Ацетон, жидкость любопытная, очень быстро сгорающая, его октановое число 108. Его горение больше похоже на взрыв, хотя это всё-таки горение, многие люди на себе это проверили. У нас, один солдат, хотел проверить чистоту, и пустоту фляги. Взял и, наклонившись, бросил туда зажжённую спичку. Столб огня сжёг ему только ресницы и брови, его дурной голове тоже досталось, но её не оторвало и даже не сильно обожгло. Досталось только волосам, как наиболее тонким частям его лица. Тонкие предметы всегда хорошо горят, наверное, на лице этого солдата не было других утончённых черт. Только палочка Дерсу-Узала вставленная ему в зубы могла бы загореться от такого огня, но её не было, он даже не курил, спички позаимствовал у кого-то. Я всегда говорил, что нельзя спички детям давать, особенно не курящим!
С курящими, сверхсрочниками, тоже проблем хватало, не зря рядовой состав срочной службы их недолюбливал. Лежал я в госпитале со своим радикулитом, заработанном под автомобилями прямо на снегу, отворачивая карданные валы, во время ремонта. Случайно встретил товарища из нашей ремонтной части, он рассказал, что один наш солдат, тоже лежит в госпитале, только в хирургии, я решил проведывать сослуживца. В главном корпусе госпиталя на первом этаже кое-как нашёл палату, захожу, а там все смеются. Кому к ноге гирю привязали, и кому руку, согнутую в локте загипсовали, смеялись все, не смотря на свои увечья. Не смеялся только один, сверхсрочник, определил по возрасту, он был несколько старше нас рядовых солдат и сержантов, как по годам рождения, так и по званию.
Этот несчастный сверхсрочник был полнее солдат, лежал он на животе, под животом подложили ещё подушку, сверху он был накрыт простынёю. Случилось, то же самое, что и с рядовым солдатом, только несколько иначе. Этот сверхсрочник, недавно получил новое обмундирование, в своей наглаженной обновке он явился на службу. Служил он в какой-то автомобильной части, где и замараться не грех. Почти сразу рукавом он вляпался в солидол, жирное пятно, портило весь внешний облик и без того не очень аккуратного военного. Кто-то надоумил его оттереть пятно растворителем, оно от этого стало только больше, тогда ему с собой домой, дали бутылку ацетона, для более разумной жены.
Жена этого сверхсрочника была очень разумная, после оттирания жирного пятна, она постирала одежду целиком, а вот хранить целиком литровую бутылку с ацетоном она не стала, вылила всё в унитаз. Следом за ней в туалет благоустроенной квартиры зашёл её не аккуратный муж расположился на унитазе. У этого, неаккуратного мужа, была ещё одна плохая привычка, он позволял себе курить, восседая на унитазе, но и это ещё не самое плохое. Он частенько бросал не потушенные окурки в унитаз, не утруждая себя вставанием. Просто, приподнимал ногу и осторожно, чтобы не обжечься закидывал тлеющий окурок в жерло унитаза.
Его разумная жена, всегда ругала его за эту дурную привычку, потому, что окурки, были намного легче воды, их не смывал, даже поток воды. Ацетон тоже был легче воды, он ещё не успел перемешаться, а хозяйка не успела смыть, прозрачную, но быстрогорящую жидкость. Разумеется, что на этот раз, от не затушенной сигареты, разом сгорел весь вылитый ацетон, взрыва как такового не было, был хлопок и быстрый выход продуктов горения. Унитаз выдержал этот процесс, сверхсрочник оказался, куда слабея, от испуга он свалился на пол.
Трудно свалиться на пол, если места для падающего тела просто не было. В своём не большом полёте тело приняло довольно странную позу, не позволяющую подняться самостоятельно. Пришлось жене сверхсрочника, вырвать крепление шпингалета, сильным рывком закрытой двери, ей повезло, что ручка оказалась приделанной куда прочнее, чем шпингалет. Её муж с оголённым и опалённым задом, буквально выскользнул по полу, заложив свои руки «по-швам», как ласточка свои крылья в полёте. За этот короткий промежуток времени он не проронил ни слова, вот что значит военная выдержка.
После высвобождения своих рук, он, буквально на локтях выползал из туалета, храня по-прежнему молчание. Только освободившись полностью, он попросил жену вызвать скорую помощь. Приехавшая бригада, обрызгала, его слегка обгоревший зад, какой то пеной, Давясь от смеха, они хотели уже уехать, но пострадавший в быту сверхсрочник настоял на госпитализации в военный госпиталь. Там тоже долго не скрываясь, смеялись, ожоговое отделение было переполнено, его решили положить в хирургию. Это решение пошло на пользу всем перенёсшим операции, у них у всех поднялось настроение, врачи боялись за прочность после операционных швов, но всё обошлось. На другой день сверхсрочника с опалённой промежностью, уже выписали из госпиталя, но смех в госпитале не утихал ещё неделю, переходя из одного отделения в другое.