По пятницам у нас корпоратив. В прошлую пятницу пропустили по причине: – «В следующую пятницу обязательно!» В предвкушении счастливого дня, я проснулся в хорошем расположении духа.
Однако, провожая меня на работу, вместо традиционного утро-пятничного вопроса – «Вас сегодня в какой голос ждать?», жена ехидно улыбаясь напомнила – «Милый, мы сегодня на балет!» И вместо честного радостно-прощального вопля – «В собачий!», услышала угрюмое лживое: – «Помнню…»
К удивлению, на работе, отмазка прокатила «На Ура!» Коллеги смотрели на меня сочувственно, и даже пытались поддерживать разговорами – типа, мы там уже бывали. Один даже знал фамилию примы. Это немного успокоило.
Далее все как по нотам. Под восторженно звучащие в душе слова пугачевской песни - «Балет! Балет! Балет!!!», мы добрались в музыкальный театр.
Я упал в кресло и стал ждать чуда.
Чудо произошло! Под прекрасную оркестровку, прожектор выхватил середину сцены. И там… Гроб, в нем вождь, вокруг пять военных в униформе 30-40х годов, на заднем плане прямоугольные металлические колоны с орлами из III рейха.
У жены вырвалось: – «Боже! Кто это?»
Выбор не велик, но вояки без погон, а главное - «Кто в гробу?»
Шепчу на ухо: – «НКВД-шники.»
Сидящая передо мной пожилая дама обернулась и со взглядом – «Нельзя ли по тише?». Видя мое смятение, протянула мне свой театральный бинокль и презрительно прошипела: – «Гестапо - у них же форма черная!»
- Большое спасибо, в школе читал.., но как-то позабылось... – со всей учтивостью, извинился я. Старуха, снисходительно кивнув, продолжила рассматривать в бинокль, происходящее на сцене.
- Да, с сапогами и галифе – форма, круто смотрится! – обсуждали, сидящие рядом с бабкой, кадеты из казачьего лицея.
Далее на сцене, в майках спортивного общества «Динамо», появились двадцать две физкультурницы. Под музыку, со спортивных парадов 30-х годов на Красной Площади, они делали гимнастические упражнения, знакомые нам по кадрам хроники.
Сумрак. Трое мужиков в темноте, что-то замышляют. За железными ящиками прячутся фашисты, периодически стуча по жести и нагоняя холода в задницу собравшимся в зале.
Что бы немного успокоить жену, пошутил: – «Ночь жестянщика».
У главного персонажа (далее - "перс") - депресняк, и вот к нему подкатывает ладненькая деваха. Он ее игнорирует, катаясь от нее по сцене. Девушка обиженно упрыгивает.
На сцену дефилируют два парня и синхронно приближаются к «персу» похотливой походкой. На одном партнере розовая рубашка, на другом зеленая. И куда делась хандра? Они ему интересны... Сначала танцуют попарно, потом втроем. Мои соседи начали недовольно бурчать.
Антракт. Жена предлагает уйти: – «Это не балет, ползают как сонные мухи». Я же предлагаю остаться, у меня своя мотивация: – «У людей горе, кто-то помер. Музыканты - молодцы! Лабают свое, невзирая на сцену. Режиссер, чувствуется, с юмором. Остальные на сцене тоже с приколом. Верю в режиссера - верю в команду! Взбодрит их в антракте - они свое еще спляшут!».
Второй акт. Жена, забирает свои слова обратно. На сцене дамы в бальных платьях, мужики во фраках - танцуют вальс. Танцуют красиво, особенно два парня в одной паре, вальсируют - неся толерантность в массы!
Все уже натанцевались, но здесь прибегает главный перс и начинает всем мешать. Возможно, приревновал своих пацанов.
Какой мудак подсунул ему рапиру? Парень явно перевозбудился. Бегает по всей сцене размахивая рапирой. Стало страшно, что он поранит ту «ладненькую деваху» или поранится сам. Дама хоть и не гордая, но осторожная – ускакала, от греха подальше.
Никто в зале так и не понял - на кой он стал тыкать рапирой между жестяных ящиков, за которыми ранее постоянно прятались фашисты? К всеобщему разочарованию, из-за ящика выпал не гестаповец, а какой-то простой парень. Наш герой взял его за одну ногу и зачем-то, выволок на середину сцены.
По залу прокатился смешок. На заднем ряду, от неожиданности сюжета, поперхнулась девушка и разразилась длительным тяжелым астматическим кашлем. Смех снова прокатился по залу.
