Меня поднял с постели, едва забрезжил рассвет, звук милицейской сирены взвывшей под окном.
- С ума посходили, что ли?! - ругаюсь и иду посмотреть.
Внизу, стоит задрав голову Бахыт Б. - замкомандира дивизиона Управления ГАИ МВД КазССР, старший лейтенант. Не зная номера квартиры, но зная дом, решил таким
вот макаром найти меня.
Скрипнуло окно, и он обрадованно машет: спустись!
- Ну ё-моё! - ругаюсь про себя, и накинув трико с огромными пузырями на коленях, в полудрёме иду вниз.
- Срочно, собирайся!-частит старлей.Я всех поднял по тревоге, нашёл твоих больших командиров, техников. Вертушку уже готовят. Вылетаем по готовности.
- Да что за спешка и я при чем? – поднимаю брови.
- Ночью было вооружённое нападение на пост в районе поворота на станцию Отар! – отвечает. Командир объединенного отряда велел тебя поднять. Сказал, что хорошо знаешь район с воздуха.
- Во дают! – киваю изумленно.
Взлетели из порта в рекордно короткие сроки, написав в «Журнале принятия решения на вылет» «Пост ГАИ, 19-й километр» и взяв прогноз сектором 270-360 градусов, удалением до 300 км. Да можно было и не брать его, так как середина лета ничем особым не угрожала, разве что грозами.
Сдвинув на одно ухо наушники, слушаю рассказ «мужика в гражданском», с коротким, невиданным мной раньше автоматом через шею. Он, из МВД.
- Павел - суёт ладонь дощечкой. Следователь по особо важным. Идем, на - запад.
- Виктор – жму протянутую руку. Ну что ж! На запад так на запад.
Сзади нахохлились ещё два незаметных и серых мужичка с оружием. По их коротким фразам понимаю – эти, из «конторы посерьезней».
Я взял всех троих с головного поста УГАИ МВД Каз ССР и дав им ручку и «Список пассажиров», попросил заполнить.
Кто их знает! – пассажиры больно серьезные, надо оформить.
Как рассказал Павел, ночью мимо поста в ста шестидесяти километрах от города, прошла на большой скорости машина 'дальнобойщиков'. На требование постового остановиться - из кабины грохнул выстрел. Ушли похоже, в сторону ж/д станции Отар, то есть, на север. Теперь, мы прочесываем все дороги по которым могли
уйти стрелявшие. А дорог этих, объездных, я знаю дофига в этом районе и
столько же ещё, не знаю. Но, «следак» смотрит вниз и делает знаки рукой, периодически.
Степь-то, хоть и бескрайняя, а имеет свойство оставлять на своём теле раны в
виде колеи. Если прошла одна машина, то в зависимости от времени года, след
может затянуть через неделю и раньше. А вот если прошла колонна Камазов, Зилов груженных овощами, очень тяжёлых фур, то следы будут и на следующий год видны.
Знания эти у меня остались ещё от работы в экспедициях в 60-х, когда мы отыскивали свой "геофизический профиль" в степи и через год.
Вот нас с Двоечкой и придали "органам", как знающих почти все "дыры" и дороги
в регионе, в том числе и на границе с Киргизией. Мы уже вырабатываем вторую дозаправку, которой быстро обеспечили в аэропорту "Манас" г.Фрунзе, и облазили столько «кушерей», что даже если сейчас бросить всё и уйти домой, у меня налёт
за день превысит все разумные пределы.
А результатов пока - ноль. Прочесали балки на севере от станции Отар, а их там видимо-невидимо. Залезли повыше и сверху, как на ладони, видно за пятьдесят-шестьдесят километров пыльные тянучки, от идущих машин и чернеющие и синеющие будки стоящих на отдыхе грузовиков, на берегах многочисленных ручьёв и речушек, ещё не пересохших с весны.
Автомашин видели много, но всё не то. Времени убили мои пассажиры на их проверки - вагон.Посадок и взлётов подошло к сотне, барограмма, фиксирующая высоту и время полёта на бумаге, на барабане прибора - как кардиограмма, вся в зазубринах.
Недавно засекли похожую машину, стоящую в бАлке. От кого-то спрятались же.Почему?
В кабине - вроде двое.
Мои пассажиры убежали к ним, а через пять минут идут назад.
Павел говорит: В кабине - водитель и молодая женщина лет тридцати.Увлеклись друг-другом настолько, что даже вертолет не услышали.
