Муха це-це

Александр Харлеев
    На вокзальном перроне южноиндийского города с названием Тхинуванатрапурам стоял русский инструктор по дайвингу и пытался окончательно установить, откуда и когда отправляется поезд в его, родной, уже можно сказать, Эрнакулам.

   Сложно, правда?

   В Индии всегда бывает сложно. Если с непривычки.

   Возможно, именно поэтому, Тхинуванантрапурам, столицу южноиндийского штата Керала, иностранцам позволительно называть просто Тривандра, а Эрнакулам, маленький, со всего полуторамиллионным населением город имеет своё второе название- Кочин. Причём, буква «н» в конце названия может произноситься не всеми и не всегда. Да и прописываться- тоже.

   Но этого бывает недостаточно.

   Да…

   Во многих индийских городах бывает недостаточно даже родиться и прожить там всю свою индийскую жизнь. Путаются где- чего, сталкиваясь между собой на перекрёстках, рикши и таксисты. Спрашивать у кого- то на улице, как правило, бесполезно. И не потому, что там не понимают твой английский или отвечать не хотят, а просто не знают. Ну не знают жители соседней улицы, что за углом твой отель располагается. А располагается он не только в глубине своего громадного квартала- муравейника, а ещё и в глубине своего дома, весь этот квартал собой и занимающим.

   А уж, на вокзалах, до которых надо ещё суметь добраться- так там вообще! Попробуйте как- нибудь. В справочной не всегда удаётся обнаружить справочный персонал, как, собственно и саму справочную. Вежливый полицейский, выслушает, и отведёт, чуть- ли не за руку, до самого места, но, как правило, не туда куда нужно. В кассах тоже всё объяснят, но в каждой по- разному и без скидки на то, что вы не индус. То есть, без знания того, что вы не знаете, что расписанию верить нельзя, так как ему уже сто лет в обед. А гремучая смесь местного диалекта с английским рвущаяся из вокзального репродуктора только мешает спать на скамейках нищим дервишам- пилигримам, пугает мирно гуляющих по перрону обезьян и мешает сосредоточиться  иноземным путешественникам...

   И вокзал, естественно, в городе не один. Как правило. А три. А то и больше. И таксист, следуя своим таксистским инстинктам, отвезёт вас на тот, что подальше, как ты ему не объясняй.

   Да- а- а…

   И чтоб не носиться сначала из одного конца города в другой, а потом- из одного конца вокзала в противоположный, прыгая, как джейран через перроны- чемоданы, к отъезду надо начинать готовиться заранее. То есть не за час и не за два, а за сутки. А если город большой- то лучше за неделю. Тогда будет можно узнать, по крайней мере, что, не смотря на наличие в билете номера твоего места в общем вагоне, с тобой в одном купе поедут ещё человек двадцать. И из них пятеро- именно на твоём месте.

   Испытав, всё, что полагается новичку в первый раз до самой последней индийской капли, инструктор, наконец- то обнаружил прошмыгнувший мимо нужный ему вагон (под номером 24, между прочим) и из последних сил покатил вслед за ним по нужному перрону нужного вокзала свой сто тридцатилитровый инструкторский баул.

   Вы никогда не видели наши дорожные дайверские сумки, с которыми мы летаем, ну скажем, в наш дайверский отпуск. Наверное, видели. В каждую такую сумку на колёсиках можно упаковать, по- моему всё что угодно, даже уснувшего детёныша индийского носорога. Весит она- примерно столько- же.  Посторонним- трогать нельзя. Чтоб не разбудить. Носорога. Потому что внутри много всего очень дорогого и незаменимого. А поскольку инструктор находился далеко ещё не в отпуске, то за спиной на лямках у него помещался ещё один баул. Девяностолитровый. С родной и понятной надписью «СПЛАВ» на своём хребте оливкового цвета.

   Одного баула ему не хватало. Для всего самого необходимого.

   На улице стояла августовская индийская ночь. А единственный спиртовой, колониальных ещё времён, термометр показал ему перед выходом из квартиры ровно плюс сорок градусов мороза, не удивив при этом ни капельки.

