Матча трещала по всей длине. То, что осталось от фрегата «Новая Эльба» теперь скорее напоминало шлюпку с несоразмерно большой мачтой. То, что когда-то, в Йорке, было высококачественным парусом – теперь это лохмотья грязной, обгоревшей парусины. Сколько осталось от многочисленного экипажа? Пять с капитаном Мактанноном. Двое ранены, у одного из них прямо из правой ноги торчит кусок дерева, чертова палубная доска разлетается от ядер так, что осколки становятся страшнее картечи. Одна из таких убила Паттона – кока, ему пол черепа разнесло такой «деревяшкой».
Чертова буря. Красное небо вспенивалось, разрывалось молниями и пенилось обратно. Горели остатки «Новой Эльбы». Бриги «Капитал Флет» и «Королева Шотландии» уже стали частью дна. Вернее, то, что от них осталось.
В 5 по Гринвичу, в широте N, на нас налетела эскадра. Небольшая коса и гряда островков скрыли их от нас. Черные паруса, черные флаги. Уроды на борту. В считаные часы они открыли по нам шквальный огонь. Британская патрульная эскадра, два брига и флагманский фрегат – все, что у нас было. Их же: один первоклассного качества, видно, захваченный испанский фрегат, два брига и три каравеллы. Они вспенили море, разрывая нас. Помощи ждать было неоткуда.
Ядра пролетали сквозь наши корабли, унося на себе остатки матросов. Мы сделали максимум два залпа – как об стену горох. Они нанеси нам три полноценных, из всех орудий, что были у них. От нас остались лишь воспоминания и шесть везучих моряков.
Капитан Мактаннон клял себя, что не он улетел на ядре сегодня. Его помощника разорвало у него на глазах, на его кителе до сих пор осталась его кровь и засохшие кусочки плоти. Просто в ничто, рыбы съедят его, приняв за корм.
Раненый с куском палубной доски в ноге – Уильям Блайнд, артиллерист. Его специально вызвали к нам, чтобы он проинспектировал пушки и вернулся в Англию. Если боги благосклонны – он вернется мертвым. Если нет – его съедят рыбы.
Второй раненый, Кристофер Смоллет – один из матросов. Его мать была «портовой девкой», сошлась с матросом с «Легкой Элизабет». Муж бил ее четырежды в день, пока не однажды не пришиб ее чашкой. Сын же его в 13 убежал на каравеллу «Принцип» и с тех пор гулял вольным матросом по всем портам Англии и Шотландии.
Второй помощник, Чарльз Уиннер, лежал на остатке палубы и пытался сквозь дым от огня, пену туман разглядеть движения кораблей ублюдков. Но сам морской черт не разглядел бы тут ни дюйма. Он стал вторым помощником Мактаннона из артиллеристов, он ужасно смышлен и на глаз сможет поставить пушку так, что она пролетит у Королевы над короной ровно в дюйме и даже не шелохнет Ее Величество. И это на глаз, не дай вам Господь дать ему бумагу, чтобы посчитать все как следует. Его снаряд всегда летел в капитанскую – это был залог победы. Сегодня он просто не успел добежать до орудий, ядра разнесли пол корабля и отбросили его к мачте, после чего он отключился. Боги милосердны к нему, раз он цел и все еще тут.
Юнга, ученик кока, Бен, обхватив лицо руками, плакал. Ему было 16, но такая заваруха для него была впервые. Любой наделал бы в штаны от такой бури, даже самые опытные моряки. Он же держался относительно стойко. Капитан пару раз бросил взгляд на малыша, но не стал подходить к нему. «Он мужчина, пусть переборет этот страх сам. Господь мне свидетель, если мы выберемся, во всей империи не будет моряка лучше».
И, наконец, Готфрид, самый необычный пассажир этого «лайнера смерти» - немец по происхождению, чьи предки за какие-то грехи отправили его в Англию, там он обучился говорить и писать, расчетам и подался в морское дело. Что таить, голова у него была смышленая, что для немцев скорее чудо – он хорошо считал и точно подстраивал пушку. Он не был асом, как Уиннер, но его снаряд летел точно туда, куда приказывал ему Готфрид. Чертов немец не был похож на тех, что мы привыкли слышать – был не ленив и мало пил, часто умывался и был настолько рыжий, что сам черт позавидовал бы его рыжести. Хороший парень.
Уиннер вскочил.
- Капитан, они прямо над нами! – он указал наверх и правда, среди дыма и тумана появилась голова быка, украшавшая нос вражеского фрегата. Он буквально протаранил их «остров надежды», окончательно уничтожив матчу и опрокинув остатки палубы.
Падающая мачта, треща, упала на Блайнда со Смоллетом. Их травмы были более не болезненными.
Готфрид, пытавшийся забраться на перевернутый кусок палубы, был пристрелен из мушкета в спину с корабля. Обмякнув телом, он сполз в воду и течением его унесло под фрегат.
Уиннер погиб среди них первый. Самая глупая смерть в таком бою, должно быть. Он не успел отпрыгнуть с куска палубы, когда на них нашел фрегат и он, ударившись телом и головой о движущуюся махину, умер мгновенно.
Капитан, видя смерть Готфрида, нырнул и предпочел не всплывать. Пусть он будет вместе со своей командой.
Юнга, Бен. Он и рассказал эту историю. Он обхватился руками за выпирающую из большого фрегата доску и какое-то время проплыл дальше, пока силы не оставили его руки. Когда он плюхнулся в воду совсем, он обнаружил, что они уже на пять-шесть миль отплыли от места гибели всех оставшихся моряков. Его заметила пиратская Каравелла и подобрала его. Увидев, что он еще юнец, они заставили его работать. При штурме одного из фортов эту эскадру наголову разбили испанцы, всех живых отправив в ямы и тюрьмы. Бен, он сидел со мной. Он всегда вспоминал команду Мактаннона.
Море никогда не забудет их имена.
2 августа 2018 года.