Говорящий горшочек
Агафонова Е.
Зимний вечер в Швеции очень уютен, если его провести у домашнего очага. У пылающего камина сидит почтенный отец семейства, его жена, в синем домашнем платье с белым воротничком и в белом фартуке, расставляет на столе блестящий чайный сервиз, их озорник-сын помогает матери, почтенной фрау Марте, носить с кухни в гостиную вазочки с вкусным домашним печеньем и вареньем. На окнах в красивых горшочках цветут пышными букетами зимние цветы, словно споря с вьюгой за окном. В самом центре гостиной возвышается пушистая зелёная лесная красавица – ёлка, украшенная золотистыми и красными гирляндами, огромными шарами, хрустальными рождественскими ангелами, лукаво выглядывающими из-под её пушистых ветвей, а на верхушке её ярко сияет, привлекая общее внимание, золотая звезда. С кухни доносятся ароматы печёного, от чего малыш Мартин просто не может усидеть на месте, и отцу постоянно приходится его урезонивать:
- Мартин, Мартин, да что же это с тобой сегодня? Тебя на месте просто не удержать! Если ты так ведешь себя в сочельник, то, что же с тобой будет в само рождество! А мы-то пригласили в гости тетушку и дядюшку Свенсон, - сокрушенно покачал головой отец.
-Питер, но он же всего лишь ребёнок, ему так хочется порезвиться, - фрау Марта, как всегда, не смогла устоять против невинного взгляда голубых глаз сына, который отличался редкостным умением вводить мать в заблуждение относительно своих проделок, и потому Марта была убеждена, что примернее и воспитаней ребёнка, чем её Мартин, не найти во всё Швеции, хотя соседи были совсем иного мнения. Дня не проходило без того, чтобы маленький Мартин не напроказничал: то спустит с цепи соседскую собаку, то откроет дверь в чужом курятнике. Но совершал он все эти проделки совсем не по злобе душевной, а скорее от чрезмерной живости, а то и просто от любопытства. Вот и сейчас Мартин примерно сидел рядом с матерью и поглощал печенье, а сам при этом думал о том, как бы ему этой ночью ускользнуть от бдительного родительского контроля. Дело в том, что как раз вчера к ним заходил торговец, приехавший из Стокгольма, и пока он вместе с Мартином сидел в гостиной в ожидании его отца, торговец рассказал мальчику сказку о том, что в рождественскую ночь все окружающие нас предметы обретают дар речи, и если не ложиться спать, то можно узнать всё, о чём они беседуют друг с другом. Мартин так увлёкся этой идеёй, что ему уже просто не терпелось поскорее выбраться ночью из спальни и побродить по дому, слушая, о чём говорят друг с другом предметы.
- Наверно, интереснее всего будет на кухне, - думал Мартин.
Но ещё долго после ужина Мартину пришлось терпеливо лежать в кровати и делать вид, что спит. В сочельник у Марты было так много дел, что она легла намного позднее обычного. Когда, наконец, в доме всё стихло, так что был слышен только тихий храп Питера, и шумное дыхание огромного сенбернара Бруно, спавшего возле кровати Мартина, мальчик решил, что он может отправиться на ночную прогулку по дому. Мартин тихо выбрался из кровати, надел теплый свитер и принялся бесшумно спускаться вниз по лестнице. Старинные часы в гостиной пробили полночь. И тут… Мартину пришлось остановиться, затаив дыхание …. – из гостиной доносились тихие голоса. Мартин тихо подкрался к двери и заглянул в замочную скважину. В гостиной, уютно расположившись на диване, сидела китайская ваза, а напротив неё, возле стула, стояла на вытяжку отцовская трость, с которой тот ходил на прогулки. Ваза, кокетливо поворачиваясь, рассуждала жеманным тоном:
- Ах, если бы вы хоть раз побывали в моём родном Китае! Эта великая цивилизация, эта древняя культура! Нет, мне никогда не забыть Великой Китайской стены – во всём мире вы не найдёте ничего подобного её по красоте и величии! А жемчуга, а нефрит! Осталась бы я на родине, во мне бы хранили не эти искусственные цветы, жалкое подобие детей солнца, а драгоценные камни!
- Фу, какая же она пустоголовая, - фыркнул про себя Мартин, - Ну просто вылитая фру Меерсон, наша соседка.
- Позвольте заметить, - нравоучительным тоном изрекла тросточка, - что вы забиваете себе голову сущими пустяками. Ну что такое эти ваши драгоценные камни – всего лишь блестящие стекляшки. Не о блеске надо думать, а о духовном развитии. То ли дело в моей родной Вене – осталась бы я там, каждый день бы посещала оперу, театры. Наша венская музыка известна всему свету! Классика, классика во всем – вот наш девиз.
- Ну и зануда эта тросточка, ничуть не лучше нашего господина советника, который приходил недавно к папе в гости, - возмутился Мартин, - Пойду я лучше в другую комнату, может, кого поинтереснее найду.
Из гостиной он пошел в прихожую. Там тоже шла оживленная беседа. Только тут на сей раз разговаривали вешалки.
- Нет, вы помните того смешного господина, который приходил к нам вчера в гости, - заливаясь хохотом, спросила одна вешалка у другой. – До чего же смешной у него был нос! И какой же он был непонятливый – когда я свалилась от смеха, он долго ворчал, что мастера плохо приколачивают гвозди!
- А та девушка, которая приносила фрау Марте книгу! Вы помните её смешную причёску!
- Безобразие, - подумал Мартин, - Вешалки, а сплетничают хуже соседок в летние вечера.. Может, хоть на кухне разговоры интереснее?
