Горлиан летел медленно, внимательно посматривая по сторонам. И скоро увидел впереди троицу больших птиц.
Они кружили над высокими башнями. Завидев точку вдали, тут же устремились навстречу.
Окружив неизвестного, стражи смотрели хмуро и воинственно:
– Кто ты? – спросил самый большой из воителей.
Рад внимательно разглядывал могучих самцов. Это были птицы с мощными лапами, размах крыльев не меньше пяти метров. Человеческая голова отличалась утончёнными чертами и твёрдым подбородком. Тёмно- карие глаза смотрели грозно, губы скривились в торжествующей усмешке.
Незнакомцы готовились к драке, медленно смыкая круг.
– Извините, – пролепетал Рад тонким голоском. – Я, верно, заблудился.
Стражи переглянулись.
– Откуда ты такой явился? – спросил старший.
– Не знаю, потерял память, то ли в результате вражеской атаки, то ли ударился головой, не ведаю, – вздохнул шпион, скривив губы. – Меня коршуаны хотели поймать, вот и рванул сюда. Вы стражи? Я недавно болел, поэтому не могу ещё сражаться.
– Ладно, юнец, отведём тебя к царице, пусть она решает, что с тобой делать. Лети за мной, - принял решение гигант.
Главный страж направился вперёд, а двое остальных остались, бросая недобрые взгляды на юношу.
Рад вздохнул, мысленно прочитал короткую молитву, и направился за витором, (именно так звали самцов девоптиц).
Миновав самую высокую башню, страж опустился на открытую площадку, огороженную невысоким забором. Тотчас на площадку приземлился и пленник. Там уже ждали два десятка других бойцов.
– Жди, – буркнул воин и улетел, оставив Рада на попечении виторов. Те осмотрели гостя.
– Ты кто таков, какого рода - племени? – спросил охранник с серыми глазами.
– Горлиан, - пояснил юноша.
– Как сумел добраться до нас, ведь пустыню трудно пересечь в одиночку? – не сдавался любопытствующий.
– А я и не был один, – поспешно возразил наш герой.
– Караван? – уточнил витор со светлыми глазами и кудрявыми волосами.
– Именно, - подтвердил молодой человек, - к сожалению, не знаю, остался ли кто в живых? После нападения я рванул во всю мочь, потом отдыхал на какой-то вершине.
Кто не умеет драться, обязан быстро летать и бегать, если желает уцелеть. Живой трус полезнее храброго трупа.
– Коршуаны обнаглели, – рыкнул первый воитель.
– Давно пора грифовитязей звать, – согласился второй боец.
Тут над площадкой закружился главный страж.
– Лети за мной! – приказал он горлиану. Теперь самец направился прямиком к самой высокой башне
Рад летел за витором, поражаясь обилию зелени на здании. Деревца располагалась на верандах, окружавших башню со всех сторон.
Провожатый приземлился на перила, поджидая горлиана. Когда Рад пристроился рядом, витор произнёс с низким поклоном: – Приказание выполнено, ваше величество!
Горлиан увидел среди изумрудных листьев белоснежные крылья и услышал мелодичный голос: – «Ты свободен».
Едва защитник крепости улетел, всё тот же голос властно произнёс: – «Рассказывай, кто и откуда».
Горлиан поведал вновь свою легенду.
– Да, коршуаны активизировались. Сколько их было? – уточнила незнакомка.
– Я не сосчитал, некогда было, мягко говоря, – признался юноша. – Целая стая.
– Видимо, богатый был караван? – продолжала расспрашивать правительница.
– Богатый. Купцы везли товары для обмена с горцами и подарки грифовитязям. Меня-то уже в пустыне подобрали, полуживого. Кажется, их царь хотел нанять дружину для охраны. Теперь коршуаны совсем обнаглеют, – печально взмахнул крыльями наш герой.
– Я не могу отправить тебя на родину, даже если бы знала, где она находится. У нас тоже мало стражей, а дружины нет вовсе. Придётся тебе остаться в нашем царстве на время, - обрадовала собеседница.
– Не собирают ли купцы караван? – живо спросил горлиан. – Я бы полетел с ними.
– Я подумаю, – согласилась девоптица.
Она вылетела из ветвей и устроилась на насесте напротив горлиана.
