Озеро Свитязь — одно из самых больших и красивых, и не только в Украине.
Оно, как море: и бездонность, и волны, и буйки, за которые заплывать нельзя, и парусники на горизонте. Посредине озера — маленький островок, на котором, говорят, раньше была база советских космонавтов, а вокруг —лес со всеми своими богатствами.
Не знаю, почему в этот раз я остановилась не на базе, а сняла комнату у женщины, которую все называли бабой Каролькой.
Каролька в молодости, видно, была очень красивой : длинная коса, чёрные большие глаза с пушистыми ресницами, и грудь приблизительно пятого размера без никаких тебе силиконов.
В её доме пахло засушенными цветами и травами, все подушки были красиво вышиты, а сама Каролька пекла изумительные пончики. Попробовав один, я поняла, что моё желание сбросить пару-тройку килограммов потерпит фиаско, потому что невозможно было оторваться от этой вкуснятины с черникой, да ещё посыпанной сахарной пудрой.
Отдых мой проходил хорошо, я купалась в озере, смаковала грибной юшкой, каталась на катамаранах, а вечером с Каролькой пела песни, попивая чай с ромашки и мяты.
Но однажды всё изменилось. Не знаю почему, но мне захотелось пойти в лес насобирать малины.
Я заправски привязала к поясу банку, и под напутствие Карольки :" Смотри не зайди к бьялорусам" (именно так она называла наших соседей) пошла в близлежащий малинник.
Малины было видимо-невидимо, и моя банка быстро наполнялась. Напевая себе что-то под нос и отганяя назойливых букашек, я отвернула веточку и обмерла. На земле лежала Она. То, что это была гадюка, а не уж, было понятно, даже не присматриваясь , есть ли у этого существа жёлтые пятна за ушами.
Она не шевелилась, только голова её была чуть поднята.
У меня сразу же всё онемело, и я начала понимать кроликов, которые оказываются во власти удава.
Несколько минут мы просто стояли и смотрели друг на друга. Но через некоторое время гадюка начала легонько покачивать головой. Я почувствовала, что у меня тоже всё качается. Причём не только голова, но и все внутренности: печень, сердце, поджелудочная железа... От страха я начала мысленно кричать :" Попробуй только тронь! Я тебя прибью, я тебя затопчу, я тебя..." Змея, кажется, понимала меня, потому что голова её остановилась. И тут я не выдержала. Раздвигая колючие ветки, жалясь крапивой, теряя собранную малину, я рванулась вперёд, прямо в кусты.
К дому Карольки я приплелась вся оборванная и со слезами на глазах.
Она сначала испугалась, но узнав подробности, очень удивилась :
- Так ти оце від гадюки так тікала? Так воно ж маленьке.
- И что? Она же укусить может, а её укус бывает даже смертельный.
- Та гадюки? Та воно ж маленьке, - продолжала настаивать на своём Каролька, словно речь шла о каком-то безобидном мотыльке или бабочке.
Потом она сказала, что даже, если бы змея и укусила меня, то бабка Красючка отшептала б.
- Ну да,- включила я чёрный юмор,- а если Красючка не отшептала б, то батюшка отпел бы.
На следующий день я уже без энтузиазма поплелась к Свитязю, внимательно смотря себе под ноги.
- А в озере гадюки есть?-спросила я у мальчишек, которые шли мне навстречу и несли большого угря.
- Та бувають,_-ответили они.
- А вы не боитесь?
- А чого їх боятися? Вони тікають.
Ага, "тікають". Видела я, как "тікають".
В этот день купаться мне не хотелось. Я сидела на берегу, и под каждой водорослей мне виделась змея. Но вдруг солнце так ослепительно заиграло по волнам, что они стали неописуемо-золотистыми. Казалось, какая-то растопленная лавина золота бежит к берегу, напевая солнечно-водяной блюз.
И я не выдержала. Сняла одежду и побрела в озеро.
Оно целовало меня, как ласковый мужчина, туда, куда целовать нельзя, а я наслаждалась его поцелуями, думая:" Ну, если что, Красючка отшепчет, или, в крайнем случае, батюшка... (тьфу ты!)"