Я уходил искать Бессмертие.
Не желая быть смертным, с непременными атрибутами его: мыслить, одновременно ненавидя и убивая, я хотел найти выход из этого порочного круга навсегда. Я разрывал с людьми, ибо люди на этой планете были фатально преображены. Я уходил искать иных разумных, не людей.
Мне казалось, что где-то есть вечная любовь. Одна, на все глубины! И именно в ней бессмертие моё. Но как найти её, чем обозначена она в безбрежной пустоте? Или мне быть одиноким на все времена – впереди и позади. Итак погаснуть в пустоте, и так пропасть. Она и Вселенная, либо, Она – Вселенная – такой мне виделась вечная любовь
Я знал, что всё в моей власти – захотеть и полететь. Ибо чувствовал, что я есть бесспорен, могуч, неуязвим. Всё это истекало в Музыке – в ней была магия моя.
Три магических слова Музыка дала мне: Одиночество, Тело, Обнажённость. Слова эти были зримы и незримы, каждое открывало другое и обуславливалось им.
Одиночество было моим затаённым другом. Сколь сладостно это ощущение, мы знали лишь вдвоём. Оно всегда защищало меня от людей неуёмных, от их претензий и угроз. Оно же готово было покоить между звёзд.
Второй мой друг – моё же Тело. Оно – как корабль, давно ждущий старта своего.
Третье моё магическое слово – Обнажённость. Я, как и Вселенная, был беззащитно обнажён. Не было тайн у меня ни от кого, ни для чего. В Обнажённости я соприкасался со Вселенной, сливался с миром её тайн.
Мне оставалось последнее – в небесное шагнуть.
Звёздный театр распахивал двери для меня
О, этот манящий и творящий звёздный свет! Именно он приносил откровения с иных миров.
Сделав шаг от своего дома, я послал первое слово в глубину: «Мои мудрецы уже коснулись звёзд». И это была моя изначальная метаморфоза.
Любопытство вело меня вслед за собой. Узнать, что было и не было, и что возможно быть.
Мир для меня магически звучал.
Шаг мой переходил в бег, затем в полёт, дабы вырваться из притяжения Земли. Я становился всё невесомей и свободней. Это было моё первое ощущение Вселенной. Беззвучие – второе, что поразило меня в пространстве вне Земли. Я увидел, как одни тела пребывали здесь вечность, у других была вечность впереди, – и это была третье моё открытие в пространстве.
Затем наступил время звёздо созерцания, моя первая звёздная игра. Мир звёзд открывался истинно, в избытке мощи. Ко мне выходили воистину звёздные слова. Я устремился к звёздам, куда возможно уйти от людей и там пропасть.
Перед небесной чистотой я был никто и некто.
Я оказался в мире, где Истина пребывала вне людей. Оглянувшись, я выявил, что тело моё оказалось внутри гигантской сферы. Вселенная была одним огромным существом. Тогда я спросил у Вселенной на прямую: «Где здесь твоя основа из основ? Почему главная тайна всегда ускользает от меня?» И не было мне ответа из глубин. Вселенная оказалась Великая Немая.
И увидел я, как кто-то идёт в пространстве, казалось, из ниоткуда в никуда. Странный он был для человека человек. В такой же маске, что и я. Мы встретились, однако, ни он, ни я, не были удивлены. Казалось, он вышел из моих же грёз. Человек этот первый проговорил свои слова:
«Я – Звёздный Ветер, – сказал идущий. – Я – порождение Музыки, и самый свободный во Вселенной».
«Музыка – магия моя, – ответил я идущему навстречу, – а значит мы поймём друг друга в этом мире. Но я ищу Бессмертие, не ведая, куда мне идти и где его найти в Великой Пустоте. Дай мне крылатые слова, друг Ветер!» – воззвал я к одиночке.
«Бессмертие только от богов. И вы, люди смертные, ищите себе богов в межзвездье, но вы найдёте существ, похожих на людей», – ответил Ветер мне.
«Но было провозглашено в начале мира, что исток человека – начало всех начал, – отвечал я на это Ветру. – И вот я ищу утерянный источник».
«Есть ли люди немые, не от слов? Вы – порождение слов, и в этом ваша смертность» – послал мне Ветер последние слова. И миновав меня, помчался далее по Вселенной – изначала свободный в этом мире.
Одиночество всё также сопровождало меня в хождении меж звёзд. И Тело моё, равноценное иным телам, пребывало в изначальной Обнажённости своей, ибо ждало иных соприкосновений. Может в каком-то из них найдёт оно свой путь к Бессмертию от звёзд.
