1. Кун Т. под огнём критики П. Фейерабенда
Много говорить не значит много сказать
Конспект составлен по статье П. Фейерабенда «Утешение для специалиста» [1]. Цитаты из неё привожу без ссылки на источник.
То;мас Сэ;мюэл Ку;н (англ. Thomas Samuel Kuhn; 1922-1996) – американский историк и философ науки. Стэнфордская философская энциклопедия называет Куна одним из самых влиятельных философов науки XX столетия. Его книга «Структура научных революций» является одной из самых цитируемых научных книг за всю историю науки (https://ru.wikipedia.org/wiki/%...). Согласно Куну, научное знание развивается скачкообразно, посредством научных революций.
Фейерабенд (Feyerabend) Пол Карл (1924-1994) – американский философ и методолог науки (https://yandex.ru/search/?clid=2186618&text=%...). Один из самых ярких и оригинальных представителей постпозитивизма. Родился в Вене, изучал математику, астрономию и историю в Венском ун-те, теорию драматургии в Веймаре.
«В 1960 и 1961 гг., когда Кун был членом философского факультета Калифорнийского университета в Беркли, я имел счастливую возможность обсуждать с ним различные аспекты науки... я совершенно не мог согласиться с предлагаемой им теорией науки и ещё меньше был склонен признавать общую идеологию, служащую основой его мышления».
«Как мне представляется, эта идеология обеспечивает процветание наиболее тщеславной и узколобой специализации. Она стремится задержать прогрессивное развитие познания и связана с ростом антигуманистических тенденций, которые стали столь тревожной чертой посленьютоновской науки».
1. Двусмысленность изложения
Сочинения Куна двусмысленны: то ли он излагает методологические предписания для учёных, или же мы имеем дело с описаниями, избегающими каких-либо «научных» оценок. Книга Куна [2] оказала отрицательное воздействие на её читателей, многие из которых считают теперь, что для превращения области знаний в науку «нужно ограничить критику, уменьшить число универсальных теорий до одной и создать нормальную науку с одной оставшейся теорией в качестве парадигмы. Студентов нужно удерживать от многосторонних умозрений, а беспокойных коллег следует приучать к "серьёзной работе. К этому ли призывает Кун?
Возникают вопросы: Зачем такая двусмысленность? Как её следует понимать? Каково отношение Куна к его последователям и являются ли они сторонниками нового представления о науке?.
2. Решение головоломок в качестве критерия научности
Кун считает, что науку от других видов человеческой деятельности отделяет существование традиции решения головоломок. Однако если решение головоломок столь существенно, то каким образом мы могли бы исключить из числа наук, скажем, организованную преступность. Дело в том, что Кун забывает об одном важном факторе – о цели науки
3. Функция нормальной науки
Принятая парадигма, как известно, даёт учёному руководящую нить. К этой известной идее Кун добавляет свои собственные соображения. Он защищает не просто использование теоретических допущений, а исключающий все остальное выбор одного частного множества идей, маниакальную приверженность единственной точке зрения. Он защищает единственность выбора, опираясь на свою веру в то, что такой выбор в конце концов приводит к ниспровержению той парадигмы, которой учёные с самого начала ограничили себя.
4. Три трудности «философии» Куна С.
Кун утверждает, что нормальная наука является необходимой предпосылкой революций. Вот только как определить, настоящая ли это революция или шаг назад? Ведь дореволюционная и послереволюционная парадигмы часто оказываются несоизмеримыми – это первая трудность философии Куна.
Трудность вторая – как обнаружить элементы, ведущие к революции в науке. Кун приписывает нормальной науке следующий способ действия: упорно держаться за некоторую теорию, несмотря на наличие опровергающих её логических и математических аргументов.
Рекомендацию – выбирать из множества теорий одну «хорошую» и упорно держаться за неё, несмотря на серьёзные трудности, Фейерабенд называет принципом упорства. Проблема заключается в том, чтобы показать, каким образом можно обосновать этот принцип и как можно отказаться от парадигмы, не нарушая данного принципа или даже прямо следуя ему.
