Гоша Одесский
ОПЕРАЦИЯ “СОЛНЕЧНЫЙ ЗАЙЧИК”
<захватывающий боевик>
2018 г.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ.
“СЛУЧАЙНАЯ ВСТРЕЧА”
Скорый поезд <Москва-Челябинск-Магадан>.
11 час. 11 мин. (по Гринвичу)
Как быстро летит время…
В то самое время, пока работники Финансовой части того самого секретного объекта, под милым названием: “Ласточка”, увлеченно и с высоким патриотическим подъемом пересчитывали три миллиона долларов, которые удалось хитростью заполучить у искателей приключений из американского городка Брендитаун, что в штате Юта, последние не теряли времени даром и, согласно их родным шпионским инструкциям, приступили к проведению некоторых маскировочных мероприятий.
После посещения привокзального Универмага под названием: “С миру по нитке”, а именно, отдела по продаже спортивно-туристической одежды, с нашей заокеанской диверсионной группой произошли некоторые, с позволения сказать, метаморфозы.
В примерочную комнату торгового отдела Универмага с вывеской: “Рыболов-Охотник” зашли девять среднеазиатских товарищей в тюбетейках, в грязных полосатых халатах и остроносых калошах, одетых на босу ногу.
А обратно, вышли девять красавцев в кирзовых сапогах, штормовках, широкополых панамах, с рюкзаками за плечами и с удочками наперевес.
Все дело в том, что их тюбетейки уже примелькались здесь, в русской глубинке, а местная полиция, в процессе добывания хлеба насущного, постоянно цеплялась ко всем приезжим товарищам как из ближнего, так и из дальнего зарубежья:
- Попрошу регистрацию, - прилипали они, как пиявки, - где разрешение на работу, почему ходите в рваных носках, чистили ли вы зубы сегодня утром и какой туалетной бумагой вы пользуетесь: импортной или отечественной?
Да их никто и не осуждает, семьи-то кормить надо.
Вот и пришлось нашим заокеанским похитителям секретов российского военно-промышленного комплекса сменить масть и превратиться из среднеазиатских оборванцев в респектабельных туристов, поскольку посещение обезьянников в местных отделениях полиции никак не входило в их планы.
Новоиспеченные туристы покинули привокзальный Универмаг и уверенной походкой направились в тутошнюю пельменную с нежным названием “Медвежонок Пух”, где решили немного подкрепиться.
Но, не успели они пройти и десяти шагов, как к ним подошла интересная блондинка, скажем так, бальзаковского возраста, и, опустив глазки, спросила:
- Скажите, ребятки, а Зоя Карповна уже купила славянский шкаф?
- Шкаф не купила, - отозвался старший диверсант Стивен Джонсон. – Купила никелированную кровать, с тумбочкой…
Блондинка, оглядываясь по сторонам, вытащила из своей сумочки небольшой пакет, завернутый в газету “Аргументы и факты”, и, грубым прокуренным голосом, пробасила:
- Здесь для всей вашей группы российские паспорта и билеты на скорый поезд Москва-Магадан. Сойдете на станции Раздолбаевка. Там вас встретят и переправят в Астрахань. “Шалуна” взяли?
- Так точно, шеф, - отозвался мистер Джонсон. – Как с куста сняли, без всяких фокусов. Разрешите идти?
- Идите, сынки. Желаю всем счастливого возвращения домой - и да поможет нам бог…
Этой же ночью в городке Брендитаун, что в штате Юта, где уютно расположился отдел специальных операций под названием “Восточный сектор”, получили шифровку следующего содержания:
“Операция по лечению радикулита у тети Розы прошла успешно.
Встречайте каждый первый и третий вторник у кинотеатра “Ударник”.
Магда”.
Скорый поезд “Москва – Челябинск - Магадан” мчался на запад.
Колеса вагонов, словно азбукой Морзе, весело отстукивали на рельсовой стали какие-то замысловатые американские мелодии в стиле кантри, что ласкало слух нашим милым диверсантам, с каждой минутой приближая их всех не только к морю денежных знаков в твердой, как скала, американской валюте, но и в нежные объятия двенадцати юных красоток, обещанных им перед заброской в Россию.
Настроение у всех было замечательное, и жизнь казалась прекрасной.
- А вот кому пиво, коньяк, кока-кола, презервативы, сигареты, - в коридоре вагона прозвучал приятный женский голос. – Шоколад, клубника свежая, огурчики малосольные…
Старший группы диверсантов сержант морской пехоты Стивен Джонсон осторожно выглянул из своего купе и увидел молодую симпатичную блондинку, которая катила перед собой тележку со всякими деликатесными изделиями российской пищевой и алкогольной промышленности.