Рад замер от восхищения. Конечно, орлиан рассказывал о красоте обитательниц соседнего царства, но увидеть наяву чаровницу с белоснежными крыльями оказалось выше сил юного горлиана. Он растерял все слова, судорожно вздыхая и расправив крылья, так как не надеялся на крепость своих лап.
Правительница смотрела на чужака большими ярко-синими глазами и улыбалась, наслаждаясь его растерянностью.
А горлиан любовался правильными чертами лица: соболиными бровями, красиво очерченными губами, мраморной кожей красавицы. Золотистые волосы, уложенные в замысловатую причёску, сверкали в лучах солнца, а золотая корона показывала, что перед ним сама царица.
Девушка тоже рассматривала горлиана с интересом – она впервые встретила самца из этой страны. Ей импонировала его юношеская горячность, когда рассказывал свою историю. А его восторженность, с какой он смотрел на неё, заставляла чувствовать себя неотразимой.
«Если бы и ОН так смотрел на меня», – подумала царица и тяжело вздохнула, унимая заколотившееся сердце.
– Что ты умеешь делать? – спросила девоптица.
– Я был посланцем, видимо, (моё племя славится своей выносливостью и умением находить путь домой), – сообщил Рад. – Правда, совсем недолго, учитывая, ЧЕМ закончилось.
– Очень хорошо! – обрадовалась царица. – У меня маловато быстрокрылых гонцов, которым можно доверять.
– Увы, я и сам не знаю, можно мне доверять или нет, – смутился наш герой. – Вдруг, до того, как потерял память, являлся предателем и негодяем?
– Не похож ты на злодея совершенно, а уж я на таких насмотрелась, – возразила самочка. – Раз уж потерял память, начнёшь всё с начала. Поклянёшься в верности мне.
– Но…– пытался возразить горлиан.
– Никаких «но»,– отрезала царица. – Не представляешь, как тяжко жить и править, когда никому не веришь, а ты такой славный и красивый мальчик. Может, и драться умеешь?
– Нет уж, не рискну хвастаться, не помню, лучше пригласить настоящего грифовитязя, природного витязя – заикнулся юноша.
– Посмотрим, – туманно намекнула царица. – Сначала я должна посмотреть, что ты можешь. Жить захочешь, все навыки вспомнишь, или на ходу освоишь новое.
Девушка посмотрела на свое ожерелье, что висело на груди.
Рад только теперь обратил внимание на эту красивую вещицу. Она была, несомненно, выполнена искусными мастерами, скорее всего, гномами, как и рассказывал Ориан.
Ожерелье состояло из белого жемчуга, на котором висел большой медальон. Подвеска была выполнена в виде сердца из цельного перламутрового камня. По краям виднелась золотая кромка. Камень вспыхивал и бросал в стороны искры.
Пока горлиан рассматривал ожерелье, появились существа маленького роста, но не ночлиши. Это были маленькие человечки с серой кожей, лысой головой и уродливым лицом.
«Вампиры!» – возникло в сознании слово, которое он когда-то слышал, а красотка в выборе слуг не слишком разборчива. Или наоборот, чересчур избирательна. Кажется, капризный характер, не самый худший её порок! Почему в сознании сразу возникло это выражение? Да потому, что у существ были маленькие бегающие глазки, длинный вогнутый нос и огромный рот или скорее даже пасть. Она казалась главной деталью на лице человечков. Постоянно открыта, показывая неровные, точащие в разные стороны острые клыки. Наш герой поёжился, ему показалось, что эти существа смотрят на него злобно, предвкушая, как вцепятся в его шею.
Горлиан отвёл взгляд в сторону. Смотреть на тварей было неприятно, хотя они казались крохотными по сравнению с молодым человеком и вели себя раболепно, склонившись перед девоптицей в низком поклоне…
«Как они отличаются от ночлишей», – подумал Рад. – «Те такие милые и забавные. Ведут себя по-дружески и совсем не раболепствуют. Они считают себя друзьями орлианов, а эти монстры, скорее всего, смерды, даже не прислужники, а скорее, рабы. Вон как они смотрят искоса на царицу. Будь их воля – вцепились бы в нежную плоть. Неужели безумица ничего не замечает?».
Начинающему шпиону захотелось закрыть уши, когда он услышал скрипучий голос, который переходил в шипение.
– Звали, Ваше величество?
– Отведите горлиана к стражам. Пусть ему выделят хорошую комнату. Он теперь – личный посланец, - царица повернулась к новому подданному, – мои карлики выполнят любую твою просьбу.