И, тихо ступая на носочки, он поспешил на кухню. Из-за двери слышался веселый, заливистый смех. Прильнув к двери, Мартин увидел, что вся кухонная утварь столпилась на столе под буфетом, а посреди кухонного стола кружатся в вальсе вилки и ножи, а ритм им отбивают тазы и тарелки. Когда музыка закончилась, вилки и ножи поклонились зрителям, а большой медный таз, в котором фрау Марта обычно варила варенье (по-видимому, он был тут главным распорядителем), громко объявил:
- А сейчас – танцуют все!
Что тут началось! Такого веселья Мартину ещё никогда не доводилось видеть! Все чашки, вилки, блюдца, кастрюли и прочая утварь, повскакали со своих мест и пустились в пляс. Было так смешно смотреть, как большой чайник танцует с маленькой супницей, а вокруг сахарницы кружат в танце щипчики для сахара. Когда все от души натанцевались, медный таз снова вышел на середину кухни и объявил, с трудом переводя дух:
- А сейчас – время рассказов. Рассаживайтесь по удобнее, и давайте начнем вечер бесед. Ну, кто же в этом году порадует нас весёлой басней, или же занимательной былью? Нет, вас, фрау сахарница, мы слушали в прошлом году, а вас, Гер чайник, ещё в позапрошлом. Ну, так кто же готов выступить с новым повествованием сегодня?
- Можно мне кое-что сказать? – тихо спросила маленькая фарфоровая чашечка с изящным узором из роз.
- Да, да, конечно, - ответил таз, наклоняясь, чтоб лучше видеть чашечку.
- Пока мы танцевали, Гер горшочек, который был так добор, что пригласил меня на танец, начал рассказывать мне удивительно увлекательную историю о своей родине! Но танец закончился так быстро, что я не успела дослушать её полностью! Вот я и подумала, может быть, тогда Гер горшочек расскажет её нам всем! Вы даже не представляете, как это интересно!
Всё тут же повернулись в сторону симпатичного горшочка, скромно стоящего в стороне.
- Гер горшочек, будьте так любезны, поведайте же нам ту занимательную историю, которая так увлекала нашу фрейлин чашечку!
- Если вам будет интересно её слушать, то я с удовольствием расскажу вам о своей родине, - мелодичным голосом ответил горшочек, и, когда се склонили головы в знак согласия, он продолжил.
- Итак, слушайте. Родился я в печи гончара далекой южной страны, страны храбрецов и красавиц, о которой вы никогда ранее не слышали, - в Стране Гор. В стране, где изумрудные леса низин чередуются с суровой красотой скал; где летом палящее солнце превращает зеленую траву в золото, а зимой белые пушистые шапки снега покрывают хрустальные вершины гор; где у подножия скал плещется синее, ласковое, теплое море – наш древний Седой Каспий; а с вершин гор, сметая всё на своём пути, несутся ревущие речные потоки – летом они настолько безобидны, что перейти вброд их может даже ребёнок, но наступает весна, тают ледники, и маленький ручеек превращается в бурную, грозную реку. Село же, в котором я родился, называется Балхар. Балхарцы – первые гончары в Стране гор. Село это находится на благодатном плато посреди гор. Летом здесь не жарко, как в низине, а зимой село засыпают пушистые сугробы. Но как бы не было на улице – тепло ли, холодно ли, сердце горца всегда одинаково пылает жаром. Верные в дружбе, они верны и во вражде. Горец готов пойти на край света для того, чтобы помочь друг, или отмстить врагу. И дружба и месть в горах одинаково священны. Горянки же все хороши собой и скромны. Девушке в горах так же к лицу платок, как юноше – кинжал. Женщин украшает скромность, а мужчин – смелость. Главная гордость дагестанского мужчины – это его кинжал и папаха. Горцы одинаково хорошо умеют и трудиться и веселиться. Свадьба в горах длится не один день, на неё приглашают всех жителей села, всех кунаков (то есть друзей) хозяев. Слышны поздравления, тамада управляет торжеством, все желают счастья молодоженам, а под звуки зурны и барабана все – и стар, и млад, пускаются в пляс – никто не может устоять перед зажигательной лезгинкой. И так и живут горцы – то в праздниках, то в трудах, но всегда в дружбе и согласии.
Горшочек окончил рассказ, и со всех сторон послышались бурные аплодисменты. Мартин еле удержался от того, чтобы не присоединится к ним. Он восхищено смотрел через замочную скважину на этот горшочек и думал о том, что никогда в жизни ещё не слышал ничего более интересного, чем этот рассказ о Стране Гор. И жалел он только о том, что утро не сможет рассказать о ней родителям.
На утро Мартин спустился вниз, чтобы поскорее раскрыть рождественские подарки. Родители уже сидели за столом. Гер Питер был в своем самом красивом парадном костюме, на фрау Марте было темно-зеленое платье, которое, по мнению Мартина, делало её похожей на лесную фею. Когда Мартин, наконец, сел за стол, Гер Питер уже закончил завтракать и отложил в сторону салфетку.
- Марта, я с утра должен сходить к господину советнику, но через час буду дома. Не забудь, что у нас к обеду гости и приготовь, пожалуйста, соус в моем любимом балхарском горшочке.
Мартин от удивления чуть не выронил ложку – так значит, его родители тоже знают! Неужели они, когда были маленькими, тоже бегали из своих спален послушать, о чем говорят предметы! Но нет, он им не слова не скажет! Пусть уж думают, что только они такие умные! И Мартин улыбнулся и подмигнул своему отражению в начищенном чайнике, который ночью танцевал с симпатичной супницей.