемнеет, продолжить её в надводном положении. Установился режим зарядки, выставил я на перископе в боевой рубке вахтенного офицера, определил ему периодичность (безопасность требует постоянно осматривать горизонт на перископной глубине) осмотра горизонта и доклада мне в центральный пост. Полчаса прошло, исправно докладывает офицер, что горизонт чист. Вдруг доклад: «Просьба командиру срочно подойти (не подняться) к перископу!», Заскакиваю (надо подняться по трапу) в боевую рубку, в перископ вижу (не наблюдаю) по корме здоровый сухогруз, идущий в нашу сторону. Как его мог пропустить и своевременно не обнаружить вахтенный офицер, трудно представить! Вероятно, не осматривал постоянно весь горизонт, надоело перископ крутить. Прекратили зарядку, срочным погружением ушли на глубину.
Сижу в кресле и думаю: если это был наш, советский, пароход, то явно он нас увидел, выдвижные устройства лодки были заметны над водой. Капитанам судов в таком случае предписано: немедленно доносить установленным порядком об обнаружении пл.
После всех этих мысленных рассуждений делаю вывод вслух: «Завтра у командующего флотом утренний доклад в 09.00. Если после 10.00 получим радио в наш адрес, значит, обнаружили нас на этом сухогрузе, советским он оказался! Если радио не будет, не наш это транспорт был. Остаётся только ждать и продолжать зарядку батарею до утра».
Утром при всплытии на сеанс связи радисты сразу доложили, что в наш адрес идёт радио. Принесли мне телеграмму: « В 19.48 такогото числа в точке широта, долгота обнаружены выдвижные устройства подводной лодки. Донести своё место и действия на указанный момент. Командующий ЧФ».
Написал я такое донесение: « С …до …часов…минут осуществлял слежение в подводном положении за иностранной подводной лодкой, следовавшей в надводном положении. Разрядил аккумуляторную батарею, начал зарядку под РДП. В точке широта…долгота в 19.48 обнаружил транспорт, уклонился погружением. Командир пл ».
Вернулись мы своевременно в базу после 45 суток плавания. На следующий день я докладывал командующему флотом итоги похода. Кроме этого нарушения скрытности в походе, были очень интересные наблюдения, выводы. Закончил доклад. Командующий начал меня воспитывать (какая чушь адмирал Ховрин кричал матом), что нарушена лодкой скрытность, а значит оценка за поход экипажу «неудовлетворительно». Есть ли у меня вопросы?
Все находящиеся в кабинете командующего ожидали от меня в этой ситуации ответа: «Вопросов нет, товарищ командующий. Всё ясно, разрешите идти?».
А тут меня прорвало: вопросов нет, но есть своё мнение, разрешите доложить? И доложил, что в данном обнаружении вины матроса моториста, электрика, любого другого специалиста нет. Зачем же их тяжёлую работу (не службу) в море так низко оценивать? В данном обнаружении виноват я, командир, это моя командирская ошибка, это моя двойка, я не организовал соответствующее наблюдение на лодке, я готов понести наказание, но экипаж здесь не причём (интересно на боевой службе, так бы поступил и на войне – самое страшное для подводной лодки потеря скрытности). Посмотрел на меня командующий внимательно, а потом говорит: «Идите!». Выходит из кабинета командующего командир дивизии контр-адмирал С.Алексеев, с суровым видом подходит ко мне, видно, тоже воспитывать будет. Но вдруг говорит, что командующий экипажу поставил оценку «хорошо», а мне, командиру, раз я правильно оценил свою ошибку, надо сделать соответствующие выводы. Приехали мы с замполитом Ю. Тарариевым в бригаду. Когда я объявил, что командующий флотом поставил вам (как командир отделяет себя от экипажа) за боевую службу оценку хорошо, кричал экипаж очередное «Ура!» значительно громче, чем когда мы пятёрки зарабатывали (командир зарабатывает с экипажем - не выполняет задачи). (Подводные силы Черноморского флота стр.136-139).
Такие действия командира в военное время гибель всего экипажа и подводной лодки.
1. В подводном положении на комплексе «Рубикон» дистанции обнаружения надводных целей до 100-150 кабельтовых и более (тем более она шла в территориальные воды, а главнокомандующий приказал 12 миль +5 главкомовских, за которые нельзя заходить).
2. Зачем увеличивать ход, тем самым увеличивать порог своим акустическим средствам и уменьшать дистанцию поддержания контакта.
3. Почему нельзя было дождаться тёмного времени суток – ведь сумерки начинаются в 20.30.
(на экономическом ходу продержаться 2 часа).
4. Встали под РДП организовать наблюдение. Для чего рассчитать через какой промежуток времени работать радиолокационной станцией « Альбатрос» в режиме однообзора.
5. Поднять антенну станции поиска для обнаружения работающих станций РЛС.
6. Гражданские суда работают РЛС постоянно, если не дай бог столкновение первое, что у них проверяется журнал работы РЛС. ( А с принятием МКУБ - международного кодекса управления безопасностью это действие является обязатель-ным).
7. Через 30 минут увидели транспорт, значит плохо, осмотрели горизонт (при скорости транспорта 12 узлов 100каб пройдёт за 50 минут, т.е. горизонт перед началом зарядки не был осмотрен! Тщательно). Это чистая вина командира обязаны были увидеть.
8. Зная, что вахтенные офицеры имеют малый опыт пользования перископом (надо было первый час нести наблюдение самому и старшему помощнику, как наиболее подготовленные), установить режим смены 1 час и показать, как использовать режимы увеличения изображения (приближением) и удаления.
Но самое удивительное, подставлять Командующего флотом, адмирала Николая Ивановича Ховрина. Который боролся за скрытность и посылал противолодочный самолёт БЕ-12 в район зарядки подводной лодки для обнаружения. В период, когда в соответствии с решением командира на боевую службу подводная лодка должна была делать зарядку. И если обнаруживалась лодка, то ей за боевую службу ставилось 2 балла. Лично я менял дни и всплывал на зарядку не в специальных районах выделяемых подводной лодке для зарядки. Вообще прочитав это, не понимаешь это боевая служба и решение боевой задачи или тренажёр. Такое отношение к инициаторам. Им всё позволено. Топить практические торпеды, нарушать скрытность. И потом мне стало понятно, почему командира, после окончания академии не назначили командовать соединением – учить командиров.
Глава 6. Тендровская коса. Обеспечение "Морских котиков".
После обеспечения противолодочных сил в Поти и испытаний на Пицунде подводная лодка вернулась в базу. Поднявшись на верхнюю территорию бригады, я зашёл в каюту. Каюта была определена для меня и командира С-96 капитана 3 ранга Иванкина Ивана Кузьмича. Он лежал на койке я думал, он отдыхает и тихонько вышел к оперативному дежурному узнать план. Однако когда я вернулся и собирался уходить он смотрел на меня и молчал. Всегда был весёлый, а здесь молчит. Я спрашиваю, что случилось – молчит. Позвал доктора лейтенанта Разинкина, а сам побежал перешвартовывать лодку по указанию комбрига. Потом оказалось у него инфаркт. Странно не зайди, нет человека на рабочем месте.
Утром узнал, что я иду на подводной лодке С-96 на Тендровскую косу обеспечение «морских котиков». Командиром электромеханической боевой части был капитан-лейтенант В.Гнусарев, заместителем пошёл капитан 2 ранга А.И.Романов (инструктор политического отдела), штурманами 2 молодых лейтенанта Манучаров Андрей Иванович штатный и для отработки лейтенант В.П.Погорлюк, командиром моторной группы старший лейтенант А.И.Захламин и для отработки лейтенант А.П.Юрьев. Обеспечивали выход из подводной лодки и вход в неё под водой через торпедный аппарат. Старший был как всегда их главный водолазный специалист капитан 1 ранга А.В.Фармагей. В один из дней он прибыл на водолазном судне с группой «котиков». Поднявшись на борт лодки, говорит, они вчера погуляли, теперь посмотрим, как будут выполнять свои тренировки. Для выхода из торпедного аппарата перед задней крышкой ставится специальная ванна. Боец надевает снаряжение и с помощью ванны входит в торпедный аппарат по два человека. Затем открывается передняя крышка, они выходят в море. Так вот когда зашла первая группа в торпедный аппарат, я находился на мостике. Старшему помощнику дал приказание мостик подключить, чтобы слышать, что делается в подводной лодке. Проходит время пора выпускать группу, слышу, капитан 1 ранга А.В.Фармагей говорит, подержи их в аппарате подольше. Я засёк время, проходит 10 минут, водолазы не выходят. Спрашиваю, почему не выходят водолазы у старшего помощника. Он отвечает, капитан 1 ранга Фармагей просит подержать их, они вчера подрались с лётчиками в ресторане пусть посидят. Старпом ты помнишь своё состояние, когда проходишь, задачи по лёгко водолазной подготовке (обязательные для всех подводников) и ждёшь открытие передней крышки торпедных аппаратов. Давай выпускай, а капитану 1 ранга Фармагей пусть придумает им другое наказание. Когда за их здоровье будет отвечать лично он, а не мы с тобой. После этого всё пошло по плану. По окончании капитан 1 ранга Фармагей сказал завтра возьмёте группу из 4 человек и пой-дёте на выполнение определённой задачи. Было ясно проверять противодиверсионную готовность частей флота. На следующее утро в 09.00 прибыла группа из 4 человек. Получили радио от оперативного дежурного флота «Вам следо-вать на рейд главной базы. Встать на якорь в точке Ш.; Д.; (напротив п. Кача).
В тёмное время суток высадить разведывательную диверсионную группу. Ясность подтвердить временем прибытия в точку». Сделав приготовление, начали движение. Встали на якорь в 20.00, доложили оперативному дежурному флота о прибытии и постановке на якорь. Не вооружённым глазом было видно, на берегу метров через 15-20 стояли часовые. Видно утечка информации из штаба флота присутствовала. Как на войне всегда есть победители, побеждённые и предатели (или разведчики). Старший группы говорит, как всегда нас ждут. Я спросил его, когда будете выходить? После нуля часов.
Выход обязательно должен был быть из подводного положения. Решил помочь им. Приказал командиру боевой части 5 и боцману сделать 2 плотика на концах по 15метров. На них установить автономные фонари, чтобы они изображали лодку на якоре, когда мы погрузимся под перископ. Изготовили эти приспособления и опустили на воду. По команде одновременно включили фонари и выключили якорные огни. С берега были слышны периодически крики часовых. В 02.30 старший говорит нам пора, в первом отсеке всё готово. Подводная лодка медленно погрузилась без хода на перископную глубину 8,0 метров. Через 40 минут группа убыла. Продули среднюю и всплыли в позиционное положение. После продувания балласта начали зарядку аккумуляторной батареи. Пришёл план от оперативного дежурного дивизии «Вам в16.00 занять полигон покладки подводных лодок на грунт (под Ялтой) и обеспечить испытание крейсера АСС «Эльбрус». Покладкой подводной лодки на глубину 120 метров. Время подводного положения с16.00 и всплытие в 18.00, через двое суток. Ясность подтвердить временем всплытия». Самое странное было в том, что приказом Командующего Черноморского флота этой подводной лодке запрещалось погружаться глубже перископной глубины. Из-за коррозии труб торпедных аппаратов вне прочного корпуса подводной лодки. Связываюсь с оперативным бригады и говорю по засекреченной связи вы знаете об этом приказе КЧФ. Имеется на доске передо мною. План знаете для подводной лодки С-96, да. Какая глубина 120 метров. Где и кто, обманывает? План флота. Требую у него связаться с оперативными дежурными дивизии и флотом и выяснить правильность задания. Сам начал движение с внешнего рейда по плану (предварительно запросив у ОД флота добро), решил на Балаклав-ском рейде свяжусь с начальником штаба дивизии капитаном 1 ранга Сиваш Леонидом Ивановичем.
На внешнем рейде связался с начальником штаба дивизии. Получил ответ, выполняйте план. Передал ему ваше приказание записано красной пастой в вахтенный журнал, простым карандашом в навигационный журнал (опыт С-80 показал запись им, сохраняется) и на магнитофон. Я прекрасно понимал, вода не сжимается, заполнив торпедные аппараты водой можно смело погружаться. Но, зачем тогда издавать такой приказ командующего.
И потом если прокорозировали трубы торпедных аппаратов (толщина труб равнозначна толщине прочному корпусу), почему не может прокорозировать прочный корпус?
Опыт службы уже имелся. Это наказание за швартовку артиллерийского катера « ОК-325» не полное служебное соответствие. Партийная комиссия за «Кавказ». Отказ в моём рапорте о переводе меня для дальнейшей службы в Магадан.
Вызвал на мостик заместителя. Поднявшись, он говорит, я всё слышал Анатолий Яковлевич. Я сказал спасибо ситуация не приятная. Обстановка, если мы заполним водой торпедные аппараты, проблем нет. Капитан 2 ранга Анатолий Иванович Романов бывший командир боевой части три, минноторпедной на подводной лодке С-66. Этой лодкой командовал капитан 2 ранга Коротченков Александр Петрович мой учитель. Решили погружаться (я до последнего момента ждал отмены, надеялся об отмене). Однако ни командование бригады, ни командование дивизии, ни дежурный по техни-ческой готовности у ОД флота, ни дежурный по боевой подготовке, ни сам Оперативный дежурный флота не обратили внимание на приказ Командующего ЧФ о запрете погружения подводной лодки С-96 глубже перископной глубины (ни само командование флотом).
Передав радио о занятии, погружении и всплытии согласно плана. Начали погружение без хода. На глубине 8 метров командир боевой части 5, капитан - лейтенант В. Гнусарев говорит, я отказываюсь погружаться. Я вызвал командира моторной группы старшего лейтенанта А.И. Захламина и сказал, погружайтесь без хода. Командир боевой части плохо чувствует себя и отправил его во второй отсек. Подводная лодка погрузилась и легла на грунт на глубине 123 метра. Приняли 4 тонны воды в уравнительную цистерну, чтобы не рыскала от течения и для безопасной работы водолазов. Вахта заступила по пребыванию подводной лодки на грунте. Я обошёл подводную лодку и во втором отсеке переговорил с командиром боевой части 5. Он извинился, я буду выполнять свои обязанности. Я сказал ему, с 00.00 часов заступайте на вахту. Позже ночью мы долго обсуждали сложившуюся ситуацию. Я прекрасно понимал его. Он грамотный инженер механик говорил те же слова, которыми была забита моя голова. Он тоже отвечал за лодку, экипаж. С утра спасатели начали свою работу. Опять к нам опустился спасательный автономный снаряд командир старший лейтенант Анатолий Иванович Котигороховский. Он пришёл в центральный пост подводной лодки мы поздоровались с ним, со словами встречаемся только на глубине 120 метров. Это запомнилось на всю жизнь. Взяв 5 человек во главе с капитаном второго ранга Романовым Анатолием Ивановичем. В этот раз при-шлось назначать людей, желающих выходить, не было.
Вспоминал работу ранее на подводной лодке СС-552 обстановка была более спокойной. Видно в экипаже тоже обсуждали вопрос, почему лодку погрузили на глубину 123 метра, при наличии приказа командующего о запрете погружения более 8 метров именно для С- 96. Закончив обеспечение, всплыли. Море было спокойное, и весь экипаж стремился подняться на мостик. Я разрешил выйти на верхнюю палубу на перекур, а затем дружно уложить кабель трос и поставить на место аварийно спасательные буи.
Всеми этими мероприятиями руководил командир БЧ-5 капитан-лейтенант Гнусарев.
После прихода в базу ни один начальник мне так и не ответил на этот интересующий всех вопрос. Два офицера командир боевой части 5 капитан-лейтенант В.Гнусарев после этого перевёлся в училище СВВМИУ начальником лаборатории, а штурман лейтенант В.Погорлюк перевёлся в бригаду охраны водного районна.
Я вернулся на свою подводную лодку СС-552. опять обеспечение авиации и противолодочных сил флота. В середине июля получаем приказание подготовиться к учениям в Болгарии.
В июле 1982 года состоялись учения Объединённых вооружёных сил государств Варшавского договора.
Фолклендский военный конфликт между Великобританией и Аргентиной и боевые действия Израиля против Сирии в долине Бекка. Требовали от руководства Варшавского договора принять определённые меры.Были проведены командно- штабные учения «Центр-82», на которых отрабатывались действия штабов ОВС при переводе вооружённых сил в высшие степени боевой готовности и действия их в начальный период войны. Учения проводились в Болгарии. Учавствовали совместные противолодочные силы Черноморского флота , флота народной республики Болгарии и флота Социалистической Республики Румыния.
Также ракетные катера и десантные силы Объединёного Черноморского флота. Подводные лодки две от НРБ и одна СС-552 от Черноморского флота. Лодки базировались в Варне остальные силы в Бургасе. Самое интересное мне пришлось делать решение и докладывать его двум командующим . Адмиралу Н.И.Ховрину, адмиралу В.Янакиеву и офицерам объединённого штаба. На докладе офицер оперативного управления капитан 1 ранга Ю.Ламзин стал задавать вопросы по связи.
В случае не прохождения радио о всплытии. Я ответил ему по документам связи объединёного флота. Потом он мне сказал, надо отвечать и по документам «Глобус» и «Алмаз». Странно было это слышать и где эти разведчики кто с кем спит , и кто сколько пьёт?
После окончания учения зашли в Варну в дивизион подводных лодок Болгарии. На подведении итогов в дивизионе был поощрён грамотой командира дивизиона капитана 1 ранга Янкулова. После приготовления подводной лодки запросил добро на выход, получил сейчас за вами придёт машина и вам быть на разборе в Бургасе. Приказание Командующего адмирала Н.И.Ховрина. Пришлось переодеться и ехать в Бургас. Старшему помощнику дал указание заступить по готовности и ждать, по приезду сразу будет съёмка. Приехал в Бургас, там проводился разбор под руководством командующего Болгарским флотом адмиралом В.Янакиевым. Начали поощрять отличившихся, называют моё звание, фамилию я подхожу и мне вручают часы от имени, командующего адмирала В.Янакиева. Странно получать отечественные часы от болгарского командующего.
Затем был банкет я, просидев 1 час, попросил у командующего адмирала Н.И.Ховрина разрешения убыть по плану перехода. Получил ответ сиди, отправят в Варну вертолётом, с тобой хочет выпить Командующий болгарским флотом (все смотрели на меня). Садятся за столы и мне наливают коньяк и зовут к командующим. Он выступает, а затем чокается со мной и обнимает. Я был ошарашен. Адмирал Н.И.Ховрин говорит, а теперь езжай на вертолёт.
Прибыв на лодку, я спустился вниз и обалдел, весь второй отсек был заставлен связками книг. Я вызвал старшего помощника и спросил, что это такое? Командир дивизиона ремонтирующихся кораблей и часть офицеров следуют домой в Севастополь. Здесь я не сдержался и накричал на него. Море штормовое как ходить по отсеку, даже я не могу попасть в каюту переодеться. Всё разместить по отсекам так, чтобы можно было добраться до аварийно - спасательного инструмента и средств пожаротушения. Самое главное ты знаешь, что на подводной лодке имеют право выходить лица с разрешения начальника штаба флота и отработавших задачи лёгко водолазной подготовки. Ты знаешь их 12. Короче времени нет, размести их, объясни что можно и чего нельзя. А сейчас по местам стоять со швартовых сниматься. И чтобы никто не мешал. После выхода из Варны я стоял на мостике и думал. Наши книги везут и это нарушение. А в душе думалось, как родного брата отправили из Болгарии, только зато, что отказался подписывать фиктивные акты выполненных работ. Может быть, именно этот командир дивизиона (Р.Шамсутдинов) и требовал подписывать. А дело обстояло следующим образом. В заводе «Флотский арсенал» ремонтировались корабли и суда черноморского флота. И пришла первая подводная лодка С-296 в ремонт. Работы проводились на других объектах, а акты выполненных работ требовали подписывать на лодке, для оплаты работ производимых на других объектах. Хотя работы ещё не проводились. Для оплаты труда работникам судоремонтного завода. Все ремонтирующиеся суда замыкались на 63 бригаду ремонтирующихся кораблей. Вместо того, чтобы решить это официально через техническое управление ЧФ, главное техническое управление, через 10-е управление и конечно командование ВМФ.
Боялись докладывать командованию, как есть. В тоже время, решая свои меркантильные интересы. Самое страшное партийные органы в лице политического отдела 63-й бригады и политического управления флота всё это курировали.
Об этом я узнал у брата уже после выхода на пенсию. Володя рассказал это уже по окончанию моей службы, а он старше меня на пять лет.
Ремонт болгарскими специалистами затягивался, цена ремонта росла. И когда он отказался подписывать акты, последовало решение этих органов совместно с политическими органами убрать командира и поставить приемлемого. И при этом как всегда одно и тоже объяснение. Распитие спиртных напитков.
В результате принесённая жертва командир, призёр первенства ВМФ по торпедным стрельбам в 1980 году. Был возвращён в Севастополь и отстранён от академии (позже я узнал одной из причин было, мама полячка – которая всю жизнь прожила в России). А в академию был отправлен капитан 3 ранга Лупаков (будущий предатель), хотели от него избавиться и в результате взрастили бестолкового до заместителя командира дивизии.
Правда в бригаде говорили, что Лупакова отправили в академию, чтобы дочь Царёва в этот период жила своей семьёй в его квартире, но я этому не верил (хотя позже убедился, что и этот вариант мог быть).
Но и сам я столкнулся с этим, когда в ноябре 1985 года прибыл в ремонт на подводной лодке С-287. напишу об этом подробнее позже.
Я решил не разговаривать с офицерами ремонтирующегося дивизиона. Ведь было ясно, меня нет на лодке приказ старпому вышестоящим начальником. Кто знал, когда подводная лодка пойдёт в Севастополь? Кто выделил транспорт? Почему не подошли к командиру?
Старпому приказал, передать по приходу, быстро всё вывезти. Пришли мы в Севастополь и ошвартовались у 4-го причала 02.00 20.07.82 года с юга третьим корпусом. На пирсе уже ждал КАМАЗ. Было противно, мне предложили, помогут поступить в академию. Я убыл к оперативному дежурному и спросил у оперативного дежурного, кто разрешил проезд машины на нижнюю территорию. Ответ не знаю мне это не интересно.
Завтра вам планируется выход обеспечение автономных спасательных снарядов. Я уже не удивлялся, просто посмотрел план. Подводное положение с 09.00 до 16.00 полигон рядом с главной базой. Я представил, пришла бы лодка утром и вместе с этими любителями книг обеспечивать снаряды. Задача была простой лечь на грунт 60 метров и сначала АРС (автономный разведывательный снаряд) ищет нас, а потом наводит на нас СПС ( спасательный подводный снаряд). Позвонил на лодку старшему помощнику, что выход и приготовление в 05.30 утра. Он мне ответил радостным голосом, всё вывезли.
Большая новость была, когда мы ошвартовались у причала №3 первым корпусом с севера. Я был удивлён этим местом, но удивление прошло после приказания командира бригады контр-адмирала Б.М. Царёва. Вам покрасить лодку внешне и будете участвовать 23 июля в генеральной репетиции и на параде, в честь дня ВМФ. Задача покрасить корпус понятна, за один день решим. Но ведь люди были в море и опять все праздники на параде. Поставили перед экипажем задачу, определили фронт работ, отпустили не занятых людей домой. Я поднялся в штаб. Командир бригады вызвал к себе. Объяснил подводная лодка С-66 на репетиции, «заехала» под якорь цепи крейсера «Грозный » стоящего на 14 причале. Ваша задача погрузиться на рейде Голландии и под перископом следовать на выход. На траверзе трибуны всплыть в позиционное положение, принять от вертолёта пакет. Погрузиться и под перископом выйти на внешний рейд. Сказал, есть вышел. По дороге к себе в каюту, встретил командира капитана 2 ранга В.В. Ермолова, он управлял подводной лодкой С-66, позвал к себе в каюту рассказать, как всё произошло. Там было четыре командира и все пытались говорить. Мысль одна «Грозный» не правильно стоял на якоре. Я был удивлён. Он стоял на якоре и привязан кормой к берегу, стояла сходня. От 14 причала до инкерманских створов 350 метров, о чём вы говорите. Длина крейсера 143 метра + 180 метров якорь цепи. В сумме 323 метра. Если считать высота носа крейсера 10 метров, глубина у носа 15метров, то якорь будет лежать от носа крейсера в 155 метрах. До инкерманских створов 48 метров. Чтобы якорь держал корабль 80% якорь цепи должно лежать на грунте. Итак, вина командира подводной лодки однозначна. Даже если перископ доверили вахтенному офицеру, нарушив всё, что только можно. На меня обиделись, я понял почему. Вообще командиры лодок, где бы они ни служили, на каком флоте, а управление кораблём остаётся для всех одинаковым.
Покрасив лёгкий корпус. Вооружив длинный флагшток, получив новый флаг ВМФ.
Утром заняли место в бухте Голландия. При отходе от пирса на борт прибыл заместитель командира бригады капитан 1 ранга А.М. Евстафьев. Самый не везучий офицер командования бригады. Везде где он не присутствует, происходят не стандартные ситуации. То тонут практические торпеды, лодка погружается с открытыми передними крышками торпедных аппаратов ниже 150 метров. То лодки теряют якоря. Самое главное отвечают командиры, но на борту заместитель командира бригады, он, же должен обучать! Никакой ответственности.
Это отступление. Проверив дифферентовку в журнале. Говорю командиру боевой части 5, сейчас погрузимся, проверим нагрузку и всплывём, балласт продувать не будем. Капитан 1 ранга Евстафьев нет, задание вам изменили. Будем идти за БДК (большим десантным кораблём) напротив трибун подлетит вертолёт, передаст пакет. Вы погрузитесь и под перископом выйдете на внешний рейд. Я дал команду капитана 3 ранга Л.Н.Ермолаева пригласить на мостик, где происходил этот разговор. Объяснил, что погружаться будем перед трибунами. Он попросил открыть кингстоны средней группы главного балласта, чтобы не было никаких чудес. Заместитель командира бригады запретил. Я возразил почему? Ведь клапана вентиляции закрыты. А если один кингстон не откроется во время? Ведь командир боевой части не просто так просит, а знает свою материальную часть. Тем более лодка давно просится в ремонт. Дал команду открыть кингстоны. И надо же так случиться кингстон левого борта цистерны № 4 не открылся (не знаю, по какой причине) на этом вопрос был решён. Мы прошли без замечаний. Командующему флотом и командиру дивизии понравилось. Над водой был только военно-морской флаг и перископ.
Вернулись в базу, на пирсе капитан 1 ранга Евстафьев сказал молодцы. Это была пятница. Мне дежурный по бригаде передал, что я заступаю дежурным по бригаде в воскресенье – в праздник день ВМФ. Это было чудесно. Я говорю заместителю командира бригады, кто будет производить инструктаж вахты, если я не успею ошвартоваться? Командир бригады утвердил, я ничего не могу изменить. Значит, лодку можно заменить, а командиру после прохождения на параде в форме раз на вахту.
И самое странное так всё и получилось. Я не стал разговаривать на эту тему с командиром бригады. Здоровье дороже. Ибо когда он начинал говорить, слышалась чисто русская речь.
Прошли мы на параде отлично, по радио было слышно. Получили благодарность от командующего и лодку запустили в базу в 14.30. Ошвартовался в 15.15. и успел заступить на вахту. Сколько потом было удивления. Когда в понедельник утром я докладывал комбригу о замечаниях в период несения вахты. Сначала хотел надеть измазанную форму раз (вертолет, передавая пакет, поднимал брызги и всё это на белоснежном материале), было стыдно перед старшинами и матросами.
Во время прохождения на трибуне была супруга вместе с дочкой и приехавшей в гости тёщей, Екатериной Васильевной. Когда я приехал домой в понедельник вечером они мне всё рассказали. А дочка сказала, мы все плакали когда, лодка исчезла под водой. Я спросил у неё, а флаг ты видела и перископ? Она ответила, но всё равно я за тебя переживала. Было приятно слышать родной голос.
Встретив в понедельник капитана 2 ранга В.В.Ермолова, я спросил, как отдохнули. Он стал извиняться, и говорить, не знал, что ты – заступаешь.
Я про себя подумал, наверное, в Магадане они не отмечали праздник день ВМФ.
Служба шла своим чередом. Утром разбор «полётов» за ночь. Все командиры собирались в рубке дежурного по бригаде и выслушивали познания командира бригады в чисто русском языке. Кто был в комендатуре задержан, кто в самоволке. Вечером в17.00 собирались в кабинете и опять выслушивали и хорошо, если это совещание заканчивалось в 19.00. А если оно начиналось (как правило, после ужина) в 19.00, то все офицеры и мичмана в экипажах ждали своих командиров с доклада. Естественно после этого часть из них шла не домой, соображало на «троих», дальнейшее поход в комендатуру и утром опять разбор. Всё работало «как вечный двигатель». Я требовал от старшего помощника, чтобы он принимал доклады от командиров боевых частей и начальников служб и оставлял для меня вопросы, требующие решения у старшего остающегося по боевому заместительству. Остальных отпускал домой в 18.00. И все шли к семьям, а не в комендатуру.
Казалось элементарные вещи, распорядок дня обязаны исполнять все и командир соединения в первую очередь.
Я всегда удивлялся, почему политический отдел, который везде и всюду кричал, что заботятся о быте матросов, старшин, мичманов и офицерах не вникал в этот вопрос.
Потому что они, пользуясь тем, что им предоставляется отгул за работу с личным составом в воскресение. Уходили в один из дней отдыхать, а почему офицеры и мичманы, тоже обеспечивающие в выходные дни, не могли этого делать??? Вообще я уже тогда сделал для себя вывод – когда начальник не знает, что делать он начинает орать (конечно, на чисто русском диалекте) или рожает, какую-то писанину абсолютно не нужную.
Опять пошли обеспечение авиации и особенно автономных снарядов. В ту пору в ВМФ поступало много автономных снарядов от промышленности. А сдавались они в Севастопо-ле на «Персее» рядом со 153 бригадой подводных лодок. А также сдавались новые подводные лодки 641 Б и 877 проектов. Это накладывало большие трудности командованию бригады. Был дивизион ремонтирующихся подводных лодок, почему не замкнуть это на него. Ведь основные тирады и разборы на докладе у командира бригады были по этим экипажам.
И вот на одном из испытаний снаряда 6000 (мог погрузиться на 6000метров) был оторван аварийно спасательный буй. Судном носителем снарядов. На этом снаряде я встретился, вернее нам в лодку спустился старший мичман В.Доценко. Когда я служил командиром подводной лодки С-70, он служил старшиной команды трюмных машинистов. Отличный специалист. Он рассказал, что снаряд для Тихо-океанского флота.
Я задал ему вопрос, почему ушёл с лодки на снаряд (имел высшее образование). Ответил интересно новая техника и больше платят. Сам выбрал себе путь.
После всплытия нам загрузили на палубу наш АСБ. Прибыв в бригаду, мы увидели, что все лодки готовятся к рейдовым сборам, приводят себя в порядок. Нам говорили, вы занимайтесь обеспечением. Когда личный состав под руководством командира боевой части 5 , капитана 3 ранга инженера Леонида Николаевича Ермолаева закончили работы по АСБ. Опять вышли в море на обеспечение сдачи снаряда от промышленности, в ВМФ.
На работу по установке буя в заводе отводится 10 дней. Экипаж сделал это за сутки. Подводная лодка лежала на грунте 2 суток. Снаряды разведывательные находили лодку и передавали снаряду спасения. Он спускался нам на комингс пло-щадку, присасываясь, экипаж приходил к нам внутрь прочного корпуса. Это уже стало обычным делом. Человек привыкает ко всему. Опять в седьмой отсек спускалось порядка 400 литров морской воды. Всё это происходило, когда под-водная лодка лежала на грунте, на глубине 60 метров.
После всплытия нам поступило приказание следовать на рейд Балаклавы, для участия в рейдовых сборах. Прибыв на рейд, получили координаты точки, для постановки на якорь. Встали на якорь в 18.30 и получили план рейдовых сборов. Согласно которого на следующий день мы предъявлялись штабу дивизии, т.е. командир дивизии (временно исполняющий обязанности капитан 1 ранга Л.И.Сиваш) проводит смотр подводной лодки. Это была «бомба» не простая, а специального назначения. Собрал командиров боевых частей, командиров отсеков. Объяснил ни в коем случае ничего не красить, просто всё помыть и повторить книжки боевой номер. Командир боевой части 5, капитан 3 ранга Л.Н.Ермолаев сказал, я лейтенантом начинал с ним службу и всё будет хорошо. Смотр начался с седьмого отсека. Странно обычно с первого. Сколько я услышал приятных слов. Мы и бездельники и т.д. и т.п. я молчал, когда закончил начальник штаба дивизии я сказал. Вы читали план, чем занималась подводная лодка последние сутки, когда все готовились к рейдовым сборам. Подводная лодка исправна, вся материальная часть в строю. Л.И.Сиваш, почему трюм 7 отсека ржавый? Два балла я поехал.
Плохо когда руководитель не знает технологии испытаний. И быстро делает выводы. Я не выдержал, подводная лодка лежала на грунте двое суток и в трюме была морская вода. Вот вам и говорю, почему трюм 7-го отсека ржавый? Если не слушаете командира, спросите у заместителя командира дивизии по электромеханической части. Но катер уже отошёл от подводной лодки. Подошёл командир боевой части 5, я не узнаю его? Я ответил, ему всё уже произошло, будем выполнять план рейдовых сборов. С 14.00 началось гидроакустическое учение ГАУ, подводная лодка выделенная изображает лодку цель (она должна была идти под РДП). Ма-неврирует, а остальные определяют её элементы движения и за тем предоставляют отчётный материал на флагманский корабль (корабль управление «Даурия»). Команда пообедала, я вызвал на мостик старшего помощника, приказал в 13.50 КБР (корабельный боевой расчёт) боевая готовность №1. Вы в пеленгатор пеленгуйте подводную лодку цель. Я буду выполнять ваши обязанности, собирать доклады от членов КБР, вырабатывать осреднённый курс, скорость и дистанцию до цели. Почему я дал ему такое приказание. Он задавал вопрос, почему акустический пеленг и перископный не совпадают, акустики точнее пеленгуйте. Я хотел, чтобы он сам всё понял (какую часть лодки пеленгует акустик и какую пеленгует он в пеленгатор). Всё шло нормально, меня вызвали в рубку радистов на переговоры. Ясно «Бобби Халл» будет воспитывать (так командиры называли за глаза командира бригады). Передал старшему помощнику я во втором на переговорах с комбригом.
Всё услышанное я уже представлял себе ещё при отходе катера с начальником штаба дивизии. Минут пять я всё это слушал и вдруг последние два пеленга, полученные от акустиков, не менялись. Я закричал в центральный, оба мотора «Товсь» и выскочил на мостик. Подводная лодка цель С-348 ею управлял капитан 3 ранга Ф.Ермалюк, шла прямо на нас в район 5 отсека. Поступил доклад из 6-го отсека оба мотора «Товсь». Дал команду оба малый вперёд. Впервые стоя на якоре, дал ход оба мотора малый ход. В лодку стреляли ракетами, вызывали по связи, но всё бесполезно. Она приближалась прямо в район 6-го отсека, оба средний вперёд и С-348 прошла по корме в дистанции 5-7 метров. От нашей отработ-ки она накренилась на противоположный борт. Дал команду оба средний назад, погасив инерцию, я ждал, останемся с якорем или без него. В голове пролетело всё как в кино, почему старпом не прореагировал, когда пеленг не менялся. Видел он в пеленгатор приближение лодки? Хорошо, что С-348 шла под моторами, не под РДП. Мог произойти самый страшный случай «таран» подводной лодки и на рейдовом сборе. Через 5 минут последовало приказание сняться с якоря и следовать в Балаклаву. Сыграли по местам стоять с якоря сниматься. Вызвал старшего помощника с пеленгами. Увидел, что по акустическим пеленгам 3 минуты пеленг не менялся. Спросил у него, почему молчал, ответ думал, отвернёт. Что он не видит нас? Итого пока я получал воспитательную нотацию, ты думал. Я скажу тебе, ты имеешь допуск. А я теперь тебе не могу доверять. Ведь если бы лодка цель шла под РДП столкновение не избежали. Скорость у неё была бы больше, времени бы не хватило на расхождение. Молодцы электрики быстро приготовили моторы, ведь всё было в исходном положении. Про себя подумал, я тоже хорош, слушал «русскую» речь очень внимательно. В этот момент радисты доложили, прослушали доклад с корабля управления «проверим, потеряли они якорь». Стало ясно, хотят проверить (а с исполнением С-348 галсов на гидроакустическом учении не разбирались). Исполнили «Буки» и вошли в Балаклаву ошвартовались у второго причала левым бортом. Никто не приходил проверять. Стали делать зарядку своими машинами с разрешения заместителя командира дивизии по электромеханической части капитана 1 ранга инженера Алексея Анисимовича Муха. Странно загнали лодку в базу и разрешили делать зарядку своими машинами. И когда приехал гонец от начальника штаба дивизии я запретил выдавать что либо. Самое интересное всё замолкло и на следующий день получили приказание пополнить запасы и следовать на обеспечение науки, на «Кавказ». Теперь я понял, не могу положиться на старпома. При его ночной вахте, на переходе состоялся откровенный разговор. Где он сказал, всё понял, а я ему сказал: лучше уходите, вы опасны для службы на мостике подводной лодки. Ответ я знаю. И действительно вскоре был переведён для службы в учебный отряд.
На «Кавказе» пробыли до середины ноября. С приходом в Севастополь меня «обрадовали» назначением командиром на подводную лодку С-287. Моя подводная лодка СС-552 на этот период пробыла в море 203 суток. Побывала во всех портах Чёрного моря, кроме Турецких портов. Один раз даже получал приказание следовать в Азовское море. Докладывал, карт нет. Вернули при подходе к Керченскому проливу. Но экипаж был сплаванный, дружный и не раз печатали о нём в газетах. И один раз в передаче «Служу Советскому Союзу» передавали выход в торпедную атаку. Хотя на ней не было торпед.
Глава 7. Многострадальная ПЛ С-287.
Подводная лодка С-287 была инициатором на Черноморском флоте. Странно, командир не может стрелять, ничего не понимает в торпедных стрельбах, 23 грубых проступка. Такие как изнасилование девчонки в Балаклаве. Спросил, почему не спросили меня, ведь должность равнозначная не с повышением. Ничего не могли ответить. Но всё покрывалось.
