Листья на деревьях не шевелились. Не было ни ветерка. Редкие кучевые облака замерли в ярко-голубом высоком небе. Было очень тихо. Казалось, что природа затаилась или к чему-то прислушивается. Может мне и померещилось, но краем глаза я уловил какое-то движение. Вдруг, я почувствовал, как одно из привидений уселось мне на плечо. Оно меня не боялось. Я его тоже. Перед моим лицом возникла черная, как ночь, узкая пятерня с отросшими кривыми ногтями. Привидение потянулось к угощению-приманке, заранее приготовленному мною для такого случая. Еще одно существо, завидев лакомство, прыгнуло мне на шею и попыталось отнять еду у первого призрака.
Я с детства мечтал побывать на этой земле, где водятся такие вот, живые, приведения-призраки и многие другие невиданные раньше мною существа. Эти существа не встречаются нигде на земле, а только именно здесь, на этом одиноком острове. Мы с женой уже успели увидеть несколько разновидностей этих дУхов. Начиная от самых маленьких – карликовых и ночных, умещающихся на ладони, и весом менее, чем три спелые черешни и до самых больших, ростом около одного метра, и весом до 10 килограмм. Говорят, что здесь водится более 100 разных видов привидений.
Мокроносые призраки
Первые мореплаватели, посетившие Мадагаскар, рассказывали о страшных существах с огромными, величиной с чайное блюдце, желтыми «горящими» глазами и немигающим взглядом, появляющихся исключительно ночью и в избытке населявших этот остров. Испуганные моряки, думали, что на острове обитают мифические «лемуры», что на древнеримском значит «привидение», «призрак», или «дух». Даже после того, как выяснилось, что это никакие не духи, а милые животные, название за ними все равно сохранилось. Уж очень оно подходило таким загадочным существам.
Когда-то эти животные обитали по всей Африке, но теперь лемуры водятся только на Мадагаскаре. Они остались там после разлома суперконтинента Гондвана, случившегося где-то около 90 миллионов лет назад. Раньше там водились даже гигантские 200-килограммовые лемуры.
Сегодня, таких пушистых и милых зверьков относят к своей, собственной группе «мокроносых» приматов. Наверно, их носы мокрые и холодные, как у собак! Для сравнения, «обычные» обезьяны принадлежат к группе «сухоносых» приматов. На этом отличия на заканчиваются. Например, лемуры по земле передвигаются прыжками на двух ногах, в их стае царит матриархат, и они проводят большую часть жизни на деревьях. Также, могут общаться ультразвуком, слышимым ими на расстоянии до двух километров.
Из-за своего дружелюбного, не конфликтного с другими животными характера, они стали популярными домашними любимцами. Легко приручаются, послушны и не притязательны в еде.
Основное население Мадагаскара очень почитает лемуров. Так например, они уверены, что если кто-то убьет лемура, называемого учеными, «ай-ай», то ему будет большой «ай-яй-яй» - он обязательно умрет в течении года. На языке аборигенов «ай-ай» означает «я тебя не понимаю». Такое имя дал этому лемуру один из французских натуралистов, предварительно спросив аборигенов (наверно, на чистом французском), как они его называют. Однако истинное имя лемура «ай-ай» на языке аборигенов так до сих пор и неизвестно науке. Его нельзя произносить вслух! Помогают ли аборигены лемурам в неукоснительном соблюдении проклятия «о смерти в течении года» или все так и есть на самом деле, но животных защищают и на них не охотятся.
Лемуры – любимцы зоопарков всего мира. В природе они питаются листьями деревьев, корой, и молодыми побегами. Некоторые из них не брезгуют пауками, тараканами, лягушками, хамелеонами, мелкими птицами и их яйцами, смолой и соком растений. Лемуры, называемые «индри», даже едят землю, закусывая ее ядовитыми растениями (или наоборот). Индри нашли способ нейтрализовать яд этих смертельных растений, которые они так обожают. В зоопарках лемуры обходятся картошкой и вареной свеклой, капустой на пару и хлебом, творогом, вареным мясом и парной рыбой без костей. Так что, в неволе, их кормят тем же, чем и работников зоопарков. Никакой специальной диеты из ядовитых растений или тараканов!
