26.
Рассчитавшись с официантом, Константин решил прогуляться по городу... Он ходил по улицам, то и дело оглядываясь: боялся, что сейчас у него за спиной заскрипят тормоза, его схватят под руки молчаливые молодчики, увезут в подвал и там станут бить за то, что он посмел репостнуть картинку-демотиватор в соцсети... Но он шел по улице, и никому до него не было дела. В киоске он купил «значок-переливашку» Владимира Путина и Дональда Трампа... Сочинитель Константин тихонько засмеялся и сразу же испугался, что снова начнется истерика... в Массовых Информационных Средствах... так как время для смеха было совсем не подходящим...
14 июня 1940 года произошла трагедия, когда авиалайнер компании «Аэро Оу», названный «Калева», во время рутинного рейса из Таллина в Хельсинки пропал без вести. Когда минуло время прилета по расписанию, с авиабазы Сантахамина на поиски вылетел гидросамолет «Рипон». Однако он ничего не нашел.
Эйно Илмари в это время находился рядом с командиром эскадрильи Магнуссоном на башне управления полетами, где они слушали донесения о ходе поисков. Ютилайнен тоже был готов лететь, так как его истребитель был заправлен и вооружен.
Магнуссон лишь глянул на него и проворчал: «Давай!»
Ютилайнен сразу взлетел и направился к берегу Эстонии, держа высоту 600 футов. Когда он пролетал над маяком Хельсинки, то вдалеке на горизонте заметил силуэт подводной лодки. Ютилайнен повернул туда, и когда до нее осталось полмили, он различил моряка, бегущего на корму корабля. Моряк быстро сдернул флаг и спрятал его под куртку. Ютилайнен знал, что согласно международным законам не имел права приближаться к иностранному военному кораблю в открытом море более чем на 500 ярдов, поэтому он не мог пролететь над субмариной. Тем не менее, он подлетел к кораблю на 100 ярдов и сделал круг вокруг него. Ютилайнен заметил, что лодка стоит посреди множества плавающих обломков разбившегося самолета. На поверхности также можно было видеть большие пятна масла. Ютилайнен сделал еще один круг над субмариной, теперь на расстоянии 50 ярдов от нее, чтобы постараться разглядеть, есть ли на палубе спасшиеся.
Подводная лодка находилась примерно в трех милях от маяка Кери. Ютилайнен взял ручку на себя и повернул в сторону эстонского берега, но потом развернулся и пошел вниз, нацелив нос моего истребителя на субмарину. Его пулеметы были заряжены, и лодка мелькала на прицеле. Он был готов открыть огонь.
В то время Ютилайнен не знал, что советские бомбардировщики сбили невооруженный пассажирский лайнер. Когда лайнер вылетел из захваченного Советами Таллина, вместе с ним взлетели два советских бомбардировщика. Над морем они пристроились с обеих сторон к «Калеве» и хладнокровно сбили его. Все это вскрылось во время Войны-продолжения в ходе официального расследования...
Вернувшись в отель, сочинитель Константин заказал в баре коктейль Keep peace ("Сохраняйте мир") и поднялся к себе в номер... «Финские коктейли для Молотова, видимо, нынче идут на экспорт» - подумал Константин, включая телевизор, которому не верил... И все же было интересно обнаружить на финском телевидении российское ток-шоу! Ток-шоу – это всегда жутко интересно... «Когда предполагаемых виновников задерживают, у меня это вызывает чувство удовлетворения — правильно делают, — говорил генеральный директор радиостанции «Говорит Москва» Владимир Мамонтов. — Ход расследования должен ВЫЯВИТЬ очень МОЩНУЮ ГЛАВНУЮ ПРИЧИНУ того, что произошло. Я этого жду и граждане ждут. У нас в эфире экономист Михаил Хазин сказал, что детей убивала НЕВИДИМАЯ РУКА РЫНКА...»