Принцип упорства вполне разумен, поскольку теории способны развиваться, совершенствоваться и со временем могут справиться с теми трудностями, которых они совершенно не могли объяснить в своей первоначальной форме. Кроме того, неблагоразумно слишком полагаться на экспериментальные результаты. Фундаментальные теории и вспомогательные дисциплины часто не "совпадают по фазе". В итоге мы получаем опровергающие примеры, которые свидетельствуют не о том, что новая теория обречена на провал, а о том, что в настоящее время она не согласуется с остальной наукой.
Приняв принцип упорства, мы больше уже не сможем использовать упрямые факты для устранения некоторой теории Т, даже если эти факты ясны, как светлый день. Однако мы можем обратиться к другим теориям Т, Т'', Т'''..., которые подчёркивают трудности Т, предлагая в то же время средства их решения. Устранение теории Т в этом случае стимулируется самим принципом упорства.
Следовательно, если наша цель – изменение парадигм, то мы должны быть готовы вводить и разрабатывать альтернативы теории Т (принцип пролиферации). Кун не только признает, что множественность теорий изменяет стиль аргументации, он также приписывает этой множественности определённую функцию – опровержения без помощи альтернатив невозможны. //Это, конечно, заблуждение – никакие альтернативы не нужны, если, к примеру, теория внутренне противоречива.
Учёные совершают революции не путём неуклонной разработки Одной-единственной парадигмы и внезапного отказа от неё, когда проблемы становятся слишком сложными.
Третья трудность фантазий «великого» философа заключается в доказательстве того, что нормальная ("зрелая") наука является историческим фактом.
5. Существует ли нормальная наука?
Кун, как было показано, утверждает:
- теории не могут быть опровергнуты без помощи альтернатив;
- пролиферация всегда играла определённую роль при ниспровержении парадигм;
- аномалии существуют на всех этапах истории парадигмы.
«Мысль о том, что в течение десятилетий или даже столетий теории существуют в безупречном совершенстве до тех пор, пока внезапное опровержение не поразит их насмерть, – эта мысль, утверждает Кун, совершенно неверна. Но если это так, то почему бы нам сразу же не начать с пролиферации теорий и никогда не допускать возникновения нормальной науки? Не слишком ли опрометчиво надеяться на то, что сами учёные думают точно так же? Ведь если даже нормальные периоды и существуют, они не могут продолжаться слишком долго и не могут захватить каждую область науки? Беглый взгляд на историю науки последнего столетия показывает, что происходит именно это».
Во второй трети XIX в. существовали по крайней мере три различные и взаимно несовместимые парадигмы: 1) механистическая концепция (астрономия, кинетическая теория, механические моделях электродинамики, биологические науки); 2) концепция, связанная с изобретением независимой и феноменологической теории теплоты; 3) концепция, неявно содержащаяся в электродинамике Фарадея и Максвелла, которая была разработана и освобождена от механистических элементов Герцем.
«Эти различные парадигмы были отнюдь не "псевдонезависимы". Напротив, именно их активное взаимодействие подготовило крушение классической физики. Сомнения, которые привели к созданию специальной теории относительности, не смогли бы возникнуть без конфликта, существовавшего между теорией Максвелла и механикой Ньютона».
Ещё один пример дают исследования, завершившиеся открытием кванта действия, которые соединили такие разные, несовместимые и в отдельных случаях даже несоизмеримые дисциплины, как механика, термодинамика и волновая оптика. Если бы учёные поверили в "псевдо-независимость" этих дисциплин, данные исследования были бы парализованы. Не каждый учёный принимал участие в полемике – подавляющее большинство продолжало заниматься решением своих головоломок. Прогресс обеспечивается не этой деятельностью, а активностью занятого пролиферацией меньшинства и вдумчивых экспериментаторов. Если это верно, то концепция Куна, которая разделяет во времени периоды пролиферации и периоды монизма, полностью рушится.