Мадагаскар – остров контрастов
Можно сказать, что жители Мадагаскара не богатые люди. Питьевая вода здесь в прямом смысле на вес денег – не у всех есть, а у кого ее больше, тот и богаче. Водяная колонка-качалка воды в центре столицы поставлена французами. Бросаешь монету в колонку и качай себе воду согласно весу твоего малагасийского франка, ираймбиланьйи, или ариари.
Реки Мадагаскара загрязнены отходами с рисовых полей. Купаться и пить эту воду не рекомендуется, но стирать в ней можно. Женщины, чей бизнес стирать одежду для всех желающих, занимают все пространство возле мостов. Стиранное белье раскладывается для просушки тут же на земле, прямо в пыли. Когда мы ехали на машине, то видели, что все берега рек в разноцветных заплатах стиранных покрывал, рубашек и джинсов.
В столице Мадагаскара Антанарива ночью темно, так как нет уличных фонарей. Нет знаков ограничения скорости. Нам объяснили, что «зачем вешать знаки, ведь скорость все равно никто не будет соблюдать.» Я думаю, что звучит вполне логично!
На базаре жители продают свою нехитрую продукцию, стоя за самодельными деревянными прилавками, сколоченными из грубых досок. Там разложены фрукты, овощи, мясо и разные поделки из дерева. Особенность малагасийских (так называет себя население Мадагаскара) рынков в том, что они двух-ярусные. Товары предлагают как с прилавка, так и в прямом смысле «из-под прилавка!» Солидные рыночные торговцы важно стоят за деревянным настилом, тогда как, менее важные (они платят меньше за рент «прилавка») сидят на земле, прямо под ним. Может, им даже лучше, так как там можно спрятаться от солнца. При покупке товаров на рынке, не забудьте проверить цены под прилавком. В отличие от того, к чему мы привыкли, цены «из-под прилавка» могут быть гораздо меньше, чем непосредственно на нем, хотя там и так все дешево. Качество, однако, может быть и похуже. Мы купили из-под прилавка плоды ванили и резные украшения. Кстати, Мадагаскар производит 59% ванили в мире.
Еще одна пикантная подробность. Некоторые мужчины и женщины Мадагаскара так привыкли справлять нужду в любом месте, где она их застанет, что даже в аэропорту уходят для этого в кусты, хотя в 10 метрах от зарослей, в здании, находится бесплатный и чистый туалет. Часто видели женщин, спокойно сидящих на корточках, не скрываясь от окружающих. Эти «дети природы» с интересом разглядывали проходящих мимо людей. Тоже можно сказать и о мужчинах.
В музеях мира мы с женой любим смотреть на выставки ископаемых окаменелостей – аммонитов, трилобитов и других «итов» исчезнувших много миллионов лет назад. На Мадагаскаре их добывают столько, что аммонитами и трилобитами украшают грядки, как декорируют красивыми камешками цветочные насаждения где-нибудь в Европе или Америке.
Встреча с дикими племенами
Приближался день моего рождения. Хотелось отметить его «на еще большей дикой природе» или провести несколько дней на берегу океана, там где нет туристов и населенных пунктов. Чтобы добраться до другого конца острова, мы наняли джип-внедорожник с шофером из местных аборигенов. Семья французов, живущих там, обещала поселить нас в своем коттедже, конечно же «за умеренную плату». Шофер сказал, что он «в том месте не был и туда даже нет никакой дороги» (как потом выяснилось, французы летают туда и обратно на гидроплане). Судя по карте, лучший и кратчайший путь «в то место, где не будет людей», это поехать прямиком через джунгли.
