7
«Предчувствия не обманули. Он держит ее за руку. Открыто, не скрывая. Целовались, наверняка. А теперь что? В “номера”? А что же Мейерхольд? Он знает, куда пошла его жена? Нет, надо быть честной. Зинаида красивая. Но только ли в красоте дело? Нет, это примитивы выбирают женщину по внешности, а С.А. еще и душа важна. Внутреннее соприкосновение. Но главное все же в другом. С.А. – однолюб. Да-да, однолюб, несмотря на тучи женщин, кружащих вокруг него. Влюбиться, увлечься, выдумать, чтобы сочинить стихотворение, но любить – это другое! Он тысячу раз прав – любить можно один раз. Я-то это знаю! Но хорошо знать про себя, а не про того, кого любишь.
Любовь – не любовь... Какого ответа вы ждете, спрашивает. Услышал наш разговор с Катей. А мне уже не нужно никакого ответа. Вы мне уже все ответили, Сергей Александрович. Пауза висит, тяжелая, как мокрый пододеяльник на тонкой веревке. Неужели он и впрямь ждет ответа? Я молчу, как дура. Что тут скажешь? В его характере сказать мне прямым текстом: да, я люблю Зинаиду Николаевну. И что, мне легче станет? Да то, что они вышли вот так, держась за руки, красноречивее всяких слов!»
– Сергей Александрович, я ничего такого в виду не имела... Глупо все вышло. Простите...
«Идите, идите же! Видно, как вам обоим не терпится остаться без свидетелей».
Вмешалась Катя:
– Сергей, ты когда придешь?
«Какого ответа ты ждешь, Катя?»
– Не знаю. Не спрашивай...
«В самом деле, Катя, ты же не маленькая! Взрослые, любящие друг друга люди хотят насладиться своей любовью... Галя, Галя, только не это! Он не выносит твоих слез!»
– Галя, оставляю вам Катю. И вытрите слезы! Вы же знаете! Ей богу!
Махнул досадливо, и они с Зиной ушли.
– Галя, в самом деле! Ну, что вы?
– Ничего, Катя, все хорошо... Пойдем? Поздно уже...
Они шли по темным, едва освещенным улицам, и обе по-разному чувствовали себя покинутыми.
– Галя, – Катя остановилась. – Ведь это неправильно...
– Что именно? – удивилась та.
– Мы радоваться должны! Вы же знаете, как ему тяжело живется! Как мало у него счастья в жизни! И расставание с Зинаидой гнетет его до сих пор... А теперь, пусть ненадолго, но им необходимо побыть вдвоем. Вы недавно спрашивали меня... Кого он любит... Я тогда не стала вам отвечать, а теперь... Теперь вы и сами все видели... Не обижайтесь, Галя, но я рада за него сегодня. Моему брату нужна любовь.
– Она всем нужна, Катя. Но я хочу сказать другое: ты очень хорошая сестра. Сергею Александровичу очень повезло с тобой. И ты права, будем радоваться...
«Радоваться... Тому, что он сейчас с другой? И говорит ей слова, которых мне никогда не скажет, и дарит ей ласки, о которых я могу лишь мечтать. Он не виноват, что любит ее, а не меня. Не виноват. Катя права, он мало видит настоящего счастья, его издерганной душе поэта необходимо тепло. Зинаида все это может дать. Она ведь по-настоящему любит. Надо отбросить ревность и признать. Но как странно устроена судьба: двое любят друг друга, а вынуждены быть врозь. Но ничего нельзя вернуть... Почему? Я бы ради него... Неужели так сложно бросить этого несчастного Мейерхольда и вернуться к тому, кого искренно и сильно любишь? Несчастного... В том-то и дело, что кому-то обязательно надо быть несчастным, чтобы счастлив был другой. Мы с Мейерхольдом несчастны. С.А. и З.Н. счастливы своей любовью, пусть и на расстоянии. Потому что все взаимно. Одно только знание, что тебя любят, придает сил.
Надеюсь, Сергей Александрович, вы сию минуту счастливы... Я буду, буду радоваться за вас».
Ей плохо спалось в ту ночь. Она о многом передумала. Капризное воображение то и дело выдавало картинки: С.А. наедине с Зиной, в затемненной комнате. Она подозревала, что в эту ночь не спит еще один человек – Мейерхольд. Курит, ходит из угла в угол, стараясь не разбудить детей. Галя ясно представляла себе высокую фигуру с верблюжьим профилем. Говорят, он исключительно талантливый режиссер. Но, распоряжаясь и выстраивая мизансцены для других, заставляя любить, он не в силах сделать то же для себя. Жизнь – не театр.
Но ведь те двое, должно быть, страдают не меньше. Им хотелось бы быть вместе, а упрямая судьба развела их. И они тоже бессильны. Так что, получается, они – без вины виноватые.
Катя права. Но как смирить ревность, обиду? Душа слишком слаба по сравнению с рассудком.