Алексей Сергеевич Суворин (1834-1912) подождал, когда замолчит «Говорит Москва», в своем лице Владимира Мамонтова и продолжил: «18 мая. Сегодня при раздаче кружек и угощения задавлено, говорят, до 2000 человек... Трупы возили целый день и народ сопровождал их. Место ухабистое, с ямами. Полиция явилась только в 9 часов, а народ стал собираться в два. Бер публиковал несколько раз о кружках, и в Москву в эту ночь но одной Московско-Курской дороге приехало более 25 000. Что это была за толпа и что это за ужас! ! Раздававшие бросали вверх гостинцы, а публика ловила. Одна баба говорит: "До 2000 надавили. Я видела мальчика лет 15, в красной рубахе. Лежит, сердечный". Сзади мужик лет 30-ти возмущается: "Я бы мать высек, зато, что она пускает таких детей. До 20 лет не надо пускать. Ишь, позарилась на такой пустяк. Кружку эту через две недели можно купить за 15 коп." - "Кто же знал, что беда такая будет?". Было много детей. Их поднимали и они спасались по головам и плечам. "Никого порядочного не видел. Все рабочие да подрядчики лежат", -- говорил какой-то мужчина о задавленных...
Государь дал на каждую осиротелую семью по 1000 руб.
Камергеру Дурасову я сегодня напел резких речей, когда он сказал, что напрасно доложили государю о погибших. Их -- 1138. Завтра на Ваганьковском кладбище будет устроен морг и там будут разложены трупы для определения их фамилий и проч.
Следующие коронации, - если они вообще будут только, - обойдутся уж без кружек и царских гостинцев...»
В дверь постучали... Константин вздрогнул и сделал звук потише. Снова постучали. Взглянув в глазок, Константин увидел улыбающегося официанта. Коктейль Keep peace ("Сохраняйте мир") был кстати... В номере становилось душно...
«19 мая. Сегодня был на Ходынском поле... – говорил Суворин. - В 9-м часу пришла полиция. Стали убирать мертвых: побрызгают водой - не оживает, - тащат и кладут в три ряда, "как дрова в сажень", - выразился один. Государь встретил один из возов на Тверской, вылез из экипажа, подошел, что-то сказал и, понурив голову, сел в коляску. Настроение сегодня мрачное, ругательное. Один торговец говорил: "Этих распорядителей надо на Сахалин. Да и этого мало, - куда-нибудь подальше и похуже. Кровопийцы, народной кровью напились!" Рассказы однообразные, но отражающие момент этого ужаса. "Теперь станут говорить, - сказал один крестьянин, лет 45, - что народ виноват. А чем мы виноваты? Вот теперь на Ваганьковском кладбище 1282 трупа и все кладбище окружили войсками, точно мертвые в этом нуждаются. А вчера не било ни городовых, ни войска. Народу миллион было. Как тут самим управиться?" Говорят, были пьяные, угощавшиеся водкой около рва. Затем босые команды были. Винят Власовского (вчера говорили, что он стрелялся, но адъютант подтолкнул руку, и он выстрелил в картину -- ничего этого не было), но он не о двух головах. Три начальства. Вел. кн. Владимир враждует с Воронцовым и не давал войска. Сергей тоже не хотел признавать Воронцова - и вот результат. Народ и говорит не без оснований, что нарочно это устроили. "Нам западни устроили, волчьи ямы". Государю следовало бы поехать посмотреть эти ямы и брустверы. Он увидел бы, как его подданные брали штурмом крепость его подарков. Эти ущелья г. Бера должны остаться историческими. "Беровские ущелья!" Ничего не сообразили. Но кто-то зато сообразил заказать кружки за границей и брал командировку заграницу, чтобы посмотреть, как заготовляют кружки. Если сообразить, что кружек заказано 400 000, что каждая из них стоит 10 коп. и еще на 5 коп. гостинцев, с тощей брошюрой "Народный праздник", то всего на всего эти подарки составляют по большей мере 60 000 руб. Но стоимость полиции гораздо дороже обошлась. Другие увеселения и театры, на которые отпущено 90 000 руб., ничего не стоили по своему значению. Вообще, тут делалось все без головы, делалось чиновниками, которые свои квартиры во время иллюминация украсили разными орденами в виде лампочек. "Они хотят указать царю, какие ордена они желают получить", - сострил кто-то.