Я стремительно нёсся в необозримой пустоте, пока меня не встретила планета первая – а это Музыка моя постаралась извлечь её из забытья. С высоты моего полёта я увидел, что эту планету сковали беззвучие и мгла. Однако, с моим приходом моим планета ожила.
В взывающих звуках Музыки, я торжественно опустился на её поверхность. Вокруг себя я увидел обыкновенный камень и песок. Но именно из них вышел ко мне нежданный женский образ. В виде царицы из потаённых пирамид. Одетая по-царски, с короной на главе. Я любовался на её прояснившееся лико. А она посмотрела на меня гордо и с выси. И не сказав ни слова, ушла назад во тьму.
Древние люди чудились мне в каждом провале кратера и в каждом камне на поверхности планеты. Там пировали цари – а кратеры были их дворцами. Выходили аиды – и звучали в пустынях древние песни о героях и богах. Но я покинул эту планету – всё оказалось её игрой, её мечтой
Вслед за первой, одна за другой планеты выходили представиться передо мной. Очевидно, они имели какие-то виды на меня.
Пейзажи иных планет – вот что главное было для меня. Ибо пейзаж каждой из них был не повторим. Я видел скульптуры, картины, барельефы неведомых мне творцов. И каждый раз, каждой планете я задавал один вопрос: «Чем выписаны эти удивительные картины у тебя? И кто эти тайные творцы?» «Никто, – отвечали мне планеты, – Вселенная – это Гармония и Хаос, и мы их совместное дитя».
Тогда явилось ко мне давно ожидаемое – Смерть. Она была невидимкой, но как чародейка – пришла и вознесла. И я вызывающе шагнул в её заклинающее время. Я увидел, что это явление – из философских категорий – как физических, так и абстрактных.
«Кто, как не люди знают, что смерть – это казнь, не обжалованная .никем. Но никто из людей ни разу не возмутился подобным течением вещей», – сказала мне невидимая Смерть.
Я вдруг почувствовал, как пахнет Смерть. Чрез этот смрад и сам я был превращён в миллион блистающих смертей. А она продолжала далее откровения свои: «Всё это происходит в судорогах, в предсмертье, когда захлопываются небеса, когда человек наконец-то одинок. Когда-то прижал он себя пустыми мыслями к земле. Смешная игра из придуманных им поз! А ныне моя идея разыгрывает бал. Смотри, она выходит к тебе с бесстрастным ликом, становится перед тобой».
И слышал я далее незыблемые истины от Смерти: «Люди – блистательные игроки. Кто-то играет на публику, а кто-то для себя. И в этом театре люди умирают реально, как реально рождаются и для любви. Люди любят придумывать бессмертных, в бессмертие играть. Да чтобы звёзды к ним вышли почудить».
И воззвал я тогда в пустыню – хотел магически переиграть свою же смерть. Но в ответ мне пришли какие-то слова – и не открылись, и не зазвучали. Чего-то ждали от меня. А я был безответен, просто нем. Не знал, какое бы слово меня могло спасти.
«Всё гибнет. И ты погибнешь – и мир, зависящий лишь от тебя», – Смерть засмеялась горько, закрывшись для меня. И с этим она умчалась далее в пространство.
И не было мне ответа из пустот
Спрашивало меня моё же Слово: «Ты разгадал, что для тебя Вселенная, куда ты столько шёл? Где здесь разгадка Смерти? И есть ли Бессмертие за Краем?»
Однако, Музыка отвечала Слову за меня: «Только богам открыта истина о Смерти и Бессмертии, в их сокровенной глубине».
Спрашивало снова моё Слово: «Что тебе надо во Вселенной, зачем сюда пришёл?» И снова ей отвечала Музыка, ведущая меня: «Ты ищешь, чтобы найти. И будет это вечное движение по кругу. Ибо ты ищешь в этой Вселенной самого себя».
И в третий раз спрашивало Слово: «Возможен ли разум иной, нечеловечий? Без ненависти, без крови? Возможен ли Сверхразум, при этих законах бытия? Возможен ли разум с иным мышлением – иными критериями логики, этики, красот? Встречал ли ты вообще разумных из иных, происходил ли с тобой подобный изворот?»
И в этот раз Музыка отвечала за себя: «Ни высок, и не мал, ни в начале и не в конце есть человек среди себе подобных. Но людям об этом не узнать».
Так я дошёл до конца Вселенной, и посмел заглянуть за Край. Здесь, в отсечённой части её, я вдруг увидел планетку малую, неведомую никому. Я позвал её – она обернулась, и мне вдруг открылось царство без будней, без дождей.
Музыка мне открыла: «Это образ мой, из тайн». Я выходил на орбиту вокруг планеты. Очень уютным оказался этот мир – тёплый, и в сплошных садах. Видно было, что эта планета – чей-то дом. Мне не терпелось соприкоснуться с этим миром. Уж больно беззлобным он казался мне. Уж больно много цветов здесь расцвело.