- Девушка! Два коньяк и сигареты, пожалуйста.
Получив расчет, блондинка собралась было уходить, как тут один молодой диверсант, тот самый, который в своем родном штате Южная Каролина не пропускал мимо себя ни одной юбки, недвусмысленно промурлыкал:
- Леди! Я могу предложить Вам заглянуть к нам в купе на рюмочку коньяка? Вы когда заканчиваете работу?
- Гражданин, Вы большой нахал, – возмутилась симпатичная блондинка. - Приглашать меня в столь поздний час на коньяк… Я Вам что, портовая шлюха?
Она кокетливо поправила прическу и, успокоившись, внесла уже свои, небольшие, поправки в это заманчивое предложение:
- Я женщина приличная, так и знайте! И, менее чем за сто долларов в купе к незнакомым мужчинам не захожу. Из политических соображений!
Пока ошалевший гражданин из Южной Каролины соображал, какие там еще политические соображения, на сумму в сто долларов, укладывались в белокурой головке этой смазливой леди, та, со своей тележкой, уже давно проскользнула через тамбур в следующий вагон, продолжая нести в массы свой нехитрый продуктовый паек:
- А вот кому водочку, грибочки маринованные, журнальчики “Плэй Бой” свеженькие, конфетки сосательные: “Чупа-Чупс”, пожалуйста, граждане-товарищи, ежели кому пососать, таки я к вашим услугам, будьте любезны…
Смеркалось.
Наши американские искатели приключений заказали в вагоне-ресторане ужин на всю свою команду, с доставкой купе, выпили по рюмашке коньячка, вкусно и сытно поели и завалились спать под музыку, которую нежно и ласково транслировали репродукторы поездного радиоузла:
“Говорят, не повезет, если черный кот дорогу перейдет…”
Не будем спорить, дорогой читатель, по поводу этих самых черных котов, поскольку это дело темное и наукой мало изученное, но дальнейшие события, после этой замечательной песенки, стали почему-то развиваться странно и малообъяснимо.
Весь следующий день прошел без приключений, и ничего не предвещало беды.
Ночью поезд остановился на железнодорожном перегоне под названием “Долговязово” для формирования состава, поскольку три вагона должны были прицепить к поезду, следующего в Новосибирск, а один вагон должен был непременно попасть в Астрахань.
Здесь нужно отметить, что высокотехнологичный процесс по формированию поездных составов, согласно инструкций, разработанных еще в старые советские времена, это дело не только довольно сложное, но и ответственное в железнодорожном хозяйстве страны, и доверяют его, как правило, работникам опытным и смекалистым.
Однако, те товарищи, что жили во времена построения коммунизма, они, скорее всего, были людьми наивными и не догадывались, что в эпоху недоразвитого капитализма оные инструкции могут дать системный сбой.
Но, дорогой читатель, давайте все по порядку.
ЧАСТЬ ШЕСТАЯ.
“ПРЕВРАТНОСТИ ПУТИ”
Железнодорожных дел мастер Вася Нетудыев.
16 час. 59 мин. (по Гринвичу)
Главным специалистом на перегоне “Долговязово” работал заслуженный деятель железнодорожных работ, сцепщик, Вася Нетудыев.
Высокий, стройный, симпатичный, с шикарной шевелюрой, это был уже не молодой мужчина, но и пожилым, однако, его назвать было трудно.
И всем он был хорош, если бы не увлекался распитием горячительных напитков по всякому поводу, а, чаще, и без всякого повода.
Этот его маленький недостаток иногда приводил к большим неприятностям, но Вася Нетудыев особенно не расстраивался – дело-то житейское.
Кто-то ехал в Мурманск для прохождения военной службы на кораблях Северного Флота, а попадал в Кара-Кумы, где, кроме верблюдов, то бишь кораблей пустыни, ничего не было и быть не могло.
Кто-то ехал отдыхать в долгожданный отпуск, в Пицунду, а попадал в Гренландию.
- Не ошибается тот, кто не работает, - любил повторять Вася. – И пусть скажут спасибо, что их не услали в Сомали или Зимбабву какую-нибудь. Вот тогда бы они у меня заплясали польку-бабочку.
Так вот, этой ночью на перегоне “Долговязово” ожидали свое формирование три железнодорожных состава: Московский, Новосибирский и Актюбинский.
Маленький маневровый тепловозик, типа “белка”, шнырял по путям туда-сюда, прыгал с одной стрелки на другую, из последних сил скрипел всем своим железнодорожным железом, выполняя свою нелегкую и, в то же время, ответственную задачу.