«Так вот они какие – карлики!», – промелькнула мысль у Рада, но додумать её он решил позже.
Горлиана разместили в отдельной комнате, хотя остальные гонцы и стражи жили в общем помещении, напоминающем казарму, где по всему периметру стояли двухъярусные кровати, длинные столы и лавки.
Юноша невольно сравнивал удобства у орлианов и виторов и склонялся к мысли, что здешняя правительница совсем не заботилась о своей безопасности, если воины, которые должны защищать своего правителя, обитают в тесноте, плохо питаются и нечасто занимаются отработкой боевых навыков.
«Почему такая беспечность?», – думал молодой человек, лёжа на жёстком топчане ночью. – «Царица не похожа на взбалмошную красотку, думающую только о своей внешности. Она надеется, что пустыня не пропустит недругов? Или у неё есть другая, куда более надёжная защита. Какая? Раз водится с нечистью, вроде вампиров, и сама не чурается магии и точнее не белой. А тёмный маг в одиночку способен разделаться с целой армией. Зачем тогда нужен я? Неужели, даже самая чёрная душа нуждается в том, чтобы рядом был кто-то добрый и любящий, человек, который не воткнёт нож в спину при первом удобном случае. Если догадка верна, можно, в общих чертах, представить и что случилось с сестрицей. Трон куда важнее любых привязанностей, конкуренты никому не нужны. Тем более, и делать ничего не надо, намекнул вампирам, а там иссушенный трупик под землёй до окончания веков не найдут. Если только правительница сама не оказалась зачарована и сведена с ума некоей третьей силой, коварным завоевателем, не желающим править напрямую, а лишь через послушную рабыню. Есть над чем подумать».
Горлиану не терпелось встретиться с ночлишем, который был шпионом орлианов, но пока не видел, ни одного такого существа. И неудивительно, странно было бы, если два извечно враждующих народа служили при одном дворе. Но, до недавнего времени, посланник работал - таки. Это может означать лишь одно – карлики явились недавно. И после исчезновения прежней правительницы. Вполне можно допустить, что к преступлению не причастны и лишь возрастающее безумие убийцы заставило призвать их. Значит, в работниках у девоптиц только карлики? Какие отвратительные существа! Каким образом царице удаётся держать их в повиновении? Один взгляд нечисти леденит кровь, а чудовища нечестивые прислуживают во дворце. Не боится коронованная чародейка, что однажды рабы сожрут её на ужин»?
Новый посланец пытался рассуждать здраво, а перед глазами стояло удивительной красоты лицо, которым хотелось любоваться день и ночь. Любовь зла, как говорится. Мозг твердит одно, а сердце вовсе даже иное. Может, разглядел что-то такое, невидимое для других?
«Почему такая красавица одна, неужели казнила всех претендентов, заподозрив в предательстве»? – думал юноша. – «Или у неё есть возлюбленный, которому хранит верность. Конечно, к ногам чаровницы упало уже немало поклонников, но всё же, по-прежнему, не замужем?! Или переживет о сестре? Нет, сильно вряд ли, разве запоздалые муки совести. Царевен, верно, учили не показывать свои эмоции, но всё равно должна она как-то выражать свою печаль по поводу пропажи сестры или не обязана? Может, у местных принято верить в судьбу и злой рок. Что на роду написано, того не избежать. И поэтому тоже не ищут пропажу. Почему я не поинтересовался обычаями девоптиц у орлиана? За пару дней много не выучишь, лишь самое основное. Нет, ну до чего хороша правительница!» –
юноша поворачивался с боку на бок, отгоняя навязчивый образ красавицы девоптицы.
****
А царица Кама тоже не спала, но её совсем не интересовал новоприбывший. Она мечтала совсем о другом мужчине.
«Какой придумать предлог, чтобы пригласить ЕГО? А вовремя появился этот глупый влюблённый горлиан. Уверена, его можно будет использовать в своих целях. Главное, придумать план похитрее! А там уж на эти честные глаза и добрую улыбку любой болван поведётся, даже тот, что царствует в моих снах. Мальчишка станет моими устами».
С такими мыслями царица задремала, во сне она увидела свою сестру Киму. Несчастная протягивала к ней руки и о чём-то умоляла.
«Чего она хочет? О чём говорит? Ничего не поняла», – с такими мыслями Кама проснулась и позвала свою любимую служанку Юку.