С сожалением могу заметить лишь одно.
Я не имею никакого отношения
к этому произведению.
ВЗАПЕРТИ
Alex Sheridan & Candace Palmer & Селена Сопрано
Снова за окнами белый день
День взывает меня на бой
Я чувствую, закрывая глаза,
Весь мир идет на меня войной.
В. Цой.
Еще один день. Еще один из череды однообразных серых безрадостных будней. Они все похожи один на другой. Ранний подъем, хотя ему уже давно никуда не нужно спешить. Просто эта привычка въелась в кровь, от нее теперь не избавиться, наверное, до конца жизни. Час на физические упражнения. Потом душ. Хорошо, если вода хотя бы теплая. Зандер уже даже не пытается говорить на эту ему с домовладельцем. Последний раз, когда он предпринял попытку донести до того, что мистер Куин мог бы сделать условия проживания его жильцов хоть немного приближенными к человеческим, все закончилось плачевно для мистера Куина. Еще несколько недель после разговора он красовался мощным кровоподтеком под глазом и шепелявил при разговоре. Но квартира все равно оставалась холодной и промозглой, а вода едва теплой. «Не нравится – поищи себе место получше. Здесь тебе не пятизвездочный отель с прислугой! За те гроши, что я с тебя беру, довольствуйся тем, что имеешь, или выметайся ко всем чертям!» Не стоило мистеру Куину так разговаривать с тем, кто превосходит его по росту, физической силе, не говоря уже о специальной подготовке… С тем, кто обучен убивать, и делал это превосходно. Мистеру Куину еще повезло, что Зандер вовремя остановился. Нет, он прав, конечно. Безработный отставной сержант не может рассчитывать ни на что лучшее, пытался в очередной раз уговорить себя Стоун. Было время, него была жизнь. Семья, дом. Он сам все это потерял. Некого теперь винить. Кроме себя. Волна злобы вновь поднялась из глубин души. Зандер попробовал подавить ее, как советовал его психотерапевт, представив себя в каком-то красивом месте, но от этого стало еще хуже. Как он ни старался, стены с потрескавшимся кафелем и ржавыми потеками никак не желали становиться ни густыми лесами, ни морским побережьем, ни даже поросшими сочной травой холмами. Уровень ярости превысил допустимую норму, и Зандер врезал кулаком по стене. По плиткам пошли трещины, на кафеле осталась его кровь, но боль помогла придти в себя. Сполоснув ободранные костяшки под душем, Стоун закончил с водными процедурами и вышел из душа.
Флэшбэк
Мелкий дождь моросил с самого утра. И не думал прекращаться, превратив воздух в сплошную мокрую завесу. Влага поникала повсюду, в дома, под одежду, казалось, просачивалась под кожу. Зандер терпеть не мог такую погоду. Его раненое плечо отзывалось тупой ноющей болью на эту сырость. Но это не было поводом оставаться дома и прекратить поиски работы. Засунув руки в карманы куртки и подняв воротник, он шел вдоль по улице, перебирая в голове варианты. Куда еще ему можно было податься, где предложить себя. Когда черный блестящий от дождя Континенталь остановился рядом с тротуаром, Стоун машинально отметил про себя это событие, но никак не связал его со своей персоной. Но, когда вышедшие из машины люди направились прямо к нему, сработали инстинкты. Не меня ни траектории, ни темпа движения, Зандер внутренне подобрался, готовый к любому повороту событий. Которые не заставили себя ждать. Двое людей в одинаковых черных костюмах обошли его с обеих сторон, преграждая путь. Стоун остановился, вопросительно глядя на них.
- Прошу проследовать в машину. Вас ожидают, – произнес один из агентов.
- Вы меня с кем-то путаете, – бросил Зандер, и сделал шаг, чтобы обойти их.
- Не вынуждайте нас принять меры, – предупредил агент, снова становясь на пути у Стоуна.
Ты что, бессмертный? Подумал Зандер, резким движением ударив стоящего на пути в горло, а потом добавил еще коленом в живот. Мужчина свалился на мокрый асфальт, как мешок. Стоун развернулся ко второму с намерением избавиться и от него, но почувствовал резкую боль, а потом все померкло.
Когда Зандер пришел в себя, он был уже в каком-то помещении. Сидел на стуле. Руки связаны за спиной пластиковой стяжкой. Все верно, наручники уже вчерашний день. А ноги? Ноги свободны. Огромное упущение. Освободится при таком раскладе не составит труда.
- Я бы не стал этого делать на вашем месте, мистер Стоун. – Услышал Зандер профессиональный хорошо поставленный голос. – Вы лишь усугубите свое положение.
Стоун поднял взгляд и увидел перед собой мужчину средних лет в сером деловом костюме. Холодный цепкий взгляд выдавал в нем профессионального дознавателя.
- А вы не на моем месте, – хрипло ответил Зандер. – Давайте поменяемся, и я посмотрю, что и как мне нужно делать на вашем примере. А?
- Не нужно сарказма. Вы не в том положении, – резко оборвал мужчина. – Чем быстрее вы начнете сотрудничать, тем быстрее все закончится для вас.
Так и не придумали ничего нового, с тоской подумал Стоун. Всегда одно и то же. Это, видимо, злой коп. А где же хороший? Что им всем от него нужно? От неудобной позы плечо нещадно ломило, а после удара шокером все мышцы неприятно подергивались. Зандер непроизвольно поморщился.
- Обещайте, что не будете делать глупостей, и я вас освобожу, – пообещал серый костюм.
- Обещания ничего не стоят, – ответил Стоун.
- Не ваши. Для вас данное слово значит все.
Откуда он знает… Еще немного, и боль станет невыносимой. Зачем терпеть, если можно избежать страданий?
- Хорошо, я не буду делать глупостей, – нехотя выдавил Зандер.
Серый костюм взял со стола кусачки и, обойдя стул, разрезал стяжку. Стоун едва сдержал стон, когда перемещал руки вперед.
- Лучше? – с деланным сочувствием поинтересовался серый костюм. – Можете называть меня мистер Смит.
- Кто бы сомневался…
- Вы здесь из-за вашего брата, мистер Стоун.
Зандер подался вперед на стуле, глаза его сверкнули гневом.
- У меня нет брата. Он мертв, – отрезал он.
- Еще как жив, – парировал Смит.
- Он умер семь лет назад, – четко раздельно проговорил Зандер. – Погиб при взрыве.
- И вы видели его тело? – приподнял бровь Смит.
- Нет.
- Вы меня разочаровываете, мистер Стоун. Неужели такой, как вы, поверит в чью-то смерть, не увидев мертвого тела?
- Вы ничего про меня не знаете. И не вам судить, во что я верю, а во что нет.
- И тем не менее. Ваш брат жив и находится в тюрьме. – Смит сделал паузу, ожидая реакции Зандера, но ее не последовало.
- Все еще жду, пока вы мне объясните, какого черта вам от меня понадобилось, – после продолжительной паузы произнес, наконец, Стоун. – И зачем вы приплели сюда моего брата.
- Нам нужно, чтобы вы с нами сотрудничали. Для этого вы отправитесь в ту же тюрьму, где содержится ваш брат и…
- Стоп-стоп, – прервал Смита Зандер. – Я правильно сейчас понял, вы хотите, чтобы я по собственной воле пошел в тюрьму?
- Или вы пойдете туда на своих условиях, или на наших. Третьего не дано, Алекс.
- Не называйте меня так, – прошипел Стоун.
- Выбора-то у вас все равно нет. Рано или поздно вы закончите свою жизнь в какой-нибудь подворотне. Спившимся сломленным … даже не человеком.
- А вы мне предлагаете умереть с честью, да? – криво усмехнулся Зандер.
- Я предлагаю вам послужить стране и получить за это неплохие деньги – ответил Смит.
- Звучит заманчиво, но я все же откажусь, – отрицательно качнул головой Стоун.
- Не принимайте поспешных решений, Алекс. Вы не обязаны давать ответ прямо… - Смит не успел закончить фразу.
Подобно хищнику, Стоун набросился на него, схватив за грудки, и повалил спиной на стол, а сам навис сверху.
- Просил же. Не называть меня так,– прорычал он. – Что в этой фразе было непонятного?
В кабинет уже ворвались вооруженные бойцы, но Смит резким окриком остановил их.
- Простите, мистер Стоун, я понял свою ошибку. А теперь отпустите меня?
Зандер рывком поставил Смита на ноги и сел на свое место. Тот поправил одежду и знаком отпустил бойцов. Когда дверь за последним из них закрылась, он произнес.
- У вас семьдесят два часа на размышления. По истечении этого срока, если вы не позвоните мне, все будет очень плохо. – И Смит протянул Зандеру свою визитку.
Сам не зная, зачем, тот взял ее и сунул в карман.
- Я бы предпочел мешок на голову шокеру, – Стоун встал со стула.
- Как пожелаете.
В этот вечер удача, наконец, улыбнулась Стоуну. Хотя для этого ему пришлось покинуть свой район и протащиться чуть не в противоположный конец города. Но наводка оказалась верной. В одном из баров и в самом деле требовались охранники. Это эвфемизм такой. На самом деле так называемые охранники были не более чем обычными вышибалами. Казалось бы, эта профессия давно канула в лету, а не тут-то было.
Зандер со смешанными чувствами осмотрел невзрачную дверь с мигающей надписью над ней «Бар Койот». И мигала она явно не в соответствии с замыслом дизайнера, а от отсутствия надлежащего контакта где-то в проводке. Выбора все равно нет, напомнил он себе. Это хоть какая-то возможность заработка. И решительно вошел в полутемное пропахшее дешевым алкоголем, пОтом, сигаретным дымом и прогорклым маслом полутемное помещение. Тотчас его поглотил гул полупьяных голосов, который смолк, как по команде, стоило ему появиться, но тут же возобновился. Обитатели бара не нашли в нем ничего примечательного или представляющего угрозу. Что, в принципе, самого Стоуна вполне устраивало. Он неспешно прошел к стойке и присел на высокий стул. Бармен не удостоив его взглядом, все также полировал стойку. И лишь буркнул.
– Чего желаете?
Зандер решил начать вежливо.
– Желаю видеть хозяина, – ответил он.
– Его нет, – все также равнодушно ответил бармен.
– Ничего, я подожду, - не менее равнодушно ответил Стоун. И со скучающим видом развернулся спиной к бармену, беспристрастно обозревая тесный зал и его обитателей.
Как и следовало ожидать, бармену не понравилось подобное поведение, и он, бесцеремонно дернув Зандера за рукав куртки, процедил.
– Если сидишь тут, заказывай, а если не заказываешь, проваливай на все четыре.
Не оборачиваясь, Стоун небрежно кинул через плечо.
– Боюсь, у тебя не найдется того что я смогу выпить и не отравиться, так что я пас.
Эти его слова бармен воспринял как личное оскорбление и, по всей видимости, подал знак охраннику.
Потому что через весь зал с непреклонностью ледокола, продирающегося сквозь ледяные торосы, к стойке двигался огромный громила, полностью подтверждающий теорию о том, человек произошел от обезьяны. Его напрочь лишенное интеллекта лицо выражало лишь решимость и жгучее желание почесать свои пудовые кулачищи об кого бы то ни было. И в этот раз это будет Зандер.
– Не заказывает и не убирается, – прокомментировал ситуацию бармен. Громила, видать, человеческую речь понимал, но сам ею по какой-то причине не пользовался. Ни слова не говоря, он решительно попытался сгрести Стоуна за ворот и выставить вон из бара. Но тот увернулся, чем привел громилу в ярость.
– Я просто хочу поговорить с хозяином, – снова повторил Зандер бармену. Но тот не слушал. Громила развернулся всем корпусом к наглецу и ударил, целясь в голову. Стоун отклонился, и кулачише просвистел мимо, рассекая воздух. Громила разгневанно зарычал и бросился в атаку. Он снова попытался ударить Стоуна, но тот снова элегантно ушел с линии атаки. Шум голосов стих. Все наблюдали за происходящим. Впервые нашелся тот, кто не стал жертвой первого же удара вышибалы. Это само по себе было событие. Еще одна попытка громилы ударить Стоуна, и снова промах. Противник оказался позади вышибалы и толкнул его вперед, выводя из равновесия, которое итак было нарушено не достигшим цели очередным ударом. Громила по инерции сделал несколько шагов вперед и врезался в стул. Схватив его, громила развернулся и запустил стулом в Зандера. Но тот снова пригнулся, и стул, врезавшись в стойку, разлетелся на части. Зандер укоризненно покачал головой.
– А это было лишнее, приятель.
Громила снова ринулся в атаку, но тут раздался громкий возглас.
– Довольно!
Громила, виновато оглянувшись, ретировался. Зандер посмотрел в сторону источника повелительного голоса. В проеме двери, ведущей в подсобные помещения, стоял невысокий лысеющий человек. Язык его тела без вариантов говорил о том, что он и есть хозяин заведения.
– Ты, – он ткнул пальцем в направлении Зандера. – Со мной.
Стоун молча направился в подсобку. Пройдя по узкому коридору с обшарпанными стенами, он вслед за хозяином вошел в небольшое заваленное коробками и заставленное паллетами помещение, которое, судя по столу со стулом и сейфом у дальней стены, и являлось офисом. Коротышка прошел за стол и уселся, даже не предложив Зандеру присесть, да и некуда было.
– Я слышал, ты ищешь работу, – без предисловий начал коротышка. Стоун кивнул. – Если ты также хорош в драке, как в избегании ее, ты принят. Твоя смена началась только что. И почему ты все еще здесь? – коротышка изогнул бровь. Но Зандер и не думал уходить.
– Мы не договорились о графике и оплате, – невозмутимо заявил он.
– Отработаешь вечер, и поговорим, – нетерпеливо ответил коротышка. – Сначала докажи, что ты мне нужен.
И Стоун доказывал. Весь вечер и всю ночь до утра. Следил за порядком в зале. Утихомиривал особо разгулявшихся посетителей. Некоторым достаточно было предупреждения в вежливой или не очень форме, а кое-кого приходилось выставлять за дверь, предварительно усмирив точным, мощным, незаметным ударом в центр нервного сплетения под дых. Как правило, этого хватало. Громила, имя которого оказалось Чаки, поначалу косо поглядывал на Зандера, видя в нем конкурента, но потом смирился с его присутствием и даже проникся некоторым уважением, видя, как тот ловко справляется с назревающими конфликтами. Снаружи уже светало, наступало очередное хмурое осеннее утро. Мелкий дождь моросил, добавляя серости пейзажу. Зандер вышел на улицу глотнуть свежего воздуха. Он спертого воздуха бара уже начинала болеть голова, да и бессонная ночь после дня в поисках работы никак бодрости не способствовала. Бар уже начал пустеть, оставались лишь те, кто не мог самостоятельно передвигаться или те, кому некуда было идти. Ни те, ни другие особой опасности не представляли. А вот троица, что направлялась к бару, как раз да. Они выглядели совершенно не к месту, слишком аккуратно одетые, подтянутые, целенаправленные. Зандер отошел чуть в сторону, чтобы дать им дорогу. И все же один из них, проходя мимо, задел Стоуна, чувствительно толкнув в плечо. Тот зашипел от боли и рявкнул.
– Полегче! – но мужчина даже не взглянул на Зандера и прошел в бар. Стон постоял еще с минуту, а потом и сам вернулся в зал. И вовремя. Там уже развернулась полномасштабная потасовка. Двое только что пришедших мужчин пытались выволочь одного из посетителей бара, а тот отчаянно сопротивлялся. Третий уже сцепился с Чаки.
Зандер, не теряя ни секунды, подскочил к тем двоим и, развернув к себе одного, ударил сбоку в челюсть. Мужчина отлетел на столы, опрокинул один из них и затих на полу. Его товарищ, бросив несчастного пьянчугу, тут же переключился на Зандера. Первый удар Стоун заблокировал, нанес ответный, но тут же получил чувствительный удар по лицу. Что помогло распознать в нападавшем если не своего коллегу, то явно подготовленного бойца. Не сам удар, разумеется, а манера боя. Мужчины обменялись еще несколькими сериями поставленных профессиональных ударов. Они были приблизительно одного уровня подготовки. И неизвестно, чем бы это все закончилось, если бы тот, кто бился с Чаки, не вырубил громилу и не остановил драку. Выхватив пистолет, он выстрелил в потолок. Незамедлительно на него обрушился нехилый пласт штукатурки.
– Уходим, – приказал он своему напарнику, и они вместе подхватили третьего, который все еще находился без сознания на полу, и быстро уволокли его из бара. Тяжело дыша, Зандер подошел к Чаки и присел возле него.
– Ты как, приятель? – тот уже начал приходить в себя и по своему обычаю знаком ответил, что в порядке. Зандер медленно встал и выпрямился. Вот и первый рабочий день. Оглядел зал. Нарушений спокойствия вроде не наблюдалось, да и Чаки уже поднимался на ноги. – Сейчас вернусь, – отрывисто бросил Зандер и направился в уборную привести себя в порядок. Смывая кровь с лица и с рук, зачем-то посмотрел в растрескавшееся зеркало, висящее над ржавой раковиной. Осунувшееся лицо, покрасневшие от недостатка сна и табачного дыма глаза, окаймленные темными кругами. Ссадина над бровью и рассеченная губа. Но взгляд серо-голубых глаз все такой же пристальный и цепкий. Встряхнув руки, полотенец тут отродясь не водилось, даже бумажных, Стоун вышел в зал. И незамедлительно оказался в железных лапах копов в форме патрульных, а еще один тыкал ему в лицо значком и нес какую-то ахинею про нападение на его коллег. Зандер попытался сопротивляться, но решил, что это лишь усугубит его положение. Уверенный, что это какая-то ошибка, он прослушал, как детектив зачитал ему его права, и вышел вместе с полицейскими на улицу под дождь. Сел в патрульный автомобиль и откинулся на спинку сиденья. После драки все тело болело, плечо снова начало ныть, голова практически раскалывалась. Несколько минут в покое и тишине его вполне устраивали.
Полицейский участок, в который его привезли, ничем не отличался от тех, в которых ему уже приходилось бывать. Такой же замотанный недовольный ни собственной работой, ни зарплатой, ни тем, что ждет его после смены дома, но не задумывавшийся ни разу о том, чтобы хоть что-то поменять, дежурный. Снующие по коридору и лавирующие между столов патрульные и детективы. Телефонные звонки, гомон десятков голосов, шелест бумаг, запах кофе и парфюма, перемешанный с запахом стресса и отчаяния. Все как всегда. Детектив, доставивший Зандера в участок, провел его по коридору и оставил в комнате для допросов, перестегнув наручники к специальной скобе на столе. Стул, естественно, был привинчен к полу, как и стол. Стоуну не составило бы ни малейшего труда освободиться от наручников и прорваться на свободу, да вот только зачем? Он же был уверен в своей невиновности. Сидеть за столом был страшно неудобно. На спинку стула не откинешься, наручники не дадут. Остается лишь сидеть в напряженной позе. Но от этого еще больше чувствуются все последствия побоев. И все же Зандер нашел для себя выход из положения. Сдвинулся на стуле как можно дальше и опустил голову на скованные руки. Те, кто собирался его допрашивать применили еще один известный метод воздействия. Сделали температуру в помещении максимально низкой. Но этим Стоуна было не напугать. Он легко адаптировался как к жаре, так и к холоду. И к приходу следователя ему даже удалось немного вздремнуть.
От звука отпираемого замка он вздрогнул и сел прямо. Сфокусировал взгляд на вошедшем. Следователь выглядел не менее вымотанным, чем он сам. Зандер чуть заметно усмехнулся.
- Доброе утро. Я детектив Пич, я веду ваше дело.
- Мое дело?
- Именно так. Дело о нападении на полицейских при исполнении и нанесении тяжких телесных повреждений одному из них. Добавьте сюда легкие телесные повреждения другому, сопротивление при аресте… У вас проблемы, мистер…? – он вопросительно посмотрел на Зандера.
- Не понимаю, о чем вы, – пожал плечами Стоун и поморщился. – Я не избивал полицейских. И не оказывал сопротивления.
- А вот запись с камер, установленных в баре Койот, свидетельствует об обратном. Можете не называть своего имени, мы его узнаем, проведя по базам ваши отпечатки. Это лишь вопрос времени.
Детектив говорил еще что-то, но Зандер слушал в пол уха. Избиение полицейского… так эти трое ряженых клоуна были полицейскими. И угораздило его с ними сцепиться. Если даже он сможет доказать, что они начали драку первыми, что не предъявили значков, и он не мог знать, что они при исполнении… врядли суд встанет на его сторону. А это значит, ему грозит срок. И немалый… А если тот коп, которого он отправил в кому, по словам Пича, даст дуба, то и вовсе будет убийство. Это ж надо было загнать себя в такую… Стоп. Если уж идти в тюрьму, то на своих условиях.
- У меня есть право на телефонный звонок, – заявил Зандер.
- Да, но…
- Вы обязаны предоставить мне возможность сделать телефонный звонок, – повторил он с нажимом, глядя прямо в глаза детектива.
Через некоторое время он набирал номер к визитки, так кстати оказавшейся в целости и сохранности лежащей кармане куртки.
- Смит? Это Стоун. Я согласен.
***
"Дни пролетают один за одним. Вот, кажется, совсем недавно была еще студенткой, а уже стала работать. Вот лишь вчера сошла со студенческой скамьи, а сегодня уже возвращаешься с работы." Размышляя таким образом, Кристина шла домой. Скоро будет ужин, который приготовила ее мама. Как всегда что-то вкусненькое. Дааа, мама умела готовить. Да и учитывая, что она была из России... А там учили домоводству. Или как это называлось... В любом случае, Крис всегда знала, что мама будет их баловать. Улыбнувшись этому, девушка вспомнила снова о работе и погрустнела. Ее куда-то там рекомендовали. Нет, это конечно было лестно, это должно было понравиться. Но, но, но... Кристина никогда не была такой, как все. Поэтому ей не совсем нравилось то, что происходило. И тем более, если судить по той секретности, с которой все проводилось, ничего хорошего из этого не получится. Поэтому Крис лишь вдохнула поглубже. Завтра надо было явиться по указанному в ежедневнике адресу. И она явится... За такими размышлениями Крис пришла к себе домой. Открыв дверь, она вошла в коридор и улыбнулась запаху выпечки. Ну вот, мама приготовила ее любимый пирог. Мысленно облизнувшись, девушка разулась и прошла на кухню. Поцеловав мать в щеку, она села есть и рассказала, что произошло на работе. Умолчала лишь о странном кастинге. Вечер прошел прекрасно. Как и всегда, семьей, Дашковы посмотрели кино и в одиннадцать вечера ушли спать. Только вот к Кристине сон никак не шел. Девушка ворочалась и лишь под утро уснула. На следующий день, она сказала, что пошла на работу, но на самом деле отправилась на то собеседование. Придя по адресу, девушка вошла в помещение, открыв металлическую дверь. Пройдя по темному коридору, она оказалась у комнаты, где стояли такие же девушки, как и она. Успокоившись и по привычке начав слушать музыку, Кристина не заметила, как очередь дошла до нее. Войдя в кабинет. Она ответила на все вопросы что были, и снова вернулась в коридор. Дождавшись пока примут решение, она улыбнулась. Девушка оказалась в шестерке лучших. Сразу же. И их уже направили на более узкую классификацию. Получив новый адрес, девушка отправилась туда, еще и не подозревая, куда она на этот раз ввязалась и чем это ей будет грозить.
***
Нью-Йорк. Манхеттен. Пентхаус на восьмой авеню. 34 этаж
Кто бы мог подумать, что в двадцать шесть лет первая красавица школы будет так одинока. И речь вовсе не идет о том, что некому согреть ее постель. Пять минут назад она спровадила Джона, своего парня. Хотя он таковым и не являлся, ей просто нравилась его так называть. Джон был тем, кому она звонила, когда ей хотелось секса. Никаких обязательств. Никаких высоких чувств. Она просто не могла себе их позволить. Да что там, она и подруг не могла себе позволить. А ведь сегодня суббота, будь эта другая жизнь, та, которую она представляла себе в школе, то сейчас она бы тусовалась в крутом ночном клубе со своей лучшей подругой, нет, с двумя или тремя лучшими подругами. Нью-Йорк был тем городом, который никогда не засыпает. Вместо этого она сидит в мягком кресле, смотрит по телевизору "Секс в большом городе" и задает себе всего один единственный вопрос: "Какого черта?". Единственная живая душа, которой есть до нее дело, это персидская кошка Флуси, которую подарила мама на прошлый день рождения. И теперь ей придется вернуть ее назад, ведь уже завтра Кэтрин здесь не будет. Скучающий взгляд упал на собранный чемодан у роскошной кровати со смятой простыней. Девушка склонила голову, на ее лице промелькнула едва заметная улыбка.
- Джон забыл свои часы. - По правде говоря, он всегда что-то забывал, чтобы потом вернуться, в надежде, что уж в этот раз Кэт оставит его на ночь. - Один, два, три, - девушка начала счет, и как по часам раздался звонок в дверь. - Ну, хоть какая-то стабильность, - пробубнила себе под нос и, взяв часы, пошла открывать дверь.
Это был Джон, как всегда, ему требовалось ровно десять минут, чтобы вернуться, и, открывая дверь, брюнетка опередила его.
- Ты забыл свои часы. - "Я забыл свои часы" сказали они в голос и парень смущенно улыбнулся. – Держи, - сказала Кэт, протянув ему новенькие шотландские часы и беспощадно захлопнула дверь. "Прости Джон, но в свою жизнь я тебя не пущу, в ней есть место только для меня, одной" пронеслось в ее голове. И, выключив телевизор, девушка легла спать. Завтра тяжелый день, отдел отправляет ее в какую-то частную тюрьму, чтобы предотвратить то, чего может и не случится вовсе. Кто-то кому-то нашептал о готовящимся теракте, отдел не мог это проигнорировать и послал туда молодого и перспективного сотрудника, Кэтрин Монтгомери.
Наутро, к моменту, когда приехала такси, девушка уже была во всеоружии. Приняв душ, одевшись в повседневный наряд, который, как ей казалось и должна носить молодая, небогатая медсестра. Да, это было ее прикрытием. Взяв чемодан, брюнетка покинула пентхаус, отдав ключи консьержу. Чуть позже приедет ее мама, чтобы забрать кошку.
- Ну что, до новых встреч, Нью-Йорк - кинув последний взгляд на дом, она села в машину, которая увезла ее прочь.
- Кейт, пригласи в кабинет мистера Стоуна. И всех остальных, кто должен присутствовать на совещании.
Грегори Армстронг, высокий и уже седеющий мужчина, крепкого телосложения и с пронизывающим тяжелым взглядом, положил трубку телефона внутренней связи и поудобней устроился в кресле. Пиджак он снял, оставшись в рубашке и неизменном жилете. Предстоял тяжелый и серьезный разговор, насчет дела, в которое было посвящено только несколько осведомленных лиц. Перед ним на столе лежала внушительная стопка личных дел, видно, что подготовились к предстоящей беседе основательно. Вот только хмурый взгляд и тяжелые морщины на темнокожем лице Грегори выдавали его недоверие и предубеждение насчет того, кого ему предоставили в кандидатуры в деле государственной важности, имеющего федеральное и международное значение.