Кому смех, а кому и слезы. На сцене пара в траурных одеждах завораживающе танцует танго. Было видно, что они скорбят по убитому парню. Жаль, что «танго вдвоем» у них не получилось, так как на подтанцовке - три фашиста. Сначала, те танцевали самостоятельно свои голубиные "па", при этом постоянно «зигкая». Потом стали органично вплетаться в рисунок танца, переворачивая партнершу через голову.
К разочарованию фашиков, дама как кошка постоянно приземлялась на ноги. Постепенно гестаповцы поняли, что их попытки тщетны и оставили пару в покое. Свое грязное дело эти мрази уже сделали – превратив прекрасный танец в танцы из «Голубой Устрицы».
Наша деваха не желая оставаться на вторых ролях, и настрадавшись от парня с непонятной сексуальной ориентацией, пожелала повеситься. Она поднялась по лестнице, где чьей-то заботливой рукой, ей уже была приготовлена виселица. Одела петлю на шею и стала демонстративно пристегивать страховочный крюк к подвесной гарнитуре за спиной. Проверила страховку - подергав ее рукой и несколько раз присев, нехотя вытолкнула из под себя табуретку.
- Ну и обстановочка у них в труппе? – прошептала жена. Снова оглянулась старуха-театралка, но на сей раз она одобрительно кивнула. В ее взгляде читалось: - «Вы даже себе не представляете!»
Справедливости ради, стоит отметить, что фашисты не имели никакого отношения к этому факту суицида. Неясным остался вопрос – «кто заготовил петлю?»
Когда колоны были хорошо освещены, удалось разглядеть орлов. Орлы оказались больше похожи на КВНовского «Кивина в бронзовом», только на много больше и со шитом на груди.
Я не ошибся - у режиссера есть чувство юмора. Вот только, юмор - черный. Под занавес устраивают спарринг нашего персонажа с другим парнем. Ребята надели маски для спортивного фехтования и уже не возможно понять - где чей?
- «Наш», ниже ростом – увлеченно шепнула жена.
Только он махнул рапирой, как клинок отвалился от эфеса. Противник, воспользовавшись ситуацией, стал бегать по сцене пытаясь хлестнуть «нашего» по ягодицам и это ему несколько раз удалось.
Единого мнения в зале не было. Кто-то стал возмущаться, кого-то это развеселило. Артисты угомонили буяна.
Возникла пауза. Рапир в театре не оказалось - принесли шпаги. Обезумев, «наш» рвался отомстить, но ему пронзили печень.
Народ в зале продолжал болеть за него. Фактически он сражался на своем поле, что придавало ему дополнительные силы. Стараясь не разочаровать болельщиков, он убил соперника коварным уколом в ягодицу.
По ходу драки, одна женщина умерла от алкогольного отравления. Народ на сцене и в зале единодушно показал на дядечку, который мутил и ранее, а так же был замечен в грязных танцах с фашистами.
Убитый, но еще не совсем умерший противник, даже отдал свою шпагу. Наш герой догнал того дядьку, когда тот уже выбегал со сцены, и заколол своим коронным ударом в мускулюс глютеус.
Все находящиеся на сцене, по неизвестной причине, тоже умерли. Под потолком повисла дымка, по этому было до конца непонятно, умерли они от переживаний, или от распыленного гестаповцами «Циклона-Б»?
Комментатор, своим разговорами о мести, так и не прояснил нам ситуацию.
На сцене снова гроб и музыка. Символизируя торжество темных сил, прусским шагом марширует группа из пяти фашистов.
Балет закончился. Все стоя хлопали в ладоши. Не совладав с нахлынувшими эмоциями, я заорал – «Бра-Во!» Пять раз, с футбольными интервалами, хлопнув в ладоши над головой, выдохнул - "Гамле-Т!", чем вверг супругу в шок.
«Браво!»- вторя мне, пропищал какой-то малахольный в секторе слева, жена облегченно вздохнула.
Равнодушных в зале не осталось. Кадеты, повернувшись лицом, хлопнув друг к другу в ладоши, обнялись:
- «Крутой перс» - этот Гамлет, самого Гитлера заколбасил! – сказал один.
- Ненавижу этих фашиков-педиков! – радостно, воскликнул второй.
Домой мы шли в приподнятом настроении.
Я понял:- На балет, как и на футбол нужно идти, не только с открытыми глазами, но и открытым сердцем!