Аномальная жара летом 2010 года в Москве, вызванная, так называемым блокирующим антициклоном, обошла нас стороной. Я с семьей тогда оказалась в Кударском ущелье, далеко от цивилизации, на высоте 1880 метров над уровнем моря в Южной Осетии. В селе, где мы остановились, жил брат моего мужа с женой и пятью детьми. О московских удобствах нам на время пришлось позабыть. Тяжелые условия жизни здесь совершенно не продвинулись со времен наших предков. Приходилось вставать рано, чтобы успеть сделать все необходимые дела при дневном свете, потому как на керосиновые лампы надежды не возлагали. Воду таскали с речки, мыться и стирать так же ходили туда. А чтобы позвонить, без чего москвичи не могли обойтись, стоило пройти километров десять в сторону ближайшего населенного пункта и подняться на высокую гору, где в одной точке ловила связь. Дочка страдала от отсутствия городских благ и постоянно просилась домой. А я, во второй раз оказавшись в этих краях, спустя долгий перерыв, хотела ко всему прикоснуться заново. Узнав о московской жаре и смоге, обрадовались, что находимся далеко от этого.
С горами я близко познакомилась двадцать лет тому назад, когда муж решил показать те места, где он родился нашей новорожденной дочери в пятимесячном возрасте. Правда я тогда совсем не представляла куда еду. Первое впечатление оказалось такое, будто я попала в средневековье. От шока, несколько дней не соображала с какой стороны пристроится к новой жизни с маленьким ребенком на руках. Но, спустя время все встало на свои места. В чудесную природу было невозможно не влюбиться. Единственный дом в окружении гор, с прохладными реками, многочисленными родниками и минеральными водами для меня стали неотъемлемой частью, мне казалось, что я родилась и живу здесь всю жизнь. Москва, мир, вся вселенная потеряли свое значение. Тогда я подумала, как далеко мы ушли от природы, перестали чувствовать ее, живя в свих многоэтажках. Мы не видим землю, не замечаем её красоту, обложив себя всеми удобствами, не выходим лишний раз даже на улицу.
Из поселка, переходя на другой берег реки Джоджоры, можно добраться до Мамисонского перевала. Путь до него когда-то налаживали местные жители, чтобы оказаться в Северной Осетии по более короткому пути, через горы. Как-то придя домой, муж рассказал, что он оказался на пикнике в том самом перевале с красивыми водопадами. Это меня очень заинтересовало, начало пути туда я знала хорошо, мы часто поднимались раньше в поисках стада, которое к вечеру не соображало возвращаться домой. Я мечтала оказаться на перевале, но меня пугал подъем. Да и переживала за девочек, дочку Алану и внучатую племянницу мужа Агунду, которая узнав о приезде Аланы приехала из Цхинвала. Им обоим тогда было по 12 лет, родились они с разницей один день. Муж успокоил всех тем, что из-за газопровода дорогу расширили, и туда даже машины поднимаются. Теперь я каждое свое восхождение в горы тщательно изучала, чтобы не оказаться в той ситуации, которая произошло со мной при первой поездке.
На удивление, я легко лазила по горам. Однажды, не заметила, как вслед за мужем добралась до макушки труднодоступной горы и, когда муж сказал, что пора возвращаться, я посмотрела вниз и увидела страшно бурлящую реку, а гора показалось такой извилистой, что хоть убей меня, я бы ни за что с места не тронулась. Муж заявил, что другой дороги нет. Я тогда села и начала плакать. Пришлось ему найти более легкий путь для возвращения. Потом этот случай он часто вспоминал и рассказывал всем, кому не лень, смеясь надо мной.
Мы отдыхали, не торопясь домой, времени оказалось уйма, приехав в начале лета, обратно собирались только в августе. Погода стояла отличная, днем поднималась до 30 градусов, а по утрам и вечерам была прохладная. Каждый день ходили на горную речку, здесь конечно не поплаваешь, но окунуться на пол минуты в ледяную воду, стуча зубами, было огромным удовольствием. После таких процедур чувствуешь себя новорожденным.