Когда в дверь постучались, Армстронг немедленно поднял взгляд на посетителя. Быстрый изучающий взгляд и через мгновение легкий кивок, сопровождающийся жестом руки, приглашающей присесть в одно из кресел.
— Добрый день, мистер Стоун. Присаживайтесь, пожалуйста.
На этот раз путешествие из полицейского участка в штаб-квартиру ФБР не сопровождалось ни ударом шокера, ни надеванием мешка на голову. Статус изменился. Теперь он был "свой". Ну, или почти свой. С очень большой натяжкой "свой". В промокшей повседневной одежде, небритый с позапрошлого утра, со свежими ссадинами на лице, Стоун был инородным телом в этом чопорном прилизанном мире. Но это его ни капли не смущало. Он прошествовал по коридорам с гордо поднятой головой, ожидая, что его приведут снова к Смиту. Но, видимо, тот агент свою часть задачи выполнил. Потому как, войдя в кабинет, Зандер увидел совершенно незнакомого чернокожего мужчину в годах. И в самом деле, его статус повысился, подумал про себя Стоун. Пройдя в кабинет, он занял место за длинным столом для переговоров. Так как хозяин кабинета не начинал разговор, Зандер понял, что ожидаются еще участники. Так и есть. Секундой позже в кабинет вошли молодая девушка и солидного вида мужчина. Они уселись напротив Стоуна, так, что стол, разделяющий их, стал своеобразной границей. Он по одну сторону, они по другую. Все же не "свой".
- Итак, начнем.
Грегори без предисловий и лишних слов сразу же взялся за дело, из-за которого он собрал на данный момент тех, кто сейчас находился напротив него за столом переговоров. Наклонившись к столешнице, он исподлобья посмотрел на каждого, остановив свой взгляд на Зандере.
— Все, что вы услышите сейчас и позже, является государственной тайной. Все, что вы в дальнейшем возьмете на себя, в чем я не сомневаюсь— тоже. Вам это понятно? Мистер Стоун?
Тяжелый взгляд темных, как будто бы налитых кровью глаз, словно припечатался к лицу Зандера. Грегори с минуту молчал, а потом, издав тяжелый вздох, продолжил глубоким и низким голосом.
— Скажу вам честно — вы мне не нравитесь. Ваша кандидатура, я считаю, совершенно не подходит для этой миссии. Слишком много сомнений. У меня. Но... но, к сожалению, совет ФБР и сам директор сошлись на мнении, что подходящий вариант, хоть и довольно рискованный. Но лично я остаюсь при своем мнении.
Агенты, сидящие за столом, переглянулись и синхронно посмотрели в сторону Зандера. Их взгляды, как и лица, ничего не выражали. Долгая работа в агентуре и в криминальном отделе наложила свой отпечаток.
— Теперь к основному. Итак, Стоун, вы на днях отправитесь в тюрьму " Атлантида ". Вам, я думаю, известно про это место. Как вы и узнали недавно из достоверных источников, там находится ваш брат, Корморан. Находился все эти семь лет, в то время, как все считали его мертвым. В карцере. Зачем его тогда оставили в живых — мне неизвестно. Думаю, это дело вышестоящего руководства. Но по мне, так я его отправил бы на тот свет хоть сейчас...
Грегори рявкнул при последних словах, видимо внешность Зандера, копии своего брата-близнеца, возымела на него такое действие. Далее он продолжил совершенно спокойным голосом.
— Оружие, мистер Стоун. Ваш поганец брат создал новый вид биологического оружия и припрятал его еще до поимки, в самом Вашингтоне. Доказательства этой информации у нас есть, проболтался человек, который один раз услышал весьма интересный разговор, но его статус в банде вашего брата был довольно ничтожен. Видимо, в этом вся причина. Он согласился сотрудничать с нами. От самого Морского Ворона в тюрьме не добились ни слова, видимо психопаты его уровня стали нечувствительны ко всевозможным пыткам. Надеюсь, вы поняли, что мы от вас хотим, Зандер. Там, в тюрьме, вы должны полностью войти в образ вашего брата-маньяка и разузнать все о его оружии массового поражения. От его соратников и подельников, которые также были захвачены и помещены туда в разное время.
***
В этот же день девушка, вместе с другими из тех, кого отобрали на еще два испытания, явилась в это огромнейшее здание. Что тут будет происходить? Зачем они тут? Это ничего не известно. Их провели по длинному светлому коридору и поместили в какое-то помещение. И сопровождающий их человек ушел. Девушки остались в комнате одни. Кристина сидела молча и что-то вычерчивала пальцем на столе. Три других девушки попытались познакомиться. А две другие тоже сидели спокойнее не бывает. Так прошло около получаса. А потом снова явился тот человек. Он посмотрел на тех троих, в числе которых была и Кристина, и проговорил.
- Пройдемте за мной. Вы прошли это испытание. - Девушки встали и направились вслед за сотрудником какой-то службы. Девушек привели в три разных кабинета. К ним вошли их собеседники и начали задавать вопросы. Каждый вопрос был с двойным дном. Это были вопросы о личной жизни. вопросы о работе, семье... Казалось бы, ничего такого, но не тогда когда это спрашивается с легкой загадочной улыбкой. Создавалось впечатление, что твои ответы сравнивают с каким-то шаблоном. Словно то, что ты отвечаешь, проверяется на какой-то критерий. Кристина отвечала поверхностно. Где-то говорила правду, где-то умалчивала, где-то могла отшутиться. Она слышала, как две другие девушки психанули после какого-то вопроса. И вот ее собеседник задает ей вопрос с ехидной улыбкой.
- Мисс Дашкова, раз вы не замужем и не обременены никакими обязательствами, может, мы проведем с вами чудесную ночь? - Кристина посмотрела на него и склонилась настолько близко, насколько могла и тихо проговорила.
- А вы докажите мне, что эта ночь стоит того. Чтобы я ее провела ее с вами, - девушка ухмыльнулась и снова села в прежнее положение. Тот, что говорил с ней, довольно улыбнулся и куда-то ушел. Вернулся он с какой-то бумажкой и отдал ее Кристине.
- Поздравляю. Вы прошли все тесты на отлично. Вы приняты на работу. В чем будет заключаться Ваша работа, и где она будет проходить. Вы можете узнать у нашего начальника. - После этого девушку проводили в кабинет, который выглядел как приемная. Да скорее всего он и был приемной. Крис села на диванчик, держа в руках листок и понимая, что подпись, которую ей сейчас поставят, кардинально изменит ее жизнь. Ну и пусть. Хотя... Девушка еще не знала, НАСКОЛЬКО кардинальными будут эти изменения... И не представляла где ей придется работать. А пока она лишь ждала, когда ее вызовут на подпись документа.
***
Зандер с абсолютно непроницаемым видом выслушал все, что пытался донести до него этот большой фэбэровский босс. Ему не нужно было смотреть, чтобы знать, как сверлят его взглядами двое других агентов. Взглядами, полными ненависти. Презрения. Брезгливости. Так смотрят на тараканов и червей. Вот интересно, чем же Стоун заслужил такого отношения к своей персоне? Лишь тем, что его угораздило выглядеть точно также, как его ублюдочный брат-близнец?
- И как вы себе это представляете? - выдержав паузу, холодно осведомился Зандер. - Что я вот так запросто появлюсь в этой вашей ... как вы там ее назвали? "Атлантиде"? Шикарное название. А главное, романтичное. Сами придумали? - легкая ироничная улыбка коснулась жестких губ Стоуна и тут же исчезла. - Я не видел брата семь лет. Семь, мать его, лет! - он слегка повысил голос, но тут же взял эмоции под контроль. - Я думал, он мертв. Я понятия не имею, что он из себя представляет. Я не могу быть им. Я завалю вам всю миссию. - Зандер откинулся на спинку стула. - Отправляйте меня назад в полицию. Лучше отсижу в федеральной тюрьме. - Всем своим видом он показывал, что решение его окончательное.
Синтия с трудом сдерживалась, чтобы не перемахнуть через стол и не стереть эту улыбочку с самодовольной рожи этого ублюдка. Да кем он себя возомнил? Чем он лучше своего брата? Да ничем!
- Послушайте, мистер Стоун, - начала она. Мужчина перевел на нее взгляд своих холодных, как кусочки льда, глаз. - Я понимаю ваше нежелание сотрудничать. - Черта с два она понимала! - И разделяю ваши сомнения. - Разумеется. Сто раз еще. - И я не стану произносить громких речей о служении отечеству и тому подобное.
- И на том спасибо, - саркастично заметил Зандер.
- Но подумайте вот о чем. - Продолжила как ни в чем ни бывало Синтия. - Если то оружие, которое создал ваш брат, обратится против нашей страны, пострадают невинные люди. В том числе, ваши жена и дочь.
При упоминании о его бывшей семье Зандер буквально взбесился. Вскочив со своего места, подался вперед, оперившись на столешницу.
- Моя жена? Та, которая сказала, что так будет лучше для всех, когда ей сообщили, что я пропал без вести? Моя дочь, которая не желает меня знать, даже по телефону разговаривать отказывается? Об этих жене и дочери вы мне рассказываете?
— Сядьте, сержант. Оставьте свои излияния, мне они не интересны. Сейчас главный интерес — дело государственной важности, стоит вопрос об угрозе жизни сотни тысяч людей, или вы этого еще не поняли?
Армстронг оставался хладнокровным и равнодушным ко всему, спокойно пронаблюдав за вспышкой ярости Зандера. Остановив жестом Синтию, которая хотела было продолжить свою речь, он произнес тоном, нетерпящим возражений.
— Ваш брат был более вменяемым семь лет назад. Все сведения мы собрали, допросили хреновую кучу лиц. И насчет его дружков... Вы думаете, они имели возможность понаблюдать за его изменениями в течение семи лет? Нет. За это время многое могло измениться, отсидка в изоляторе может менять людей в разные стороны. Вы поняли, к чему я это говорю? Вас поместят в общую камеру, вы будете иметь возможность общаться и с другими, с других камер. Жизнь там—сплошной беспредел, эти разномастные банды удерживаются лишь тем, что все они находятся в центре океана, оттуда им никуда не сбежать. А факт о том, что у Морского Ворона есть брат близнец, им неизвестен. Корморан об этом не распространялся. К тому же вас подробно проинформируют обо всем, что связано с личной жизнью, событиями и особенными чертами характера Морского Ворона.
На минуту в кабинете повисло молчание. Армстронг откинулся на спинку кресла, и забарабанил пальцами по столу. В один момент на его лице появилась странная улыбка.
— Откажетесь — сгниете в тюрьме. Не в федеральной. У нас их много, этих Атлантид. И Бермудских Треугольников.
Зандер прожег взглядом Синтию, а потом сел на место. Он ничуть не выглядел ни пристыженным, ни оскорбленным. Как ни в чем ни бывало, он повернулся к Армстронгу и сделал вид, что внимательно его слушает. Когда тот закончил, он спросил.
- Сколько времени мне будет выделено на подготовку? - это было согласие. Стоун подписал свой приговор. Он добровольно согласился пройти ад насквозь и выйти с другой стороны. - И почему у меня создается впечатление, что все тут что-то не договаривают? - он обвел пристальным взглядом всех присутствующих, но ни один из них глаз не отвел. - Хорошо, спрошу иначе. Тот ваш сотрудник, если он и в самом деле является таковым, Смит или не знаю, как там его. Он обещал мне вознаграждение за мои труды. Если отправиться на смерть, то хоть оставить о себе добрую память. Оплатить учебу дочери. Вы же меня понимаете, - устремил тяжелый взгляд на Синтию. - Не так ли?
- Завтра же на ваше имя будет открыт счет, и оговоренная сумма будет на него зачислена, - бесстрастно отозвалась Синтия.
- На имя Синди Стоун. Так зовут мою дочь, - поправил ее Зандер. Синтия кивнула.
Нолан толкнул через стол папку.
- Ознакомьтесь. Здесь материалы на вашего брата.
Зандер, поколебавшись долю секунды, раскрыл папку, пролистал бумаги.
- Вы серьезно? - неверяще спросил он, держа в руках фото из папки. - Вы хотите превратить меня в ЭТО? - на фото был изображен Коромран по пояс обнаженный во всей своей татуированной красе.
— Да, именно. Их потом можно будет свести. Татуировки. Если, конечно, они вам не придутся по душе.— Грегори скрестил руки на груди и ухмыльнулся. Этот Стоун имел стержень, это было ясно с первого взгляда. Но что-то все равно вызывало в нем тревогу. Что именно, Грегори так и не мог сказать.
— На подготовку три дня. На Атлантиде, также, три дня дается на освоение всего, связанного с самой тюрьмой. Входите в образ уже сейчас, нас и так время поджимает. В Атлантике вас перекинут с военного корабля прямиком туда, в обстановке строжайшей секретности. А теперь следуйте за Синтией и Ноланом в боковой отсек отдела. Выходите через другую дверь, лишние свидетели мне ни к чему, даже здесь.
Армстронг всем кивнул головой, показывая, что совещание окончено, и он не хочет слышать и слова более. Кроме этого дела нужно было решить еще и с теми, кто также как и Зандер отправится туда, на Атлантиду, только с совершенно иной миссией. Но знать Стоуну об этом не полагалось.
Стоун и не собирался уходить, подобно послушному мальчику. У него остались вопросы, и он намеревался их задать.
- Три дня? Или трое суток? Потому что это жизненно важно. Мой тайм-лимит. Это первое. Второе. Как вы себе представляете свежие татуировки, которые будут выглядеть как старые? Все кругом слепые? - он говорил жестко, резко, как будто вколачивал гвозди. - И что делать с этим? - расстегнув рубаху, обнажил плечо с рубцом от операции. - Тоже истории придумывать? Такой непродуманной операции я еще в жизни не встречал, - скептически фыркнул он. Двое остальных агентов как будто даже дышать перестали, сосредоточенно изучая поверхность стола.
— Неужели вы думаете, что нам не приходилось делать такого раньше? Даже за меньшее время? Пластика, изменение внешности, а эти татуировки ... это не то, о чем вы сейчас должны беспокоиться. На все— шесть недель, Стоун.
Грегори повернулся к своим подчиненным, посмотрев на каждого в отдельности.
— Нолан вас проинформирует о жизни в тюрьме, подробно. Синтия займется с вами вопросами насчёт того, как лучше и быстрее для вас войти в образ другого человека. Там есть определённые приёмы. А ваш рубец ... Зандер, повторяю, Корморан сидел в изоляторе семь лет. За это время его никто из них не видел. Мало ли что могло произойти. В изоляторах, как вы понимаете, общение с надзирателями не построено на взаимных реверансах.
- Да, вы знаете, сложилось именно такое впечатление, - ответил Стоун, вставая из-за стола. - И последнее, что мне нужно, это становиться вашим подопытным кроликом. - Он повернулся, чтобы уйти, но потом вновь посмотрел в упор на Армстронга. - И запомните. Если даже вы намерены выписать мне билет в один конец, не надейтесь. Я вернусь. Пусть даже в ваших кошмарных снах, но я вернусь. И взыщу все, что причитается. - В его интонации послышалась скрытая угроза. Повернувшись к Нолану и Синтии, он улыбнулся.
- И кто из вас хороший полицейский, а кто плохой? - обойдя стол, направился к указанному выходу. Синтия виновато посмотрела на Грегори, а Нолан лишь молча пошел следом. Вскоре все трое покинули комнату для совещаний.
Шесть недель пролетели как шесть дней. Но и этого времени, казалось, недостаточно для того чтобы полностью подготовить Стоуна к засылке на Атлантиду. Занятия по физподготовке чередовались с теоретическими. Причем безо всякой системы. «Тебя никто не станет предупреждать там, на платформе, – говорили ему. – Ты должен быть готов к любому повороту событий. В любое время дня и ночи». И Стоун готовился как проклятый. Четко осознавая, что от того, как он усвоит эти уроки, будет зависеть его жизнь и благополучие его семьи. Разумеется, деньги были переведены на следующий же день, как и было обещано, только вот Стоун, не привыкший доверять никому, кроме себя, ничуть не сомневался, что в случае его гибели счет Синди опустеет, а то и вовсе пропадет. И концов этой финансовой ошибки не найти будет. Поэтому он должен выжить и вернуться. В любое время дня и ночи воплощалось в жизнь буквально. Его могли поднять среди ночи по тревоге и заставить проходить полосу препятствий, или пробежать кросс под дождем, или отвечать на вопросы касательно устройства платформы, или Корморона и его подельников. Никто, разумеется, не ставил цели истощить ресурсы организма Зандера до того, как он отправится в тюрьму. Его сытно и питательно кормили, давали витаминные комплексы, но это не мешало драть с него три шкуры в процессе подготовки. Но это приносило свои плоды. Единственным упущением с точки зрения Стоуна было то, что для него не построили полномасштабный макет платформы. Это было бы идеально для тренировок. Но ради одного человека сооружать такую громадину никто не стал бы, да это и не подготовка к захвату дворца Саддама Хусейна… Зато планы и схемы, наряду с фотографиями всего, относящегося к Атлантиде, намертво зафиксировалось у Стоуна в мозгу. Он мог бы с закрытыми глазами воспроизвести любую из них, проложить кратчайший безопасный маршрут из любой точки платформы в другую заданную.
Чуть сложнее было стать другим человеком. Тем, кого похоронил уже давно. Тем, кого врядли считал своим братом уже много лет до этого. Тем, кого уж точно презирал и даже ненавидел. Тяжело было стать другой личностью. И эти ужасные наколки на теле ничуть задачу не упрощали. Хоть его и заверили, что технологии ушли далеко вперед, и хотя внешне татуировки от настоящих ничуть не отличались, но все же не были перманентными. И от них можно будет впоследствии избавиться. Это был еще один стимул вернуться. Мысль о том, что его будут хоронить с разрисованной кожей, приводила Зандера в ужас. Хотя кто станет утруждать себя его похоронами? Тело скинут в море. И никто даже имени его не вспомнит. Никто не будет его даже знать, его настоящее имя.
Это же надо было повестись на такую примитивную ловушку… Теперь Зандер был уверен, что и наводка на бар Койот, и потасовка с копами. Все это было звеньями одной цепи. Цепи, приковавшей его к этой самоубийственной миссии. Но теперь как-то поздно было винить себя за необдуманность поступков. Приходилось иметь дело с тем, что есть. И постараться выжить.
В отведенную Стоуну комнату в тренировочном центре без стука вошла Синтия. Она была явно расстроена, но мастерски скрывала свои чувства под маской безразличного профессионализма.
- Пора, сержант, – произнесла она. Голос звучал тише обычного. Она положила на кровать стопку оранжевой одежды. – Свои вещи оставите здесь. Обувь оставьте. Переоденьтесь. Корабль ждет в порту. - Она старалась не встречаться с Зандером взглядом. – Я подожду снаружи, – и поспешно вышла.
Стоун переоделся в потрепанную оранжевую робу. И интересно, с кого ее сняли? Она явно ношеная. А чего ты ожидал? Что из одиночки тебя выпустят в свежей накрахмаленной одежде? Чистая, и на том спасибо. Аккуратно сложив свою одежду там же на кровати, Зандер последний раз окинул комнату тоскливым взглядом. Какой-никакой, это был его дом в течение полутора месяцев. И решительно вышел из комнаты. Синтия стояла за дверью, подпирая стену плечом.
- По-моему, оранжевый совсем не мой цвет, – заявил Зандер со своей всегдашней ироничностью.
Синтия окинула его быстрым взглядом и вновь отвела глаза.
- Вам идет все без исключения, – бесцветно ответила она.
Все было ясно и без лишних слов. За время подготовки девушка успела привязаться к этому временами заносчивому и язвительному, доводящему до исступления своими точными саркастичными замечаниями, но в то же время до ужаса целеустремленному, привыкшему идти до конца во всем, то он делает, мужчине. Верному своим идеалам и целям. Готовому пойти на что угодно ради тех, кому он предан. Ей будет не хватать его. И так тяжело расставаться, зная, что почти наверняка больше никогда его не увидишь. Синтия проводила его до машины и еще некоторое время стояла, глядя вслед удаляющимся в темноте красным точкам. А потом, глубоко вдохнув стылый влажный воздух, прошептала «Удачи, сержант».
***
Кристина сидела в кресле в приемной. Девушка уже не знала, когда ее примут. Вздохнув, она стала вести свои наблюдения, при этом прикрывшись книгой. Вроде бы она читала. Вроде бы. Девушка слушала разговор двух девушек, которые стояли неподалеку от нее. Прислушавшись, Крис разобрала разговор.
- Ну, вот ты слышала? Кого-то послали на это задание.
- Ты про Ворона? - с каким-то затаенным страхом проговорила вторая.
- Да про него... Сказали, нашли какого-то парня с улицы.. Мол, он похож на этого Ворона чуть ли не как две капли воды.
- Да он все завалит же. С улицы. Почему нельзя было взять обученного?
- Этот вроде бы отставной какой-то. Да только ломался сильно. - Девушка хмыкнула, а Кристина про себя отметила нужную информацию. Что на месте Ворона, который судя по всему, вызывает нешуточный страх, теперь кто-то другой. И с этим кем-то видимо придется работать. Только вот вопрос, почему ей его не показали? А что если она умудрится встретить этого самого Ворона? Что тогда? Ведь судя по всему посылают ее туда же, куда и того человека. Только вот Крис это не нравилось совершенно. И внушало жуткий страх. Да и неприязнь тоже. Девушка едва успокоила себя, продолжая читать. А стоящие около нее сотрудницы тем временем начали обсуждать саму, Кристину.
- Ты посмотри какая... А ведь ее тоже туда. - Девушка сделал знак головой.
- Да ладно? А ее-то зачем?
- А говорят, она какой-то крутой психолог. - Та, что говорила до этого, хмыкнула. Как и Крис. Крутой психолог. Это кто же такой умный, что такие слухи распространяет то? Ух, поговорить бы с ним. А не получится. Что жаль. Однако девушка лишь ухмыльнулась. И обсуждавшие ее особы, подавившись кофе, скрылись с глаз. Вздохнув, девушка стала просто наблюдать за тем, что происходило вокруг, и ждала своего вызова.
Однако его не было ни через десять минут. Ни через пятнадцать. Кристина лишь благодаря своей выдержке до сих пор была спокойна. Девушка почти что резко захлопнула книгу, так как эти разговоры про ее персону стали уже раздражать и напрягать. Нет, ну нигде нет спокойствия. Ни в одном месте. Ни в одном учебном заведении или офисе. Вечно сплетни. Вечно. А они выводят из себя. Вот говорят, психологи это люди с идеальной выдержкой. Да. Их этому учат. Но не все могут себя сдержать. Крис была, конечно, одной из лучших на курсе. Одной из лучших на работе. Но это не значило что она не человек. Девушка просто умела себя контролировать. Хотя это давалось далеко нелегко. А точнее совершенно нелегко. Кристина долгое время училась сдерживать себя. Училась читать других. И вот эти знания она применяет как само собой разумеющееся. И уже скорее по привычке. Крис встала со своего места и направилась к секретарю спросить воды. Проходя мимо тех девушек, она посмотрела на них несколько свысока. Ее выражение лица говорило "Обсуждайте меня, сколько вам влезет, мне это неинтересно". И это была правда. Подойдя к секретарю, Кристина с миловидной улыбкой попросила воды. Секретарь дала девушке стакан с водой, и Крис вернулась на свое место. На лице девушки играла улыбка. А сама для себя уже успела отметить, что в этом мире и месте ей придется сделать все, чтобы с ее мнением считались и принимали его в расчет. С такими мыслями девушка снова погрузилась в книгу, ожидая своего вызова.
- Мисс Дашкова, прошу в кабинет.
Из дверей выглянул сам Грегори, сразу же нашел девушку среди остальных присутствующих и открыл дверь пошире, ожидая, когда она войдет.
— Кофе нам, Роуз. И побыстрее, - Кинув последние слова своей секретарше, которая тут же подобралась, ибо шеф сам вышел из кабинета, Армстронг захлопнул за Кристиной дверь и немедля пригласил ее присесть в одно из кожаных кресел.
— Прошу, устраивайтесь поудобнее. Итак, повторяю, как и всем до этого, тем, кто будет, как и вы задействован в секретном проекте — абсолютная секретность и неразглашение. Любая информация от вас третьим лицам является разглашением государственной тайны. Вам все ясно? После этого наказание вы понесете соответствующее. — Армстронг со своим бульдожьим выражением лица совершенно одинаково разговаривал со всеми этими молодчиками, кучей участвующих в опасной миссии. В конце концов, основную ответственность за всех них несет он, так что инструктаж каждого будет жестким. Зная их амбициозность и стремление показать себя, Грегори без обиняков объяснял каждому, что данная миссия абсолютно для этого не подходит, задавливая на корню их самонадеянность. Он прекрасно их понимал, сам был таким же.
— Кристина, через несколько дней вы будете на платформе. Как психолог, новый, заброшенный туда для очередного ежегодного собеседования с каждым из заключенных, и составления отчетов. Психологов и так там хватает, но по легенде вы особый специалист по делам рецидивистов, все ваши регалии мы укомплектуем, так что и охрана ничего не пронюхает, нам это совершенно ни к чему, один-два человека знают про наших агентов, и достаточно. Как и начальник. То есть, начальница тюрьмы.
Грегори потер подбородок и, покрутившись в кресле, молчал с минуту, изучающе посматривая на сотрудницу. Смогут ли они все? Не слишком молоды и неопытны? Одно неверное решение и все пойдет прахом.
— Это папка для вас. Ее копий несколько, для других агентов, также как и вы отобранных и на днях их забросят на " Атлантиду ". Под разными обличиями и именами. Думаю, знать всех вам не обязательно. Когда подойдете к цели вашей миссии, я дам добро на то, чтобы вы все друг перед другом открылись. Эта цель— лаборатории, мисс. Давно заброшенные и забытые, на чертежах " Атлантиды " они не указаны, да и их давно уже нет. Переходов и тайных дверей там великое множество, лаборатории тщательно спрятали среди множества служебных помещений и подвалов. Я посылаю вас в этот Лабиринт, мисс Дашкова, но опасайтесь Минотавра, который находится там же. И не дай господь, если Корморан Стоун узнает про них. Он маньяк, сумасшедший гений, сейчас еле сдерживаемый в одиночке, и хрен пойми почему его оставили в живых ... все эти идиотские конвенции по правам человека...короче, Кристина, Морской Ворон сейчас более менее безопасен, но узнав, что в тюрьме находятся заброшенные лаборатории с незаконченным вирусным оружием, я могу дать свою голову на отсечение, что он найдет выход и из охраняемой камеры.