Сдав дела на подводной лодке СС-552, её перевели в Одессу. Тяжело было расставаться с экипажем, с этими мужественными людьми, преданными тебе. За два года 1981 и 1982 подводная лодка провела в море 186 и 203 суток. Но служба есть служба. Принял дела на новой подводной лодке. Вообще новая для меня. Я видел, как эта лодка ремонтировалась на 13 судоремонтном заводе. Когда стоял там, в 1973 году на подводной лодке С-384. Тогда на ней командир был капитан 2 ранга О.М.Проценко. Ремонт там шёл ни шатко, ни валко. Строителем был Вячеслав Куприянов, и всё время ругался, ни кому не нужна эта подводная лодка. Система стрельбы ГС-30, это значит. Стрелять торпедами на ней можно было только до 30 метров глубины погружения. Остальные подводные лодки 613 проекта могли производить стрельбу с глубины до 100 метров. На них стояла система ГС-70.
Экипаж подводной лодки С-287:
- старший помощник командира капитан-лейтенант И.В.Челюк;
- заместитель командира по политической части капитан лейтенант П.В.Евсеев;
- командир боевой части 5 капитан 2 ранга Б.П. Щербаков;
- командир боевой части 1 старший лейтенант М.Пантелеев;
- командир боевой части 3 капитан- лейтенант С.Н.Смирнов;
- командир боевой части 4, начальник РТС старший лейтенант С.В. Андрюшин;
- командир моторной группы лейтенант В.Самохвалов;
- начальник медицинской службы лейтенант В. Иванов;
- старшина команды рулевых сигнальщиков старший мичман Виталий Михайлович Слепцов;
- старшина команды торпедистов старший мичман И. Пахомов;
- старшина команды акустиков старший мичман В.Ирашку;
- старшина команды электриков старший мичман В.Гуричев;
- старшина команды трюмных машинистов старший мичман П.Зайцев;
- старшина команды мотористов старший мичман В.Котляров;
Должности мичманов старшины команды радиотелеграфистов, кока инструктора, баталера исполняли матросы и старшины срочной службы.
Интересно подводная лодка инициатор и с июня месяца до ноября была без командира. Командиром был капитан 3 ранга Е.А.Лупаков всего 1,5 года. Он поступил в военно-морскую академию. Вот так была поставлена работа с кадрами в 153 бригаде и в 14 дивизии подводных лодок. Так стремились избавиться от такого командира. По дисциплине не уберёшь, на свою голову сделали инициатором (не по боевой подготовке), по инициативе политического отдела. Поставили ещё один крестик в клеточке Выполнено.
С 15 ноября приступил к выполнению своих обязанностей на подводной лодке С-287. Шла подготовка к новому учебному году. Пытались со старшим помощником составить планирование боевой подготовки на год. Особенно по стрельбам. Подводных лодок было много, я желал произвести стрельбы, когда гидрология позволяла использовать максимально свои возможности. Объяснял планировщику надо использовать январь, февраль с середины марта и в начале апреля пойдут туманы и не дадут возможностей выполнить боевые упражнения. Комбриг сказал нет, сначала полностью задача Л-1, Л-2 и потом уже Л-3. Объяснял командиру бригады ведь согласно курсу дизельных торпедных подводных лодок можно исходить от достигнутого. Ведь все члены корабельного боевого расчёта остались прежние. Распорядок дня прежний всё отработано. Произошла смена командира я со всеми допусками, две смены экипажа остались. Нет вот, сдадим Л-1 штабу бригады, затем проверит штаб дивизии, потом контрольная проверка штабом флота и затем уже задачи Л-2 и Л-3. ( Л-1 организация службы, подготовка подводной лодки к плаванию. Л-2 плавание подводной лодки. Л-3 применение оружия).
Встал вопрос с отпуском. Вообще, было бы «правильно» в понятии командира бригады пока ты командир отпуск тебе не положен. Третий год служил в этой бригаде и всё время отпуск в декабре, январе или даже в феврале, марте следую-щего года. Служа в 155 бригаде, видел командиры в отпуске, старпомы выполняют обязанности за командиров. На выхода в море выходили или командир бригады, или его заместители, начальник штаба и заместитель командира бригады. В этом соединении они ходили только с командирами, если для обучения понятно. Мне кажется, они боялись испортить своё продвижение по службе. Я не помню ни единого случая, чтобы в 153 бригаде комбриг или его заместители без командира выходили на лодках в море. Естественно возникал вопрос, чему они могут научить?
Здесь я приведу приказ НАРКОМА ВМФ об отпусках в период Великой Отечественной войны:
ПРИКАЗ О ПРЕДОСТАВЛЕНИИ ОТПУСКОВ ОФИЦЕРСКОМУ, СТАРШИНСКОМУ И РЯДОВОМУ СОСТАВУ ПОДВОДНЫХ ЛОДОК ДЕЙСТВУЮЩИХ ФЛОТОВ.
№0930 30 ноября 1943года.
Для обеспечения планомерного отдыха в целях сохранения здоровья личного состава подводных лодок действующих флотов приказываю:
1. Всему личному составу подводных лодок после походов длительностью более 8 дней по возвращении в базу предоставлять отдых в течение 3 дней. Режим отдыха устанавливать в соответствии с объявленным мною распорядком для обычного отдыха.
Питание личного состава в дни отдыха производить по нормам морского пайка в соответствии с моим приказом за №16-1942г. приложение 1-А.
2. Всему офицерскому составу подводных лодок предоставлять отдых не менее двух раз в год с направлением в дом отдыха для подводников на срок 10 дней.
3. Старшинскому и рядовому составу ежегодно предоставлять отпуск продолжительностью в 10 дней с обязательным направлением в дом отдыха для подводников.
4. В течение года 50% офицерского состава подводных лодок увольнять в отпуск с правом выезда за пределы флота. Порядок и очерёдность увольнения устанавливаются командиром бригады пл флота из числа офицеров, наиболее нуж-дающихся по состоянию своего здоровья в продолжительном отдыхе, на основании заключений военно-врачебной комиссии.
КУЗНЕЦОВ.
(Энциклопедия советских подводных лодок 1941-1945гг. А.В.Платонов стр.578-579.)
В тяжёлые годы войны руководство издаёт приказы о предоставлении отпуска подводникам, а в мирное время руководители не могут выполнять законы. И политические органы и прокуратура бездействуют. Скольких командиров загубили капитаны 2 ранга Сарбаш, Морозов, Даньшин, капитаны 3 ранга Залынский, Палютов , Солодов(не много ли?). Результат такого выполнения законов нам показала жизнь в 1991году.
Начался учебный год. Стали отрабатывать элементы задачи Л-1. Основным элементом я считал и по документам всем - это отработка 12 задач по лёгко водолазной подготовке всем экипажем. В соответствии с руководящими документами на подводной лодке имели право выходить в море лица, только отработавшие все задачи ЛВД. С других частей и промышленности после отработки и разрешении начальника штаба флота. Объявил всем офицерам и мичманам, все будут отрабатывать все элементы. Первая группа в торпедный аппарат командир, старший помощник, заместитель командира по политической части. И не говорить у меня чистое обмундирование. Надо признать офицеры прошли все и были удивлены, на учебной тренировочной станции УТС-247, ею командовал ветеран Великой Отечественной войны старший мичман Алексей Фомич Поснов. Мы все к нему обращались просто Фомич. Это удивительно выдержанный, вежливый, с большим опытом специалист. Он относился к матросам и старшинам как к своим внукам. Весь УТС блестел, помогали ему все.
Некоторые мичманы заболели, врач запретил им отработку. Но всё равно позже они тоже прошли все задачи. И меня отправили в отпуск за предыдущий год. По возвращению из отпуска опять не догулянного 17 суток. Сдали задачу Л-1 и начали отработку элементов задачи Л-2. В это же время отрабатывали КБР. Офицеры были отработаны, мне было приятно выходить в атаку. Единственное обратил внимание на взаимоотношения между офицерами. Особенно между заместителем и старшим помощником. Оба в одном звании, грамотные всегда разрешали между собой какие-то проблемы. Как только видели меня, прекращали. Также обратил внимание на взаимоотношения между старшим помощником командира и командиром боевой части 3. Оба были грамотные и всё-таки проявлялось, какое-то напряжение между ними. Странно служили вместе ни один год.
Решил не вмешиваться, поговорить с заместителем при удобном случае. Вызвать на откровенный разговор.
Быстро сдали задачу 2 и начали выполнение боевых упражнений. Всё шло хорошо, стрельбы были успешные и лодка была в числе лучших, в бригаде. Неожиданно для меня был заменён заместитель командира по политической части, прибыл капитан - лейтенант Валерий Борисович Михайлов. Остановка улучшилась в офицерском коллективе, капитана - лейтенанта Евсеева проводили на новое место службы.
В феврале 1983 года подводная лодка С-296 командир капитан 2 ранга Владимир Яковлевич Бабенко (мой родной брат) готовилась к боевой службе. Подводная лодка С-287 вернулась после выполнения упражнения НТ-3 (уклонение от противолодочных кораблей и при невозможности выхода из полосы поиска, стрельба практическими торпедами по опасному кораблю и прорыв). Встав к причалу, позвонил оперативному дежурному бригады, он обрадовал у вас в 22.00 выход в море обеспечение контрольного выхода подводной лодки С-296 перед боевой службой. Я сказал ему, у вас есть прогноз погоды? Да ветер западный 20 метров в секунду, порывами до 25 метров. Кто идёт на контрольный выход – комбриг. А вы самостоятельно полигон 44-А.
Контрольный выход подводной лодки в море со штабом бригады, под руководством командира бригады. На этом выходе проверялась готовность подводной лодки и её экипажа к решению предстоящих задач. А также КБР должен иметь определённую в количественном отношении наработку, по обнаружению и поддержанию контакта с подводной лодкой. Мне надо было изображать лодку цель. Интересно родные братья в подводной войне, кто кого обманет и выиграет дуэль.
Я только вернулся с моря,волна уже была балла 4 и больше. Объявил экипажу, дал указания старшему помощнику получить продукты надвое суток. Сам поднялся в штаб. Думал, командир бригады спросит как фактическая погода и отменит выход. У оперативного дежурного расписываясь за план, встретился с командиром бригады. Спросил у меня как погода, я ответил, хороший хозяин собаку не выгонит. Надо идти времени нет. Я сказал материальная часть в строю лодка готова. Он сказал, первая снимается С-296, за ней С-287. Спустившись, вниз ждал, когда снимется С-296, командир бригады задержался и выход состоялся в 23.30, подводная лодка стояла на третьем пирсе с юга. И когда С-296 прошла 2-й пирс, мы снялись и последовали за ней. Она медленно следовала по южной бухте на выход, а мы за ней. Я представлял обстановку на этой лодке. Когда повернули на выход и легли на Инкерманские створы, стали ощущать море не шутит. Мы готовы были пустить дизель для работы на винт, но С-296 шла медленно, пустили дизель на прогрев. Продолжали идти под моторами. Командир боевой части 5 докладывал, дизель прогрелся, можем дать ход. Я прекрасно понимал работа дизеля на холостых оборотах, долго не желательна. Легли на курс 311 градусов. Подводная лодка дала ход дизелем. Запросил у С-296 ваша скорость, получил 7.0 узлов. Мне показалось, может у них проблема с дизелем. Брат ответил, готовим к погружению мостик. Ответил, понял.
Шли мы до полигона 5 часов, при повороте на курс 208° стало валять с борта на борт как неваляшку. По отсекам всё полетело. Сколько раз говоришь, и всё равно повторяется. Я представлял, как в такую погоду будет работать штаб бригады. Прибыв в район, донёс о погружении до 22.00 следующих суток и в этот момент получаю по УКВ ЗАС. Командиру вам занять позицию справа 120° в дистанции 3 кабельтовых и курсом 300° производить поиск АСБ (аварийно спасательный буй). Я представил, как в такую погоду вытаскивать трос-кабель длиной 250 метров. А если обнаружить буй как поднять его борт.
Ведь можно, записать координаты потери буя. Передать на берег. Утром вертолёт поднимется на поддержание оперативного режима, осмотр береговой черты. Учтя течение, в течении максимум 2 часов буй будет найден. Затем подойдёт надводный корабль и поднимет его. Это просто боязнь доложить и нести, ответственность. Ведь лодки уже старые постройки начала 50-х годов. За это время металл устарел, сделало своё «чёрное дело» и морская вода. Ведь такое количество погружений тоже сказалось. А выбивать моторесурс дизелей, сжигать топливо, продукты тратить и всё просто по глупости. 67 тысяч рублей в сутки обходились для государства в море подводные лодки 613 проекта. Сюда входили затраты топлива, денежное, вещевое, продовольственное довольствие, амортизация средств и т.д. И издеваться над экипажем, без особой нужды.
Заняв указанную позицию, выполнил приказание командира бригады. Подводная лодка шла по волне и всё равно лодка зарывалась, дизеля брали воздух через поднятую шахту РДП (работа дизеля под водой). Получили указание широта, долгота центр района поиска. Район вытянут по направлению120°-300°длина галса 2,0 мили, после часа поиска увеличивать длину на 1.0 милю. Я понял, учли течение, которое в этом районе 317°до 1.9 мили. С учётом ветра западного направления уменьшили течение до одного узла.
Представил, как сейчас на С-296 выбирают 250 метров кабель троса и крепят его за рубку. Это всё по глупости одного человека. На то он и комбриг! Через 3 часа получил по УКВ, вам продолжать поиск, мы следуем на рейд Балаклавы (руководство укачалось).
На мостике стоял я и вахтенный сигнальщик, старший мичман Слепцов Виталий Михайлович. Минёр капитан-лейтенант Сергей Николаевич Смирнов промок, я отпустил его вниз. В 04.00 заступил старший помощник капитан- лейтенант Игорь Владимирович Челюк. Я спустился вниз переодеться, проинструктировав, если обнаружите буй не подходить. Освещать прожектором и держать на дистанции видимости. Волна заливала мостик при ходе курсом 300°. В 07.45 взошло солнце и стало веселей. В 13.00 получили по радио следовать на рейд Балаклавы. Донесли о всплытии, получили квитанцию, легли на курс 45° на рейд Балаклавы.
Прибыв на рейд нам дали точку постановки на якорь. Встали на якорь, доложил оперативному дежурному дивизии.
Получил через час приказание, сняться с якоря, следовать в Севастополь.
Отработали и сдали все задачи в соответствии с курсом, участвовали во всех учениях.
На одних учениях подводные лодки С–287, С–376 в завесе обеспечивали противолодочные учения 30 дивизии. Мы двое суток 17-19 марта, не всплывая, уклонялись от обнаружения противолодочных кораблей. Когда всплыли, а против лодки работали корабли 11-й бригады противолодочных кораблей – командир бригады контр-адмирал Л.Васильев, требовал, дайте кальку маневрирования. Перед выходом командир бригады инструктировал кальку давать по прибытии в базу. «Курган -11» требовал кальку до самых бонновых ворот. Я передал в соответствии с боевым распоряжением, калька маневрирования будет Вам отдана по прибытии в Севастополь. Подводная лодка С-376 действовала против кораблей 21-й бригады противолодочных кораблей, командир бригады капитан 1 ранга Лопацкий.
Уже после швартовки в базе я понял, почему так требовали от меня кальку маневрирования. У подводной лодки С-376 за двое суток получилась ошибка вместе около 25 миль. Не радивый штурман лейтенант Девяткин, произвёл не правильный переход с карты на карту и не правильно учитывал течение. В результате штурман из него не получился, а вышел работник особого отдела. Самое главное не было сильного шума на флоте. Видно это люди особого «ранга». И разбора плавания я не слышал.
Командование бригады или дивизии, решило отправить меня в академию. Но этому предшествовали события. Дивизия проверялась инспекцией главного штаба ВМФ. Подводную лодку проверяли капитан 1 ранга С.Багдасарян и капитан 1 ранга В. Задорин, это было после проверки. Они спрашивают меня, а почему вы не идёте учиться дальше в академию. Сколько вам лет? Я ответил 33 года, командование решает этот вопрос кого посылать и куда.
Встретив меня в коридоре, они сказали всё нам понятно у тебя 11 наказаний от командования, и мы знаем, как они записываются. Я сказал, ни одного не объявляли и в августе получил звание капитана 2 ранга. Наверное, если бы они были, звание не присвоили. Оба офицера заулыбались и пошли. Я поспешил докладывать решение на выполнение боевого упражнения НТ- 4 (атака отряда десантных кораблей). После доклада узнав свой район боевых действий, южнее Ялты. Между районами двух подводных лодок С-66 и С-384. При этом я был ограничен глубиной, должен был находиться сутки на глубине 100 метров. Стрелять мог только с глубины до 30 метров. Задал командиру бригады вопрос район узкий по долготе и длинный по широте. Течение в этом районе может быть от 1.0 до 2.0 узлов. За сутки можно иметь невязку до 20 миль, если не определять место. Глубины ровные контролировать место по ним не возможно. И на этой глубине в южной части района течение делает круг против часовой стрелки. Где он этот круг? Расстояние между полигонами 5 миль. Может можно увеличить до 10 миль между подводными лодками. Или построить завесу. И потом район вытянут по широте, а если его вытянуть по долготе. Тогда не будет проблем. Ведь противник не будет проводить свой десантный отряд по - середине моря, а будет прикрывать его с берега. Может изменить глубину погружения подводной лодки, соседние лодки с системой стрельбы ГС-70. У меня ГС-30 и ограничен глубиной 100 метров. Нет, всё как есть. Здесь я думаю ошибка планирующих органов вышестоящего штаба. Командир бригады не может им делать замечания, но это можно преподнести как предложение. Нет, так нет. Я побежал на лодку, далеко надо было идти до полигона. Удивительно планировались мероприятия, и всё время не хватало времени.
Прибыв на лодку пройдя по трапу, скомандовал сходню на борт. Поднявшись на мостик,задаю вопрос старшему помощнику «почему не переносите сходню» ответ поднимается заместитель командира бригады капитан 1 ранга А.М.Евстафьев. Поднялся заместитель командира бригады и говорит приказание Царёва идти с Вами. (Хотел показать отпускной и предложить выйти ему самостоятельно. Ответ я знал, приказание).
Снялись со швартовых, стояли вторым корпусом с севера у первого плавучего причала.Вышли из Севастополя и когда повернули на рекомендованный путь 81, спустился в лодку к штурману. Нанесли район, рассчитали время прибытия, объявил по отсекам цель выхода. Обнаружить отряд десантных кораблей и атаковать его загруженными 2 практическими торпедами 53-65К. Переговорил с командиром боевой части 5 старшим лейтенантом А.Н.Давыдушкиным, он был назначен вместо капитана 2 ранга Б.П.Щербакова. Который был назначен помощником по электрической части, заместителя командира бригады по ЭМЧ капитана 2 ранга В.Г. Стадниченко. И на выходе они передавали дела. В 16.00 заняли район, погрузились на перископную глубину. Перед погружением доложил своё решение, погрузиться на глубину 100 метров, через час всплыть и определить своё место по РЛС. Выявить течение, его параметры направление и скорость. Принесите мне журнал боевой подготовки, приказание заместителя командира бригады. Я вышел во второй отсек в каюту за ЖБП. Слышу команду старшего помощника « по местам стоять под РДП становиться». Вынул журнал из сейфа и вскочил в третий отсек. Старпом команду не числить, что не знаете случая С-80 на северном флоте. Почему нет сигнала «боевая тревога».
Я ещё раз говорю заместителю командира бригады подводных лодок, погрузимся на 100 метров, определим гидрологию и в соответствии с боевым распоряжением мы обязаны производить поиск ДЕСО на этой глубине. Выполняйте приказание (если бы только он знал последствия этого приказания, манёвра?).
Объявили боевую тревогу, встали под РДП. Капитан 1 ранга Евстафьев вернул журнал боевой подготовки (он секретный), я вышел во второй отсек положить его в сейф. Опять объявили команду «команде ужинать». Влетаю в центральный пост старпом, какая смена будет ужинать? Почему не объявили готовность, отставить команду. Смотрю на капитана 1 ранга Евстафьева, он говорит, ваш помощник командует. Объявили готовность 2 подводная, второй смене заступить. После приёма докладов о заступлении 2 смены, команде ужинать. Старпому сказал, почему ужин раньше, ответ выбросить мусор. Приказание капитана 1 ранга Евстафьева. Много сегодня вы выполнили приказаний заместителя командира бригады, минуя командира и везде проколы. Я бы на его месте уже поставил 2 балла за отработку элементов задачи Л-1 и Л-2. Идите, ужинайте вместе с ним. В период ужина через центральный пост прошёл старшина 1 статьи Конрад. Я спросил у него процентное содержание водорода в ямах. Он ответил в первой яме 2.5%, в отсеке 0,4%. Во второй пойду замерять. При ходе под РДП аккумуляторная батарея вентилируется разряжением в пятый отсек. И, как правило, первая яма вентилируется плохо. Прибыл капитан 1 ранга Евстафьев и старший помощник, я пошёл во второй отсек. При входе протянул руку к приточному лючку аккумуляторной ямы, тяга была хорошей. Прошёл в нос отсека помыть руки и тоже проверил вакуум. Всё было нормально сел кушать, почему-то не хотелось, выпил компот и пошёл в центральный пост. Только закрыл переборку во второй отсек и подошёл к шахте РДП раздался протяжный взрыв. Скоман-довал «срочноё погружение», боцман не погружаться глубина 5 метров (Для съёма из под движения РДП, по команде срочное погружение закрывается воздушная захлопка РДП. Перекрывается поступление воды внутрь прочного корпуса. Из-за этого погибла С-80.) . На часах зафиксировал время 17 часов 22минуты 30 секунд. Это время и день 22 апреля 1983 года запомнились мне на всю оставшуюся жизнь.
Переборка в 4-й отсек открылась, в неё влетели одновременно два мичмана Ирашку (под 120кг.) старшина команды акустиков и Яцко (70 кг) инструктор с кабинета радиотехнической службы. За ними стоял молодой кок, матрос Павел Гнеушев я затянул его в отсек, задраил переборочную дверь в 4-й отсек. В четвёртом отсеке пожара нет, крикнул я, Боцман доложил глубина 5 метров. В этот момент услышал голос старшины 1 статьи Кондратьева (штурманского электрика) этот ПДУ (портативное дыхательное устройство на 20-25минут) командира, а ваш вот. Повернулся, увидел, как заместитель командира бригады надевает его. Скомандовал. Продуть среднюю. Лодка всплыла, я поднялся на мостик. С боевой рубки крикнул старшему помощнику в отсек никого не пускать. Следить за температурой переборки. Отдраил верхний рубочный люк. Дал команду по местам стоять к всплытию приготовить правый дизель на продувание главного балласта без хода. Сам стою на мостике, в голове проносится как? Почему? Хорошо взрыв протяжный значит, вакуум всё-таки был и батарея вентилировалась. И вдруг доклад отсек осмотрен, пожара нет. Вызвал на мостик старшего помощника капитана - лейтенанта И.В.Челюк. Кто разрешил осматривать аварийный отсек? Заместитель командира бригады. Вы изучайте вместе с ним РБЖ-ПЛ (руководство по борьбе за живучесть подводных лодок). Выполняйте мои приказания пока я командир, понятно. Так точно ответил старший помощник. Оставайтесь на мостике до конца продуете балласт и останавливайте дизель. Я внизу буду готовить донесение на флот. Спускаюсь в центральный пост. Стоят заместитель командира бригады, и помощник флагманского механика по электрической части. Здесь я не выдержал, что за самодеятельность, нарушаете всё. Хотя бы страхующего приготовили. Подводники всё это видят. Об-ращаясь к Борису Павловичу Щербакову, уже взрыв произошёл, зачем вы лезете в аварийный отсек. Я вас должен учить? Капитан 1 ранга А.М. Евстафьев скомандовал передать сигнал об аварии.
Здесь я опять не выдержал и ответил ему, хватит, вы уже накомандовались. Вызвать в центральный специалиста СПС (шифровальщика). Прибыл старший мичман Евгений Лисейчиков. Я выбрал сочетание «имел взрыв аккумуляторной группы № 2, могу дать ход 5 узлов, личный состав здоров». Готовить к передаче. Радистам выполнять мои приказания. Передали донесение. Сижу, в голове вдруг разрешат атаковать? Если нет, тогда пойдём служить на берег. Опять капитан 1 ранга Евстафьев передать сигнал об аварии. Чтобы не натворить беды я делал вид, что не слышу его. В этот момент радисты доложили, получили квитанцию от ОД флота.
Капитан 2 ранга Щербаков подошёл ко мне, и говорит Анатолий Яковлевич температура переборки холодная, пожара нет, разрешите осмотреть отсек и яму. Дал команду готовить разведчиков и осмотреть отсек, и после доклада яму. Произвести все действия по отключению 2-й группы АБ. Радисты доложили, нас вызывает на связь ОД флота по УКВ ЗАС. Пошел к радистам, по голосу узнал оперативного дежурного по флоту капитана 1 ранга Анатолия Алексеевича Касьянова. Доложил, как всё было. Он сказал, радио получили. Вам самым полным ходом следовать в Балаклаву. К этому моменту командир боевой части 5 старший лейтенант А.Н.Давыдушкин доложил, пожара нет, подорваны крышки у 106 элементов. Доложил ОД, пожара нет, подорваны крышки у 106 элементов. Аккумуляторная группа № 2 отключена, ведётся контроль за ямой и отсеком. Зачем нам следовать самым полным? Получил новое приказание, к вам следует торпедолов № 997 (почему старший не вышел на связь с ОД, ведь он был у него командиром? Сработала медвежья болезнь).
Понял, началась суматоха. Приготовили и пустили оба дизеля. После прогрева дали средний ход и последовали в Балаклаву. Стою на мостике и рассуждаю. Взрыв, почему? Зарядку не делали, здесь до меня дошло, если был хороший вакуум в первой яме, значит во второй, была проблема. Почему не обнаружили электрики, механики ведь они грамотные. То, что Щербаков полез в отсек мне понятно. Чувствовал вину, надеялся, что не большое количество элементов будет повреждено. С академией придётся расстаться, не отобрали бы ордер на квартиру. Быстро подошли на внешний рейд Балаклавы, запросил добро на вход семафором. Получили добро. И тут из-за мыса Фиолент появляется группа целей. Боцман доложил, запрашивают С-287, передай, заходит в Балаклаву. Это был спасательный отряд.
При входе в бухту на встречу появился крейсерский катер. При прохождении боннового заграждения послышался голос, средними ходами не работать – контр-адмирала Е.А.Кобцева, начальника технического управления Черноморского флота. Хотелось послать его по дальше, промолчал и решил последний раз красиво встать ко второму пирсу. Прошёл торец первого причала и скомандовал лево на борт, правый средний назад. Через 10 секунд, когда нос повернул к причалу, руль прямо оба малый назад и через 15 секунд стоп оба. Подводная лодка встала как вкопанная. Приказал старпому привязаться и подать сходню. На пирсе стояло 10 волг. И много адмиралов. Заместитель командира бригады, который всегда первый выскакивал на пирс, в этот раз не торопился. Я вышел на пирс. Командир дивизии контр-адмирал Станислав Георгиевич Алексеев – ну что допрыгался? Я кинул перчатки на пирс и послал всех (подальше). В этот момент все расступились, ко мне подошёл адмирал Новиков (потом мне сказали) начальник главного технического управления и задал вопрос, ваши действия при отключении второй группы. Доложил ему, выключили батарейный автомат, вынули 600 амперные предохранители, отключили вторую группу.
Я услышал слова, претензий к командиру не имею. Группа механиков кинулась в лодку.
Увидев, что туда спустился капитан 2 ранга В.А.Вахренёв, я понял, всё будет объективно. Меня отозвали в сторону капитан 1 ранга Багдасарян и капитан 1 ранга Задорин (офицеры главного штаба ВМФ), Толя не переживай завтра будешь начальником кафедры морской практики в училище Голландия. И здесь же раздался голос Алексеева « …», « …», «…» тебе, будешь служить здесь.
Вспомнил, что на этой подводной лодке уже был взрыв. «7 февраля 1981 года на С-287 (командир капитан 3 ранга Лупаков) в конце зарядки АБ при общем обмере электрик уронил ключ. Взрывом водорода разбило восемь элементов. Их заменили за пять часов».
(стр.545 подводные силы Черноморского флота). Почему не доводили до всех, как это произошло, а молча, заменили и отправили на БС. Инициатор поэтому надо беречь. Я даже не знаю, в какой яме был взрыв. И потом все ключи для работы в аккумуляторных ямах изолированы.
Вышли из подводной лодки все представители и капитан 2 ранга инженер В.А.Вахренёв сообщил командиру дивизии. Причина неисправна газоплотная захлопка. В результате износа зубчатого сектора она самопроизвольно закрылась. При этом механический указатель соответствовал положению «открыто».
Получается чушь. Встав под РДП, мы были обречены на взрыв. Если бы я настоял, и погрузились на глубину 100 метров, ничего этого не было. Вот здесь ещё раз убедился, командир должен принимать решения, а не «пассажир». При этом режиме батарея вентилируется в отсек. И водород дожигается в печах КПЧ - 6. но здесь до сих пор много неяностей. Откуда водород ведь зарядку мы не делали, 6 часов шли в надводном положении и вентилировались. Взрыв был протяжным. Палубу вспучило на несколько сантиметров. Пожар не возник. Броневой щит, закрывающий лаз в яму, вылетел в отсек и перерезал аварийный брус 10х10 см, как ножом. Рядом сидел повар матрос Павел Гнеушев, ему обожгло правый висок. Всё остальное было целым, но стояла в воздухе пыль.
Что написано об этом случае в книге « Подводные силы Черноморского флота» в 9 главе стр.545.
«Статистика по взрывам водорода большая, но самый тяжёлый по своим последствиям взрыв произошёл 22 апреля 1983г. на С-287 (А.Бабенко). Лодка участвовала в атаке ОБК в составе завесы. Соблюдая скрытность, она стала под РДП (для чего, чтобы её обнаружила Авиация? Акустики в этом режиме ничего не слышат. Зарядка у нас была сделана в базе. Не было никакой завесы). АБ вентилировалась штатным режимом – вентиляторами в 5-й отсек. Через 2 часа произошёл взрыв водорода в аккумуляторной яме 4-го отсека. Лаз в яму, подобно пробке из бутылки шампанского, вылетел в отсек и разломал деревянную переборку кают-компании мичманского состава, по счастливой случайности никого, не задев. (Это пишут командир и командир БЧ-5, ранее служившие на таком проекте. Лаз как может куда-то взлететь? Как батарея вентилируется при ходе под РДП? Почему нельзя было спро-сить у очевидцев, а не фантазировать!). Причиной аварии явилась неисправность газоплотной захлопки. В результате износа зубчатого сектора она самопроизвольно закрылась. При этом механический указатель соответствовал положению «открыто».
Героическими усилиями личного состава АБ заменили за несколько дней. Такие сжатые сроки замены элементов или в целом АБ говорят о том, что в те годы вывод подводных лодок из сил постоянной готовности не допускался».
Здесь, нарушив последовательность изложения, хочу рассказать, какие события происходили в штабе флота при получении моего донесения. Об этом мне рассказали, когда я был назначен заместителем начальника штаба флота по боевому управлению.
Получили донесение, шёл вечерний доклад у командующего. Присутствовали заместитель Главнокомандующего ВМФ по боевой подготовке адмирал Григорий Алексеевич Бондаренко и начальник Главного технического управления адмирал Василий Григорьевич Новиков. Прочитав донесение, посмотрев на командующего, адмирал Г.А.Бондаренко сказал как на войне, пусть выполняет. Теперь мне стало понятно, почему адмирал В.Г. Новиков задал мне вопрос, ваши действия при отключении 2-й группы и после ответа у меня претензий нет к командиру. Командующий согласился, но позже начальник технического управления ЧФ контр-адмирал Е.А.Кобцев (паркетный адмирал) объясняя, что после взрыва всегда бывает пожар, как бы чего не случилось, добился возвращения подводной лодки. (Воевать они не готовились.)
На следующий день выгрузили аварийные элементы. Экипаж работал с 07.00 до 21.00 часа, и никто ни разу не произнёс недовольных слов. Все прекрасно понимали, что произошло и, что могло быть. Но определённая нервозность чувствовалась. Практически все работали молча. Выполняли все приказания и указания по выгрузке элементов (Они были с разбитыми крышками и каждый весит 650 килограмм). На второй день, когда мы готовились загружать резервную группу, выделенную нашей подводной лодки, прибыл капитан 1 ранга А.М. Евстафьев. Он подъехал на служебной машине из штаба 155 бригады. Я стоял с заместителем командира по политической части капитан - лейтенантом Валерием Борисовичем Михайловым и обсуждали, как будем выходить после замены батареи. Подошёл капитан 1 ранга Евстафьев и говорит, вы сломали мне всю карьеру. Я еле удержался, чтобы не помочь ему уйти. Сказал ему, надо было думать головой (Зачем становиться под РДП, если течение надо было определить на глубине 100метров). Как офицер имеющий честь, вам не следовало приезжать сюда в таком виде. А приняли решение надо иметь смелость отвечать за его последствия. Он повернулся, и сев в машину уехал. Заместитель командира сказал, он этого вам не простит. Я вынул отпускной билет и показал ему, что я с 19.04.83 года в отпуске.
(Но когда в дальнейшей службе капитан 1 ранга Евстафьев исполнял обязанности начальника командного пункта ЧФ. После гибели подводной лодки «Комсомолец» в Норвежском море. Предложил мою кандидатуру командующему ЧФ адмиралу Михаилу Николаевичу Хронопуло на должность заместителя начальника штаба ЧФ по боевому управлению. Я тогда служил заместителем командира 153-й бригады подводных лодок. (Об этом я, возможно, напишу в другой раз.).
Загрузив батарею, проверили обжатие болтов (в случае плохого обжатия при увеличении нагрузки они вылетают и могут создать проблемы). Построил экипаж, сказал добрые слова за хороший труд и объявил сейчас мы отойдём от пирса и в движении проверим качество нашей работы. Почему я объявил, что испытание будет в бухте. Вечером часов в 22.00 ко мне подошёл Валерий Борисович и говорит часть личного состава, боится идти в море. Я ему ответил это нормальная реакция на произошедшее. Мы объявим, испытание будем проводить в бухте, а после проверки. Объявим переход в Севастополь. Первый раз пришлось обманывать экипаж. История взрывов батарей на подводных лодках всегда сопровождалось пожарами и гибелью людей. В нашем тяжёлом случае, подводная лодка шла под РДП (сам по себе опасный режим, наличие в торпедных аппаратах специальных изделий) и взрыв водорода, но не было пожара и все здоровые.
Я благодарил своих командиров, преподавателей на классах возглавляемых контр-адмиралом Ю.С.Русиным начальником кафедры «управление подводной лодкой», за знания и самое главное уверенные действия в чрезвычайной ситуации.
Снялись со швартовых, в аккумуляторную яму второго отсека для контроля спустился капитан 2 ранга Б.Р.Щербаков, а во вторую 4-го отсека капитан 2 ранга В.Г.Стадниченко флагманский механик 153 бригады подводных лодок. Этот офицер достоин самых добрых слов. Высокой компетенции во всех вопросах по специальности, исключительно порядочный во взаимоотношениях, справедливый и очень требовательный. Вышли мы из бухты Балаклава дали сначала средний ход моторами, после осмотра и доклада, дали полный ход и после доклада замечаний нет. Объявили по подводной лодке, закончили испытание аккумуляторной батареи, замечаний нет. Объявил всему экипажу благодарность и, что подводная лодка начала движение в Севастополь. Раздалось громкое ура в отсеках. На душе стало легче. Придя в Севастополь, встали к третьему причалу с юга, где стояли лодки дежурства. Экипаж поднялся в казарму и через неделю, имел возможность поспать в своих кроватях, на белых простынях. Я поехал вечером домой. Супруга молодец ни, о чём не спрашивала. Попал в новую квартиру. Но на следующий день, придя на службу, в 11.00 часов меня вызвали на контрольный пропускной пункт на верхнюю территорию. Поднявшись, увидел супругу, она дала мне телеграмму. В ней было сообщение, мама в тяжёлом состоянии и заверена Военкомом города Баку. Я сказал ей, собирайся, полетим в Баку. И пошёл в штаб, командира бригады не было. Он поя-вился в 13.00 часов. Показал ему телеграмму, в ответ я не могу отпустить вы в дежурстве. Я смотрел на него и не верил тому, что произнёс контр-адмирал Царёв. Он только недавно приехал, ездил на похороны Отчима, который воспитывал его. Я ведь имею на руках отпускной билет и надо только вызвать представителей
«головастиков» (так звали офицеров обслуживающих головную часть специальных изделий), чтобы передать их лицу имеющему допуск и допуск к управлению подводной лодкой. В ответ кто вместо тебя будет нести дежурство. Я у вас прошу добро съездить увидеть человека, подарившего мне жизнь, и это определенно законом.
Если телеграмму заверяет военком и только после визы врача, значит ситуация определена диагнозом врача как безысходная. А в дежурство на 10 суток могут заступить командир С-232 капитан 2 ранга Владимир Тихоновский и он согласен, заместитель командира бригады капитан 1 ранга А.М.Евстафьев и начальник штаба бригады капитан 1 ранга Ф.И. Погорелов по должности. Нет, они не могут. Повернувшись, чтобы не сделать глупостей, на которые он вызывал. Я пошёл звонить брату. Он служил командиром подводной лодки С-296 в этой же бригаде. Пока нашёл его по телефону и сообщил обстановку, уже было 15.00 и мы никак не успевали на самолёт. Тогда выполнялся рейс ТУ-134 Львов – Симферополь – Адлер - Баку. Вылет из Симферополя в 17.30.
В эти сутки мы уже ничем не могли выехать. В 17.00 командир дивизии дал приказание отправить в отпуск по семейным обстоятельствам. Вечером прибыл офицер по специальным изделиям, с возмущениями «дотянули». Принимал, как я и говорил капитан 2 ранга Владимир Тихоновский. Он сказал, уважаемый не возмущайся, это по телеграмме. Тот извинился, я не знал. Мы передали оружие и пакеты, доложили командиру бригады. Я убыл на переговорный пункт для связи с Баку. Выяснил, мама в больнице и положение по диагнозу врача безнадёжное. Вылетели мы с братом на следующий день. Добрались домой, и узнали, что мама умерла час назад. Обидно когда из-за дурости руководителя не смог застать и увидеть самого дорогого человека, хоть и больным, но живым. Вечером в беседе со старшей сестрой выяснилось, что мама несла чай папе 22 апреля 17.00-18.00 и упала. Инсульт констатировали врачи скорой помощи. Ведь вот как бывает у меня в это время взрыв и события с мамой. Я сказал Володе не говори о моих неприятностей их и так хватает. Он ответил, сёстрам я уже сказал, а папе нет. Я был в семье самый младший и судьба, распорядилась так, что мама с 1,5 лет до 14 была в больнице. За мной ухаживала старшая сестра Юлия Яковлевна. Мы каждое воскресение ездили к ней в больницу на свидание. В детстве, когда все дети кричали в ситуациях
«МАМА», я или молчал или кричал «ПАПА». 28 апреля похоронив маму, объяснив папе и сёстрам, что я в дежурстве и праздники, не стал дожидаться 9 дней, вылетел в Севастополь. На душе было пакостно, всё время крутилось в голове тяжёлая судьба досталась моей маме. И обстоятельства произошедшего дали мысль, что есть связь и на таком расстоянии?
