Днем было чуть легче. Дневной свет проникал через маленькое оконце за спиной пленника, и тогда ему казалось, что он не одинок. Не одинок в этом смраде и сырости, не одинок на этой планете и кто-то обязательно придет на помощь. С приближением ночи каменные стены угрожающе надвигались на мужчину. Их тени, в лунном свете, казались пленнику великанами. С каждой минутой становилось тяжелей дышать. Ссадины на руках и ногах уже не кровоточили. Маленькие черви белой пленкой покрывали раны, копошились и усердно въедались в плоть.
Пир был в самом разгаре, когда двери камеры отворились и вошли двое. Один стражник пнул исхудавшее тело пленника, предварительно проверив хорошо ли веревки держат кисти. Рвотные массы вырвались наружу и утренний бараний жир с лепешкой, зловонной жижей выплеснулись из его рта на рукав, почти истлевшей рубахи заключенного. Второй беззвучно смеялся и показывал на голову пленника отрубком указательного пальца. Когда -то и он прошел застенки Бастилии. Лишившись пальцев и приобретя гумпленовскую улыбку, он все-таки смог сохранить себе жизнь.
Пелена на глазах стала чуть прозрачней. Узник различил кувшин с водой в руках "смеющегося".
-Вода, пить, прошу вас...
Вода. Вода! В полузабытье ему казалось, что, протяни руку и живительная влага быстрым потоком польется в сухой рот, заполнит его, пробьется в каждую клеточку организма живым эликсиром. Но сон улетучился и вернулась боль. Сколько дней он здесь? Пять, сто- счет давно потерян.
Ступни мужчина практически сгнили, белые шевелящиеся клочки, превращались в лоскутки большим размером. Кость большого пальца, как голая скала, торчала над белым войском. А они все ели, ели, ели. Их становилось больше, они расталкивали друг друга жирными брюшками, залезали друг на друга, падали и опять тянулись к мясу. В тишине он слышал как поскрипывают их челюсти...или ему это только казалось. Несколько самых проворных каким-то образом добрались до раны над верхней губой. Но он смог достать языком до уголка губ... Что-то теплое разлилось по языку и опустилось внутрь. Вкуса он не почувствовал.
- Может дать ему воды, пусть попьет? Все равно не жилец.
- Не положено. Крепи.
"Смеющийся" прикрепил кувшин с водой над головой страдальца и потуже натянул веревку, удерживающую шею пленника в правильном вертикальном положении. Первую каплю, упавшую на макушку, тот не почувствовал совсем...
Прошло несколько часов или вечность…
Каждая капля превращалась в удар молотом, разбивая череп напополам.
- Ничего, утром все расскажет.
- Доживет ли?
Скоро утро...Утром будет легче...