   Усталости уже не чувствовалось, ноги несли сами. Злости- тоже не было. Не нужна она нам в таких наших мероприятиях. Мешает. Не было уже даже обычных ручейков пота изо лба, не смотря на почти опустевшую флягу с подсоленной водой, так как приученный организм моментально съедал всё, что ему полагается. Дыхание было ровным, сердцебиение- без существенных забросов по своему собственному ритму… Только глаза уже начинала застилать знакомая пелена чего- то не то густого не то солёного, появляющаяся, как правило уже перед самым финишем, и говорящая о том, уже что неплохо- бы куда- нибудь присесть, а ещё лучше- прилечь. Вздохнуть по- глубже и передохнуть немного.

   Минуточек четыреста…

   Длиннющий состав, наконец- то, замер, глубоко вздохнув у перрона, засуетились котомки- чемоданы вместе с пассажирами, растекаясь всей своей рекой на маленькие ручейки, впадающие в железные тамбуры.

   До входа в его тамбур оставались считанные метры…

   И тут его в глаз ударил не то жук, не то муха!!!

   Индийская. Они у них там размером с воробья.

   Ударил смачно, слёту!!! Как  И-16 –тый в хвост «мессершмиту». Ударил- провернулся- попытался смыться, развалившись при этом на все  составляющие прямо в инструкторском глазу.

  «Это муха ЦЕ-ЦЕ, наверное…!!!»

   Пронзила поначалу измочаленный мозг глупейшая мысль, но потом всё встало на свои места и пошло своим чередом.

 -ПАДЛА, БЛЯТЬ…!!!

   Заорал инструктор на всю Индию, схватившись свободной рукой за протараненный глаз, и крик его заметался под привокзальными сводами.

   В ужасе шарахнулись в стороны женщины с котомками…

   Приподнялся дремавший, было на скамейке, дервиш в тюрбане…

   Опустив голову, поверх очков молча, посмотрел полицейский…

   Боясь полностью открыть глаз, инструктор обеими руками вытаскивал наружу крылья, лапы, голову и ещё там что- то. Одновременно- загружая себя в вагон и протискиваясь хоть- куда- нибудь…

   Ничего страшного…

   К середине пути стало ясно, что всё в порядке.

  -«Три только платком и только к носу»- вспоминались слова егеря в Новоандреевском колхозе, сказанные тридцать лет назад.

  -«И ещё промыть надо. Простой водой. Наливаешь в стакан до краёв, опускаешь туда окуляр по- глубже и проморгаться хорошо надо. И только потом- альбуцитику капнешь»

   Инструктор достал запасную восьмисотграммовую армейскую фляжку с чистой водой, отвинтил пробочку на цепочке, налил туда стараясь не расплескать, и нырнул вниз всем своим глазом, как можно глубже.

   Помогло.

   Нырнув раз, нырнув два и три, прослезившись еще немного, для приличия, инструктор налил ещё одну пробку и опять полез туда половиной всего своего зрения, заторчав там минут на двадцать…

   Поезд мерно постукивал по рельсам.

   В никогда не знавшие стёкол оконные решётки дышала своим немного освежающим теплом южноиндийская ночь…

   А все окружающие пассажиры- внимательно смотрели на иностранца.

 -DO YOU NEED ANY HELP?-

   Раздался вдруг весьма осторожный вопрос над правым, ближайшим к проходу инструкторским плечом.

 -Да, нет, спасибо. Всё в порядке.- ответил инструктор на английском.

 -Гадость какая- то прилетела.-

  При этих словах он попробовал улыбнуться, но получалось пока ещё криво.

  Перед ним сидел типично индийский не то клерк, не то инженер. Хорошо подстриженный и аккуратно причёсанный. В неизменной клетчатой рубашке и с неизменно торчащим из рубашечного кармана смартфоном. А так же в неизменных очках без оправы, но с неизменно золотыми дужками.

   Глаза за прямоугольными линзами довольно долго скрывали немой вопрос, что однако, не мешало неспешной дорожной беседе. В ходе которой выяснилось, что индус- специалист по ремонту авиационных и ракетных двигателей. Военных. Также вскоре стало ясно, что работает он вместе со специалистами из России и не смотря на то, что учился в столичном университете в Дели, он очень много узнал в ходе недавней стажировки сначала в Москве, а потом- на одном из наших заводов где- то на Урале.

 -И под конец, видимо набравшись смелости, индус произнёс:

 -Слушай, много я у вас там всего интересного и видел и слышал и пробовал, но ни за что бы не подумал, что ВЫ ДАЖЕ И В ГЛАЗ МОЖЕТЕ…!!!

 Поняв через секунду о чём он, инструктор улыбнулся.

 Уже полноценно.

 И что уж точно- в первый раз за истекшие сутки…)