На Ваганьковском кладбище трупы лежали в гробах и без гробов Все это было раздуто, черно, и смрад был такой, что делалось дурно родственникам, которые пришли отыскивать своих детей и родных. Одна женщина сказала мне: - "Я узнала брата только по лбу"... Если когда можно было сказать: "Цезарь, мертвые тебя приветствуют", это именно вчера, когда государь явился на народное гулянье. На площади кричали ему "ура", пели "боже, царя храни", а в нескольких стах саженей лежали сотнями еще неубранные мертвецы...»
Призрак коммунизма ходил среди кричащих «УРА», а рядом плакал призрак Аннабель... «Есть ли у людей право выйти и высказать свои претензии? Безусловно. Но когда вбрасывают фейки...» - возмутился Владимир Соловьев...
Сочинитель Константин допил коктейль... «В истории отечественной общественной мысли имя Суворина ассоциировалось (у Константина) с издаваемой им газетой “Новое время”. Исполнив свою мечту (т.е.купив собственную газету), Суворин резко «повернул вправо». В.И. Ленин в некрологе опубликованном в “Правде” № 94, 18 августа 1912 г. давал ему такую характеристику: “Либеральный журналист Суворин во время второго демократического подъема в России (конец 70-х годов XIX века) повернул к национализму, к шовинизму, к беспардонному лакейству перед власть имущими. Русско-турецкая война помогла этому карьеристу найти себя и найти свою дорожку лакея, награждаемого громадными доходами его газеты «Чего изволите?». «Новое Время» Суворина на много десятилетий закрепило за собой это прозвище «Чего изволите?». Эта газета стала в России образцом продажных газет. Нововременство стало выражением, однозначащим с понятиями: отступничество, ренегатство, подхалимство”...»
Что касалось «невидимой руки рынка», о которой рассуждал в 2018 году экономист Михаил Хазин, удовлетворяя чувство Владимира Мамонтова, у сочинителя Константина вызывало тяжелое недоумение: с одной стороны любая маленькая американская девочка в формате Джин Строус знает, что «Адам Смит писал, что экономикой правит невидимая рука рынка. Но так было еще ДО ПРОМЫШЛЕННОЙ РЕВОЛЮЦИИ...», с другой стороны - «До того как история бизнеса стала составлять главный научный интерес Альфреда Чандлера (1918-2007), в качестве предмета изучения в бизнес-школах преобладала экономическая история. Популярная журналистика и научные круги в то время заинтересовались коррупционной практикой бизнесменов, и, по общему признанию, это был тупиковый путь, позаимствованный у Западной Европы. Предпринимателей стали называть «баронами-разбойниками», и только в 1934 году после перевода на английский язык работы Йозефа Шумпетера «Теория экономического развития» эта точка зрения начала меняться. Шумпетер рассматривал предпринимателей как фактор позитивного развития общества. Отдельные ученые начали переосмысливать историческое значение «баронов-разбойников». Теперь они рассматривались как рациональные, смелые и дальновидные «деятели промышленности», которые заслуживали доверия за то, что сделали экономику США доминирующей, способной защитить себя и союзников от тоталитарных посягательств в XX столетии. Как бы там ни было, именно Альфред Чандлер оформил историю бизнеса в самостоятельную научную дисциплину. Его занятие было новым во многих отношениях... В «ВИДИМОЙ РУКЕ», второй программной работе, Альфред Чандлер использовал понятие управленческого предприятия для объяснения различных событий: почему Германия стала наиболее развитым европейским государством перед Второй мировой войной, почему США до 1960-х годов были крупнейшим мировым производителем и как Япония затем стала их самым успешным конкурентом. За эту книгу он получил Пулитцеровскую премию. Сейчас эти и другие работы, например написанная в соавторстве с Ричардом Тедлоу «Грядущий управленческий капитализм», являются обязательными к изучению в более чем 30 высших учебных заведениях в США и за рубежом...»