Когда Кристину вызвали, она прошла в кабинет и стала осматриваться. Да видна была рука того кто тут работает. Сев в кресло напротив своего теперь уже начальника, девушка слушала его внимательно. Ну да конечно ... Тюрьма... Хорошо, что она ничего не знала до этого. Могла ведь и не согласится. Хотя учитывая, куда ее привели, не согласиться не получилось бы. Девушка взяла предложенную ей папку и стала ее изучать. Мило. Лабиринты. Приключений будет целый вагон. Неразглашение. Нет, оно и понятно. Но девушка и не собиралась ничего никому разглашать. Чуть улыбнувшись, она проговорила.
- Минотавр... И на него может найтись управа, если хорошо поискать и покопаться. - Снова переведя взгляд на Грегори, Кристина заложила палец меж страниц в папке и спокойно сказала - О возложенных на меня обязанностях, как и о последствиях, я прекрасно понимаю. Также хочу заверить, что за амбициями и карьерой я не гонюсь. Иначе могла тут не сидеть. - И это была правда. Крис уже могла не раз уехать, перевестись и куча других вариантов. Но она осталась на своей работе и была этому рада. До сих пор. После этого Дашкова уверенно проговорила. - И хотела бы попросить ничего не говорить моим родителям и знать, что они будут обеспечены на всю оставшуюся жизнь. - Девушка понимала, что теперь вся ее работа связана с риском. И поэтому хотела обеспечить своим родителям жизнь, так как была одним ребенком... И с этим была связана фраза ничего не говорить родным о ее месте работы.
- Разумеется, мисс, я приму к сведению ваши пожелания. Для них вы будете одним из штатных психологов нашего отдела, которого мы отправили в командировку. Внушительная сумма уже сегодня будет переведена на ваш счет, если вы в ходе миссии погибните, а это мы тоже принимаем в расчет, деньги автоматически перейдут вашим родителям. В контракте все это уже оговорено, вам осталось поставить свою подпись.
Грегори пододвинул ближе к Кристине тонкую папку, где находились бумаги по контракту. Пронизывающий тяжелый взгляд директора отдела немного смягчился.
- Поверьте, для нас тоже небезразлично, останетесь вы все живы или умрете. Мне не безразлично точно. Я в ответе за эту операцию и готов бросить все силы на сохранение порядка в этой стране, но судьба моих людей для меня стоит на первом месте. Так что берегите себя, мисс, и действуйте очень осторожно.
Грегори резко замолчал, когда дверь открылась и в кабинет зашла Роуз, неся на небольшом подносе кофе. Попросив Кристину взять вторую чашку, Армстронг пригубил горячий напиток и, дождавшись, когда секретарша выйдет, продолжил.
- Ваша задача для начала - осторожно, очень незаметно выяснить, во время ваших опросов заключенных, знает ли кто либо из них хоть что то о лабораториях. Мало ли, вдруг наткнулись на тупики с запечатанными входами... они шляются там практически свободно, эти нелюди, но конечно их не допускают наверх или же в подвалы, где находятся изоляторы. Отбой у них в десять вечера, до семи утра они сидят в своих камерах. Из-за того, что нам неизвестен вход в лаборатории, он может находиться где угодно, хоть в туалетах. Все данные по ним, как я и сообщил раннее, были уничтожены.
Девушка слушала Грегори очень внимательно, держа папку в руках. Подписать? Хорошо, но сначала она это все изучит быстрым взглядом. Порой и его хватало. Все же доверять в крайней степени было нельзя. Когда вошла секретарша, Крис взяла с подноса чашку кофе и немного отпила, при этом положив папку, что была в руках себе на колени. Девушка продолжала слушать, внимательно и все при этом запоминая. Значит разузнать. "Хорошо будем узнавать" - подумала про себя девушка и тут же сама себя одернула. Узнавать. Ага, а самооборона? Сомневалась она, что мужчины, которые долго не видели нормальных женщин, будут реагировать на нее спокойно. Поэтому ей придется этому учиться. Хотяяя... Взяв папку, что лежала на столе, Крис бегло просмотрела ее. И пункт физподготовки, которую с ней проведут, очень порадовал Дашкову. Девушка улыбнулась и, снова подняв взгляд на начальника, проговорила.
- Я сделаю все возможное, чтобы как можно быстрее узнать о том, где находятся эти лаборатории. - Девушка говорила это спокойно. Она уже готова была приступить к подготовке. Тем более, что готовится ей точно придется еще и морально и не факт что получится до конца себя натаскать. Поэтому девушка приготовилась к напряженной самотренировке и тренировке физической.
- Тогда договорились, Кристина. В тюрьме вам выдадут оружие, для самообороны, все сотрудники Атлантиды должны уметь себя защищать. Ваш кабинет будет под охраной, допросы будут производиться исключительно под присмотром. Мы максимально хотим обезопасить ваше там нахождение.
Грегори улыбнулся в ответ, терпеливо ожидая, когда девушка закончит беглый просмотр всех выданных ей бумаг. Наконец, встав из за стола, он потянулся за пиджаком и, накинув его, застегнул на все пуговицы.
— Остается только пожелать вам удачи. На случай неоднозначных ситуаций и спорных моментов, немедленно докладывать начальству тюрьмы, мне сразу же придет оповещение. А сейчас вас поднатаскают перед переброской в Атлантику двое лучших агентов из отдела безопасности. Они сейчас подойдут к приемной. Семь дней, Кристина, а потом на платформу.
Закончив свою речь и добавив напоследок пару слов о собственной безопасности, Грегори проводил ее до дверей, где сидела секретарша и еще несколько людей. Дальше Кристина должна была встретиться с двумя сотрудниками подведомственного КСО отделения.
Девушка вышла из кабинета, предварительно подписав предложенные и просмотренные бумаги. На все слова она кивала. Правильно понимая и улавливая их смысл. И вот, девушку отпустили. Они вышли из кабинета, и Кристину сразу забрали двое людей. Они провели ее в зал. Там видимо и будут проходить тренировки. Девушка переоделась и началось. Понеслись эти семь дней предоставленные ей на подготовку своей физической и психологической формы. Каждый день ее посвящался неизменным тренировкам и тренингам. Которые конечно помогали. Правда, тренинги лишь пока. И это девушка четко осознавала. Стоит ей попасть на платформу, как все изменится. И в какую сторону неизвестно. Дашкова выполняла свои задания на отлично и вскоре оказалась достаточно подготовлена. Для человека, который этим ни разу не занимался. Кристина поняла, что прошли эти семь дней. Явившись в контору на 8 день, девушка отправилась на платформу, глубоко втянув воздух и приготовившись к тому, что ей предстоит.
Мейер: Ночное дежурство. Пожалуй, самое напряженное время. Ожидание неизвестного, к которому скоро привыкаешь. Как и ко всем заключённым: белым и чёрным, сумасшедшим, и вполне вменяемым.
Мейер провёл одну из периодических проверок по его рабочему плану, осматривая все этажи и корпуса Атлантиды. Выполнив контрольный обход объекта, мужчина возвратился на первый этаж, что, по сути, и являлся его основным рабочим местом. Именно тут скапливается основная масса заключённых общего режима. Так как дневные прогулки на открытой части нефтяной платформы были запрещены, из-за отсутствия специально оборудованной территории, заключённые общего режима "гуляли" в прогулочных двориках, обустроенных на первом этаже. Выглядели они так же, как и обычные камеры. Изолированы они были друг от друга кирпичной стеной, вдоль которой были установлены скамейки. Стена служила своего рода границей, отделявший мужской дворик от женского. Во время таких прогулок, многие заключённые просто мерили пространство шагами, иногда, устраивали потасовки. Последнее происходило чаще всего. Что, впрочем, не особо волновало вышибалу - его должна беспокоить только сохранность порядка, ну и относительная безопасность заключённых.
Мужчина, сидя за одним из пустующих в полумраке помещения столов, готовился: не спеша и с увлечением пересчитывая патроны в обойме табельной «Беретты». Щелчок за щелчком - каждый заряд ложился в нужный паз и поджимался подающей пружиной.
Наконец, «магазин» был наполнен и с характерным звуком крепления отправлен в пистолет. Послышался взвод затвора - и первый патрон был отправлен предусмотрительным секьюрити патронник. Мало ли…
Щелчок предохранителя - оружие было отправлено в «походный» режим, а затем и вовсе - в нательную кожаную кобуру под левой рукой бывшего военного, которую тут же скрыла плотная ткань пиджака.
Вроде бы всё готово. Оставалось только проверить сигнализацию, камеры слежения, прежде чем принять заключённых из камер.
Мейер поднялся, выпрямившись во весь свой рост. По привычке почесал тыльной стороной ладони правой руки о щеку. И, осторожно задвинув стул под гладкую столешницу, не спеша направился в сторону выхода из своего кабинета.
Вот наступил тот день, когда Кристину привезли на платформу. После недельной подготовки и путешествия длиной еще в почти полтора дня девушка выглядела измученной. Но и не только. Ей было страшно. Ужасно страшно. Пока она шла с охранниками к своему кабинету, на нее то и дело пялились. А уж когда ей пришлось проходить мимо общей мужской камеры... Девушка услышала вслед улюлюканье мужчин и их присвистывание. Дашкова с трудом сдерживала себя. Такой страх она еще не испытывала. А если и испытывала, то очень и очень давно. И вот сейчас... Кристина старалась успокоиться. Но это не удавалось. И вот ее довели до ее кабинета. Девушка вошла туда. И поняла, что из него ведет еще одна дверь, которая видимо, служит ей спальней. Пройдя туда, она закрылась и сползла по двери со слезами страха и отчаянья. На что она подписалась? Куда попала? Миллион вопросов роилось в ее голове, но ответа не было ни на один из них. К сожалению. Чрез пару минут, девушка все же встала. Эта слабость прошла. И она снова стала профессионалом коим и являлась. Кристина прошла к кровати и, положив рядом с ней вещи, легла, не расстилая постель, и сразу же провалилась в сон.
Через какое-то время, девушка проснулась. Встав, она привела себя в порядок и, посмотрев в зеркало, настроилась на нужный ей лад. Ощутив голод, Кристина поняла, что необходимо идти в столовую. И лучше бы в сопровождении охранников. С ними хоть какое-то подобие безопасности. Ясно было как белый день, что если заключенные захотят подобраться к кому-либо, им ничто и никто не помешает. Поэтому подобравшись и выбрав абсолютно закрытую одежду, Кристина забрала волосы в хвост и выйдя из кабинета, позвала охранника и попросила сопроводить в столовую. И даже его взгляды оставляли на ней словно какой-то след. Весь путь до столовой, девушка шла, то смотря в пол, то на стены. Так она сдерживала собственные эмоции. Страх и понимание того, что ей придется задержаться здесь надолго.
День сменял ночь, события шли своим чередом, пусть даже несколько ускоренным, но вполне предсказуемым и ожидаемым. И каждый был так занят решением собственных проблем, что никто не обращал внимания на сухонького пожилого охранника, который неизменно оказывался на месте любого происшествия. Незаметный, но четко отслеживавший все, что происходит в тюрьме. Имени его никто не знал, а те, кто знали, давно уже покинули платформу. Звали его просто Дакота. Видать там была его родина. А он и не возражал. Дакота был тут еще с основания платформы. Сначала охранял нефть, а потом остался охранять зеков. На континенте его никто не ждал, да он и сам уже настолько привык жить на платформе, что менять ничего не хотел и не смог бы. Дакота знал Атлантиду как содержимое собственных карманов, а то и лучше. Он всегда был в курсе всех событий, но, как ни старалась администрация тюрьмы, он никак не становился стукачом. На все вопросы он отвечал с глуповатой улыбкой.
- Я не помню, я забыл, старый стал, что с меня возьмешь... - Но по какой-то причине его не увольняли на пенсию. Он был своего рода талисман Атлантиды.
***
- Уделите мне минутку внимания, мисс Дашкова! - начальница тюрьмы остановилась в паре шагов от девушки. Она еще до прибытия Крис на платформу досконально изучила ее личное дело, а особенно тщательно присмотрелась к фотографии. А в жизни девчонка еще привлекательнее... Женщина мысленно облизнулась. Такой лакомый кусочек. Непременно нужно будет пригласить ее в свои апартаменты для приватной беседы за бокалом вина...
Кристина остановилась и посмотрела на женщину.
- Да, я Вас слушаю, - подчеркнуто официальный тон, который четко ставил границы между собеседниками. Внутренне девушка подобралась настолько, чтобы в любой момент дать нужный ответ и быть готовой ко всему.
Начальница подошла ближе. Теперь она стояла почти вплотную к Кристине. Она могла чувствовать тонкий аромат духов девушки. Это будоражило ее воображение. Интересно, что там под этой стандартной формой... Еще не время, одернула себя женщина.
- Вы так и не выбрали время посетить мой офис для официального доклада, мисс Дашкова, - холодно ответила Лэнди. - Я настаиваю, чтобы вы сделали это в ближайшее время. - Она повернулась, чтобы уйти, но передумала. - Да, этот, как его называют, Ворон. Осторожнее с ним. Он безумен. Хотя вам, как психологу, несомненно, будет интересен такой экземпляр. После беседы с ним жду с отчетом. Свободны, - развернулась и удалилась прочь, постукивая каблуками по цементному полу.
Девушка стояла и смотрела на начальника.
- Прошу меня простить. В ближайшее время я посещу Ваш офис. - Прослушав про Ворона, девушка чуть ухмыльнулась. - Именно ради таких экземпляров и строиться моя работа здесь. - Девушка сказала это спокойно. При этом она наблюдала за реакциями и действиями начальницы. Слишком близко... Она подошла так намеренно. Вхождение в зону личного комфорта, личное пространство. Задумавшись об этом тоже, Дашкова направилась в свой кабинет, надеясь дойти без приключений.
***
- Жрать подано, ублюдок. Бери, пока крысы все не съели.
Корморан открыл один глаз, и обвел взглядом узкое помещение с низким потолком, с которого капала вода. Наконец он приподнял голову от подушки и, зевнув, присел на что то, похожее на койку, прислонившись к сырой бетонной стене.
- Ты прежде попробовал сие дерьмо на вкус, чтобы преподносить его? — Стоун сплюнул на пол и рассмеялся, почесывая голую грудь. — Уйди, и отнеси эти помои своей богине-матке, я заказывал омаров.
— Ах, ты сукин сын, сейчас ты...
— Довольно! Отойди от двери!
В щелку между прутьями заглянула женщина, с острыми и хищными чертами лица. Посмотрев на заключенного, она оттолкнула надзирателя и опять пристально взглянула в синие глаза со стальным оттенком.
— Тебе не надоело паясничать, Стоун? Решил сесть на диету?
На эти слова Корморан ответил сразу же, сверкнув улыбкой, в которой проскользнуло нечто безумное.
— Когда вы наконец согласитесь сделать мне м...т, мэм? Даю слово, что я вам понравлюсь больше, чем ваши персики, которые шляются здесь, вертя задницами. Ну же, соглашайтесь. — Он соскользнул с койки и, подойдя к решетке, небрежно взялся за прутья. Он продолжал улыбаться. — Знаете, вы мне являетесь во сне, прямо вот в этой вашей форме, под которой ничего нет, я знаю... Вы же только этого и ждете, пару хороших ударов от меня и в известную стойку, а потом...
— Три дня. Без еды. — Женщина оборвала его монолог и, приподняв подбородок, победно улыбнулась. Прежде чем окно с грохотом и лязгом закрылось, она неотрывно на него смотрела.
- Опрокииинь меня в кле-е-е-вер, и давай еще раз-о-о-к...
Распевая песню известной американской певицы середины прошлого столетия, Стоун валялся на койке и смотрел перед собой прямо в потолок. Яркий свет в изоляторе давно стал чем-то привычным, как и кромешная тьма. То и другое чередовались из месяца в месяц, повреждая его и так неустойчивую психику.
- Может ты, наконец, заткнешься, Ворон? Пока я собственноручно не сделал этого. Твоя опера у меня давно в кишках сидит.
Рулады в карцере сразу же прекратились, стоило лишь Стоуну услышать голос надзирателя Чейна, пост которого находился на противоположном конце коридора. Засаленные стены и вечная сырость, как и неубиваемый запах нефти итак сводили его с ума, не говоря уже о мерзким голосе, делавшему его смену совсем невыносимой.
- Сэ-э-р, скажите мне вот что.- Корморан через минуту подал голос, продолжая лежать и не сводя взгляда с точки на потолке. Для удобства он положил руки на живот, скрестив пальцы. - Сортиры в вашем служебном блоке действительно так изысканны, как я слышал?
- Стоун, тебя лишили кормежки на три дня, забыл? Если да, то я заставлю тебя вспомнить. Заткнись уже.
Сегодня Чейну было отчаянно лень вставать и прекращать более агрессивным способом неуемную активность заключенного. В такие дни Стоун этим пользовался, беспрестанно закидывая того идиотскими вопросами и псевдофилософскими рассуждениями. Но иногда все же это заканчивалось для него худо, когда его в который раз вырубали шокером или же устраивали искусственный потоп. Да, фантазия охраны была выше всех похвал. Они много чего изобрели за все время существования " Атлантиды". В сфере изощренных наказаний и пыток. Стоун же был отдельной темой. Выбить дух из него или сделать ходячим трупом, забывшем, кто он и как его зовут, у них не получилось. И давно махнув на него рукой и приписывая его колоссальную живучесть воспаленному разуму и маниакальной сущности, Чейн и ему подобные разве что периодически и для острастки продолжали иногда прохаживаться по его хребету дубинками. Чтобы не растерять навык, ну и чтоб узник изолятора иногда дал им отдохнуть от бесконечных разговоров.
Элвис и Хендрикс были братьями. В этом Корморан был абсолютно уверен. В том, что эти двое из одного помета, указывало белое пятно на ухе, которое было у обоих. Крысы были крупными, с длинными розовыми хвостами и умными мордочками. Что умного увидел там Ворон, было одному богу известно. Но для него это было именно так.
- Прощу прощения, маленькие засранцы, сегодня ужин отменяется. Как и завтра. И послезавтра. Идите, наройте себе что-нибудь из канализаций. Или же... принесите что-нибудь своему Крысиному Королю. Теперь ваша очередь, подданные. Той тошниловки из их столовой мне не надо. Мне нужна ма-а-аленькая колбочка. Вы же знаете, где она и ее сестры находятся. Вам известны здесь все пути...
В коридоре давно было тихо. Чейн ушел курить и сыграть пару партий в покер со своими соплеменниками. В душном и провонявшем нефтью помещении изолятора все еще горел яркий нестерпимый свет. Стоун, свесившись с койки, пытался ткнуть в морду одну из двух крыс, смотрящих на него снизу вверх в ожидании куска хлеба или каши. Морской Ворон давно приручил этих гаденышей, и они развлекали его тем, что устраивали между собой нехилые потасовки, когда он развлекухи ради, подкидывал им отдельные кусочки еды, по очереди, ставя ставки на того или другого.
- Принесите мне их, и даю вам слово, что опыты я буду проводить над другими вашими собратьями... и даже над теми, кто как и я-я-я... правда же, братцы? - Крысы, конечно же ничего не ответили, шаря по углам камеры, а Стоун, взгляд которого стал совершенно вменяемым, сосредоточенно о чем то думал.
***
— Али, какого хрена ты не ешь? Или ждешь особого приглашения?
Взрыв смеха прозвучал совсем близко, вырвав араба из его дум. Черные спокойные глаза устремились к двум охранникам, стоявшим поблизости и смотревших на него с презрением и усмешкой.
— Да он немой, по ходу. Вечно молчит.
— Да нет, говорить он может, сам слышал. А не ест он потому, что сегодня на ужин подали свинину. Тем лучше, сдохнет побыстрее. Эй, Али-Баба, скажи нам что-нибудь или хотя бы процитируй что-нибудь сногсшибательное из вашей книги!
" Разум их помутнен, на то воля Всевышнего. Сабр—есть истинное благо. И среди неверных есть достойные. Камран-Адиль, да будет легок его путь, тому подтверждение..."
Этим именем он упомянул про себя своего давнего друга Корморана, содержащегося сейчас в карцере. Арабское имя Стоун получил, когда некоторое время провел в лагерях Ближнего Востока. Там ему и дали его, в переводе означавшее " Могущественный" и " Покровитель", за заслуживающие похвалу и восхищение у наемников поступки. Иногда Али сильно тосковал по тем временам, а ночью ему часто снились пустыня и костры, овеянные запахом фиников и звуками голосов, говорящих на разных языках. Но чаще всего в его мыслях был именно Стоун, которому он был обязан долгом жизни, и который находился тут же, на Атлантиде, в нескольких метрах внизу. То, что он ничем не может помочь Стоуну, вызывало в Али острое чувство вины.
Громкие возгласы и крики опять привлеки его внимание к реальности. Заключенную повели к начальству, при этом хорошенько ударив. Он часто видел ее, но как всегда, погрузившись в размышления, не вникал ни во что, происходившее вокруг. Невольно Али-Баба сделал шаг в их сторону, намереваясь вмешаться, но девушку уже увели. То, что за этот поступок он получил бы три дня в изоляторе, не имело для него никакого значения.
" Женщина есть тень мужчины, куда последует он, туда должна идти она. Но и не мужчина тот, кто поднимет на нее руку. На то мы сильнее и мудрее, чтобы указывать им путь верный"— Так подумал он, присев в углу столовой на корточки и пригладив густую бороду.
Вдруг на пути у одного из преследователей Хейли возник собственной персоной Али, словно вырос из-под земли. Охранник чуть было не врезался в него на всем бегу, но араб, предвидя это, отклонился резко в сторону и, схватив его за шиворот формы, отпихнул со всей мощью к стене. Удар об нее височной частью черепа вырубило охранника на месте. Другой, еле притормаживая на пути преследования, потянулся за дубинкой, но Али с невероятной стремительностью и ловкостью хищника обернулся к нему в тот самый момент, когда шокер должен был пройтись по его спине. Ударив под дых надзирателя, занесшего уже над ним дубинку, Али-Баба увидел, что тот согнулся от адской боли и нехватки воздуха, выронив шокер. Следующий удар должен был вырубить его также, как и его напарника, но вдруг заключенный почувствовал стальную хватку нескольких рук, которые резко завели его руки за спину, вызвав сильную боль в суставах. Один крепкий удар прошелся по ногам, его подкосило, но Али все еще делал попытки вырваться.
- В изолятор, ублюдок черномазый! Неделя, после которой ты вряд ли выживешь! - Один из охранников зарычал ему прямо в лицо, брюзжа слюной и, хватая Али за волосы, приподнимая его лицо к себе. Вдруг на его плечо опустилась тяжелая рука, охранник обернулся и увидел перед собой свирепое лицо Амана. Он являлся авторитетом среди местного населения восточного происхождения. Так уж и повелось в американских тюрьмах-латиносы, негры, белые, арабы и прочие делились на свои собственные банды, где непременно должен был быть главарь. Члены различных банд могли иметь дела и даже сотрудничать, но не более. Если заключенный не принадлежал ни одной группировки, он становился очень уязвимым для полного беспредела.
- Я придумаю для него наказание. Отпусти его. Сочтемся.
Пара слов глубоким и гортанным голосом, и через несколько секунд державший Али надзиратель кивнул, отпустив его и приказав своим коллегам сделать то же самое. Аман без слов посмотрел на Али-Бабу, который прислонился к стене и растирал суставы. Немой диалог продолжался несколько секунд, после чего Аман развернулся и с полной достоинства походкой отправился совершать молитву.
Али же присел на скамью как ни в чем не бывало, и, наконец, поднял глаза на Эресми.
- Слезай. Они в ближайшее время тебя не тронут.
***
Почему людям нравится дорога? Это ощущение, когда они едут куда-то. Или идут. Потому, что они уже ушли от одного события в своей жизни и на пути к следующему. А пока у них есть передышка. Время подумать, помечтать или просто освободить свой разум от мыслей. Они между тем, что было и тем, то еще предстоит. И людям нравится это между.
Вот и сам Зандер находился сейчас между. Между двумя мирами. В одном из них у него, по крайней мере, хоть некоторое время была иллюзия того, то он нашел свое место и предназначение в жизни. А в другом… Даже богу неизвестно, что его там ждет. Но Стоун старался не думать об этом. Всю дорогу в машине он сидел, уставившись невидящим взглядом в окно на мелькающие дома, улицы, прохожих, автомобили… Но на самом деле не упускал ни малейшей детали. Хотел запомнить это все. Последние минуты в цивилизованном мире. Они бесценны.
Флэшбэк.
- Не поцелуете мен на прощание?
- Вас ждут.
- Я не достоин даже такой малости?
- Вы достойны большего.
Вспоминая этот разговор, Зандер невольно улыбнулся. Если система не сломает Синтию, из нее выйдет неплохой агент. Все они расходный материал. И она, и он сам. Всех их пережует и выплюнет эта бездушная машина, именуемая конторой. Стоун глубоко вздохнул. Он сам выбрал этот путь. И пройдет его до конца.
До платформы его доставили сначала на корабле, а потом на катере. Всю дорогу его нещадно мотало из стороны в сторону, океан был неспокоен, и Стоуну приходилось цепляться за все, что попадалось под руку, чтобы сохранить подобие равновесия. Катер подошел к огромному поражающему своим размером и величественностью сооружению. Впервые Зандер видел платформу не на фото и схемах, а вживую. И был потрясен. Плавучая тюрьма была размером с небольшой городок. И Стоун тут же почувствовал себя столь ничтожным в масштабах этого монстра, что ему стало не по себе. Тщательно скрывая свою неуверенность граничащую со страхом, он поднялся по металлической лестнице на одну из палуб, где его уже ждал охранник в черной форме. Он жестом указал, куда Зандеру идти.
Флэшбэк.
- Кто будет знать обо мне?
- Начальник тюрьмы, один из охранников и ваш связной.
- Связной? Интересно. А она симпатичная?
- Нет. Зная вас, мы специально выбрали на эту роль прыщавого сутулого молодого человека.
- А если я латентный гей, и именно такие парни в моем вкусе?
Ответом его тогда не удостоили.
***
Значит, это тот самый охранник.
- Эту ночь проведете в изоляторе, а утром вас переведут в общую камеру, – пояснил охранник. – И да поможет вам бог или тот, в кого вы верите.
- Я верю в самого себя.
- Пожалуй, это самая разумная мысль из всех, что мне приходилось слышать.
После тесной каюты на военном корабле простор на платформе казался бескрайним. Ледяной ветер пробирал до костей. На Стоуне не было ничего, кроме его оранжевой робы, а от ветра и холода она ничуть не защищала. Через несколько минут его начала колотить крупная непроизвольная дрожь. Естественная реакция организма на запредельный холод. Зандер подавил желание спросить охранника, далеко ли им еще.
Пройдя по одной из нижних палуб, они оказались перед железной дверью. Охранник открыл ее, набрав комбинацию цифр на электронном замке. Дверь распахнулась, и мужчины вошли внутрь. По полутемным коридорам, подсвечиваемым тусклыми забранными в железную сетку лампочками, они добрались до отсека изолятора. Охранник открыл дверь на сей раз обычным ключом и жестом пригласил Зандера войти. Секунду, поколебавшись, тот ступил в камеру. Дверь за ним с лязгом закрылась, отсекая прошлое.
