УЧИТЬСЯ У ЗАПАДНЫХ СМИ?
Только и слышится: СМИ, СМИ – это разговор о средствах массовой информации. Российские, якобы, отображают истину. Западные корпоративно врут. «Фейковые СМИ» - назвал Трамп американские средства информации.
Я этим СМИ отдал и всю жизнь, и всю душу. Но и тогда их ругали, и сейчас. Тогда ругали учредители – райкомы и обкомы партии, исполкомы советов. Сейчас ругают все, кому не лень, благо, если это подписчики.
…ТОГДА мы, воспитанники комсомола, из кожи вон лезли, старались оказать помощь партии. Я был нештатным корреспондентом, мне такая жизнь нравилась. Работал в тайге, питался всухомятку. Стихи почти сами сочинялись! А бренное тело бунтовало. Требовало питания согласно распорядку, да еще и горячий суп или борщ в обед. Пробовал перевоспитать свой непонятливый желудок, но получил такие боли, что и белому свету не рад был.
Спасли меня все-таки стихи. А вместе с ними и смелые, справедливые публикации в газете. Меня взяли в штат. Я твердо усвоил: издание газеты – партийное дело. И твердо держался этой линии, как бы линия партии ни колебалась.
А вот работники райкомов партии как будто не понимали значения СМИ. Понимали! И всеми средствами мешали самостоятельной работе редакции. Самая разбитая легковая автомашина, списанная в райкоме, доставалась редакции. И запчастей к ней не было. А самое интересное: бензину выдавали столько, что его хватало только на одну заправку бензобака! Далеко не уедешь!
При этом на семинарах неустанно твердили: учитесь работать у зарубежных журналистов! К чему нас подталкивали? К чему нас готовили? И что у них, буржуазных газет, можно было перенять? Закажут журналисту тему, выйдет он во двор, заведет свой автомобиль и поедет, куда договорились. А мы караулим секретарей райкома партии, работников управления сельского хозяйства, других руководителей: авось кто-нибудь возьмет с собой? А побеседовать удастся либо с парторгом, либо с очень «сознательным» передовиком производства. А с «народом» поговорить не дадут.
Мы даже не догадывались, что партию изнутри уже разваливают. И страну скоро погубят. А они, «перестройщики», с которыми мы работали рядом, об этом знали. Выслушивают нас и усмехаются.
Очень серьезный и грамотный председатель колхоза угрюмо сказал мне в откровенной беседе: «Земле нужен хозяин. А сейчас только видимость». Я подумал: «Какой он отсталый!»
«Видимость», действительно, была, но мы ее не видели. По неопытности ее можно было принять за настоящую заботу о тружениках села. Вот судите сами.
Весной на каждом поле появлялись огромные щиты с портретами звеньевых производственных бригад, под которыми стояла подпись: «Хозяин поля!» А как он мог быть «хозяином»? Об этом мы не задумывались. Землю под посев готовили все вместе. Потом сеяли культуру бригадной сеялкой посменно. Междурядную обработку проводили несколькими агрегатами, всем звеном. «Хозяин» работал наравне со всеми. Он и портрет втихаря снял и увез к себе на чердак. Сжег бы, но не личное имущество, колхозное, могут спросить, куда дел.
Одновременно с весной начиналась «забота» о механизаторах. Для их отдыха на каждом поле строили продуваемые решетчатые беседки. Рядом ставили палатку, а в ней кровать с чистым бельем, тумбочку. Это если кто-нибудь совсем устанет и до дома не дойдет. А чтобы он избавился от полевой пыли и грязи, тут же ставили душевые кабинки. Вода в них нагревалась солнцем. Ставили вагончики, и в них дежурили медик и культработник.
Что интересно, механизаторы садились на мотоциклы и все как один ехали ночевать домой. Но тут их ожидал иной сюрприз: агитбригада Дома культуры приготовила для условного «победителя» в соревновании (на кого парторг укажет) целую программу. Мужчина садится ужинать, а во дворе у открытого окна поют и пляшут, говорят здравицы. Ну как тут не вынести канистру с вином! И это торжество слышит все село! Назавтра «передовиком» оказывается другой человек. Агитбригада корректирует свое выступление.
Обед механизаторам работники столовой привозят в поле в армейских объемных термосах. Питание налажено отличное. Техника вся останавливается, труженики моют руки и усаживаются за стол. Но просто так механизаторам поесть не дадут! Надо же и другим дать поработать. Не гоняться же за ними по загонкам! Их терпеливо ждут лекторы общества «Знание» и отдела пропаганды обкома партии или райкома. И вот сколько длится обед, столько и звучит очередная лекция по международному положению или по другой теме. Каждый отрабатывает свой хлеб!
Планирование работы в обкоме и райкоме партии было на высоте. В назначенное время редакции собирали на семинары. Кто-то делает обзор газет по теме, кто-то выступает, стараясь не затронуть острых моментов.
