Кто ищет мести, роет две могилы-одну врагу, другую себе.
Конфуций
Бог — центр мироздания. Он творит свою историю, превосходящую хитросплетения истории человечества. Я знаю это прекрасно. Однако в Его истории не было моих планов, моих мечтаний — не было самой Японии. Неужели я только мешаю Ему?
Но даже Господь в своей жизни не раз испытал отчаяние, как сейчас я. На кресте он возопил: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты меня оставил?», так же как я сейчас, не сумев понять воли Бога. Но прежде чем испустить дух, он сумел превозмочь отчаяние. «Отче! В руки Твои предаю дух Мой», — обратился он к Богу с верой в Него. Я верю в это. И я хочу стать таким же.
Сюсаку Эндо «Самурай».
Пролог: Поединок.
Над вершиной холма нещадно палило огненно-рыжее солнце. Два молодых самурая, не отрывая глаз, пристально смотрели в лицо друг другу, крепко сжимая в ладонях рукояти мечей. От невыносимой летней жары пот ручьями струился по их суровым, отмеченным шрамами, лицам. Они принадлежали к двум соперничавшим между собой кланам. Один из них бросил вызов другому, чтобы выявить чья бойцовская подготовка лучше. За ходом поединка молча, стоя в стороне, наблюдали старейшины - бывшие их наставники. И хотя живым из боя должен был выйти только один из воинов, у них не было права вмешиваться, чтобы не произошло.
Таким было негласное веление третьего Сегуна в роду Муромати Асикага Ёсимицу, в руках которого, в отличие от власти императора, находилась реальная сила, подчиняющая большинство самурайских родов. Сегун был покровителем культуры, уважал разные религии и философские течения. Стремясь к знаниям предков и духовному росту, он осознавал важность развития и любыми путями стремился к миру и объединению разрозненных, враждовавших прежде княжеств. Кровную месть и ненависть среди подданных ему хотелось свести к минимуму, за это его многие почитали как мудрого правителя и политика. Все возникающие между кланами распри он призывал решать в честном поединке между бойцами один на один.
Воины с уважением поклонились друг другу и, назвав по очереди имена своих предков, начали поединок. Лезвия мечей засверкали в свете солнечных лучей, и соперники закружились в, несущем смерть, танце боя. Воздух, рассекаемый клинками, запел свою неумолимую песнь. Самураев звали: Миядзаки Сэтору (из клана ледяных ветров) и Мидзуно Рюу (из клана кровавого восхода).
Более чем столетняя вражда не давала возможности мирного сосуществования рядом ученикам обоих школ. Тот, кто когда-то начал ее, давным-давно отошел в иной мир. Но это уже не имело истинного значения для воинов. Важно было только лишь знать, кто из них лучший.
Искусно, с леденящим хладнокровием, сражались оба противника, никто из них не собирался уступать в этом поединке другому.
Рюу отбил стремительный выпад Сэтору и резко отпрянул в сторону, уходя от удара катаны в голову. Молниеносно, быстрым движением, он парировал новую атаку меча. Сталь лязгнула о сталь и лезвие, вскользь, оцарапав лицо Миядзаки, отсекло его правую руку. Лицо самурая исказила гримаса боли. Он стиснул зубы и не издал ни звука, кроме глубокого выдоха из легких. Рука, все еще по инерции сжимающая рукоятку меча, упала в траву, окрасив ее в ярко алый цвет. Мидзуно Рюу встал вплотную к раненому, теперь уже однорукому врагу, и занес свою катану над его головой для последнего решающего удара. Сэтору смотрел на него холодным беспристрастным взглядом, в котором не было страха смерти. Всю жизнь он готовился к этому моменту, зная, что однажды он неизбежно настанет. Нет, перед его глазами в памяти не пронеслась вся его богатая событиями и приключениями жизнь, он был готов умереть прямо здесь и сейчас, а все остальное было уже не важно,ведь он проиграл этот бой за свою жизнь.
Меч, с громким свистом рассек воздух и замерев на мгновение в нескольких сантиметрах от лица Миядзаки, упал на землю. А следом, как подкошенный, рухнул Мидзуно Рюу и нелепо задергался на траве, судорожно шевеля конечностями, а изо рта у него потекла пена.
Миядзаки Сэтору с трудом поднял с земли свой меч левой рукой и подошел к извивающемуся в припадке конвульсий телу. От победы его отделял всего один взмах катаны.