Ночь Стоун провел практически без сна. С трудом найдя более-менее удобное положение на жесткой койке с комковатым матрасом, безуспешно пытался уснуть. Несмотря на то, что дорога на платформу вымотала его физически, а напряжение, связанное с переходом из одной реальности в другую, морально, он никак не мог расслабиться. Вроде и мыслей в голове не было. И тишину ничто не нарушало. Но все же. Уснуть ему удалось лишь под утро, казалось, только пришел долгожданный сон, как загремели шаги в коридоре, потом звук открываемого замка, и голос уже другого охранника вырвал его из зыбкой дремы, заставив подскочить от неожиданности.
- Эй, Стоун, хватит дрыхнуть! Сегодня великий день! Ты возвращаешься в сообщество людей! – провозгласил охранник. – Если это отбросы общества можно так назвать, – добавил он презрительно. – Вставай, у нас нет в запасе вечности!
- Разве? – смерив охранника взглядом, Зандер поднялся с койки и вышел из камеры.
- Как же я забыл, ты у нас тут самый умный, – осклабился охранник и тут же ударил Стоуна дубинкой в область почек. – Лицом к стене!
Стоун охнул от боли, но подчинился, стиснув зубы.
- Руки.
Они прошли по коридорам и переходам в отделение с общими камерами. Остановив Зандера у одной из дверей, охранник снял с него наручники, отпер дверь и хотел тычком запихнуть Стоуна внутрь. Но тот уклонился, неуловимым движением сместившись левее, и охранник едва удержал равновесие. Обругав Зандера последними словами, он захлопнул за ним дверь.
Молчание. Гробовое, давящее. Тишина, настолько тихо здесь еще никогда не было. Во все глаза глядя на появившегося в огромной общей камере высокого брюнета с голубыми глазами, три десятка матерых заключенных просто сидели на своих койках с минуту, замерев от такого зрелища. Лицо Корморана было всем давно известно, как и его повадки. О его сумасшедших выходках ходили легенды, многократно приукрашенные. Многие его боялись, еще больше было тех, кто его ненавидел. В любом случае, когда на пороге камеры появился Стоун собственной персоной, у всех промелькнула одна похожая мысль - более менее спокойной жизни больше им не видать.
- В-в-вор-о-оннн...гыыыыы....это он, мать его! Это ОН-Н-Н, аааааууууууууууууыыыыыы!!!!- За спинкой одной из двухэтажных коек раздался дикий визг и за ним вопли, переходящие в дикий смех и бормотание. Это Заика Билл, прячась там от преследовавших его все время мутантов-насекомых ( в тюремной психушке он уже всем надоел ), увидев Стоуна почему то отреагировал такой радостью. Вообще-то его реакции на что либо были, как и понятно, малообъяснимы.
В другом углу камеры сидело пять человек, темнокожие, со своим местным авторитетом Большим Сэмом. Он был огромен, и этим все сказано. Несколько пар темных глаз сузились, недобро посматривая на Корморана, оценивающе. Видно было, что вся эта банда почему то сильно его недолюбливала. Хотя ничего удивительного в этом не было. Морской Ворон до заключения успел сделать своими врагами многих.
Али сидел дальше всех, на койке, которая находилась у стены и стояла напротив дверей. Во все глаза смотря на Стоуна, не шевелясь, он даже не заметил, как выронил из рук полотенце, которым вытирал лицо после омовения. На лице промелькнули тысячи эмоций: неверие, шок, возрастающая радость... Но сметливый араб обладал мгновенной реакцией на разнообразные раздражители извне и мигом просканировал ситуацию. Нельзя медлить ни секунды. Друг силен, как бык, но только прибыл сюда после изолятора, не зная внутреннюю обстановку. Этим его враги быстро воспользуются, попытаются убить его сразу же, ибо знают, что иначе им самим здесь будет худо.
- Камран Адиль, я ждал тебя все эти годы. Я не терял надежды и вот ты здесь. Мои молитвы были услышаны.
Али не теряя времени, быстро оказался уже возле входа, растолкав все еще находящихся в ступоре сокамерников. Без дальнейших лишних слов он протянул руку и крепко пожал ладонь своего давнего друга, одновременно обнимая другой рукой. Улыбка появилась на его лице, обнажив белоснежные зубы, раздался смех, а темные глаза сияли радостью. Такое проявление эмоций было настолько для него редким, что некоторые в удивлении открыли рты. На секунду Али Баба встретился взглядом с Аманом, который бесстрастно сидел в углу и наблюдал за происходящим. Странные привязанности Али могли сыграть на руку и им. Если Ворон ему друг, им всем необходимо с этим считаться.
И пришлось бы по любому, даже если этого и не было бы. Зная репутацию этого маньяка-гения. Лицо Амана продолжало оставаться бесстрастным, но в голове бурлила нехилая мысленная деятельность.
Стоило ему оказаться в камере, как его присутствие тут же было замечено. И это еще мягко сказано. Стоун кожей ощутил напряжение, повисшее в душном помещении. Окинув камеру быстрым цепким взглядом, он оценил всех ее обитателей на предмет потенциально опасности и как наиболее подходящих под эту категорию выделил сразу. Несомненно, это была группировка Большого Сэма. О них ему рассказывали во время подготовки. Эти пятеро чернокожих мордовротов держали в страхе всю тюрьму, не только камеру. Теперь Зандеру придется ох как постараться, чтобы не только захватить власть, но и удержать ее. Помимо всего прочего. Вопли Заики Билла неприятно резанули слух, но ему Стоун был даже благодарен. Не было нужды объявлять себя. О его прибытии еже возвестили. А вот поведение Али-Бабы стало и для него самого неожиданным, не только для сокамерников. Никак он не мог ожидать от столь сдержанного араба, который совершенно не склонен к проявлению эмоций, такой бурной радости. Но это был светлый момент. Знать, что у тебя есть друг в таком месте, как это, дорогого стоит. Технически это не твой друг, а Ворона, напомнил себе Зандер. Не твой, а Ворона. Почему-то ему было удобнее назвать брата по кличке, а не по имени. Так он мог дистанцироваться от всего, отделить себя от Корморона. Быть им, но не потерять себя. Стоун пожал руку Али-Бабы в ответ и тепло ему улыбнулся, обняв свободной рукой.
- И я рад видеть тебя в добром здравии, друг мой. Годы над тобой не властны, ты все тот же, каким я тебя запомнил, - разорвав объятия, посмотрел в глаза соратника.
- Покажи мне свою резиденцию, друг мой. Нам нужно о многом поговорить. И о многих, - кинул быстрый выразительный взгляд в сторону Большого Сэма. Как будто предупреждая, даже не думай мешать нам. Дойдет и до тебя время. Жестом пригласил Али-Бабу проводить его к отведенным им местам. Продираясь через узкие проходы между койками, с неким хищным торжеством видел, как отскакивают с их пути сидельцы. А ничего у тебя репутация, братишка. Хоть какая-то от тебя польза. Но это лишь начало. Положение вещей придется сохранять. Ценой неимоверных усилий. Зато скучать некогда, ухмыльнулся про себя Стоун.
- Теперь твое место там, мучачос. Сваливай.
Али без предисловий взял за шиворот оранжевой робы темноволосого и смуглого паренька, лежавшего на нижней койке двухэтажной кровати. Под недовольные крики и визги на португальском его без лишних слов спихнули с одеяла, за ним в угол камеры полетели шмотки и простыня с подушкой.
- Пошел вон, теперь это место Адиля.- Совершенно бесстрастно это произнеся, Али мигом вытащил из своих личных вещей сложенную чистую простынь и наволочку. - На первое время, Ворон. Скоро тебе принесут комплект твоих личных вещей... одеяло, сменную одежду, шлепанцы…
Али Баба снова улыбнулся, глядя на своего старинного друга. Да, это место было одним из филиалов ада на земле, но снова видеть около себя человека, с которым ты через многое прошел, заставляло это забыть.
- Присядь, ахи ( " брат мой" ), поговорим. Скоро время принятия пищи, до этого мы можем спокойно побеседовать.- Али Баба натянул на белую футболку куртку оранжевого цвета и уселся рядом со Стоуном, не упуская присутствующих из виду. Когда он снова обратился к мужчине, голос его стал тише, а черные глаза, подобные беззвездной ночи, встретились взглядом с голубыми.
- Ты не выглядишь истощенным, наоборот. Твой волос черен, как вороново крыло, а глаза чисты, как и кожа. Разные хвори не тронули тебя, ты также могуч, как те джинны, которые населяли землю до Адама и Евы. Но теперь послушай своего старого друга, Камран Адиль. Эта тюрьма -настоящая адская бездна. Люди в ней, как и везде, делятся на группы. Самая свирепая и жестокая - банда этого Сэма, да сожрут его душу шайтаны. Аман-наш старший, и мы почти не уступаем в силе этим эфиопам. Еще здесь есть латиносы, они беспредельщики, не моргнув глазом, вгонят заточку по самую основу, просто из-за того, что ты переключил на другой канал этот дьявольский ящик. Да, да, ахи, телевизор здесь - святое. Но латиносы не так сильны, ибо в невежестве своем и крайней кровожадности не способны создать сильную группу. У них бывают свои лидеры, ненадолго, потому что при первых же разногласиях их главари ликвидируются своими же.
- Примерно так все и выглядит, Ворон. Твоя слава идет впереди тебя и в них есть безумный страх перед твоими возможностями. То, какое оружие ты мог создавать, они тоже знают. Эта обезьяна Сэм-первый, кто попытается убить тебя, ахи. Та история в Бронксе, когда ты сделал жену его брата своей наложницей на ночь, еще им не забыта, хотя брат его уже давно сгнил в тюрьме. Я часто слышал, как он хвастался своим людям, что когда тебя, наконец, выпустят из карцера, он даст тебе прожить здесь не больше трех дней.
Али Баба опустил глаза, призадумавшись. Люди в камере пришли в себя после появления Стоуна и занялись своими делами, или же делали вид, что ими заняты. Верещавший аки перепуганная курица латиноамериканец бурчал про себя, иногда посматривая на Али, но боясь подойти ближе. Аман сообщил своим собратьям, что приближается время обеденной молитвы и направился к отдельному отсеку в камере, где находились коврики.
- Белые, ирландцы, немцы, их группы не так многочисленны, они по большей части не сильно любят выделяться. Есть отдельные камеры для женщин, ты знаешь. По своему образу жизни и следуя благочестию, я не общаюсь особо с ними... но недавно я встретил здесь одну девушку, по имени Эресми. Она обладает духом воина и сильна, как львица. Хотя вид у нее безумный и одежда непотребная, есть в ней скрытый острый разум. Я постараюсь защитить ее перед этими омерзительными животными, надзирателями, ибо у них нет разницы, на кого поднимать свою дубинку.
Али поспешно встал и, обернувшись к своим собратьям, быстро добавил, чтобы не забыть.
- Аман в курсе нашей дружбы, его слово имеет вес у охранников. Благодаря его содействию и связям, мы получаем извне все необходимое. Хороший чай, чистая еда, которую позволено употреблять по нашей вере... ты безоговорочно в доле, ахи. Теперь позволь мне удалиться на молитву, встретимся уже на пути в столовую.
Это не человек. Это не личность. Это просто мусор под ногами. Убедив себя подобным образом, Стоун беспристрастно обозрел отведенное ему место. Жить можно. Взял протянутые Али простыню и наволочку и небрежно бросил на кровать.
- Надеюсь, прежний постоялец не оставил мне тут наследства в виде мандавошек или чего похуже, - брезгливо посмотрев в сторону ретировавшегося латиноса, скользнул быстрым взглядом по всей камере. И ожидаемо натолкнулся на враждебные взгляды. Мысленно воздвиг между ними и собой непробиваемую стену, повернулся к Али. Мягко улыбнувшись, жестом пригласил сесть на койку и приготовился слушать очередной инструктаж. Только на этот раз уже в полевых условиях. Вернее сказать, в боевых. Он польщенно улыбнулся в ответ на замечания Али по поводу его физического состояния, но пока решил не уточнять, каким именно образом ему удалось это сделать.
Зандер сосредоточенно слушал повествование Али о постояльцах камеры. Одновременно мысленно делая замечания насчет сказанного. Как его и предупреждали, в этой тюрьме, как и в другой другой, нужно принадлежать к какой-то группировке, иными словами, банде. И хорошо, что его братец об этом позаботился. Он уже часть тюремного сообщества. Одной проблемой меньше. Сэм, несомненно, проблема. О нем его предупреждали еще в центре подготовки. Но так своеобразно предупреждали. "Как только ты ступишь на платформу, ты сам по себе. Официально ты не существуешь, ты другой человек. Так что постарайся держать ухо востро. А свои проблемы решай сам. Ты уже большой мальчик, опыт у тебя огромны, справишься. Свою разрозненность латиносы продемонстрировали незамедлительно. Никто из них не только не подумал возмутиться поведением Али, но и не предложил помощь новоиспеченному бомжу. Количество коек в камере значительно меньше, чем количество содержащихся в ней заключенных. И несчастному латиносу пришлось разместиться прямо на полу у стены. Матрас остался на койке Зандера, и бедолага сидел на голом полу. Мысли Стоуна вернулись к Сэму и его обещании по поводу трех дней, отведенных Зандеру как последние дни на земле. И что-то ему подсказывает, что до трех дней дело не дойдет. Не станет Сэм ждать. Не тот он человек. Стоун прочел это в глазах негра, стоило им встретиться взглядами. А вот про девушку-воина это интересно. Или она по жизни дерзка, или сама является его коллегой. В то, что его отпустят в такое место на такое задание без наблюдения и контроля, Зандер не верил. О прикрытии и речи быть не могло. Он сам по себе, и этим все сказано. Правда, у него будет какой-то связной... Али поднялся с койки, чтобы совершить свою молитву, и Стоун встал с ним вместе.
- Конечно, ахи, спасибо тебе за все. Я в долгу не останусь, - тепло улыбнувшись Али, он подождал, пока его вновь обретенный товарищ удалится в отсек для молитв, а после начал стелить себе постель, обострив чувства до предела. Никто не знает, когда и кому придет в голову проверить достоверность слухов, распространяемых о нем как о непобедимом и неуязвимом демоне в человеческом обличии.
Когда Али, наконец, вернулся к другу, камера практически опустела, лишь некоторые заключенные остались на своих койках. Утренняя проверка уже давно прошла, а иди или же нет на обед каждый решал сам. Заметив, что их койки находятся рядом и оба они как раз занимают нижние места, что способствует частому общению без лишних ушей, Али Баба предложил наконец другу пойти в столовую.
— Будь начеку, сегодня твое первое явление среди этих разрозненных стай. И конечно, они захотят посмотреть на тебя со всех сторон... а также попробовать на зуб.
Они уже вышли в длинный коридор, с двух сторон которого по всей длине располагались железные двери, ведущие в общие камеры. Женское "общежитие" находилось в противоположном крыле, и камер там было не так много.
Дойдя до лестницы, которая вела наверх, в отсек, где находилась столовая и закрытое помещение для "прогулок", они быстро поднялись по ней и зашли в широкие двери огромного помещения. Там уже находились практически все заключенные тюрьмы. Али внутренне напрягся, но по его свободным движениям и отстраненному выражению лица об этом невозможно было догадаться. Множество цепких и оценивающих взглядов следили за каждым движением этой пары, настороженность и страх чувствовался в самом воздухе.
- Идем, ахи, мы обычно занимаем те столы.
Указав еле заметным кивком головы в сторону нескольких стоящих рядом столов, Али Баба сначала пропустил вперед в узкий проход между стульями своего спутника, сам идя следом и бросая вокруг себя предупреждающие взгляды.
Пока Али совершал молитву, Стоун успел застелить постель и теперь сидел на ней вполоборота, обводя придирчивым взглядом сокамерников. Одно дело было читать про них в досье, другое дело видеть воочию. Враждебность, исходящая т Большого Сэма, прямо таки зашкаливала. Три дня? Вот это врядли. Он не продержится столько. Устроит разборки сегодня же.
Вот и вернулся Али. Они были едва ли не последними, кто покинул камеру, чтобы пойти в столовую. Предупреждение Али было излишним, но Зандер благодарно улыбнулся ему.
- Благодарю, брат мой, я буду держать ухо востро, - пообещал он. - Пусть попробуют. Зубы обломают, - и они направились в столовую.
Помещение, отведенное под столовую, было огромным. Стоун не удивился бы, узнав, что при создании гигантского зала объединили несколько более маленьких. Низкий сводчатый потолок поддерживался массивными железными балками. По периметру вдоль стен тянулись металлические трапы, на которых стояли вооруженные охранники. Столы, в отличие от тех, которые ожидал увидеть Заднер, не были длинными. Напротив, они скорее напоминали столики в кафе, но, как и остальная мебель на платформе, были привинчены к полу. Как и подобие табуретов, окружавших их. Столы были рассчитаны на четырех человек. И большая часть их была уже занята. У стойки раздачи выстроилась длинная очередь. Воздух был наполнен запахами приготовленной пищи и человеческих тел, как и в камере. Здесь вообще предусмотрена вентиляция? Хоть где-нибудь? Подумал про себя Зандер. Их с Али появление произвело тот же эффект разорвавшейся бомбы. Что и в камере. Стачала гробовое молчание. А потом гомон десятков голосов, шепотки, враждебные взгляды, некоторые даже тыкали пальцами. Стоун криво усмехнулся. Ему начало нравиться подобное проявление страха и уважения. Он стремительно вживался в роль своего брата. Разумеется, им не по статусу было стоять в общую очередь. Стоун и Али подошли сразу к раздаче, взяли по подносу, на которых в специальных углублениях была наложена еда. Так как Али стоял справа, он первым и взял поднос, и пошел к столу. Проходя через ряды столов, Зандер чувствовал на себе колючие неприязненные взгляды. Но по сторонам не смотрел. Ему и не нужно было. Он знал, что это Большой Сэм и его прихвостни.
Трапеза проходила в тишине. Али сам по себе был неразговорчив, а во враждебном окружении и подавно. Он лишь обронил замечание по поводу того, что противник находится сзади и каковы его действия. Зандер же в отличие от Али, поедал все, что было на подносе. Согласно досье, привычки его брата не изменились. Они оба не упускали возможности набить живот, пока была возможность. Неизвестно, когда она представится в следующий раз. Особенно, если сидишь в изоляторе. А силы поддерживать надо. Стоун проследил за направлением взгляда Али, когда тот поприветствовал блондинку в другом конце зала. Должно быть, это и была та девушка-воин. Они почти уже добрались до «десерта», в этот раз это был рыхлый кекс, когда чернокожий мужчина встал из-за стола, который делил с Большим Сэмом и понес использованный поднос к столу для грязной посуды. Проходя мимо Зандера, он даже не стал утруждаться тем, чтобы имитировать, что поскользнулся или запнулся. Он демонстративно опрокинул поднос, чтобы объедки попали на Стоуна. Но тот предвидел нечто подобное и увернулся. Объедки полетели на пол, а Зандер невозмутимо заметил.
– Осторожнее, дружище. Не ровен час, кто-нибудь поскользнется на том, что ты тут уронил. А то и ты сам. – В словах Стоуна негр услышал угрозу. Или повод придраться. Бросив поднос на пол, он уперся ладонями в стол и вперился своими безумными навыкате глазами в Стоуна.
– А ты бы о себе подумал лучше, да, о себе! Скоро тебя поставят на перо, вот увидишь! Ты сдохнешь! Как собака!
Стоун не спеша доел свой кекс и облизал пальцы. Поднял взгляд на стоящего напротив него негра, а потом резким движением ударил по его рукам так, что парень, потеряв опору, со всего маха впечатался лицом в стол. Зандер приподнял его за волосы и снова приложил об металлическую столешницу, а потом отшвырнул на пол.
– Предупреждал же, – назидательно произнес Зандер. – Поскользнешься.
В этот момент и пришла в столовую Крис. Она шла по мостику, что был над всей этой толпой. И весьма радовалась этому событию. Ее сопровождал охранник. Проводя девушку к столикам, что стояли наверху, он встал как бы на входе у этой части строения. Девушка же не стала сразу садиться за столик, а подошла к парапету и стала смотреть вниз. Она профессионально отмечала то, что происходило внизу. Девушка, выдохнув, наблюдала за заключенными. Между кем-то сложились немного теплые отношения. Кто-то кого-то откровенно ненавидел. Девушка, наблюдая за всем этим, делала внутренние пометки
До такого откровенно примитивного наезда одного из эфиопов Али просто молча сидел и ел. Поприветствовав Эресми, которую сразу же заметил, как пришел в столовую, он продолжал не спускать глаз с банды Сэма. Все ждал, когда начнется. Чувства и мысли были напряжены до предела. Сэм демонстративно даже не оборачивался, делая вид, что занят разговором с одним из своих шакалов.
Мгновенное изменение в более менее спокойной обстановке заставило его тут же вскочить со своего места, отчего стул перевернулся, а его поднос также полетел на пол. Приготовившись к атаке одного из дружков Большого Сэма, Али с восторгом пронаблюдал за тем, как Зандер парой молниеносных движений вырубил негра, отшвырнув его в сторону. Но это не помешало ему шестым чувством уловить еле заметное движение за спиной. Увернувшись, он избежал удара в висок, одновременно поворачиваясь к нападавшему и подставив при этом левую руку. Перехватив предплечье потерявшего равновесие противника, он ударил его что есть мочи в челюсть, снизу. Раздался хруст, пара выбитых зубов вылетели вместе с кровью, а потом Али, взяв за волосы чернокожего бугая, припечатал его лицом прямо об стол.
- Камран!
Охранники уже подходили, выхватив свои дубинки, моментально собралась толпа, орущая со всех сторон. Али попытался привлечь к этому внимание друга, одновременно выхватив из всей толпы лицо незнакомой ему девушки, одетой в форму служащих тюрьмы.
Как и следовало ожидать, выходка Стоуна вызвала мощный резонанс среди заключенных. Они повскакивали со своих мест, окружив столик, за которым пытались спокойно поесть Зандер с Али. Вопли были оглушительными. Слов не разобрать, но по интонациям ясно. Толпа жаждет крови и зрелищ. Кровавых зрелищ. И даже вмешательств охраны не сможет охладить ее пыл. Зандер бросил быстрый взгляд на девушку в форме работников тюрьмы. Она не была похожа на надзирателей, держалась не так нагло и уверенно. Но свободно разгуливала по всей тюрьме. Значит, не последний человек здесь. И новенькая. Интересно. Надо к ней присмотреться поближе. Дальше додумать ему на дали, потому как на них с Али налетела разъяренная толпа негров. Хорошо, что посуда тут была пластиковая, иначе вилки и заточенные ложки стали бы страшным оружием. Но и голые кулаки взбешенных зеков являлись не менее опасным оружием. Уклонившись от удара, Зандер нанес ответный, сместившись так, чтобы атакующие мешали друг другу, ударом ноги вывел из строя еще одного из нападавших. Кто-то попытался наброситься сзади и провести удушающий прием, в то время как спереди еще один ударил по лицу и по корпусу. Зандер освободился от захвата, нанеся удар локтем, услышал характерный хруст ломающихся костей, рука перестала сжимать горло, одновременно ударил ногой и снес еще парочку нападавших, так неудачно для них и в полном согласовании с планом Стоуна вставших на одну линию при атаке. Он бы расправился и с остальными, но подлетели охранники, охаживая заключенных дубинками. Всех без разбора. Драка прекратилась.
Кристина простояла на своем наблюдательном пункте еще какое-то время. Вздохнув, она направилась есть. И стоило лишь девушке поднести ложку, ко рту, как внизу раздались выкрики. Нет, ей точно теперь не удастся поесть. Девушка быстрым шагом снова оказалась у парапета. Внизу разворачивались действия подобные Колизею. Кто бы сомневался. Крис закрыла глаза, дабы не все видеть. Однако долго так стоять ей было нельзя. Дашкова снова посмотрела вниз и, осмотрев бунтующую толпу, взглядом выудила из нее двух зачинщиков этого безобразия. Жестом подозвав охранника, она указала на одного из них. Зандера. Но для остальных Ворона. Смотря на охранника, девушка проговорила.
- После завтрака, этого человека приведете ко мне в кабинет. - Крис посмотрела на охранника, у которого вытянулось лицо. Он снова посмотрел на того кого указала девушка и проговорил.
- Мисс это Морской Ворон, один из самых опасных преступников. Вы уверены?
Кристина вздохнула и, закрыв глаза, успокоилась и тихо, но внятно сказала.
- Я вполне осознаю, кто этот человек, так как была предупреждена, что выхожу далеко не на прогулку, а на работу с рецидивистами, убийцами и прочим весьма неприятным контингентом. Поэтому я бы весьма убедительно попросила вас, выполнить мою просьбу, - слово приказ Дашкова говорить не стала. Да и приказывать права не имела. А вот просить да. После того как охранник все таки кивнул, девушка вернулась к наблюдению. В этот момент драка уже стихла благодаря охране, и девушка смогла лицезреть Зандера и его спутника уже более четко. Однако стоило мужчинам посмотреть в ее сторону, как девушка тут же отошла от парапета и вернулась к столику. Постояв там еще пару минут, она выдохнула и, съев еще немного, отправилась назад в свой кабинет, чувствуя на себе взгляды. Наблюдающие и изучающие взгляды. Ну вот... Началась партия балета. Итак, дамы и господа, белые ход сделали, следующий за черными.
Крепкий кулак еще и еще раз впечатывался в живот очередного нападавшего, выбивая из него дух. Негр по кличке Малыш Джо согнулся в три погибели, удерживаемый за шкирку другой рукой араба. Али потерял всякое здравомыслие, желая только одного - убить. Его охватило звериное стремление хищника, ставшее совсем одержимым в стенах этого адского места. Отшвырнув обмякшее тело на скользкий пол, на котором валялась еда вперемешку с чьей то кровью и зубами, Али Баба стремительно обернулся, бросившись на помощь своему другу, который с невероятной титанической мощью устранял со своего пути одного за другим.
- Постой, грязный ублюдок, теперь моя очередь!
На пути возник еще один из шайки Сэма, в его руке сверкнула заточка. Беззубый рот улыбался, а налитые кровью глаза не имели ничего общего с человеческими. Али ногой попытался выбить из его руки самодельное оружие, но черномазый оказался проворней, он полоснул по икре точным и неуловимым движением, отскочив в сторону. Резкая боль судорогой прошлась по мышцам, араб повалился на пол, больно стукнувшись головой об привинченную ножку стола. Не успев вскочить, он почувствовал на себе колено противника, изо всех сил прижимающего его ногой в районе диафрамы. Толпа продолжала улюлюкать, Али слышал, как отдают приказы надзиратели, кто то уже получал удары дубинками...Сталь снова сверкнула у него перед глазами, и Али, задыхаясь от нехватки воздуха, из последних сил ударил негра по руке. Заточка выпала из ладони, еще один удар в челюсть заставил негра отклониться назад, Али Баба этим воспользовался и, освободившись, повалил противника, и сам усевшись на него, сомкнул сильные руки на его бычьей шее. Пальцы сжимались, негр начал хрипеть и закатывать глаза, но Али не ослаблял хватку, продолжая душить его все сильнее…
Резкий и сильный удар по затылку дубинкой заставил его почувствовать адскую боль, после чего араб обмяк и, мгновенно потеряв сознание, повалился навзничь. В это же самое время подбежавшие охранники уже надевали на его руки и ноги ограничители...