Джунгли встретили нас многовековыми зарослями. Солнце с трудом пробивалось сквозь кроны гигантских деревьев. Через дорогу, идущую по оврагам, пересохшим руслам рек и полянам, перебегали какие-то небольшие животные. Иногда мы пересекали открытые места, заросшие выше головы изумрудной травой. Огромные яркие бабочки и кузнечики величиной с ладонь, ударяясь о стекло, отскакивали в сторону, когда мы проезжали через широкие лесные поляны, усеянные цветами всевозможной раскраски. Мы наслаждались поездкой в открытом джипе, несмотря на пыль, поднятую машиной с лесной дороги.
Вдруг путь нам преградила река. «Надо искать местное племя», – непонятно зачем сказал шофер. Но племя уже само нашло нас. Вокруг машины собрались аборигены. Мужчины были закутаны в вылинявшие покрывала и держали в руках настоящие копья – длинные палки с острыми наконечниками. Копья им нужны не для войны, а для охоты на диких свиней. В кругу стояло несколько девочек, еще совсем детей, но уже беременных и с большими животами. На вид им можно было дать не более 10 лет. Все племя уставилось на мой цифровой фотоаппарат. Хотя «дикие аборигены» и улыбались, все же было не совсем уютно находиться посреди джунглей с вооруженными и полуголыми людьми, которые с таким интересом рассматривали мой блестящий фотоаппарат. Пришлось быстро засунуть его обратно в сумку. Один из молодых мужчин, сняв одеяло и оставшись совершенно голым поманил нас за собой. Подойдя к реке он зашел по пояс в воду и начал делать приглашающие движения шоферу нашей машины. Оказалось, что он зовет не купаться, а аборигены за небольшую плату указывают речной брод. Впоследствии, когда мы упирались в реку, всегда принимались за поиски местных аборигенов.
На Мадагаскаре обитает много разных племен со своими обычаями и языками. Когда-то на острове самое большое и могущественное племя были Овы или Амболамбо. Овы построили для своей королевы большой дворец в столице Антанарива. Хотя, сейчас королевский дворец был закрыт для туристов, нас провели туда за небольшую плату. Дворец был пустой, но раньше, говорят, там находилось много ценностей и украшений. Овы были разделены на 13 классов-рангов. Только человек не ниже 9 класса имел доступ ко двору. Крестьяне и ремесленники были ниже третьего класса Не знаю, как сейчас, но перейти в более высокий класс еще 100 лет назад было практически невозможно. Класс передавался по наследству.
В деревнях живет еще одно интересное племя – Сакалава. Их особенность в том, что женщины мажут лицо белой краской, получаемой из растертой коры баобаба. Мужчины бреют ноги и красят их той же белой смесью. Приличная женщина никогда не выходит из дома не сделав свое лицо полностью белым. Скорее всего это связано с тем, что у Сакалавы наиболее выражены, по сравнению с остальным населением Мадагаскара, негроидные африканские черты и кожа. В тоже время, они считают, что являются потомками белых принцев-завоевателей, которые когда-то покорили многие города по всему миру. Вот и приходится идти на компромисс. Хоть кожа и черная, но белая раскраска говорит о былой славе предков. Живут они очень бедно. Я заглядывал в их хижины. Иногда вся их мебель – это «голый» матрас без простыни и одеяла. Женщины с белыми лицами работали и у французов, где мы снимали комнату. Было непривычно смотреть на них. Как будто современная женщина наложила на лицо маску и ходит с ней, забыв снять перед уходом на работу.
Охота на Голиафа
Если кто-нибудь желает почувствовать себя библейским Давидом поражающим Голиафа – приезжайте на Мадагаскар! Но скорее всего, все будет наоборот. Голиаф, хоть и является одним из самых больших в мире жуков (здесь еще водится мотылек-голиаф), гораздо меньше среднестатистического Давида.