- Что с ним? - проговорил он.
-Ты, по воле богов, одержал победу, заверши начатое, - сказал глава его клана Симидзу Мамору,клана ледяного ветра.
-Нет в такой победе чести для самурая высказал свое мнение Исикава Хадзиме старейшина из клана кровавого восхода.
Миядзаки Сэтору вновь ощутил проникновенную резкую боль на том месте, где прежде у него была рука. Кровь медленным ручьем стекала из раны на прогретую летним солнцем траву.
- Но он лишил тебя руки, - настаивал на своем мнении старейшина из его клана, - ты вправе поступить так, как посчитаешь нужным, Сэтору!
- Хадзиме прав! - прервал его самурай.
- В такой победе нет чести, хотя бы и случилась она по воле Богов, как ты сказал.
- Что с ним происходит?
Повторил он свой вопрос, глядя на дергающегося на земле противника.
- Это припадок, болезнь, он может задохнуться, - пояснил Исикава.
В его руке оказался кусок палки.
- Вот я зажму это в его зубах, чтобы он случайно не откусил себе язык.
За ходом дальнейших событий Сэтору не стал наблюдать.
- Помогите ему, - проговорил Миядзаки и развернувшись, с мечом в руке, направился в сторону своей усадьбы. Ему надо было срочно остановить кровотечение.
- Когда Мидзуно полегчает, мы продолжим, - бросил он на ходу.
Рюу медленно приходил в себя на своей постели. Открыв глаза он увидел над собой старейшину.
- У меня опять был приступ, учитель?
- Да Рюу.
- Сэтору, он что пощадил меня?
- Нет, это я остановил его, напомнив ему о чести. Он собирался убить тебя.
- И все же он этого не сделал, хотя мог, и никто бы не в праве был упрекнуть его в этом. Он достойный уважения самурай, считаю.
- Зря ты так думаешь, он и его клан враги нам и этого не изменить. Либо они перестанут существовать, либо мы, третьего не дано.
- Посмотрим учитель, может что и изменится. Теперь я бы не хотел убивать его.
Хадзиме посмотрел на него серьезным взглядом, по его лицу было видно, что он усердно размышляет о чём- то.
- А вот это напрасно. Вы должны будете вновь сразится и я, да и весь наш клан, рассчитываем на тебя. Ты должен победить. Ведь если бы не приступ, тебе бы это удалось. Для меня победитель - это ты, а он всего лишь временное препятствие на нашем пути, которое мы должны устранить любой ценой.
- Наставник, у меня другое мнение на этот счет и тебе меня не переубедить.
Поняв тщетность своих усилий в убеждении, Мидзуно Рюу Исикава Хадзиме стал просчитывать варианты дальнейшего развития событий. Но все они его не устраивали. Зря он что ли все эти годы стравливал между собой два клана. И тут в голове у него созрел дерзкий план, как навсегда не допустить возможность мира между ними.
- Рюу, давай выпьем сакэ, - улыбнулся он добродушно.
Глава 1 Верный враг-начало пути.
Полная луна отметилась бледно серым светом на безоблачном небе. В саду, звонко заливаясь, пели свои песни сверчки. В эту ночь Сэтору плохо спалось, ему снились кошмары. Перевязанное плечо давало о себе знать пульсирующей болью. Он часто просыпался в холодном поту и вновь погружался в полузабытье то ли сна, то ли бреда наяву. Сквозь пелену очередного кошмара и боли
Миядзаки увидел или даже скорее почувствовал над собой женщину. Она стояла у его постели, занеся над ним кинжал. Самурай оттолкнул ее до того, как она успела полоснуть им по горлу. Ногой он выбил опасное оружие из ее рук.
- Кто ты такая, что тебе надо?
- Проклятый убийца.
Прокричала она и выбежала прочь. Миядзаки не решился преследовать ее, так как был слишком слаб, и звать на помощь слуг он тоже не стал. Налив себе, оставшейся единственной рукой сакэ, самурай выпил. Решив, что спать этой ночью не безопасно, он до самого утра больше не сомкнул глаз.
Ранним утром к Миядзаки пришел Симидзу Мамору.
- Мидзуно Рюу умер вчера сказал он.
- От той странной болезни?
- Нет, говорят от ран.
- Странно, - задумчиво проговорил Сэтору.
- Я ведь даже не задел его. А у него была жена?