Кое-как расправившись со своими атакующими, Зандер попытался прорваться к Али, он видел, что тому приходится несладко. И все же Стоун ошибся насчет отсутствия заточек. Одну из них применили против его друга. Черт. Нужно прорваться к Али, пока эта черномазая скотина его не прикончила... Отшвырнув еще одного подвернувшегося под руку ублюдка, Зандер почти добрался до Али. Почти. Он уже протянул руку, чтобы оттащить того, кто пытался достать его, воспользовавшись тем, что Али намертво схватился с одной из горилл, но ослепляющий удар по спине выбил воздух из легких, сбил на пол, залитый кровью и перепачканный бог знает еще чем. Потом еще удар и еще. Они остановились, только когда услышали выстрел. И властный голос.
- Довольно! Повеселились и хватит. Этих двоих в лазарет, остальных в изолятор.
И звук удаляющихся шагов, эхом отражающийся от металлических настилов, передающийся вибрациями по стенам и гаснущий на полу. Зандер оставался в сознании, он видел, как на Али надели оковы, потом двое надзирателей подняли его с пола и потащили куда-то. Стоун пытался возражать, но и его самого одели в такие же ограничители и, угомонив еще одним ударом, поволокли следом. Где-то посреди полутемных переходов сознание его покинуло.
Кристина шла в сторону своего кабинета, тогда, когда внизу начали растаскивать драчунов. Девушка шла снова в сопровождении охраны. Которые снова глазели на девушку, хотя она была в строгой форме сотрудника сего, "прекрасного" заведения. Дашкова лишь вздохнула, направляясь к себе. Она видела, как тех двоих повели в лазарет. Когда они скрылись из столовой, девушка обратилась к охраннику.
- Мне нужна вся информация, что есть по Ворону, и тому, кто был рядом с ним. - Говоря все тихо и сдержанно, девушка уже прикидывала методики работы с этими двумя преступниками. Да конечно, выбрать самого опасного преступника, с самого начала, было не совсем разумно. Но выбор сделан. А значит, необходимо держаться до конца и не показать свои слабости. Погруженная в свои мысли Кристина ушла из столовой в свои пенаты, которые пока что стали ей родными.
***
Эта тряска уже порядком достала девушку.
- Я клянусь, если меня тряхнет еще раз, я выброшусь за борт, - раздраженно пробубнила себе под нос и захлопнула книгу Гильермо Дель Торо "Штамм. Начало", так и не дочитав до конца главу, в которой Авраам Сетракян вспоминает о своей первой встречи с хозяином. – Надоело, - с этими словами брюнетка поднялась с кушетки и вышла из каюты. - Долго еще? - Почти приехали, - ответил молодой лейтенант.
Девушка осмотрелась, и правда, вот она, легендарная тюрьма для особо опасных преступников. Она почти на месте. Вот только привычного воодушевления Кэтрин не испытала, одно дело ловить их по одиночке, совсем другое, лицезреть всех этих уродов сразу, в одном месте, да еще и не иметь возможность прищучить каждого из них.
Тяжело вздохнув такой перспективе, девушка вернулась в каюту, чтобы забрать свой чемодан.
***
- Кэтрин Монтгомери, ваш новый врач, вам должны были сообщить о моем прибытии из министерства, - натянула наивную улыбку стоя у массивного стала, пока ее собеседница изучала предоставленные самой Кэт документы.
То и дело, женщина как-то странно смотрела на Кэтрин, что совсем ее не радовало. "Лесбиянка что-ли" подумала девушка и нахмурила брови. Наконец, через двадцать минут ПРИСТАЛЬНОГО рассмотрения она услышала заветное "Все в порядке. Добро пожаловать в Атлантиду, мисс Монтгомери. Я распоряжусь, чтобы вас проводила в медчасть". Облегченно вздохнув, тому, что больше нет нужды терпеть общество этой странной женщины, девушка пожала протянутую руку и поспешила покинуть кабинет.
Наконец она на месте. Двух недельная подготовка и все ради этого. Грязного, пыльного кабинета. В котором еще и воняет не понятно чем.
- Фуу, - сморщив носик, девушка подошла к единственному иллюминатору и распахнула его, выпуская в кабинет свежий воздух.
Повернулась, придирчиво рассматривая обстановку.
- Здесь вообще убираются, - поджала губки. Делать не чего, похоже уборка будет на ней. Ну, что ж, тянуть смысла не было. Набрав полное ведро воды, девушка добавила туда белизну и принялась вытирать пыль.
За дверью послышались шаги, и вскоре в дверь лазарета втащили двоих заключенных. Оба были без сознания, один европейской внешности, другой восточной. По всему было видно, что им нехило досталось.
- Куда этих? - бесцеремонно спросил один их охранников, поудобнее перехватывая висящего на его руке араба.
- Сюда, ко мне, - немедленно отозвался Том, подкрепляя свои слова энергичным жестом. - В мой кабинет и на кушетку, - он бегло осмотрел пострадавшего. - Зачем по голове-то лупить было? - укоризненно посмотрел на охранников.
- Да мы-то при чем? Это они друг дружку! Совсем озверели! - попытался отбрехаться охранник. Том видел прекрасно, каким орудием была нанесена травма. Но ни слова не сказал. Время было дорого. А его пациенту нужна была помощь. Араба унесли в его кабинет.
- А с этим что? - спросили двое других охранников у Кэтрин. - Посмотрите? Или сразу в изолятор? - один из них грубо взял заключенного за волосы и приподнял его голову, чтобы врач могла посмотреть на того и принять решение. Видимо...
Не успела она выйти из процедурной, как в кабинет ворвались конвойные с двумя заключенными и еще одним доктором. С которым, она, кстати до сих пор не была знакома, хотя их кабинеты и находились напротив. А впрочем, в этой тюрьме все не так, как должно быть.
- Я осмотрю его, - коротко ответив конвоиру, взглянула на Зандера, вид у него и правда был не фонтан.
- Идти можешь? - взглянула на парня.
- Что произошло? - этот вопрос был уже адресован конвою, получив короткий ответ "Драка" она кивнула, давая понять, что дальнейшее объяснения ей не требуется.
Когда охранник взял его за волосы, от этой не столь значительной, если сравнить с остальным, что произошло, боли пришел в себя. Попытался стоять самостоятельно. Как ни странно, получилось.
- Могу, - хрипло ответил, - особенно если снимут это, - выразительный взгляд на ограничители. Конвойные вопросительно воззрились на Кэтрин.
- Он бешеный. Ради вашей собственной безопасности мы рекомендовали бы их не снимать... - ответил один из охранников.
- Зачем мне нападать на того, кто мне поможет, - саркастично скривил губы Стоун. - Я себе не враг. К тому же не в том состоянии, чтоб творить глупости. - Видимо, это показалось охранникам достаточно убедительным, и они сняли все же оковы. - Мы за дверью, - предупредил один, и оба вышли. - Простите моих друзей, - вымученно улыбнулся Зандер. - Они совершенно не обучены хорошим манерам.
Брюнетка выжидающе переступала с ноги на ногу, пока заключенный с конвойным решали можно ли снять оковы.
- Тут все бешеные, так может, всех от меня изолируете? – нахмурилась. - Или как прикажите мне его осматривать? - после чего и сам заключенный кинул пару убедительных доводов, и оковы были сняты.
- Проходите, - выпустила парня в процедурный и украдкой посмотрела на конвоира. – Разумеется, - процедила сквозь зубы и прикрыла дверь изнутри.
- Раздевайтесь до пояса и ложитесь, - кивнула на кушетку, проигнорировав его слова о манерах.
Сама тем временем подошла к столику, надевает перчатки.
Хоть кто-то поставил этих олухов на место... С благодарностью посмотрев на врача, Зандер прошел в процедурный, стараясь идти по прямой, присел на кушетку и, морщась от боли, стянул сначала куртку от робы, а потом и майку. Осторожно улегся на кушетке. Из головы не выходил вопрос, что сталось с Али. Он видел, как охранники забрали его. А потом? Али жив? Но пока на эти вопросы получить ответа он не мог, а потому молча лежал, глядя на металлические балки на потолке.
Лицо парня она узнала сразу, еще до приезда в тюрьму, она проходила инструктаж и знала, что здесь будет еще один "сотрудник", для которого она должна быть связным. Но так же, это лицо принадлежала и международному террористу, по чью душу их всех сюда и загнали. Значит, предстоит удостовериться, что это тот, кто ей нужен.
- Расскажете, что там произошло? - на самом деле ей было плевать, просто нужно чем-то заполнить тишину.
Подойдя к парню, она настроила фонарь, чтобы свет падал на него, но при этом не ослеплял.
- От ушибов будете приходить ко мне, три раза в день за мазью. С собой ее дать не могу, сами знаете здешние правила, - и правда, за медикаменты в тюрьме можно было получить что угодно, поэтому, на руки заключенным они никогда не выдавались, даже если это безобидная мазь.
Сама же Кэтрин начала ощупывать грудную клетку, заметив там припухлость.
Зандер перевел взгляд на Кэтрин, как было написано на шильдике на ее форме
- Обычное дело. Одному афроамериканцу не понравилось, как я посмотрел в его сторону. Знаете, как это бывает. Расовые распри, - терпеливо подождал, пока Кэтрин проверит реакцию зрачков. По ощущениям сотрясения у него не было. Но пусть убедится.
- Спасибо за мазь, она придется как раз кстати, - быстрые легкие движения врача не доставляли дискомфорта, напротив, отчасти были даже приятны, пока она не задела больное место. Стоун непроизвольно охнул. - А вы всегда живете по правилам? - отдышавшись, спросил он.
- В данном случае да. - Не глядя на него и не особо обращая внимания на его охи, продолжила осмотр, отмечая все его шрамы, которые были ей переданы как "особые приметы". - Похоже, у вас ребро сломано, - подняла взгляд. - Придется пару дней полежать в лазарете, - поджала губки. - Национальные распри? А где же ваша сплоченность? - произнеся кодовое слово, брюнетка внимательно посмотрела на Зандера.
Остальные моменты осмотра Стоун выдержал с честью, не позволив себе больше проявлять слабость. Чтобы хоть как-то отвлечься от боли, продолжил с вопросами.
- Значит, бывают и исключения? - не очень-то надеясь получить ответ, в основном, медперсонал, как и охрана, и администрация, не видит в заключенных людей. Для них они всего лишь детальки в конструкторе. Которые они в любой момент могут передвинуть с места на место, закинуть в дальний угол и забить или даже сломать... - Пару дней? Это необходимо? - нахмурился Стоун. За пару дней его отсутствия в камере могло произойти что угодно. Он собрался возразить. Но услышав кодовое слово, воззрился на Кэтрин. - Значение сплоченности в данном случае сильно преувеличено, - медленно произнес он. - Стало быть, это вы. - Это не было вопросом. Он убедился. Что нашел своего связного.
По правилам, Кэтрин должна была оставить его в лазарете, оборудование нормального здесь не было, но по всему было видно, что перелом имеет место быть.
- Необходимо, - услышав его реакцию на кодовое слово, улыбнулась. - Да мистер, Стоун, это я, - взгляд девушка сразу смягчился, ведь сейчас перед ней был не маньяк, вор или убийца, а ее коллега. - Но если вы пообещаете несколько дней воздерживаться от движений и провести в кровати, то я надену на вас бандаж и отпущу вас в камеру. Заключение освободить вас от любого труда я дам.
Зандер заметно расслабился после того, как процесс распознавания свой-чужой остался позади.
- Сожалею, такого обещать я не могу, сами понимаете, у Большого Сэма зуб на Ворона, а так как я это он, - Стоун не без труда принял сидячее положение. - Я должен вернуться в камеру и установить там свой порядок. Ворон так и сделал бы. Не скрою, мне намного приятнее и безопаснее было бы остаться здесь, но... сами понимаете. Выбора особого у меня нет. Я был бы вам признателен, если бы вы помогли мне заглушить боль. Таблетки, уколы, я не боюсь игл, - мягко улыбнулся. - Здорово будет отвлекать, - пояснил.
- Понимаю, - вздохнула Кэтрин. - Но не одобряю, - поднялась со стула и пошла к шкафчику. - По крайней мере, теперь у вас будет вполне уважительная причина посещать меня каждый день, - найдя нужные медикаменты закрыла дверцу и вернулась к парню. - Я дам распоряжение конвою, чтобы приводили вас на процедуры каждый день, и не спорьте, в вашем состояние это необходимость дала тебе пару таблеток. - Пейте за раз, - подошла к тумбочке и наполнила стакан водой из графина, подала парню. - Мазь я дам вам с собой, но только на один раз, я бы намазала сейчас, но вам перед этим определенно душ не помешает. - После того как Стоун запил таблетки, убрала стакан. - Сейчас наденем бандаж, и я вас отпущу, обещаю, с ним движения будут даваться легче, - вернулась к шкафу, доставая оттуда фиксирующий бандаж.
Он бы тоже мог сказать, что не одобряет решение руководства направить в этот ад такую молодую, привлекательную и милую девушку... разумеется, в ней чувствовался стальной стержень, и Стоун ни на секунду не сомневался, что она сможет постоять за себя... И все же. Он некстати вспомнил дочь. И тут же отогнал от себя эти мысли.
- Благодарю вас за понимание, - ответил он. - И за помощь. И спорить не стану. Я прекрасно понимаю, что в таком состоянии я не смогу защитить даже себя. - Досадливо поморщился, взяв таблетки, отправил их в рот и запил водой. Услышав замечание про душ, усмехнулся, поморщившись. - Нам бы встретиться при других обстоятельствах... Но. Имеем дело с тем, что есть. - Залюбовался грациозными движениями Кэтрин. - Зато теперь есть прекрасный повод чаще встречаться, - заметил он.
Не будь девушка той, кем она являлась, возможно, и не заметила всех эмоций Стоуна, которые сейчас выражал один его взгляд. Похоже, этот парень многое потерял в своей жизни, эти живые эмоции и расположили брюнетку к нему.
- Не сомневаюсь в этом, - улыбнулась на его слова о том, что все могло быть иначе, встреться они в иных обстоятельствах.
Кэтрин помогла ему надеть бандаж, в стаканчик выдавила мазь, а после чего и довела до конвоиров, дав распоряжение привести его завтра в это же время.
Оставшись наедине с пациентом, Том не стал терять ни секунды драгоценного времени. По своему прежнему опыту работы на скорой, он знал, что помощь должна быть оказана в течение первого часа, и чем быстрее, тем больше шансов сохранить пациенту жизнь. Да, для него заключенные тоже были пациентами. Людьми, а не кусками мяса на бойне. Как его с такими убеждениями допустили до работы в таком месте, остается загадкой. Наверное, его знания и опыт перевесили психологические нюансы. Первым делом Том осмотрел рану на голове. Кости черепа целы, но сотрясение сильное, плюс гематома. И наверняка под черепом тоже скопилась кровь. Сделать бы томографию. Но на платформе и слова такого, наверное, не слыхали, не то, чтобы аппарат иметь… Быстро закрепив на руке араба манжет, померил давление. Предположение насчет крови под черепной коробкой подтвердились. Том огляделся в поисках нужного инструмента. Хоть это оказалось на месте. Обработав рану, сбрил часть волос и просверлил в черепе Али отверстие. Приложив салфетки, чтобы впитывалась кровь, помпой откачал ее из-под черепа. Снова проверил давление. Сработало. Обработав рану, наложил повязку. На все ушло чуть более трех минут. Теперь можно было заняться раной на ноге. Том разрезал промокшую от крови штанину и промыл рану. Она оказалась довольно глубокой мышца была сильно значительно повреждена. Не исключено, что хромота останется на всю жизнь. Вот здесь снова понадобились его навыки хирурга. Том сшил разорванную мышцу, а потом наложил наружный шов. А затем сделал повязку. Закрепив бинт, отошел к столу с препаратами. Выбрав нужные препараты, сделал инъекции антикоагулянтов, эпинефрина, глюкозы и поставил капельницы с физраствором и обезболивающим. Пациент все еще находился без сознания. Ближайшие несколько часов будут критическими.
Посреди ночи в лазарете послышались шаги и громкие голоса. Это четыре пары охранников принесли четыре мертвых тела. Переговариваясь между собой, устанавливая порядок входа в довольно узкие двери медотсека, они протопали в помещение, отведенное под морг и свалили мертвые тела на столы.
- Эй! Есть тут кто-нибудь? - крикнул один из охранников. На крик вышел Том.
- Ну я. И что? - он выглядел замученным и раздраженным. - Чего орать? Тут больные, между прочим. Им покой нужен.
- Этим-то? - презрительно переспросил охранник, остальные похмыкали в поддержку.
- Этим-то, - язвительно передразнил его Том. - Что у вас? - тон его голоса не сулил ничего хорошего, а по рангу он был выше охранников, и те сбавили обороты.
- С лестницы упали, надо смерть зафиксировать...
- Констатировать, - поправил Том. И как таких ушлепков берут на работу... - Им уже все равно, подождут до утра. А у меня критический случай. В холодильники их. - Отдав распоряжения, Том вернулся к Али. Охранники разложили трупы по ячейкам холодильника и ушли.
***
Вскоре Кристина пришла в свой кабинет. Войдя, она закрыла за собой двери и наконец, вздохнула с облечением. Нет... Это было просто невыносимо. Эти взгляды. Это напряжение.... Жуть.... Девушка выдохнула и села за стол. Через полчаса примерно к ней постучался один из служащих Он принес все, что было у него на Ворона. А так же на Али Бабу. Это видимо тот, кто был вторым. Дашкова выдохнула и, поблагодарив за работу, углубилась в бумаги. Изучая дело, она не заметила, как летело время. Однако к ней так и не привели Ворона. Девушка встав подошла к двери и, выглянув в коридор спросила.
- Я просила доставить к себе заключенного. Где он? - она изучала взглядом охранников.
- Он был в лазарете мисс.
Кристина посмотрела на них испытующе и протянула.
- Иии? - она подняла бровь, смотря на мужчин, которые уже перестали ее разглядывать и стали прятать взгляды.
- Он в камере.
Крис закрыла глаза, потом и посмотрела на охранников, прикидывая свои дальнейшие действия. Да определенно оба заключенных были в лазарете. Это следовало понять с самого начала. Ну а дальше? Что делать дальше? Пригласить к себе Ворона? Чтобы его сразу же привели? Но что будет после? Судя по его досье это не просто опасный преступник, это рецедивист со стажем, к тому же химик, физик и прочее в одном флаконе. Ко всему прочему неустойчивая психика и расшатанные нервы. Но вот вопрос у кого сейчас они сильнее расшатаны? У нее или у Ворона? Дашкова с трудом взяла себя в руки. Ей необходимо поговорить с этим человеком. И понять, что он из себя представляет, и главное как быть в дальнейшем. Девушка вздохнула. За всем этим она забыла, что кроме нее на платформе есть еще агенты… Как с ними связаться? Хотя пока ей не дали этого задания, а значит пока и не нужно этого делать, Поэтому девушка вновь задумалась над тем, что делать дальше. Постояв пару минут, она проговорила.
- Доставьте мне сюда, Ворона. - После этих слов и кивка охранника девушка скрылась за дверью и стала готовиться к приходу своего первого "клиента". Который может стать решающим. Однако Дашкова надеялась на мирное течение беседы.
Зандер в сопровождении конвоиров доплелся до своей камеры. Единственным желанием сейчас было только рухнуть на кровать, и чтоб оставили в покое. Но позволить такой роскоши он себе по понятным причинам не мог. Чего стоили эти взгляды, когда он вошел в открытую дверь. Его явно не ждали так рано, если вообще ожидали, что он вернется в эту камеру. Изолятор. Туда отправляются зачинщики и участники драк. Но его койка, как и койка Али не была оккупирована. Это был добрый знак. Стоун припечатал тяжелым взглядом Большого Сэма, давая понять, что порядки в камере, да и во всей тюрьме необратимо изменились. Сэм прожег его ненавидящим взглядом в ответ. Пройдя между рядами коек, Зандер взял полотенце и отправился в санузел. Никто не пошел следом, и то хорошо. Обычно в стае раненого вожака добивают. Откуда в Сэме столько благородства? Да и благородство ли это. Скорее всего, он, как подлый шакал, ждет отбоя, чтоб под покровом ночи прикончить ослабленного противника. Но все это не так сильно волновало Зандера, как судьба Али. Завтра нужно будет обязательно справиться у Кэтрин о нем. Размышляя об этом всем, Стоун разделся, снял бандаж и включил воду. Встал под прохладные струи, чувствуя, как вода обжигает ссадины. После душа как смог вытерся, каждое движение сопровождалось болью, надел бандаж и сразу почувствовал облегчение. Новую одежду ему не соизволили принести, пришлось надеть старую. Он ограничился лишь штанами и майкой, а куртку постирал. На ней были засохшие пятна по большей части непонятного происхождения. И только после этого вернулся в камеру и растянулся, наконец, на койке. До отбоя он мог смело отдыхать. Шакалы нападают ночью.
Пока он отдыхал, к камере подошли охранники. Один из них был тем, который шел с Кристиной. Подойдя, он усмехнулся и, проговорив охранникам у двери, что им необходимо забрать Ворона на разговор с психологом, направился внутрь, когда ему открыли дверь. Мужчина шел, поигрывая дубинкой. Как же он хотел отходить Морского Ворона ей. Но тогда пришлось бы объясняться с девушкой-психологом. А она явно могла устроить ему головомойку. Подойдя к кровати, где лежал Ворон, охранник хмыкнул и сказал, будто сквозь зубы.
- Вставай ты. Тебя ожидают, - не стал говорить кто, не стал говорить где, и лишь знал, что если не подчиниться, то наверняка он сможет применить силу и уж тут он отыграется.
Зандер не меняя позы, смерил охранника презрительным взглядом.
- Ты забыл сказать пожалуйста, - процедил он, даже не думая вставать и идти куда-то. Этот парень явно полагает, что он бессмертный. Зайти в камеру, где полно заключенных? Одному? Да они скорее убьют его, чем своего сокамерника, какие бы у них отношения ни были. Охранники первейшие враги. Зандер это знал, и потому чувствовал себя абсолютно уверенно. Тем более что ворон, место которого он занимал, поступил бы именно также. Не подчинился бы.
Охранник проскрипел зубами.
- Такому как ты говорить еще и пожалуйста... Не дождешься, - он процедил сквозь зубы это и кивнул другим охранникам, что стояли за дверью. Они тут же стали заходить и направляться к месту, на котором возлежал Ворон.
- Бог создал нас по образу и подобию своему, так что дает тебе право думать, что я хуже, а ты лучше? То, что на тебе эта черная форма, а на мне оранжевая роба? - с каждым словом голос Стоуна становился жестче и громче. - Неубедительно. Пойди еще порепетируй. - И он демонстративно отвернулся от охранника.
Тот, не выдержав, тут же замахнулся на него дубинкой. И не просто замахнулся и уже готов был сделать удар. К нему почти что подошли его люди из подкрепления, и готовы были помочь ему если это необходимо. А судя по происходящему, это могло понадобиться и очень скоро.
Притворяясь, что потерял интерес к охраннику, Зандер периферийным зрением держал его под контролем. И стоило тому замахнуться, перехватил дубинку, дернул резко на себя, выводя охранника из равновесия, а потом ударил его собственной же дубинкой под дых. Охранник отшатнулся, хватая ртом воздух. Зандер вскочил с кровати.
- На этом закончим. - Видя решимость в глазах сокамерников, остановил их, пока ситуация не вышла из-под контроля - Пока что. - Веско добавил он. - Этот невежда получил свой урок. А скоро получат и они все, - имея в виду администрацию тюрьмы, пообещал. - Так куда, говорите, вы просите меня пройти? - обратился уже к другому охраннику.
- К психологу, - другой охранник посмотрел на Ворона и проговорил все это едва дрожащим голосом. Было видно, что парень был новенький. И поэтому он стал отходить и едва не упал. Более опытные товарищи подхватили его и защелкнули руки Ворона и повели его к Кристине.
Зандер лишь покачал головой, видя такую вопиющую некомпетентность. А его неуклюжесть вызвала в камере дружный взрыв хохота. Стоун дал охранникам заковать себя в наручники и увести из камеры. Это не было проявлением слабости. Элементарное подчинение грубой силе. Он был не в состоянии для еще одного боя, и это было очевидно. Проиграть битву, чтобы выиграть войну. Дверь за ним с лязгом закрылась.
И вот мужчину привели к дверям Кристины. Постучали, спрашивая разрешения войти. Девушка открыла. Они прошли в комнату и оставили их почти наедине. Кристина смотрела на Ворона и кивнула на то, чтобы ему сняли наручники. Это сделали. Девушка села за стол и предложила присесть на соседний стул Ворону.
- Располагайтесь. - Девушка была само дружелюбие, и излучала доброту и уверенность. В отличие от некоторых охранников, которые конвоировали Зандера в этот кабинет.
Обезболивающие, которые дала Кэтрин, работали превосходно, но все же он принял приглашение сесть. С порога он окинул девушку оценивающим взглядом, сейчас неприкрыто рассматривал, не произнося ни слова. Он видел прекрасно, что за этой маской профессионализма прячется напуганное до смерти, в сущности, еще дитя. Но что он мог сделать? Ведь он сейчас Ворон. И вести себя будет соответствующе. Всякий раз ему приходится напоминать себе это, когда встречается вот с такими девчушками. В камере же у него проблем с идентификацией личности нет...
- Так вы хороший коп, - наконец произнес Стоун. - А кто плохой? Придет попозже? Кода я расслаблюсь и решу, что мне ничто не угрожает? - вопросительно посмотрел на девушку. – Кристина. - Прочитал на ее шильдике. - А что, если он не успеет? М-м? - несмотря на расслабленность его позы, Зандер излучал животную силу и непредсказуемость.
- Плохой, хороший коп, это не наш случай, - девушка посмотрела на мужчину и при этом немного напряглась. Нет, она, конечно, может выдержать... Но этот взгляд... Кристина выдержала саму себя в строгости. Девушка смотрела на мужчину и взяла со стола карточки. Это был один из психологических тестов, которые она собралась провести с Вороном.
- Вам нет никакого резона нападать на меня. И Вы, и я понимаем, чем это закончится, - девушка была само спокойствие, которое излучалось изнутри. Постепенно крепчая. Потихоньку. С каждой минутой.
Зандер смотрел на нее неотрывно некоторое время, а потом расхохотался.