Заключение
Критика Фейерабенда справедлива. Кун С., на мой взгляд, третьестепенный философ одного из штатов Северной Америки, которого физики Мира так и не поняли и невзлюбили.
Источники информации
1. Фейерабенд П. Утешение для специалиста. &archive=0216&start_from=&ucat=&
2. Кун Т. Структура научных революций. – М.: Прогресс, 1977. – 300 с.
https://www.twirpx.com/file/458892/
Опубликовано: 25.07.2018
* * *
2. «Структуру научной революции» критикует Гинзбург
Конспект составлен по статье Алексея Шлыкова [1], посвящённой критике академиком Гинзбургом "Структуры научных революций" Т. Куна [2]. Цитаты из статьи Шлыкова даются без ссылки на источник.
Вита;лий Ла;заревич Ги;нзбург (1916-2009). Сов. и росс. физик-теоретик, д. ф.-м. наук (1942), профессор. Академик АН СССР (1966), член-корр. (1953). Лауреат Ленинской премии (1966), Сталинской премии первой степени (1953) и Нобелевской премии по физике (2003).
Алексей Шлыков. Russian Federation , al_zapuato@livejournal.com, Учебные заведения: Волжский Гуманитарный Институт (2002 - 2007).
1. О несовместимости теории Ньютона и теории Эйнштейна
Гинзбург критикует Куна за тезис о том, что теория Эйнштейна и теория Ньютона несовместимы [2]: "Теория Эйнштейна может быть принята только в случае признания того, что теория Ньютона ошибочна". Начиная анализ такой позиции академика, Шлыков приводит цитату из «Структуры» о распространённой интерпретации природы и функций научной теории, которая ограничивает уровень и значение принятой теории так, чтобы последняя не имела возможности вступать в противоречие с предшествующей теорией, дающей предписания относительно тех же самых явлений природы.
Кун считает, что современная динамика Эйнштейна и "Начала" Ньютона совершенно несовместимы в том же смысле, в каком была показана несовместимость астрономии Коперника и Птолемея. Теория Эйнштейна может быть принята только в случае признания того, что теория Ньютона ошибочна. Но сегодня эйнштейнианцы остаются в меньшинстве, поэтому следует рассмотреть наиболее распространённые возражения против неё.
Релятивистская динамика не может показать, что динамика Ньютона ошибочна, ибо динамика Ньютона все ещё успешно используется инженерами и физиками. Если СТО показывает ошибочность динамики Ньютона, то это только потому, что некоторые ньютонианцы были столь опрометчивы, что заявляли, будто теория Ньютона даёт совершенно точные результаты и применима к очень большим относительным скоростям. Это была измена требованиям науки. Теория Ньютона была всегда подлинно научной теорией, опирающейся на обоснованные данные, и остаётся таковой сегодня. Эйнштейн мог показать ошибочность только экстравагантных теоретических претензий – претензий, которые никогда не были собственно элементами науки.
Далее, физическое содержание эйнштейновских понятий никоим образом не тождественно со значением ньютоновских понятий, хотя и называются они одинаково. Так массы тел по Ньютону и СТО даже при очень малых скоростях представляются по-разному, хотя и могут быть измерены одним и тем же способом. А законы Ньютона не являются предельным случаем эйнштейновских, ибо при переходе к пределу изменяются не только формы законов. Одновременно мы должны изменить фундаментальные структурные элементы, из которых состоит универсум и которые к нему применяются.
Следует отметить также, что в философии науки существует давняя нерешённая проблема: как вписать физику Ньютона в физику Эйнштейна? //Гинзбург не прав – Ньютон и псевдонаучная СТО Эйнштейна несовместимы. Несовместимы потому, что принимая СТО, мы автоматически должны признать ложность истинной механики Ньютона.