«Поэтому ВЫЯВЛЯТЬ очень МОЩНУЮ ГЛАВНУЮ ПРИЧИНУ они будут еще с десяток президентских сроков...» - подумал Константин... Ведь не случайно, в 1923 году врач Лев Давидович Френкель в предисловии к «Дневнику Суворина» писал: «...долгое время А. С. Суворин был человек-человеком; вел тяжелую жизнь труда и лишений: в газете Башмакова работал с 10-ти утра до 3-х ночи, писал фельетоны, составлял заметки, делал "хронику", писал театральные рецензии, читал корректуру объявлений; проще говоря, прошел суровую школу чернорабочего в газетном деле. А когда развернул свое "Новое Время" во влиятельный орган, стяжал "славу" и громадное состояние на публикациях предлагавших свой труд кухарок и прислуг, - оказался в плену: его захлестнули влиятельность и богатство. Уже другие стали заботиться об его славе, о нем стали радеть сановные люди, которым он был крайне нужен, как рупор. Они же несли ему новые богатства, в виде разных льгот и концессий, даже заискивали перед ним. Министры и царедворцы искали Суворина и его газеты. И тут произошло с Сувориным то же, что происходит в парламентарных странах по сие время с т. н. "левыми" депутатами: они становятся врагами тех, кому собирались посвятить свои силы – ОНИ ПЕРЕХОДЯТ НА СТОРОНУ ВРАГОВ НАРОДА... Личная его жизнь и бесславный конец свидетельствуют о том, что он был не в силах высвободиться из плена славы и богатства, которые он стяжал, продав душу дьяволу - реакции. Но сознание, что ум и талант свой он отдавал делу спасения утопающего режима, который был ему, выходцу из однодворцев, сыну крестьянки, чужд, никогда его, по-видимому, не покидало. Вот почему, "достигнув высшей власти" неправедными путями, он так часто пишет со скорбью о самом: себе и о растраченном своем таланте и отводит душу в иронических и полных презрения записях об окружающих...»
Сочинитель Константин закрыл глаза... Откуда-то из глубин незаметно прошедшего будущего послышалась музыка. Играла рок-группа «Савояры (Кочевники)»... Константин прислушался...
Средь мира дольного
Для сердца вольного
Есть два пути.
Взвесь силу гордую,
Взвесь волю твердую:
Каким идти?
Сочинитель Константин где-то уже слышал эти стихи... но не мог вспомнить... Вспомнился почему-то Павка Корчагин, лежащий на железной кровати в военной форме... Перед Павкой был микрофон: «Товарищи! – говорил Павка. - Я глубоко счастлив, что могу передать свой комсомольский привет лучшим сынам советского народа, собравшимся на свой девятый съезд! Мне трудно говорить спокойно...»
И Константин понимал Павку Корчагина... Странными были только шумы... неразборчивый голос... и снова, абсолютно ясно Константин услышал: «ДВЕ РАСЫ». - Речь становилась пронзительней... - «Будущее точно рискует кого-то из нас переехать КАТКОМ.... Быть может, мы жили в одном прошлом, которое видели по-разному, но будущее точно рискует кого-то из нас переехать КАТКОМ.
То, что придёт ещё позже, быть может, примирит нас – но это уже не будет иметь не малейшего значения.
В России живут сотни народов, и уживаются тысячу лет. Но в том смысле, о котором я говорю сейчас, у нас две расы.
Эти две расы – иной крови. Разного состава.
Когда мы выплываем – они тонут. Когда они кричат о помощи – мы не можем их спасти: нам кажется, что мы тащим их на поверхность, а они уверены, что топим. И наоборот: пока они нас спасали – мы едва не задохнулись.
Нам больше нечего обсуждать...»
