Этюдник для неофита. Из Цикла Байки о художниках

   
 Владимир Бровкин был белой вороной среди студентов новосибирского «нархоза» (так мы любовно  звали свой институт народного хозяйства). Он не участвовал в наших вечеринках и попойках, с какой-то крестьянской основательностью штудировал  основы высшей математики, диамат и товароведение, историю КПСС и матпрограммирование. Этим чрезмерным усердием и старательностью он быстро наверстал упущенное и забытое за два года армейской службы.
  Но главными интересами Владимира были  иные. Искусство и творчество,- вот были две страсти паренька из алтайской глубинки. Он стал завсегдатаем всех музеев, вернисажей, выставок. Пробовал силы в оформлении книг, рисовал карикатуры, оформлял стенгазеты, подрабатывал оформительством.
Увлёкся фотографированием новосибирской старины. Его фотографии  памятников деревянной архитектуры Новониколаевска-Новосибирска высоко оценил академик Окладников и даже предлагал ему работу в Институте Истории СО РАН.
   Главная отрада Бровкина в те годы была живопись.  Он при каждом удобном случае и свободном часе  выбирался на этюды. Из-за того, что с масляными красками было тогда туговато, исхитрился писать натуру гуашевыми красками, которые можно было купить в любом магазине канцтоваров. Техника непростая: гуашь быстро сохнет и теряет яркость, трудно выдерживать контраст цветов.
  Но главная беда была – выйти на пленэр без этюдника. Нехитрая эта «справа», а для художника – первая надобность. Сколько можно исхитряться прилаживать картонки то на кирпичики, то на скамейки парковые!
   В продаже  этюдников тогда не было, и приобрести их можно было только на складах Худфонда по членскому билету Союза художников. Размечтался Володя купить хотя бы подержанный этюдник у какого-нибудь профессионального художника. Отправился по мастерским. Горькая неудача ждала неофита. Диапазон отказов был невелик: от «Ты что, это же дефицит! Самому нужен» до лапидарного «Шарются тут всякие!».
  Решил начинающий художник Владимир Бровкин тактику сменить.
  И отправился прямо к Председателю Правления Новосибирского СХ.
  Сбивчиво объяснил, какая нужда привела его к мэтру, сослался на знакомство со многими художниками, приезжавшими в его родной колхоз «Родина» писать алтайских хлеборобов. Особенно напирал на  имя знаменитейшего тогда живописца академика Максимова, с теплом отнёсшегося к первым опытам Бровкина.
  При упоминании Максимова суровый Председатель, заулыбавшись, встрепенулся.
  - Академик живописи Максимов? Да это же мой большой друг!
 - Как он  там в Москве? Жив, здоров? – вежливо поинтересовался  студент, не упуская нити разговора.
 - Да я вот только что был у него в гостях, будучи в Москве! – и он принялся рассказывать о своей дружбе с академиком.
- Так что там у вас за просьба?- спросил он, когда разговор о Максимове закончился.
- Да мне бы этюдник. Сами понимаете, беда без него.
- Понимаю…Хотя, конечно, не  положено…
И тотчас же, взяв казённый бланк из стопки, написал на нём распоряжение.
Это был известный новосибирский художник Иван Васильевич Титков.
На складе Худфонда этюдник Бровкину выдали. А бумажку с титковским распоряжением хранит он дорогим  сувениром.
  Сотни этюдов были созданы Бровкиным на чудесным образом обретённом этюднике.
  Впрочем, живописцем он не стал. Графика и карикатура стали его делом.
В.Н.Бровкин – участник 85 международных выставок и биенналле карикатуры . Сотни его работ были опубликованы в газетах и журналах («Советская Россия», Советская Сибирь», «Вечерний Новосибирск», «Молодость Сибири», «Завтра» и др).
  Так что не ошибся Народный художник России Иван Титков, когда нарушив инструкцию, поддержал молодого талантливого провинциала.