Аннотация:
Автор решительно против любой стимуляции творческого процесса, кроме естественных и общепризнанных обществом и государством. Автор настоятельно рекомендует не употреблять наркотики и вести здоровый, полноценный образ жизни.
***
Человек очень похож на собаку. Возможно, из-за этого они и являются хорошими друзьями, у них много общего. Сложно выработать привычку на пустом месте - совсем другое, когда тебя за это хвалят. Так собак учат сидеть, лежать, слушаться. Их подсаживают на вкусные подушечки и они уже никогда не слезут с них. Логика проста: дали подушечку - хорошо, не дали - плохо. Собачье поведение, не правда ли?
А так половина всех людей живет и охотно слизывает шершавым языком подушечки с руки хозяина.
Порой ты сам себя подкармливаешь. Вырабатывает систему мотиваторы, ценностей, рефлексов и привычек.
По Фрейду плохой поэт должен дрочить. Хороший - употреблять наркотики. Гениальный поэт же должен воздерживаться от мастурбации и принимать наркотики.
У Фреда были все шансы попасть в топ самых гениальных поэтов 21 века и всех последующих. По Фрейду, разумеется.
Его вены вздуты, он сидит в темной комнате перед окном, вентилятор дует тёплый спертый воздух в лицо, гудит и раздражает и без того тяжелую атмосферу.
Он не колол амфетамин уже целые сутки. Кокаин дорогами в ад струился по журнальному столику в трёх метрах от него, порой он поглядывал на него и снова уставлялся в единственный источник света - экран ноутбука.
Оставалось дописать концовку и его доза будет получена.
Он выработал уникальную систему написания произведения - пока он не встал из-за стола и не закончил произведение N, он не получит вкусняшку. Все просто.
Места уколов зудели. Зудел и бицепс, вечно перетянуты жгутом. Со лба струился пол, не только от жары, сколько от ожидания конца произведения, сколько трудов он вложил в него, сколько стараний и страданий.
Сутки без наркотиков, пять суток без мастурбации.
Фред понял тонкую грань Фрейдовской философии и вгрызся в неё зубами, как питбуль вгрызается в упавшего с забора воришку.
Ещё абзац и готово.
По спине пробегают мурашки, рука радостно скачет по клавишам выбивая последние слова, ни много ни мало, шедевра.
Ноги затекли.
Он примерно пять часов не вставал и не двигался, полностью погруженный в мотивированную работу. Если бы его доза зависела не от придуманных формул, а от, скажем, того, как быстро он проложат шахту метро - он бы проложил ее в одиночку.
По спине струится пот и утекает ягодицы. Несколько дней он не мылся, расслабляться было нельзя, максимальная концентрация. В комнате стоял спертый воздух, устойчивый запах медикаментов, пота и серы, ни вентилятор, ни открытые окна не спасали ни от жары, ни от запаха.
Июль выдался на редкость жарковатым.
Кроме того, Фред, усиливая эффект, двое суток не ел. Желудок первое время недовольно ворчал и требовал еду. Теперь же, достигнув полного аскетизма, он молчал, лишь изредка давая судороги в мышцы брюха и доставляя определенную боль Фреду.
Но как творец он был неумолим.
Последние слова. Точка.
В глазах Фреда уже побегают красивые картинки из порножурналов, в мыслях кайф от очередной творческой дозы.
Он резко встаёт, одной рукой держась за стул, а другой расстегивая штаны.
Ноги затекли.
Они подкосились и Фреда повело в сторону стола, где стоял ноутбук и ещё не сохранённое творение.
Рукой он попытался зацепиться за стул, но и руки подвели его, со вздутыми венами, левая рука потеряла чувствительность из-за уже подготовленного жгута.
Он упал на стол, опрокинув его, сбросив ноутбук так, что по его экрану пошла мерклая рябь и он потух.
Фред страдающими глазами взглянул на ноутбук. Все старания были уничтожены, нужно было начинать весь цикл сначала. Но для начала нужно было встать.
Он упёрся правой рукой в пол и встал. Пройдя пару шагов он упал на диван, на журнальном столике рядом уже было все готово.
Он взял шприц и только сейчас увидел, что в руке стоит застарелая игла, воткнувшаяся четко в вену и оттуда периодично вырывается струйка темно-красной жидкости.
Фред выдернул ее, кровь растекалась по всей руке.
Он встал с дивана, чтобы найти на полу упавший со стола телефон.
Он споткнулся о журнальный столик, зачем-то обернулся в падении на него и не смог увернуться от угла стола.
- Экипажи, код тысяча, мертвый человек, возможно код 50, наркотическое опьянение. Кругом шприцы и кровь. Сообщила хозяйка комнаты. Арендатор.
- Экипаж 13, принято, Диспетчер. В течении пяти минут будем.
3/4 августа 2018 года.