- Мне про то неизвестно. А почему тебя это интересует?
- Вот глянь.
Самурай протянул кинжал Мамору.
- Какая-то женщина ночью пыталась убить меня этим, еще она назвала меня убийцей. Возможно это и не имеет отношения к вчерашним событиям, ведь за свою жизнь я многих женщин сделал вдовами и думаю все они желают моей смерти.
Старейшина внимательно осмотрел кинжал.
- Знаешь, мне думается что если она имеет какое-то отношение к Рюу, то ей вполне мог кто-нибудь нашептать, что убил его именно ты. Например, настоящий убийца тот, кому выгоден такой исход ситуации. Им мог быть кто-то очень близкий из тех, кому Мидзуно доверял и от кого он не ждал подвоха.
Молодой самурай сощурился.
- На кого ты намекаешь учитель, уж не на Хадзиме ли?
- Вероятнее всего это и был он. Не спроста же женщина захотела отомстить тебе именно сейчас…
- Но это нелепо Мамору, он же с ним из одного клана, его наставник, как и ты мне. Стал бы он убивать своего?
- Знаешь Сэтору у меня нет доказательств и это лишь мои домыслы, но от его болезни не часто умирают. Да и Хадзиме я знаю очень давно, этот лис способен на многое, на это тоже.
Миядзаки призадумался.
- Хорошо, буду иметь это ввиду, но неужели он сделал это только ради того, чтобы натравить на меня эту женщину.
- Старейшина огненного восхода очень хитер и прежде всего он хороший стратег, знает за какую ниточку когда потянуть. Ничего он не делает просто так, может быть у него далеко идущие планы.
- Значит мы должны быть готовы к любому развитию событий!
Проговорил самурай, вновь ощутив острую боль.
Маленький мальчик и женщина стояли у ступенек врат священного синтоистского храма. Они пришли сюда поклониться богам и написать свои просьбы на дощечках, которые по воле Богов обязательно должны были исполниться.
- Запомни сын, когда подрастешь, ты должен найти Сэтору Миядзаки и убить его, потому что он и его клан виноваты в смерти твоего отца. Узнаешь его легко, у него нет одной руки. Твой отец в поединке отрубил её, прежде чем он коварно убил его, воспользовавшись тем, что твой отец потерял сознание. У вас с ним одна и та же болезнь, сколько бы я отдала, чтобы избавить вас от нее, но даже Боги всегда были бессильны в этом, хотя я и молила их об этом. Тренируйся упорно сынок, стань лучшим самураем из всех живущих и отомсти ему и его клану. Твой учитель Хадзиме научит тебя всему. Во всем всегда слушайся его.
- Я обязательно отомщу им всем, а потом найду Сэтору и прикончу его, клянусь Богами! Гордо проговорил маленький мальчик, глядя в сторону крыши Синтоистского храма.
Рана затягивалась очень медленно, прошло несколько месяцев прежде чем фантомные боли на месте плеча более-менее утихли, но полностью все же не прекратились. Сэтору возобновил свои тренировки с разного вида оружием, в том числе и с катаной. И хотя у него была только одна рука, он все же довел владение ей почти до совершенства, став возможно более искусным воином, чем был прежде, не зря еще в древности кем-то было сказано: все то что нас не убивает, делает сильней!
Глава 2 на обордаж!
Шел 1371 год. Восточное побережье Японии часто беспокоили набеги пиратов и вечно кочующих монголов золотой орды, разрозненное государство которых раскинулось на многие мили их степей, по другую сторону бескрайнего Японского моря. Сегунат, под предводительством Асикага Ясимицу, боролся с контрабандистами и пиратами на море и на суши и в этом ему ощутимо помогали многие самурайские кланы и клан ледяного ветра не стал исключением. Это был период развития торговли с династией корейского полуострова Чосон и китайской династии Мин. Единственный порт города Нагасаки выглядел поистине красиво, он находился на самой западной оконечности острова Кюсю и выходил в сторону восточно-китайского моря.
В это путешествие Сэтору Миядзаки отправился, взяв с собой нескольких самураев, подчиненных ему слуг из более низших сословий. Прежде он покидал Нагасаки всего трижды, но ни разу не плавал за море, тем более так далеко, да и не видел других портов, подобных порту Нагасаки. Он и его воины должны были охранять груз: золото, шелк (лен) на корабле, который шел к побережью Китая. Путь их пролегал через корейский пролив.