Константин открыл глаза. Он ни с кем ничего не собирался обсуждать. Ни с писателями, ни с сотрудниками НКВД, если, конечно, БОГ не выдаст... Ток-шоу продолжалось... Ему бы только добраться до Норвегии. Где не будет Лазаря Кагановича, который словно репетитор для подготовки к ЕГЭ на мусорном полигоне «Ядрово» по истории... бесконечно спрашивает Александра Мильчакова, который отсидел при Сталине 15 лет: «Перечислите мне всех первых секретарей ЦК комсомола, где они?» Мильчаков отвечал: «Раз вы спрашиваете, стало быть, знаете, где они». Последовал перечень фамилий, оказалось, что все они арестованы — Рывкин, Шацкин, Цейтлин, Смородин, Чаплин…»
И обсуждать с Когановичем больше, как оказывается, нечего... Да, они иной крови! Как Сталин и Троцкий! Как Мао и Дэн! Ведь не случайно «не смотря на то, что Дэн Сяопин пытался поднять уровень жизни, (избавляясь от методов «культурной революции» Мао Цзэдуна), Мао все же направлял на него средства массовой информации, которые прибегали к нелепым лозунгам вроде: «СОРНЯКИ СОЦИАЛИЗМА ЛУЧШЕ ПОСЕВОВ КАПИТАЛИЗМА».
(Каток переехал Мильчакова, но на радость Александра Фадеева, не раздавил его, как несанкционированный продукт...)
И журналист Владимир Алексеевич Гиляровский (1855-1935), махнув «МОСКВОЙ ГАЗЕТНОЙ» рассмеялся! «"Русские ведомости"! "Русские ведомости"!» - крикнул он...
- Наша профессорская газета, - называла ее либеральная интеллигенция.
- Крамольники! - шипели черносотенцы.
- Орган революционеров,- ОПРеДелИЛ департамент полиции.
Газета имела своего определенного читателя. Коренная Москва, любившая легкое чтение и уголовную хронику, не читала ее.
Первый номер этой газеты вышел 3 сентября 1863 года. Подписка 3 рубля в год, три номера в неделю.
Основал ее писатель Н. Ф. Павлов и начал печатать в своей типографии в доме Клевезаль, против Мясницкой части. Секретарем редакции был Н. С. Скворцов, к которому, после смерти Павлова, в 1864 году перешла газета, - и сразу стала В ОППОЗИЦИЮ "Московским ведомостям" М. Н. КАТКОВА и П. М. Леонтьева... Восьмидесятые годы были расцветом "Русских ведомостей". Тогда в них сотрудничали: М. Е. Салтыков-Щедрин, Глеб Успенский, Н. Н. Златовратский, А. П. Чехов, Д. Н. Мамин-Сибиряк, К. М. Станюкович, А. Н. Плещеев, Н. Е. Каронин, Г. А. Мачтет, Н. К. Михайловский, А. С. Пругавин, Н. М. Астырев, Л. Н. Толстой, статьи по театру писал В. И. Немирович-Данченко...»
Конечно, Гиляровский хотел выплыть, а КАТКОВ и Леонтьев не хотели тонуть... Такова диалектика... Советских студентов в высших учебных заведениях мудрые советские философы учили: «По отношению к МНЕНИЯМ, дающим одностороннее и потому упрощенное понимание того или иного вопроса, СОКРАТ применял МЕТОД ИРОНИИ, побуждая собеседника признать, что он прав лишь частично. Искусство ДИАЛОГА философ называл МАЕВТИКОЙ (от греч. Maieutike - повивальное искусство), подразумевая, что диалог помогает рождению истины как чего-то нового, того, что отсутствовало в начале спора, но появилось в процессе обсуждения...»
И на этом ФОНЕ совсем дико выглядела «АПОЛОГИЯ СОКРАТА», который не придирался к предвыборным программам... но до пенсии так и не дожил... Однако, ДИАЛЕКТИКА, поселившись на русской почве, продолжала жить по своим понятиям... Не обошла она стороной и двух дочерей, советского писателя и очень Весёлого Артёма (настоящее имя Николай Иванович Кочкуров; 1899—1938), расстрелянного по всем правилам никогда не тОнущих... Но, как бы грустно не было, Веселая Заяра в своих «Воспоминания о тюрьме и ссылке» писала: «Гайра проходила педпрактику в школе и на уроке истории сказала, что в 1905 году отсталые слои населения принимали участие в еврейских погромах; ее сокурсник расценил эти слова как клевету на русский народ и довел их, с соответствующим комментарием, до сведения партбюро курса. Делу был дан ход, и после нескольких — на разных уровнях — проработок Гайру исключили из комсомола... Так что последние недели мы с сестрой жили как на вулкане; правда, об аресте не думали, больше всего опасались, что Гайре не дадут закончить университет, но поскольку ее допустили до защиты диплома и она защитила его с блеском, мы решили, что худшее — позади...» На дворе был 1949 год... фашизм был разбит... но кому-то радости это не доставляло...
