Альбрехт Дюрер.ЧЕТЫРЕ ОБНАЖЕННЫЕ ЖЕНЩИНЫ (ЧЕТЫРЕ ВЕДЬМЫ)1497г.Немецкий Национальный музей, Нюрнберг
Одно из самых загадочных произведений Дюрера. Сюжет его разными учеными толковался по-разному. В основе композиции лежит античная группа «Три грации», но художник добавил четвертую фигуру. Дверь слева, из которой вырываются языки пламени и видна голова дьявола, олицетворяет врата ада, дверь справа, перед которой лежит кость, – врата смерти. Изображены четыре женщины: одна из них, на заднем плане, возможно, Эрида – богиня раздора; в трех фигурах на первом плане видят Венеру, Минерву и Юнону.
Последняя была покровительницей замужних женщин, поэтому изображена в чепце. Некоторые исследователи связывают гравюру с темой «Суда Париса» и рассматривают ее как предостережение против сладострастия, ведущего к адским мучениям.
Они по - разному повернуты к зрителю, а взгляды их направлены на что-то невидимое. На голове одной - высокий: чепец, у двух волосы повязаны косынками, у четвертой - роскошные косы полураспущены.
У одной - неожиданно маленькая головка на большом туловище и строгий, правильный, почти классический профиль. У второй мягко очерченное миловидное лицо с выражением страдания. И тело более юное, чем у остальных. Третья повернута к нам спиной - лица ее не видно. У четвертой - она полускрыта за остальными - под низко надвинутой на лоб повязкой подчеркнуто простоватое лицо с недоверчиво сжатыми губами.
Тела их тяжеловесны. Впрочем, представления о красоте меняются, а Дюрер, по - видимому, вовсе не собирался изобразить в этой гравюре идеальных красавиц. Зато они очень живые и заставляют думать не об античных грациях, а о живой натуре, которая послужила художнику моделью. В Германии той поры мужчины и женщины нередко посещали бани совместно, и Дюрер мог рисовать здесь обнаженную.
Над головами женщин шар с датой и тремя таинственными буквами «ОGН», которые расшифровывают по-разному, но не слишком убедительно. Неизвестно даже - немецкое или латинское изречение скрывается за этими буквами. Многие аллегории и символы, понятные современникам Дюрера, для нас темны. Смысл их утрачен безвозвратно. Мы любуемся гравюрой и пребываем в недоумении по поводу аллегории, заключенной в ней и не раскрытой до конца ни одним комментатором.