Прилетев в Севастополь, дома супруга спросила, как всё было. Я рассказал, она тоже сразу произнесла, мама всё чувствует. Мы поужинали, помянули маму, дочка сказала мама мне жалко бабушку Лену. Я вышел в комнату и позвонил оперативному дежурному бригады, спросил, какие мероприятия запланированы С-287. Он сказал завтра на ней запланировано показное учение «проверка оружия и технических средств» в обиходе подводников проворачивание. Решил, поеду пораньше и сам проведу его. У Володи Тихоновского были натянутые отношения с комбригом. Вернее тяжело было сказать, у кого из командиров были нормальные (я имею ввиду служебные) взаимоотношения с ним.
Прибыв на службу, я спустился на нижнюю территорию. Внизу встретил заместителя командира бригады по электро-механической части капитана 2 ранга инженера Виталия Георгиевича Стадниченко. Он спросил Анатолий Яковлевич как ты, я ответил, маму похоронили. Выразив соболезнование, сказал, пойдём на твою лодку, на учение. На пирсе меня встретил капитан 2 ранга Тихоновский. Я говорю, Володя я сам проведу учение и за тем передадим оружие. Я позвоню тебе когда, будет офицер по оружию. Позвонил телефон и командира С-287 позвали на связь с оперативным дежурным бригады. Сообщили, что я заступаю дежурным по бригаде 2 мая. Всё как всегда, сказал, а если бы я не прилетел? А мне уже сказали, что ты на нижней территории. Хорошо спасибо за поздравление я оповещён. Вешаю трубку и слышу сзади голос командира бригады «как мама поправилась». Мог, нормальный человек задать такой вопрос? Ответил, похоронили и пошёл вниз, чтобы не наговорить лишнего. Поздоровался с экипажем, спустились в лодку. Через 10 минут начали учение, однако никто в лодку не спустился. Имею виду руководство. Видно всё таки не окончательно потерял такую категорию, как совесть. Провели учение, я обошёл лодку все были рады и старались поддержать меня. Это было приятно, везде был порядок.
Через два часа прибыл офицер по специальным изделиям, произвели передачу, всё стало на свои места.
В июне опять приехала инспекция, подводная лодка участвовала в них, выполняя боевое упражнение НТ-4. Атака отряда боевых кораблей. Участвовали подводные лодки С-296, С-66, С-287 из 153 бригады и С-157 и С-382 из 155 бригады. Корабли, изображающие отряд боевых кораблей были все газотурбинные. Проект 1134-Б главная цель БПК «Керчь» и три корабля 61 проекта « Комсомолец Украины», « Сдержанный», « Красный Кавказ» - охранения. Выделить главную цель по характеру шумового портрета было фактически не возможно. Но обеспечивая противолодочную подготовку 30 дивизии, я набрал базу данных. У 61 проекта на скорости 24 узла на 10 оборотов больше, чем у проекта 1134-Б. Меня всегда удивляла, все корабли по предназначению одинаковы, для борьбы с подводными лодками. Все лодки старого проекта 613, которые на такой скорости вообще имели большую вероятность не выйти в атаку. Поэтому любая единица, уничтоженная из этого ОБК, была равнозначна. Как говорил командир дивизии 1970 - 1973 года контр - адмирал Владимир Иванович Герасимов: «затаись и жди, пришла цель на пеленг залпа стреляй». Бояться, что корабли на такой скорости обнаружат подводную лодку, не надо было. Ибо основной признак обнаружения подводной лодки был ОВИР (общая величина изменения расстояния) у операторов на кораблях. При такой скорости вероятность обнаружения подводной лодки уменьшалась до 40%.
(Ни разу при атаке отряда боевых кораблей надводные корабли не обнаруживали лодки. Обнаруживала авиация и только тех, кто производил перископную атаку.)
И если ты попал в позицию залпа и при загрузке четырёх торпед в торпедных аппаратах, можно было уничтожить как минимум две цели. Начальство говорило, перезаряжай и стреляй. Всё это на бумаге. А фактически загрузить стеллажные торпеды на 613, можно было не мене чем за час. Это при отработанном экипаже и если стеллажные торпеды готовы? За это время ОБК уйдёт на дистанцию свыше 24 миль. Если оставят какую – то единицу подбирать экипаж с подбитых кораблей. Атаки были успешны и вообще оценки 5,4,3. не должно быть. Должно быть, попадание в цель или нет. Бумага и пузырь (стрельба воздухом из торпедных аппаратов) молодец, всё выдержат. Есть работа для чиновников из отдела боевой подготовки.
Через две недели опять приехала очередная комиссия и опять на стрельбы по ОБК были развёрнуты подводные лодки С-296, С-287, Б-36 из 153 бригады и С-376, С-384 из 155 бригады. На разборе начальник штаба черноморского флота вице адмирал Николай Гаврилович Клитный сказал: « кроме Бабенко не кому стрелять?». Опять отличные оценки получили два брата.
В академию меня не послали, не знаю почему. Приказа о моём наказании не было. В академию послали командира подводной лодки С-384, капитана 2 ранга А.А. Сигналова. Я лично такого командира на учениях ни разу не наблюдал. Не знаю, за какие заслуги, командиру дивизии известно. Я только удивился, получив письмо от старшего помощника капитан – лейтенанта Игоря Владимировича Челюк. Содержание указано ниже. Это вообще могло присниться только во сне, чтобы старший помощник командира подводной лодки давал указания командиру дивизии. Это притом, что меня как командира подводной лодки не наказали. Моей вины во взрыве нет, действия после взрыва признаны правильными. Капитан – лейтенант решает за командира дивизии, решает кадровую политику бригады и дивизии. Меня не наказали от академии, не отстраняли, а капитан - лейтенант уже знает. Что я не иду в академию, предлагает услуги по поступлению в академию, (позже станет ясным, почему!) передайте рапорт командиру дивизии, остальное он уже сделает (посылает письмом на адрес, в/части находясь в Ленинграде)?
Где два адмирала – командир дивизии контр-адмирал С.Г.Алексеев и командир 153 бригады контр-адмирал Б.М.Царёв.
Самое интересное произошло, когда пришёл приказ Главно-командующего Военно-Морским Флотом о подведении итогов. В нём было указано, что приз
Главнокомандующего Военно-Морским Флотом завоевал капитан 2 ранга Бабенко Анатолий Яковлевич. Хотя приз завоевал мой родной брат, командир подводной лодки С-296 капитан 2 ранга Бабенко Владимир Яковлевич. (Для истории я являюсь владельцем приза по приказу истинным владельцем брат Владимир). Поэтому я обязан об этом написать. Удивительно, когда я ознакомился с этим документом на нём стояли подписи и командира бригады, начальника штаба и заместителя командира бригады. Я расписался и задал вопрос начальнику штаба бригады капитану 1 ранга Фёдору Ивановичу Погорелову, почему не отправляете в академию командира завоевавшего приз по атаке морской цели. Ответ был прост, я не отправляю. Тогда я ответил, когда расписываетесь, читайте за что?
В сентябре месяце возвратившись с учений и ошвартовавшись в Южной бухте, получил приказание прибыть в 15.00 к Командующему флотом. Передал мне его оперативный дежурный по 153 бригаде капитан 3 ранга А.Инзарцев. Поднявшись на верхнюю территорию помыться и переодеться, я всё время думал, почему вызывают. У комбрига не спрашивал, считал этого оперативного очень ответственным. Прибыл в штаб, пропуск был заказан. В 14.55 был в комнате адъютанта Командующего. Спросил, зачем вызвали, говорит назначено на 15.00, я не знаю. Командующим был вице-адмирал Алексей Михайлович Калинин. Адъютант пригласил в кабинет. Зашёл, командующий сидел за столом. Я представился командир подводной лодки С-287 капитан 2 ранга Бабенко. Товарищ Бабенко администрация города Новороссийска обратилась к нам, прислать на юбилей города надводный корабль и подводную лодку. Я сегодня проверил БПК «Сдержанный» командир капитан 2 ранга Роздин Александр, он готов. А вы подготовьте подводную лодку, успеете? Так точно ответил я, успеем. Вот мне и сказали, что послать надо вас. Пожелал удачи и я вышел.
Наверное, в штабе флота помнили внезапную замену подводной лодки на день ВМФ. А может командир бригады выделил. Но странно, когда я прибыл и доложил « был у командующего, получил приказание подготовить лодку к празднованию дня города Новороссийск». На каком основании вы убыли к Командующему? Я стоял, смотрел на него и не мог понять, где я. В этот момент заходит оперативный пытается доложить ему о чём то. Я не выдержал и сказал ваше приказание, передал капитан 3 ранга А. Инзарцев. Тот сразу товарищ комбриг приказание оперативного флота было, Бабенко младшему прибыть к командующему в 15.00. Начался рёв, и я не позавидовал этому офицеру. Хотя до сих пор не могу понять при наличии командования дивизии, бригады и никто из них не знает этого.
Выкрасили лодку сверху, вымыли внутри, приготовили форму одежды и 11 сентября прибыли на рейд города Новороссийск. Встреча была на высшем уровне председатель колхоза «Малая земля» курировал подводную лодку. Экипаж посменно побывал во всех исторических местах этого города героя. Мне даже пришлось мерить шинель Леонида Ильича Брежнева. Затем власти города посетили подводную лодку. Причём вначале они были на БПК «Сдержанный» в честь них был дан обед. Потом погода испортилась, они перенесли посещение лодки на следующий день. На следующий день посетители прибыли к обеду и жёны городских властей захотели попробовать, как питаются подводники. Коком у нас был уже старший матрос Павел Гнеушев. Он так постарался, что все посетители остались довольны. Женщины не верили, матрос так вкусно готовит и все в один голос заявили – у вас вкуснее. Старший матрос Павел Гнеушев затем, стал мичманом и служил до пенсии на подводных лодках. Он рассказал, что проходил обучение в Ленинграде – ресторане « Астория» в течение 30 дней. И посылали его со службы. Так обучались повара для приготовления пищи и сервировки. Государство заботилось, чтобы хоть маленькая радость была у подводников в их службе.
После возвращения из Новороссийска опять инспекция и С-287 была поставлена задача разведки у Новороссийска. Вот там я понял, что такое связь. Была поставлена задача вести разведку и делать донесения в штаб флота. Движение судов было интенсивное, находясь под водой, мы определяли элементы движения судов и, обобщая, доносили на командный пункт флота. Вот здесь было самое неприятное. Район был назначен так близко к берегу, что было сложно всплывать и ещё сложнее получить квитанцию на переданное радио. То есть наша информация получена. В этом районе 31 августа 1986 года балкер «Пётр Васёв» водоизмещением 41 000 тонн, нанёс в 23 часа 12 минут выступающей за форштевень бульбой удар ниже ватерлинии пассажирскому пароходу «Адмирал Нахимов». Который, через 8 минут затонул, 423 человека погибли.
Передавали радио по несколько часов, радиотехническая разведка Турции была в недоумении. И только всплыв в позиционное положение, направив антенну леер, на Поти получили квитанцию. Это был очень сложный район для ведения разведки, удивительно береговые наблюдательные посты и посты радионаблюдения имели всю информацию.
В середине ноября меня отправили в отпуск. Прикомандировали на период моего отпуска капитана 2 ранга В.А.Скрыпник из Одессы. Он позвонил мне и сказал, поставили задачу смена батареи в Балаклаве. На переход можешь выйти? Я ответил обязательно выйду.
Прибыв по его звонку на переход, лодка стояла на третьем пирсе в Севастополе. Я спросил, кого ждём. Он ответил, старший помощник получает спирт на выгрузку батареи. Владимир, вы ставили ему печать на получение? Нет. Я сдал ему печать под роспись. Увидев старшего помощника идущего со шкиперского склада. Всё получил. Я пошёл на склад и спросил кладовщика, старшего мичмана В.Степаненко покажите накладную. Он показал печать, на ней стояла в/часть 60048, но с кривыми краями. Вернулся на лодку и стали отходить. Переговорил со старшим помощником, откуда у вас печать. Мы спешили, командир был наверху, и я взял печать из сейфа. Почему у вас вторая печать? Я взял её и отдал командиру. Старпому дал приказание к окончанию моего отпуска представить акты инвентаризации по всем службам снабжения. Он объяснил, что в секретной части ставил печать на сургуч, и она испортилась. Почему не сдали в секретную часть? Молчание. Пришли в Балаклаву, ошвартовались к хозяйственному пирсу. Я сказал командиру поеду в Севастополь и разберусь с печатью.
Вышел срок службы батареи. Выгрузив аккумуляторную батарею и подготовив аккумуляторные ямы к погрузке. Начали погрузку, это очень ответственное мероприятие. Почему почти всегда это мероприятие планировалась в осенне-зимнем периоде. Дополнительно в другой базе. Наверное, по принципу тяжело в учении, легко в бою. Экипаж жил в чужих не обжитых кубриках. А свои кубрики ждали гостей.
Загружая проверенные элементы (каждый весит 650кг) я (приехал рассказать командиру капитану 2 ранга В.Скрыпник про печать) услышал от матросов, холодно замёрзли руки попить бы чай. Я спросил командира боевой части 5, капитан-лейтенанта Давыдушкина Андрея Николаевича. Почему не дают личному составу чай. Этот вопрос услышал старший помощник командира капитан-лейтенант Челюк Игорь Владимирович. Он ответил, они похитили сгущённое молоко. Я пригласил его в первый отсек и говорю, посмотрите в первом баке. Старший помощник командира открыл конторку и увидел банку открытого молока. Видите, они с моря не съедают, а вы говорите, похитили. Вызовите баталера и с ним ко мне. Когда они подошли, я дал баталеру деньги купите сахар. Он сказал, сахар есть. Почему не даёте, ключи у старшего помощника. Обращаясь к старпому, вы, что приняли актом провизионные камеры? Нет. На каком основании у вас ключи? Вызвал заместителя по политической части, сказал, организуйте комиссию и проверьте наличие провизии.
Встретив капитана 2 ранга В.Скрыпник прикомандированного вместо меня на период отпуска исполнять обязанности командира подводной лодки. Рассказал ему, что начальник секретной части старший мичман В.Черномаз выдал вместо испорченной печати новую. А старпом не сдал старую печать, пользуясь покровительством командира капитана 2 ранга Лупакова. Сам начальник секретной части не один раз требовал сдать печать, но боялся поднимать вопрос, боялся комбрига, вернее его действий.
Я сказал Владимиру, объеду все отделы и выпишу, что получено за последние 2 года. Печать я сдал в секретную часть. Вместо отдыха на эти мероприятия потерял 10 дней. Но я сам был заинтересован в истине. Выяснив, что ничего не выписывалось, я успокоился и поехал домой в Баку с семьёй.
После возвращения из отпуска началась опять обычная жизнь подводников. Флот большой, противолодочных сил много. В соответствии с новыми документами по противолодочной подготовке всем надо набирать наработку по лодкам в море. Начало учебного года все стрельбы в соответствии с курсом дизельных подводных лодок.
Возвратившись с выполнения стрельбы по корабельной поисковой – ударной группе НТ-3, поднявшись в штаб, встретил командира бригады. Он приказал в 19.00 выйти на ракетном крейсере «Грозный» для обеспечения атаки Б-380, командир капитан 3 ранга И.В. Панасенко. Я спросил, у Вас же есть заместители, заместитель командира бригады капитан 1 ранга Евстафьев и начальник штаба капитан 1 ранга Погорелов? Ответ я пойду на лодке, а вы руководителем наверху. Ответил, есть и поехал на минную стенку, и катером на крейсер. На крейсере встретил капитана 2 ранга В.Ласкарёва (он служил заместителем командира подводной лодки С-164, в Балаклаве). Мне интересно было побывать на этом корабле, так как он стал неожиданно «виновником» моего участия в параде в честь дня ВМФ. Прошёл в нос и увидел, как далеко от линии инкерманских створов находились якоря. Насколько далеко ушла С-66 на репетиции от заданного направления. Командир крейсера капитан 1 ранга Киселёв спросил меня, что интересного увидели на баке (носовая часть корабля). Ответил, посмотрел, как подводная лодка пыталась Ваш ко-рабль «снять с якоря». Он сказал было удивительно и неприятно, крейсер вдруг дёрнулся, концы натянулись. А потом ещё ваша « компания » командиров с идеей мы не так стоим, не правильно якоря отдаём. Я скажу было неприятно всё это слышать и надо иметь мужество признавать свои ошибки. Вспомнил группу командиров в каюте капитана 2 ранга В.В. Ермолова.
После прохода боннового заграждения, командир крейсера объявил « учебная боевая тревога – ракетная атака». Я смотрел на действия экипажа корабля и не знал, что через 2 года мне тоже придётся заниматься этим, только на ракетной под-водной лодке Б-67.
Прибыли в район № 38, с нами в районе был БПК «Сдержанный» в северной части, в 4 милях. Подводная лодка Б-380 заняла точку погружения в 2 милях по носу крейсера и начала погружение в 23.00. Командир крейсера капитан 1 ранга Киселёв, скомандовал курс в точку погружения, скорость 15 узлов. Я крикнул вы, что делаете? Не нарушайте правила использования полигонов, только через 30 минут имеете право сближаться с точкой погружения подводной лодки. Сейчас вы через 8 минут будете в точке погружения. Она может всплыть, экипаж только отрабатывается! И в этот момент прямо по носу видим зеленый бортовой огонь под-водной лодки. Фуражка у капитана 1 ранга Киселёва поднялась вверх, стоп обе машины. Я говорю руль лево на борт, вахтенный офицер положил руль лево на борт. Крейсер, имея хорошую скорость, отвернул от лодки и пересёк её курс по корме в дистанции 2-х кабельтовых(360метров). Я запросил у лодки, ваши действия. Ответ залипла аварийная захлопка цистерны № 5, правого борта. Отойдя от лодки на 20 кабельтовых, остановили ход. Капитан 1 ранга Киселёв спросил, что это значит. Я объяснил ему, подводная лодка не может погрузиться, цистерна № 5 не заполняется. Сейчас будут разбираться и если не получится, будут рубить или прострелят лёгкий корпус в районе этой цистерны. Он удивлённо смотрел на меня, как рубить. Зубилом и кувалдой. А почему вы шли на лодку такой скоростью? Ведь вы могли её таранить! Ответ у меня гидроакустическая станция ГАС-572
«Геркулес», дистанция обнаружения и поддержания контакта 8-10 каб. максимум. И хотел взять контакт с подводной лодкой. Я понимаю ваше желание, но лодка только принимается от промышленности.
Затем он, обращаясь к вахтенному офицеру, почему повернули влево, я давал команду право на борт. Тут я не выдержал и вмешался. Раз вы видели зеленый огонь, значит, лодка идёт вправо. Если она имела ход? То вы прямо шли на столкновение. В этот момент с лодки передали, готовы к погружению. И здесь вызывает БПК «Сдержанный» Киселёв, что вы там тянете? Ответ повторяем галс. Голос командира 150-й бригады контр-адмирала Корнейчук, что мы будем всё время тратить на лодку. Передайте Бабенко, будем работать по своему плану. Я стоял и не мог понять. На лодке командир 153-й бригады контр-адмирал Б.М.Царёв, на БПК командир 150-й бригады контр-адмирала Корнейчук не могут договориться между собой. Я ответил, опасным маневрированием крейсера сорван галс, и сейчас будем повторять. Ждал, какой рёв раздастся сейчас. Но ничего пошли и выполнили. Старшим помощником на этом крейсере был капитан 2 ранга Пинчук. Он предлагал зайти во флагманскую каюту, завтракать. Я отказался всё думал, что командира ракетного крейсера заставило забыть меры безопасности определённые приказом Командующего флотом, желание обнаружить подводную лодку. Взять её в точке погружения. Задачи крейсера уничтожать надводные корабли противника, зачем стремиться «таранить» подводную лодку. Вот налицо человеческий фактор (И как велико желание, обнаружить подводную лодку!).
Крейсер в дальнейшем перешёл на Балтийский флот.
Я понял командира бригады. Случай с подводной лодкой Б - 396 командир капитан 2 ранга Моночинский и БПК «Николаев» с опускаемой ГАС «Вега» (описанный раннее) был у него в памяти. Но, почему послал не своих заместителей, до сих пор не могу понять.
В феврале 10-го числа в 18.30 получаю приказание следовать в доковый ремонт в Балаклаву, штольню. Пока выяснили, где будет жить экипаж и все другие проблемы, связанные с доковым ремонтом. Короче снялись в 21.00, и вышли из базы. Море было 3-4 балла. Работали оба дизеля средний ход 13,5 узлов и при подходе к мысу Херсонес, вдруг стала травиться якорь цепь. Появился шум и первый отсек доложил, травится якорь цепь. Скомандовал стоп оба дизеля, оба мотора средний назад. В этом случае важно, чтобы 5-й и 6-й отсеки правильно сработали, отключили дизеля от работы на винт. И включили главные гребные. Штурману приказал определить место точнейшим способом. Стоял и ждал, остановили инерцию подводной лодки и старшина команды рулевых сигнальщиков, старший мичман Виталий Михайлович Слепцов вышел в жилете и страховочным поясом на надстройку. Проверить потеряли якорь или нет. Надежда была, что хороший ход и якорь не коснётся грунта. Через пять минут доклад старшего мичмана В.М. Слепцова якорь цепь на месте, дал команду выбирать якорь. Уже имел на этой лодке «знакомство» с захлопкой и результат взрыв АБ при ходе под РДП. Опять выяснилось, что ленточный тормоз не держит. Хорошо идём в доковый ремонт отремонтируем.
После выхода из докового ремонта и выполнения всех мероприятий, положенных по боевым документам. Подводная лодка стала готовиться к учениям.
В один из дней за обедом кают компании береговой базы, командир бригады сказал перешвартуйте свою лодку на 2-й пирс, а лодку С-197 командир капитан 3 ранга Николай Иванович Гришин поставьте на 3-й причал, под погрузку боезапаса в кормовые торпедные аппараты. Я естественно спросил, после обеденного перерыва? Нет сейчас. Пообедав, я пошёл на нижнюю территорию. Спускаясь по трапу, встре-тил старшего мичмана П. Лагоду начальника склада автономного пайка. Спросил у него Петро, ты чего не выдаёшь продукты на лодку. Он удивлёно посмотрел на меня и говорит, выдал 1,2 тонны только что. Они повезли на машине ГАЗ-66. Я удивился, печати на заявки не ставил, старпом не планировал, и вдруг будьте нате. Прибыв на лодку, дал приказание по местам стоять со швартовых сниматься. Вышел дежурный по подводной лодке старший лейтенант С.В. Андрюшин. Я спросил, продукты загрузили? Какие? Старпом разве не привёз? Нет. Перешвартовав подводные лодки, я подошёл к КПП-2 и спросил у дежурного мичмана Устиловского. ГАЗ – 66 выезжал, да ваш старпом был старший (Вот зачем вторая печать). Удивительно машину не выпросишь на береговой базе, а тут, пожалуйста.
Поднявшись наверх, зашёл в каюту заместителя командира по политической части капитан - лейтенанта В.Б. Михайлова. Они жили в одной каюте. Старшего помощника командира не было. Я спросил, вы не знаете где старший помощник? Нет, не знаю. Тогда я говорю ему у нас преступление! Как товарищ командир. Я рассказал ему, в ответ не может быть. Я позвонил на лодку и передал дежурному по лодке приказание не разрешать погрузку продуктов на лодку, без моего присутствия. Заместителю сказал, если он до 18.00 сдаст продукты на склад мичману П.Лагоде. всё забудем. Появился старший помощник командира капитан-лейтенант И.В. Челюк, я спросил, где полученные продукты? Я ничего не получал. Я повторяю вопрос, где полученные продукты, а получали или нет, не спрашиваю. Молчит. Даю вам времени до 18.00, сдайте все продукты на склад. Нет, даю ход и докладываю командиру бригады. Я загружу продукты на лодку. Вам не верю провизионные камеры, я опечатал своей печатью. Время пошло. Я пошёл в свою каюту на береговой базе. До самого вечернего доклада ожидал, что вдруг всё сдаст на склад. Вот зачем ему была нужна печать. Но, зачем ему макароны, вообще крупы, консервы и 1.2 тонны продуктов. Неужели этим занимался Лупаков? Пономарёв? Пошёл на вечерний доклад, предварительно позвонив на подводную лодку дежурному по лодке и на склад. Всё осталось без изменений. Это был четверг и через час, после ожидания нам сообщили, что доклада не будет. В пятницу большой доклад в 15.00, вместе с заместителями по политической части. Утром на подъёме флага старшему помощнику командира сказал, материалы сдам в прокуратуру.
На общем докладе заявил командиру бригады, что на подводной лодке воровство, а фактически из бригады вывезены продукты 1,2 тонны старшим помощником командира капитан - лейтенантом И.В.Челюк. Прошу разрешения материалы передать в прокуратуру. Это я предупредил командира бригады. В ответ услышал, нет, я запрещаю. Я сказал, являюсь командиром воинской части и в соответствии с Уставом внутренней службы имею на это право. Опять рёв, смотрю на командира бригады и не пойму. Адмирал, коммунист, воровство на лицо, а запрещает обращаться в прокуратуру. Решил сам подам и всё.
Но, что началось потом. С лодки его не убрали. А на следующий день, когда я приехал домой в 21.00, в доме была женщина – мать старшего помощника. Она уговаривала меня не подавать материалы в прокуратуру. Она за мужем за референтом члена политического бюро и у него будут неприятности. Я сказал, вашему сыну был дан срок, всё сдать на склад, и вопрос был бы закрыт. Он отказался выполнить. Вы понимаете, он украл продукты у матросов служащих на подводной лодке.
Вошла в комнату супруга и говорит, покиньте квартиру, я не хочу, чтобы у моего мужа был инфаркт. Ему надо отдыхать. Подключился командир дивизии. Убрали старпома с лодки в учебный отряд. Оплатил за все продукты. А я получил по телефону от начальника управления кадров ВМФ вице-адмирала Лазарева: « вам, что капитан 2 ранга служить надоело?». По крайней мере, в помещении оперативного де-журного, по флотской связи «рябина» и представился этой должностью. Никогда не думал, что такое может быть. Материалы я собрал и хранил у себя дома. Заместитель командира по политической части капитан - лейтенант В.Б.Михайлов говорил мне, вам это будут помнить долго.
На лодку назначили старшего помощника капитан- лейтенанта Александра Николаевича Терёхина. Я поставил ему задачу № 1сдать на самостоятельное управление подводной лодкой. И надо сказать он с ней справился успешно.
Поступило приказание готовить подводную лодку к переходу в Мангалию для обеспечения противолодочных сил Румынии. Старшим пойдёт начальник штаба дивизии капитан 1 ранга Л.И.Сиваш. Вышли мы из Севастополя 08.00 с целью, прийти к территориальным водам Румынии в районе порта Мангалия к 09.00.
На переходе случилось то, что я не мог ожидать. В 15.00 посередине Чёрного моря я находился в первом отсеке. Вдруг был сыгран сигнал срочное погружение, при ходе смешанным режимом. Работает один дизель на винт малый ход, избыточная мощность станцией этого борта переводится в электроэнергию и электромотор противоположного борта средний ход. Скорость 9.5-10 узлов. Я выскочил в центральный пост, кто сыграл? Командир группы движения старший лейтенант Владимир Самохвалов ответил начальник штаба дивизии. Где он в вашей каюте. Хорошо при выходе я дал команду командиру боевой части 5 манипуляторы открытия кингстонов и клапанов вентиляции поставить на замки. Зашёл в отсек капитан 1 ранга Сиваш, почему не выполнено приказание? Не имеем право погружаться, без донесения на КП флота. Очень красноречивая речь продолжалась в течение 10 минут. Я стоял и думал, правильно дал приказание взятие на замки манипуляторов. В слух сказал, я хотел бы слушать это, при получении приказания на подводной лодке С-96 о погружении на 120 метров при запрете ей погружаться на глубину ниже перископной, приказом Командующего ЧФ. Начальник штаба дивизии замолчал и поднялся на мостик. Не мог представить себе почему? Ведь он прекрасно знает все законы подводной службы. И для себя сделал вывод, всё время быть в центральном. Ни какого разбора событий не было. Отработали с противолодочными силами Румынии. Были приняты сначала начальником штаба дивизии капитаном первого ранга Арямой Сава. Я встречался с ним в феврале 1981года, когда приходили на обеспечение противо-лодочных сил Румынии на СС-552, старшим был заместитель командира 155 бригады капитан 1 ранга Анатолий Алексеевич Касьянов. Но тогда было на много легче.
После этой встречи. Был организован приём начальником штаба Румынского флота контр-адмиралам Мушатом Ионом в Констанце.
До сих пор не могу понять, при наличии начальника штаба дивизии на борту на встрече присутствовали, командир и заместитель командира по политической части?
После приёма, прибыв на подводную лодку, я собрал офицеров и поставил задачу, в 06.00 делаем приготовление. В 08.00 снимаемся и следуем в Севастополь. Капитан 1 ранга Л.И.Сиваш надо показать хорошую организацию. Удивительно сделали пять выходов, а сейчас показать хорошую организацию. В 07.50 прибыл начальник штаба Румынской дивизии и пожелал хорошего перехода.
Здесь я хочу рассказать, что у Румын важную роль на флоте играют водолазы. Им отдаётся предпочтение перед береговыми частями и даже плавающим составом. А подводников они всех считают водолазами.
После выхода из Мангалии дал указание старшему помощнику, командиру боевой части 5 находиться по очереди в центральном посту. При не стандартных ситуациях вызывать меня. В 02.30 ночи опять была попытка выполнить «срочное погружение». Я находился в центральном посту, шла зарядка аккумуляторной батареи, работали оба дизеля малый ход. На вопрос, почему не погружаетесь, ответил, идёт опорный сеанс связи. Удивительно я был с этим командиром в 1973 году на боевой службе в средиземном море 52 суток, на подводной лодке С-100.
Прибыли в Севастополь экипаж был построен на пирсе и начальник штаба дивизии капитан 1 ранга Л.И.Сиваш выразил благодарность экипажу за выполненную задачу и убыл.
Приближались майские праздники, на 40-летие годовщины освобождения Севастополя в экипаж прибыл отважный подводник. Гвардии капитан 3 ранга Михаил Васильевич Грешилов в период освобождения Севастополя. Он долго беседовал с экипажем. Рассказывал, как выходил в атаки по транспортам фашистов. Отвечал на заданные вопросы. Подарил листовку того боевого времени с пожеланиями на добрую память. Всё с такой же пышной бородой, но уже седой и в звании капитана первого ранга. Спустившись в лодку, посмотрел на опущенный перископ, и я увидел, как заблестели его глаза. Приказал поднять перископ. Взявшись за ручки перископа, он лихо осмотрел горизонт, и я увидел слезу упавшую с левого глаза. Затем повернувшись, говорит Толя спасибо. Я думал, уже никогда не увижу всё это. Сейчас пишу эти строки, а у самого руки тянутся, и ноги сами занимают привычное положение. Вошёл кок старшина 2 статьи Павел Гнеушев и предложил товарищ капитан 1 ранга примите наше подводницкое угощение, вручив Михаилу Васильевичу тараньку и шоколад. Михаил Васильевич ещё раз прослезился и взял тараньку, а от шоколада отказался. Он обнял кока и сказал спасибо внучек. Все находившиеся в центральном посту захлопали. Столько людей в центральном я не видел никогда.
На листовке написано: «Смелыми, решительными, дерзкими атаками командир подводной лодки М.В. Грешилов потопил 10 кораблей противника».
Морякам Черноморского флота широко известно имя этого отважного командира. Грешиловские удары по врагу укрепляют авторитет и славу черноморских подводников. Черно-морский подводник! Бей фрицев погрешиловски! НЕ ДАВАЙ НЕМЦАМ УЙТИ ИЗ КРЫМА ЖИВЫМИ! ».
Подводная лодка участвовала в учении по массовому приготовлению минного оружия и подаче его на носители. Участвовали в Севастополе опять два брата подводные лодки С-287 (А.Бабенко) загрузила 4 боевых и 4 практических мины. Подводная лодка С-296 (В.Бабенко) загрузила 8 боевых мин. В Балаклавской бригаде подводные лодки С-37(П. Волынец) и подводная лодка С-157(Б.Данилов), подводная лодка С-74 (В.Жучков). Лодки, принявшие практические мины, успешно выполнили минные постановки.
Подводная лодка С-287 была объявлена лучшей по минным постановкам на Черноморском флоте.
С приходом в базу командир бригады вызвал к себе и предложил должность начальника штаба 475 Севастопольского Краснознамённого дивизиона подводных лодок. Который появился вместо 27-й бригады подводных лодок в Феодосии. Я был удивлён равнозначная должность, второго ранга, и я не хотел уходить в науку. Если бы опять назначили, не сообщая, я беспрекословно бы выполнил приказание. Подводная лодка ещё трижды участвовала в этом году в учениях. Дважды по отряду боевых кораблей и один по отряду десантных кораблей. И опять два брата участвовали успешно от 153 бригады.
В один из приездов одной из комиссий главного штаба произошло следующее. Перед подводной лодкой стояла задача контрольная проверка по задаче Л-1(подготовка подводной лодки к плаванию). Я обратился к командиру бригады, подводная лодка будет подготовлена, только не буду красить трюма, так как всё время в море и опять инспекция. Экипаж фактически живёт в лодке. Нет, красьте, инспекция будет позже. Покрасили все трюма, а вечером на докладе получаем информацию всем экипажам спать на лодках. Утром будет рассредоточение. Я до сих пор не могу понять, что мы отрабатывали фактическое рассредоточение. Или показуха? Готовились мы к военным действиям или думали, всегда предупредят. Я сказал товарищ командир бригады, выхожу по очерёдности 4-м за подводной лодкой С-66. Выход не сорву, сам ночую в бригаде. В ответ я приказываю спать на лодке. И здесь я ответил, людей травить не буду. Это приказание. Тогда не буду выполнять его. Он берёт трубку и звонит командиру дивизии контр-адмиралу С.Г.Алексееву. Товарищ адмирал Бабенко младший не выполняет моё приказание. (Все командиры сидят у него в кабинете и молчат). Алексеев спросил, какое приказание, он покрасил отсеки и говорит, не буду травить экипаж. Я даю приказание спать на лодке. В ответ слышу, ты - удак, он прав пускай выполняет, не успеет, накажешь строго. Это всем слышно сидячим. Царёв мне, что служить надоело? Я тоже не выдержал, говорю, скажите, что вам передал командир дивизии. Я повторяю, служить надоело? Тут я ответил - служить с вами да. Он стал кричать на чисто русском языке. Я вышел, чтобы не ответить на это хамство. Пошёл в каюту. Через десять минут заходит брат и говорит, надо было сдержаться. Я ответил, ты слышал, что сказал ему комдив. Нет. Он сказал мудак ты. И после этого он врёт вам. Вы как ягнята. Брат ответил он злопамятный. Я уже писал рапорт на перевод в Магадан не перевели, дальше не пошлют, а выслушивать каждый вечер хамство, мне надоело. Буквально через пять минут позвонил оперативный дежурный и передал приказание командира бригады завтра в 1500. Строевой смотр экипажу С-287. Другого я не ожидал и сказал брату вот и вся его мудрость. Никакого рассредоточения не было. На утреннем докладе командир бригады объявил о переводе меня в Одессу на лодку консервации С-340. Я сказал, есть прошу съездить поговорить с супругой. Мы только год назад получили квартиру. Сейчас командирская подготовка. Здесь тоже я промолчал. Думаю, в обеденный перерыв на такси успею. В 12.30 закончилась командирская подготовка, естественно вся была построена на опросе меня. Зайдя к старшему помощнику, говорю, вы постройте экипаж, я подъеду. Поговорив с супругой – она сказала как надо? Так и поступай. Что могла ответить жена, если соседи сплетничали, у вас есть муж? Это она мне сказала уже на пенсии. И когда я приехал, бегу на плац, осталось 5 минут, на встречу старший помощник. Говорит, комбриг позвонил и сказал, строевого смотра не будет. Я стоял и не мог понять, на службе или где я? Зато отправили меня в отпуск и я, получив отпускной, дал указания старшему помощнику и заместителю на этот период. Поступил звонок оперативного дежурного Анатолий Яковлевич, тебя вызывает командир подводной лодки С-340 на связь. Я удивился и поднялся к оперативному дежурному в зал, на связи капитан 2 ранга А.М.Хорьков. Яковлевич ты не торопись в Болгарию, я побуду здесь. У меня маленький сын я хочу собрать библиотеку ему. Странно в Болгарии, русская литература и главное с коэффициентом 0.8 по цене.
Я сказал, не тороплюсь. Сам был удивлён, уже в Болгарии знают. Отдыхая в отпуске, пошли с супругой на пляж в парк Победы. Выходя из воды, услышал – Анатолий Яковлевич это был Анатолий Викторович Негодов. Он был кадровиком бригады, а до этого старшим помощником командира на подводной лодке С-66. Выходил со мной в море. Когда в море я ему сказал, всплывайте, он смотрел на меня и не верил, ему доверяют. Так наши командиры учили своих заместителей. Он сказал мне, командир бригады хочет вас видеть. Я ответил завтра суббота можно. Да он ждёт. Поехал в бригаду, супруга со мной. Она ждала меня в городе, я поехал в бригаду. Зашёл, доложил, прибыл по вашему приказанию.
Удивился его словам. Давай, кто старое помянет тому глаз вон. Я сказал спасибо. Пожали руки, и я радостный вышел из кабинета. Супруга спросила, почему вызывали, ответил, буду служить на прежнем месте. Мы радостные поехали домой, и решили пойти на пляж и там пообедать. Каково было моё удивление, когда мы уже идя домой вечером встретили опять Анатолия Викторовича. Он мне сказал только вы уехали, меня вызвал комбриг и дал приказание писать аттестацию на перевод в Одессу. Странно это офицер, адмирал, и какая низость. Я сказал спасибо, но супруге ничего не сказал. Она всё равно спросила Толя, что случилось. Нас опять посылают в Одессу.