И тогда, немецкий социолог и психоаналитик, один из основателей неофрейдизма и фрейдомарксизма, Эрик Фромм (1900-1980) самым неожиданным образом на основе РАЗВЕДДАННЫХ пришел к выводу: «Хотя Ленин и Троцкий еще надеялись, что революция в конце концов приведет к господству в обществе индивида, как то представлялось Марксу, Сталин предал все, что было «левого» в этих надежд, и скрепил предательство физическим истреблением всех тех, в ком надежда возможно не окончательно угасла. Сталин сумел построить свою мегамашину, использовав в качестве ядра хорошо развитый промышленный сектор, хотя тот был гораздо ниже уровня таких стран, как Англия и Соединенные Штаты. Лидеры коммунистов в Китае столкнулись с другой ситуацией. У них не было заслуживающего упоминания индустриального ядра. Их единственным капиталом была физическая энергия и чувства и мысли 700-миллионного народа. Они решили, что посредством полной координации этого человеческого материала они смогут создать эквивалент первоначального накопления капитала, необходимого для достижения технического развития, которое в сравнительно короткие сроки достигло бы уровня Запада...»
Война рас... в фельетонную эпоху крайне серьезна... Без кавалерии в ней не обойтись! И тогда, сквозь грохот копыт и свист казачьих нагаек слышится бодрый голос Владимира Соловьева! «Революция консерваторов. Война миров» - возвещает Владимир Рудольфович! И школьники, побросав свои желтые уточки, разбегаются в разные стороны...
«Вы когда-нибудь задавали себе вопрос, как подавили восстание на Тяньаньмэнь? – кричит им в вдогонку Владимир Рудольвович. - Когда вы будете читать что-нибудь по этой теме, то с большим трудом найдете данные о том, сколько же на самом деле было студентов на площади, и уж совсем тяжело будет найти сведения о том, сколько там было военнослужащих... Никаких иллюзий быть не должно: расправились с зачинщиками страшно. Многие организаторы и активисты протестного движения бежали за рубеж, в Гонконг, – туда была налажена тайная дорога по переправке «политических». Те, кому бежать не удалось, были схвачены.
Предполагается, что смертный приговор получили не восемь человек, о которых сообщили официально, а гораздо больше. Иностранцы дают очень большие цифры – по мнению Amnesty International, после событий на Тяньаньмэнь казнили около тысячи человек, огромное количество людей на долгие годы оказались в тюрьме. Говорили, что Дэн Сяопин учел нерешительность Горбачева во время и после разгона демонстрации в Тбилиси и понял, что таким путем он не пойдет точно. И потом благодарил наших товарищей, говоря, что «учитывая ваши недостатки, мы поняли, что на Тяньаньмэнь нельзя проявлять слабость».
Ни о каком милосердии речи даже не шло. Гайки были закручены полностью. Введен жесточайший контроль над СМИ. Понятие «свобода слова» применительно к Китаю отныне можно было использовать только в ироническом ключе. Напомню, что там до сих пор и Интернет очень сильно ограничен и нет социальных сетей, к которым мы привыкли, – вернее, социальные сети есть, но они не работают так, как мы этого хотели бы. Китай во многом остается крайне закрытым. Но благодаря решительности Дэн Сяопина китайцы сохранили государство – то самое ужасное, страшное и гадкое государство, вороватое, коррупционное, с давлением только одной партии и полным отсутствием демократических свобод.
При этом – колоссальный экономический рост! Бешеные темпы развития! Построена совсем другая страна. А в странах победивших «оранжевых» революций мы видим какую-то фигню. Причем, замечу: везде, где такие революции увенчались успехом, это ни в коей мере не привело к тому, чтобы с коррупцией разобрались. То есть основные лозунги, с которыми люди выходили на протест, почему-то так и остались нереализованными.
