Чехов и жизнь насекомых

               
    В аннотации к книге Виктора Пелевина «Жизнь насекомых» автор  назван «постсоциалистическим сюрреалистом». Звучит вычурно, но, кроме литературной игры, тут есть и  смысл, и позиция. Пелевинский прием, конечно, не нов – вспоминается «Насекомое» Ф.Кафки. Через поведение жуков,  мух, тараканов вскрывается психология людей  тараканьего пошиба – наркоманов, проституток, алкашей, рекетиров… Лиризм и драматизм  ситуаций покрывается  тотальной иронией. Вот американский  комар напился русской  кровушки с добавкой одеколона «Русский лес»… Вот  наивная муха-проститутка  вопрошает  комара: «А в Америке говна много?»… Вот опера «Жизнь за царя»  в  муравьиной транскрипции: большие черные муравьи напали на рыжий муравейник. Старый мураш обещает провести захватчиков в камеру, где лежит  матка, а сам завел их  в воронку муравьиного льва… «Тревожно и страшно заиграл оркестр,  по залу прошел вздох ужаса…».  Вот милиция сочувственно внимает дебоширу, который пытался избить иностранца: «Американские  комары наших мух е…,  а мы смотреть будем?»…
    Не прошел В.Пелевин мимо чеховской темы – очень уж она культурологически знакова.  Два  насекомых наркомана ведут речь о современном искусстве. Один называет  нынешний постмодернизм «искусством советских вахтеров»:  на посту скучно было, вот они и придумали развлечение… Другой причастен к искусству и ходит по улице в сапогах – вживается в образ Гаева. Никак не может постичь «кульминацию» роли.   
     «Для Гаева <…> это то место,  когда он говорит, что ему  службу в банке нашли. В это время все вокруг стоят  с тяпками в руках, а  Гаев их медленно оглядывает и говорит:  «Буду в банке». Тут ему сзади надевают аквариум, и он роняет бамбуковый меч.
-  Почему бамбуковый меч?
-  Потому что он на бильярде играет. <…>
-  А аквариум зачем? <…>
-  Ну  как, - ответил Максим. – Постмодернизм. Де Кирико.
   Никита, напарник нашего театрала,  так оценивает искусство постмодернизма:
-  Говно ты <…> а не художник-концептуалист. Ты просто ничего больше делать не умеешь, кроме как треугольники вырезать и  писать «х..». <…> А на «Вишневом саде» вы тоже   треугольник вырезали и  «х..» написали, а никакой это не спектакль. И вообще в этом постмодернизме  ничего нет, кроме  х… и треугольников» (М.: Вагриус, 2003).
    Да, характеристика меткая и злая.  Однажды в Польше я побывал в доме художника-концептуалиста, преподавателя  Академии художеств.  У него видел я «концепт», которым он сильно гордился: черный квадрат с  неровно отпиленным углом.
- Но это же «Черный квадрат» Малевича!
- Малевич гроша медного не стоит, а вот это – моя концепция искусства…
    Тема «банка», в котором намерен служить чеховский персонаж, у Пелевина  анекдотически преобразована в тему стеклянной «банки». Тут просматривается параллель из мира наркоманов. Оказывается, в травке (конопле) водятся микроскопические клопики. По поверьям, перед налетом милиции эти клопы  вылезают из конопли.  Если накрыть  «косяк» банкой, то клопики  окажутся  на стекле. Стало быть, надо срочно «линять», пока «менты» не накрыли. Вот, бедный Гаев  и оказывается чем-то вроде конопляного клопа, который засветился в банке накануне милицейского «шухера»… Забавно.
                9 июля 2005.