Проснулся я сегодня поздно. Вставать совершено нехотелось. Такое забытое чувство тепла, так и манило подремать ещё не много, ещё чу-чуть. Из окна пробивались лучики света, весело играя на полу, как в моём сне, в моём первом сне за долгое время. Это были кадры засвеченной плёнки, которые так давно поставили на полку, что они покрылись толстым слоем пыли. Это было моё детство. Я вспомнил нашу дачу, которую мы продали пять лет назад. Мою седую бабушку, приучившей верить в добро, хоть это и очень трудно. И счастье, настолько затерявшееся в прошлом, что я даже не сразу его узнал. Но нужно было вставать. Из кухни доносился запах жаренной картошки и словно из кино - Мечтатель, я вам завтрак приготовила, идите есть?- голос Светланы. Я хотел было одеться, но с удивлением обноружил, что моё трепьё исчезло, а вместо него на стуле с красной подушкой висели чистые и поглаженные вещи, в которых я не сразу узнал свой. Но через пару минут я всё же оделся и отправился на кухню к Светлане.
Крартира у Светланы была однокомнатная, но невероятно уютная. Коридор был обклеен обоями в цветочек, с нехитрым узором на лепистках, танцующем на них с грацией бабочки так изящно, что цветы словно оживали и спускались с бумажной картины, как благородные розы. Вдоль стены, окутанные этим зелёным ковром, распологались фотографий в рамачках с карявой резьбой, на которых весёлые дети бежали в препрыжку с отцом и лишь в одном случай с матерью. Она мелькала далеко и блёкло, будто и нет её вовсе, словно солнце так пошутила над незадачливым фотографом. Затем шла гостиная. Стены плавно перетикали в неё, оброзуя разноцветное озеро с маленьким островком посередине, в виде жёлтого пуфа. На окнах было много горшочков с цветами, болтавщих о чём-то с лёгким сквозником. На удивление телевизор отсутствовал, только одни книги, спящие сказочным сном в ожиданий своего читателя. Но главным героем этой историй, была кошка, которая как каролева восседала на диване и блестала красивой табличкой на шее с натписью-Асоль.
На столе уже стояли блюда с завтроком. Светлана заваривала чай напевая какой-то мотив. Лишь занавески, с небрежно разбросаными на них грушами, угрюма весели ещё доконца не проснувшись. От картошки поднимался пар, завораживая меня одним свойм видом, как змею флейта. Светлана радостно улыбалась, поправляя свой рыжые пряди волос, а потом шопотом спросила - Мечтатель, а вы почему вчера были на мосту? - На секунду в воздухи всё будто замерло, стало серым и бледным, даже плита перестала шипеть, будто боявшейся стать виноватой в нарушений покоя хозяйки и её нового друга. Но тут засвестел чайник, я очнулся и сказал только одно слово - Садитесь...- Светлана налила чай и покорна села застол, а я начал свой рассказ.
Когда я закончил, был десять часов. Картошка и чай давно остыли, а Светлана лишь тихо плакала вытираясь краем фартука. Мне стало неловко. Неужели я её чем-то обидил? Я хотел было спросить, но тут Светлана встала, широко раскрыла окно и, сделав пару глотков свежего воздуха, отправилась в гостиную, где и проседела весь день, читая книги.