Я не скоро разобрался в этой «кухне». Создавалось впечатление, что специально собирают нас для того, чтобы мы поговорили «ни о чем» и отведали шикарного обеда и вина от хозяев семинара. А кухня все та же, что и для механизаторов. Умеют же готовить в сельских столовых!
Секретари райкомов партии, кому поручат вести семинар, обязательно постараются поставить нас в неловкое положение. Подскажут им какую-нибудь зацепку, они и мусолят, мусолят. Личного-то мнения они не имеют. Заканчивают свое неповторимое выступление словами: «Вопросы и предложения будут?» А нам бы скорее закончить эту надоевшую часть семинара и перейти ко второй. Вино в южных краях, где вызревает виноград, замечательное!
Однажды семинар вел относительно молодой человек, секретарь по идеологии соседнего района. Только что, видать, из секретарей райкомов комсомола. Он приводил примеры из жизни колхозов, оперируя неудачными решениями, халатным отношением к делу, бесхозяйственностью и ленью. Выступление он закончил традиционно:
- Вопросы будут?
А мне уже надоели эти семинары, которые ничему полезному не учат, только отбирают у нас выходные дни. И выступление самодовольного секретаря особенно не понравилось. Я поднял руку и прямо спросил:
- Когда партия перестанет обманывать тружеников?
Я думал, что сейчас разразится скандал или случится что-то невероятное. Но секретарь райкома только уточнил, что я имею в виду.
- Осенью по инициативе парторганизаций, а значит по рекомендации сверху, провели семинар механизаторов и порекомендовали им организовать в селе сбор куриного помета. Использовать его вместо удобрения. Задача кукурузоводов – вырастить урожай по сто центнеров зерна с каждого гектара. Все, что выше, говорили им, - это их личное зерно.
-А что же вышло? – продолжил я. – Когда механизаторы постарались и вырастили урожай выше ста центнеров с гектара, то те же парторги и работники райкомов стали уговаривать кукурузоводов не брать этого зерна. «Как-то неудобно получится, - говорили они. - Неравенство возникнет. Работали почти одинаково, а заработок разный». Обманули в очередной раз. Нет теперь веры парторганизациям!
- И это весь вопрос?
- Нет. Вот другой. По согласованию с консервным комбинатом, а значит и с управлением сельского хозяйства, райкомом партии, посеяли колхозы и совхозы томаты. Ухаживали за ними все лето, пололи и поливали. Сорта специальные закупили. И вот урожай созрел, его торжественно привезли на комбинат. Но вместо музыки и торжественных речей автомашинам дали от ворот поворот. Томаты не принимают - денег нет, чтобы рассчитаться. Образовались километровые очереди автомобилей, груженых отличной продукцией. Люди сутками стояли, чтобы сдать помидоры на переработку. А потом месяцами обивали пороги, пытаясь получить расчет.
Говорил я все это, а по спине бежал ручеек пота. В газетах мы об этом писали вскользь, попутно. А тут – прямо в лоб.
- Со всем этим надо разбираться, тем более, что все факты не из нашего района.
Гром с ясного неба не грянул. И ответов я от молодого карьериста не получил. Вернее, получил от дальнейшей жизни, очень даже убедительный!
Осенью стали демонтировать и увозить оборудование с консервного комбината. Одновременно разоряли мясокомбинат, гормолзавод, завод «Эталон», автопредприятия, все мало-мальски стоящие организации. И все это за закрытыми воротами. Рабочие, получившие ваучеры как часть имущества, сбивались в коллективы, оказывали сопротивление. Но никто ничего не отстоял, все предприятия либо были уничтожены, либо перешли в руки частников.
Но не все так мрачно. Стали появляться и светлые пятна на бледных полотнах жизни. Частник пробурил скважину и стал разливать воду в бутылки. Открылся пивзавод, который освоил немецкую технологию! Помню, было торжество во дворце культуры. Я не любитель пива, поэтому долго не задержался. А знакомый мой добрался до бесплатного, весь следующий день болел и «лечился». Но теперь уже за свой счет.
А мне все хотелось поучиться работать у западных газетчиков. Не повезло тогда. А теперь мне это и не нужно – годы берут свое. И все же меня удивляет такой феномен, когда корреспондент не бывает на месте, а пишет обличительную статью. Это и про Скрипалей, и про применение отравляющих веществ в Сирии. Кто денежки платит за заказанные статьи, тот и определяет содержание газеты. Чему тут учиться? Все продается и все покупается.
А мы работали за небольшой оклад, но добросовестно и ответственно. Писали о светлом будущем и славили тружеников. Ау, где они теперь? Только и осталось от многих, что наши статьи в газетах. Все же польза: молодому поколению есть кем гордиться!