Вася Нетудыев, расположившись на верхушке старого, списанного с баланса, паровоза, лихо руководил процессом и, со стороны, походил на героя гражданской войны Чапаева, ставя машинисту “белки” ту или иную боевую задачу:
- Причипляй седьмой вагон к новосибирскому, а пятый вагон поменяй местами с двенадцатым актюбинским, - что есть мочи кричал в металлический рупор Вася.
- Ась? – выглядывал в окошко машинист “Белки”, - кудой цеплять девятый новосибирский? К московскому или к актюбинскому?
- Да мать твою за ногу, - распалялся сцепщик Нетудыев. – Девятый загоняй в тупик четвертого пути, а второй причипляй к одиннадцатому актюбинскому…
Уже через два часа все было кончено и, по команде диспетчера тети Клавы, составы разбежались по своим пунктам назначения.
Василий Нетудыев, перед тем как отправиться домой, где его ожидали две бутылки превосходного “первача”, заскочил в диспетчерскую, дабы занести в книгу Регистрации запись о выполнении своих маневровых обязанностей, и с ужасом обнаружил, что сегодня он очередной раз все здорово напутал:
- Черт меня побери! Не тот Приказ по маневровке взял, недельной давности оказался, - сокрушался сцепщик Чапаев-Нетудыев. – Тот, который правильный - вот он, в книгу Регистрации вложен.
Он не стал докладывать диспетчеру тете Клаве о такой нелепой мелочи, зная ее ранимое сердце, а также, дабы избежать в свой адрес отборного мата с ее стороны, и поставил жирную точку в этом досадном недоразумении:
- В конце концов, не на Луну же я их всех отправил. Там как-нибудь разберутся. Язык – он и до Киева довезет!
Настроение у Васи резко улучшилось, и он, легкой походкой, направился к себе домой, где его ждала жена Анфиса, шестеро детей и две бутылки превосходного “первача”, при этом напевая себе под нос веселую песенку:
- Говорят, не повезет, если черный кот дорогу перейдет – а пока наоборот…
Этим утром первым проснулся старший диверсант, сержант морской пехоты Стивен Джонсон:
- Что-то уж очень долго стоим. Пойду, спрошу у проводника, в чем там дело.
Проводник, а звали его Степан Лукич Мендельсон, спал как сурок, похрюкивая во сне.
Пуговицы на его форменной рубашке были наполовину расстегнуты, из которой перло наружу сытенькое брюшко, а на его лице присутствовала блаженная улыбка.
На боковом откидном столике его служебного купе уютно расположился стандартный набор проводников поездов дальнего следования, а именно: пустая бутылка из-под водки: “Путинка”, цельный скелет от вареного цыпленка-гриль, по которому можно было изучать анатомию отечественной домашней птицы, и трехлитровая банка с маринованными огурцами.
- Эй, папаша, давай просыпайся, - тормошил его диверсант Джонсон. – Я вижу, ты не только Челябинск, но и всю Москву проспишь!
Уже через каких-нибудь полчаса, которые потребовались мистеру Джонсону на постановку проводника в вертикальное положение, они оба направились в тамбур, открыли дверь вагона и обомлели – их вагон под номером девять мирно и безмятежно стоял в тупике четвертого пути.
На железнодорожном перегоне “Долговязово” было тихо, пахло шпалами, паровозной смазкой и еще чем-то, а из их родного девятого вагона доносился нежный храп пассажиров.
Огромный матерый петух по кличке Макар, который сидел на крыше диспетчерской, несколько раз взмахнул крыльями и, нахально нарушив тишину, громко прокукарекал четыре раза.
В это же самое время, из наружного рупора-громкоговорителя станционного радиоузла прозвучал всем нам давно знакомый и с детства полюбившийся голос диктора московского радио:
- Доброе утро, дорогие товарищи. Московское время – четыре часа и одна минута. Передаем Четвертую сюиту Рахманинова для фортепиано с оркестром...
Диверсант Стивен Джонсон, нарушив все мыслимые и немыслимые законы конспирации, схватил за грудки проводника девятого вагона гражданина Мендельсона и, гневно, прошипел на английском языке:
- Сэр, Вы срываете важное и секретное задание. Если через полчаса вагон не отправят в Астрахань, тогда я Вас лично посажу на электрический стул.
Степан Лукич английского языка не знал, но интуитивно догадывался, что если девятый вагон не отправится в Астрахань – то будет очень плохо!
- Ван момент, - ответил Мендельсон, выказывая свои познания иностранных языков. – Я сейчас гоу в диспетчерскую и андестенд, почему нас загнали в тупик, черт бы их всех побрал с ихней Четвертой сюитой и фортепьяной с оркестром!
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…