Она до сих пор стоит у меня перед глазами.
Невысокая, с собранными соломенными волосами, с беспомощно опущенными, натруженными руками, и глазами, полными слез.Она была одета в темно-синее штапельное платье с аккуратным белым воротничком, местами умело заштопанным, и еще на руке уже врос маленький бирюзовый перстенек, подаренный ей моим отцом, когда он приехал просить ее руки.
Она стоит у меня перед глазами.Такая беззащитная, будто вросшая в землю с комплектом постельного белья-лугового ситца, перевязанного голубой атласной лентой, а что еще она могла подарить мне на свадьбу-всю жизнь работая телятницей в Рязанской области. Она смотрела на меня не с ненавистью..
не с осуждением..
не с жалостью. .
а с невыносимой тоской, которую я видел у своего старого пса, уходившего умирать.
Она стояла на пороге дома отдыха, где отдыхали, пили, куражились чужие ненужные мне люди, фотографировали угощение, мою роскошную невесту, бассейн, себя...и дружно хохотали, перешептывались, увидев тебя.
Ты, стесняясь, своего беззубого рта, подошла, поцеловала меня в шею-выше не дотянулась, протянула подарок.Моя невеста в воздушном белом, как французское безе, платье, брезгливо поморщилась-"Кто это?! От нее навозом пахнет".
И я, твой сын, которого ты вытащила, когда я заболел восполением легких, которого ты отпаивала холодной простоквашей, когда я переболел рожей...которого ты ждала из армии, и посылала мне нехитрые посылки, которого ты отправила учиться в город, и присылала с людьми домашнее сало, испеченный хлеб, заготовки, ты, которая радовалась моему переводу в Москву, и никогда ничего у меня не просившая, и когда я стал большим начальником, и сел в Мерседес, завел нужные знакомства, отдыхал по всему миру и нашел себе лучшую партию-дочь золотопромышленника с края земли, который подарил нам квартиру на свадьбу и взял меня в дело.И я -твой сын, за всю жизнь, подаривший тебе синее штапельное платье с белым воротником с первой зарплаты тракториста.И я -твой сын, убрал твои руки и бросил-"Это так...дальняя родственница"...
Ты смотрела на меня с такой нежностью..что она убивала меня изнутри..такой лаской ты гладила меня ...ведь я был похож на горячо любимого отца, утонувшего в нашей Проне весной. И никого, никого тебе было не надо.
Ты смотрела на меня с добротой и пониманием, ведь именно сейчас, стесняясь тебя среди этого сытого быдла и нечисти-я был подобен Иуде, и я предал тебя.
Но ты опять защитила меня, улыбнувшись, вытирая глаза платком, и медленно пошла к выходу.
Невеста присосалась к моим губам..
ее наглый язык шарил в моем рте..
от нее невыносимо пахло вином и красной рыбой...
а я смотрел в твою маленькую, узкую спину, одетую в синий штапель и комлект лугового ситца, скромно лежащий на лавочке...
Я умер в эту секунду для самого себя...
я хотел кричать-"Мама...прости. ..меня...это моя мама"...
Но слова застряли в глотке...
я пил так много...сколько это возможно. .
чтобы синий штапель стерся из памяти...
а потом сел за руль....
разогнался ровно настолько, чтобы шансов не было....
Их не было...
их не могло быть у сына, предавшего мать
Последнее, что я увидел свет встречных фар.
и Ее глаза. НАПОЛНЕННЫЕ ЛЮБОВЬЮ.