Рассказ-быль
Едва в конференц-зале, где под эгидой министерства аграрной политики проходило совещание чиновников и руководителей агропромышленных предприятий по возделыванию винограда и производству вин, отзвучали доклады, рекомендации и прения ученых и практиков, посвященные задачам и проблемам развития отрасли, как состоялась экскурсия на один из старейших в Крыму винзаводов в Алуште. По динамике совещания было заметно, что его участники живут в предвкушении главного действа. По традиции подобные мероприятия, напоминавшие о партхозактивах, завершались и тогда, и ныне культурной программой с застольем.
Венцом данного совещания стала дегустация марочных вин, выпускаемых на заводе, входящем в знаменитое научно-производственное объединение «Массандра». Поскольку собралось более полусотни человек, то дегустационный зал не мог всех вместить. Долго голову не ломали, проблему решили оригинальным способом столы накрыли в самом большом в форме туннеля винном погребе. После пребывания под знойным небом августа здесь было прохладно, терпко пахло вином.
С левой стороны были установлены на боку огромные дубовые бочки. На их днище было начертано название сорта винограда, объем в несколько тысяч декалитров и дата.
Все разместились за длинными столами, сервированными вазами с фруктами, черными и янтарными гроздьями винограда, блюдами с бутербродами с колбасой, сыром и салом- бекон. Куда же без сала? Были расставлены чистые бокалы и стеклянные емкости цилиндрической формы. Когда затихли разговоры, шум и гул, сомелье рассказал о процедуре дегустации.
Напротив меня спиной к бочкам сидел крупный мужчина с пивным животом, примерно сорока пяти лет от роду. Из короткого диалога узнал, что он бригадир-виноградарь из сельхозпредприятия степного района. По команде сомелье стройные очаровательные девушки в фирменной одежде стали наполнять бокалы вином определенной марки. А опытный винодел лаконично сообщал сведения о вине, его отличительных особенностях.
Я заметил, что бригадир, вместо того, чтобы рассматривать вино на цвет, наслаждаться ароматом и смаковать маленькими глотками, не шибко церемонясь, выпивал бокал до дна. «Возможно, он впервые участвует в дегустации и не знает этикета, — подумал я и, сделав два-три глотка, выливал остатки из бокала в цилиндрическую емкость, освобождая его для очередного напитка. — Ну, ничего, мужик здоровый, желудок объемный, выдержит. Не исключено, что он из породы Гришки Распутина, который хлебал любимую мадеру из тазика и не пьянел. Но скорее всего у пивной бочки поднаторел».
Другие дегустаторы тоже с недоумением поглядывали на странного коллегу, который осушал бокал за бокалом. При этом он мрачно и, даже осуждающе поглядывал на соседей, в том числе и на меня, сливавших остатки напитка в общую емкость. В мое сознание закралась тревога, если он и впредь будет поглощать вино такими темпами, то окосеет и начнет буянить. Интуиция не подвела.
После пятого бокала, когда уже были оценены вкусовые качества таких марочных вин, как Мускат белый красного камня, кагор «Южнобережный», красный портвейн «Ливадия», мадера и херес «Массандра», бригадир заметно охмелел, зрачки заблестели, глаза посоловели. Шестой бокал с эксклюзивным вином он выпил стоя и, неожиданно осуждающе, изрек:
— Дамы и господа, это цинизм, неуважение и, даже презрение к тяжелому труду виноградарей, которые в зной и морозы, под дождем и снегом работают на плантации.
— Что вы имеете в виду?! — с явным неудовольствием и раздражением прервал его министр аграрной политики.