С питанием проблем никаких не возникало. Все свое - натуральное, чистое. Молоко лилось рекой, сыр, зелень, горная черемша, земляника, малина, черника и самое на мой взгляд превосходное это горные травы. Они дурманили своим ароматом, чай из этих трав поистине можно считать напитком богов. Ну и конечно же знаменитые осетинские пироги, с какими только начинками не захочешь. Мне нравились больше всего со свежим горным сыром и черемшой, дочка обожала свекольную ботву и зелень, вперемешку с сыром, а муж ел все подряд, он вырос на этой пище.
В последние годы осетинские пироги распространились по всей России и не многие понимают, что для самих осетин пироги не простая ежедневная пища а имеет особое значение в традиционном верование.
Три пирога на осетинском застолье символизируют три начала всего сущего, три сферы мироздания: — первый пирог – божественный, небесный, символ неба и солнца, второй пирог–земля, земная жизнь, третий пирог–водный или подземный мир. А на поминальном столе обычно приссуствует два пирога. Когда человек умирает его земная жизнь заканчивается, душа улетает на небо, а тело – в землю.
Когда муж наконец-то освободился от наплыва знакомых, которые съезжались со всей Южной Осетии поприветствовать его, мы решились пойти на Мамисонский перевал. Конечно о том, чтобы перейти на сторону Северной Осетии и речи быть не могло, но мы надумали подняться, насколько хватит сил и времени до темноты.
В горах очень удобно ходить с палкой, примерно полтора метра длиной, упираясь на нее можно облегчить подъем, а при спуске удержаться, чтобы не слететь вниз раньше времени. Вооружившись палками, мы начали свой путь.
Автомобильная дорога меня сильно раздражала. В горах, все еще шли работы по установке труб для газопровода и грузовики ездили, поднимая пыль.(К стати газопровод в Южной Осетии является самым высокогорным в мире. Говорят что Газпром даже собирал документы для внесения его в книгу Гиннеса), но когда мы обошли стройку, стало намного приятнее ходить по тропинке. Благополучно добравшись до водопада и сделав по пути массу красивых фотографий, мы решили отдохнуть. Дальше начиналась узкая дорога в крутую гору, чем выше поднимались, тем становилось страшнее. Дух захватывало, и кружилась голова. Продолжать путь с подростками было опасно и глупо, да и солнце уже уходило за полдень. Весь путь составляла 25 километров, мы, одолев высоту 2700 метров, решили вернуться. В нашей группе, которая состояла из четырех человек, лучше всех ситуацией владел муж. Девочки на мое удивление держались стойко, единственное, на обратном пути всю дорогу долдонили, хотим арбуз и все. Возвращаться оказалось намного легче. Как бы мы не старались, засветло спуститься у нас не получилось. Далеко внизу, на берегу реки Джоджора, увидели какие-то странные большие шары и мелькающие огоньки. Они мне напомнили летающие тарелки. Я не могла понять, что это, ведь утром, когда поднимались, равнина была пуста. Меня даже охватило волнение, в жгучей темноте невозможно было разобрать что-либо. Я уже однажды оказывалась в горах ночью, помню, тогда на ощупь еле добрались до дома, даже фонарик не помогал, повезло, хоть волки не попались. На крутом спуске нам на встречу вышел мужчина, освещая путь. Оказалось, это бригада горных инженеров из Владикавказа, а странные шары - их палатки. Мы их застали во время ужина. Нас пригласили к столу, но мы вежливо отказали, тогда один из молодых специалистов, увидев девочек предложил арбуз. Разве после такого удержишь девчонок? Пришлось присоединиться к ужину. Какой осетинский стол без араки? Мужу налили водку, мне предложили суп. Я попросила горячего чая, один из ребят, не отходя далеко, сорвал травы и заварил чай с мятой и зверобоем по моей просьбе. Было уже довольно поздно, мы сильно озябли, инженеры поделились с нами теплыми фуфайками и предложили переночевать в их палатках. Нас приняли за туристов. Когда узнали что мы местные, очень удивились тому, что в окрестностях есть жилой дом. Муж решил ответить им взаимностью, пригласив к нам. Когда тебя окружают интересные люди можно говорить хоть до самого утра. На рассвете гости ушли, а мы легли спать.
Во второй половине августа вернулись домой, Москва встретила нас холодным ветерком. И казалось жаркое лето и не существовала.