Вышел из отпуска. Все лодки 613 проекта перевели в Балаклаву. Приехала комиссия во главе с Главнокомандующим Адмиралом флота Советского Союза С.Г.Горшковым. Со мной встретился командир 155 бригады капитан 1 ранга Ф.И.Погорелов, спросил Анатолий Яковлевич, вы действительно хотите служить в Одессе. Я сказал нет. И вот собирает ГК ВМФ всё командование 14 дивизии. В конце разбора спрашивает, какие вопросы у вас есть. Командир дивизии капитан 1 ранга Виктор Андреевич Кравченко задал вопрос. Товарищ ГК есть Ваш приказ на командира подводной лодки капитана 2 ранга Бабенко А.Я. о переводе на лодку консервации. Горшков сказал, а какой возраст 35 лет. Он, что болен? Нет. Считайте приказ не реализованным, не цените вы кадры. Все кто присутствовали, смотрели на контр-адмирала Б.М.Царёва. Так я остался служить в Балаклаве. Почему такое случилось.
Когда Царёв вызвал меня и переговорил со мной о дальнейшей службе, это было реально. Но через час принесли документы, в которых было указание перевести все лодки 613 проекта в Балаклаву. И тогда получалось, все командиры 1-й линии уходят в другую бригаду. Его бригада не соответствует 1-й линии. И он борец решает пусть и 155 бригада не будет 1-й линии. Вот такие у нас были адмиралы. Капитан 1 ранга Кравченко, вынужден был заявить этот вопрос самому ГК. Нет, он не заботился о командире, заботился о боеготовности соединения. Но я был рад. Лодка стала лучшей в бригаде и дивизии. И опять два брата были в одной бригаде. Очень хороший коллектив сложился на этой лодке.
Старшим помощником командира капитан - лейтенант Александр Николаевич Терёхин, заместителем командира по политической части капитан 3 ранга Владимир Николаевич Константинов, командир боевой части 5 капитан - лейтенант Андрей Николаевич Давыдушкин. Служить было приятно, всё делалось и все задачи подводная лодка решала на отлично. Это было идеально подобранная команда руководителей. И сейчас я с доброй душой и лучшими пожеланиями вспоминаю этих офицеров.
В 1984 году подводной лодкой были выполнены все поставленные задачи и выстреленно 17 торпед, поставлено 4-е практические мины.
Подводная лодка успешно начала новый учебный год. В марте месяце была поставлена задача, принять группу с МГУ и установить комплект «определения места по спутникам». Затем выйти в море и пройти по периметру всего Чёрного моря, определяя место по этой системе. Через 4 часа погружаясь, определяли тип распространения скорости звука в воде и всплывали в надводное положение. Всё шло нормально. Однако когда Мы вышли на траверз (не заходя в территориальные воды) пролива Босфор поднялся шторм. Когда очередной раз мы всплыли, то уже на глубине 30 метров крен доходил до 3градусов. После всплытия в позиционное положение и продувания балласта, произвели метеорологические наблюдения. Ветер крепчал, замеряя скорость ветра рулевой, закричал, не хватает делений на анемометре. Лодка в этот момент шла под двумя дизелями. Но операторы определяли место подводной лодки и докладывали, нас сносит к турецкому берегу. Я спустился и проверил счисление от последнего определённого астрономическим способом, которому я (да и все штурмана на 613 проекте считали за счастье иметь эту возможность) доверял. Скорость по оборотам должна быть 9.0 узлов, лаг показывал 1.5 узла. Операторы докладывали, нас дрейфует к берегу в район Зонгулдака. Справа 30 градусов большая цель, танкер быстро идёт в Босфор. Он шёл по ветру и когда мы разошлись. Я увидел, это был танкер длинной не менее 300 метров. Прошёл в 10-15 кабельтовых, как на подводных «крыльях». Опять доложили, нас дрейфует к территориальным водам Турции. Внизу доложили, в четвёртом сорван камбуз. На мостике я был один, сигнальщика спустил вниз, воздух дизеля забирали через шахту РДП. Дал команду старпому подняться на мостик. Вышел капитан - лейтенант Александр Николаевич Терёхин, я спросил как обстановка внизу? Говорит, всё летает. Я спущусь вниз пройду по лодке, вы пристегнитесь ремнём к скобе. Задраив люк, спустился вниз. Проходя по отсекам, видел, лица личного состав были жёлтого цвета. В пятом отсеке смотрел на старшину команды мотористов старшего мичмана Володю Котлярова, как справитесь, водичку не глотнём?
Этот труженик ответил, сам смотрю за этим.
Самое страшное, если в такую погоду остаться без хода.
Дело в том, что топливо подаётся из цистерн замещением водой. Заливается в расходный бак и контролируется заливкой в поллитровую стеклянную банку – есть ли в топливе вода. Вот таким простым способом, без сепараторов. Поэтому я вначале пошёл в пятый отсек. Пройдя по всей лодке, я решил. Донести погоду на командный пункт флота и запросить разрешение на погружение. В каюте написал шифровальщику радио. Погода – ветер норд-ост, анемометр зашкаливает, море 8 баллов, прошу разрешения погрузиться до 12.00, командир С-287 подписное время 23.00. Сказал передать радистам, передавать по моему приказанию. Поднялся на мостик, старпом стоял мокрый и в это время, нас залило очередной раз. Я говорю Александр Николаевич, спускайся вниз переоденься. Вопрос, а вы? Говорю, написал радио, бу-дем погружаться. Радисты доложили, готовы передать радио. Передать. Квитанция пришла практически сразу. И через 30 минут пришло РДО «разрешаю погрузиться до 20.00.» подписал НШ флота. Я понял, они имеют информацию о погодных условиях. Начальником штаба ЧФ был вице-адмирал Николай Гаврилович Клитный, грамотный подводник. Дал команду приготовиться к погружению. Прослушал доклад, подводная лодка готова к погружению. Спустился вниз, задраил верхний рубочный люк. Стоп оба дизеля, опустить шахту РДП, сократить освещение в отсеке, поднять перископ. Вообще лодка первой линии должна погружаться по команде «Срочное погружение». Здесь я сделал поправку на ситуацию и наличие в экипаже, группы из МГУ. Дал команду «срочное погружение» погружаться на глубину 40 метров. Заработали оба мотора средний вперёд, боцман создал дифферент 5 ; на нос. Когда лодка погрузилась на глубину 25 метров, командир боевой части 5 решил стравить пузырь с кормовой части корпуса. Уменьшил ход. Переведя дифферент на корму. Лодку моментально выкинуло в позиционное положение. Я понял, идёт большая, длинная волна. Опять увеличили ход оба средний и с дифферентом 5 ; на нос погрузились на глубину 80 метров. На этой глубине ощущалось лёгкое покачивание. Заступила 1-я смена, командир боевой части 3 старший лейтенант В.В. Кузнецов, подвахтенным от мест отойти. Экипаж был доволен отсутствием качки. Быстро навели порядок в отсеках и дали отдыхать. Старпому сказал, завтрак делайте на 08.00. Пусть люди поспят и придут в себя. Пошёл в каюту снял с себя одежду, она была вся мокрая. Отнёс всё в пятый отсек. В 08.35 всплыли на перископную глубину на опорный сеанс радиосвязи. На 30 метрах ощутили качку. Сделали лодку тяжёлой и всплыли под перископ. Море штормило, никого не было вокруг. Осмотрели горизонт в перископ, подняли антенну станции поиска – тишина. Хороший хозяин собаку не выгонит в такую погоду. Погрузились на 80 метров. На очередном сеансе связи получили радио в 16.00 всплыть, следовать в базу. Когда всплыли, море штормило, но уже боевой пыл его спал. Продув балласт. Осмотрел корпус, у меня не было слов об его состоянии. Фонарь топового огня был вырван. Обтекатели лазов в цистерны главного балласта были завёрнуты, как сигары. Весь лёгкий корпус дышал. Подошли к Балаклаве к 09.00. Дали добро на вход, швартоваться ко 2-му плавучему пирсу. Это на стороне дивизии. На пирсе стояли командир дивизии капитан 1 ранга В.А.Кравченко и флагманский механик дивизии капитан 1 ранга инженер Л.П. Басенко. Личный состав выходил на надстройку, она ходила под ними. Подошли к пирсу. Дал команду старпому передайте швартовым командам соблюдать осторожность, концы подавать, когда упрёмся к пирсу. Лодка подходила медленно и свита у командира дивизии, которая громко хохотала постепенно, растаяла. Подали сходню, я сошёл на пирс. Капитан 1 ранга Л.П. Басенко первым подошёл, обнял и говорит, как дизеля? Я сказал, улыбнувшись, пришли, в строю. Подошёл командир дивизии, где вас так побило? Ответ в Чёрном море. Он подал руку и говорит – спасибо. Я так и не понял. Это была реакция на моё радио. Затем повернувшись, капитан 1 ранга В.А. Кравченко сказал, не которые в штабе говорили, испугался. Я ответил, наверное, шутили. Приглашу их на экскурсию, на подводную лодку.
За зимний период 1985 года подводная лодка заняла первое место в дивизии. Все боевые упражнения были выполнены на отлично. Меня радовала обстановка в экипаже. В этом я вижу большую заслугу старшего помощника командира капитан – лейтенанта А.Н.Терёхина, заместителя командира подводной лодки капитана 3 ранга В.Н.Константинова и командира боевой части 5 капитан – лейтенанта инженера А.Н.Давыдушкина. Я их называл три Николаевича.
Но быстро проходит время и подошёл период отправлять старшего помощника капитан – лейтенанта Александра Николаевича Терёхина, на командирские классы. Командира боевой части 5 капитан - лейтенанта инженера Андрея Николаевича Давыдушкина в академию. Заместителя командира подводной лодки капитана 3 ранга Владимира Николаевича Константинова на повышение в политический отдел дивизии.
А 30 июня 1985 года в газете Правда была напечатана статья «Погружение» писал её тот же корреспондент О. Гусев, который выходил с нами в море на подводной лодке С-384 и старший помощник капитан 3 ранга Анатолий Яковлевич Чадович был назначен командиром подводной лодки С-74.
Когда пришло время писать на всех Николаевичей представления для отправки на учёбу и назначении на должность – командир бригады капитан 1 ранга Фёдор Иванович Погорелов сказал мне, ведь они тебя взорвали. Я не выдержал и сказал, меня они не взрывали, а подошёл срок окончания использования этих лодок по старости. В ответ услышал, приезжает Главнокомандующий с инспекцией. Я ответил, подводная лодка будет готова. Вместо командира боевой части 5, готов свой командир группы старший лейтенант инженер Владимир Иванович Самохвалов имеет допуск. Вместо заместителя пришлёт политотдел, какого - нибудь старшего лейтенанта и допуска ему не надо. Старшим помощником будьте добры назначить командира боевой части 3 с подводной лодки С-74, старшего лейтенанта А.Ю.Егорова. И я обеспечу его обучение и сдачу на самостоятельное управление подводной лодкой. Командир бригады сказал, будете отвечать лично за готовность подводной лодки к инспекции. Я ответил, есть, про себя подумал, как командир я несу личную ответственность за боевую и мобилизационную готовность вверенной мне ПЛ, но был рад решению командира бригады. И лодка успешно прошла инспекцию 155 бригада была лучшей в дивизии.
В октябре поступило приказание готовиться к ремонту в Болгарии. Капитан- лейтенант А.Н.Терёхин поступил на 6-е ВОК ВМФ. Капитан – лейтенант А.Н. Давыдушкин поступил в академию. Капитан 3 ранга Константинов В.Н. занял должность заместителя начальника политического отдела дивизии. Вместо него был назначен старший лейтенант С. Журин. А на должность старшего помощника был назначен старший лейтенант Андрей Юрьевич Егоров. Я поставил ему задачу, сдать на самостоятельное управление подводной лодкой. Для этого я буду выполнять ваши обязанности месяц. Он был удивлён, но через 25 суток сдал все зачёты. В начале ноября шла выгрузка боезапаса. Подводная лодка стояла на третьем пирсе в Балаклавской бухте. Я спустился в первый отсек посмотреть работу торпедистов. Вдруг раздаётся команда «большой сбор». Боевая торпеда висит на тросах погрузочного устройства. Выскочил наверх. Командир боевой части 3 старший лейтенант В.В. Кузнецов заклинил торпеду клином в люке первого отсека. Торпедный электрик завернул ломом троса погрузочного устройства для не допущения травли торпеды. Расчёт был подготовлен, это было приятно видеть. Старпом ругал заместителя за поданную команду «большой сбор». Я сказал заместителю, Вы знаете, сколько КГ морской смеси в головной части этой болванки?
Он, оправдываясь, начальник политического отдела приказал. Правильно он же не знал, что у вас висит боевая торпеда. Надо было её выгрузить на тележку и построить экипаж. Вот как просто создаются чрезвычайные ситуации по не знанию. Я доложил начальнику политического отдела капитану 1 ранга Александру Павловичу Логвинову, экипаж по вашему приказанию построен. Он выступил перед экипажем, поблагодарил за хорошую службу. И сказал, что командование флота и дивизии решило наградить вашего командира орденом Красного Знамени. Я не ожидал и высказал, мне ордер нужен. Он засмеялся, получите. После этого уехал. Ко мне подошёл заместитель и говорит, я хотел как лучше. Подозвав старшего помощника, я в присутствии всех офицеров и мичманов объявил. Командовать большой сбор имеет право командир и старший помощник командира.
12 ноября в 16.00 снялись со швартовых, вышли из Балаклавы, начали переход в Варну. Должны были выйти в13.00, ждали приезда начальника штаба дивизии (зачем?). Погода ухудшилась. И когда прибыл капитан 1 ранга А.М. Евстафьев, ветер по бухте гулял со скоростью 20 метров в секунду. Снимались со второго плавучего причал. Катер «Ярославец» обеспечивающий съёмку со швартовых, не смог отойти от причала. Развернулись на выход, при работе оба малый вперёд лодка стояла на месте. Дал оба средний вперёд. При проходе пляжа внутри бухты старший помощник закричал, работают моторы средний вперёд, большая скорость. Я показал на вход в бухту, где гуляла большая волна. И только нос подводной лодки вышел за бонновое заграждение мы почувствовали, сильный порыв ветра. На шахте РДП (сверху) был закреплён большой телевизор команды. Странно было видеть подводную лодку как «сухогруз». Но единственная радость у всего экипажа, в ремонте была просмотр программы «Время» по пятницам. Это единственная передача на русском языке и никого не надо было заставлять. Все занимали места заранее.
Прибыли мы в дивизион подводных лодок в Варне. Выгрузили аккумуляторную батарею за трое суток и сдали её на хранение на склад. Затем прибыл начальник штаба болгарского дивизиона капитан 1 ранга Н.В. Йорданов и сказал с вами пойдёт командир подводной лодки С-82 капитан 3 ранга К.К. Костадинов. Буксиров не было и мы, пустив дизель «товсь РДП » сами снялись и пошли в завод. По каналу шли смешанным ходом. Это когда один дизель работает на винт, с него нагрузка снимается, мотор противоположного борта работает на избыточной мощности, снимаемой с дизеля.
Вошли в озеро, и подошли к пирсам судоремонтного завода «Флотский Арсенал», по радио получили буксиров, нет, становитесь на якорь. Я спрашиваю у Краснодара Костадинова, на какой пирс становиться? Он отвечает, мы не можем без буксиров. Я говорю, покажи место стоянки. Он показал, это было впереди метров 150, и потом поворот влево на 90; и правым бортом к причалу. Увеличив ход начал маневрирование к причалу, левый дизель продолжал работать на генератор. За 30 метров скомандовал правый мотор средний назад. Лодка резко покатилась влево. Когда до пирса осталось 3 метра, остановил мотор и дал команду левый мотор экономического хода средний вперёд. Подводная лодка медленно прижалась к пирсу. Командир С-82 сказал, мы не знали, что при работе дизеля в режиме «товсь РДП» т.е. на генератор можно работать мотором экономического хода на винт. Я ответил ему надо более внимательно изучать инструкцию средств движения. Такие были учителя, когда передавали лодки.
Разместили экипаж, устроились в казарме и началось наше пребывание в ремонте в Болгарии. Встретившись с командованием дивизиона, получил от них информацию, почему не выполнили приказание. Была команда встать на якорь. Объяснил этому начальнику. Вы становились на якорь на том месте, куда была команда становиться? Нет, ответ. Вы знаете обследовано это место водолазами? Нет. Поэтому я не встал и запросил у командира Болгарской лодки, он ответил, ни разу не стояли. И потом у меня нет батареи и всю стоянку я должен был стоять при работающем дизеле. А топлива мало и у вас его нет. Я вам сэкономил на буксирах. Люди были малокомпетентными. Затем уже в беседе с дирекцией завода, представители завода извинились, что не могли дать буксиры. И тут наше командование ответило, мы справились. Это был командир дивизиона ремонтирующихся кораблей капитан 2 ранга Василий Крят. Он выпустился из училища на 2 года раньше меня. При обсуждении вопросов ремонта высказал своё мнение. Подписывать акты по выполненным работам буду сам, после сдачи личному составу. На лицах представителей технического управления и представителя из Москвы проявился элемент не довольства.
Опять появилась возможность заниматься спортом и укреплением своего и личного состава здоровья. Все ремонтирующиеся в то время корабли участвовали в соревнованиях по волейболу, футболу и баскетболу. Они удивлялись, подводники обыгрывали всех. Экипаж в обеденный перерыв играл в баскетбол, вдруг появился не высокий капитан-лейтенант и спросил можно поиграть с вами.
Заходите и играйте. Играли азартно офицеры экипажа на мичманов и личный состав. Этот офицер хорошо играл в команде личного состава. После игры вечером стук в мою каюту – можно я зайду к вам.
Я пригласил его выпить с нами кофе. За столом сидел командир болгарской подводной лодки капитан 3 ранга Краснодар Костандинов. Мы долго сидели, пили кофе и смотрели программу время.
Как я уже писал, по пятницам в 20.00 показывалась передача на русском языке. Все занимали места, никого не надо было загонять на просмотр. Вот бы радовались работники политического отдела, если бы такой просмотр был бы в Севастополе. И вот в конце беседы этот капитан-лейтенант сказал, а мне говорили, вы пьянствуете. Но как можно столько бегать и пить? На что я ответил, и вы только, поэтому зашли ко мне в гости. Нет, я просто удивлён увиденным на площадке, как вы играете в спортивные игры. Мне было приятно это слышать, но в душе опять вокруг информаторы. Потом, после ухода капитана 3 ранга Костандинова он сказал я работник особого отдела. Удивительно где их подбирают, по какому интеллекту и отношение моё к нему сразу изменилось. Постараюсь объяснить почему. На втором курсе училища, когда нам открывали допуск к секретным документам, меня вызвал к себе работник из кабинета 00. Задал вопрос, почему вы в анкете пишите национальность Русский. Ведь ваш отец по национальности Украинец, а мать полячка. Я смотрел на него удивлёнными глазами. Потом ответил нас в семье пятеро и все русские. Нет, вы должны выбрать себе национальность. Тогда я сказал, в этом году окончил училище мой средний брат Бабенко Владимир Яковлевич и национальность его – русский. Нет, вы должны, решить какую национальность возьмёте. Я был ошарашен и вышел из кабинета. Поехал в увольнении домой и спросил совета у отца. Он засмеялся и говорит это глупый человек, но при власти. Если ты станешь поляком, то не служить тебе. Выбирай сам тебе жить. Знал бы этот урод иначе я не могу назвать его. Все братья и сёстры русские, а я стал Украинцем. Ведь тогда была политика КПСС образование общности – Советский человек. Но тогда это было вроде как всё равно. А как был прав отец, назвав его глупым. Сейчас пережив распад СССР, отделение Украины от России, раздел Черноморского Флота – фактически его уничтожение, всё это воспринимается как подготовка к этим событиям. Разрушению передового государства по своей идеологии в мире. Но такие руководители, которые получили всё. Захотели ещё быть царьками и князьками. И в результате имеем то, что должны были получить при этих ис-полнителях.
После этого разговора с оперативным работником он обратился ко мне поехать вместе с ним и экипажем танкера «Сейма» на Шипку памятнику Русским освободителям. Оказывается, когда заканчивался ремонт, администрация завода выделяла средства всему экипажу на такую экскурсию. И удивительно командование дивизиона ездило и все проверяющие, ездили. А деньги то эти были за счёт ремонта. Я отказался и был рад, когда мне сообщили о моём назначении командиром подводной лодки 651 проекта Б-67. Она стояла в ремонте заводе Серго Орджоникидзе - Севастополе. Опять переходил служить на ракетную подводную лодку. Ждали, когда будет оказия. Командиры ремонтирующихся кораблей подарили мне шахматы. А один командир сторожевого корабля 159 проекта капитан – лейтенант Александр Середин подарил мне книгу, Александра Крона «Капитан дальнего плавания». Это последнее произведение известного писателя. Герой его – замечательный Советский подводник, человек героический и вместе с тем драматический, АЛЕКСАНДР МАРИНЕСКО. Изд. 1984 года. Я очень хотел приобрести эту книгу. И сейчас держа эту книгу, вспоминаю Александра Середина и надпись на мемориальной доске, на здании Одесского мореходного училища. В этом здании в 1930-33 годах учился МАРИНЕСКО Александр Иванович капитан дальнего плавания командир подводной лодки «С-13» потопивший в годы Великой Отечественной войны вражеские суда общим водоизмещением 52 884 тонны. Мне на пенсии много приходилось бывать в Одессе.
Глава 8. Посвящается моему старшему брату Владимиру...
* * *
Помнишь, братишка, время то давнее
Сосны и море, солнце закат;
как корабли провожали мы в плавание,
как мы их ждали назад?
Как нам хотелось быть капитанами
И в кругосветку уйти по весне!
Что ж, мастерами, конечно же, стали мы
Каждый в своём ремесле…
Эта глава пишется и посвящается моему родному брату Бабенко Владимиру Яковлевичу, Командиру подводной лодки «С-296», дважды призёру Главнокомандующего ВМФ в торпедных стрельбах, по морским целям в 1980 и 1983 годах. Их судьбы в чём – то схожи.
Здесь я решил предложить читателю на основе отрывочных данных из разных уже опубликованных материалов воссоздать картину происшедших событий того времени
Пасынок.
« Когда мы вернулись с войны, я понял,
что мы не нужны!»
Борис Слуцкий, поэт – фронтовик.
1963 год.
ПОДВИГ БЫЛ ЕМУ ПРЕДНАЗНАЧЕН
На Балтике воевало тринадцать подводных лодок - «эсок». Лишь один из командиров перед походом написал завещание. Предчувствие вызвало улыбки. А в итоге из тринадцати уцелела лишь единственная, как раз под несчастливым номером. В том, что «С-13» во всех схватках победила, выжила, заслуга каждого члена экипажа, но в первую очередь командира. В закрытом от мира пространстве он бог, царь и воинский начальник. Все решает его искусство, если хотите — талант. Командир, Александр Иванович Маринеско, талант имел от Бога. На «Малютке» и потом на «С-13» он потопил восьмую часть того, что за всю войну все остальные подводники Балтики. Подводник № 1.
Вообще-то изначально — Маринеску. Отец его румын. В 1893 году избил офицера, за что грозила смертная казнь, но он из карцера бежал, переплыл Дунай. Женился на хохлушке, букву «у» в конце фамилии поменял на «о». По решимости, удали и бесстрашию Александр Иванович — в отца. В 13 лет начал плавать учеником матроса. В школе юнг ему, как лучшему, сократили срок обучения и без экзаменов пере-вели в мореходное училище. Затем — высшие курсы командного состава. Но в разгар занятий слушателя Маринеско с курсов отчислили, из флота демобилизовали.
Причина — «анкета». Самолюбивый и гордый Маринеско не написал ни единой просьбы разобраться. Но несправедливость была столь очевидна, что сами восстановили. Курсы, как и школу, он закончил досрочно. Уже через год после то-го, как Маринеско принял подлодку «Малютка», она установила рекорд скорости погружения, лучше всех провела торпедные стрельбы и в 1940 году была признана лучшей на Балтике.
Вначале войны на маломощной «Малютке» Маринеско потопил транспорт водоизмещением 7000 тонн и был награжден орденом Ленина. Его перевели на «С-13». В первом же его походе лодка потопила очередной транспорт. Еще один орден — Красного Знамени. Подвиг был ему предназначен.
30 января 1945 года. Гибель лайнера «Вильгельм Густлов».
В море он поступал вопреки всем законам подводной войны и даже логике. Атаковал порой со стороны немецкого берега, с мелководья, а уходил от погони — к месту потопления. Лез в самые опасные места — потому что его там не ждали. Он ничего не боялся ни на море, ни на суше. Но если в море был расчетлив и хитер, то на берегу не знал ни умеренности, ни осторожности. С начальством — прямой, порой дерзкий.Береговые штабные работники не любили его, да и он симпатий к ним не питал. За всю службу на флоте — с 1933-го и до 1945-го — Александр Иванович «сорвался» дважды. 29 мая 1943 года он с товарищами крепко выпил — поминали экипажи лодок «Щ-406» и «Щ-408» и их командиров. (Лодки ушли в море разведать выход и не вернулись.) Итог — парткомиссия. 14 августа 1943 года не вернулись из похода соседки Маринеско по дивизиону — «С-9» и «С-12». Снова поминки. И снова парткомиссия.
Все же поминки — больше повод. Причина — немцы гораздо лучше подготовились к подводной войне, Балтика была густо заминирована. В 1943 году на немецких заграждениях подорвалось много первоклассных лодок. Долгими месяцами лодки простаивали в доках — в ремонтах. Маринеско рвался в море. Обратился к Орлу, командиру дивизиона: «Мне надоело безделье. Стыдно смотреть в глаза команде».
Злополучный Новый год — 1945-й. Маринеско с товарищем был отпущен в город (Турку, нейтральная Финляндия). В пустом гостиничном ресторане они со славянской широтой попросили накрыть стол на шестерых (ясно, что должны были подойти кто то ещё?).Маринеско очаровал молодую красивую хозяйку гостиницы, шведку, и у нее остался.
Под утро постучала горничная: внизу ждет жених хозяйки с цветами. «Прогони», — сказал он. «Ты же на мне не женишься?» «Не женюсь, — сказал Маринеско, — но все равно прогони». Вскоре в дверь снова постучали, теперь уже офицер с лодки: «На базе переполох, вас ищут. Уже финским властям заявили!» «Прогони», — сказала она. «Не могу». — «Я ради тебя жениха прогнала. Какие же вы победители, с бабой переспать боитесь!» И Маринеско сказал офицеру: «Ты меня не видел». Вернулся вечером. Ему грозил трибунал. Но идти в море с другим командиром экипаж отказался. Александр Евстафьевич Орел (впоследствии адмирал, командующий Балтийским флотом):— Я разрешил ему выйти в море, пусть там искупает вину. Мне говорили: «Как же ты такого архаровца отпустил?» А я ему верил, он из похода пустой не возвращался.
АТАКА
Вильгельм Густлов был лидером швейцарских нацистов, одним из помощников Гитлера. В его память и был построен девятипалубный чудо-корабль, последнее слово техники, с личными апартаментами для Гитлера. Он не мог затонуть, как не мог затонуть железнодорожный вокзал.
Лайнер «крестил» лично Гитлер и на банкете поднял тост: «За великую Германию».
Если бы не характер Маринеско, они бы никогда не пересеклись. Согласно приказу «С-13» курсировала в заданном районе 20 дней. Впустую. Вопреки приказу Маринеско район покинул и вышел на охоту.
Многочасовая погоня за лайнером и атака описаны не раз и подробно. Напомню лишь, что Маринеско, видя, что «Густлов» не догнать, всплыл и с яростью самоубийцы помчался в позиционном положении. Все три выпущенные торпеды попали в цель.
По последним данным, за 20 часов до выхода в море на борту «Густлова» находилось 7956 человек, но по окончании регистрации приняли еще чуть более 2000. То есть на корабле, который был рассчитан на 2000 человек, находилось бо-лее десяти тысяч.
Гибель «Титаника» принято считать самой большой морской катастрофой в мире. Но на «Густлове» 30 января 1945 года погибло более чем в шесть раз! Замкнуло электросистему, и корабль уходил на дно при полной иллюминации...Спаслись 998 человек. В основном мужчины, в том числе все четыре капитана: они даже не замочили свои мундиры.
«Русский варвар потопил мирный корабль!» — кричала фашистская пропаганда. Но еще в войну шведские и финские исследователи признали, что «Густлов» являлся «законной целью для атаки». Потом это подтвердят и сами немцы. Лайнер был плавучей учебной базой немецких подводников. На борту его находились 3700 молодых офицеров - подводников (теперь немцы поправляют: более тысячи. Пусть так). Далее, 370 девушек из вспомогательного флотского батальона. Они разместились в пустом бассейне «Густлова», выложенном разноцветным кафелем и мозаикой. Торпеда с надписью «За советский народ!» попала в бассейн. «Многих девушек разорвало на куски осколками кафеля и мозаичного панно. Вода быстро прибывала, в ней плавали куски человеческих тел, бутерброды… спасательные жилеты». (Гюнтер Грасс, писатель).
А еще на борту находилось войсковое соединение 88-го зенитного полка, хорватские добровольцы, 162 раненых солдата, 426 членов судовой команды. Это был вооруженный лайнер, подчиненный ВМФ, который шел без опознавательных знаков, с сопровождением.
Невольные параллели и совпадения... 30 января 1945 года Гитлер отмечал годовщину прихода к власти, выступал в рейхстаге с обращением к нации. Корабельное радио «Густлова» транслировало эту речь, под слова о непобедимой Германии корабль уходил на дно. 30 января — еще и день рождения нациста Вильгельма Густлова, имя которого красовалось на судне.
Разве не мистика?
В момент катастрофы мимо проходил тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер» — колосс длиной свыше 200 метров, скорость 32 узла, 40 орудий, 12 торпедных аппаратов, глубинные бомбы и три палубных самолета. В воде плавали, тонули тысячи людей — крейсер предпочел промчаться мимо: «вследствие подводной опасности». Маринеско наводил на них панику.
А «С-13» на базу не спешила. Через 10 дней потопила еще и мощный крейсер, на борту которого было около трех тысяч солдат и офицеров.
За один поход, отмечал с восхищением нарком Н. Кузнецов, Маринеско уничтожил целую дивизию. Комдив А. Орел представил Маринеско к Золотой Звезде, нескольких офицеров экипажа — к ордену Ленина.
Награду Маринеско снизили до ордена Красного Знамени. Из подвига вычли вину. Соответственно резко снизили награды и всему экипажу.
НЕУСТАВНОЙ
«Атака века» — так оценили подвиг экипажа «эски» английские историки. Английские, шведские, финские, западногерманские, прочие специалисты задавались вопросом: почему Маринеско не Герой? И приходили к выводу: советское военное командование не поверило в фантастические победные результаты.
Разве могла им, нормальным людям, прийти в голову истинная причина? Руководству ВМФ нужно было, чтобы Герой был непременно хрестоматийным, уставным...
Хрестоматийный никогда бы не совершил ничего подобного.
Штурман Редкобородов:
— В 1967 году газета «Страж Балтики» опубликовала статью, в которой написала: «Густлов» топил старший помощник командира Ефременков, а не Маринеско. Намекали, что командир был в нерабочем состоянии. Александр Иванович уже умер, это ему вдогонку…
Долгие послевоенные десятилетия имя его называли полушепотом, словно речь не о подвиге, а о преступлении.
ПАМЯТНИК
Опять параллели: «Густлов» — Маринеско, они — мы. В послевоенные годы многие водолазы, охотники за сокровищами, прочие хищники разоряли, коверкали потопленный «Густлов» — искали знаменитую Янтарную комнату, золото Имперского банка.
Военно-морское ведомство СССР почти полвека рвало на части командира легендарной «С-13». Потрошили и живого, и мертвого. Искали компромат и на военном флоте, и на гражданском, и на заводе, где ему пришлось работать. Что за страсть такая — мертвых обыскивать?
В Германии, в Киле, у входа в гавань, поставили памятник «Вильгельму Густлову».
И в СССР, в Лиепае, во второй половине 80-х решили поставить памятник Маринеско. Бросили клич: с офицеров — по пять рублей, с мичманов — по трояку, с матросов — по пятьдесят копеек. Всеобщий подъем был необыкновенным. Рабочие трудились бесплатно, сверхурочно. Скульптор Валерий Приходько от денег отказался.
Праздник открытия был — чудо. Цветы, митинг. Два гимна — СССР и Латвии.
А через три недели рано утром моряки глянули и остолбенели: имя Маринеско с памятника сорвано. Ночью.
Оказалось, распорядился политработник в/ч Иванов, который как раз руководил сооружением. На него цыкнули из Москвы. Он это скрывал: «Просто памятник совершенствуем». (А выполнил это поручение пропагандист капитан 2 ранга В.Филатов - после этого был назначен начальником политического отдела 14 дивизии подводных лодок на Черноморский флот тоже совершил «подвиг».)
Нечасто я видел отречение.
Любим, потом каемся, что любили, потом каемся, что каялись. Сколько раз уже одною и тою же рукой крестили и предавали анафеме, жаловали и казнили.
Бывший политработник Василий Федорович Иванов поступил мудро. Он заготовил памятник и… для себя. На большой мраморной плите красочно выбили имена создателей памятного комплекса во главе с ним, Ивановым. Хотели поставить плиту рядом с памятником Маринеско. А когда из Москвы цыкнули, плиту потихоньку зарыли рядом в землю. Уезжая вскоре в Ленинград на долгожданную должность, на контр-адмиральскую, Иванов так и сказал:
— Еще время придет, может, выкапывать будем.
Потом, если победят противники Маринеско, Иванов чист: да, ошибся, но тут же и поправился — фамилию эту нехорошую сам же и сорвал. А если победят сторонники Маринеско, он выкопает плиту со своим именем и скажет: я и тогда был «за».
И останется принципиальным для любого времени.
ГОСУДАРСТВЕННАЯ «АТАКА ВЕКА»
Капитан 3 ранга Александр Маринеско
Неужели дело только в той злополучной новогодней ночи в Турку? Ведь оба партийных взыскания за выпивки-поминки парткомиссия потом сняла с Маринеско как с вполне «искупившего свою вину честной работой и дисциплинированностью». Неужели одна новогодняя ночь разрушила всю жизнь?
А. Орел:
— Беда Маринеско в том, что его судьбу решали те, кто ни разу выстрела не слышал. Кто?
На подводные лодки подсаживали штабных политработников. Зная Маринеско, к нему на лодку никого не направляли. Но в конце войны командующий Балтийским флотом адмирал Трибуц дает уничижительную характеристику начальнику отдела подводного плавания Балтийского флота контр-адмиралу Стеценко. Этот контр-адмирал ни разу (!) не вышел в море. Фактически характеристика — упрек в трусости.
И вот для Стеценко выбрали самую надежную подводную лодку — Маринеско. «С-13» курсирует в море с 20 апреля по 13 мая. Год — 1945-й. Старший на борту — контр-адмирал. Семь раз Маринеско обнаруживает цель для атаки, и каждый раз Стеценко пресекает все попытки атаковать. Маринеско пытается согнать Стеценко со своего командирского поста. Дело доходит до рукопашной… Офицеры лодки разнимают их.
Лодка вернулась пустой. Контр-адмирал строчит донесение: «из-за неправильных действий командира», «из-за неправильного маневрирования» и т.д. «боевую задачу подлодка не выполнила». Самая унизительная для Маринеско запись: «не стремился сблизиться с противником». И еще: «нерешительность» (а где же начальник отдела подводного плавания – учитель?).
За этот поход был награжден один - единственный человек. Кто? Стеценко. Он получил самую высокую морскую награду — орден Нахимова.
После этого Маринеско дал себе волю — выпивки, конфликты с начальством. По свидетельству писателя А. Крона, у него начались приступы эпилепсии. Трудно поверить, но Александр Иванович, с его-то гордостью, чувством собственного достоинства, сам просит партийную комиссию: устал, выпиваю, потому что болен, прошу направить меня лечиться…(не командира соединения?).
Шел август 1945-го. Война была позади. Теперь он и трезвый государству не нужен. Маринеско просто уволили с флота.
Александр Иванович работал в институте переливания крови замом директора по хозяйственной части. Директор - хапуга строил дачу, хотел избавиться от принципиального зама. С согласия директора Александр Иванович развез по домам низкооплачиваемых работников валявшиеся во дворе списанные торфобрикеты. Директор сам же и позвонил в ОБХСС.
За давностью лет я не без труда установил фамилию негодяя: директор — Викентий Васильевич Кухарчик.
Был суд. Председательствовала Прасковья Васильевна Вархоева. Первый состав суда распался. Прокурор, фронтовик, видя липу, от обвинения отказался, оба народных заседателя заявили особое мнение. Лишь судья Вархоева не сдалась…
Но, зачем я извлекаю эти имена — из тьмы, из небытия? Мало ли было их, подручных своего времени? Извлекаю с единственной целью — ввести в широкий обиход, в повседневность не только такие забытые ныне понятия, как «честь имени», или, как говаривали в старину, «фамильная честь», но и соответственно «фамильное, родовое бесчестье». Если через поколения на детей и внуков будут оглядываться, может, и черных распорядителей станет поменьше, и исполнителей сыскать будет потруднее.
Конечно, я упрощаю. История всех последних десятилетий менялась так часто и круто, что созидатели и разрушители (гонимые и гонители) оказывались подчас в едином лице.
Маринеско приговорили к трем годам лишения свободы. На такой срок далеко не отправляют. Но КТО-ТО вел его. Александра Ивановича загнали на Колыму. Запихнули в один вагон с недавними полицаями.
То, что творила с ним советская власть, вплоть до его нищенской смерти и после смерти, тоже можно назвать «атакой века».
ТРАВЛЯ
Политуправление ВМФ вело травлю по лучшим образцам прошлого. Молодой капитан 3 ранга В. Вербицкий выступает с разоблачительными статьями в «Страже Балтики». «Развенчиваются» все: Маринеско выведен негодяем, команда под стать командиру — шкурная (якобы экипаж составлял липовые отчеты о потопленных судах, чтобы получить большие денежные вознаграждения).
Публикации кощунственно приготовили к 25-летию со дня трагической смерти Маринеско. Их перепечатала газета Черноморского флота; с опозданием, не без сопротивления — газета Тихоокеанского флота. И только Северный флот отказался, устоял.