- Не смешите меня, мое сломанное ребро не разделяет моего веселья, - резко оборвал смех и подался вперед. - А вам не приходило в вашу милую головку, что я могу действовать просто так, без всякого резона? Просто повинуясь внутреннему порыву? Я провел семь лет в изоляторе. Семь. Лет. - Раздельно повторил он. - И прежде чем ваши так называемая охрана успеет что-либо предпринять, я заблокирую дверь и буду делать с вами все, что пожелаю, - серьезно проговорил Стоун. - И кто меня остановит? - он выдержал паузу и сел прямо. - Что у вас там? - посмотрел на карточки. - Хотите заглянуть ко мне в душу? Там темно, как у негра в...
Кристина лишь вздохнула и проговорила тихо, но уверенно.
- Нет. В вашу душу я не собираюсь заглядывать. Мне и без тестов понятно, что ничего найти я там не смогу. Да и так просто вы меня не пустите. - Крис пожала плечами и проговорила, показав первую картинку. - Мне нужно лишь от вас знать, что вы видите на каждой картинке.
- Умная девочка, - иронично протянул и посмотрел на первую картинку. Несомненно, он узнал тест на ассоциации какого-то чувака с непроизносимым именем. Но ассоциации у того, кто просидел семь лет в изоляторе, лишь одни, и он сказал. - Вагина.- То же произошло и с другой карточкой, и со всеми остальными. Пока она не закончились. - Да вы что, издеваетесь? - он грозно зыркнул на Крис. - Я за этим сюда пришел? - внутри заключенного закипал гнев, и это было очевидно.
Девушка смотрела на него. Дааа, заключение дает о себе знать. Если все так будут отвечать, то... Крис будет скрестись ночью в стены. Вот тогда помощь нужна будет уже ей. Когда Ворон спросил, издевается ли она, девушка вздохнула.
- Нет. Я не издеваюсь. - Она посмотрела на тесты, что лежали на ее столе, и стала выбирать из них еще один. Когда девушка выбрала, она представила перед Вороном еще один тест. На этот раз это был тест на психологическое состояние. Крис положила перед Вороном несколько картинок, и сказала.
- Предлагаю Вам выбрать одну из этих картинок. - Девушка внимательно смотрела на Ворона, при этом стоя около стола. Когда она раскладывала картинки на столе, девушке пришлось встать, и сейчас она стояла около мужчины.
Он мог чувствовать запах ее духов. Даже чувствовать тепло ее тела. Униформа сотрудников тюрьмы не может скрыть от опытного наметанного глаза того, что есть под ней. И Стоун решил выпустить демона-Ворона на волю. Взметнувшись со стула, он одним рывком отодрал его от пола, метнулся к двери, заблокировал стулом ручку.
- И что теперь? - он развернулся к девушке. - Мы в моей власти, - взгляд его горел безумием. - Камер здесь нет, я проверил. Никто не узнает, - он начал приближаться к ней. Медленно, но верно.
Девушка смотрела на мужчину, при этом отходя назад. Да ее учили обороне. Но что она могла сейчас сделать? Практически ничего. Но Крис знала, что просто так она не сдастся ему. Поэтому девушка стала просчитывать выходы из сложившейся ситуации. Кристина смотрела на Ворона и спокойно сказала.
- Даже не смотря на то, что здесь нет камер, стул их долго не удержит, - девушка кивнула на дверь и снова перевела взгляд на Ворона, все еще отходя назад. Поворачиваться к нему спиной она точно не станет. Иначе это грозит серьезными последствиями.
- А мне долго и не нужно будет, - по мере того, как девушка отступала, он приближался. Пока не припер ее к стене. И что ты будешь делать? читалось в его снисходительном насмешливом взгляде. Их разделяло не более дюйма, но Стоун даже и не думал прикасаться к Кристине. Он просто стоял, возвышаясь над ней, и подавлял одним своим видом. Тем, что у него есть возможность воплотить в жизнь самые извращенные свои фантазии. И девушка беззащитна перед ним. Несмотря на всю ее подготовку. Все закончилось так же быстро, как началось. Зандер вернул стул на место и сел на него, предварительно выбрав из картинок на столе одну.
- Вот. Эта, - он показал ее Крис. - Каков ваш вердикт? - теперь он мило улыбался. Как будто только что не расчленил девушку взглядом.
Кристина смотрела на него. Уперевшись в стену, девушка замерла. Она смотрела в его глаза. В шоке. В шоке, в ужасе. Хотя старалась это скрыть. Старалась это убрать. Прошло всего пара мгновений, и все закончилось. Так же быстро, как и началось. Девушка села на соседний стул, и посмотрела на выбранную им картинку. Да судя по всему, это действительно характеризует его. Посмотрев на это изображение, девушка проговорила.
- Вы прагматичный профессионал, уверенный в своих силах. Вы держите жизнь под контролем и не полагаетесь на удачу – только на свои действия. Вы решаете проблемы простыми способами, без лишних сложностей. Вы реалистично смотрите на жизнь и повседневные заботы, принимаетесь за них решительно. Вам доверяют на работе, возлагая ответственную часть, так как Вы надежны. Ваша сила духа ощущается окружающими. Вы не чувствуете удовлетворение, пока не доведете до конца начатое. - Девушка говорила это уверенно и четко. Хотя и сама уже поняла это.
- А без теста вы этого не понимали? - усмехнулся Зандер. - По-моему, в моем случае, это уже доказанный факт. В следующий раз, как соберетесь меня тестировать, загляните для начала в мое личное дело. Там есть все. От и до. Сэкономите мое и свое время. - Стоун медленно встал со стула. Действие обезболивающих заканчивалось, а ему еще предстояла ночь боевых действий. - Если вы не против, верните меня в камеру. У меня было тяжелое утро, - устало проговорил он.
- Утро у вас было действительно не лучшее. Ваше личное дело я уже читала. Что-то в нем сказано, но чего-то нет. - Девушка, смотря на Ворона, провела с ним еще несколько тестов, которые заняли еще полчаса. После этого она отпустила мужчину и принялась за анализ полученной от него информации, закрывшись в кабинете. Кристина смотрела на данные, что предоставил ей Ворон. Да очень занятная личность. Которая скрыта за семью печатями. Впрочем, как и сама Крис. Когда Ворон ушел, она еще какое-то время просидела за бумагами, но потом, закрыв дверь на замок ушла в отведенную ей комнату и легла на кровать. Снова не раздеваясь и едва держа себя в руках.
Эта война будет носить затяжной характер. Крис не отпустила его, когда он попросил. Более того, заставил пройти еще ряд тестов. Зандер слишком вымотался, чтобы сопротивляться. В конце-то концов, это ничего не значащие тесты. Это не вопрос жизни и смерти, чтобы тратить драгоценные силы, пытаясь что-то кому-то доказать. Едва дожив до окончания сеанса, Стоун вернулся в камеру. И впервые, пожалуй, был рад в ней оказаться.
***
Как и предполагал Стоун, его оставили в покое до вечера. Практически сразу после вызова к психологу последовал обед. И, хотя ни малейшего намека на аппетит Зандер не испытывал, он все же должен был засветиться в столовой тоже. Что он и сделал. Но лимит нападений на один день был исчерпан, никто не предпринимал даже попыток провокации или чего-либо. Остаток дня Стоун провел на койке в камере, то погружаясь в поверхностную дремоту, то просыпаясь от очередного кошмара. Мерный гул голосов в камере действовал усыпляющее, и он снова проваливался в зыбкий тревожный сон.
Его разбудило легкое прикосновение к его плечу. Стоун тут же распахнул глаза. Над ним склонился охранник, тот самый молодой новичок.
– Вставай, пора. – Свет в камере был притушен, и в полумраке Зандер смог рассмотреть лишь спящих на своих местах заключенных. Бросив взгляд на койку Большого Сэма, он так и не понял, лежит там сам негр или это одеяло свернуто и засунуто под простыню. – Идем же, – нетерпеливо позвал его охранник.
– Спрашивать, куда, бессмысленно? – покосился на него Стоун.
– Увидишь. – Охранник заметно нервничал. – Тебя ждут.
Они прошли по коридорам с гулким эхом, Зандер примерно представлял, где они находились. Их путь пролегал по внутренним отсекам платформы в хозблок. И в самом деле, они в итоге попали в прачечную. Не менее сотни огромных промышленных машин стояли по периметру широкого помещения, и все работали. Он их гудения закладывало уши. Или это от повышения давления вследствие травмы? Зандер огляделся. Охранник куда-то пропал, и он был один посреди пропитанного влагой и запахом стирального порошка и обеззараживателя зала. За шумом машин Стоун не услышал шагов. Пятеро негров, возглавляемых Большим Сэмом, появились как будто ниоткуда. Они рассредоточились по залу, кое-кто запрыгнул на машину и сел, свесив ноги, а кто-то просто остался стоять, облокотившись на нее.
- Завещание написал? – криво недобро усмехаясь, спросил Большой Сэм.
- Я давно считаюсь погибшим, так что завещать мне нечего, – пожал плечами Зандер. – Разве что твой череп, но сомневаюсь, что он представляет хоть какую-то ценность даже для патологоанатома, – усмехнулся он. – По выражению лица Сэма было видно, что он не понял ни слова из того, что говорил Стоун, но в том, что тот его оскорбил, не сомневался ни на секунду.
– Здесь ты сдохнешь, – пообещал Сэм, испепеляя Зандера взглядом.
- Я бы не был так уверен, – самоуверенно возразил тот. Один против пятерых. Побитый против здоровых… Шансы выжить стремились к нулю. Но без боя он сдаваться не намеревался. – Так мы будем дело делать или разговоры разговаривать? – это Сэм уже понял. И очень хорошо, потому что, зарычав, бросился на Зандера.
От первого удара Стоуну удалось увернуться, он даже ударил Сэма по лицу, тем самым разозлив его до невозможности. Зарычав, как бешеный медведь, Сэм снова бросился в атаку. Зандеру не хватило скорости маневра, и негр достал его. Сначала ударом по лицу сбил с ног, потом пнул ногой, попав по сломанному ребру. Стоун упал на пол, задыхаясь от боли.
– Убей! Убей! – орали негры со своих машин. От их криков казалось, что мозг взорвется. Большой Сэм торжествующе поднял руки и издал победный вопль, оскалившись. Потом вернулся к Зандеру, чтобы добить его. Но тот кувырком назад ушел с линии атаки и оказался снова на ногах. Противники кружили один против другого, как хищники, готовящиеся к схватке. Сэм бросился в атаку первым. А Зандер только того и ждал. Пропустив кулак справа от себя, он поймал в захват руку и ударил по плечу, выбивая его из сустава. Сэм заорал бешеным голосом. Не теряя ни секунды, Зандер ударил коленом под дых, а потом локтем по спине. Сэм рухнул на колени, пытаясь отдышаться.
– Теперь ты знаешь, каково это чувствуется, – зло произнес Стоун, оказавшись позади Сэма, захватил его шею двумя руками, перекрывая доступ кислорода. Сэм хрипел и пытался вырваться, но тщетно. Собрав все ставшиеся силы, Зандер надавил сильнее и услышал хруст шейных позвонков. Тело Сэма обмякло и стало невыносимо тяжелым. Стоун выпустил его, и негр, точнее его труп, свалился на пол. Тяжело дыша, Стоун обвел взглядом оставшихся бандитов. Но ни один из них не собирался вступать в драку. Они молча собрались в кучу и вышли из прачечной. Пошатываясь, Зандер дошел до ближайшей машины и сполз по ней на пол. Сил не осталось ни на что. Даже дышать удавалось через раз. Как будто со стороны наблюдая за происходящим, он видел, как в прачечную вошли трое охранников, сначала двое, потом еще один. Двое вошедших подошли к Стоуну и помогли подняться. Они что-то говорили, он, кажется, тоже что-то отвечал. Потом были коридоры и знакомая уже дверь лазарета.
В лазарет Зандер попал уже к началу нового дня. Охранники, ясно видя, что в его состоянии он не причинит никому вреда, даже не стали заковывать его в наручники. Просто привели в медотсек и предоставили самому действовать дальше. Возможно, этому поспособствовало изменение его статуса после того, как он убил Большого Сэма, он стал негласным лидером Атланты. К которому относились с большим уважением даже охранники. Придерживаясь за стены, чтобы не упасть, Стоун добрался до кабинета Кейт. Открыл дверь и поинтересовался.
- Я еще рано на процедуры? - и попытался изобразить улыбку.
Кофе еще не успел остыть, как пришел первый пациент.
- Нет, во время, - подняла взгляд и увидела Стоуна в таком состоянии, что невольно удивилась, как он вообще еще ходит. - Ты сам сюда пришел? - поднялась из-за стола и подошла к парню, аккуратно через его плечо выглянула в коридор и не обнаружила там ни одного конвоира. - Давай помогу. - Взяла его под руку и довела до кушетки в процедурной. - Как чувствуешь себя? Голова кружится? Где болит?
- Технически меня сюда доставили под охраной, но, сочтя меня не опасным для общества, охрану сняли, - добравшись до кушетки, с облегчением на нее опустился. - С врачом как на исповеди, да? - поднял взгляд на Кэтрин. - Кружится. Довольно сильно. Как знаешь, если переберешь в баре с приятелями, - перевел дух и продолжил. - Болит везде. Но вроде ничего больше не сломано. Бандаж защитил. Но в этот раз я предпочел бы остаться, если предложение все еще в силе, - через силу улыбнулся, сидя в напряженной позе.
Еще после первый слов девушка хотела завопить "Ты выйдешь из лазарета только через мой труп", разумеется, в этой фразе было бы много иронии, но суть все равно была бы сохранена. Но не пришлось, разум парня все же взял вверх над чувством долга.
- Вот и правильно, - улыбнулась уголком губ. - Сейчас я тебя осмотрю, а потом мы чайку выпьем, идет? - аккуратно помогла ему снять бандаж. – Ложись.
- Всецело полагаюсь на вашу милость и вверяю себя в ваши заботливые руки, - всячески пытался сохранять присутствие духа и не показывать, насколько ему плохо, маскируясь за шутливыми ответами. И все же пришлось сцепить зубы, чтобы не заорать, когда пришлось лечь на кушетку. Когда это удалось, шумно выдохнул. - Я бы и от чего покрепче не отказался. Викадина, к примеру.
- Чувство юмора не теряете, обнадеживает, - улыбнулась и, положив парня на кушетку, поправила лампу. - Я положу вас в отдельную плату, чтобы вы могли отдохнуть, - отошла к столику, надела перчатки и вернулась.
Расстегнув на парне рубашку, девушка ужаснулась от жуткой гематомы, осторожно прощупала кожу вокруг.
- Я сейчас сделаю вам укол, понаблюдаю вечер, будем надеяться, но если завтра улучшений не будет, я отправлю вас на материк. - Поджала губы. – Все-таки это тюрьма, а не госпиталь, тут нет нужного оборудования, - взглянула на парня и поднялась со стула.
Ушла к шкафчику и вернулась со шприцом.
- Боюсь, на материк вам меня отправить не удастся. - Когда Кэтрин вернулась, ответил на ее слова, чтобы не орать на весь лазарет. - И тому есть более одной причины. Я на задании. Никто не знает, что я это я. Все думают, что я особо опасный преступник Морской Ворон. А он может уйти отсюда лишь вперед ногами. Так что. Придется мне приложить все усилия и поразить вас темпами своего выздоровления, - еще одна попытка улыбнулся. - А чувство юмора неубиваемо. Меня не станет, а оно останется.
- Ни чего глупее я не слышала, умирать в задания не входит, - коротко ответила девушка и закатила ему рукав, смазав место укола спиртом, ввела иглу в вену. - И даже самый опасный преступник имеет права на лечение, которое тут, вероятнее всего, вам ни кто оказать не сможет, - поставила укол. - Под конвоем, с охраной, но вас доставят на материк. - Вынула иглу и приложила ватный диск к месту укола. - Вы ели?
Зандер промолчал в ответ. Как же много она еще не знает... Убеждена в своей правоте... И так заботится... Может, это чисто профессиональное, а может... Но он отогнал от себя эту мысль. Здесь нет места чувствам и привязанностям. Это будет только мешать. Он отвлекся, задумавшись, и осознал, что Кэтрин задала ему вопрос.
- А? Да, вчера, кажется... Мы же вчера виделись?
Выжидающе ждала, пока парень соберет мысли в кучу и ответит ей на вопрос.
- А вот за это я могу и ругаться начать, - неодобряюще помотала головой. - Сейчас еще температуру смерим, и я провожу вас в палату, а там вам и покушать принесут, - улыбнулась и поднялась со стула, шприц выкинула в урну и вернулась с градусником. Поставила его под мышку и немного прижала руку.
- Прошу вас, не надо, - умоляюще посмотрел на врача. - Если вы начнете ругаться, вы разобьете мне сердце. Я обещаю. Нет, я торжественно клянусь выполнять все ваши предписания, начиная с этого момента и до выписки отсюда. Только смените гнев на милость, пожалуйста. - И другим тоном добавил, уже совершенно серьезно. - Здесь итак столько враждебности, что ею можно было бы питать небольшую электростанцию... - прижал руку, фиксируя градусник.
Кэтрин ухмыльнулась на его слова.
- Ну, разве после таких слов я посмею разбить вам сердце, - чуть склонила голову на бок. - Обещаю, что буду его беречь, - по тону было не ясно, было ли это сказано с иронией, или серьезно.
Вытащив градусник, девушка посмотрела в него.
- Так я и думала, - снова поднялась и пошла к шкафчику. - Я дам жаропонижающее, после этого вы должны немного поспать, - взяв нужные таблетки она вернулась и протянула их парню, из графина набрала стакан воды, чтобы ему было чем запить.
- Я вверил вам и бренное тело, и бессмертную душу, - в тон Кэтрин ответил Стоун. Увидев озабоченное лицо девушки, понял, что и в самом деле дела его настолько плохи, насколько он и сам это чувствует. - Как скажете, - притворился, что следует указаниям врача, но на самом деле только и мечтал, то закрыть глаза и забыться сном. Выпив таблетки, вернул стакан Кэтрин. Рука его ощутимо подрагивала. – Спасибо, - совершенно искренне поблагодарил.
- Боюсь, такой ответственности моя скромная персона уже просто не выдержит, - улыбнулась и убрала стакан на столик. - Идемте, я провожу вас в палату. - Придерживая парня за спину, помогла подняться и надеть фиксирующий бандаж.
После чего помогла ему встать и дойти до ближайшей одиночной палаты и вновь лечь в постель.
- Когда проснетесь, вам принесут поесть, а пока, - улыбнулась, - отдыхайте. Я зайду чуть позже и проверю вас, - с этими словами девушка покинула палату.
Последний переход дался намного сложнее, теперь, когда опасности не было, Стоун позволил себе расслабиться. И собраться с силами, чтобы дойти до палаты, преодолевая слабость и головокружение, было нелегко. Но этот последний пока что подвиг был вознагражден долгожданным покоем. Стоило его голове коснуться подушки, как Зандер тут же вырубился. Даже не успев ответить Кэтрин, хотя мысленно он это все же планировал...
***
Памела Лэнди беспокойно расхаживала по своему шикарно обставленному кабинету. Она привыкла к роскоши, и считала, что перевод на Атлантиду никак не должен отразиться на ее привычках. На душе у нее было неспокойно. Она уже знала, что Кристина встречалась с Вороном. И о готовящемся его устранении она тоже была осведомлена. Только вот ни по тому, ни по другому событию отчетов у ней до сих пор не было. И если она могла еще понять, почему не рапортуют о гибели Ворона, нужно избавиться от тела, замести следы... То Кристину она пожелала видеть незамедлительно. Отдав соответствующий приказ, присела на край стола и приготовилась ждать девушку.
В дверь каюты Дашковой громко постучали. В тишине ночи стук звучал как раскаты грома.
Кристина встала с кровати. Немного растрепанная и сонная. Девушка подошла к двери и открыла. Посмотрев на охранников, она спросила.
- Что-то произошло? - Крис отчаянно зевала, при этом смотря стоящего перед ней охранника.
- Вам необходимо проследовать с нами, - бесцветным, как у робота голосом сообщил охранник. Он смотрел на Крис, но как будто сквозь нее. - Немедленно.
- С чего это я должна следовать за вами еще и в ночь, - девушка хмыкнула и сложила руки на груди. При этом Крис хотела закрыть дверь и уйти дальше спать
- Приказ начальника тюрьмы, - ровным тоном сообщил охранник. - Вам надлежит немедленно проследовать в ее кабинет. Я вас провожу - он все также смотрел куда-то в направлении Крис, но взгляд его невозможно было поймать.
- Я никуда не пойду. - Раздельно произнесла Крис и стала закрывать дверь с четким намерением уйти спать.
Охранник дернул дверь на себя.
- Сожалею, мисс, но в этом случае я уполномочен применить силу, - он сделал шаг вперед и отработанным движением заломил руку за спину Крис. - Лучше начинайте сотрудничать, или все закончится вывихом сустава, - сообщил он.
- Оставьте меня в покое, я не собираюсь никуда идти. Свой отчет я предоставлю утром, - девушка, ощутив как ей заломили руку, наклонилась вперед и на манер кошки зашипела. При этом она попыталась вырваться с помощью тех техник, которым была обучена перед отправкой в это место.
Но охранник тоже знал свое дело, и ее попытки не увенчались успехом. Закончилось все тем, что он все же заставил девушку идти в кабинет начальницы тюрьмы. Доставив Кристину, он буквально втолкнул ее в кабинет, а после закрыл дверь с другой стороны.
Оказавшись в кабинете, девушка потерла руку. Было все-таки неприятно идти в таком положении, но теперь уже ничего не высказать никому. Вздохнув, Крис осмотрелась и, заметив начальницу, встала практически напротив нее, но на расстоянии. После чего проговорила.
- У Вас ко мне срочное дело? - все предельно вежливым тоном. Не пресекая черты. И оставляя свое личное пространство неприкосновенным. В него итак уже вторглись без спроса и это было не очень таки приятно....
- Странно слышать от вас этот вопрос Мисс Дашкова, - холодно произнесла Лэнди, не меняя позы. Лишь глаза ее заблестели дьявольским огнем. - Я весь день ждала вас с отчетом, а вы так и не соизволили почтить меня своим присутствием. Да бог бы с ним, но вы и не предоставили письменного рапорта. Вас этому учат в вашем Гуантанамо? Несоблюдению субординации и неподчинению прямым приказам? - Памела неотрывно смотрела на Крис.
- Все бумаги и отчеты я собиралась принести Вам утром. - Девушка спокойно стояла перед начальницей, уже сложив руки на груди и смотря на Лэнди. Нет... Что-то в ее глазах было не так. Что-то в этой ситуации было не так. Поэтому Крис спокойно спросила.
- Если это все, я могу идти? - она спиной направилась к двери.
- Вас никто не отпускал! - окрик был резким, как удар хлыста. - Ваше поведение выходит за все рамки дозволенного! - Лэнди встала со стола и подошла к Кристине вплотную, рассматривая ее, изучая каждую черточку ее лица. - Уж не знаю, что вы себе возомнили, но здесь вы никто. Вы как и эти все. - Памела повела рукой. - Которые по ту сторону решеток. Прав у вас нет, свобод тоже. И вы будете делать то, что я скажу. Или окажетесь и сами по ту сторону. Люди здесь пропадают так часто, что никто уже и не удивляется и не ищет их. - Лэнди говорила вкрадчиво, почти ласково. Но от ее слов веяло могильным холодом. - Так что прикуси свой милый язычок, дорогая, пока я его не прикусила! И доложи о результатах беседы с Вороном! - последние фразы Лэнди произнесла отрывисто и грубо.
Кристина замерла на месте, когда Лэнди подошла к ней. Нет, это какое-то издевательство. Начальство и то какое-то с прибабахом досталось. Почему такое везение то? В кавычках. Жирных и непередаваемых. Слушая начальницу, Кристина сдерживала все свои эмоции. И когда она сказала о беседе... Да что можно сказать? Общие результаты. И ничего более. Кодекс большего не позволял. Поэтому спокойно посмотрев в глаза Лэнди Крис начала.
- По результатам беседы и проведенным тестам, был получен портрет Ворона. Это сильная независимая личность, сломать которую практически невозможно. В этом состоит и его гениальность. Пойдет до конца, не смотря ни на что, и выполнит то, что задумал. - Девушка это почти что отчеканила, стараясь отойти хоть на шаг от начальницы, ибо чувствовала она себя некомфортно.
Памела усмехнулась.
- Вы, похоже, симпатизируете ему. Восхищаетесь. А между тем, на его счету десятки, если не тысячи смертей. И не все из них были солдатами. Были и невинные жертвы. - Лэнди прошлась по кабинету и остановилась, глядя на Крис. - Прошу участь это и не забывать при дальнейшей работе с заключенным. Заключенными. - Она выдержала паузу. - А известно ли вам, что сегодня в женской камере была попытка самоубийства? - Лэнди вновь устремила свои бесноватые глаза на девушку.
- Нет, об этом мне неизвестно, - спокойно сказала девушка, стоя на месте и сцепив руки в замок на уровне живота. Она посмотрела на начальницу и проговорила спокойно. - Я никому не симпатизирую. Вы были правы, говоря, что Ворон весьма интересный, с точки зрения психологии, объект исследования. И именно этим обусловлена моя реакция, - девушка говорила чистую правду и смотрела на Лэнди.
Памела хмыкнула.
- Интересный-то он интересный. Смотрите, не увлекитесь. Не забывайте, зачем вы здесь и на чьей стороне. А с той заключенной-самоубийцей проведите беседу. Она в одиночке. И, я надеюсь, об отчетах вы больше не забудете? - Лэнди обнажила белые ровные зубы в коварной улыбке.
- Нет, не забуду. Завтра же вам будут предоставлены отчеты. Которые я успею подготовить, - сделала оговорку Кристина и посмотрела на свою начальницу. В кабинете было слишком жарко, и поэтому девушка расстегнула верхнюю пуговицу одежды. И не больше... Так кислород лучше поступал к ней. Да и становилось не столь жарко.
Памела, разумеется, заметила жест Крис. Слишком откровенный и неприкрытый. Ей стоило немалых трудов сдержать свои порывы. Но все же самообладание вернулось к Лэнди.
- Свободны, - ледяным тоном произнесла она и встала к девушке спиной, чтобы не видеть манящей бьющейся жилки на шее Крис.
Кристина тут же почти выскочила из кабинета начальницы и уже через пару минут оказалась у себя. Девушка закрыла дверь на ключ и после этого стала писать отчет. И не один. Все, что требовала от нее Лэнди. Так время и пронеслось. Дашкова не заметила, как уснула за окончанием очередного рапорта.
Кристина проснулась весьма рано. Оторвала голову от стола и удивилась, почему она спит тут, а не в кровати. Потом взглянув на то. Где покоилась ее голова, Дашкова все поняла. Отчеты. И сдать она их должна будет явно сегодня, раз делала в ночь, чем Крис не очень-то любила заниматься. Вздохнув, девушка встала из-за стола и направилась в ванную комнату. Умывшись, она вернулась за стол и стала заканчивать свой отчет. Закончив его, Кристина встала и, нанеся едва заметный макияж, чтобы прикрыть следы бессонной рабочей ночи, вышла из своего кабинета. Закрыв его, она направилась к начальнице. Идя по коридору, девушка старалась идти тихо. Мало ли кто может тут бродить в этот час. Охрана сейчас с ней не шла, и из-за этого было немного страшновато. Подойдя к кабинету Лэнди, Крис постучалась и стала ждать ответа.