Для энтомолога Мадагаскар, наверно, как Голливуд для начинающего кино-актера (можно привести и другие сравнения). Только на острове водятся самые «престижные» и экзотические жуки. Побывать здесь – заветная мечта любого натуралиста.
Из-за своей доступности по цене и наличии цивилизации, Мадагаскар излюбленное место торговцев насекомыми, коллекционеров, и натуралистов всех мастей. Такие насекомые как самый тяжелый в мире жук – жук-голиаф, достигающий 11 сантиметров в длину и весящий 100 грамм, мотылек-голиаф, жук-жираф, самая красивая в мире бабочка – Урания мадагаскарская с размахом крыльев до 11 сантиметров, и другие удивительные насекомые встречаются только на этом острове (кроме жука-голиафа из этого списка). По самым скромным подсчетам больше 90 процентов всех животных и растений острова эндемичны, то есть живут только здесь. К сожалению, жуки-голиафы стали большой редкостью. В Японии считаются, что они приносят удачу и их популяция из-за массовой ловли сильно сократилась.
Мне удалось поймать и хорошо разглядеть самца и самку жука-жирафа. У красно-черного по расцветке самца очень длинная шея, превышающая длину его тела. Кроме этих редких насекомых мы видели разнообразных хамелеонов, палочников, знаменитых малагасийских «шипящих» тараканов и много другой интересной живности.
Деревянная квартира
Мадагаскар славится своим национальным деревом – баобабом. Это очень большие деревья: до восьми метров в обхвате и 25 метров в длину. Раньше на Мадагаскаре было очень много таких деревьев, но при «конвертировании» джунглей в рисовые поля они были почти все уничтожены. Аборигены используют все части баобаба. Кора идет на изготовление рыбацких сетей, веревок, подстилок и «белой маски» для Сакалава. Из золы коры изготовляют лекарство от многих болезней и недомоганий. Молодые листья едят в салатах, а сушенными посыпают мясо. Из цветочной пыльцы делают клей. И еще много других применений. Мы даже ели плоды баобаба. Говорят - голь на выдумку хитра! При этом, «голь» надо понимать в прямом смысле. Местные аборигены очень бедны и часто ходят просто голыми. Это даже хорошо при такой жаре.
Птицы селятся в кроне баобаба и устраивают там настоящий «птичий город». Люди тоже не отстают от птиц. В одном из баобабов я видел целую двух-комнатную квартиру! В стволе баобаба была сделана прихожая и спальня. В результате, получился целый дом, жил-площадью в 50 квадратных метров!
Баобабы - вместительные деревья. Так, боаб, дерево из семейства баобабовых, в конце 19-го века, использовался австралийцами в качестве тюрьмы для аборигенов.
Морские мытарства
Несколько аборигенов племени Сакалава, работающие у французов, там где мы жили, предложили поплыть с ними на остров. Порыбачить с берега, понырять и просто отдохнуть (хотя, если честно, то мы только это и делали!). Через хозяина отеля, как переводчика, они объяснили, что завтра намечается отличная погода, «клев будет» и мы хорошо проведем время на золотого цвета песке необитаемого острова.
Начался еще один великолепный день! Солнце отражалось от кристаллов ослепительно белого мелкого песка. Теплое и прозрачное неподвижное море было лазурным до самого горизонта. Ничто не нарушало идиллии утра. Загрузив воду и провиант в узкую длинную лодку, мы и еще одно каноэ отправились в путь. Малагасийцы строят свои деревянные каноэ выдалбливая их из куска целого дерева. К каноэ сбоку прикрепляется балансир, называемый по морскому аутригер (английское слово) в виде длинной и узкой «ступеньки». Такие каноэ всегда ходят одним и тем же бортом к ветру. Если ветер меняется на противоположный (например плывем назад), рулевое колесо переносят на другую сторону, но лодка при этом остается повернутой к ветру тем же боком. Иногда, для большего балласта, чтобы лодка не перевернулась от сильного ветра, на балансир становится человек.