Зато расстаралась «Красная Звезда». Здесь другой молодой капитан 3 ранга О. Одноколенко подозревает в корысти тех, кто вступался за Маринеско.
Ну, как с ними бороться? Все архивы по «С-13» ВМФ спрятали под замок, офицеров лодки к ним и близко не подпускают. А молодым холуям — пожалуйста.
…Собственно, что такое Вербицкий или Одноколенко? Вербицкие и Одноколенко, готовые привести в исполнение любой приговор, сыщутся всегда и всюду. Не это самое грустное. Отличая русскую историю от прочих зарубежных, Владимир Ходасевич писал: «Дантесы и Мартыновы сыщутся везде, да не везде у них столь обширное поле действий».
И «поле действий» бесконечно, и механизм оцепления безупречен.
Жаловалась и дочь Маринеско от первого брака Элеонора.
Оказывается, когда сидел в лагере. То есть когда сам отчаянно нуждался в помощи...
Жалобу свою Элеонора передала в «Красную Звезду», Вербицкий с удовольствием использовал ее в травле Маринеско.
А Таня, дочь от второго брака, позвонила, чтобы только сказать: «Спасибо!!!»
Маринеско и при жизни, и после смерти раскалывал мир на двое.
«Я НАЧИНАЮ ТЕРЯТЬ ВЕРУ В СОВЕТСКУЮ ВЛАСТЬ»
10 октября 1951 года он был освобожден. К этому времени уже посадили за хищения директора института (Кухарчика В.В.).
В частных архивах я нашел письмо: «В соответствии со ст. 6 Указа Президиума от 27 марта 1953 г. «Об амнистии» Маринеско А.И. считается несудимым». Значит, помиловали? Все же виноват, но простили? Я сообщил о документе и.о. зампреда Ленинградского горсуда В.И. Дюкановой.
Были подняты приговор, кассационное определение.
На среду, 27 апреля 1988 года, назначили президиум Ленинградского горсуда. А 28 апреля председатель горсуда Владимир Иванович Полудняков позвонил мне домой. Он волновался. Чувствовалось, для всех них, судей, дело было не рядовое и точку они ставили с сознанием исполненного долга: Маринеско был невиновен.
Значит, хлебал баланду из одного котла с полицаями по ошибке и все унижения — ошибка…
После освобождения он работал грузчиком, топографом, а потом пришел на завод «Мезон», заслужил немало благодарностей, его портрет висел на Доске почета. Но никто вокруг не знал о военных заслугах Александра Ивановича. Хозяйка квартиры, у которой он снимал комнату, увидела однажды орден Ленина, поинтересовалась. «Была война, — ответил он коротко, — тогда многие получали».
В конце 50-х Александр Иванович расстался со своей второй женой Валентиной Ивановной Громовой. Они прожили вместе 15 лет. Разошлись, но остались в добрых отношениях.
Жизнь в конце улыбнулась ему: он встретил Валентину Александровну Филимонову. Из отпущенных им судьбой трех лет совместной жизни два тяжело, безнадежно болел.
Валентина Александровна, жена:
— Мы у знакомых встретились. Брюки и пиджак в заплатах, видно, что сам штопал. Единственная была рубашка. Чист, очень опрятен, но уж так беден. Пошел меня провожать и у меня остался. Чем привлек, говорите? Ну, у него вообще сила притяжения была — как гипноз, это и дети, и взрослые чувствовали. Походка была необыкновенная. Голова немного приподнята — гордо так и медленно вышагивает, величественно. Особенно когда выходили на набережную, на Неву — он сливался с гранитом. В получку приносил 25 рублей, аванс немножко больше. Он же платил алименты дочери. И я, чтобы маме показать, что в доме действительно мужчина появился, его деньги придерживала, подкладывала из своей зарплаты и потом уже маме отдавала. Через год поехали с ним на встречу ветеранов-подводников. Я ничего не поняла: называют Сашину фамилию — и такой гром оваций, не дают дальше говорить. Я только тогда узнала, КТО он.
Заработок Александру Ивановичу всегда срезали, поскольку он получал небольшую пенсию. Потом на заводе пошли навстречу, разрешили зарабатывать сверх потолка. Но тут нагрянула ревизия, по суду (опять суд!) Маринеско стал ежемесячно возвращать «излишки». Когда смертельно заболел и слег, эти суммы стали вычитать из пенсии…
Из обстановки был маленький узкий диван, Александр Иванович пристраивал рядом доску, чтобы спать вдвоем. Когда он заболел, жена укладывала его у стены. Бомжи.
Из письма Маринеско Крону: «Наличными мне остается 30—35 рублей. Как дальше жить? И что меня ожидает в будущем?»
Около двухсот офицеров, среди них 20 боевых адмиралов и генералов, 6 Героев Советского Союза, 45 командиров и комиссаров подводных лодок, обратились в ЦК КПСС с ходатайством о назначении Маринеско персональной пенсии. В просьбе отказали.
Маринеско — Крону: «Последнее время на 51-м году жизни я начинаю терять веру в советскую власть. А.А., если найдете мне совет или сможете чем-нибудь помочь, буду век благодарен Вам».
Александр Крон обратился к адмиралу Исакову.
— Я старый служака, — ответил адмирал, — и всякая распущенность мне ненавистна.
Но, выслушав писателя и ознакомившись с документами, суровый адмирал тут же написал Маринеско: «Глубокоуважаемый Александр Иванович. …Я решил завтра написать письмо министру обороны т. Малиновскому. Самое главное в данный момент — это чтобы Вы ни, в чем не нуждались для лечения и питания. Поэтому завтра или послезавтра я вышлю Вам 100 р., прошу, их принять не задумываясь. Чтобы Вы могли планировать свой бюджет, учтите, что через месяц вышлю еще 100 р. Что из медикаментов Вам надо?
P.S. Думаю, что не только материальные дела Ваши придут в благополучное состояние, но и моральный ущерб, нанесенный будет относительно, возмещен. Привет. Поправляйтесь. Ваш Исаков. 11.09.63 г.»
После смерти Маринеско судостроители обратились к главкому адмиралу ВМФ Горшкову с просьбой присвоить одному из кораблей имя Александра Маринеско. На коллективном письме главком поставил резолюцию: «Недостоин».
Сам Сергей Георгиевич Горшков обе свои Золотые Звезды получил спустя много лет после войны — по сути, в подарок. Поскольку именно с его участием раздувалась эпопея "Малой земли" с полковником Брежневым. Горшков командовал флотом 30 лет.
ПОСЛЕДНИЙ ИЗ МОГИКАН
Из воспоминаний Михаила Вайнштейна, дивизионного механика, ближайшего друга Александра Ивановича:
— Маринеско умирал, он лежал в очень плохой больнице. Для госпиталя у него немного не хватало стажа. Мы, ветераны, пошли к командующему военно-морской базой Байкову. Адмирал был взбешен: «В нашем госпитале черт знает, кто лечится, а для Маринеско нет места?» Тут же распорядился, дал свою машину...
Валентина Александровна:
— Я попросила врача, чтобы мне помогли донести Сашу до машины. Врач сказала: «Как сумели договориться с госпиталем, так и перевозите». Ни сестра, ни нянечка — никто не подошел. Я осторожно подняла Сашу и взвалила его себе на спину. Он уже легкий был. Так, на спине, понесла по коридору… По дороге из больницы в госпиталь мы увидели корабли на рейде, и Саша единственный раз заплакал: «Больше я их никогда не увижу».
Оболганные, загнанные в угол, сподвижники Маринеско боролись без всякой надежды на успех. Тот же Михаил Вайнштейн с горькой усмешкой говорил мне: «Жаль, зря стараетесь. ЭТО не напечатает никто и никогда».
Первая из серии моих статей о Маринеско была опубликована 17 июня 1988 года. В этот день хоронили Вайнштейна. Не дождался Михаил Филиппович. Не дотянул. Инфаркт.
Боевые соратники говорили со мной часами (а могли бы и сутки напролет) — не только не веря в успех, но еще и рискуя при этом. Контр-адмирал Иванов, который когда-то приказал сорвать ночью фамилию Маринеско с памятника и вел потом войну против газеты, копию своего письма, полного угроз, переслал офицеру подлодки «С-13» Якову Коваленко, поскольку тот помогал журналисту. Из-за этого письма у Якова Спиридоновича случился третий инфаркт. И была клиническая смерть. А настоящая смерть пришла после пятого инфаркта.
Из семи офицеров экипажа «С-13» один оставался — последний из могикан штурман Николай Яковлевич Редкобородов. Второе лицо на подводной лодке, правая рука Маринеско. Гордый, самолюбивый. После очередного печатного пасквиля соратники к нему: «Надо ответить!» — «Не надо! Не унижайтесь. Наша «эска» свое дело сделала. История рассудит».
Но так случилось, что Маринеско едва не расколол и свой героический экипаж. В 1990 году его, наконец, посмертно наградили Золотой Звездой. И один из офицеров не устоял — потребовал, чтобы и всем членам экипажа вручили те высокие награды, к которым они когда-то были представлены и которых из-за неприязни к Маринеско их лишили... В числе тех, кому предназначались ордена Ленина, был и Редкобородов. Но штурман пресек попытку бунта на корню...
* * *
В конце августа прошлого года я позвонил Редкобородову.
Поговорили о будущей встрече. Может быть, 30 января, в «день лодки». А может, и раньше. «Граммов по сто-то еще осилим?» «Осилим-осилим», — отвечал мне могучий, густой баритон.
А 29 сентября вечером раздался звонок из Петербурга. Капитан 1 ранга Анатолий Филатов сообщил:
— Редкобородов умер. Вчера.
Реабилитируем прошлое и гробим настоящее. Жаль, что после нас кому-то придется заниматься нашими делами! Офицеры «эски» умирали на гражданке — словно погибали. Инфаркты как пули.
И ВСЕ-ТАКИ СВЕРШИЛОСЬ
Моя неравная война за Маринеско длилась два года. Семь публикаций. Сотни тысяч писем читателей. Приходили письма, в которых было 800, 1000 подписей. В одном — 3000!
Мешки писем мы отправляли в Президиум Верховного Совета. Там не знали, что с ними делать. Люди и сами писали в Президиум Верховного Совета, в ЦК КПСС. Оттуда потоки писем переправляли в Министерство обороны, а из министерства в военно-морское ведомство. Верхи пребывали в растерянности.
В нескольких городах прошли демонстрации. Власть подняла руки вверх.
В преддверии 9 Мая 1990 года, в канун 45-летия со Дня Победы, Александру Ивановичу было присвоено звание Героя. Редкий случай — народное мнение стало реальной силой.
ОНИ БЫЛИ ПЕРВЫМИ
Первым был писатель-маринист Александр Крон. В 1960 году он приехал на сбор ветеранов-подводников. Маринеско встречали восторженно, как ни одного Героя. Крон написал репортаж — наконец то обнародовал имя.
А вторым был писатель Сергей Сергеевич Смирнов. Он вел по телевидению популярный альманах «Подвиг». 4 октября 1963 года он всю передачу посвятил Маринеско, а в конце сказал напрямую: «Герой войны умирает в нищете».
Со всей страны в Ленинград хлынули переводы. Часто по три, по пять рублей (от студентов, пенсионеров). Работать с такими суммами очень трудоемко. В сберкассе на Невском вначале отказывались их оформлять. Им объяснили, в чем дело.
Валентина Александровна, жена Маринеско, смогла теперь уволиться с работы, чтобы ухаживать за больным. Они были неразлучны. Жить оставалось считанные дни. Из рассказа Михаила Вайнштейна:
— Я пришел, настроение у него было невеселое. «Все, это конец». Я успокаивал. Время обедать, а жена как-то мнется. Он говорит: «Ничего, пусть смотрит, ему можно». Она разбинтовала живот, и я увидел трубку, которая шла из желудка. Валентина Александровна вставила воронку и стала наливать что-то жидкое. Мы с ним по рюмке коньяка выпили, было уже все равно — врачи разрешили. Он сказал: «Только чокаться не будем». Вылили в воронку. Он порозовел, оживился. Горло было черное. Видимо, облучали. А второй раз пришел — уже и в горле была трубка. Она быстро засорялась, Саша задыхался, и Валентина Александровна через каждые 20—30 минут ее прочищала. Теперь, когда смерть была рядом, у него, как всегда в самые трудные минуты в войну, взыграл бойцовский дух. Говорить он уже не мог, взял лист бумаги и написал: «Миша, у тебя испуганные глаза. Брось. Вот теперь я верю в жизнь. Мне поставят искусственный пищевод».
25 ноября 1963 года Александр Иванович скончался.
Умер, а денежные переводы и лекарства все шли.
Судьба, словно проверяя, подвергала его двойным испытаниям. Два увольнения с флота. Два суда. И шапка по кругу тоже была брошена дважды. Сначала — живому, потом — на тот несчастный памятник.
До последнего дня из его маленькой пенсии продолжали вычитать деньги за переработку на заводе «Мезон». Он не успел вернуть все. Остаток списали по причине смерти. Так что и жил он вроде как в долгу перед государством, и скон-чался, не рассчитавшись.
ЭПИЛОГ
Меня волнуют судьбы участников этой эпопеи.
Как сложилась жизнь шведки, хозяйки гостиницы в Турку, с которой Маринеско провел новогоднюю ночь? Было ей 28 лет. Жених на ней не женился. Кажется, она вообще не вышла замуж и скончалась рано — ей было едва за сорок.
Гонитель Маринеско молодой офицер Вербицкий, выполнив черный заказ командования флота, получил повышение в звании.
Контр-адмирал Иванов, приказавший сорвать с памятника фамилию Маринеско, остался принципиальным для любого времени. В Музее подводного флота России имени Маринеско он числится председателем совета музея, ездит по России с лекциями о замечательном подводнике.
Дочь Элеонора Маринеско, вставшая на сторону гонителей, возглавляет музей Одесского мореходного училища имени отца…
От главного входа Богословского кладбища в Петербурге сверните, пожалуйста, влево, в конце будет тупичок, небольшая калитка в заборе. Дальше средняя дорожка выведет вас к Двинской аллее. Здесь, за черной оградой, могила. Уникальный обелиск, других таких нет: вместе со званием указана и должность. Гранитный обелиск ставил адмирал Исаков, и надпись его: «Командиру подводной лодки «С-13» капитану 3 ранга Маринеско Александру Ивановичу. 1913—1963 гг.» На граните крошки хлеба, чтобы птицы слетались, чтобы жизнь вокруг продолжалась.
ПИСЬМА ИЗ НЕВОЛИ
Из рассказа Маринеско Крону: «Раздача пищи в их руках… (Маринеско ехал на Колыму в одном вагоне с недавними полицаями. — Авт.) Чую — не доедем. Стал присматриваться к людям — не все же гады. Вижу: в основном болото, оно всегда на стороне сильного! На счастье, оказалось рядом несколько моряков. Сговорились. При очередной раздаче пищи началась драка. Сознаюсь вам, я бил ногами по ребрам и был счастлив».
* * *
Из писем Маринеско Валентине Ивановне Громовой, его второй жене:
«Здравствуй, милая, дорогая Валюшка! Город Ванино — большая деревня, нет водопровода, нет канализации. Сильная снежная пурга замела наш дом до крыши, и, чтобы выйти, нам пришлось вылезать в отверстие в потолке (для печки-времянки) и очистить снег от двери.
Я надежды не теряю и твердо уверен, что буду еще с тобой счастливо доживать свой век (лет до 80—90). Уже сейчас начал подготовку, в эту получку 50 рублей отдал портному, которому заказал пошить «москвичку» — полупальто из шинели.
С тем любящий тебя безмерно, твой слуга и муж».
«Получил твою и от мамы посылку, даже не успел прочесть книгу...»
Книгу у Маринеско украли. Он сказал об этом хозяину камеры, «пахану». Тот ответил: «Александр Иваныч, через минуту книга будет у тебя». Но молодой вор уже разрезал книгу на карты... По приказу «пахана» четверо урок с верхних нар раскачали парня и головой вонзили его в пол. Охране сказали: упал с нар. До конца жизни Маринеско не мог простить себе, что сказал «пахану» о пропаже.
Посмертные награды подводника №1
По своему, по звериному они, в отличие от советской власти, «берегли» его в камере. В чем притяжение личности даже для урок? Ведь о подвигах Маринеско они не знали.
Александр Иванович нашел способ переписываться не через лагерный почтовый ящик. «Здравствуй, дорогая Валюша! К нам для проверки заглянуло начальство и, узнав, что я пишу письма не через п/я 261/191, забрало все твои письма, кото-рые я хранил, и наказало меня, сняв с бригадиров и переведя в грузчики.
До свидания, счастье мое невидимое! 29/1-1951 год».
«Здравствуй, дорогая, милая и самая близкая из всего существующего в мире Валюта! Из моей шинели получилась очень хорошая «москвичка».
Хотел Александр Иванович подкопить денег и на брюки, но...
С первой семьей Маринеско давно расстался, и вдруг — сюрприз.
«Получил новости: Элеонора Александровна (восемнадцатилетняя дочь. — Авт.) выслала на п /я исполнительный лист. Могла, конечно, Лора написать мне письмо, объяснить свое положение, и, конечно, я как-нибудь бы ей помог, но, видно, дело повела ее мать так, чтобы окончательно снять с меня штаны. Но что же делать? До сего времени я получал на руки 200 рублей, а сейчас проживу и без них. 20/IV-51 года».
Мать Маринеско, Татьяна Михайловна, узнав об исполнительном листе на сына от его взрослой дочери, устроилась на работу, чтобы помогать сыну. И написала письмо Сталину:
«Дорогой и любимый наш Иосиф Виссарионович!
Пишет Вам исстрадавшаяся в муках мать героя войны Александра Маринеско.
Над моим сыном нависла ложь!
Родной наш Иосиф Виссарионович! Я становлюсь перед Вами на колени, я умоляю Вас — помогите... Утешьте сердце матери. Станьте отцом моему сыну.
Мы знаем, что Вы самый справедливый человек на земле».
«Любимая моя Валюша! Много положил я труда для быстрейшего освобождения, но причина в деньгах: было бы у меня рублей 500, я возвратился бы месяца на два раньше. Даже здесь решают вопрос деньги. Сегодня очень плохо себя чув-ствую: болит в правой стороне груди и температура до 38 градусов. Но работать необходимо — нужны зачеты рабочих дней. Я почти каждый день молю Бога о быстрейшем с тобой свидании. Но Бог, очевидно, не слышит меня, но слава ему, что он дает мне надежду!»
Адмирал в отставке А.Е.Орёл, командир 1-го дивизиона подводных лодок во время войны, командующий ДКБФ после войны.
В марте сего года ко мне обратился заместитель начальника ПУ ВМФ контр-адмирал В.И. Захарцев (исх. № 727/1-204 от 9.03.1988 г.) с просьбой изложить личное мнение о бывшем командире подводной лодки «С-13» капитана 3 ранга А.И. Маринеско в связи с тем, что «в адрес Главнокомандующего ВМФ, ПУ ВМФ, вышестоящих партийных руководящих органов и управлений поступают заявления, о полной реабилитации… А.И. Маринеско, присвоения ему посмертно звания Героя Советского Союза». «Ваше мнение, — писал В.И. Захарцев, — будет учтено при подготовке ответов заявителям статей в военной печати»…
Как бывший командующий ДКБФ, в годы Великой Отечественной войны прямой, и непосредственный начальник А.И. Маринеско (с мая 1943 г., по июнь 1945 г., командир 1-го дивизиона подводных лодок БПЛ КБФ), как член КПСС с 1937 г., рекомендовавший его в 1944 г., в ряды партии, я охотно откликнулся и 15 апреля с. г. направил в адрес т. В. Захарцева обстоятельный ответ на 15 страницах. При этом старался быть объективным и беспристрастным, опирался на факты и документы, выразил своё мнение, а также изложил аттестационные материалы на Маринеско в предвоенные и военные годы (с указанием фамилий начальников, аттестовавших его). Эти материалы были собраны мною в 1975–1976 гг. в ЦВМА г. Гатчина, где я работал, собираясь написать о командирах ПЛ , погибших в Великую Отечественную войну или умерших в послевоенные годы. Эти материалы хранятся у меня и сейчас.
Нет смысла повторять содержание моего письма т. В.И. Захарцеву. Однако хочу подчеркнуть главное. По моему глубокому убеждению, А.И. Маринеско, как и многие его бывшие товарищи, призванные из торгового флота, прошёл сложный путь, прежде чем занял командирское место в центральном посту подводного корабля. И всё же он выделялся среди них своей индивидуальностью, самобытностью. По характеру он всю жизнь и на всех должностях отличался общительностью, вниманием к товарищам и заботливостью о подчинённых. Как морской офицер имел высокую штурманскую и тактическую подготовку, отличные качества моряка. Он был предан Родине, умел быстро ориентироваться в боевой обстановке, принимать правильные и смелые решения.Высокий уровень подготовки экипажей пл «М-96», «С-13», которыми он командовал, успехи в боевых походах подтверждают деловые и командирские качества А.И. Маринеско.
В то же время это была сложная, противоречивая и беспокойная натура. Отличные боевые качества сочетались в нём с серьёзными недостатками и слабостями. Он был самолюбив до вспыльчивости, нередко становился излишне прямолинейным, задиристым и несдержанным. Эти качества в одних случаях помогали ему командовать кораблём, успеш-но воевать, а в других — создавали немалые трудности в службе. Поэтому, очевидно, его флотская служба не всегда шла в ногу с боевыми успехами и, в конечном счёте, закончилась весьма печально. Его дисциплинарные проступки, связанные с пьянством на берегу и бытовой распущенностью, иногда доходили, что называется, до крайностей, и они мною, как коммунистом и адмиралом не могут быть оценены иначе, как отрицательно.
Тем не менее, заслуги командира пл «С-13» капитана 3 ранга А.И. Маринеско перед Родиной неоспоримы. Боевой поход этой подводной лодки в январе 1945 года вошёл в историю Советского Военно-Морского флота. Вот как оценивают его видные военачальники и учёные флота.
1.Адмирал флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов: — «На флотах боевая тревога». М.: Воениздат, 1971, стр. 6: «Потопление «Вильгельма Густлова» явилось значительным событием даже на фоне наших крупных побед в те дни».
«Атакует «С-13». Журнал «Нева» № 7, 1968 г., стр. 150-154: «…изумительный подвиг А. Маринеско в то время не был оценён по заслугам». И далее: «История знает немало случаев, когда геройские подвиги, совершённые на поле боя, долгое время остаются в тени и только потомки оценивают их по заслугам. Бывает и так, что в годы войны крупным по масштабам событиям не придаётся должного значения, доне-сения о них подвергаются сомнению и приводят людей в удивление и восхищение значительно позже.Такая судьба постигла аса-подводника А.И. Маринеско. Александра Ивановича уже нет в живых. Но подвиг его навеки останется в памяти советских моряков».
2. Адмирал Флота Советского Союза И.С. Исаков: «Морское притяжение» М.: Воениздат, 1964 г. стр. 96: «… геройским подвигом является беспримерный успех атак подводной лодки «С-13».
3. Адмирал В.Ф. Трибуц (в годы войны командующий КБФ): «Балтийцы наступают». Калининград, 1968 г. стр. 333: «Подводная лодка «С-13», которой он командовал, совершила… замечательный подвиг.
4. Адмирал Ю.А. Пантелеев (в годы войны начальник штаба КБФ). Журнал «Нева» № 7, 1968 г. стр. 153: «В годы Великой Отечественной войны Маринеско быстро стал известен, как ас подводных атак».
5. Капитаны 1 ранга В.И. Дмитриев (кандидат исторических наук, доцент) О.Г. Чемесов. — «В глубинах Балтики». М.: Воениздат, 1968 г. стр. 128: «11 января для нарушения морских вражеских перевозок… вышла из Ханко подводная лодка «С-13», в командование которой 19 апреля 1943 г. вступил капитан 3 ранга Маринеско, успевший зарекомендовать себя талантливым подводником».
6. Доктор военно-морских наук, профессор капитан 1 ранга Л.А. Емельянов. «Советские подводные лодки в Великой Отечественной войне». М.: Воениздат 1981 г. стр. 92: «Исключительного результата добился экипаж подводной лодки «С-13» (командир капитан 3 ранга А.И. Маринеско)».
7. «Боевой путь Советского Морского Флота». М.: Воениздат 1986 г., стр. 306 под редакцией доктора исторических наук А.В. Басова с предисловием Главнокомандующего Военно-Морским Флотом Героя Советского Союза, адмирала флота В.Н. Чернавина: «Наиболее ярко тактическое мастерство и мужество проявил экипаж подводной лодки «С-13», которой командовал капитан 3 ранга Александр Иванович Маринеско… за выдающиеся успехи все члены экипажа «С-13» были удостоены правительственных наград.
Подводная лодка «С-13» Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 апреля 1945 г. была награждена орденом «Красного Знамени».
В сущности, к такому выводу пришёл и я в феврале 1945 г. Изучив документы, материалы вахтенных журналов, отчёты командира «С-13», обстоятельно побеседовав с ним и другими офицерами лодки, я высоко оценил результаты похода, действия А.И. Маринеско, всего экипажа и представил Александра Ивановича к званию Героя Советского Союза, а подводную лодку — к присвоению гвардейского звания. Подлинник этого представления хранится в ЦА ВМФ в г. Гатчина. (Фонд 2.34), опись 6 (00532), порядковый номер 138 (166), лист 7. Копию наградного листа на А.И. Маринеско высылаю Вам.
Однако моё представление командованием БПЛ поддержано не было. На нём есть резолюция врио командира БПЛ Л.А. Курникова «Ходатайствую о награждении орденом Красного Знамени». Таким образом, капитан 3 ранга Маринеско и ещё семь человек были награждены орденами Красного Знамени», остальные — другими орденами и медалями.
Должен подчеркнуть, что я и сейчас твёрдо придерживаюсь мнения, что А.И. Маринеско следовало бы присвоить звание Героя Советского Союза. Что же касается его неблаговидных поступков в дальнейшем, то он за это был наказан слишком сурово: снят с должности, понижен в воинском звании на две ступени и уволен с флота. Размышляя об этом, Н.Г. Кузнецов писал в уже названном журнале «Нева» № 7 1968 г.: «Наказание в данном случае не исправило человека. Оно сломало его. Спасательный круг не был подан вовремя. Что послужило толчком к такому поведению А. Маринеско, которое повлекло за собой увольнения с флота? Конечно, то, что подвиг его не оценили по заслугам. Он «закусил удила» и начал выражать свой протест недостойным поведением». Я разделяю эту точку зрения. Только в 1960 году на чашу весов беспристрастно были положены его заслуги, приказом Министра обороны Маринеско был восстановлен в звании капитана 3 ранга. Но это было сделано слишком поздно.
Список авторов научных трудов или литературных публикаций, высоко оценивающих боевые заслуги Маринеско, а также описывающих боевые походы всех других пл, весьма солидный, его можно продолжать и продолжать. Я не припомню, чтобы в каких-либо публикациях ставились под сомнение боевая деятельность А.И. Маринеско.
Правда, имел место прецедент, когда автор Ф. Медведев в статье «Враг не ушёл», опубликованный в газете «Страж Балтики» 17 сентября 1968 г., допустил ряд неточностей, связанных с потоплением лайнера фашистской Германии «Вильгельм Густлов». В ответ на это необъективное выступление в той же газете 22 ноября 1968 года последовала статья вице-адмирала в отставке Н.К. Смирнова (в годы войны член Военного совета КБФ) под названием «Как был совершён подвиг», в котором он обстоятельно указывает на ошибки автора в освещении боевой деятельности «С-13» и высоко оценивает действия командира, а также экипажа.
В этой связи, сегодня особенно кощунственно звучит приказание бывшему начальнику политотдела соединения подводных лодок контр-адмиралу В. Иванову со стороны члена Военного совета — начальника ПУ ДКБФ вице-адмирала А.И. Корниенко о снятии с основной стелы памятника фамилии Маринеско и исправления на ней текста. (Из письма В.Ф. Иванова главному редактору газеты «Известия», секретарю парткома редакции, копия в редакцию газеты «Красная Звезда», 24 июня 1968года).
Доводы Корниенко по этому случаю, что нет, мол, постановления ЦК КПСС и Советского правительства об увековечении персональной памяти Маринеско, явно несостоятельны. Вряд ли начальник ПУ ДКБФ не знал ранее, что подводники собираются ставить этот памятник в честь «С-13» и её командира.
Вот пример двух подходов, двух позиций, двух членов Военного совета Балтийского флота. Уверен, будь жив вице-адмирал Смирнов, он бы не допустил подобной вольности и произвола в отношении памятника, созданного по инициативе и на средства самих подводников.
Огорчает и позиция зам. начальника политуправления ВМФ контр-адмирала В.И. Захарцева, который не счёл нужным поставить меня в известность, о получении моего письма и как оно будет использовано (вот это истинное лицо и действия зажравшихся инженеров человеческих душ - носящих звание «атмиралов», что и произошло в 1991 году). Не было учтено моё мнение и «при подготовке статей в военной печати». В ней за последние месяцы не появилось ни одной объективной публикации о Маринеско и его экипаже. Напротив, газета Балтийского флота «Страж Балтики» опубликовавшая статью капитана 3 ранга В. Вербицкого под заголовком «У каждого есть в жизни высота «…», очевидно, задалась целью принизить значение боевого успеха, фальсифицировать обстоятельства боевого похода «С-13», обстановку на море во время атак. Корреспондент, готовивший столь ответственный материал, даже не беседовал с оставшимися в живых офицерами этой лодки — бывшим штурманом Н.Я. Редкобородовым и бывшим командиром БЧ-5 Я.С. Коваленко, другими членами экипажа, с бывшим членом парткомиссии при политотделе БПЛ КБФ капитаном 1 ранга в отставке В.Е. Коржом и со мной — бывшим командиром 1-го дивизиона этой бригады. Журналист использовал лишь рассказ бывшего командира пл «Лембит», входившей в состав 1-го дивизиона БПЛ капитана 1-го ранга А.М. Матиясевича, который изложил обстоятельства боевых атак «С-13» в ложном свете, причём, не только в беседе с корреспондентом, но и в своей книге «По морским дорогам».
( Матиясевич А.М. командир подводной лодки «Лембит». Не входит в список 55 командиров подводных лодок, проведших в боевых походах более 100суток. В таблице командиры подводных лодок, добившихся успеха торпедным оружием в «Энциклопедии Советских подводных лодок 1941-1945 г. ». выполнил 8 торпедных атак, выпустил14 торпед. Потопил одно судно водоизмещением 2414брт и одно повредил. Количество торпед на одну цель 7. Маринеско А.И. входит в список и провёл 110 суток в море. Выполнил 5 торпедных атак, выпустил 10 торпед . Потопил 2 судна водоизмещением 40144брт. Количество торпед на одну цель 5. Добился успеха артиллерийским оружием, потопил одно судно 290брт. Здесь читатель можешь сам сделать вывод. Кто есть кто.).
Его мысли о значении потопления «Вильгельма Густлова» расходятся с оценкой, данной этому событию Н.Г. Кузнецовым в 1968 году, на чьё высказывание я ссылался выше.
Чего стоит один «многозначительный» вывод автора статьи в газете, утверждающего, что «…с точки зрения военно-морского искусства, тактики, эта атака («В. Густлова») ничего выдающегося из себя не представляет…»
(Малый политический работник, отрабатывая «чёрный хлеб» опошляет действия командира подводной лодки. Так они загубили в дальнейшем Мою Страну)
Такой вывод мог сделать только невежда или злопыхатель. Резонно напрашивается вопрос: как смотрит на подобную ревизию установившихся взглядов и оценок руководство ДКБФ?
Тенденциозно подобранные и подтасованные факты из биографии Маринеско,
«выгодно» оборванные цитаты из литературы и документов, фальсификация некоторых из них по времени — таковы приёмы «знатока» оперативного искусства и тактики, в пользу которого становится корреспондент. Он исказил позицию ветеранов на встрече «за круглым столом» в Таллинне, о чём рассказали в беседе со мной участники этой встречи. Герой Советского Союза капитан 1 ранга в отставке С.П. Лисин, капитан 1 ранга в отставке В.Е. Корж, члены экипажа пл «С-13», бывшие старшины команд П. Масенков, В. Поспелов (в войну секретарь парторганизации подводной лодки). Но и это ещё не всё. Вербицкий, например, ссылается на якобы мой рапорт о необходимости отстранения Маринеско от командования подводной лодкой, т. к. из-за «систематического употребления спирта и водки» он «порядка на корабле обеспечить не может; и дальнейшее пребывание в должности командира недопустимо».
Во-первых, я такого рапорта не помню, работая в архиве, его не встречал. Но как тогда командование продолжало держать Маринеско в должности командира лодки до осени 1945 года, доверяло ему выход в море на боевую подготовку и самостоятельный переход из Турку в Лиепаю? Кстати, в Турку пл «С-13» некоторое время оставалась вообще одна под командованием, как утверждает автор, «эпилептика» (?!)
Во-вторых, и это, пожалуй, самое грубое искажение, — в приводимом газетой рапорте есть ссылка на дисциплинарные проступки, относящиеся к концу мая 1945 года. Допустим это так, но проступки, относящиеся к концу мая, газета преподносит как причину отказа от присвоения командиру «С-13» звания Героя Советского Союза. Причём конец мая, если к званию Героя Маринеско был представлен 20 февраля по результатам январско — февральского похода 1945 года, когда «С-13» потопила лайнер «Вильгельма Густлова», а затем транспорт «Генерал Штойбен». В представлении, правда, ошибочно указан вместо «Штойбена» крейсер «Эмден», т. к. в то время мы ещё не знали, что команда «С-13», исходя из полученной информации об обстановке в районе боевого патрулирования, приняла двухтрубный транспорт за двух-трубный крейсер. В этом нет ничего удивительного, если учесть, что «Эмден» был единственным двухтрубным германским крейсером на Балтике. А «С-13» получила информацию РДО из штаба БПЛ за подписью командира БПЛ контр-адмирала С.В. Верховского, в которой говорилось, что в этом районе находится крейсер в охранении эскадренных миноносцев, и ставилась задача найти и атаковать его.
Маринеско обнаружил цель. Преследовал её более 4-х часов, а затем атаковал двумя торпедами. При вспышке огня увидели, что корабль большой, двухтрубный, вот и приняли за крейсер. Ночью при большом охранении не так-то просто определить того, кого утопил. Ошибка выяснилась некоторое время спустя. Однако Вербицкий, со слов вице-адмирала в отставке Л.А. Курникова (он же по установке политических органов, будучи врио командира бригады представление на героя понизил до ордена Красной звезды), утверждает. Что мол, Маринеско, как бывший моряк торгового флота ошибиться не мог, и делает вывод, что доклад о потоплении крейсера последовал для того, чтобы получить большее денежное вознаграждение. Какое кощунство! Люди не знали, вернутся ли живыми на берег, суждено ли им увидеть родных и близких, а газета обвиняет их в крохоборстве. Это, по-моему, подло!
В конце мая 1945 года, оценивается другой поход «С-13» (апрель-май), который, по-моему, мнению, требовал особого разбирательства и за который никто из членов экипажа к наградам не представлялся. Был награждён Орденом Нахимова лишь контр-адмирал Стеценко, который участвовал в этом походе, как начальник отдела подводного плавания штаба КБФ.
О том, что автор статьи в «Страже Балтики» не удосужился глубоко изучить материалы, связанные с боевой деятельностью А.И. Маринеско, свидетельствует, к примеру, и такой факт. В книге «Боевой путь Военно-Морского Флота» (издание 4-е, исправленное и дополненное, 1986 г.) с Вашим, Владимир Николаевич, предисловием значительно глубже, грамотнее отражает подвиг «С-13» и её командира, чем в анало-гичном издании 1974 г. Если газета отрицает наличие охранения фашистского лайнера, то в настоящей монографии говорится, что «ночью 30 января 1945 года она (лодка) обнаружила огромное судно, шедшее на запад с сильным охранением…» Здесь же впервые в этой книге большая фотография капитана 3 ранга А. Маринеско в центральном посту пл у перископа.
Однако, автору статьи всё это нипочём. Искажения, подтасовки, очернительство, к большому сожалению, допускает газета, на чьих страницах имя Маринеско, боевые дела «С-13» годами, десятилетиями ставились «потомству в пример», как образец мужества, мастерства и доблести.
Диву даёшься! Флот, который, должен гордиться подвигами активных участников суровой войны, ревниво оберегать их возвышающее мужество и храбрость, как неприкосновенный запас, как источник воспитания молодёжи, — родной флот открещивается от их заслуг, срывает имя с памятника, шельмует в газете и при этом выдаёт себя за правдолюбца и правдоискателя.
Позволительно спросить: не это ли имел в виду т. В.И. Захарцев, когда обещал учесть моё мнение при подготовке материалов для военной печати?
В защиту подвига «С-13» и её командира в этом году выступили газеты
«Известия» и ленинградская «Смена». На территории завода «Мезон», где работал А.И. Маринеско, в связи с 75-летием со дня рождения и 25-летием со дня смерти, 25 ноября 1988 года состоялся митинг и заложен памятник ему, о чём была специальная передача ленинградского телевидения. Можно привести немало примеров того, как в народе, в молодёжной среде, в многочисленных школах и среди флотской общественности чтут его имя и заслуги. И лишь Балтийский флот залпами из целых двух страниц торпедирует подвиг. Как могло руководство БФ допустить подобную близорукость?
Горько, больно и обидно читать такое. Очень хотелось бы надеяться, что справедливость всё же восторжествует.
С уважением адмирал в отставке А.Е. Орёл 10.12.1988 года.
(это пишет бывший командир дивизиона, командующий ДКБФ).
Только один миллион подписей был поставлен в 1989 году ленинградцами под обращением к Президиуму Верховного Совета СССР о присвоении Маринеско А. И. звания Героя Советского Союза. Я обучался в академии и тоже участвовал в этой операции.
Это уже история. И наши потомки должны её знать, ведь без прошлого нет будущего.
Все большие и малые грехи Александру Ивановичу Маринеско припомнили после победы. И Новый год со шведкой, и «особиста», которого он запер в трюме перед атакой Века – чтобы не маячил за спиной и не совал свой нос в командирскую тактику. Припомнили, как вернувшийся из удачного похода экипаж не встретили традиционным жареным поросёнком, чем кровно обидели командира: по его команде С-13 легла на грунт у родного пирса и подводники сутки отмечали своё возвращение, а свора политработников безуспешно пыталась до них достучаться сверху – смех стоял на весь Балтийский флот.