Международное осуждение Китая, конечно, было страшное. В самом деле, согласитесь, это же ужасно. Вы можете себе представить, чтобы в цивилизованной стране разгоняли студентов, введя в город 400 тысяч военнослужащих? Конечно, можно сказать, что необходимо сделать поправку на масштаб – все-таки дело происходило в Китае с его миллиардным населением. Ну хорошо, численность населения Пекина – 20 с лишним миллионов человек. 10 процентов жителей города выходили на улицы. И это не остановило китайское руководство в применении силы и жесточайшем подавлении волнений.
Обратный пример – Украина. Стопроцентное повторение – хотя и в гораздо меньшем масштабе – китайского варианта. Были ли какие-нибудь основания для того, чтобы проводить этот майдан? Да даже близко никаких. Сценарий – как под копирку. Вытащили студентов? Вытащили. Поставили палаточные городки? Поставили. На этом сходство закончилось. А ведь Янукович мог использовать опыт китайских товарищей и жестко разогнать студентов. Да, наверняка погибли бы люди и все кричали бы, что это преступление и Янукович подонок. Но ведь и так была «небесная сотня». И более 10 тысяч убитых на Донбассе. И гражданская война. И потеря Крыма. И отколовшиеся территории на юго-востоке, которые неизвестно кто, неизвестно как и неизвестно куда будет возвращать. Адекватная ли это цена за проявленную мягкотелость? Но Янукович думал о чем-то другом. У него не было этой страшной, всеподавляющей политической воли. Не было и понимания, что он достаточно независим от Запада, чтобы суметь использовать свои полномочия так, как они были использованы Дэн Сяопином...»
Но о самом главном, Владимиру Рудольфовичу говорить не зачем... Он шоу-мэн! У него другие задачи... как у любой джаз-банды... Однако, 1976 год не следует забывать, когда для Мао вновь наступил благоприятный момент, видимо, последний в его жизни... «Мао считал «культурную революцию» своим величайшим достижением с момента прихода к власти в 1949 году и, чтобы противостоять Дэну, оставил на местах четырех «ЦЕПНЫХ ПСОВ» «КУЛЬТУРНОЙ РЕВОЛЮЦИИ»: госпожу Мао, Чжана Кобру, ГЛАВУ СРЕДСТВ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ Яо и своего протеже Вана – группу, которую сам Мао прозвал «БАНДОЙ ЧЕТЫРЕХ». Это была личная группа Мао, которая выражала его истинную политику... В свою очередь, вскоре после возвращения в Пекин весной 1973 года Дэн создал свою собственную контргруппировку вместе с главой армии маршалом Е и премьером Чжоу Эньлаем... Когда главный союзник Дэна Чжоу Эньлай умер в 1976 году в возрасте семидесяти восьми лет, Мао немедленно начал действовать. Он уволил Дэна, посадил его под домашний арест и публично выдвинул против него обвинения. Одновременно он остранил маршала Е... Однако смерть Чжоу ВЫЗВАЛА К ЖИЗНИ НЕЧТО, прежде не существовавшее в МАОИСТСКОМ КИТАЕ: ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ. В предыдущие годы, при Дэне, сведения о том, кто за что выступает наверху, впервые стали поступать через реабилитированных коммунистических слуэащих и детей – и разошлись по всей стране... В начале апреля вулкан народного гнева начал извергаться во время праздника поминания усопших и уборки могил, когда китайцы по традиции вспоминают своих мертвых. Толпы добровольно собрались на площади ТЯНЬАНЬМЫНЬ, чтобы почтить Чжоу венками и стихами и осудить «культурную революцию». Что еще удивительнее, в центре столицы толпы разбили милицейские машины, передававшие приказ очистить площадь, и подожгли штаб милиции, собранной «БАНДОЙ ЧЕТЫРЕХ» и попытавшейся силой разогнать демонстрантов. Этот ВЫЗОВ ПРАВЛЕНИЮ МАО был сделан в непосредственной близости от его дома.