2. О революции в науке
Критикуя определение научной революции, данное Томасом Куном, Гинзбург пишет, в частности: «Научная революция - это глубокое изменение в естествознании или какой-то значительной его части". У Куна иное мнение заявляет Шлыков: "Для меня революция представляет собой вид изменения, включающий определённый вид реконструкции предписаний, которыми руководствуется группа. Но оно не обязательно должно быть большим изменением или казаться революционным тем, кто находится вне отдельного (замкнутого) сообщества, состоящего, быть может, не более чем из 25 человек". Ещё о том же: "смена понятийной сетки, через которую учёные рассматривали мир", отказ учёных от прежней парадигмы и переход к новой, некумулятивные эпизоды развития науки, во время которых старая парадигма замещается целиком или частично новой парадигмой, несовместимой со старой. «Похоже все это на коренной переворот в умах, каковое определение так нравится Гинзбургу?», – вопрошает Шлыков и отвечает – Да. //Термин «научная революция», конечно, можно определять по-разному – это во многом дело вкуса. Но лучше, думаю, понимать этот термин в смысле глубокого изменения в науке, не обесценивая его мелкими масштабами.
3. Наука и лженаука
По этому вопросу позиции Гинзбурга и Куна близки. Гинзбург: "Кстати, вопрос о границах между наукой и лженаукой не вполне тривиален и довольно интересен. Здесь хотелось бы лишь подчеркнуть очевидный, впрочем, факт: граница между наукой и лженаукой представляет собой историческую категорию в том смысле, что положение этой границы изменяется с развитием науки».
Американский философ говорит аналогичные вещи на страницах 43-44 своего труда, отмечая, что с приходом новой парадигмы, которую разделяет большинство, учёным остаётся либо примкнуть к ней, либо оказаться в изоляции, подобно сторонникам астрологии или "романтической химии".
4. Оценка значимости «Структуры научных революций»
Гинзбург: "Впрочем, книга Куна не кажется нам особенно удачной, даже если рассматривать её, как и трактуемую в ней науку, лишь в качестве игры ума. ... автору не приходилось ни видеть в печати, ни слышать каких-либо положительных высказываний о книге Куна со стороны физиков, и вообще естественников». Между тем, отнюдь не отрицая значения мнения науковедов и философов, мы считаем, что книга, посвящённая развитию естествознания и его истории, может считаться удачной и достигшей своей цели только в том случае, если она заслужила положительное к себе отношение и со стороны тех, кто этим естествознанием профессионально занимается на деле".
Весьма странная логика, комментирует Шлыков. «Физики - это, видимо, центр Вселенной. Я полагаю, что только время показывает значимость труда, так как оценить по достоинству современника не всегда возможно "адекватно", так как ещё не известно, какое влияние его работа окажет на науку в целом. На настоящий момент, спустя 53 года после первого издания "Структуры научных революций", эта работа считается одной из самых цитируемых научных книг за всю историю науки». //Если в труде доказывается истинность явной глупости (наука нормальна, например), то её разоблачение ни в каком времени не нуждается. Это во-первых. Во-вторых, уровень цытируемости, который Шлыков считает важным аргументом, не показатель реальной значимости книги. Статья Эйнштейна «К электродинамике движущихся сред» (1905) по уровню цытируемости, наверно, впереди планеты всей. Однако уже давно и неопровержимо доказано, что построена она на логике обитателей сумасшедшего дома и ложна. Удачна или нет книга, должны определять те, для кого она написана.
Источники информации
1. Шлыков А. Почему физики не любят Томаса куна. Критика на критику Гинзбурга. https://al-zapuato.livejournal.com/23314.html (27.09.2015).
2. Гинзбург В. "Замечания о методологии и развитии физики и астрофизики". "Диалектика в науках о природе и человеке. Диалектика, мировоззрение и методология современного естествознания. Труды III Всесоюзного совещания по философским вопросам современного естествознания". 1983, с. 71-110.
Опубликовано 26.07.2018