Уже тогда имя командира С-13 стало обрастать легендами. В начале 70-х годов известный писатель Сергей Смирнов одну из своих телепрограмм посвятил трагической судьбе Маринеско. Программа имела огромный общественный резонанс: по всему Союзу началось движение за восстановление справедливости и реабилитацию подводника номер один. Во второй половине 80-х годов ветераны-подводники на собственные деньги установили в Лиепае памятник Маринеско, чем сильно озлобили адмиралов из ГПУ ВМФ. По их приказу однажды ночью с памятника срубили ненавистную им фамилию командира, открыто презиравшего политработников на подводных лодках, где дорог каждый глоток воздуха. Расследованием скандала занялись журналисты «Известий». В итоге газета вступила в открытое противостояние с адмиралами из ГПУ ВМФ и Министерства обороны. Начальник управления адмирал Панин был вынужден навестить главного редактора «Известий» Ивана Лаптева и попытаться убедить, что Маринеско не герой, а военный преступник, потопивший беззащитный пассажирский лайнер (до какой мерзости дошли) ранеными, женщинами и детьми. Он воровал у экипажа продовольственные пайки и пропивал их в голодающем Ленинграде. К тому времени «атака века» была признана во всем мире и вошла во все учебники подводной войны, а журнал
«Шведский флот» терялся в догадках: почему Маринеско не Герой Советского Союза? Адмирал Панин получил от «Известий» увесистую оплеуху и министр обороны маршал Язов «накатал» на газету жалоб в ЦККПСС.
Не справившись с «Известиями», адмиралы включили все собственные пропагандистские ресурсы. Флотская газета «Страж Балтики» сразу на двух полосах обливает командира С-13 дерьмом, которому бы позавидовал сам Геббельс. В со-кращении эту писанину перепечатывает газета Министерства обороны «Красная звезда», а ГПУ ВМФ обязывает редакции всех флотских газет перепечатать статью из «Стража Балтики». «Флаг Родины» (ЧФ) растянула удовольствие аж на 7 номеров. Через колено сломали тихоокеанскую «Боевую вахту». И только «На страже Заполярья» выдержала натиск комиссаров – статью не перепечатала. Наоборот: сказала правду о герое. По инициативе ветеранов-подводников было собрано более 100 тысяч подписей под обращением в Политбюро ЦК КПСС. 5 мая 1990 года подписан указ – «Золотую звезду» Героя и орден Ленина вручили дочерям Александра Маринеско Элеоноре и Татьяне. Это была последняя в истории огромной державы Звезда Героя Советского Союза (предтеча к разрушению большой страны при таких руководителях). В 1994 году ликвидирована военно-морская база в Лиепае и памятник, победивший так сказать именуемых комиссаров, перевезен в Кронштадт.
Теперь я изложу своё мнение на основе всех данных напечатанных в разных источниках информации и своей и брата службы в подводном флоте Советского Союза.
В годы Великой Отечественной войны и войны с Японией 128 советских командиров подводных лодок добились боевых успехов. Если составить их список в зависимости от суммарного тоннажа потопленных каждым кораблей и судов противника, то его откроет АЛЕКСАНДР ИВАНОВИЧ МАРИНЕСКО.
Пожалуй, ни об одном из подводников не написано столько правды и вымысла, как о командире подводных лодок М-96 и С-13 Краснознамённого Балтийского Флота.
По окончании 6 классов трудовой школы в 1926г. Поступил учеником матроса в Черноморское пароходство. В начале 1927г. Был направлен на учёбу в школу юнг, по окончании которой ходил на судах пароходства матросом 1-го класса. С апреля 1930г. – студент Одесского морского техникума, а с мая 1933-го служил четвёртым, третьим и вторым помощником капитана на пароходе «Красный флот».
В ноябре 1933г. мобилизован и отправлен на специальные курсы командного состава рабоче-крестьянского Красного флота. После окончания, которых назначен в ноябре 1934г. командиром БЧ-1-4 на подводную лодку Щ-306 (Пикша) Балтийского флота. Здесь надо отметить, что молодым командиром – подводником РККФ стал не вчерашний школьник, а уже опытный моряк.
Несколько характерных фраз из его первой аттестации 1935г.: «Не достаточно дисциплинирован. Свою специальность знает хорошо. Руководить личным составом может под постоянным руководством. Море любит ...». (Сказалась при-вычка Маринеско к вольной жизни торгового флота?).
В марте 1936 г. в Вооружённых Силах СССР вводят персональные воинские звания, и теперь Маринеско – лейтенант. В его аттестации 1937 г. значится: «Дисциплинированный,знающий своё дело командир.
Вывод: может быть послан в УОПП им С.М.Кирова на учёбу».
И вдруг 16 июля 1938 г. Маринеско увольняют из ВМФ, однако буквально тут же , 7 августа, восстанавливают на службе (что это, что случилось? Это загадка без отгадки. Нет, это началось преследование за родословную отца – румына). А в ноябре присваивают очередное воинское звание – старший лейтенант. По окончании обучения Маринеско назначают помощником командира ПЛ Л-1.. а через полгода – командиром ПЛ М -96. В первой командирской аттестации, написанной будущим знаменитым подводником, а в то время командиром дивизиона ПЛ капитан-лейтенантом В.Юнаковым. «Дисциплинированный к подчинённым требователен. К себе требователен недостаточно.
Решителен, но малоинициативен. О подчинённых заботлив, но иногда бывает, груб в обращении…».
Позже происходят и вовсе непонятные метаморфозы с «малоинициативным», «грубым» и, видимо, трудно управляемым командиром. По итогам боевой подготовки в 1939г. М-96 занимает первое место и устанавливает рекорд срочного погружения – 17,0 секунд.
В марте 1940 г. его принимают кандидатом в члены ВКП (б). По итогам кампании 1940 г. ПЛ М-96 занимает первое место по флоту среди подводных лодок, её командира нарком ВМФ награждает золотыми часами , а в ноябре Маринеско присваивается очередное воинское звание – капитан-лейтенант . В выводах аттестации за 1940 г. тот же В. Юнаков записывает: « Достоин назначения на подводную лодку типа «С». После кампании 1941г. может быть назначен командиром дивизиона подводных лодок типа «М».
Когда грянула Великая Отечественная война, становление Маринеско как командира состоялось. 22-31 июля 1941 г. М -96 выходила на позиции, но боевых столкновений не имела. А в октябре 1941 г. Александра Ивановича исключают из кандидатов в члены ВКП (б). Почему? «За систематическую пьянку, развал дисциплины, отсутствие воспитательной работы среди личного состава, за неискренность в признании своих ошибок» (категория какая - кто мог определить эту искренность? Видно не могли простить гордого Одессита кабинетные работнички). Причём за подобные проступки в военное время можно было и под трибунал попасть. Однако он с должности не снят, продолжает командовать лодкой. Может быть потому, что за 1941год Балтийский флот потерял 29 лодок и опытных командиров лодок не хватает?
В период с 8 по 25 августа 1942 г. М-96 совершает ещё один боевой поход, в котором Маринеско одноторпедным залпом с дистанции 13 кабельтовых топит немецкий транспорт «Хелена» следующий в охранении с тремя сторожевыми кораблями.
За этот поход Маринеско награждён орденом Ленина, не смотря на исключение из кандидатов в члены ВКП (б) и кучу взысканий. Вот как своеобразно выглядит политдонесение об этом походе:
« Примером высокого политико-морального состояния служит сам командир капитан - лейтенант тов. Маринеско, беспартийный, ранее исключённый из ВКП (б) (отметьте не из кандидатов), который в боевом походе показал мужество, отвагу, высокие качества командира – подводника…».
8-11 ноября 1942 г. М-96 опять в походе - для высадки диверсионной группы на занятое противником побережье Нарвского залива. В конце года Маринеско восстанавливают кандидатом в члены ВКП (б) и присваивают очередное воинское звание – капитан 3 ранга.
В материалах его аттестации за 1942 г. отмечено: «Достоин продвижения на подводную лодку большего тоннажа».
В апреле 1943 г. капитан 3 ранга Маринеско получает под своё командование среднюю подводную лодку С-13. Командир дивизиона ПЛ капитан 2 ранга А.Орёл в его боевой характеристике указывает: « Боевой и отважный командир… Подводное дело знает, отлично. Дисциплинирован, но в повседневной жизни требует постоянного контроля…».
В сентябре 1944г. Маринеско принимают в члены ВКП (б), и с 1 октября по 11 ноября он совершает свой четвёртый (первый в должности командира С-13) поход, в котором топит немецкий транспорт «Зигфрид». Правда, торпедная атака успеха не имела, командир промахнулся (да и немецкий капитан оказался опытным и дважды сумел, уклониться от торпед). Тогда С-13 всплывает, догоняет и расстреливает его из артиллерийских орудий.
В ноябре 1944 г. Маринеско наградили орденом Красного Знамени. Командир дивизиона А.Орёл в боевой характеристике отмечает: «Смелый офицер. Подводное дело знает отлично… Решителен и инициативен. Дисциплинирован и требователен к подчиненным. По характеру спокойный, хладнокровен в любой обстановке». Но есть и иное мнение: «С боевой характеристикой согласен. Необходимо указать на продолжающиеся случаи аморальных явлений, несмотря на указания в прошлой аттестации. Командир бригады ПЛ БФ контр - адмирал Верховский».
Где же «момент истины»? Или действительно Маринеско, опытный боевой командир –подводник, на берегу неуправляем, пьёт и ведёт себя разнуздано, или его преследуют определённые «инстанции» и не дают спуску даже в мелочах? Скорее всего, имело место и то, и другое.
Заканчивался 1944 г. 22 декабря С-13 возвратилась в Ханко и готовилась к боевому походу. Как раз в это время и произошла с Маринеско та самая «любовная»
история, которую с таким восторгом и подробностями расписал А.Крон в романе
«Капитан дальнего плавания». Суть её проста, как и сопутствующие «штатные»
обстоятельства, в которые зачастую попадали (попадают и будут попадать) многие моряки, наверное, всех
Флотов мира.
Командующий БФ хотел предать Маринеско суду военного трибунала за самовольное оставление корабля в боевой обстановке, но всё же дал возможность искупить вину в боевом походе. Экипаж отказался идти с другим командиром в море (да и где взять другого командира?). Но триумф превратился (в силу обстоятельств и личной вины) для Александра Ивановича в Голгофу, если возможно такое сравнение.
Вновь обратимся к документам. Командир дивизиона ПЛ капитан 1 ранга А.Орёл представил Маринеско к званию Героя Советского Союза. В наградном листе он отразил успешные действия лодок М-96, С-13 под его командованием: « Потоплением лайнера «Вильгельм Густлов» нанесён непоправимый удар по подводному флоту фашисткой Германии, так как при потоплении погибло такое количество подводников, которое было достаточно для комплектования 70 подводных лодок среднего тоннажа. Этим ударом ПЛ С-13 под командованием капитана 3 ранга Маринеско сорвала планы фашистских захватчиков на море. За отличное выполнение боевых заданий командования на фронтах борьбы с немецко-фашистскими захватчиками, за отвагу и мужество … за потопление 3700 специалистов-подводников командир ПЛ С-13 капитан 3 ранга Маринеско достоин высшей правительственной награды – присвоения звания Героя Советского Союза».
Представление на Героя было со стороны командования дивизиона, и в частности капитана 1 ранга А.Орла, «ходом ферзя». Ещё не забылся новогодний загул лихого капитана 3 ранга. А также отсидка трёх матросов с «С-13 » на гауптвахте. Ещё кто-то в верхах готов был показательно покарать нарушителя дисциплины и морали, «давшего слишком большую волю экипажу», но и своих непосредственных начальников. (Им бы тоже «перепало на орехи».)
И тот же командир дивизиона подводных лодок А.Орёл, направивший представление на Героя в вышестоящий штаб бригады, сделал безошибочный и точный ход – вот, мол, какие дела делают мои подводники. Вот и - Маринеско грешник великий, но, смотрите, как воюет!.. Скорее всего, уже тогда А.Орёл знал, что дальше штаба бригады представление на присвоение Александру Маринеско не пройдёт. Такую выдающуюся подводную победу, конечно же, как-то отметят, но не Золотой Звездой. Самое главное – и к командиру дивизиона, и к исполняющему обязанности комбрига Курникову никаких оргвыводов и выговоров за новогоднее «ЧП» Маринеско не будет. Как говорится, пронесло! Но они не забыли ничего Маринеско. Будь представление на Героя искренним. Будь оно написано только исключительно под влиянием осознания необычности подвига экипажа «С-13» и её командира. Но и Орёл занял позицию, мало чем отличавшуюся от позиции командующего Балтийским флотом в годы войны адмирала В.Трибуц: «О Маринеско не писать и не говорить!» Трудно было добиться ответа на вопросы «почему?», «Потому, что Маринеско - пьяница ».
С обид и досады выпьешь не только сто грамм наркомовских. Когда другой командир подводной лодки и тоже в одном походе топит два корабля гораздо меньшего тоннажа, но за это получает без промедления звание Героя, а экипаж – все до единого - боевые ордена.
Разве не достоин был этого же экипаж «С-13»?
Однако на втором разделе наградного листа «Заключение вышестоящих начальников»
Говорится: « Ходатайствую о награждении орденом Красного Знамени. ВРИД командира БПЛ КБФ капитан 1 ранга Курников (временно исполняющий обязанности командира БПЛ – не может противостоять против политической власти. Конец войны своё прохождение службы ставит выше.) ». На титульном листе представления штамп: «Орден КР. Знамени», пр. ДКБФ №30 от 13.3.45г.».
Кто такой капитан 1 ранга Курников Лев Андреевич?
Курников Лев Андреевич родился 6.02.1907г.
В 1928г. окончил ВМУ им М.В.Фрунзе.1928-1929 учился в Севастопольской школе морских лётчиков – морской лётчик штурман.1932-1933г.г. флагманский минёр 2-й морской бри-гады ТФ. С ноября1933 г. по апрель1938г. командир подводной лодки «Л-8, Дзержинец». С апреля1938г. командир 42 дивизиона подводных лодок. В августе арестован органами НКВД, до февраля под следствием. Освобождён и оправдан. В мае 1939г. командир 43 дивизиона подводных лодок. В 1941г. окончил академию, в апреле месяце был назначен начальником штаба 1-й БПЛ. 18 апреля 1945г. становится командиром бригады подводных лодок КБФ.
Как видно из документов, представление на Маринеско до Наркомата ВМФ и наградного отдела Главного морского штаба даже не дошло.
Начальник Управления кадров флота контр-адмирал М.Антонов отреагировал оперативно и – увы – далеко не адекватно: «Главком ВМФ считает нецелесообразным воз-буждать ходатайство перед министром Обороны о присвоении А.И. Маринеско высокого звания…» Следом « перестраивается на марше» и «колеблется вместе с генеральной линией» и командующий Балтийским флотом адмирал В.Трибуц: Этот Маринеско, по информации политотдела – пьяница...(не командования)». Дальше всех в блокировке представления легендарного подводника заходит его лютый личный не друг, начальник Политуправления ВМФ адмирал В.Гришанов: прослышав о попытке «безответственных должностных лиц» наградить героя, он впадает в припадке бешенства в невменяемое состояние: «Этот Маринеско своим аморальным поведением позорит Флот! Ничего ему вообще не давать!»
Данное решение Маринеско воспринял как плевок в душу и унижение экипажа, который тоже был лишён определённого количества и ранга наград.
Давайте разберёмся прав ли Маринеско, обижаясь на такую оценку подвигов своих и экипажа.
На мой взгляд, прав. И вот почему:
В - первых, сам подвиг сводит на нет ответственность за совершённый ранее дисциплинарный проступок, если он не связан с изменой Родине, причинением какого-то вреда государству, Вооружённым Силам или конкретным физическим лицам.
Вспомним: победителей не судят.
Во-вторых, проступок командира, повлекший за собой понижение личной награды за совершённый подвиг и геройство, не должен отражаться на экипаже корабля, также совершавшем этот подвиг.
В- третьих, необходимо соотносить тяжесть административного проступка конкретного нарушителя и величие подвига, им совершенного.
Мне кажется. Ни первое, ни второе, ни третье в отношение Маринеско учтено не было.
На лицо целенаправленное стремление унизить не покорного, за частую трудно управляемого, но подготовленного, отважного и ценного для флота командира – подводника. (Вернее имеющего своё мнение отличное от командования). Вопрос, чьё правильное?
Наверное, правильнее было бы,
Во - первых, Маринеско присвоить звание Героя Советского Союза;
во-вторых, экипаж наградить в соответствии со статусом совершённого подвига;
в-третьих, Маринеско за неявку в установленное время на корабль перед выходом в боевой поход объявить строгий выговор или понизить в звании до капитан-лейтенанта.
В истории войн такие прецеденты бывали. Но в нашем случае начальство такое решение принять не сочло возможным.
В конце войны командующий Балтийским флотом адмирал Трибуц даёт унизительную характеристику начальнику отдела подводного плавания Балтийского флота контр-адмиралу Стеценко. Этот контр-адмирал ни разу не вышел в море. Фактически характеристика – упрёк в трусости.
Это Командующий выполнял требование директив:
Директива Военным Советам СФ, БФ, ЧФ
№07/ш января 1943 г., 04.00.
Подобно тому, как командиры авиационных соединений вплоть до командующего ВВС не пользуются достаточным авторитетом, если никогда лично не участвуют в боевых действиях, так и наши командиры подлодок, включая и командиров бригад, обязательно должны участвовать в боевых походах.
Предлагаю заставить их, а также начальников штабов БПЛ обязательно лично участвовать в боевых походах.
КУЗНЕЦОВ.
Директива Командующему КБФ об активизации деятельности подводных лодок.
№ОУ-2/531 30 августа 1944г.,16.20
На №1003.
Считаю, что с дальнейшей бездеятельностью подлодок КБФ мириться нельзя, поэтому, учитывая обстановку, создавшуюся в Финском заливе, приказываю:
Немедленно начать действия подлодок типа М в Финском заливе до Готланда, разведывая этот рубеж и вынося в дальнейшем действия лодок всех типов на запад.
На первый выход лодок выслать руководящих офицеров отдела подводного плавания и бригады подлодок КБФ.
При необходимости обеспечивать выходы подлодок надводными кораблями и прикрывать авиацией, выбирая время суток и погоду, наиболее благоприятствующую решению задач. Выход подлодок начать по готовности, не дожидаясь утверждения плана.
КУЗНЕЦОВ.
И вот для Стеценко выбрали самую надёжную подводную лодку и Маринеско.
«С-13» проводит поиск в море с 20 апреля – 13 мая. Семь раз Маринеско обнаруживает цель для атаки, и каждый раз Стеценко пресекает все попытки атаковать. Маринеско пытается согнать Стеценко со своего командирского поста. Дело доходит до рукопашной.
Офицеры лодки разнимают их.
Лодка вернулась без побед. Контр-адмирал пишет донесение: « из-за неправильных действий командира», «из-за неправильного маневрирования» и т. д. «боевую задачу подлодка не выполнила». (Где же ты начальник отдела подводного плавания, где вы руководитель или вы инспектор?) Самая унизительная для Маринеско запись: « не стремился сблизиться с противником». И ещё: «нерешительность ».
За этот поход был награждён один - единственный человек. КТО? Стеценко. Он получил самую высокую морскую награду – орден Нахимова (Кто писал наградной лист на этого адмирала?).
Стеценко Андрей Митрофанович родился 20.12.1903г. в Кисловодске. С ноября 1931г.по январь1932г. штурман подводной лодки «Революционер». В 1932г. окончил Курсы командного состава - Учебного отряда подводного плавания. С декабря1932г. по апрель 1935 командир подводной лодки «Революционер». С апреля 1935г. по июль 1938г. командир дивизиона подводных лодок 2-й морской бригады подводных лодок ТФ. С июля 1938г.по май 1939г. –начальник 3-го отделения подводного плавания 2-го отдела боевой подготовки Главного Штаба ВМФ. С мая 1939г. по январь 1940г. начальник инспекции подводных лодок управления боевой подготовки ВМФ. С января 1940г. по июнь1941г. учёба в Военно-Морской академии им К.Е.Ворошилова. Вместе со старшим Касатоновым. Который по окончанию был назначен НШ в Кронштадт, в учебный дивизион подводных лодок. (Его сын в «Третьей обороне Севастополя » пишет про отца. Он отказался от предложения Александры Коллонтай военно-морским атташе посольства в Швеции? - предпочёл остаться в строю). С июня 1941г. по февраль 1942г. начальник отдела подводного плавания штаба БФ. С апреля 1942г. по 15 февраля 1943г. командир бригады подводных лодок БФ. С февраля 1943г. по 1945г. начальник отдела подводного плавания КБФ.
После этого Маринеско дал себе волю – выпивки, конфликты с начальством. Трудно поверить, но Александр Иванович, с его – то гордостью, чувством собственного достоинства, сам просит парткомиссию (обратите внимание парткомисию, а не командование!): устал, выпиваю, потому что болен, прошу направить меня лечиться.
Шёл август 1945-го. Война была позади. Теперь он и трезвый не нужен государству. Маринеско просто уволили с флота.
Александр Иванович работал в институте переливания крови замом директора по хозяйственной части. Директор – хапуга строил дачу, хотел избавиться от принципиального зама. С согласия директора Александр Иванович развёз по домам низкооплачиваемых работников валявшиеся во дворе списанные торфобрикеты. Директор сам же позвонил в ОБХСС.
Фамилия негодяя: директор – Викентий Васильевич Кухарчик.
Был суд. Председательствовала Прасковья Васильевна Вархоева. Первый состав суда распался. Прокурор, фронтовик, видя липу, от обвинения отказался, оба народных заседателя заявили особое мнение. Лишь судья Вархоева не сдалась.
Зачем я извлекаю эти имена – из тьмы, из небытия? Мало ли было их, подручных своего времени? Извлекаю с единственной целью – ввести в широкий обиход, в повседневность не только такие забытые ныне понятии, как « честь имени», или, как говаривали в старину, «фамильное, родовое бесчестье». Если через поколения на детей и внуков будут оглядываться, может, и чёрных распорядителей станет поменьше, и исполнителей сыскать будет труднее.
Нет, я упрощаю. История всех последних десятилетий менялась так часто и круто, что созидатели и разрушители (гонимые и гонители) оказывались подчас в едином лице.
Дальнейшая эпопея Маринеско известна. В приказе наркома ВМФ № 01079 от 14.09.1945г. читаем «За халатное отношение к служебным обязанностям, систематическое пьянство и бытовую распущенность командира Краснознамённой подводной лодки «С-13»…Краснознамённого Балтийского флота капитана 3 ранга Маринеско Александра Ивановича отстранить от занимаемой должности, понизить в воинском звании до старшего лейтенанта и зачислить в распоряжение Военного совета (не командования) этого же флота».
В 1960 году по многочисленным ходатайствам приказом министра обороны СССР №600, который гласил:
« В соответствии с «Положением о прохождении воинской службы офицерами, генералами и адмиралами Советской Армии и Военно-Морского Флота»:- капитана 3 ранга Маринеско Александра Ивановича, бывшего командира подводной лодки С-13, считать уволенным из кадров Военно-Морского Флота в запас с 20 ноября 1945 года по статье 59 пункту «в»- по сокращению штатов. Пункты приказов НК ВМФ №01979 от 14.9.1945 года о снижении от должности командира подводной лодки С-13, а также КБФ № 0708 от 19.10. 1945г. о назначении на должность командира тральщика Т-34 и НК ВМФ №02523 об увольнении в запас с должности командира тральщика отменить».
Александр Иванович Маринеско был восстановлен в звании капитана 3 ранга запаса с назначением ему установленной пенсии по выслуге лет.
Однако, слава Богу, советский ВМФ имеет в своих рядах и мужественных моряков, здравомыслящих флотоводцев. Так, в частности, бывший нарком ВМФ адмирал флота Н.Г. Кузнецов ещё в 1958 году заявляет:- Подвиг Александра Ивановича Маринеско навеки останется в благодарной памяти советских моряков!...
Позже приходит к герою всенародное признание: в 1987 году в Лиепае воздвигается памятник экипажу героической «С-13» и её прославленному командиру Маринеско – двухметровая стела с текстом, исполненным литыми бронзовыми буквами. Проходит всего неделя - и тёмной ночью над памятником совершается акт неслыханного вандализма: в слякотную, глухую полночь к стеле подкрадываются «по-сланцы» осатаневшего от жажды мщения вице-адмирала А.Корниенко и зубилами срубают имя Маринеско из текста на памятнике. Позднее, в процессе « служебного расследования инцидента» бывший начальник политотдела соединения подводных лодок капитан 1 ранга Василий Иванов, стыдливо отводя глаза от грозной комиссии, признается:
Да, был грех! Но это – не моя инициатива: приказание убрать фамилию Маринеско отдал член Военного совета, начальник Политуправления Балтийского флота вице- адмирал Корниенко…(Нач. ПО 14 дпл ЧФ(70-74), нач. ПУ БФ (85-91) ).
Интересно знать - почему? – сурово нахмуривается председатель следственной комиссии, седой ветеран отгремевшей войны.
- Так в Постановлении ЦК и Правительства об увековечении памяти лично Маринеско ничего не говорится!- на полном серьёзе ответствует капитан 1 ранга В.Иванов.
-Так что, по-твоему: рядовые матросы из экипажа «С-13»в том бою топили фрицев, а их командир Маринеско в этот момент, забаррикадировавшись в своей каюте, за обе щёки уплетал американскую тушёнку?! Так тебя следует понимать, - туды твою в качель? Таким ты представляешь себе выполнение Маринеско его долга перед Родиной?!
Счастье твоё, Иванов, что мы с тобой разбираемся за твои подлости в мирное время! Будь сегодня фронт, - я бы с тобой поговорил иначе.
Да, пожалуй, и моряки «С-13» нашли бы под пулями для тебя подходящие слова - это уж как пить дать…
Спустя пять лет после кончины Александра Ивановича в журнале «Нева»(№7 за 1968г.) Николай Герасимович Кузнецов писал: «В сложной и беспокойной натуре командира «С-13» высокий героизм,отчаянная храбрость уживались с множеством
недостатков и слабостей. Сегодня он мог совершить героический подвиг, а завтра - опоздать на свой корабль, готовящийся к выходу на боевое задание, или каким-либо другим образом грубо нарушить воинскую дисциплину.
К многочисленным серьёзным проступкам А.Маринеско на службе и в быту я, как адмирал отношусь совершенно определённо – отрицательно. Но зная его смелость, решительность и умение добиваться крупных боевых успехов, я готов многое простить ему и воздать должное за его заслуги перед Родиной.
…Настала пора по достоинству оценить подвиг А.И. Маринеско. Мы должны, пусть с опозданием, прямо заявить, что в борьбе за Родину он проявил себя настоящим героем».
И незадолго до своей кончины адмирал флота Николай Герасимович Кузнецов произнёс слова горького признания: - Мы, командиры, не поняли Александра Маринеско и вовремя не пришли ему на помощь! Это - несмываемое пятно на боевом знамени Советского Флота!.. (Обратите внимание мы командиры!)
Когда была закончена часть книги об А.И.Маринеско, мне попалась книга «Мифы и легенды русского флота». Автор капитан 1 ранга, профессор военной истории Виталий Доценко выпустил эту книгу в 1997 году. Он сожалеет, что «после устранения цензурных запретов многие исследователи стали переписывать историю исключительно чёрными красками».
В авторском предисловии Доценко пишет о своём желании «приподняв завесу секретности, развеять некоторые мифы и легенды». Отдельная глава в этом
«развеивании» посвящена А.И.Маринеско.
Академический учёный Доценко не скрывает, что Маринеско ему очень не нравится. И атаки Маринеско были, по мнению Доценко (великого специалиста выросшего в академии, а не на боевом флоте), неинтересными, и результаты слабые. Чтобы посрамить Маринеско, Доценко приводит из истории Второй мировой войны цифры достижений фашистских и американских подводников. Он якобы не видит разницы меж вольной охотой в океане и подводной войной в мелководной, тесной Балтике, где немцы выставили десятки тысяч мин и держали мощные противолодочные силы. Он «забывает» указать, что в океанах ходили без прикрытия крупнотоннажные суда, а на Балтике ходили с мощным охранением небольшие транспорты. Профессор истории не хочет показывать истину, а преклоняется перед политической машиной и западом. Он скрывает данные о погибших лодках и их экипажах.
Я вынужден показать, всего погибло 1447 подводников.
Погибло подводных лодок на Балтике:
- в 1941 году 21 подводная лодка;
…Напрягаясь минрепами,
якоря держат смерть,
чьё рогатое кредо –
нам помочь умереть.
Только – накося, выкуси –
не пришёл ещё срок:
с преисподней поднимемся
выпить неба глоток!...
Скрежет слева... «Внимание!..
Лево руль!..» Тишина?
Затаили дыхание –
страшно. Это война:
сука-дрожь под коленями,
сердце сжато в тиски…
У мальчишек безвременно
Индевеют виски…
- в 1942 году 12 подводных лодок;
- в 1943 году 5 подводных лодок;
- в 1944 году 1 подводная лодка;
- в 1945 году 1 подводная лодка.
Видно как возрастало мастерство подводников и ослабевало противолодочное сопротивление фашистов.
И что удивительно этот учёный главным предметом «исследования» взял последний боевой поход Краснознамённой подводной лодки «С-13» под командованием капитана 3 ранга А.И.Маринеско. Он длился с 20 апреля по 13 мая 1945 года. Маринеско вернулся без побед.
Профессор Доценко утверждает, что причина тому одна – Маринеско был никудышный, нерешительный командир. (Имеет ли право господин, не знающий где торпедные аппараты на подводной лодке делать такие выводы?). Профессор извлекает из секретного архива ВМФ и цитирует три документа. Однако не даёт к цитатам сноски, не сообщает ни номеров фонда и описи дел, ни номера архивного дела, ни указания на листы дела, - то есть, научная ценность такого «цитирования» равна нулю.
В первом документе командир дивизиона подводных лодок капитан 1 ранга Орёл перечисляет 7 случаев, когда, по мнению Орла, в данном походе «возможность атаки была упущена по вине командира», то есть по вине капитана 3 ранга Маринеско. Вывод Орла «действия командира неудовлетворительные».
Второй документ рождён в следующей инстанции. Командир бригады подводных лодок капитан 1 ранга Курников более категоричен: « командир ПЛ не стремился искать и атаковать противника». Эта формулировка противоречит заключению комдива Орла, но, ни Курников, ни историк Доценко такой «мелочью» не смущаются.
Третий документ подписан в инстанции высшей и окончательной – начальником штаба КБФ контр-адмиралом Александровым. Приговор адмирала категоричен: «противника не искали, и свою задачу выполнили неудовлетворительно».
Контр-адмирал Александров Александр Петрович (фамилия при рождении Бар), родился в 1900г., в Орле. В семье небогатого торговца. В феврале 1917 г. сменил фамилию Бар Арон Пинхусович на Александрова Александра Петровича. С 1920 г. по 1922г. служил в следственных органах военных трибуналов Морских сил Чёрного и Азовского морей. С июля по октябрь 1941г. Командующий Азовской военной флотилии. В октябре 1941г. снят с должности за нарушение военной дисциплины при проведении боевой операции. В ноябре арестован. В январе 1942г. по результатам следствия освобождён и назначен начальником отделения Исторического отдела Главного Морского Штаба. С июля по декабрь 1942г. НШ Ленинградской ВМБ. С декабря 1942г. по февраль 1944г. НШ Ладожской военной флотилии. С июня 1944г. командир Ленинградской ВМБ. С декабря 1944г. помощник председателя Союзной контрольной комиссии в Финляндии по морской части. В апреле стал начальником штаба КБФ. Организовал переход подводных лодок из Кронштадтского морского района в западные базы Финляндии. Здесь он и «познакомился» с Маринеску. (Центральный военно-морской архив. Личное дело №103 Александров А.П. Трибуц В.Ф. «Балтийцы сражаются. Калининград. 1975г».)
(Близниченко С.С., Лазарев С.Е. «Чистка» в 1937-1938гг).
Профессор Доценко зря написал эту фразу. Именно тут и нужно начинать комментарии.
Дело в том, что офицер флота от «инфантерии» господин Доценко утаил от своих читателей важнейший факт в этой истории. В том походе Маринеско не был самостоятелен. На борту «С-13» находился и контролировал действия командира сам начальник Подводных сил Балтийского флота контр-адмирал Андрей Митрофанович Стеценко.
Такая «забывчивость» профессора Доценко в его научном труде равносильна прямой лжи. Капитан 1 ранга Доценко совершил ошибку. Он решил, что коли он один, допущен
к секретным (всё ещё секретным!) документам, то он – монополист, он «приподнимает завесу секретности» - но рукою цензора.
Между тем, присутствие адмирала на борту «С-13» сразу ставит всё на место. Три бумажки, на которые с такой важностью ссылается Доценко, превращаются в фикцию.
О жестоком конфликте между Маринеско и адмиралом Стеценко во время боевого похода в апреле и мае 1945 года рассказал в 1984году Александр Крон в книге «Капитан дальнего плавания» (М.,«Сов.пис.»). Книга выходила под гнётом военной и политической цензур, поэтому Александр Крон о многом мог сказать лишь намёком. Видно, что обстановка была накалена до предела. Крон пишет, что у Марине-ско оставалось последнее, дозволенное уставом, средство: записать в вахтенный журнал. Что Маринеско, ввиду разногласий с начальством, слагает с себя обязанности командира корабля. В таком случае адмиралу Стеценко пришлось бы взять на себя командование подводной лодкой.
Но Александр Иванович не мог рисковать экипажем и подводной лодкой. Честь боевого командира не позволила Маринеско доводить конфликт до глупости.
Историк Доценко «забыл» поведать читателю, в каких условиях протекал этот последний военный поход. Несколько раз «С-13» была буквально на волосок от гибели. 24 апреля 1945 года лодка выходила в атаку, когда её обнаружил «Юн-керс». Командир сманеврировал уходом на глубину, 6 бомб разорвались у самого борта. Почти каждую ночь Маринеско подвергался атакам немецких подводных лодок. В те дни в Балтийском море находились лишь две подводные лодки Балтийского флота. Им противостояли десятки немецких подводных лодок, которые защищали районы своего судоходства.
25 апреля ночью «С-13» была атакована немецкой подводной лодкой. Командир уклонился манёвром и увеличением хода, 3 торпеды прошли по корме.
27 апреля в полночь «С-13» была атакована группой немецких подводных лодок. Командир «С-13» уклонялся манёврами. Немцы произвели несколько залпов. Вдоль бортов «С-13» прошли 9 вражеских торпед.
30 апреля лодка «С-13» была атакована немецким бомбардировщиком. Командир уклонился и произвёл срочное погружение. 4 бомбы взорвались у борта. Пушечно-пулемётные очереди с самолёта прошли с опозданием, лодка уже погрузилась и была под водой.
2 мая ночью «С-13» была атакована немецкой подводной лодкой. Командир уклонился уходом на глубину. 2 вражеские торпеды прошли над лодкой «С-13» ( эти сведения по рукописи воспоминаний Г.Зеленцова «Дороги из глубины», автор рукописи был в том походе на «С-13» старшиной-рулевым).
Многие люди из послевоенного поколения выражали своё мнение, что Маринеско был такой простоватый. Не нужно доверяться внешности. Фотографии обманчивы, а его внеш-ность наоборот притягивала к нему людей, сказывалось воспитание Одессы.
Маринеско был жёсткий, агрессивный командир. Чтобы уклониться от всех перечисленных выше вражеских атак, и остаться в живых, потребны были неимоверная воля, отточенная и мгновенная реакция, мастерство механиков, трюмных машинистов, рулевых.
Маринеско воспитал свой экипаж «под себя». Переделывал «под себя» и железо лодки.
Александр Крон пишет, что Маринеско обкорнал забортные патрубки цистерн главного балласта так, что лодка погружалась на много быстрее, чем предусмотрено проектом. В нетвёрдых руках такое «конструктивное улучшение» привело бы к проваливанию на глубину и гибели. В руках команды Александра Ивановича Маринеско эти изменения не раз спасало моряков «С-13» от немецких глубинных бомб и торпед.
А.Крон пишет, что в 60-м году в Центральном Военно-морском музее ему показали справку Главморштаба ВМФ, в ней говорилось: «в боевых походах под командованием тов. Маринеско личный состав действовал слаженно, умело и самоотверженно, а сам командир показал высокое мастерство, решительность и храбрость в борьбе с немецко – фашистскими захватчиками».
Это значит, что офицер ГМШ, который готовил справку, решительно пренебрег теми «документами», на которые сегодня ссылается учёный капитан 1 ранга Доценко. Видимо, что автор справки знал историю конфликта Маринеско с адмиралом Стеценко.
Я не читал послужного списка адмирала А.М.Стеценко. С марта 1942-го года по февраль 1943-го года Стеценко, в звании капитана 1 ранга командовал бригадой подводных лодок КБФ. Кампания 1942-го года была временем наивысшей активности подводных сил КБФ за всю войну. Кажется, роль командования бригадой в тот период должна быть весьма важной. (В этот период погибло 12 подводных лодок.)
Но в академических научных изданиях под редакцией авторитетных историков капитана 1 ранга В.И.Ачкасова, капитана 1 ранга Г.А.Аммона («Краснознам. Балт.флот»…1973, «Боевая летопись ВМФ»…,1983) имя капитана 1 ранга Стеценко вообще не упоминается. Это очень нехороший знак. Если имя советского военачальника изымалось из официальной истории войны – значит, такой военачальник чем-то крепко замаран.
В 1943-м году Стеценко перевели в Москву, в Главморштаб, сделали контр-адмиралом, начальником управления подводного плавания (к боевым действиям это управление имело косвенное отношение). А в апреле 45-го года контр-адмирал Стеценко вдруг появляется на Балтике в качестве начальника Подводных сил Балтфлота (так называет его должность Командующий Балтийским флотом адмирал Трибуц).
Адмирал Стеценко уходит в боевой поход на подводной лодке «С-13».Нетрудно видеть, зачем отправился адмирал в поход: идут последние дни войны, наша артиллерия бьёт по Берлину, и нужно хоть один раз за всю войну выйти в море - чтобы успеть получить на грудь не просто боевой, а флотоводческий орден. Ясно видно, почему из двух лодок, которые уходили на позицию (а других исправных в Балтийском флоте больше не было), адмирал выбрал лодку А.И.Маринеско.