Мда, брат. Жизнь - есть жизнь, ничем её не остановишь.
- Поехали? - спрашиваю.
- Вперёд! – делают знак рукой
Как сказал Павел, они выявили несколько машин с документами не соответствующими грузу. Одну машину с перебитыми номерам агрегатов. Да, ещё: мы нашли с воздуха пару сожжённых "Камазов" – только ржавые остовы сиротливо напоминают, что когда-то, они были автотранспортом.
Это - как объяснили - капитально сломавшиеся в дороге, грузовики.Не имея времени на их ремонт и не зная, какой дорогой будут возвращаться назад, хозяева перерас-пределяли груз по другим машинам колонны, а сломанную – сжигали.
Вот так.
- Да-аа, этот жесткий бизнес не держит мягкотелых и интеллигентов - подумал
про себя.
Виновники же тревоги как сквозь землю провалились,а если учесть скорость монстров советского автопрома и их блестящее состояние обеспеченное регулярным денежным вливанием, большой выбор и прекрасное знание и выбор полевых дорог,то шансы найти – очень невелики.
За многие годы работы видел множество дорог по степям, появляющихся из ниоткуда
и туда же исчезающих, так как желание обойти закон когда под угрозой свой карман, преобладает над чувством опасности и здравым смыслом у многих людей.
Мы – уже на границе с Джезказганской областью, в двухстах семидесяти кэмэ от Алма-аты, на северо-западе, набрали три тысячи метров чтобы видеть шлейфы пыли.
Показываю ребятам на "топливные часы" и на солнышко: пора принять решение мол. Куда дальше пойдем?
Мой сосед справа прильнул к наушникам рации работающей на милицейской волне, и машет: вперёд, вниз и в сторону города Фрунзе.
Не дожидаясь объяснений двигаю ручку от себя. Свист воздуха в щелях меду кабиной и сдвижным блистером говорит, что несёмся очень быстро.
Идём на юг. Солнышко к закату, пора бы выбирать место для ночлега.
Кричит мне в ухо: Опять стрельба!
Немного погодя: Преследуют легковую машину.... отстреливаются от инспектора!
- Ну дела! Взбесились все сегодня, что ли?!
На предельной скорости идём к перевалу Курдай, за которым минут через двадцать откроется долина и посёлок Георгиевка, а от него в десятке километров - город Фрунзе, севернее которого и разворачиваются события.
Чувствую толчок в бок. Делают крест руками:
- Конец, домой! - Остановили машину!- кричит Павел, сдвинув наушник.
- Фф-уу! Вот денек сегодня.
Сели на посту ГАИ на окраине Алма-аты, на горящей "лампочке", показывающей что топлива осталось очень мало. Мне ещё идти минут семь-десять, до своего аэродрома.
– Дотянем, однако – отмечаю про себя. Напрямую пойду.
Солнышко - за горизонтом, в башке - гудит сильней чем двигатели. Спина и задница - как деревянные. Диспетчеры ноют каждые пять минут: «Борт, когда домой?»
Говорю "органам":
- "Надо бы народ обслуживавший полеты развезти по домам. Служебный автобус давно ушёл. Пока доберутся до дому, надо будет вставать на работу".
Кивают, сами еле языками ворочая: "Сделаем, мол".
Ухожу в аэропорт. На сегодня налетался, до полного опупения. Больше восьми, с копейками, часов чистого лётного времени не считая работы «на газах», на земле. О "рабочем времени" вообще молчу: от восхода до заката отработали, полный световой день.
Вырулив на своей старенькой "Волге" из аэропорта, заехал на заправку. Со мной в машине, попутчики.Диспетчер старта Володя С. ныне покойный, царство ему небесное и женщина-оператор из "Радиобюро". Пока лился бензин в бак, мы, благополучно уснули: я - за рулём, а Вовка рядом, на переднем диванчике.Проснулись, лишь когда в лобовое окно постучали.
Вскоре узнал, что легковую машину, ту самую, задержал рискуя жизнью, Саша К., - инспектор отдельного взвода Управления ГАИ из посёлка Георгиевка. Догнал и остановил. Будучи сам раненым, задержал и сдал оперативникам преступников, а сам - потерял сознание от потери крови.
Стрелявшие, на грузовике, так и растворились на просторах казахстанских степей. Найдут потом, может быть, кучу сгоревшего железа без номеров и без каких-либо следов.