Режим подавил протесты с большим кровопролитием. Госпожа Мао приветствовала это как победу, а сам Мао написал: «Отличный способ поднять дух. Хорошо. Хорошо. Хорошо». Репрессии прошли по всей стране, но Мао уже НЕ УДАВАЛОСЬ нагнать такой УЖАС, КАК ПРЕЖДЕ... Хотя ДЭН не имел никакого отношения к организации демонстраций, простой прием продемонстрировал его популярность: всевозможные бутылочки, подвешенные к соснам вокруг площади Тяньаньмынь. Имя Дэна, Сяопин, произносится так же, как «бутылочки». Этот знак заставил Мао почувствовать очень сильную угрозу. Еще не бывало такого, чтобы общественность объединялась с противниками партии. Мао распорядился, чтобы Дэна вместо домашнего ареста перевели в камеру предварительного заключения в другой части Пекина.
Но вместо того чтобы наказать Дэна с той же жестокостью, какую выказывал по отношению к другим врагам, Мао оставил его невредимым. Это было сделано НЕ ПОТОМУ, что он симпатизировал Дэну...» (так мог бы подумать только какой-нибудь Киселев) «Мао просто ОПАСАЛСЯ СОЗДАТЬ ТАКУЮ СИТУАЦИЮ, при которой многочисленные сторонники Дэна в армии сочтут, что им необходимо действовать. Хотя Мао отстранил союзника Дэна маршала Е, последний продолжал сохранять практически полный контроль над военными...»
И прежде чем Владимир Рудольфович среагировал на провокацию госдепа...
Константин переключил канал... и лоб в лоб столкнулся с прозаиком и публицистом Аркадием (Арон) Яковлевичем Сахниным (1910, Луганск - 1999, Москва). Аркадий Сахнин торопился... Ему предстояло совершить несколько рейсов в далёкие страны... Но «на каком судне идти?» - спросил Сахнин у Константина... Константин пожал плечами... Какое ему дело? Но тут на выручку пришел Министр морского флота Виктор Георгиевич Бакаев! И он рассказал поразительную историю: «Океанский теплоход коммунистического труда "Солнечногорск" подходил в густом тумане к берегам Австралии. На внешнем рейде Сиднея стояли американские, английские, норвежские и другие суда. Сплошной, непроницаемый туман не давал им возможности войти в порт.
Капитан "Солнечногорска" Дмитрий Васильевич Кнаб решил не бросать якорь, а идти к пирсу. Это не был красивый жест или необдуманный, рискованный шаг. Советский теплоход, оснащенный самой современной аппаратурой, с опытнейшими штурманами на борту, вполне мог справиться с подобной задачей.
О намерении капитана сразу узнали в порту. К месту, куда должен был подойти теплоход, бросились люди. С причалов, пристаней, складов шли докеры, грузчики, портовые рабочие. Им было интересно посмотреть, как все это произойдет. Собралась большая толпа. Сквозь мутную толщу тумана была видна приближающаяся громада. И когда судно подошло совсем близко и матросы Саша Киш и Володя Скрыпник готовились бросать концы, произошло непостижимое: как по волшебному мановению туман рассеялся. Засветило солнце, будто и в помине никакого тумана не было. И люди увидели белый, сверкающий корабль и полыхающее КРАСНОЕ ЗНАМЯ НА МАЧТЕ. Тут же кто-то перевел это длинное слово "Солнечногорск", и все заговорили о том, что советский теплоход привез с собой солнце.
Началось паломничество. Каждый день, с утра и до позднего вечера, вереницы людей двигались к теплоходу. Они осторожно ступали по коврам длинных коридоров грузового судна, заглядывали в жилые помещения, поражаясь тому, что каждый матрос имеет отдельную каюту, ощупывали белый кафель ванных комнат, поднимались в салоны для отдыха и чем больше осматривали судно, тем больше верили, что этот корабль привез в их страну солнце.
Но, возможно, они только так говорили. Вряд ли многие из тысяч посетивших теплоход могли всерьез принять версию о том, будто солнце привез корабль. Скорее всего им виделась озаренная солнцем страна, откуда пришел этот корабль. Скорее всего так и было, потому что, уходя, люди останавливались у большого портрета ЛЕНИНА и подолгу смотрели…» И Сахнин решил отправиться в путешествие на "Солнечнегорске"...
Так было... Сочинитель Константин выключил телевизор...