Маринеско, кавалер ордена Ленина и двух орденов Красного Знамени (за все победы январско-февральского похода 1945-го года, за потопление «Густлова» и «Штойбена»
Маринеско, от большой нелюбви начальства, получил лишь орден Красного Знамени). В течение войны командовал двумя подводными лодками, за время войны Маринеско:
1) одержал самые громкие и внушительные победы,
2) никогда не имел потерь,
3) показал себя грамотным командиром, ни разу не был в аварийной ситуации.
Поход выдался тяжёлым. Лодка «С-13» несколько раз была атакована авиацией и подводными лодками немцев. Только мастерство командира и выучка экипажа спасли лодку от гибели.
После похода все штабные начальники обвинили Маринеско в том, что он «не искал противника», «не решался атаковать». Но на борту был старший начальник, бывший командир бригады подводных лодок, начальник Подводных сил Балтфлота, контр-адмирал Стеценко. Он обязан был сам отстранить командира и вступить в командование подводной лодкой. Но тогда и сам должен был отвечать за всё. Адмирал этого не сделал. А в штабных документах - разборах похода нет никаких упоминаний о присутствии адмирала на борту.
(Так и в мою действительность командира. Особенно невезучий, а вернее слабо подготовленный заместитель командира бригады капитан 1 ранга А.М.Ефставьев. Потопление 4-х практических торпед на ПЛ Б-498 – командир капитан 2 ранга Ю.МЮ. Ничик. Командир бывший командир БЧ-3, заместитель командира бригады бывший командир БЧ-2.3 выстрелили торпеды с глубины 150 метров. Забыв, что противолодочная торпеда делает мешок до 70 метров – для отстройки аппаратуры. Практические торпеды до 150 метров (с учётом мешка) стрельба. Потеря якоря на ПЛ С-96 - командир капитан 3 ранга А.Я.Косткин. Гибель матроса на ПЛ Б-78. Шла погрузка батареи и он вызвал старшего помощника капитана –лейтенанта Кулябина на командирскую подготовку. Тот доказывал ему обязан присутствовать на погрузке. Так как по уставу отвечает за производство разрядных грузов и производство грузовых операций. В результате где тонко там и рвётся, но отвечать за свои действия не хватило смелости. Так и на выходе ПЛ С-287 принял решение встать под РДП. А господин «случай» распорядился быть взрыву водорода во второй яме. На глубине 100метров аккумуляторная батарея вентилируется дожиганием водорода в КПЧ-6. Опять отвечать нет смелости.)
Нет, он выбрал выгодное для него решение, чтобы лодка тихо - мирно вернулась в базу, и чтобы никаких атак, никаких треволнений и неприятностей.
А.Крон в книге о Маринеско приводит запись в своём дневнике от 16 августа 1960-го года в тот день Маринеско «забавно» рассказывал о своём конфликте с контр-адмиралом Стеценко во время похода, рассказывал «со смехом, беззлобно». Из записи можно понять, что за пятнадцать лет пред тем, в мае 1945-го, Маринеско имел все основания для злобы.
Кто был виновен в срыве боевого задания.
А.Крон, под надзором всех цензур (в 1984-м году) отвечает недвусмысленно: у Маринеско «было предусмотренное уставом право - записать в вахтенный журнал, что он снимает с себя командование. С этого момента экипаж выполнял бы только указания старшего начальника. Такой записи не было сделано, а кивать на других, было не в правилах Маринеско. Он просто не мог доверить жизнь экипажа и подводной лодки, прошедшей горнило войны чиновнику - хоть и контр-адмиралу.
Далее Крон пишет, что «объединила(!) всех, от адмирала до матросов, радость Победы», и очень туманно замечает. Что день Победы на лодке «отпраздновали», лёжа на грунте.
Ни один командир подводной лодки, если он не сошёл с ума, не станет устраивать в боевом походе общую попойку - да такую, чтоб все межотсечные двери были отдраены и моряки пьяной толпой бродили из отсека в отсек.
Но в ночь на 9 мая 1945-го года именно так всё и происходило на лодке «С-13». А запевалой и руководителем попойки был, естественно, не командир, а контр-адмирал Стеценко. Об этом свидетельствует в своих воспоминаниях «Дороги из глубины» бывший старшина-рулевой Краснознамённой «С-13» Геннадий Зеленцов.
Офицеры, пишет Зеленцов, пили в кают-компании. Тамадой был адмирал. Затем адмирал велел собрать весь экипаж во втором отсеке (все требования безопасности боевой службы, живучести корабля были преданы забвению). Адмирал, крепко выпивший, со стаканом в руке обратился к матросам с речью.
Он заявил, что восхищён мужеством и талантом командира. Сообщил, что вскоре переводится на Тихий океан и что через три месяца начнётся война с Японией. Адмирал твёрдо пообещал, что возьмёт весь героический экипаж «С-13» с собой, на тихий океан «будем вместе бить япошек!». Последнее совсем не понравилось
матросам. Никто из них не хотел на новую войну.
Выпили, из кружек. За Победу. Потом за адмирала. За командира. За победу над Японией. И «с червоточиной в душе», пишет Зеленцов, разбрелись по отсекам, завалились спать.
13 мая подводная лодка «С-13», с разрешения штаба флота вернулась в базу. Естественно,что у начальства возник вопрос: почему без единой победы?
Вот тут и получилось, что контр-адмирал смалодушничал и «сдал» Маринеско как виновного. А Маринеско считал унизительным для себя оправдываться.
И тогда тройка лгунов – Орёл, Курников, Александров – бодро произвела разбор «грехов командира». В штабах всех трёх уровней дружно сделали вид, что в сём походе адмирал Стеценко на борту «С-13» не присутствовал.
Орёл давно и задушевно ненавидел Маринеско (боевые действия закончились и можно выполнять требования политических органов и боевой командир, тем более ему не нужен, нужен исполнитель его воли) и теперь, благодаря лукавости контр-адмирала Стеценко появилась возможность избавиться от Маринеско.
Комдив капитан 1 ранга Орёл в своём «разборе» действий Маринеско умудрился «не заметить» те атаки «С-13», которые были сорваны боевым противодействием противника.
Прежний командир бригады подводных лодок КБФ контр-адмирал С.Б.Верховский по причине неизвестной, в апреле 1945 года был снят с должности – и Маринеско лишился единственного покровителя и защитника.
Верховский Сергей Борисович родился 6.06.1909 году, в еврейской семье ремесленника, в Белоруссии.
В 1931г. окончил ВМУ им. М.В.Фрунзе. в 1932г. прошёл курсы обучения командирского состава при Учебном отряде подводного плавания. 1932- 1934 г. помощник командира ПЛ «Судак». С мая1934 г.по март 1937г.командир ПЛ «Щ-115». С марта1937г. по август1938г. командир минного заградителя «ЛД-15». С октября1937г. по август 1940г. командир 1-й бригады подводных лодок ТОФ. С августа 1940г. по ноябрь 1941 г. заместитель НШ ТОФ. С ноября 1941 г. командир 69 морской стрелковой бригады в звании капитан 1 ранга. С февраля 1943г. по 18.04.1945г. командир Краснознамённой бригады подводных лодок Балтийского флота. 5.11.1944г. присвоено звание контр-адмирал. В течение 3-хмесяцев 1944года бригада совершила 23 боевых выхода и потопила 33 вражеских корабля и транспорта, не потеряв ни единой лодки. В 1945г. начальник отдела подводного плавания ЧФ. С декабря 1945г.- март 1946г. командир учебной бригады подводных лодок КБФ.
Капитан 1 ранга Курников стал командиром бригады подплава КБФ в конце апреля 1945 года, он тоже был озабочен грядущей мирной карьерой (и тотчас после войны Курников стал контр-адмиралом). Курников ужесточил формулировки Орла и записал, что Маринеско «не стремился искать и атаковать противника».
Начальник штаба флота контр-адмирал Александров был старый чекист Гражданской войны, после Гражданской он много лет служил председателем в трибуналах, в Великую Отечественную войну Александров сменил на разных флотах и флотилиях тьму должностей ( то есть - нигде не оказался нужным), в последнюю военную зиму он служил по чекисткой линии - в союзной контрольной комиссии в Финляндии, а в апреле 45-го он вдруг сделался начальником штаба Балтийского флота.
Заслуги Александрова перед флотом были сразу же отмечены орденом Нахимова (просто удивительно, какая орава ринулась в последние дни войны на Балтийский флот за флотоводческими орденами). Контр – адмирал Александров вынес в «деле Маринеско» окончательный приговор Маринеско «противника не искал»!
Таким образом, контр – адмирал Стеценко был «отмыт» и «отчищен». Просто смех берёт: поход лодки «С-13» признан неудовлетворительным, «противника не искали». Но адмирал Стеценко за этот поход получил свой заслуженный флотоводческий орден. Крон пишет,что Стеценко получил орден Нахимова.
(Интересно бы взглянуть на представление адмирала Стеценко к сему ордену - кем оно было подписано? В каких формулировках описываются героизм и флотоводческие таланты адмирала? Жаль, что этот документ до сих пор секретный.)
А по штабам Балтийского флота в мае 45-го года была пущена ядовитая сплетня: теперь всякий видит, что победы у Маринеско были дутые, а командир-то он никудышный и неумелый. Эту сплетню и сегодня пропагандирует историк капитан 1 ранга Доценко.
Это был сильный удар по чести и самолюбию боевого командира Александра Ивановича Маринеско. А война-то уже кончилась! Не будет больше боевых походов, атак – нечем ответить на оскорбление.
В эти дни он вёл себя независимо (на языке начальства – вызывающе). Он купил себе шикарнейший «форд» - уставом не запрещается. Когда бригаду подводных лодок перевели из Финляндии в Либаву. Маринеско на палубе своей «С-13» перевёз «форд» в Либаву. Начальство озлобилось до предела.
В то время (как и во все времена) драки между корабельными матросами и береговыми были заурядным явлением. Но стоило ввязаться в драку морякам с Краснознамённой «С-13» и сразу – трибунал. Кто виноват? Командир, товарищ Маринеско. Никаких «загулов» у него не было. Пил он не больше, и даже меньше, чем товарищи по оружию (послушаешь рассказы старших товарищей, как пили на флоте после войны – дурно делается). Его подловили на первом же происшествии. Маринеско вернулся вечером на плавбазу в подпитии. Салага – офицер, дежурный по дивизиону, нахамил ему (холуи всегда понимают, кто у барина в немилости) Маринеско послал его. Оформили дело в партийную комиссию. Маринеско друг дивизионный механик Корж. Корж был в парткомиссии, смолчал, проголосовал – не стало у Маринеско друга.
Комдив Орёл подал бумагу, комбриг Курников передал дело в штаб флота, начальник штаба флота старый председатель трибунала Александров сочинил приказ, командующий флотом, Трибуц подписал. «За халатное отношение к служебным обязанностям, систематическое пьянство и бытовую распущенность командира Краснознамённой подводной лодки «С-13» капитана 3 ранга Маринеско Александра Ивановича отстранить от занимаемой должности, снизить в звании до старшего лейтенанта».
В отчаянии Маринеско сел в свой «форд» и помчался, без разрешения, в Ленинград к наркому ВМФ адмиралу Кузнецову. В итоге разговора с наркомом Маринеско был уволен из флота.
Через двадцать три года бывший нарком Кузнецов, сам к тому времени дважды разжалованный, несправедливо судимый, несправедливо выгнанный с флота, - опомнится и принесёт своё покаяние покойному Маринеско в своей известной статье в журнале «Нева» (статья эта сделала много шуму).
Верный друг Маринеско легендарный подводник Пётр Грищенко написал в воспоминаниях («Соль службы», л..,1979), что Маринеско «был оболган людьми недостойными». Бывший подчинённый Маринеско, Геннадий Зеленцов сказал в своих записках, что Маринеско был «оклеветан завистниками и лицемерами».
Олег Стрижак «Секреты Балтийского подплава». Вечерний Петербург» 15,18,20 мая 1999г.
Здесь я желаю показать как «эта машина» отнеслась к самому Адмиралу Флота Советского Союза Николаю Герасимовичу Кузнецову.
Контр-адмирал Дыгало Виктор Ананьевич после длительной службы на лодках (20 лет) в декабре 1973 года был назначен главным редактором военно-научного журнала ВМФ СССР «Морской сборник».
В соответствии с существующей организацией главный редактор подчинялся начальнику Главного штаба ВМФ. Но, не смотря на это, Политическое управление ВМФ во главе с его начальником адмиралом В.М. Гришановым считало себя хозяином «Морского сборника». Мне это очень скоро дали понять. Главным направлением журнала во все времена было освещение проблем развития военно-морского искусства, морской техники и вооружения, подготовки и воспитания кадров, пропаганда боевых традиций флота.
Политическое же управление ВМФ настойчиво проводило линию на расширение пропаганды решений пленумов и съездов ЦК КПСС. Мои неоднократные обращения к начальнику ГШ ВМФ адмиралу Николаю Дмитриевичу Сергееву с просьбой поддержать меня в вопросе ограничения публикаций партийно-политического характера результатов не дали. Я понял, что даже НГШ не имеет желания вступать в конфликт с политуправлением.
Особенно резко я выступил против высказываний со стороны ПУ ВМФ о том, что пора пересмотреть самоназвание журнала, в частности, предлагалось название
«Страж океана», попутно добавив, что нельзя превращать старейший журнал в «Сборник агитатора».
Что тут началось! В ответном резком выступлении В.М. Гришанова была даже высказана мысль, что де у главного редактора мышление вредное и направлено не в ту сторону. Обстановка обострилась в связи с подготовкой к празднованию 30-летия Победы.
Было решено обратиться, с просьбой выступить со статьёй бывшего Главнокомандующего ВМФ Н.Г.Кузнецова. Николай Герасимович, не перебивая, выслушал меня. Минуту помолчал, а потом сказал:
- Был такой итальянский философ Джамбатисти Вико, один из основоположников историзма, то есть принципа подхода к действительности как изменяющейся во времени. Он говорил: «Всё человечество вовлечено в известный круговорот одних и тех же явлений: то духовного упадка, то небывалого взлёта». Жизнь человека, если следовать его теории, подобна геометрической синусоиде - вверх-вниз, за взлётом следует неизбежное падение. Но надо быть стойким, уметь держать удар судьбы… Ведь жизнь продолжается.
Я обдумал Ваше предложение. Хочу рассказать читателям журнала о том, что было для меня главным, а поэтому предлагаю статью под названием: «Некоторые вопросы организации и руководства флотами в Великой Отечественной войне».
О встрече с Николаем Герасимовичем я обязан был доложить В.М. Гришанову (не Начальнику главного штаба, не Главнокомандующему военно-морским флотом), согласовать с ним тему статьи. Оказывается, он был в курсе дела и ему не понравился мой визит к опальному адмиралу. Я понял, что за публикацию её в журнале придётся ещё побороться. Так оно и получилось.
В конце сентября 1974 года, мне позвонил Николай Герасимович и сказал, что выслал статью. По требованию Гришанова статья была размножена, и я лично развёз её экземпляры на визирование в ГПУ, цензору и начальнику Военно-научного управления Генштаба генерал-полковнику Гарееву (почему не ГК ВМФ). Со многими правками Николай Герасимович был не согласен, и часть из них удалось отмести.
6 декабря 1974, Николая Герасимовича Кузнецова не стало.
В Политическом управлении ВМФ, очевидно, иначе восприняли смерть этого замечательного человека. Первое, что было предпринято В.М. Гришановым, поразило нас всех. Он лично в плане юбилейного номера зачеркнул фамилию «Н.Г.Кузнецов» и поставил свою подпись.
На мой вопрос почему? – был короткий ответ: - Статья и автор будут другие.
Только благодаря моим усилиям подготовленная статья была опубликована в 7 и 9 номерах «Морского сборника» за 1975год. Я горжусь тем, что в этом была и моя скромная лепта.
- Контр-адмирал Дыгало Виктор Ананьевич. Участник парада Победы, начал службу на подводных лодках на Камчатке. Был командиром подводной лодки Б-62 проекта 611 переоборудованной под проект АВ 611, первый произвёл стрельбу баллистической ракетой 6 октября 1958г. при Хрущёве. Командир дивизии ракетных подводных лодок 629 проекта, в марте 1968 погибла ракетная подводная лодка К-129 (командир Кобзарь).
Вот и бывший Нарком ВМФ, адмирал флота Советского Союза Николай Герасимович Кузнецов и при жизни и после смерти был подвержен «гонениям» надзирающего органа, людьми не имеющих знаний в морском искусстве, но при этом носящих звание адмирал.
А где Главнокомандующий, которого Кузнецов отстоял перед Сталиным?
Здесь мне хочется рассказать об одном случае происшедшем на Тихоокеанском Флоте.Николай Герасимович Кузнецов: «В декабре 1938 года меня вызвали в Москву на заседание Главного военного совета ВМФ.
Ехал я в столицу с большим беспокойством. В начале ноября у нас на флоте произошла крупная авария с новым эсминцем. Какими окажутся последствия этого несчастья, я не знал, но ждал сурового наказания. Поэтому перед отъездом из Владивостока, прощаясь с первым секретарём Приморского крайкома ВКП (б) Н.М. Пеговым, я передал ему конверт и попросил в случае чего передать его матери.
Дело в том, что в первой половине ноября с одного из наших судостроительных заводов во Владивосток на достройку переводили эсминец «Решительный». Караван уже прошёл значительную часть пути. Оставался последний этап – от Советской Гавани до главной базы. Руководил переходом командир бригады эсминцев капитан 3 ранга С.Г.Горшков.
7 ноября он запросил разрешение на выход в море. Прогноз погоды был хороший. Береговой ветер не превышал трёх-четырёх баллов. Но к вечеру погода испортилась, сильный зюйд-ост быстро развёл волну. Сила ветра достигла семи-восьми баллов, а потом дошла до одиннадцати. Огромные волны швыряли эсминец и буксировавший его транспорт. Лопнули буксирные концы, снова завести их не удавалось. Суда дрейфовали к берегу. И хотя команды действовали безупречно, а распоряжения командира отряда, который принимал все меры спасению корабля, были правильными, положение эсминца становилось трагическим: своего хода он не имел. Корабль развернуло лагом к волне и понесло к берегу. Крен достигал сорока пяти градусов. «Решительный» выбросило на пустынный берег у мыса Золотой на скалы. (Почему не использовали якоря?) Сила удара была так велика, что корабль разломился на части. Один рабочий погиб.
Мне в своём выступлении пришлось коснуться очень неприятного события – гибели эсминца. Все мы опасались, что нам крепко достанется. Сталин посуровел.
- Вы считаете, что было предпринято всё для спасения корабля?
- Всё.
Я доложил, что руководитель операции С.Г. Горшков – опытный командир и в трудные минуты перехода действовал умело. Винить его в случившемся нельзя.
Сталин молча, не прерывая, выслушал мой доклад. Потом сказал, что в другой раз не отделаюсь так легко. Но было решено, под суд никого не отдавать. Признаться, мы ожидали худшего. Я понял, гроза миновала».
На Главном военном совете ВМФ Сталин высказал мысль о том, что «подготовка кадров – это девять десятых создания большого флота». ( «Накануне» Н.Г.Кузнецов, Герой Советского Союза, Адмирал флота Советского Союза стр.241-242).
В таких сложных и опасных условиях Н.Г.Кузнецов защищает молодого комбрига С.Г. Горшкова.
Как поступает адмирал флота СССР Горшков преемник дела наркома флота СССР Н.Г.Кузнецова к своему спасителю. Он ничего не предпринимает, а слепо следует послушанию политики представителям партии. Допускает бесправные действия политического адмирала Гришанова.
А затем, забыв свою молодость, пишет всем:
«Нет аварийности оправданной и неизбежной.
Аварии и условия для их возникновения создают люди своей безответственностью, недисциплинированностью, безграмотностью и неорганизованностью »
Глава 9. Круги на воде...
Продолжаю писать о службе на подводных лодках Черно-морского флота.
22 апреля 1986 года, приняв дела и обязанности командира подводной лодки «Б-67» приступил к их исполнению. Подводная лодка стояла в ремонте в Севастополе заводе «Серго. Орджоникидзе». Старшим помощником был капитан 2 ранга В.Бычков, командиром боевой части 2 был капитан 3 ранга В.Семенов, командир боевой части 5 капитан 2 ранга В.Захар, командир штурманской боевой части капитан 3 ранга С.Н.Отто, командиром БЧ-3 старший лейтенант И.Шпаков. Командиром группы старта старший лейтенант А.Г. Шалыгин(который ни разу не выходил командиром подводной лодки в море, закончил службу в Главном штабе ВМФ России. Интересно если бы его папа не был адмиралом, как сложилась бы его судьба).
Подводные лодки 651 проекта – океанские дизель – электрические подводные лодки с крылатыми ракетами. Всего было построено 16 лодок. Эти лодки – единственный проект советских дизельных подводных лодок, изначально разрабо-танный для оснащения крылатыми ракетами, а не переделанный из многоцелевых подводных лодок. Развитием проекта стали атомные подводные лодки 675 проекта с 8 крылатыми ракетами.
Автономность 90 суток. По кодификации НАТО «Juliet». Рабочая глубина погружения 240 метров, предельная 300 метров. Восемь отсеков. Экипаж 96 человек. Водоизмещени-ем 4307т. Длина 86 метров. Осадка 8 метров.
6 носовых торпедных аппаратов 533мм с запасными торпедами в количестве 16 торпед, размещёнными в первом и втором отсеке на стеллажах, перегрузка торпед осуществлялась через дополнительный торпедопогрузочный люк, размещённый между первым и вторым отсеками и с рабочей глубиной от перископной до 100метров.
4 кормовых торпедных аппаратов 400мм с боезапасом в 12 торпед и глубиной стрельбы до 250 метров.
Все крылатые ракеты и торпеды 533мм могли оснащаться ядерным оружием.
Для этого проекта в 1985 году была разработана и установлена на одну из лодок вспомогательная ядерная установка. Она была выполнена в цилиндрическом корпусе и размещалась в хвостовой части лодки, вне прочного корпуса. Применение ядерной установки позволило существенно увеличить время подводного хода. В серию ядерные миниреакторы не пошли, но эта разработка так и осталась уникальной. В других странах подобные реакторы созданы так и не были.
К-67 заложена 31.01.1965 года. 30.09.1967 года вступила в строй Черноморского флота, затем переведена в состав Северного флота. С 1977 года переименована в Б-67 и в октябре 1981 года перешла на Черноморский флот в состав 155 брпл командиром ПЛ капитан 2 ранга Букач Иван Герасимович.
14 из 16 подводных лодок пошли на слом. Две проданы за границу: Б-24 в Германию в 1994 году используется как музей. Б-77 продана финскому бизнесмену, который сделал в ней ресторан, затем перепродал в США американской фирме. В 2010 году были разделаны на металлолом.
Подводные лодки 651 проекта предназначались для борьбы с авианесущими группировками потенциального противника.
Они были переведены (Б-67и Б-318 под командованием капитана 2 ранга А.А. Азаркина) на Черноморский флот для усиления ракетного потенциала 14 дивизии подводных лодок. Подводные лодки 644 проекта, осталось две С-158 и С-162 должны были быть выведены в резерв и утилизированы.
Подводная лодка стояла в ремонте уже не первый год. Удивительно, но никто в дивизии из руководства не интересовался её ремонтом. Один ответственный офицер флагманский ракетчик капитан 2 ранга Башук Григорий Борисович был в курсе всех проблем. Благодаря его инициативе, командира боевой части 5, капитана 2 ранга Захар Валерия Ростиславовича совместно со старшим строителем Ю.И. Слободянюк, ремонт пошёл. Правда, его нормальному ходу мешали бестолковые действия командира 155 бригады подводных лодок, капитана 2 ранга Лупакова Е.А. Этот исключительно исполнительный решений и приказаний командования офицер продвигался по службе благодаря своей глупости, а командование желало от него избавиться. Направляло его на учёбу в надежде избавиться от него. Командир бригады контр-адмирал Царёв Борис Михайлович открыл новое в системе определения и измерения глупости, «Лупак». Его он называл три «Лупака» вместе взятых. В конце концов, его довели до должности заместителя командира 14 дивизии подводных лодок и в самую трудную минуту, стал предателем. Но об этом позже возможно в другой книге. Вначале хочется изложить всё о своих сослуживцах подводниках Черноморцах, а предатели подождут.
В сентябре месяце при решении вопроса ремонта в штабе 155 бригады в кабинете флагманского механика капитана 3 ранга Петренко В.А.. После окончания совещания по ремонту я задал вопрос командиру бригады: вы подписали моё представление на звание?
Получил ответ, подпишу, когда командир дивизии подпишет мне. Я был поражён его ответом, подойдя к столу, взяв телефон в руки, попросил «Балкан» соедините с командиром дивизии. Через 3 секунды ответил капитан 1 ранга Кравченко Виктор Андреевич. Представившись, сообщил ему, командир бригады отказывается подписывать моё представление на звание, пока вы не подпишите ему. Ответ дайте ему трубку. Я протянул трубку капитану 2 ранга Лупакову, он старался быстро убежать из кабинета. Заместитель командира бригады капитан 2 ранга Жучков Владимир Прокофьевич стоял в дверях, Лупакову пришлось вернуться. Он стоял, сверкал глазами и всем своим видом показывал, я тебе ещё покажу. Я вернулся и сказал ему, служу не тебе, а Родине.
В октябре был отправлен на 2-х месячные курсы в 6 Высшие специальные офицерские ордена Ленина классы ВМФ по специальности – командир подводной лодки 1 и 2 ранга.
Там при проведении показной тренировки по выходу в атаку, по отряду боевых кораблей под руководством капитана 1 ранга Абрамова Олега Константиновича, (Олег Константинович возглавлял кафедру применения торпедного и минного оружия на классах), мне вручили телеграмму.
В которой начальник штаба Черноморского флота вице–адмирал Клитный Николай Гаврилович поздравил меня с присвоением воинского звания капитан 1 ранга.
Это звание мы «обмыли» в кабинете торпедной стрельбы в присутствии всех преподавателей кафедры применения торпедного оружия.
В 1977 году я в звании капитан-лейтенанта окончил десятимесячные 6-е Высшие Специальные Офицерские Ордена Ленина Классы ВМФ по специальности командира подводной лодки. Кстати звание капитан-лейтенанта получил в период обучения на этих классах и через 9 лет, опять обучаясь на классах, получил звание капитана 1 ранга. Самое приятное, телеграмму принёс и зачитал капитан 1 ранга Абрамов Олег Константинович (он командовал подводной лодкой 633 проекта С-350, которой, при взрыве боезапаса на Б-37 в Полярном, оторвало носовые отсеки и погибло 11 человек. Потом эта лодка была переведена на Черноморский флот).
По возвращению из командировки, прибыв на завод, я узнал хорошие и плохие новости. Хорошие это объединение «Равенство» (благодаря инициативе капитана 2 ранга Башук Г.Б) начала ремонт системы наведения крылатых ракет «Аргумент».
Был решён вопрос установки нового навигационного комплекса «Мост - У».
Плохие старшину команды штурманских электриков увольняют с военной службы за пьянство. Старший мичман Мандыбура А. А., старшина команды штурманских электриков, перешёл вместе с подводной лодкой с Северного флота на Черноморский. Он всю свою службу прошёл на проекте 651. Знал устройство лодки, как «Отче наш». Имел две благодарности от Начальника Главного штаба ВМФ, записанные в карточке взысканий и поощрений. Был женат и имел двух дочерей. Я видел его отношение к службе, и терять такого специалиста считал преступлением. Не мог он пьянствовать, не верил я в это. Он ожидал получение квартиры. Жил в однокомнатной квартире, прослужив 23 года на Северном и Тихоокеанском флотах. Благодарности были получены за переход лодки с Северного флота на Тихоокеанский и назад. Я стал разбираться, побеседовал с ним. Он мне сказал, что всё не правда и на меня наговаривают. Прибыл в штаб бригады и от командира бригады узнал. Старший мичман Мандыбура был задержан пьяным в городе Севастополь и доставлен в комендатуру. Состоялся суд чести мичманов 155 бригады подводных лодок, где было принято решение уволить из рядов Черноморского флота.
Я был ошарашен, старший мичман обманывает меня и почему? Приехав в завод на лодку, я вызвал его на пирс. Через 10 минут появился в комбинезоне Мандыбура. Первое желание было высказать всё, но он сразу извинился за задержку. Объяснив, помогал командиру боевой части 5 и строителю, указывал места расположения станций и вьюшек со шлангами системы ВПЛ-52 (воздушно-пенная лодочная система пожаротушения).
Задал ему вопрос, почему вы говорите мне неправду? Вы были доставлены в комендатуру? Был суд чести? В ответ услышал, нет. Я стоял ошарашенный. Вы скажите мне всю правду или будете уволены приказ уже на подписи у Командующего. Он со слезами рассказал историю, в которую тяжело поверить. Заместитель командира бригады по политической части капитан 1 ранга Суглоб Л.Д обещал мне 2-х комнатную квартиру.
Я помогал ему делать ремонт в квартире, стеклить балкон. В ваше отсутствие капитан 1 ранга Суглоб Л.Д. получил 3-х комнатную квартиру, а мне отказал. Тогда я сказал ему, буду жаловаться вплоть до ЦК партии. В результате были составлены документы и меня выгоняют со службы без квартиры и пенсии. Я никогда не видел человека в таком состоянии. Ответил ему если это, правда, то вам нечего бояться командующий поступит мудро. Сам на следующий день заехал в комендатуру и посмотрел журнал задержанных за период своей командировки. К своему большому изумлению записи о задержании старшего мичмана Мандыбуры не обнаружил. Решил заехать в бригаду и узнать про суд чести, опрашивая мичманов в возрасте, с кем служил. К большому своему изумлению выяснил, судов чести в этот период вообще не было.
Проходили учения и меня определили в помощь на командный пункт флота в противолодочном направлении ближней зоны. При входе в штаб меня остановил подполковник юстиции вопросом: вы командир подводной лодки Б-67? Я ответил да, мне надо с вами поговорить. Зайдя к нему в кабинет, я услышал. У вас служит старший мичман Мандыбура? Я ответил, служит. Он написал жалобу в ЦК и оттуда пришёл очень плохой ответ, я иду докладывать командующему. Вас вызовут по этому вопросу.
На следующий день по оперативной службе получил приказание от оперативного дежурного дивизии в 14.00 прибыть к командующему. В 13.50 у кабинета встретился с командиром дивизии капитаном 1 ранга Кравченко Виктором Андреевичем, заместителем командующего флота по боевой подготовке контр-адмиралом Алексеевым Станиславом Георгиевичем. В 14.00 открылась дверь, и командующий адмирал Хронопуло Михаил Николаевич сказал, заходите. Каждый входивший представлялся и заходил. Когда очередь дошла до меня, и я представился. Получил в ответ с таким командиром, и здороваться не хочется. Это было ударом ниже пояса, но я промолчал (хотя было желание повернуться и уйти) и вошёл. Все сели за стол. Получилось так, командующий во главе стола, слева контр-адмирал Алексеев, справа от командующего командир дивизии капитан 1 ранга Кравченко В.А. и подполковник юстиции (фамилию, к сожалению не помню). Я оказался напротив командующего. Доложил командир дивизии. Затем юрист штаба флота. Я сидел и смотрел на командующего, молча. Командующий, выслушав, сказал, давайте послушаем командира. Я встал (все говорили сидя) и сказал. Товарищ командующий, привода в комендатуру не было, суда чести тоже не было. Вы приняли решение об увольнении старшего мичмана Мандыбуры и уже подписан приказ. Если он будет уволен с пенсией и квартирой никаких жалоб не будет. Для подводной лодки он нужен и имеет две благодарности от Начальника Главного штаба ВМФ. Доклад закончен. Командующий, обращаясь к капитану 1 ранга Кравченко, а где Суглоб. В госпитале товарищ командующий. Медвежья болезнь! Всё – юристу уволить с пенсией и квартирой. Я был ошарашен. Не ожидал такого решения. Прощаясь, командующий пожал мне руку и сказал до свидания. Все кто был в кабинете, смотрели на меня. Наверное, я так светился и они, не ожидали такого решения. Я знал, что письмо из ЦК было в мою пользу. А кто хотел в ту пору «воевать» с ЦК.
Подводная лодка Б-67 относилась к 155 бригаде подводных лодок, но в период ремонта была замкнута на 153 бригаду. Командование этой бригады привлекало меня к командирской подготовке и даже в её проведении с командирами подводных лодок. Я понимал у офицеров с 27 бригады, которые занимались больше наукой, нет опыта и знаний. Кто будет заниматься этой подготовкой, если она не нужна. И, тем не менее, во всех боевых бригадах командовали выходцы из Феодосии - кузницы кадров. Правильно участвуя в инспекциях министерства обороны, главного штаба ВМФ и стрельбах, нести боевые службы, боевые дежурства всегда есть возможность быть наказанным. Но это прерогатива командования дивизии и оно решало, как считало быть нужным. После 1982 года командирами бригад, начальниками штабов постоянной готовности были назначены Погорелов Ф.И., Рогулев Л.Г., Попов В.А., Сигналов А.А., Волынец П.И., Молодых Б.Ф., Аникин В.А. не имеющие опыта применения торпедного оружия в море. Чему они могли обучить, каким действиям командиров при тех возможностях дизельных подводных лодок. Был утерян особый местный опыт, который знали командиры и командование в своих базах базирования. Так при выходе из Балаклавской бухты командиры, впервые выходящие, ложились на выходные створы и в результате касались грунта и повреждали обтекатели гидроакустических станций. Так в марте 1984 года С-11 (В Харченко) при выходе их бухты Балаклавской коснулась грунта – был повреждён обтекатель, ГАС «Арктика». 15 ноября 1988 года С-70 (А.Максимов) при выходе на расстоянии 15-20 метров коснулась грунта – в результате повреждён обтекатель ГАС «МГ-10» в виде полосы до полутора метров. А всё просто. Когда меня обучали, то давали рекомендации и требовали при выходе, ложиться на расщелину правее створов на 5 градусов и при прохождении носа лодки боннового сетевого заграждения руль, лево 20 градусов. В мою пору службы в Балаклаве до 1980 года таких случаев не было.
«9 августа 1983 года на С-348 при погружении в 5-м отсеке обнаружили попадание забортной воды. Лодка всплыла в надводное положение. Течь прекратилась. Не выяснив причину случившегося, командир капитан 3 ранга Ф.В.Ермалюк повторно погрузился на перископную глубину. В результате в 5-й отсек было принято около 10 тонн воды-оказалась негерметичной верхняя газовая захлопка правого дизеля. Пришлось возвращаться в базу». (стр.539 «Подводные силы Черноморского Флота).
В 1978 году я был на этой лодке, на боевой службе (уже писал об этом) и тоже негерметична газовая захлопка правого дизеля. Значит, температура правого дизеля выше и резина горит. Где опыт таких инженер механиков как капитан 1 ранга инженер А.М.Муха, капитан 2 ранга М.М. Краюшкин, капитан 2 ранга Г.М Баландин. Опыт утерян.
А ведь вторые запоры должны держать до глубины 40 метров.
В 1988 году подводная лодка Б-498(С.Андреев) готовилась к переходу на Северный флот через несение боевой службы в Средиземном море. « Спасательное судно проекта 547 (водоизмещением 13400тонн) «Эльбрус», отрабатывая с Б-498 элемент оказания ей помощи, произвёл на неё навал. Опасное маневрирование судна командир бригады и командир заметили с опозданием, за минуту до навала, отработка полного хода назад результатов не дала. Полученные лодкой повреждения лёгкого корпуса, ЦГБ, рубки и выдвижных устройств (Перископа и антенны р./связи) привели к переносу установленного срока перехода ПЛ на СФ» (в книге «Подводные силы Черноморского Флота» стр.543).
Во первых за минуту электрики не дадут хода (ИНЕРЦИЯ - время включения моторов электриком и набора оборотов).
Во вторых при подходе к надводному кораблю или его к вам, надо опускать все выдвижные. (Это как раз о том, что командовали соединениями выходцы из кузницы кадров Феодосии. Как выражался контр-адмирал Царёв: «Служба там шла по особому распорядку – с 8.00 до 17.00 часов». Отсутствовал опыт и знания.)
В третьих надо помнить, что у него есть подзор и носом на лодку он не должен подходить. Это просто хорошая морская практика.
В четвёртых управлял СС «Эльбрус» старший помощник, который при подходе испугался сближения и отработал задний ход. При положении руля право на борт и работе подруливающего устройства (расположенного в носовой части судна) для разворота вправо и струя как дополнительный руль судна влево. Так как была хорошая инерция вперёд.
Кроме этого при атаке отряда боевых кораблей идущих скоростью 24 узла, т.е. 4каб/мин., а подводная лодка поворачивает на угол 90 градусов под мотором экономического хода (скорость 0,2каб/мин)12-15 минут, а под главным (скорость 0,6 каб/мин.) 8-10 минут. Здесь не получается как в кабинете атака. А эти командиры требовали в атаке следующие действия:
1-ложиться на курс равный пеленгу на цель. Определять сторону движения и курс цели;
2-ложиться на курс удержания пеленга и корректировать скорость цели;
3-ложиться на курс отхода и корректировать дистанцию до цели.
Вот эти три поворота увеличивали время атаки на 40 минут при ходе подводной лодки на ходу экономического хода. И 25 минут при ходе под главным гребным. А отряд боевых кораблей проходил за это время 160 и 100 кабельтовых. Это выполнение атаки по «хрестоматии», которую изучали в училище и по документам. Жизнь и опыт показывали, надо использовать повороты самого отряда боевых кораблей и определять все параметры активно сближаясь, и атаковать. Благо знание своих средств обнаружения, оптимальных условий использования торпедного оружия позволяли это.
Здесь однозначно нужны знания торпедного треугольника, нужен опыт и не одна стрельба. У любого треугольника, в том числе и у торпедного, всего три угла, скрупулёзное изучение которых успешно завершено ещё в 1в. нашей эры, однако благодаря стараниям разросшегося отряда деятелей науки оно будет продолжаться ещё очень долго. А вот мастеров искусства, к которому относится и торпедная стрельба, можно и сегодня пересчитать по пальцам.
Хочу здесь указать на командира капитана 2 ранга Е.А Лупакова, не выполнившего самостоятельно ни одной стрельбы положительно и все пытались от него избавиться довели до заместителя командира дивизии. Вот такая была кадровая политика в 14 дивизии. Но я повторюсь это прерогатива командования дивизии, и оно решало, как считало быть нужным.