Я пошёл вниз и вскоре очутился в солнечном дне, в стране цветений. И сразу увидел девушку, ходящую в саду. Она как будто что-то искала, либо ждала. Одинокой, грустящей увидел я её. А Музыка мне тысячью скрипок прошептала что-то нежнейшее – послание от всех цветов.
Всё начиналось с обжигающего вздоха: передо мной открылась ещё одна вселенная Это пространство цвело от множества мелодий. Девушка вскрикнула, увидев меня в своём саду. Я оказался явлением нежданным во всех смыслах для неё. Возможно, она считала себя одной во всей Вселенной.
Но в этом Саду уже начиналось торжество: из самых нежных мелодий, из самых блистательных лучей родилось живое существо. И я увидел это, услышал это, осознал. Разум, душа мои запели: вот край Вселенной – и далее незачем идти. Я вгляделся в эту девушку. Она была абсолютно земной Лицо простодушное, не обременённое ни пороком, ни лукавством. Русые волосы, чуть курносый нос и серые глаза. Пленяюще стройные ножки, тонкие ручки и не большая грудь. Простое, розовое платье. Кажется, я видел её где-то. Да нет! Это я всё воображал!
Музыка всё разгадала про меня!
Неужели она меня ждала? Вспыхнули тут же её глаза, однако, она стояла, не зная, что ей предпринять. Наконец, девушка удивлённо осмотрелась. Потом задумалась и произнесла: «Не помню, как я сюда попала… Но кажется, я где-то видела тебя».
Я же сказал ей, долгожданной: «Ведаешь ли ты о любви свершённой и не завершённой, о любви не лживой и не выставленной напоказ?»
«Я не ведаю это явление – любовь. Хоть и давно брожу одиночкой и ищу. Но как же много вокруг бесцельной пустоты!», – сказала она откровенно.
Всё менее было сомнений у меня. Мы были двое заблудших, двое пропавших в темноте. И оба искали выход из замкнутого круга. И оба сошлись, коснувшись взглядами друг друга. Но столько времени пришлось идти, искать и ждать!
Всё было в нашей идее совершенно, и предназначено было пред бессмертными стоять. «Припоминай, мы знали друг друга – и давно, – сказал я ей. – Просто мы потерялись во Вселенной. Друг от друга, от себя. И вот нашлись».
Это была загадка и ответ
На наших лицах были маски любопытства, а наши тела освободились от всех законов бытия. В сплетении наших тел, парении наших душ мы вдруг увидели Бессмертие – нам открывалось это явление глубин.
Уединившись в тиши Вселенной, мы создавали свои бессмертные миры. Нас пугали инстинкты. Но как велика была наша безумная возможность – два изгиба, свитые в спираль!
Я пришёл на эту цветущую планету, к своей богине, на поклонение её, на вознесение её. Ибо была она самая древняя богиня у людей
Когда-то было провозглашено в начале мира: сошествие двоих – Исток – начало всех начал. Не ведали мы ни озарения, ни страсти от людей. Всё это были слова, безумные слова. Ведь ночь пришла без слов.
И видел я, как некто, отчаянно влюблённый, так и не смог пробиться через тьму. И слышал я, как мне издалека шепнула чья-то смерть.
«О, ты не раз спасала меня, рассеивала тьму. Ибо ты светочем была!» – я ей говорил, я заклинал.
Подобно заблудшим душам, храм наш был заброшен и забыт. И вот мы нашли его, и возродили вновь его!
Здесь, во Вселенной, мы узнали великую тайну от Творца.
Странное явление произошло во Вселенной: Человека призвали на суд богов. И боги спросили у него: истинно ли он Бессмертия искал? Однако, Человек всё отрицал.
Боги ждали людей давно – сойтись на равных. Боги могли умирать и воскресать, но тайн, нашёптываемых ими, никому было не узнать.
Боги презрели наши расы. Они же забрали пришедших имена. Кто слышал о таких привилегиях бессмертных?
О, как мне хотелось бежать от этих всевидящих богов!
Припавши к стопам богов – мы сами стали боги.
«Ты нашёл-таки, Бессмертие своё, – нашёптывала возлюбленная моя. – Видишь, ключ от него? Это – эллипс – извечный приговор, который тебе не обжаловать нигде».
Я обошёл Вселенную вокруг. Я увидел образ её: это бабочка. Это взмах эфемерный. Она взмахнула – и нас нет. Она взмахнула – и мы явились вновь.
«Вот вам Обитель Звёздная, и вот конец пути», – Музыка провозгласила.