- Войдите, - раздался бесстрастный повелительный голос. Кто бы ни был по ту сторону двери, его Памела не вызывала, и потому так уж и быть, снизошла до того что разрешила войти.
Крис толкнула дверь и вошла.
- Добрый день, - проговорила она спокойно. - Я принесла Вам обещанные отчеты, - девушка протянула их начальнице, смотря на нее. В этот раз все было спокойнее, чем ночью.
- Не прошло и полугода, - холодно заметила Лэнди. - Положите на стол. Что с суицидальной заключенной? Вы с ней говорили? - Памела устремила взгляд своих ледяных голубых глаз на Крис. - По глазам вижу, что нет. И когда вы намереваетесь это сделать? После второго пришествия? - женщина была явно не в духе. Причин тому была масса. Но основная неудовлетворенность.
- Нет, я пока не говорила с заключенной. - Девушка подошла к столу и положила на него отчет, после чего сцепила руки в замок на уровне живота - Сегодня днем я поговорю с ней. Не беспокойтесь, - девушка Крис спокойно говорила, будто и не заметила этого тона. Профессионализм брал верх, как и всегда.
- Беспокоиться? Мне? - брови Лэнди поползли вверх, демонстрируя крайнее удивление. - Если кому и нужно беспокоиться, то это вам, моя дорогая, - с этими словами она обошла стол и приблизилась к Крис. - А тебе есть о чем побеспокоиться, - она наступала на девушку, пока не приперла ту к стене. - Например, какую характеристику я тебе дам после того, как ты вернешься на большую землю? - Лэнди часто дышала, руки ее легли на бедра Крис.
Крис смотрела на начальницу, и когда та стала подходить к ней, она начала отходить назад. И вот уперлась в стену спиной. Что это, черт возьми, такое? Крис была в полном шоке. Девушка смотрела на Лэнди с неким можно сказать вызовом.
- Я не беспокоюсь именно об этом, - она спокойно сказала, чуть приподняв бровь. Неужели Лэнди не знает, о том, какие Кристине давали характеристики до этого? Да одна плохая характеристика может подпортить ей статистику и отношение людей, но не настолько глобально. Полгода упорной работы и, все вернется.
- Вижу, ты еще не поняла, куда попала, - ехидно усмехнулась Лэнди. - Так знай. Одно мое слово, и тебя отдадут на попрание заключенных. Другое мое слово, и охранники распнут тебя на кресте, - она стала серьезной. - А если будешь умницей и будешь меня слушаться, останешься живой и здоровой. И вернешься домой. Ты ведь хочешь домой? К мамочке, в родной уютный дом, где все знакомо и привычно, где тебя все любят, где нечего бояться. Хочешь?
Крис смотрела на Лэнди. Не поняла? Да она давно уже все поняла. И то, что тут живут по законам своей стаи, было понятно с первого взгляда. Девушка смотрела на начальницу с просто невозмутимым видом. С виду. Внутри у девушки уже все перевернулось и не один раз. Крис успела попрощаться со всеми. С кем только можно. И с кем нельзя, наверное, тоже. Смотря в глаза Лэнди, она проговорила.
- Я уже с первого дня поняла, куда попала. А что если я этого не боюсь? - она в некоем вызове подняла бровь, стараясь держать себя в руках. Выходило. Пока что...
- Тем лучше для тебя, - хохотнула Лэнди, и в ее смехе прозвучали нотки безумия. - Значит, ты уже смирилась. А не боятся лишь конченные идиоты, уж прости за откровенность, - ее руки скользнули вверх, оглаживая изящные изгибы тела Крис. - Но ты теперь под моей защитой. Тебе ничто не грозит. Будь умницей и мы поладим, - она потянулась, чтобы поцеловать девушку.
Смирилась? Да как бы не так. Крис точно не смириться с тем куда попала. Но это были уже мелочи. Девушка слушала Лэнди, и терпела то, что она находится слишком близко. Но это ее движение перешло все дозволенные границы. Крис резко нырнула вниз и отточенным за время тренировок движением оказалась за спиной Лэнди. Небольшой участок все же был у нее для маневра, чем девушка не преминула воспользоваться. И уже стоя за начальницей, проговорила.
- Вы уверены в своем диагнозе? - в голосе Крис слышался лед Арктики. И внутри тоже образовывался он.
- На все сто, - ухмыльнувшись, ответила та. Игры? Это, несомненно, внесет нотку разнообразия в скучную однообразную рутину. Давай поиграем. Как пантера перед прыжком, Лэнди затаилась и выжидала.
- Зато я сомневаюсь в этом. - Крис хмыкнула и, подойдя к столу, чуть присела на него, сложив руки под грудью. Нет после того, как девушка оказалась у стены, это движение уже могло показаться слишком уж небезопасным. Хотя так и было. Однако... В Дашковой уже стал бурлить лишь холодный расчет. Давно с ней такого не было. А теперь вот снова вспомнит. Прошлое. Забытое. Хотя такое не забывается сразу.
- Отрицание. - Лэнди развернулась в ее сторону. - Первая из стадий принятия неизбежного. Это естественно, - она понимающе кивнула. - Остальные перечислять необходимости нет? Вам ли не знать? – ирония. - Хотя они могут идти не той последовательности, что описано в учебнике. И могут повторяться. И переплетаться. Тебе это все еще предстоит узнать. А пока, - ее манеры снова стали начальственными. - Я полагаю, у тебя есть дела, которыми тебе следует заняться. Я же более тебя не задерживаю, - всем своим видом Лэнди показала, что разговор окончен.
Крис тут же направилась на выход и быстро выскользнула из кабинета начальства. Добравшись до своего, тут же перевела дыхание и выпила воды. Руки немного дрожали, но это девушка списала на адаптационный стресс. Который пока что ее преследовал. Закрыв глаза и успокоившись, девушка посмотрела в зеркало, мысленно настроилась на разговор с заключенной и, застегнув кофту под горло, тут же пошла в изолятор. На этот раз с охраной.
***
- Ген, кодирующий фермент ацетилхолинэстеразу... на длинном плече седьмой хромосомы...Крейг! Ты опять спишь, сукин ты сын??
Ворон по своему обыкновению гаркнул на всю камеру, одновременно почесав свои причиндалы через холщевую ткань штанов.
- Бл..., ответь же, я знаю, что ты слышишь! Крегги...Крегги-Вэгги, чертов ипохондрик, расскажи еще раз ту историю про вечеринку на Кубе! Про ту милашку с огромными титьками!
Заключенный, к которому сейчас обращался Корморан, умер неделю тому назад в соседнем изоляторе, но Стоуну было удобней представлять себе, что он все еще жив. Поэтому он время от времени обращался к нему с разными вопросами, на которые отвечал сам себе.
Чертов Чейн появлялся в последнее время крайне редко, что сразу было замечено Кормораном, с его звериным чутьем. Именно оно натолкнуло его на мысль, что что-то происходит, и это что-то касается непосредственно его.
Два часа спустя.
Его оставили прямо на полу, в потеках собственной крови, с иссеченой бровью и заплывшим глазом. Левый бок нещадно болел и пульсировал, огромный кровоподтек багрового цвета распространялся от подмышки до таза. Еле сохраняя сознание, Морской Ворон перевернулся на спину, сжав при этом зубы, чтобы не застонать.
Чейн сегодня был зол как никогда. Услышав при входе в подвалы вопли Корморана, просившего давно умершего и находящегося в Аду Крейга рассказать какую-то историю, надзиратель не выдержал и организовал сумасшедшему новую порцию потопа. Вода с невероятной силой полилась сверху, через множество отверстий. Огромные струи ледяной воды, бившей по всем поверхностям изолятора, не давали узнику найти глоток воздуха. Почти задыхающийся Стоун дополз до угла, закрывая голову руками и изо всех сил стараясь не захлебнуться. Дверь с лязгом открылась, и резко остановился и потоп. Дубинка с силой опустилась ему на плечи, еще и еще раз, но Корморан, неожиданно для надзирателя, резко развернулся и, выбив из его рук оружие ударом сильной руки, встал и с размахом съездил ногой ему в пах. Чейн охнул, но Стоун не дал ему даже осознать, что произошло, схватив за горло и притиснув к стене. Ударив его головой об бетоную сырую стену пару раз, Ворон с безжалостностью и предвкушающей радостью начал сдавливать ему шею, смотря прямо в глаза.
- Давай...сдохни...слышишь, обиженный? Сам Корморан забирает у тебя жизнь... а это многого стоит.
Удары по ногам и по спине ослабили его хватку, но он продолжал свое дело, смотря в глаза Чейну, получая почти сексуальное удовольствие от этого. Еще удар под коленями, он почувствовал электрический разряд, который заставил его отпустить свою жертву. Чейн упал на пол, хрипя как заколотый бык и закатывая глаза. Корморана ударили еще раз, и он, теряя сознание и почти парализованный, свалился на пол, прямо в грязную лужу. Дальше последовали удары ногами, но он их практически уже не чувствовал....
AFTERMATH
- Внедрение мистера Стоуна в преступное сообщество Атлантиды прошло более чем успешно. Были, конечно, некоторые шероховатости, как без них, - голос Лэнди даже не дрогнул, когда она применила такой эвфемизм, описывая события, в результате которых Зандер дважды за сутки попадал в лазарет. – Таким образом, в свете последних событий, считаю целесообразным ликвидацию Корморона и …
- Ликвидация одобрена, - прервал ее Армстронг. Сигнал был неустойчивым, и без того не самое приятное на свете лицо шефа отдела ФБР искажалось на экране, придавая ему гротескное сходство с чудовищем из преисподней.
***
Несмотря на усилия Тома, состояние Али к утру следующего дня ухудшилось, и в 07:03 была зафиксирована смерть пациента.
***
Слухи на платформе разносятся стремительно. Несмотря на все принятые меры безопасности, о решении Лэнди узнал, в конце концов, и Зандер. Сама Памела не стала бы пачкать руки устранением Корморона, а выбранный ею для этой миссии исполнитель проговорился своему приятелю, их разговор подслушал Дакота и пришел рассказать об этом Стоуну в лазарет.
Платформа никогда не погружалась в сон целиком и полностью. Дежурная смена несла свою вахту, и далеко не все заключенные спали мирным сном. Но Зандер к их числу не относился. Долгожданный сон поглотил его, подобно морской пучине, мягко покачивая на своих волнах. Ощущение безопасности, возможность хоть немного передохнуть от сражений, боли, непростых решений, все это действовало как самое лучшее снотворное. Он даже не слышал, как в его палату пробралась темная фигура в форме охранника тюрьмы. Фигура приблизилась к койке и стала разглядывать спящего на ней человека. А потом, протянув руку, дотронулась до его плеча.
Зандер среагировал мгновенно. Схватив охранника за горло, он с силой сжал его, так, что тот едва смог прохрипеть
- Отпусти, я поговорить пришел.
Стоун еще некоторое время всматривался в лицо непрошенного гостя, зрение подводило, картинка расплывалась, а в голове снова начали стучать кузнечные молоты. Так и не узнав пришедшего, Зандер ослабил хватку ровно настолько, чтобы охранник мог говорить.
- Ты еще кто. И какого черта тебе здесь надо. – Голос Стоуна был хриплый, но звучал угрожающе.
- Я пришел поговорить о твоем брате. Да, я знаю про вас. Про обоих. Не бойся, я тебя не сдам, – в тусклом свете дежурной лампы Дакота заметил тень беспокойства, пробежавшую по лицу Стоуна. – Я потому и пришел. Его хотят убить. Приказ уже отдан. Хочешь успеть с ним поговорить, пока он жив, идем со мной. Да отпусти ты, наконец! Не пальцы, а железные крючья какие-то… - взмолился охранник.
Зандер разжал руку. Тяжело дыша, опустился на подушку.
- Еще раз. Ты кто.
- Дакота. Так меня зовут. – Потирая горло, охранник присел на койку, ничуть не церемонясь. – Я тут с основания тюрьмы работаю. Мимо меня даже мышь не проскочит. – Немного обиженно пояснил Дакота. Он и на самом деле не привык к такому обращению даже о стороны персонала, даже вышестоящие по должности относились к нему с уважением, а этот… не пойми кто руки распускает. И это после того, как Дакота сам пришел к нему с предложением помощи…
- Дальше.
- Дальше? – брови охранника удивленно поползли вверх, а глаза расширились. – Сказал же тебе, скоро твоего брата в расход пустят, неужели ты не хочешь с ним повидаться?
- С чего ты взял … - медленно, угрожающе тихо начал Зандер, но Дакота прервал его.
- Да что ты за человек такой! Как тебе еще объяснить! Не ловушка это! Хотел бы я с тобой что сделать, давно сделал бы, пока ты тут спал, как младенец! – как военный не может понять таких элементарных вещей. Дакота начал терять терпение. Еще немного, и он окончательно пожалеет, что пришел сюда.
Зандер внимательно рассматривал пожилого охранника, зрение уже адаптировалось к тусклому свету в палате. Не было похоже, что Дакота лжет. Другой вопрос, зачем ему это.
- Последний раз. Идешь или как? – Дакота встал с койки.
- Иду, - буркнул Зандер.
Осторожно сел на кровати, пережидая новую волну тошноты и головокружения, потом встал, поймал равновесие. Глядя на него, Дакота только головой покачал.
- Давай за мной. Только тихо. Я говорю стой, стоишь, говорю иди, идешь. Ясно?
Зандер кивнул.
- Только под ноги смотри. Не навернись там нигде.
Еще раз вздохнув, как будто это не он пришел позвать Зандера за собой, а тот навязался на его голову, охранник двинулся к выходу из лазарета. Стоун поплелся следом.
Для своих лет Дакота был в очень даже неплохой форме, отметил Зандер, когда они, выйдя из лазарета, прошли по кратчайшим переходам платформы, оказавшись в отсеке, где находился изолятор. Стоун неплохо ориентировался, держа в памяти все схемы и чертежи. Но были моменты, когда он терялся в догадках, где они находятся. Дакота знал платформу, несомненно, лучше. И не только платформу. Благодаря Дакоте они ни разу не напоролись на патрули. Старик останавливался, поднимая вверх руку со сжатым кулаком, замирал и Зандер. Делал знак, и они продолжали путь. Стоун пришел к выводу, что либо Дакота служил раньше, как и он сам, в спецподразделениях, или научился знакам уже тут. В любом случае, эта система жестов была обоим понятна и привычна. Весь путь до изолятора они проделали в абсолютном молчании. И, лишь прежде, чем открыть дверь, набрав код, Дакота обернулся к Зандеру и спросил
- Волнуешься?
- С чего мне волноваться, - небрежно ответил тот. – Что я там увижу такое, чего не видал.
- Не скажи, - качнул головой Дакота. – Там тебя ждет нечто особенное.
- Не тяни кота за яйца, открывай чертову дверь, - нетерпеливо рявкнул Зандер. Не для того он проделал весь этот путь, чтобы слушать философские рассуждения старого охранника.
- Смотри, я предупреждал, - Дакота набрал код, даже не озаботившись тем, чтобы встать так, чтобы закрыть от Зандера комбинацию цифр. Тот, кто проработал на платформе так давно, не сделал бы такой ошибки. Никогда. Дакота сделал это преднамеренно.
А потом толкнул дверь, открывая, и отступил в сторону.
- Я тебя тут подожду. Да не волнуйся, не оставлю я тебя там.
Зандер наградил Дакоту тяжелым взглядом, так что без слов было ясно, что если охранник даже задумает нечто подобное, все закончится для него слишком плачевно.
А потом шагнул через порог.
И сразу в нос ударил запах разложения, как будто тут кто-то умер, и не один, а трупы так и не убрали. Уж насколько Зандер был привычен к разным условиям и запахам, от этой вони его едва не вывернуло. Опершись на стену, он подождал, пока очередной приступ головокружения пройдет, и глаза привыкнут к почти абсолютной темноте. А потом осторожно, практически на ощупь пошел вперед, ставя одну ногу перед другой, как будто шел по минному полю. Но рукой все также придерживался за стену, чтобы иметь хоть какое-то представление об окружающем пространстве. Наконец, стало чуть светлее. Темный коридор сменился тускло освещенными камерами. Клеткам по сути. Большинство было пустыми, но в одной на полу лежало нечто. То ли куча тряпья, то ли тот самый разлагающийся труп.
Зандер подошел ближе, присмотрелся. Все-таки это не тряпье и не труп. Живой еще кто-то. Едва-едва. Но живой. Темная лужа расползлась вокруг тела. То ли кровь, то ли моча. По виду не поймешь, по запаху тем более. Пахнет всем и сразу. Стоун пнул по прутьям, пытаясь привлечь внимание лежащего на полу.
- Эй.
Человек зашевелился, попытался встать, безуспешно, предпринял еще одну попытку, которая закончилась также плачевно. Тогда он просто вывернул голову так, чтобы видеть того, кто к нему пришел.
- Алекс… - произнес лежащий на полу с присвистом и зашелся в жестоком приступе кашля.
Зандер с ужасом узнал в заключенном своего родного брата-близнеца Корморона.
Отшатнувшись от клетки, Зандер врезался спиной в стену и так и остался стоять, парализованный ужасом. Неужели этот … мешок переломанных костей с заплывшим глазом, разбитой губой, рассеченной бровью, перепачканный кровью, лежащий в луже собственного дерьма, на самом деле его брат… Некогда сильный, поджарый, как борзый пес, невероятно могучий, несмотря на то, что с первого взгляда такого впечатления и не производил… И это сломанное, разбитое, искалеченное месиво… Нет, нет. Мозг Зандера отказывался в это верить. Принимать эту кошмарную действительность.
- Что, не ожидал такого? - проскрипел Корморан. – Это все Чейн, бл*** ублюдок. Все из-за него. Надеюсь, я его прикончил, прежде чем меня замордовали до полусмерти… - Корморан попытался видимо, поудобнее устроиться на полу. – Ну, а ты брат? Вижу, тебя тоже потрепали. Ну прости. Это они тебя за меня приняли. – Ни капли сожаления в голосе заключенного слышно не было. Злорадство. Это да. – Кстати, об этом. Ты чего забыл в этой чертовой дыре? Только не говори, что решил взять пример со своего непутевого брата и загремел сюда …. Нееет, ты слишком умен и осторожен, весь такой из себя правильный… - очередной приступ кашля был настолько страшным, что казалось, что он прикончит Корморона. Но тот сумел отдышаться. – Или вернее будет сказать, трусливый и тупоголовый? Что ты забыл тут, браа-тееец? – пропел он.
Зандер все еще не мог прийти в себя от зрелища, представшего перед его глазами. Хотя много раз представлял себе, даже видел в бесконечных кошмарах изуродованное взрывом тело своего брата, оторванные конечности, вывалившиеся наружу внутренности… Но это было намного более ужасающим, потому как не являлось плодом его воображения, а как раз происходило на самом деле. Зрение, слух, обоняние, все его чувства говорили за то, что это не сон. Даже кожей Зандер ощущал сырость и могильный холод этого места. Сколько раз ему казалось, что он бывал в аду, но только сейчас он точно знал, когда это была репетиция. И что в аду не жарко. Там темно, холодно, сыро и разит разлагающимися трупами.
- Не молчи, Алекс. Твое молчание всегда приводило меня в нестабильное состояние. А ты знаешь, чем это заканчивалось.
Зандер знал, прекрасно знал. В лучшем случае все заканчивалось всего лишь дракой. И не обязательно братьев друг с другом. Корморан мог затаить обиду, а выместить ее на совершенно непричастном и невиновном, зачастую безответном существе…
- Что ты хочешь услышать. – Тихо бесцветно произнес Зандер.
- Да мать твою, Алекс, ты последние мозги в драке потерял? Я задал просто вопрос. Какого ху*** ты тут делаешь? И все еще жду ответ!
Вспышка ярости была столь неожиданной и так не вязалась с состоянием Корморона, что Стоун вздрогнул и тут же порадовался тому, что в темноте Комроран не мог этого заметить.
- Я… я … здесь… чтобы … занять твое место. И узнать про лабораторию.
Слова застревали в горле, как камни в засохшем ручье. Лгать было бессмысленно. Все равно правду не узнает уже никто, кроме Корморона, а его самого скоро не будет.
- Это не все. Это не все, Алекс, - своим единственным уцелевшим глазом заключенный сверлил Зандера, проникая в глубины его сознания, как в свои собственные. – Зачем ты здесь на самом деле, а? Лаборатория это прикрытие, а какова основная цель?
- Это и есть цель, - вжимаясь в холодную шершавую стену, ответил Зандер. – Они сами не знали про нее. А как узнали...
- Так и нашли идиота, который согласился пойти на смерть ради свой страны. Неужели ты так наивен, Алекс? Неужели ты, в самом деле, думаешь, что сможешь выйти отсюда потом? Стоит тебе отправить свой рапорт, как тебя замуруют заживо вот тут. В соседней камере. Или даже в этой же… Как хорошо, что я до этого уже не доживу…
- Не смей! Не смей говорить так! – волна возмущения поднялась из недр души Зандера и захлестнула его. – Ты не умрешь здесь. Я тебя вытащу. Пока не знаю, как, но вытащу.
Молчание, повисшее в изоляторе, было тягостным и гнетущим. Корморан первым начал говорить.
- Я тебе благодарен, Алекс, правда, брат, но со мной все кончено.
Наверное, впервые за все время, что Зандер знал Корморона, тот говорил от чистого сердца. Без издевок, без иронии или сарказма, и это пугало еще больше.
- Нет, нет, не говори так! – Зандер, наконец, сумел сбросить с себя оцепенение и бросился к клетке. Осматривая ее устройство и замок, он продолжал говорить. – Я вытащу тебя отсюда. И пошли они все. С их лабораторией, заданиями, обещаниями, на болте я их видел. Я не оставлю тебя здесь, слышишь? Дакота! – крикнул Стоун. – Он тебя освободит, а я помогу добраться до катера. Мы уберемся отсюда к чертовой матери. И никто и никогда не найдет нас. Дакота мать твою!
- Не ори, еще не хватало, чтобы охрана сбежалась, - проворчал старый охранник, появляясь из темноты. – Чего надо?
- Открой дверь, - скомандовал Зандер, поднимаясь на ноги. – Быстро, чего ты ждешь? У тебя же есть ключ?
- Если бы даже и был, я бы не стал этого делать, - невозмутимо заявил старик.
- Это не предмет для дискуссий! – резко ответил Зандер. – Открывай чертовую дверь!
В коридоре послышались тяжелые шаги. Они приближались.
- Доорался. – укоризненно прокомментировал Дакота. – Сюда идет охрана. Давай за мной, живо!
Дакота рысью припустил по темному коридору вдоль камер. Зандеру ничего не оставалось, как последовать за ним. Дакота свернул за угол и остановился Стоун замер с ним рядом.
- Даже дышать перестань, - прошипел старый охранник.
Оставаясь невидимым, Стоун мог все видеть и слышать. Как к камере Корморона подошел охранник, ударил по прутьям дубинкой.
- Чего разорался? – грубо спросил он. – Очухался? Ненадолго. Приказ уже пришел. Так что начинай молиться своему дьяволу. Скоро с ним воссоединишься в аду.
- Только при условии, что ты там тоже будешь, - осклабился Корморан, обнажая сломанные зубы.
- Мечтай, гаденыш, - охранник смачно сплюнул и еще раз прошелся дубинкой по прутьям. Звук был оглушительно-омерзительный. Охранник неторопливо вышел из карцера.
- Приказ? Что это еще нахрен значит? – обернулся Зандер к Дакоте.
- Наконец начал задавать правильные вопросы, - подкатив глаза, ответил охранник. – Для чего ты, думаешь, я притащил тебя сюда? Попрощаться с братом, пока есть возможность.
Стоун уже не слушал. Он бросился обратно к клетке, раз за разом пытаясь подобрать комбинацию на замке, но ничего не выходило.
- Да брось ты это. Все равно не получится. Лучше послушай меня. Послушай, брат. – Корморану удалось подползти ближе к решетке. Зандер протянул руку и сжал ладонь брата. – Мне конец по-любому. А ты должен жить. За меня. За себя. Я с самого детства был непутевый. Не то, что ты. Не перебивай! – видя, что Зандер хочет что-то сказать, прервал его Корморан. – Послушай меня. Послушай. Лаборатория это еще не все. Ты же не за этим здесь, так ведь? Бомба. Атомная бомба. Украденная у израильтян еще дааавным давно. Только я знаю, где она. Теперь и ты узнаешь. Наклонись ближе.
Зандер опустился почти к самому полу камеры. Зловоние было невыносимым, но он не обращал внимания. Корморан шепнул ряд цифр, обозначающих координаты местонахождения бомбы.
- Теперь у тебя есть билет их этого ада. Ты выберешься, брат.- Он сжал руку Зандера. – Не повторяй моих ошибок. Живи честно.
В коридоре снова зазвучали шаги. На этот раз сюда шли уже двое или трое.
- Убирайся. Иди!
Зандер заставил себя разжать руку, подняться на ноги и отойти за безопасный угол.
Двое охранников вошли в карцер. Они не разговаривали. Молча открыли дверь, один из них вынул из-за пояса пистолет и навел его на Корморона.
- И это все? Никакого тебе последнего ужина, чтоб я мог выбрать меню? Ни последнего слова? Помолиться даже не дашь? – с присущей ему иронией спросил Корморан. – Не по-человечески это как-то. Я хотел вот завещание написать, с близкими попро…
Выстрел прозвучал оглушительно громко.
Зандер дернулся и отвернулся. Когда он заставил себя посмотреть снова, охранники уже заворачивали тело его брата в пластиковый мешок. Мертвое тело. Его брата. Его родного брата. Зандер как будто умер с ним вместе. Он не мог пошевелиться. Не мог произнести ни звука. Хотя внутри все разрывало от дикого желания орать нечеловеческим голосом. Стоун все еще не мог поверить, что это все происходит на самом деле.
Охранники уже ушли, а он все стоял и смотрел в одну точку. Туда, где только что лежало тело Корморона.
- Тебе нужно возвращаться. Слышишь? Зандер? Слышишь меня? Нам идти надо! Алекс!
Стоун резко обернулся к Дакоте и припечатал его к стене.
- Не смей называть меня так! Никогда! Ясно? – прорычал он, впившись взглядом в лицо Дакоты.
- Ладно, ладно! Понял я, понял. Отпусти.
Зандер отступил назад, тяжело дыша.
- Взял привычку. Только и знает, что руки распускать. Твою бы энергию, а в мирных целях, - пробурчал Дакота, поправляя одежду.
- Ты можешь помолчать? – устало спроси Зандер. Больше всего на свете ему хотелось уйти из этого пропахшего мучениями, безысходностью, а теперь и смертью ужасного места. Он пошел к выходу из карцера.