В мае месяце меня вызвали к командиру дивизии. Я передал оперативному дежурному поеду автобусом. Мне сказали надо срочно, вас ждёт машина. Каково было моё изумление, это был самосвал ЗИЛ-130. Смех столько бензина сожжёт. Приехав, получил приказание катером следовать на внешний рейд, лодку Б-318. Там командира капитана 2 ранга В.В. Киц увезла скорая в госпиталь, проблема с сердцем. Задал вопрос командиру дивизии, есть командир бригады капитан 1 ранга Е.А.Лупаков, заместитель командира капитан 1 ранга В. П.Жучков, начальник штаба капитан 2 ранга П.Волынец они по должности обязаны быть допущенными к управлению всеми проектами подводных лодок соединения. В ответ командующий адмирал М.Н. Хронопуло приказал отправить Бабенко А.Я. (думаю, командир дивизии не доверял их способностям). Катером был доставлен на лодку. На ней меня встретил командир бригады капитан 1 ранга Лупаков – Анатолий Яковлевич надо отрабатывать задачу Л-2. Я ответил, лучше скажите, как вы довели командира до инфаркта. Хотя ничего не хочу слышать пройду по лодке, познакомлюсь с экипажем.
Внизу меня встретили дружелюбно заместитель командира по политической части капитан 3 ранга Игорь Локтев, старший помощник командира капитан 3 ранга Артур Панчук и командир боевой части 5, капитан 3 ранга Владимир Кирийчук. Я сказал им сейчас пройду по лодке, и будем отрабатывать элементы Л-2, которые вы спланировали.
Экипаж был удивлён моим появлением, и чувствовалось, были этому рады. Видно обстановка на лодке была накалена присутствием командира бригады. Меня всегда удивляло, когда начальники думали, что криком, раздражением и сидячкой могут добиться успехов.
Обойдя подводную лодку, ознакомившись с планом, поднялся на мостик. Снялись с якоря и последовали в район боевой подготовки. Выполнив все запланированные элементы Л-2. Прибыли на рейд Балаклавы. Командир бригады сказал надо заходить, но нет буксира и нет катера. Я посмотрел на него и говорю, пойдём и встанем к причалу №1 по указанию оперативного дивизии. Он промолчал, а когда мы ошвартовались, отметил, вот теперь вижу настоящего командира. На пирсе встречал заместитель командира бригады по политической части капитан 1 ранга Суглоб Л.Д.. Здравия желаю, Анатолий Яковлевич красиво зашли. Мне хотелось послать их подальше. Вот собралось осиное гнездо. Зазвонил телефон, командир дивизии отдал приказание капитану 1 ранга Бабенко и командиру бригады прибыть в штаб дивизии. Удивительно, появился катер, мы перешли на восточную часть бухты и поднялись в штаб.
Получили боевое распоряжение завтра в 09:00 загрузить УДР (для проверки ракетного комплекса) в контейнер и в 16:00 начать переход в Варну на учения. В Варне проведёте горячую гонку – показ возможности лодки и её ракетного оружия. Старшим на переходе командир 475 дивизиона из Феодосии. Странно лодка 155 бригады, а старший из Феодосии капитан 1 ранга Анатолий Филиппович Луценко.
Загрузив УДР в 4-й контейнер, сделали приготовление и получили добро на выход. Я позвонил оперативному дежурному дивизии, отсутствует старший командир 475 дивизиона. У телефона оказался командир дивизии: «капитан 1 ранга Луценко пойдёт на подводной лодке С-37 (командир капитан 2 ранга Проскурин). Вам выходить, встретитесь на внешнем рейде Балаклавы».
Снялись со швартовых вышли из бухты, опять не было катера – убыл в Батилиман (база отдыха подводников). Потеряли 30 минут времени развернуть подводную лодку длиной 86 метров и при ветре 15 метров в секунду в Балаклавской бухте довольно не просто. Это знают командиры, служившие в Балаклаве. Вышли на внешний рейд, погода серчала, установили связь с подводной лодкой С-37. Ветер усиливался С-37 - 633 проекта, шла впереди и сильно зарывалась. Б-318 шла ровно, как утюг. Это была первая подводная лодка, предназначенная для действий в океане. Я спустился вниз, зашёл в радиорубку и передал капитану 1 ранга Луценко – переходите к нам, нас не качает. В ответ получил красиво идёте. Прибыли в Варну Б-318 поставили в порт, С-37 в дивизион Болгарских подводников. На следующие сутки прибыла группа офицеров и гражданских лиц, возглавляемая министром обороны генералом армии Джуровым Добре Мариновым. Мы показали лодку, подняли кормовые контейнера, развернули антенну «Аргумент» наведения ракеты на цель и произвели горячую гонку УДР. Шум стоял по всей Варне самолёт ревел на лодке. Впечатление было сильное, они все наблюдали с пирса. Затем уехали, а нам поступила команда завтра утром выходить на учения. Отпустили всех людей по очереди в город. Мне понравилась организация и взаимодействие старшего помощника командира капитана 3 ранга А.Панчук и заместителя по политической части капитана 3 ранга И.Локтева. До сих пор вспоминаю их добрым словом.
Вышли в море на учения, нам предстояло атаковать отряд боевых кораблей. Состав сторожевой корабль «Дерзкий» (проекта 50) и два противолодочных корабля. Стрельба пузырём всегда - отлично. Нам ограничили глубину 80 метров, наверное, у противолодочных кораблей были опускаемые станции. В период поиска ОБК ночью произошёл не очень приятный случай. Всё по порядку. В 02.40 минут я находился в центральном посту, глубина 80 метров, на вахте командир боевой части 3, капитан 3 ранга Кузнецов. Вахтенный механик старший лейтенант Ломов, лодка идёт под левым мотором экономического хода скоростью 2.8 узла. Смотрю я на рулевого управляющего горизонтальными рулями и вижу, лодка становится тяжёлой, и он пытается удержать её на заданной глубине. Говорю вахтенному офицеру, действуйте смелее. Он дал правый мотор малый вперёд. Но лодка продолжает медленно погружаться. Вахтенный офицер дал левым мотором малый вперёд. Я говорю, поставьте левый мотор «товсь» у нас работает левый мотор экономического хода. Дали оба мотора малый вперёд, лодка медленно погружается. Дал команду откачивать из уравнительной цистерны за борт. Пошёл главный осушительный насос из уравнительной за борт, но лодка дифферентом на корму медленно погружается. Скомандовал оба средний вперёд, затем оба полный. Остановили погружение на глубине 105 метров, откачав из уравнительной 12 тонн. Лодка держит глубину 95 метров дифферент 3; на корму. Дал приказание, прибывшему командиру боевой части 5, удифферентовать подводную лодку, тяжёлая корма-разберитесь. Разобравшись, капитан 3 ранга Кирийчук доложил, самопроизвольно заполнилась уравнительная №2. Осушили её, всплыли на глубину 80 метров, произвели дифферентовку. Обнаружили и атаковали отряд боевых кораблей, всплыли, донесли результаты на пункт управления. Получили предварительная оценка отлично. Пузырь молодец. Получили радио следовать к месту базирования. Я собрал на мостике всех вахтенных офицеров и механиков и произвёл разбор случившегося случая. Довёл до них действовать надо быстро. Увеличивая ход, подводная лодка благодаря скорости и несущей поверхности корпуса, используя горизонтальные рули, способна нести отрицательное количество воды равное объёму уравнительной. Это рассчитывается при проектировании подводных лодок.
Почему произошло самопроизвольное заполнение, как несётся вахта, как производится проворачивание техники. Лодки уже старые, к сожалению, ремонтная база не успевает осуществлять их ремонт. Весь переход была отличная погода. Не знаю, почему мне не хотелось есть. Пришли в Балаклаву стали к первому пирсу. Позвонил оперативному, доложил. Он дал телефон командиру дивизии, который спросил, как сходили, и сейчас подойдёт машина отвезёт вас в Сева-стополь. Было приятно это слышать, но я ответил, что у трюмного с 8-го отсека рожистое воспаление» и его надо отвезти в санитарную часть.
Сам я поехал в Севастополь автобусом № 9. Весь переход из Болгарии в Балаклаву мне не хотелось есть. Приехав домой сел ужинать и смог выпить только бокал шампанского,есть ничего не смог. Супруга обиделась, я готовила, старалась и ты ничего не съел. Утром проснувшись,оделся,выпив кофе без бутерброда, убыл на службу. Доехав до первой городской больницы, пешком прибыл в часть, на матроса Кошки. Дежурный на КПП передал, зайдите к оперативному дежурному, объявляли. Поднявшись к оперативному дежур-ному получил указание командира дивизии прибыть на ПЛ Б-318. Должны прибыть офицеры главного штаба для проверки и будут играть учение по живучести на ПЛ С-376, стоящей рядом. Могут зайти к вам.
В это время зашёл флагманский врач бригады майор Оленченко Антон, я ему сказал, не хочу, есть уже вторые сутки. Он отвёл меня в сторону, проверил на аппендицит и говорит, поехали в госпиталь посмотрим. Через час по прибытии в госпиталь оказался на операционном столе. Надо такому случиться, когда в 1973 году делали операцию аппендицита старшине на ПЛ С-384. Мне приснился сон, что мне тоже будут делать операцию в море. И вот почти через 16 лет это случилось.
Через 5 дней попросился, и меня выписали из госпиталя. Первый раз за всю службу поехал отдыхать в санаторий Солнечногорск, детище Главнокомандующего адмирала Горшкова С.Г.. Там встретился с экипажем знаменитой подводной лодки «К-278», который вернулся с боевой службы, с 30 ноября 1985 года по 28 февраля 1986года.
4 августа 1985 года эта подводная лодка установила абсолютный мировой рекорд глубины погружения - 1027 метров. При этом при всплытии на глубине 800 метров из торпедных аппаратов были произведены успешные выстрелы болванками. На такой глубине лодка была не достижима для других подводных лодок и остальных противолодочных средств, а также практически не фиксировалась гидроакустическими средствами обнаружения. И её командир капитан 1 ранга Зеленский Юрий Александрович, который окончил обучение в нашем училище на два года раньше меня. Он подарил мне кассету, на которой вице-адмирал Чернов поздравляет экипаж с погружением на глубину 1027 метров.
Эта подводная лодка служила базой для экспериментов в области глубоководных погружений. Участвовала в противолодочном охранении РПКСН от подводных лодок вероятного противника. Всего выполнила 3 боевые службы.
31 января 1989 года подводная лодка получила название «Комсомолец» (опять политические институты назвали и предрекли, как и всю страну в будущем).
28 февраля 1989 года К-278 «Комсомолец» вышла на третью автономную боевую службу. На борту подводной лодки находился сменный 604-й экипаж под командованием капитана 1 ранга Ванина Е.А. основной экипаж «К-278» остался на берегу.
Эта лодка погибла 7 апреля 1989 года при возвращении с третьей боевой службы. В результате возникновения пожара в двух смежных отсеках были разрушены системы цистерн главного балласта, через линию вала произошло затопление лодки забортной водой. И она, потеряв продольную остойчивость, затонула в Норвежском море.
( Отступление: перед выходом командир капитан 1 ранга Ванин и первый командир капитан 1 ранга Зеленский Юрий Александрович играли в шахматы, в каюте. Зашёл мичман, отвечающий за хим. приборы. Юрий Александрович спросил, вы проверили газоанализаторы на кислород? Получил ответ нет. Приборы ПГА-КМ необходимы для производства наличия кислорода в отсеке, в воздушном пространстве отсеков в диапазоне от17до 21процента. Свыше высокая вероятность возникновения пожара. Это также могло быть одной из причин. Надеялись на автоматику? После трагедии обучаясь в академии при игре в шахматы, он поделился со мной. Когда я задал ему вопрос, почему ты не пошёл на боевую службу?)
В 1987 году поступил в Военно-морскую академию имени Маршала Советского Союза Гречко А.А., на специальность «Командно-штабная оперативно-тактическая Военно-Морского Флота» - заочное отделение.
Прибыли мы в город Ленинград с Черноморского флота:
-капитан 1 ранга Горишный Михаил Юрьевич командир опытовой подводной лодки 219 проекта – отрабатывали старт баллистических ракет (поступал третий раз);
-автор этих строк капитан 1 ранга Бабенко А.Я. командир подводной лодки Б-67 (поступал первый раз);
-капитан 1 ранга Лату Василий Степанович командир ракетного крейсера «Головко» 58 проекта (поступал второй раз);
-капитан 2 ранга Бабич Михаил Иванович офицер оперативного управления ЧФ (поступал первый раз);
-капитан 3 ранга Иванчук Сергей Иванович порученец ко-мандующего ЧФ (поступал первый раз);
-капитан 2 ранга Панасенко Иван Васильевич командир подводной лодки Б-380 (поступал первый раз).
В период сдачи экзаменов произошёл казусный случай. При сдаче экзамена по высшей математике, как установлено в учебных заведениях билеты были расписаны среди поступающих. Каждый на определённые билеты писал шпоры. Капитаны всех рангов как студенты писали ответы на вопросы. Причём при сдаче была выявлена схема расположения билетов шли по своим билетам. Я шёл отвечать по очереди 14. За два человека до моего захода, ко мне подходит капитан 2 ранга Дышлевой В. Г. с генерального штаба и спрашивает, у вас есть ответ на ваш билет. Я ответил, есть и дал ему по его просьбе ответ на билет, добавив, неужели тяжело выучить свой билет. Он заходит передо мной и берёт мой билет. Старший группы Горишный М.Ю. выходит и говорит он взял твой билет. Бери любой. Я ответил, покажи, где лежат билеты не распределённые – он показал. Через 10 минут я зашёл и взял в указанном месте билет. Первый вопрос был интеграл по двум переменным. Вообще я готовился серьёзно к экзаменам и по математике особенно. Но получив сначала поблажку – разгадана система раскладки билетов и перед самым заходом такой подвох. Вот такие офицеры служили в вышестоящих штабах не отличающиеся особой порядочностью. Сев за стол готовиться к ответу я удивился, на что способна память людская. Перед моими глазами открылся конспект, по которому я готовился в училище 18 лет назад. В период изучения этого материала я защищал честь родного училища на первенстве военных училищ СССР по волейболу. И по приезду изучал его по конспекту моего товарища Вячеслава Пятницкого, он писал, используя цветные шариковые ручки. Начальник кафедры математики выразился, первый раз вижу, как капитан 1 ранга разбирается в математике. По первому вопросу получил 5, общую оценку три балла. Затем все экзамены сдал на отлично, по тактике и боевым средствам флота ответы были признаны лучшими. После окончания экзаменов и зачисления в слушатели, встретился с одним капитаном 1 ранга, с кафедры боевых средств флота. Решили выпить за встречу по100грамм коньяка. Я купил коньяк и коробку конфет, пришёл к нему в кабинет. Он сказал Толя, подожди, придёт мой племяш. Каково было моё изумление, когда появился господин Дышлевой. Он смутил-ся и выбежал. Видно всё - таки не знал, что подводники знают друг друга. Я не называю фамилию друга по его просьбе.
И ещё один момент произошёл, когда я встретился с контр-адмиралом Кобельским Леонидом Ивановичем. Он был начальником кафедры оперативного искусства в академии. Леонид Иванович спросил, почему вы не приехали на учёбу в 1983 году, вы были в списках. Рассказал о всех событиях, взрыве аккумуляторной батареи при ходе под РДП (работа дизеля под водой). Я сказал, наказания не было и, тем не менее, не послал командир дивизии контр-адмирал Алексеев С.Г., ответ я так и думал. Странно прошло столько времени, а он вспомнил меня.
Вместе со мной сдавал экзамены и поступил командир подводной лодки «Комсомолец» капитан 1 ранга Зеленский Юрий Александрович. Вечерами мы проводили баталии с ним за шахматной доской. Делились с ним опытом службы на своём флоте каждый.
В феврале 1988 года был вызван оперативным 153 бригады на переговоры с оперативным дежурным флота. Прибыв в рубку оперативного дежурного бригады, позвонил оперативному дежурному флота, получил приказание от заместителя, командующего флотом вице – адмирала Кузьмина А.А. (на флоте его называли «народным учителем») снять со стенда размагничивания в артиллерийской бухте «варшавянку» Б-808 командир капитан 2 ранга А.Гончарик. Я ответил, есть командир бригады капитан 1 ранга Рогулев Л.Г., заместитель командира бригады капитан 2 ранга Г.В. Гвоздев, начальник штаба капитан 1 ранга В.А. Попов. Получил приказание, вам снять Б-808 со стенда пока её не разбило. С вами будет работать СБ-5. Сказал оперативному дежурному капитану 3 ранга И. Штукатурову, запиши в журнал приказание вице – адмирала А.А.Кузьмина. На бригадном катере – «Ярославце» убыл на стенд. Волна гуляла по внутреннему рейду, катер не мог подойти к подводной лодке.
СБ – 5 проект «Лебедь» одновальный не мог справиться из-за ветра. Я подошёл к лодке и говорю командиру, снимайся, кабеля привяжи к палубе, и я на ходу сяду к вам на борт. В ответ я не буду, обмотан кабелями. Опять кричу, ему спасёшь кабеля, лодку потеряешь. Запиши в вахтенный журнал, в командование подводной лодкой вступил капитан 1 ранга Бабенко. В ответ не могу отдать концы, они надраены. Какая глупость надо было заводить серьгой. Но не стал ему этого говорить. Приказал рубить кормовой конец, а носовой катер отдаст. Выполнив указание, лодка дала ход, катер смог подойти и я прыгнул на её корпус. Даже конца с мусингами не было на борту. Я не удивлялся с 4-й эскадры, все были «мариманами» и не уважали хорошую морскую практику. Поднявшись на мостик, услышал от командира, вы весь мокрый. Я смотрел на него удивлёно и не знал, что судьба распорядится обкатывать этот экипаж и командира в дальнейшем. Ошвартовав лодку к 4-му пирсу с севера 3-м корпусом (столько было лодок в бригаде). Через 5 минут появился командир бригады, я ушёл переодеваться. В каюте раздался звонок, услышал голос старшего помощника оперативного дежурного флота капитана 1 ранга А. Я. Чадовича. Он поведал мне, что вице – адмирал А.А. Кузьмин объявил тебе благодарность и спасибо.
Я думал вице – адмирал А.А.Кузьмин был командиром 4-й эскадры и прекрасно понимал, что лодкой должны управлять допущенные командиры или командир соединения, или его заместители – которые обязаны иметь допуск ко всем проектам подводных лодок соединения. Но мне было приятно, значит доверяют.
В июне на комплексном выходе подводной лодки Б-380, командир капитан 2 ранга Панасенко Иван Васильевич была подготовлена и проведена командирская подготовка со всеми командирами 153 бригады. Под руководством командира бригады капитана 1 ранга Рогулева Леонида Гавриловича. Подводная лодка 641-Б проекта, последняя постройки 1982 года. Естественно с боевой информационной системой управления МВУ-110, с устройством быстрой зарядки (УБЗ) торпед и всем новым, что было в ВМФ тех лет. На этом выходе было проведено учение стрельба противолодочными телеуправляемыми торпедами по лодке через помехи.
Надо было показать это командирам подводных лодок 613 проекта? A их было четверо (у них в боевом комплекте не было этих торпед и приборов для их применения) и три командира с проекта 641(железки).
Но у них в боекомплекте имелись телеуправляемые торпеды. Вот здесь для примене-ния этих торпед было спланировано специальное маневрирование. Прохождение лодки цели в заданное время, заданной точки. Повторяли два раза, и получилось на втором галсе. И это с исправным комплексом, а в книге «Подводные силы Черноморского Флота » командир пишет, что обнаружил и следил за ПЛ С-296 аж целых 8 часов(с неисправным комплексом). Всё-таки хотелось выглядеть в истории командиром подводной лодки, а не политическим работником. Главное пришлось готовить это учение, хотя ни разу не стрелял такими торпедами. Разве, только на классах в кабинете торпедной стрельбы. На выходе и командир бригады капитан 1 ранга Рогулев заболел, пришлось всё делать самому и впервые стрелять ими. Торпеды наводились, и стрелять ими было интересно. Увы, дистанции обнаружения были малы. Что не позволяло их использовать в реальной жизни.
В ноябре 1988 года был назначен заместителем командира 153 бригады подводных лодок. Командиром бригады был назначен капитан 1 ранга Попов Владимир Алексеевич, начальником штаба капитан 2 ранга Косткин Александр Яковлевич закончивший академию. Оба грамотных офицера. Но не отстрелявшие командирами весь курс стрельб, в соответствии с курсом. То есть не имеющие практического опыта применения оружия. Но это не их вина. Комбриг служил командиром на опытовой лодке СС-350 в Феодосии, кузнице командных кадров. Эти лодки не применяли оружие. Александр Яковлевич Косткин был командиром подводной лодки С-96, которая из-за коррозии торпедных аппаратов была ограничена в погружении 8 метров. Но это грамотный офицер, начинавший службу командиром боевой части 3 и служивший старшим помощником командира подводной лодки С-66 и С-232. Где приходилось применять оружие иногда за командира. Начальником политического отдела был капитан 1 ранга Буров Владимир Васильевич. Коллектив был дружный, и служить было приятно.
В декабре месяце экипажи подводных лодок отрабатывали первую задачу: подготовка к плаванию. Мне при отработке корабельных боевых расчетов экипажей подводных лодок к применению оружия пришлось познакомиться с командиром подводной лодки Б-36, капитаном 2 ранга Ляшок Василием Фёдоровичем. Случилось так, я пришёл с моря при входе в штаб, навстречу вышел командир бригады Владимир Алексеевич и сказал: «Яковлевич в кабинете атака КБР Б-36 я проводил тренировку, срочно вызвали в штаб дивизии – проведи разбор. Этот командир командовал лодкой целью в Феодосии». При подходе к кабинету торпедной стрельбы я услышал громкий разговор, на чисто русском языке, который понятен всем. Зашёл, не сказав ни одного слова. Закончилась тренировка, командир продолжил воспитание начальника РТС. На том же языке. Я остановил его, на том же сленге, приказав отпустить расчет КБР. Самому прибыть ко мне в кабинет. Через 10 минут зашёл возбуждённый капитан 2 ранга Ляшок. С вопросом Вы не дали мне возможность провести разбор с расчетом и оскорбили меня на чисто русском языке. Я буду жаловаться командиру бригады. Это было что-то новое. Жаловаться вы можете кому угодно и на строевом смотре. А комбригу проведёте доклад. Вас предупреждаю, при мне вы больше никогда не будете проводить тренировки с оскорблениями членов расчета. Вы на них давите и не получите требуемого результата. А может, и наоборот будут вам мешать в период атаки. И всё - таки он пошёл и пожаловался командиру бригады. Я был удивлён и ответил комбригу, считал и считаю, оскорбления и унижения приведут только к отрицательному результату. Я буду требовать, как и требовал. И странно он пытался сам проводить тренировки с этим экипажем. Но жизнь ставила свои условия. Ко мне несколько раз подходил капитан 3 ранга Манучаров Андрей Иванович, старший помощник с этой лодки и приглашал в кабинет атаки на тренировку. Я делал вид, что ни чего не происходило. Тренировку проводил старпом. На мой вопрос, где командир? Получил ответ, в отпуске.
Находясь в море на новой подводной лодке «Варшавянке», командир капитан 2 ранга Гончарик пытались замерить шумность. Сделали 17 выходов. Шумы моря превышали шумы подводной лодки. Было принято решение направить СФП (судно физических полей) 40 миль от берега. Оно должно находиться в дрейфе с опущенными гидрофонами на глубину 40 метров. На подводной лодке в носовой части надстройки был закреплён СИТ (прибор излучающий сигналы). Она находилась в 10 кабельтовых от СФП. Должна была погрузиться на глубину 80 метров и пройти под ним для замера шумности. Сделали 3 галса, но на СФП подводную лодку не слышали и все возмущались, вы не там ходите. Тогда я сказал займу позицию в 5 кабельтовых от вас и выполним галс по вашей команде. Подошли на перископной глубине на дистанцию 5 кабельтовых и погрузились на 80 метров, всплыли, пройдя СФП. Запросил как галс? Ответили, не слышали. Я передал, а кильватерную струю лодки наблюдаете? Ответили да, тогда у вас не исправна аппаратура измерения. В конце концов, замерили шумность подводной лодки на внешнем рейде Балаклавы, на кабельной петле института. Это были отличные лодки для того времени. Она шла под экономическим ходом скоростью до 7 узлов. Мечта каждого командира дизельной подводной лодки.
По возвращению командир бригады дал указание допустить КБР Б-36 к выполнению торпедных стрельб в море практическими торпедами. Прибыв в кабинет торпедной стрельбы, я увидел там командира капитана 2 ранга Ляшок Василия Фёдоровича. Он спокойно выполнял и никого не «погонял», я подумал, отдохнул человек и вот результат.
После окончания тренировки я записывал в журнал боевой подготовки подводной лодки Б-36 допуск на стрельбы. Ко мне подошёл капитан 2 ранга Ляшок и сказал спасибо за учёбу. Я спросил, что произошло и он, рассказал мне историю, которая произошла с ним в отпуске. Когда я возвращался из дома на своём москвиче М- 2141. Меня за городом Запорожьем остановил старший лейтенант ГАИ. Я превысил скорость, подавая ему документы, он увидел удостоверение офицера. Спросил, а вы где служите? Командиром подводной лодки в Севастополе. Второй вопрос удивил меня, а вы знаете Бабенко Анатолия Яковлевича? Я ему ответил он сейчас заместитель командира бригады. Он вернул мне документы и сказал, езжайте и передайте привет от торпедного электрика старшины 1 статьи Олега Ганенко. Я выслушал его и говорю, это так повлияло на ваше отношение к расчёту КБР. Нет, он просто сказал, что командир никогда не повышал голоса на расчёт КБР. Выслушав, я сказал, надо чаще отправлять командиров в отпуск.
Все стрельбы в соответствии с курсом подготовки, Василий Фёдорович выполнил на отлично. Но об одном эпизоде при выполнении боевого упражнения НТ-3 (выход из полосы поиска противолодочных кораблей и в случае невозможности выхода стрельба по крайнему кораблю и выход) я хочу описать.
Перед этим подводная лодка выполнила стрельбу НТ-2, 2-мя практическими торпедами по одиночному кораблю. После погружения, на глубине 40 метров я увидел, что сигнализация воздушной захлопки РДП (работа дизеля под водой) показывает – она открыта. Показав это командиру и командиру боевой части 5, капитан-лейтенанту Ковалёву. Я предупредил, всплывёте и в надводном положении отрегулируете. Заодно напомнил случай с М-351,С-80 и К-429. Случай с С-80 уже описан. К-429 затонула при дифферентовке, не заметили по сигнализации открытие захлопки РКП (работа компрессоров под водой).
М-351при уходе под воду из-за неисправности сигнализации, верхняя захлопка подачи воздуха к дизелям была не полностью закрыта. Подводная лодка приняла в 6-й отсек значительное количество воды.
В ходе борьбы за живучесть подводникам удалось закрыть нижние запоры и остановить поступление воды в прочный корпус. Однако подводная лодка потяжелела и начала проваливаться на глубину с большим дифферентом на корму. Экстренное продувание цистерн главного балласта не помогло из-за большого дифферента на корму.
Подводная лодка воткнулась кормой в илистый грунт. На глубине 83 метра и дифферентом 62 градуса на корму. Внутри переборки стали палубами и передвигаться в отсеках стало очень сложно. 6-й отсек оказался затопленным на две трети своего объёма. Залившаяся вода через переборку попала в 7-й отсек. Из-за замыкания в электрощите в 7-м отсеке возник пожар. Электрики обесточили 7-й отсек по команде командира БЧ-5 из центрального отсека, пожар был потушен. Затем по команде личный состав 6-го и 7-го отсеков вывели в первый отсек. Подсчитали– средств для дыхания экипажу хватит на 70 часов, пищи - на двое суток. В кормовые отсеки попало около 40 тонн воды. Откачать её трюмной помпой не удалось из-за большой высоты всасывания, помпа не забирала воду.
Самостоятельно лодка всплыть не могла. Воздух высокого давления был вытравлен через шпигаты. Через 3,5 суток подводная лодка была поднята в надводное положение благодаря успешной спасательной операции аварийно – спасательной службы Черноморского флота. Благодаря её умению работать в сложных условиях на большой глубине, быстро и эффективно.
В районе выполнения упражнения НТ-3, я решил проверить действия ГКП (командного пункта) Б-36. При погружении подводной лодки. На глубине 8 метров объявил, поступает вода в пятый отсек, через воздушную захлопку РДП. Командир находился в боевой рубке, действия были правильные, но медленные и не решительные. Провёл разбор и показал, за 30 секунд вы были бы на глубине 70 метров. И тогда для спасения вы потратили бы весь воздух ВВД (воздух высокого давления) и всплывали бы полным ходом.
Эта лодка готовилась к боевой службе в дальней зоне Средиземном море. Я был уверен в этом экипаже. Подводная лодка выполнила БС на отлично. Правда, я уже служил в штабе Черноморского флота, в должности заместителя начальника штаба по боевому управлению, но об этом возможно напишу в другой книге.
Другой интересный случай произошёл на подводной лодке Б-41. Она участвовала в учениях (инспекция министерства обороны) на стороне синих. Перед ней стояла задача прорваться на внешний рейд Севастополя и произвести стрельбу по берегу НТ-6 (используя в учебных целях специальное оружие) и уничтожая корабли, стоящие на рейде.
Я находился в море на подводной лодке капитана 2 ранга Гончарик – отрабатывали элементы задачи №2. Плавание подводной лодки.
Прибыв в бригаду, пересел на Б-41. Она только выполнила задачу по замеру магнитного поля в южной бухте. Старшим на борту был начальник штаба капитан 2 ранга Косткин. Поднявшись на борт, выслушал доклад командира о готовности к выходу и разрешение оперативного флота на выход. Дал команду сниматься и прошёл в корму на мостике, чтобы не мешать командиру капитану 2 ранга Баталину Юрию Анатольевичу. Опытный командир только несколько месяцев назад, вернулся с боевой службы, Средиземного моря. Старшим на боевой службе был заместитель командира 14 дивизии, капитан 1 ранга Погорелов Фёдор Иванович. Лодка стояла вторым корпусом у второго пирса с севера, в южной бухте. Командир дал команду на двигатели, из 6 –го отсека прошёл доклад растёт нагрузка на левой линии вала. Командир продолжал съёмку. Я дал команду, остановите моторы. Вы слышали доклад из 6-го отсека, растёт нагрузка? Нет, запросите 6-й. Из отсека доложили, растёт нагрузка на левой линии вала. Командир обратился ко мне, пока не разберёмся, в море не пойду. Я ответил, когда вы становились к причалу, слушали электриков. Докладов не было. Чудес не бывает. Вы намотали на левую линию вала, и срывать выполнение зада-чи нельзя. Инспекция. У вас задача перейти на рейд Одессы, встать на якорь и через 2 суток на стороне синих выполнить задачу. На рейде разберёмся у вас три мотора, три линии вала. Он стоял и молчал. Я скомандовал старшему помощнику, капитану 3 ранга Никишину запишите, в командование кораблём вступил капитан 1 ранга Бабенко. Снялись, вышли из Севастополя, заступила смена. Через час ко мне подошёл командир извинился. Я спросил состояние подводной лодки, конкретно можете погрузиться на глубину ниже 200метров. Против нас будет работать КПУГ (корабельная поисково-ударная группа) из противолодочных кораблей проекта 1124, носителей ГАС «Шелонь». Это опускаемая станция, работающая в активном и пассивном режимах. Он вызвал командира боевой части 5, капитана 3 ранга Лагун Юрия Николаевича и спросил, можем погружаться на 200 метров. Тот ответил да. Я сказал на рейде Одессы, будем создавать дифферент на нос и освобождаться от конца на левой линии вала. Юрий Николаевич сказал я в АВМ-5 (снаряжение водолаза) спущусь и освобожу линию вала. На это я ответил, только в ИДА-59 (индивидуальный дыхательный аппарат для каждого члена экипажа).
Прибыли на рейд Одессы и встали на якорь. Утром связался с начальником штаба дивизиона, капитаном 1 ранга Горишным Юрием Михайловичем. Попросил прислать ВРД (водолазный катер с водолазами) для выполнения работ. Он ответил через 15 минут, море 2-3 балла не выпускают. Море фактически было максимум 2 балла. Но было холодно февраль месяц. Сыграли учебную боевую тревогу и создали дифферент на нос. До винта оставалось 1.5 метра. Попробовали, поворачивая линию вала вручную размотать конец. Не получилось, он закипел, сварился. Надо резать. Собрал офи-церов и объяснил обстановку. Вызвался работать в ИДА-59 командир боевой части 3 капитан-лейтенант Верещагин. Отличный специалист, но по данным политического отдела пьяница. Такие офицеры выполнят свой долг в любое время. Страховал его старший специалист СПС (шифровальщик) старший мичман Смирнов Георгий (служил у меня, когда я был командиром). Резали конец специальным ножом. Через 2 часа закончили. Я дал команду доктору разогреть их горячим чаем и если захотят, и потребуется крепким и закуской. И здесь появился на мостике заместитель начальника политического отдела капитан 2 ранга Аршинов С.В. Его слова я против выдачи спиртного «пловцам». Посмотрев на него, я сказал, другого я не ожидал. Где вы были раньше и почему сами не полезли в воду, температура 8 градусов. Он ответил, буду докладывать. Что же, вас этому учили, и вы продолжайте. Только я не позволю, чтобы люди заболели. И потом сказал ему один на один, больше со мной в море не выходите. Выполнили все поставленные задачи. Был один неприятный момент, когда подводная лодка 1-й линии не могла погрузиться в течение 1.5 часов. Ясно как они выполняли задачу боевой службы. Старшим на борту был капитан 1 ранга Погорелов Ф.И.. Подводная лодка после отработки задач курса дизельных подводных лодок, должна погружаться только по срочному погружению. Если комбриг и его заместители не выполняли, этого боялись. То и командиры не стремились выполнять. Явно они не готовились, к использованию по предназначению. Зарплату получали как подводники, здесь становится понятным отношение командования КБФ к Александру Ивановичу Маринеско.
Затем, когда уклонялись от обнаружения КПУГ 3-х кораблей проекта 1124. Надо было для уклонения уйти как можно глубже, командир испугался погружаться.
Из-за протечки воды по левой линии вала, пришлось идти с ним в 6-й отсек и считать, сколько воды поступает по времени в лодку. Убеждать в безопасности манёвра. Странно, как таких командиров выпускают в море. Правда, затем он был назначен на большую должность в МЧС Ростовскую область.
Придя в бригаду с учений, получил приказание командира дивизии идти на лодке капитана 2 ранга Гончарик на обеспечение науки, в Пицунду. Где пробыли 25 суток.
Опять встретился с людьми, которые разрабатывали новые виды оружия и техники для наших военно-морских сил. Но на лодке этого проекта слабое якорное устройство и поэтому меня послали на ней старшим. Все испытания были проведены успешно. В этот период я обнаружил, что командир обладает плохим зрением. Произошло это при всплытии, после очередного обеспечения. Акустики докладывают шум винтов по пеленгу 310 градусов. Всплыли на перископную глубину, он осмотрел горизонт визуально и говорит отойти от быстрой. Горизонт чист. Но пеленг не менялся, и я взял перископ. По пеленгу 311градусов идёт большой транспорт весь в огнях. Оставив перископ, наведённый на цель, я сказал, смотрите. Он осмотрел горизонт и говорит, горизонт чист. Отвернув на курс 180 градусов, я всплыл, продув среднюю группу ЦГБ, и пригласил его на мостик. Оставшись вдвоём, я сказал, вы преступник нельзя рисковать экипажем и лодкой. Он согласился и сказал, будет списываться с лодки.
С приходом я доложил командиру бригады об испытаниях, и командире. Через месяц я находился в отпуске, мне предложили должность заместителя начальника штаба по боевому управлению. Предложил капитан 1 ранга Евстафьев Альберт Мефодьевич. Я был удивлён. Он предложил встретиться со мной. Мы встретились, и он сказал, я предложил вашу кандидатуру командующему адмиралу Хронопуло. После гибели подводной лодки «Комсомолец» было принято решение одного из заместителей начальника штаба по боевому управлению назначить подводника. Выслушав, я отказался. Через 2 дня он приехал в бригаду. В беседе сказал, тебе не надоело ходить в море на лодках, и быть всё время заместителем командира бригады. Командующий утвердил вашу кандидатуру. В кабинет зашёл брат и говорит, если оперативным флота, то иди это адмиральская должность. Хватит, наверное, за последние три месяца быть на берегу 5 дней. Дежуришь по боевой подготовке, и в плане флота только твоя фамилия. Остальные в море не ходят. Я дал согласие. В августе был назначен заместителем начальника штаба Черноморского флота.
На этом закончилась моя служба в подводных силах СССР.
Закончить свою исповедь, я решил «Офицерским вальсом» написанным Андреем Саксеевым.
КРУГИ НА ВОДЕ.
Окончилось лето. Грядут холода.
Случайная туча над гладью пруда.
Рисуются в редком осеннем дожде
Бегущие кольца – круги на воде…
Круги на воде…
Круги на воде…
Нашивки и кортик, и праздничный пир…
Военно-морской улыбается мир!
Там синее море, там чайки парят!
Юнцы-лейтенанты азартом горят!
Их трудная вахта на флоте влечёт!
Добудут они всенародный почёт
И славу в нелёгком подводном труде!
Мечты…Обещанья… Круги на воде…
Круги на воде…
Круги на воде…
Не надо о долге бубнить моряку!
Сам знает - должна быть всегда начеку
От южных морей до полярных снегов
Незримая стража родных берегов!
Бескрайнее море и волны вокруг.
Захлопнулся бронзовый рубочный люк.
Исчезла подлодка в бурунной гряде.
Остались одни лишь круги на воде..
Круги на воде…
Круги на воде…
Фортуна в России слепа и слаба.
Обычно российских героев судьба.
То лихость их губит, то злая напасть,-
Чиновничья зависть и хамская власть!
Тех море сгубило, а этих - навет…
Печальна Россия, а их уже нет!
Нам их не встречать никогда и нигде.
А память? Что память – круги на воде!
Круги на воде…
Круги на воде…
У каждого есть, а у многих истёк
Суровой судьбою отпущенный срок.
Всё было в ушедших годов череде
И «сплыло»! Как будто круги на воде!
Круги на воде…
Круги на воде…
Р.S.
Во второй книге будут изложены события происходившие на командном пункте Черноморского флота. В период моей службы заместителем начальника штаба ЧФ по боевому управлению с августа 1989 года по декабрь 1999года. Я попытаюсь изложить события происходившие в период деления флота. И как это было!