Ветра почти не было, парус висел и рыбаки гребли веслами. Путь на необитаемый остров занял у нас около трех часов. На этот остров приезжают аборигены половить рыбу, черепах и понырять за раковинами-рапанами. Остров оказался не очень большим и совершенно без растительности. Все деревья были использованы для костра. На берегу валялось несколько панцирей от съеденных ранее морских черепах. Нырять с маской было не интересно, так как риф вокруг острова был мертвый. Когда мы ели пойманную рыбу, приготовленную Сакалава традиционным способом, к нам подошел «капитан» и жестами показал, что надо уезжать. Надув щеки, он сильно выпустил воздух через, сложенные трубочкой, губы. При этом он сильно размахивал руками и показывал на небо. На небе сияло солнце, не было ни ветерка, и поняв из его пантомимы, что наконец-то идет подходящий ветер и желательно поплыть назад сейчас, чтобы не грести веслами, мы нехотя побрели к лодке.
Но что-то изменилось в природе. Вдруг налетел порыв ветра и небо стало заволакиваться, появившимися буквально ниоткуда, тучами. Рыбаки заторопились. По их серьезным лицам я понял, что дело не шуточное. До этого бывшее тихое и ласковое море сейчас вздыбилось белыми барашками. Еще был виден необитаемый остров, а море уже штормило. Лодку качало из стороны в сторону, «висевший» на балансире рыбак еле держался за веревку. Нам показали, что надо очень крепко ухватиться за сиденье лодки, но и без этого мы вцепились в нее с силой людей, желающих все еще, пока не оставлять этот бренный мир. Не знаю, как на такой утлой лодчонке мы буквально за час «долетели» до берега. Помню только, что меня все время не покидала мысль, что родители даже не знают, где мы находимся и мы не попрощались с дочкой и с ними.
Там же, еще в первый день мы пошли купаться в светящемся ночном море. Плескаясь в теплой воде даже не заметили, как нас отнесло уже довольно далеко от берега. Нас почти уже смыло отливом в открытый океан! Из последних сил доплыв назад к берегу, мы лежали «бездыханные» на песке и смотрели на бесконечное количество звезд в «не загрязненном» электрическим светом, мадагаскарском небе. Не зря говорят, что «не зная броду, не лезь в воду!» Мы не знали, что отливы на Индийском океане такие сильные.
Будущее Лемурии
На сегодняшний день, почти вся площадь Мадагаскара отдана под рисовые поля. Уникальные растения и животные, которые обитали только здесь, навсегда исчезают после вырубки джунглей. Никакие уговоры ученых, что это, мол, «те самые два квадратных метра на всем Мадагаскаре, где обитает, например, уникальная Aldabrachelys abrupta. Если вырубить эти кусты, то она навсегда исчезнет для человечества!» – не помогают убедить местное население остановить уничтожение природы. А что поделать? Кушать то хочется! Существует уже очень длинный список живых существ (растений и животных), что навсегда исчезли с лица земли в Мадагаскаре и больше их никто не увидит.
Когда-то давным-давно, еще до легендарной Атлантиды, существовала одна мифическая страна, так называемая Лемурия (от слова «лемур» - дух, призрак, приведение). Она затонула уже очень давно как раз где-то здесь – в Индийском океане. На Мадагаскаре тоже живут лемуры. Может остров и есть остаток той земли. Будет очень обидно, если и нынешняя Лемурия навсегда исчезнет для потомков, утонув теперь уже не в Индийском океане, а в бесконечных рисовых полях. «Проесть» можно все!
Было бы прекрасно, если бы весь мир помог трудолюбивым жителям Мадагаскара сохранить то, что еще осталось от этой уникальной «природной лаборатории». И пусть это пафосно звучит, но это надо сохранить даже не для нас, сегодняшних, а для наших потомков, которые наверно тоже захотят покормить бананом мокроносых приведений и восхититься древними баобабами!