Корабль медленной черепахой, на полных парусах, полз по едва вздымающейся глади волн. В небесах сверкало яркое теплое солнце, дул приятный легкий ветер. Ничто не предвещало того, что произошло впоследствии. С непривычки Сэтору немного мутило, прежде он не знал, что такое морская болезнь, но теперь он ощутил ее в полной мере.
- Вон там, что-то на востоке от нас, посмотрите!
Проговорил Танака Рензо, один из его самурайских воинов.
Зрение у Миядзаки обострилось, и он посмотрел вдаль за горизонт. К ним приближался неизвестный корабль.
- Скорее всего, друг мой, нам предстоит сражение, зови всех, пусть готовятся!
Это пираты, понял самурай по медленно вздымающемуся на ветру флагу, не принадлежащему ни к одному из тех, которые он знал. Черный флаг говорил сам за себя. Их корабль был слишком медленным и потому,о том чтобы уйти без боя не могло быть и речи, да и сам Сэтору не за что бы не согласился на позорное бегство от врагов.
Вот вблизи показалась мачта и палуба, на которой,ожидая скорого сражения, столпился дикого вида народ с саблями и копьями в руках. Они что-то громко выкрикивали на незнакомом для японцев наречии, видимо то были какие-то оскорбления или молитвы их богам.
- Скорее всего это дети степей, монголы.
Решил Миядзаки, обнажив меч, как и его воины. Он знал, что монгольские воины славятся своим боевым умением владения оружием, а также силой и выносливостью достойных Богов. Но море, как и его, не было их стихией, они были хороши в родных степях, в сражениях на лошадях с луками и стрелами, но тут они были в тех же условиях, в каких и японцы. Только японцы, в отличии от монголов, не страшились смерти, а приветствовали и уважали ее леденящее сердце дыхание.
На корабль полетели абордажные крюки и цепи. Пираты стали перекидывать осадные лестницы. Многие из них падали в море, так и не достигнув цели.
Миядзаки и его самураи скидывали с мачты лезших на нее пиратов, казалось им нет числа. Тех, кому удавалось оказаться на корабле, ожидала печальная участь. Воины убивали их, не давая опомниться.
Словно завороженные глядели пираты со своего корабля на владение мечом однорукого мастера.
Один из них, видимо главарь, прокричал что-то Миядзаки, наглядно показывая руками, что хочет сразиться с ним, чтобы не гибли остальные. Он посчитал его за главного и не ошибся в этом. Сэтору кивнул ему, соглашаясь.
Предводитель пиратов был огромен, Миядзаки казалось, что он заслонил собой солнце.
Это сражение надолго запомнилось очевидцам, хотя и длилось не больше секунды. Как только гигант поднял свой меч над головой, желая им замахнуться, к нему резкой стрелой метнулся однорукий мастер и одним взмахом оказавшейся в его руке катаны, рассек со свистом ей воздух. В следующее мгновение голова Предводителя пиратов рухнула на палубу, а следом и его обезглавленное тело, окрасив в ярко алые тона лицо неустрашимого самурая.
Но остальные монголы тоже были далеко не трусами. Их сердца закалились во многочисленных походах, разбоях и сражениях на суши и море. Они, конечно, тоже иногда знали, что такое честь и уговор но не в этот раз. Один из их толпы, мускулистый черноволосый пират, швырнул свое копье прямо в спину не успевающего уже обернуться и среагировать Миядзаки. Но Танака Рензо, верный своему господину, молниеносно быстро успел отбить его катаной прямо в полете.
"У вас есть выбор", - закричал им тот, чьё лицо было перечкано кровью их Предводителя.
-Вы можете уйти отсюда живыми или же мёртвыми, но в любом случае не с чем.
Сэтору надеялся что они поймут то, что он им сказал, хотя бы интуитивно.
Пираты на своём, стоящем впритык коробле, переглянулись между собой. Их было значительно больше, чем самураев почти вдвое. Но теперь, похоже, среди них уже не было достойного лидера, способного вдохновить и повести их в бой против горстки этих отчаянных японцев, превосходно владеющих оружием.
-Как тебя зовут?-прокричал один из них решившись почти на чистом Японском.
Миядзаки Сэтору представился, затем назвал по очереди имена своих предков.
-Мы уходим прокричал ему в ответ тот, что говорил по Японски. Мы уходим, повторил он.
Продолжение следует...