Снежинки кружились, вальсируя в воздухе. Вечер. Темно. Фонарь отбрасывал тень, на еле-еле освещаемую заснеженную тропинку, что вела к служебному входу больничного корпуса. Она снова его ждала, просидев на подоконнике не один час к ряду и уже не первый день. С их знакомства прошло два месяца. Серого уже давно выписали, и рука его зажила. Он уже даже очень лихо размахивал портфелем держа его в той, что вот-вот хирург собирал по косточкам. Баги слышала сама, как это недавно обсуждали в коридоре между собой врачи: "Представь, как быстро зажила и функционирует, счастливчик пацан, его живучести хоть каплю тому бы деду что лежит, или вон той зеленоглазой, жаль же девчонку, совсем угасает". Она понимала из разговора что, это о Сергее и о ней идет речь.
Да, оживившись после знакомства с ним, она, казалось бы, забылась, решив, что она обязательно встанет и даже лечение стало приносить небольшие результаты. Последнюю неделю что он лежал в больнице, Сергей проводил с ней все свое свободное время, и она снова была счастливой. Он начитался книг из больничной библиотеки и составил какой-то свой комплекс упражнений для нее. Помогал ей их выполнять и строго следил, чтобы Баги не ленилась и делал все правильно и хорошо.Ей действительно стало лучше, ушли ноющие боли в спине. А сейчас, да она снова стала угасать. Сергея выписали и не удивительно, что он реже стал её навещать. Нет, она не глупая и понимала, что реальность, школа, друзья у него и поэтому времени на неё не так уж и много теперь. Но все равно, ревность, дикая слепая ревность её съедала из самой глубины. Каждый раз, вот так ожидая его она думала:"Ну зачем ему нужна какая-то инвалидка, которой напророчено уже не встать," и она клялась самой себе, что всё: "Вот придет, и я скажу, чтобы больше не приходил, зачем я ему, зачем мучить его и себя, ведь он наверняка уже просто из жалости меня навещает, одолжение делает". Но каждый раз, увидев его озорной влюбленный бирюзовый взгляд, она таяла и наслаждалась тем моментом, что он рядом. Вот и сейчас внутри неё шла ожесточенная борьба двух миров, того, что искренне полюбил этого паренька и того, что злой, не дающий поверить в хорошее, очень сладкое ощущение. Ведь Сергея не было уже три долгих для неё дня. Да еще этот разговор сегодня днем двум медсестер за её спиной: "Ты слышала, с Серегой то, что к нашей зеленоглазке бегает, Танька Тамаркина гуляет, а что девчонка то видная, высокая, коса русая до пояса, жалко эту, ведь бросит же".
Ход её мрачных мыслей, нарушил стук в окно. В небольшое круглое пространство между витиеватых узоров, что она сохраняла на замерзшем от мороза стекле, она увидела улыбающееся лицо Сергея. Он постучал и уже бежал к служебному входу, где его пускал сторож дед Степан. Все в больнице знали, от санитарки до главврача, что Серый прибегал к ней вечерами. Никто не смел, запретить, главврач зарывал глаза на это, только потому что, увидел, что это ей помогает. Но за её спиной часто, шушукались, мол ну сколько может это продолжаться, чудес не бывает, кому нужна инвалидка, побегает и бросит. Все это подкрепляло в ней тот злой мир, который капал на нервы "лучше сейчас прогони, пока он не бросил тебя". Сергей радостный вбежал в палату и уже очутившись нос к носу с ней, потерся своим ледяным и красным от зимнего мороза носом об её. Да это была их тайная ласка, приветствие, оно зародилось как-то случайно, и стало таким трепетно нежным и приятно взаимным.
- Привет Баги, прости, что не приходил долго, сейчас усиленно репетируем наш спектакль. На следующей неделе уже показываем на суд директора и если одобрит, то на новогоднем вечере мы им откроем программу, поэтому ну никак не мог к тебе выбраться. Ну ты как тут? Все соблюдаешь? Занятия не забросила? Упражнения делаешь? – тараторил Сергей, грея руки на батарее.
Баги же молчала, и украдкой смотрела на него, немного пряча заплаканные глаза.
- Опять сидишь давно на холоде тут у окна?! – нежно, но, как будто с грозностью, произнес он, прикоснувшись к её рукам, проверяя не холодные ли, и затем стаскивая её с подоконника на кровать.
- А ну ка, посмотри на меня, ты что снова плакала?! Ты же мне обещала, обещала не плакать, а выполнять все то, что мы с тобой начали. Ну почему ты у меня такая, глупышка?! Ты понимаешь, что надо, надо работать и тогда обязательно все получиться! Тогда ты снова станешь ходить, только нужны усилия, ты это понимаешь?! Мурлыка моя, я теперь не могу быть с тобой целый день, но я бегу к тебе в каждое мое свободное время, а ты нас обоих подводишь, – его руки ласково погладили её по каштановым волосам и он заглянул ей в глаза.
Она не выдержала и произнесла:
- Все хватит жалости, уходи, уходи сейчас же, я не нужна тебе, тебе нужна ходячая и здоровая, а я инвалид. Уходи! – она практически кричала, но не было слез.
Сергей попытался обнять её, но она оттолкнула его.
- Лучше сейчас, чем потом, ты все равно меня бросишь, я же не нужна тебе такая, вон вокруг тебя сколько здоровых девчонок. Уходи! Уходи! – кричала она, вспоминая дневной разговор двух медсестер, за своей спиной.
Сергей очень разозлился, он не понимал в тот момент Баги. И в ярости ударил кулаками по её немым ногам и крикнул:
- Ах, так! Ну и сиди, жалей себя сколько угодно! Да, ты же бедная и несчастная и жалеешь только себя, а людей что любят тебя ты не жалеешь, ты их ранишь, тебе, наверное, так удобно! А они беззащитны, потому что любят тебя! Всем сердцем любят!
Он вылетел из палаты хлопнув дверью. Баги разрыдалась, она плакала от этой невыносимой боли внутри. Злой мир одержал победу над её любовью. Было до ужаса больно,больно что она не нужна. Жгло внутри в груди и жгло ноги, но в тот момент она не придала этому значения.
Продолжение следует….