— А то, господин начальник, что бабы из моей бригады за каждым кустом винограда ухаживают, как за малым дитем, занимаются обрезкой, подвязкой, чеканкой, сбором урожая и все вручную, не разгибая спины. Корячатся под открытым небом, а вы здесь харчами перебираете. Отпив из бокала чуток, остатки вина сливаете в общую тару, словно в унитаз. Так не годится, вино не моча, а чудесный напиток. Француз Наполеон не глупее нас был, когда завещал: «если бутылка укупорена, то она должна быть выпита до дна». Если бокал наполнен, то он должен быть выпит до дна, чтобы не оставлять слез…
— Что же теперь прикажите, до поросячьего визга напиваться, — возразила волоокая дама-брюнетка с прической в форме Пизанской башни. — Дегустация — дело сугубо добровольное, никто никому не вправе навязывать свои вкусы и требовать их исполнения. Соблюдайте приличия и культуру пития.
Продолжая обличать, бригадир эти замечания пропустил мимо ушей.
— Кончай митинг, рюмка, бокал не микрофон, — прозвучал чей-то недовольный голос.
— В селе меня часто приглашают на свадьбы, дни рождения, юбилеи и, даже поминки, — продолжил буян гнуть свою линию. — Там люди не надувают щеки, не церемоняться, а уважают друг друга. Я тоже из уважения к вам пью до дна. Так будьте добры и вы меня уважьте, как полагается. Как говорится, долг платежом красен.
— Кто такой? — министр вполголоса поинтересовался у своего советника.
— Бригадир виноградарей из КСП «Маяк». Его, как передовика производства, вместо агронома по многолетним насаждениям прислали.
— Разберитесь и накажите виновных.
Знающие люди тщетно пытались объяснить бригадиру, что вино, оставшееся в бокалах и цилиндрах, после дегустации, не будет вылито в канализацию, а попадет в емкости с ординарными винами. Что это никоим образом не ущемляет заслуги виноградарей. Напротив, свидетельствует о том, что дорожим каждой каплей солнечного напитка.
Упрямый бригадир с красным, как фонарь, лицом, настаивал на том, чтобы все бокалы были выпиты. Пошел на хитрость и объявил тост за здоровье и счастье женщин, работающих на плантациях, цехах, лабораториях и погребах винзаводов.
— Пей до дна, пей до дна, — гудел он, как граммофон с заевшейся пластинкой. — За женщин, милых дам, положено пить до дна.
— Наверняка, мужик перегрелся на солнце, — предположил кто-то из сотрудников министерства и, дабы предотвратить скандал, предложил бригадиру проветриться. Действительно, до того, как заняться дегустацией, мы побывали на плантации с молодыми насаждениями, оборудованной системой капельного орошения. А потом уже на территории завода осмотрели площадку, на которой в бочках под лучами солнца доходила до кондиции мадера.
По просьбе министра соседи помогли грузному бригадиру подняться с места и, поддерживая за руки, повели по погребу на свежий воздух.
— Простите, если, что не так, мы люди простые, академий не кончали, что думаем, то и говорим. Мне за баб обидно, что допоздна на виноградниках вкалывают, — запоздало покаялся он. «После этого случая его вряд ли еще пригласят на подобное мероприятие. Внесут в «черный список, — подумал я. — Впрочем, так поступают со всеми строптивыми,
Кто идет против течения или гладит против шерсти».
После удаления рачительного дегустатора наступила тягостная, неловкая пауза.
— Почему пьем молча, как на похоронах, — посетовал министр и хитро заметил. —Когда на столе такое обилие уникальных напитков, то без тостов не обойтись.
Его поддержали аплодисментами, тосты в честь создателей вин оживили процедуру дегустации.
Я тоже внес свою лепту в прославление виноградарей и виноделов, пожелав им щедрого урожая и новых марок вин и коньяков. Процитировал несколько строк из стихотворения Александра Блока «Незнакомка» о том, что истина в вине, но умолчал об алкоголиках с глазами кроликов.
Под занавес мероприятия, а было дегустировано 16 образцов вин, треть из которых экспериментальные, еще не имевшие названий, всем участникам, в том числе, протрезвевшему бригадиру, были вручены пакеты с бутылкой вина и ярко иллюстрированной книгой о раритетных винах «Массандры», хранящихся в бутылках с царскими вензелями в старинных погребах-туннелях.