В пятницу, возле областной больницы, спасла имущество молоденького лопушка, который снимал часы, чтобы отдать цыганке, совершающие какие-то манипуляции с его рукой. Буквально волоком уволокла, лишив познания о грядущих переменах в его судьбе.
Лет десять туда езжу, и эта, ни фига не в люрексе и не в цветастых юбках, а в вполне себе в приличном прикиде, бабуленция, стоя в пятидесяти метрах от входа, интересуется, как найти больницу. Видимо с целью лечения амнезии, поскольку спрашивает она, раз по пятьсот на дню, лет пятьдесят подряд. Многие ее, конечно, посылают. Причем, по разным адресам, и в места не столь отдаленные. Но, находятся и сердобольные, кто, вступив в дружескую беседу, узнают о себе много нового, не факт, что достоверного, заплатив за информацию содержимым кошелька и другими ценными вещами.
…Лично я стараюсь обходить ромалов и чавэлов стороной, ибо, случались и в моей жизни инциденты, после которых глаз, зацепившись за особо приставучих представителей этой замечательной национальности, самопроизвольно начинает дергаться.
Было дело! Лет тридцать назад! Бежала, счастливая и довольная через скверик, поступив в институт
- Доченька, дай копеечку, ребенку на хлебушек!
Цыганка, сидящая на траве с малышом на руках, смотрит с тоской в глазах.
Да нема базару! Копеечки что ли жалко! На двадцать!
- Ой, какая ты добрая, погоди, бриллиантовая, погадаю! – ребенок получает ласковый шлепок под попу, спрыгивает с колен, и скачками убегает куда-то в кусты, где обосновался табор. У цыганки тоску в глазах, сменяет азарт.
- Все вижу, дорогая. Путь твой лежал в Храм науки, мать твоя ночи не спала, за тебя переживала, но всё закончилось благополучно...Ниче се, откуда знает?!
(Институт, на минуточку, через дорогу, а по моей довольному фэйсу не видно...чем все закончилось)
Но логика, удивительным образом, улетучивается, и я продолжаю стоять, внимая вкрадчивым речам, с открытым ртом и, что не менее существенно, с раскрытым кошельком, в котором свернуты , нажитая непосильным трудом лаборанта, бешеная по тем временам сумма денег – тринадцать рублей сорок пять копеек!
- Ой, девонька, вижу, на сердце у тебя червовый интерес к трефовому валету …
(Ну да! Это тоже прозорливость офигенная - у восемнадцатилетней девицы интерес! Да не к шахматам, а к трефовому валету!)
- Но пока он этого не знает. Но уже через неделю…
Ну-ка, ну-ка, с этого момента поподробней…
- Эээ, заверни свою копеечку в зеленую бумажку…
Заворачиваю.
- Уже через неделю, - цыганка косит лиловым глазом в кошелек. - А теперь вон в ту, в красненькую с дяденькой.
Достаю червонец, и аккуратно наворачиваю поверх трешки…
Внимание, туш!
Гадалка выхватывает из моей руки денежную конструкцию, со словами:
- Уже через неделю ты его забудешь!
Она дует на руки, и радостно произносит:
- И пусть все твои горести и печали исчезнут вместе с этими деньгами!
Реально исчезли! Деньги. (Впрочем, справедливости ради, надо сказать, что в студенческие годы, горевать и печалиться особенно не приходилось. Но добрую половину зарплаты всё равно было жалко. И осадочек, от собственного идиотизма, остался надолго).
Не золотите ручку, граждане, прогадаете! Поберегите свои кошельки и нервы.