***
Корморона Стоуна, Морского Ворона, больше нет. Как нет и тех, кто исполнил приговор. Памела лично об этом позаботилась. Да, она отнюдь не была штабной крысой, которая ничего, кроме своего офиса не вдела и не знала. Как и все, кто прибыл на платформу, она прошла спецподготовку и прекрасно знала, как убивать. Знала, умела, и ей это нравилось.
Приказы вышестоящего руководства не обсуждались. Двое охранников, запаковав тело Корморона в пластиковый мешок, вынесли его на внешнюю палубу. Если кто их и видел, не обратил внимания. Избавляться от мертвых тел было обычным делом на платформе. Охранники подошли к ограждению и усилием перевалили мешок через металлические перила.
- Не жрал ничего, а тяжелый, гад.
Натужно кряхтя, двое мужчин скинули черный сверток в воду. Тихий плеск свидетельствовал о том, что морская пучина приняла очередной дар. Сколько раз они делали это, выбрасывали трупы за борт. Но сейчас это был не просто рядовой заключенный. Сам Морской Ворон. В этом было нечто мистически-зловещее. Что-то, что заставило охранников вглядываться в черноту внизу. Они так и не услышали бесшумных шагов позади. Два тихих хлопка и два всплеска. Памела не стала рассматривать темную воду. Когда стреляешь почти в упор, даже с применением глушителя пуля остается смертоносной. Разносит затылок, как спелый арбуз. Облаченная в черный комбинезон фигура скользнула к лестнице, ведущей на верхние палубы.
Короткий отчет о проведенной ликвидации. Уже утром. Новые инструкции касаемо дальнейших действий. Четкие и однозначные. Как всегда. Единственный, кто мог привести Стоуна и Управление к лаборатории, скончался. Речь шла об Али-Бабе. Следовательно, операция сворачивается. Все агенты будут отозваны, сотрудники тюрьмы эвакуированы, а платформа уничтожена. Вместе с заключенными. На завершение операции тридцать шесть часов. Воздушный удар по платформе намечен на двадцать часов следующего дня.
Памела выслушала инструкции с непроницаемым видом. В завершении разговора даже улыбнулась почти естественно.
- Есть, сэр. Хорошего вам дня.
А когда экран погас, и прошло еще несколько минут, и осознание сказанного настигло Лэнди, она тихо простонала, запустив пальцы в волосы. Платформа будет ликвидирована. Это означает окончательный и бесповоротный конец ее карьеры. Здесь, на Атлантиде, она была королевой, в ее руках сосредоточилась такая власть, какой она никогда и нигде не смогла бы иметь при ином раскладе. Все, что она кропотливо строила все эти годы, будет разрушено одним ударом ракеты. Хотя, принимая во внимание размеры платформы, одним не ограничится. Охранников и прочий персонал ожидает перевод в другие исправительные учреждения, чему они будут лишь рады. А вот сама Памела… В лучшем случае, ей позволят тихо уйти в отставку. Но с ее знаниями об Атлантиде это маловероятный вариант развития событий. В ходе проведения эвакуации произойдет несчастный случай. Трагическое совпадение. Скажем, заклинит дверь, и она не сможет вовремя выбраться. Или ее устранять также, как она прошлой ночью пустила в расход двоих охранников… Интересно, кто будет исполнителем?
Нет, сидеть и покорно ждать своей участи Памела не станет. Так просто от нее не избавиться.
Еще одно хмурое утро на платформе. Кажется, солнце не видит причин выбираться из-за облаков и освещать ее. Достаточно редких лучей, которые по природе своей настырные и пробивают плотную завесу туч, чтобы Атлантида иногда вспоминала, что кроме ночи есть день.
Это утро будет для кого-то последним. Как стало для Мии Эденбург. Она уже пыталась покончить с собой, и не раз. Но всякий раз е попытки пресекали, а ее наказывали пребыванием в карцере. Долго там ее держать было нельзя, девушка страдала диабетом и сидела на инсулине. И каждый день ее водили на инъекции в медчасть. В то утро Мия улучила момент и во время перехода по трапам, протянувшимся вдоль палубы на высоте около десяти футов, толкнула сопровождавшего ее конвоира, а сама, перевесившись через перила, попыталась покончить с собой. Конвоир был тренированным, реакция у него была быстрой, но он успел лишь поймать край робы заключенной. Ткань выскользнула у конвоира из пальцев, и девушка с глухим звуком упала на палубу. Ошметки мозгового вещества разлетелись по металлическому настилу. Мия так и лежала там, как сломанная кукла, пока ее тело не забрали другие тюремщики, не завернули в черный пластик и не унесли прочь. Мозги и кровь смыли с палубы, в судовом журнале сделали соответствующую запись.
А у Памелы появился повод вызвать к себе Кристину Дашкову.
Зандер плохо помнил, как добрался обратно до лазарета. Впечатананные в его память схемы переходов коридоров, лестниц Атлантиды работали независимо от его разума. Оказавшись на койке, Стоун лег и отвернулся к стене. Видеть никого не хотелось, слышать тоже, жить не хотелось ничуть. Со смертью брата он тоже умер внутри. Снова. Он умирал, когда увольнялся из полка. Когда жена прогнала его из дома. Когда дочь отказалась от него. Но до этих людей и событий ему было дело. Корморона он для себя похоронил уже давно. Оказалось, что нет. Каким бы ни был Корморан, он все еще был братом Зандера. Был. Теперь уже нет. Не будет шанса что-то исправить. Сделать иначе. Сказать. Посмотреть в глаза. Услышать ответ. Прикоснуться. Никогда. Никогда. Самое страшное слово в мире. Никогда. Такое окончательное, пугающее, не оставляющее ни намека на надежду. Зандер никогда не сможет попросить у брата прощения. За то, что не был рядом, когда был нужен. За то, что отказался от него. За то, что позволил убить. Хотелось выть, орать, плакать, биться в истерике, проклиная весь мир и себя с ним вместе. Но вместо этого Зандер лежал совершенно неподвижно, как лежало недавно тело его брата, и смотрел невидящим взглядом в одну точку.
Из состояния прострации его вывело осторожное прикосновение. Стоун вздрогнул и обернулся. Кэтрин с виноватым видом сочувственно смотрела на него.
- Прости, я не хотела тебя пугать…
- Нет, все в порядке. Просто задумался.
Зандер вымученно улыбнулся.
- Нужно сменить повязки, сделать инъекции и позавтракать.
Кэтрин была милой девушкой если она и видела, что со Стоуном что-то не так, то не акцентировала на этом внимания. К тому же, будь с ним все в порядке, он не оказался бы в медотсеке…
- Дай мне минуту.
Кэтрин благоразумно удалилась.
Медицинские процедуры, как и завтрак, прошли в молчании, если не считать коротких вопросов по поводу самочувствия Стоуна, необходимых для заполнения его медкарты. После завтрака Зандер намеревался снова уединиться в своем чертоге одиночества на койке и в собственном разуме, но его планы был нарушены появлением охранника, который явился, чтобы сопроводить его к штатному психологу Кристине Дашковой.
Самоубийство на платформе в общем-то обычное дело. Вот только Кристине это не было известно. И вызов к Лэнди в кабинет не предвещал для девушки ничего хорошего.
Она робко постучала в дверь, молясь, чтобы ей не ответили. Памела приводила Кристину в ужас. Ее голос манера общения, даже то, как она выглядела, все это было омерзительно Кристине. Век бы не видеть эту Лэнди… И как назло. Вызывают с завидной регулярностью.
- Войдите.
Дашковой ничего не оставалось, кроме как приоткрыть дверь и просочиться в кабинет. Памела сидела за столом, перебирая какие-то бумаги. На вошедшую даже не взглянула.
- Проходите, мисс Дашкова, прошу вас.
Кристина сделала несколько шагов и остановилась перед массивным столом.
- Вы у нас на платформе совсем недавно, а уже натворили дел, – Лэнди оторвалась от просмотра документов и строго посмотрела на Кристину.
Та краем глаза успела заметить, что Лэнди работала как раз с личным делом Дашковой. Памела специально оставила папку с именем на виду. Даже не перевернула вопреки инструкции. Довольно прозрачный намек.
- Каких дел я натворила… - пролепетала Кристина. Одно дело быть самоуверенной и независимой в учебном центре, и совсем другое, когда стоишь в кабинете начальницы плавучей тюрьмы посреди океана и четко осознаешь, что от ее слова, движения брови зависит твоя жизнь. И это не преувеличение и не страх. Это данность.
- Сами посудите, – взгляд Лэнди был испепеляющим и полным обвинения. – Вы едва не погибли, когда вели допрос мистера Стоуна.
Так камеры все же были, мелькнула у Кристины мысль. Были. И охранники все видели. Но даже не подумали вмешаться.
- Другая заключенная, Мия Эденбург, покончила с собой, когда ее вели к вам на допрос. А я вам говорила. Поработать с этой заключенной. Смерть этой девушки на вашей совести, мисс Дашкова.
Кристина только судорожно кивнула в ответ, она никогда не видела смерть так близко, и, само собой, принимала все так близко к сердцу, как только возможно. И Памеле не нужно было очень и стараться, чтобы поселить чувство вины в душе наивной молодой девушки.
- И это вы даже недели здесь не пробыли. А что будет дальше. Подумать страшно.
- Да, – выдавила Кристина. – Я не гожусь для этой работы, я уже поняла это. Я напишу рапорт. Попрошу о переводе…
- О переводе? Куда? – Лэнди расхохоталась. – Ты и в самом деле думаешь, что отсюда кого-то куда-то могут перевести? Бедное дитя. Ты совсем не знаешь, как устроен мир. – Памела подалась вперед. – Отсюда ты отправишься только в ад. И намного раньше, чем ты думаешь. Завтра на рассвете от платформы останутся лишь воспоминания. Пара ракет, и все! Как будто ничего и не было. Вот так устроен мир, милая моя.
Кристина не могла поверить тому, что только что услышала.
- Этого не может быть… Нет… - она трясла головой, как будто от ее отрицания что-то могло измениться. – Так нельзя… Это же люди…
- Это не – пауза – люди. Это отребья, которые недостойны жизни. Отбросы общества. Но вот ты и я.
Памела встала, обошла стол и остановилась рядом с Кристиной, склонившись к ней.
- Мы с тобой другое дело. – Доверительно шепнула Лэнди. – Мы с тобой заслуживаем лучшего, ведь так?
Она отвела волосы Кристины назад и нежно прикоснулась пальцами к шее девушки. Кристина замерла, не смея и дышать. А Лэнди продолжала.
- Мы с тобой будем жить. Тебе только нужно сделать кое-что. Это несложно. Я научу тебя…
***
- Входите, мистер Стоун, прошу вас.
Кристина прекрасно справлялась с ролью холодной стервы. Лэнди провела с ней краткий, но весьма плодотворный подготовительный курс. Что сказать, как среагировать на то или иное проявление со стороны Зандера. Разговор должен был быть коротким, так что самообладания Кристины должно было хватить.
Зандер вошел, чувствуя внутреннее напряжение девушки. Она была вся натянута, как струна. Хотя держалась довольно ровно.
Стоун сел на предложенный стул. Мог бы и остаться стоять, но это было все еще болезненно и затруднительно. И вопросительно воззрился на Кристину. Так и не проронив ни звука с момента, как вошел в кабинет.
Кристина нервно поправила одежду. Но тут же взяла себя в руки. Осталась стоять, чтобы быть выше хотя бы за счет положения тела в пространстве.
- Я знаю, кто вы, и зачем здесь. – Остановилась, чтобы дать возможность Зандеру среагировать. Реакции не последовало, Стоун так и остался непроницаемо-отстраненным. – Вам, наверное, будет не безынтересно узнать, что в самом ближайшем будущем платформа будет уничтожена. Со всем персоналом и заключенными. – Голос девушки немного дрогнул, но Кристина быстро совладала с эмоциями. – Мы можем предотвратить это. – Снова пауза, и вновь никакой реакции. – Под мы я имела в виду вас и меня.
Тень заинтересованности пробежала по лицу Стоуна. Он жестом предложил Кристине продолжать.
- Как я сказала, я знаю ваше задание. Обнаружить лабораторию.
Так ей тоже сказали не всю правду, подумал Зандер. Про бомбу умолчали. Ладно.
- Допустим.
Впервые Стоун произнес хоть слово.
- Вы же понимаете. Мы можем купить этой информацией билет на свободу. Домой.
У меня уже давно нет дома…
- Минуточку. Я вас правильно понял? Платформу собираются разбомбить, платформу. Вместе с лабораторией. Верно? В любом случае, обнаружена она или нет. Так с чего вы взяли, что если я даже скажу, где она, что-то изменится?
Голос Зандера сочился нескрываемым сарказмом. А Кристина поняла, что Памела одурачила ее, как ребенка. Не могло так быть, что Лэнди не имела еще козыря в рукаве, но вот им с Дашковой она не поделилась. И теперь Кристина чувствует себя такой одураченной простушкой, что… Губы девушки задрожали, и слезинка скатилась по щеке. Кристина зло стерла ее рукой.
Этого еще не хватало. Зандер и без того не выносил женских слез, считая их средством манипулирования, а уж тем более, когда плачет агент ФБР…
- Хорошо, ладно! – поспешно сказал Стоун. – Я сам поговорю с Лэнди. Ничего не обещаю, сами понимаете, не в моем положении что-то обещать. Но я постараюсь. Постараюсь! – подчеркнул он. – Сделать все, что в моих силах, чтобы сохранить жизнь. Нам всем. И вашей группе, и мне. И даже самой Лэнди. Да-да я знаю, что я здесь далеко не единственный, кто работает на ФБР. – В ответ на удивленный полный слез какой-то затравленный взгляд Кристины кивнул Зандер. – Веди себя естественно. Если Лэнди станет обо мне спрашивать, так и скажешь, что разговаривать я буду исключительно с ней. Потому что, уж не обижайся, это не твой уровень доступа.
Дашкова все же обиделась, но вида старалась не подавать.
Что за люди посылают таких молоденьких девочек, как Кристина, на такие задания? Подумал Зандер. Те же самые, которые посылают юных необстрелянных парней на верную смерть в Афганистане и в Ираке… И что? Ты хотел уйти от этой системы как можно дальше. Никогда не иметь ничего общего с этими военными и государственными манипуляторами. Насколько ты преуспел? Похоже, история сделал круг и снова вернулась к отправной точке. Единственное твое преимущество в том, что ты теперь не желторотый юнец, который слепо верит в идеалы, навязанные пропагандой. У тебя есть какой-никакой опыт и навыки выживания. В этом теперь твое преимущество перед кем? Несомненно, перед вот такими детьми вроде Кристины и Кэтрин. Но и перед Памелой Лэнди тоже. Так используй его по назначению. Раз уж подписался на эту миссию…
***
- Мне сообщили, вам есть, что сказать мне, мистер Стоун?
Памела сидела за столом в обманчиво-расслабленной весьма соблазнительной позе, положив ногу на ногу, откинувшись грациозно на спинку кресла, крутя в руках ручку. Если следовать учению Фрейда, если ручка могла считаться олицетворением фаллического символа, то и подсознательные желания Памелы были довольно прозрачны. Но ее поведение резко контрастировало с ее взглядом. Холодным, цепким, пронзительным. С затаенной глубоко-глубоко надеждой.
Зандеру она сесть не предложила, хоть и видела прекрасно, что он не на пике формы. А сам он был слишком горд, чтобы показывать свою слабость.
- Вас верно проинформировали.
Даже при том, что он сам стал инициатором их разговора, Стоун не собирался с порога выкладывать все, с чем пришел. Чем сложнее достается интел, тем он выше ценится.
Но и Лэнди не выдавала своего нетерпения по этому поводу. Она выжидательно смотрела на Зандера, как смотрит волк на ягненка, пасущегося на поле. Знает, что добыча никуда от него не денется. Но позволяет великодушно ощутить последние мгновения радостной, наполненной красками и звуками, яркими впечатлениями, жизни. Чтобы потом одним движением мощных челюстей прекратить этот танец жизни. Ягненок еще не знает, но он уже во власти волка. И судьба его предрешена.
Зандера это лишь позабавило. Он ухмыльнулся, покачав головой.
- Вы находите это смешным?
Бровь Лэнди приподнялась. Этакое скупое выражение недовольства и удивления.
- Вы себе не представляете, - подтвердил Зандер. – Насколько.
- Что же именно вас так забавляет? – голос Памелы звенел от напряжения. Еще бы. Это же ее судьба решалась сейчас. Да, она заставила Кристину вывести Стоуна на разговор. Но каким он будет, Лэнди знать не могла. Лишь предположения, что такой, как Зандер, не даст убить себя так просто. И, если она правильно разыграет свою карту, ей тоже удастся спасти собственную шкуру. Однако этот Стоун темная лошадка. Если и получше своего убиенного брата, то ненамного. Если Морской Ворон открыто проявлял свою ненависть, то Зандер делал это совершенно иначе. С виду все было благопристойно и прилично, он шел на сотрудничество, даже подчинялся приказам, но при этом преследовал какие-то свои цели. Вот какие…
- Да все. Все это. – Стоун повел рукой в скупом жесте. – Вот вы сидите тут, в своем кабинете, думаете, что вы в безопасности. А между тем, что отделяет вас от гибели? Охрана у дверей? Ваш статус начальника тюрьмы? Вы полагаете, это спасет вас, когда на платформу обрушится AGM-142?
Зандер сократил расстояние, разделяющее его со столом Лэнди, и уперся ладонями в столешницу, нависнув над ней. Памела от неожиданности подскочила на месте, сжавшись в комок, от ее самоуверенной вальяжной позы не осталось и следа. И во взгляде читался ужас. Этот тип еще более непредсказуемый, чем его братец… Вот она, одна кровь…
Стоун насладился видом насмерть перепуганной Лэнди лишь за несколько секунд. Не меняя позы, он произнес, растягивая слова.
- Видишь, Памела. Даже в собственном кабинете ты не застрахована ни от чего.
Лэнди медленно кивнула, как загипнотизированная, смотрела в льдисто-голубые глаза Стоуна, не смея разорвать зрительный контакт.
- Хочешь остаться в живых? Я тоже. Тебе повезло. Ты нужна мне. Так что слушай и не перебивай.
То, что она услышала, превзошло все самые смелые ожидания Памелы. Сначала она подумала, что Стоун блефует и хочет купить себе билет на материк, заявляя, что знает, где его брат спрятал украденную атомную бомбу, но не тем человеком был Зандер Стоун, чтобы лгать насчет таких вещей. А прочитала это в его взгляде. Равнодушном, отстраненном. Как будто на самом деле ему было по большому счету все равно, выживет он, или погибнет вместе с платформой.
- А вы и впрямь наивно полагали, что в Нидерландах размещались только Томагавки? Плохо вы знаете историю Холодной войны, мадам.
Это она просто от неожиданности растерялась. От неожиданности. Не от страха. Она его не боится. А чего бояться, когда тот, кто выглядит чуть лучше, чем ходячий труп, едва стоит на ногах и держится только за счет врожденного упрямства и приобретенной в боях выносливости, как пантера бросается на тебя и … смотрит. Вот так вот смотрит. Как будто видит насквозь. И при этом диктует свою волю. Подчиняет. Лишает сопротивления. И кого! Саму Памелу Лэнди, грозу всей платформы. До сего момента она была уверена, что во всем мире так действовать на людей могла лишь она. Что у нее не было конкурентов и соперников. И как она ошибалась…
Выслушала она Стоуна с интересом, граничащим с безумным ликованием. Это был шанс. Самый настоящий твердый реальный шанс на спасение. К тому же, условия, которые выдвинул Зандер, были вполне из разряда выполнимых, даже очень простыми. Вместе с Лэнди и Стоуном платформу должны покинуть и все агенты ФБР, присланные на Атлантиду в качестве группы его прикрытия. Пришли вместе – уходим вместе. Против этого Памела ничуть не возражала. К тому же, он сам будет вести переговоры с Армстронгом. Тоже ради бога. Так ей даже проще. В случае чего, с него и весь спрос. На собственной карьере она уже давно поставила жирный крест.
- Связь с Конторой, - быстрый взгляд на светящиеся цифры. – Через пять часов. У вас есть время отдохнуть и…
- Какая трогательная забота, – Зандер даже не пытался скрыть саркастически нотки в голосе. – Теперь, полагаю, я могу быть уверен, что со мной не случится несчастье по пути обратно в лазарет?
С усилием выпрямившись, чуть заметно поморщился.
- Теперь меня должны беречь, как сокровище Форт-Нокса. Репетируйте речь, Памела. До встречи через пять часов.
И, тяжело ступая, вышел из кабинета.
Переговоры прошли более чем успешно. Даже упрямый бульдог Армстронг нашел в себе силы и желание вести себя сдержанно и достаточно цивилизованно, чтобы выслушать Стоуна от начала и до конца, даже ни разу не перебивая. Хотя по обрюзгшему тяжелому лицу шефа можно было легко прочесть желание сделать это как минимум дюжину раз.
- То есть, - медленно, с расстановкой начал Армстронг, если я все правильно понимаю, вы готовы предоставить нам координаты местонахождения ядерной бомбы, которая была похищена с базы в Нидерландах, переданные вам вашим погибшим братом?
- Именно. Когда я и группа, прибывшая со мной, гарантированно будет в безопасности. И, как бонус, я скажу, где вам найти лабораторию. Этого нет ни на одном плане корабля, даже на самых ранних чертежах. Все это у меня в голове. Так что теперь в ваших интересах, чтобы ни один волос с нее не упал.
По экрану прошла рябь, сигнал на платформе все же был нечетким. Со стороны казалось, что это лицо Армстронга исказилось от неудовольствия. Зандер ухмыльнулся. Единственное проявление эмоций, которое он позволил себе за все время разговора. В остальное время он сидел подле Памелы перед монитором, даже ни разу не сменив позы, не шелохнувшись, как бесстрастный сфинкс. Каменный и отрешенный.
Казалось, Армстронг нажал на паузу. Изображение осталось неизменным в течение нескольких минут. Памела уже начала проявлять признаки беспокойства. Прерывисто вздохнула и поерзала в своем удобном кожаном кресле. Зандер же только усмехнулся про себя, видя ее реакции. Та, которая привыкла все решать сама, не умела зависеть от чьей-то воли.
Наконец, Армстронг снова начал говорить.
- Неполадки на линии.
Так он прокомментировал перерыв в сеансе связи. В то врем, как Стоун был уверен, то Армстронг либо отдавал соответствующие приказы, либо что маловероятно, но все же, консультировался с вышестоящими. Ситуация-то отнюдь не рядовая.
Памела, успокаиваясь, перевела дыхание.
- Все, что вам необходимо для работы в лаборатории, у вас есть. Кэтрин Монтгомери специалист по бактериологическому оружию и вирусам. Вы знаете, где находится это оружие. У вас все еще есть время для завершения операции и эвакуации, прежде чем платформа будет уничтожена.
- Но…
- Вы солдат, мистер Стоун. Проявите воинскую смекалку.
Изображение Армстронга пропало. Экран светился ровным голубым светом. Как летнее безоблачное небо. Беззаботным теплым днем. Когда легкий ветерок обдувает лицо, слегка шевелит волосы…
- … и теперь на вас вся надежда…
Голос Памелы ввел Зандера из размышлений.
Как будто раньше было иначе. Вы все изначально зависели от меня.
Эта мысль так развеселила Стоуна, что он криво усмехнулся.
- Хорошо, что теперь вы даете себе отчет в этом.
Они сделали все как надо и уложились в сроки. После разговора с Кэтрин, Зандер сразу получил ее безоговорочное согласие отправиться с ним на самые нижние палубы в дальние отсеки, чтобы найти лабораторию и изъять хранящиеся там уже несколько десятков лет отравляющие вещества.
Кэтрин подтвердила, что, если бы они попали в воду, даже в масштабах океана они нанесли бы непоправимый ущерб окружающей среде и, не исключено, что и людям. Так что решение уничтожить платформу вместе лабораторией было скорее жестом отчаяния, чем продуманным стратегическим решением. Тем не менее, сработало. Лаборатория обезврежена. Некоторые и впрямь лучше работают под давлением, но Зандер Стоун к ним никак не относился. И он собирался припомнить это по возвращении.
Но, как это зачастую бывает, человек предполагает, а кто-то другой располагает.
Эвакуация была назначена на девятнадцать тридцать. За полчаса до налета. Своеобразная такая ирония. В это время года темнело рано, и в наступивших сумерках было сложно распознать, что за судно приближается к платформе. Особенно, когда стоишь, дрожа от пронизывающего ветра, вцепившись в рейлинг, чтобы случайно не сдуло с палубы, и надеешься, что корабль сможет причалить в такой шторм, или спустит боты, чтобы забрать пассажиров, и что в процессе переправки на корабль, они не пойдут ко дну и не разобьются о борт более крупных суден… Корабль остановился на благоразумном расстоянии от платформы. С него и в самом деле стали спускать шлюпку. Всего одну? Впрочем, им хватит. Как же медленно… Вот шлюпка, наконец, пришвартовалась к платформе. Зандер знаком, слова снес бы ветер, приказал первыми спуститься девушкам-агентам, а потом Памеле. Сам пошел последним. Уже перенеся ногу через перила, увидел бегущего к нему надзирателя. Тот что-то кричал, размахивая руками, а потом и вовсе дернул с плеча автомат и перехватил его так, как будто собирался стрелять на бегу. Зандер ждать не стал, ловко спустился в шлюп. Первое, что он увидел, это белое от страха лицо Кристины. А потом понял, что ее так ужасало. Это не была береговая охрана, не были военные или пограничники. Осознав это, Стоун рассмотрел возможность спрыгнуть за борт, но вооруженный мужчина в шлюпке повел пистолетом, предлагая занять свое место. Да, пожалуй, с борта пиратского корабля спастись живьем шансов больше, чем из ледяной воды Атлантики в непосредственной близости от места авиаудара…
Удивительно, но им не связали руки, не надели на глаза повязки. Они не планируют оставлять их в живых и как угрозу не рассматривают. Очевидно. Дали и поговорить друг другом. Зандер, как мог, успокоил женщин, сказал, чтобы они делали все, что им велят, на рожон не лезли, и что он все уладит.
А потом к ним подошел, по всему судя, главный на корабле.
- Так вот ты какой, Корморан – Морской Ворон. В жизни ты выше, чем я тебя представлял по фото. И мощнее. – Хлопнул Зандера по плечу. – Добро пожаловать на борт Делайлы! Идем, спустимся вниз. О заложницах позаботятся. Вот молодец ты, Ворон. Сразу видно деловую хватку. И фбровцев с собой притащил, и вирус из лаборатории! Идем же. Сейчас тут будет шумно.
Вот что называется из огня да в полымя. С платформы-тюрьмы на пиратский корабль, на котором пришли дружки Корморона, которые принимают Зандера за его брата, а женщин за его заложниц.
Корабль быстро набрал ход. Как будто вдалеке слышались мощные взрывы, треск, приглушенные крики и гул пламени.
Атлантида больше не существовала.