Эпилог второй.
Здравствуй, мой Режиссер!
Я называю тебя так не из-за твоей профессии, а потому, что это звучит как титул. Я бы мог точно так же написать «мой король». И я не иронизирую. Так, самую малость. Но ведь ты и в самом деле мой режиссер. Я слишком многим обязан тебе, и потому пишу это письмо, хотя совершенно не умею этого делать.
Прошло уже несколько лет, с тех пор, как я уехал. И за это время мы виделись всего несколько раз, не успев даже толком поговорить. Я знаю, что у тебя накопилось много вопросов ко мне, и, возможно, в этом письме ты найдешь ответы на некоторые из них.
Я приезжал в Москву в прошлом месяце, но тебя не застал: мне сказали, что ты поехал выбирать натуру для нового фильма. Тут я и решил написать тебе.
Возможно, это положит начало новому витку наших отношений. Хотя из-за моей лени и твоей занятости это вряд ли осуществимо.
Итак, я прилетел в Москву пасмурным днем. В зале прибытия непривычно пусто. Я забрал свои вещи с ленты транспортера, и направился к выходу на улицу. Эхо от моих шагов разлеталось вдребезги где-то под высокими сводами аэропорта.
Перед тем, как сесть в такси, я надел темные очки: малейшую вероятность узнавания надо было пресечь. Но водитель попался не любопытный, и всю дорогу молчал, что дало мне возможность без помех погрузиться в собственные мысли.
Итак, вот оно: так настойчиво отвергаемое возвращение. Вот город, отвергший меня и покинутый мной без сожалений. Я всматривался в его лицо, и должен был признать, что оно не стало чужим. Наверное, этому есть объяснение, но сейчас я не хочу об этом…
Нет, здесь ничего не изменилось. Только на стендах были наклеены совсем другие афиши. На некоторых я видел имена хороших знакомых, но в этот день я предпочел бы их не знать. Они ведь продолжали жить, как привыкли, как научились, так, как я уже не смогу. Я знал, что теперь каждое слово, вещь, поступок приобретут для меня совсем иной смысл. Я узнал иную, подлинную сторону всех этих компонентов социума, окружавшего меня прежде. А им еще хочется кричать о себе на всю Москву, на весь «крещеный мир». Мы опять начнем говорить на разных языках, и наше непонимание станет непреодолимее прежнего. И потому больше не будет бани, футбола, и прочих дружеских радостей. Ничего нельзя повторить.
Помнишь наш телефонный разговор на следующий день после злополучной премьеры? Он был чем-то вроде первой помощи после ранения. Я до сих пор тебе благодарен. Что касается шумихи, которая поднялась тогда…. Не знаю, в ней ли дело. К шумихе как таковой я давно привык, сам понимаешь – профессия. Так жильцы коммунальной квартиры привыкают к кухонным скандалам. Сейчас я могу тебе сказать: меня задела общая интонация: такой истеричной неприкрытой злости я не ожидал. Она сочилась из них, как яд из анчара. Я не ведал о противоядии, да его и не было. Только в такие моменты этого не осознаешь.
Сегодня многие тогдашние события предстают в ином свете. Но всему свое время и время всякой вещи. Тем более на моем пути. И мне начинает казаться, что те события пошли на пользу. Вещи и явления раскрылись передо мной в полной мере. Так, что я больше никогда не буду обманываться на их счет.
В Лондоне я совершенно успокоился, и в тех осенних метаниях самого себя я теперь вижу трогательным и немного нелепым чеховским героем. Словом, все смягчилось и стерлось. Но в Москву я не вернусь. Нет, я не держу никаких обид, это было уж слишком, просто Лондон оказался тем самым местом, где я чувствую себя собой. Согласись, в московской тусовке это невозможно.
Единственное, чего мне действительно не хватает, это работы с тобой. Надеюсь, что скоро и это исправиться, и мы опять увидимся на площадке. Ты же знаешь, что только у тебя я получаю ни с чем не сравнимое удовольствие от съемок. Теперь, когда я имел дело практически со всем цветом мировой режиссуры, могу с полной прямотой сказать, что лучше, чем с тобой мне не работается ни с кем. Кстати, именно работа, профессия, вылечила мою душевную хандру. Я вновь ощутил поток энергии и желания творить. Стал даже мечтать о некоторых ролях, чего раньше со мной никогда не случалось. Так что в этом отношении у меня все хорошо.
Что же касается остальной жизни, то тут еще не все ясно. Но и здесь я действую совершенно с другой головой. Не «накручиваю» себя и не нагнетаю страсти. Не боюсь потерь и разочарований. Закалился, кажется.
Я говорю о том, что в Москве я встречался с Тоней. Более того, она приезжала ко мне сюда. Мы о многом поговорили откровенно, обсудили и выяснили все до мелочей, до конца. И пришли к обоюдному мнению, что с расставанием мы несколько поторопились, хотя оно было необходимо для нас обоих. Теперь мы решили, что начнем все с чистого листа. Ведь наши чувства друг к другу не остыли, а может, даже заиграли новыми красками. Такой получается happy end.
Ну, вот, кажется, всё рассказал. По крайней мере, на первый раз. Если будет время и желание, напиши тоже несколько строк. Или позвони. А лучше – пришли хороший сценарий с интересной ролью.
С надеждой на встречу, твой Артист.
Конец