АТРИБУЦИЯ И АТТЕЗА НА ПРИМЕРЕ ОДНОГО СТИХОТВОРЕНИЯ
Статья посвящена дискуссионной теме атрибуции и аттезы стихотворения «Молот с ручкой из гнилого тополя», присваиваемого Етиму Эмину.
Ключевые слова: Сулейман Стальский, стихотворение, аполог, атрибуция, аттеза, авторство, нисба, язык, стиль, идея, лексические и стилистические особенности, поэтика, сатирический пафос, аллегория.
Keywords: Suleiman Stalsky, poem, Apology, attribution, atteza, authorship, nisba, language, style, idea, lexical and stylistic features, poetics, satirical pathos, an allegory.
В одном из номеров республиканской газеты на лезгинском языке [Коммунист, 1989.10.03] в рубрике "Поиск наследия продолжается" известный исследователь поэзии Етима Эмина и Сулеймана Стальского, арабист М.-Г.Садыки публикует следующее стихотворение:
Члаф хьанвай къавах к1ута,
Вал ифей гьулдан гатаз жеч.
Жемятдин фал куьк хьай тарта
Киц1ивай аслан гатаз жеч.
Молот с ручкой из гнилого тополя,
Тобой не выковать горячую сталь.
На хлебе народа разжиревшая дворовая
Собака льва побить не сможет.
Сивял атай гафар рахаз,
Гьахъ бат1улриз акваз-акваз,
Гаф ч1уру яз, к1ан хьунал ваз,
Гьахълу са инсан гатаз жеч.
Все, что попадя, слетает с языка,
Правое неправым в глаза назовет.
Кривое слово, по твоему хотенью,
Правдивого побить не сможет.
Хъсан кьат1ут1 жуван чка,
Нуьк1ре хадач къазран кака,
Садра хьунал лекьрен муква,
Пехъревай тарлан гатаз жеч.
Хорошенько место свое уясни,
Воробью не снести гусиное яйцо,
Что однажды в гнезде орла побывала,
Ворона коршуна побить не сможет.
Жуваз течиз арифни лал,
Даим айиз ч1уру хиял.
Чидач лугьуз рахадай ч1ал,
Турвакьдал гьайван гатаз жеч.
Не разбирая кто мудр, а кто нем,
Черные мысли питая постоянно.
Что языком говорить не умеет,
Палкой животное бить нельзя.
Акьван цавуз хкажмир кьил,
Гъейрид валай кьамир кьезил.
Къудур тумакь яцравай фил,
Я девед карван гатаз жеч.
Так высоко голову не возноси,
Не думай, что тот легковеснее тебя.
Куцый вол, что разъярен, слона
Иль караван верблюдов побить не сможет.
Уяхдиз хьухь, Етим Эмин,
Сад душман я, сад ви замин.
Бязи ахмакь хьунал к1вачин
Члахъ гъутал къван гатаз жеч.
Будь начеку, Етим Эмин,
Тот – враг, а тот – твоя замена.
Оттого, что задумал некий глупец,
Кривым кулаком камень разбить
не сможет.
По словам публикатора, авторство стихотворения принадлежит Етиму Эмину (основной довод – наличие нисбовой строфы*). Нам кажется этот аргумент недостаточным. При первом же прочтении вкрадывается сомнение, что язык, стиль, патетика, образность стихотворения резко отличаются от поэтики Етима Эмина.
Обычно сложный вопрос атрибуции произведения в данном конкретном случае, решается посредством сравнения «конвоя» подобных произведений Етима Эмина и Сулеймана Стальского. Несмотря на то, что последняя строфа хоть и содержит нисбу "Етим Эмин", стихотворение по своим лигво-стилистическим и эстетическим параметрам принадлежит Сулейману Стальскому. В пользу такого предположения говорит ряд характеристик (от языка и стиля до идеи и контекста) сочинения:
1) особенности поэтики;
2) лексические и стилистические особенности; характерные формы словоупотребления
3) редиф гатаз жеч (бить, одолеть невозможно), характерный для дидактики (хьана хьи – случилось ведь; хъсан туш – нехорошо; тийижиз – не зная; к1анда – необходимо; хьиз жемир – так не думай; авайд туш – не бывает; четин тушни – не тяжко ли; жеда кьван – бывает же; жедайд туш – не бывает; жеч – невозможно);
4) предредифная рифма и форма рифмовки (гьулдан – аслан – инсан –тарлан – гьайван – карван – къван), которая психологически перекликается с рифмой других апологов Стальского;
5) идейная близость к циклу апологов (сарказм, ирония, сатира…);
6) сатирический пафос, присущий Стальскому;
7) дидактико-назидательный тон (у Стальского он другой, чем у других поэтов): хъсан кьат1ут1 жуван чка (хорошо прикинь, где твое место); акьван цавуз хкажмир кьил (так высоко голову не поднимай); гъейрид валай кьамир кьезил (что другой легковеснее тебя, не думай); уяхдиз хьухь… (бдителен будь…); сад душман я, сад ви замин (один – твой враг, другой – твоя замена) и др.
8) философские размышления, характерные циклу апологов;
9) наличие иносказаний, намеков, аллегорий;
10) исключительно богатая афористика: нуьк1ре хадач къазран кака (воробью не снести гусиное яйцо); ряд строк представляют собой целые изречения – дистихи: садра хьунал лекьрен муква, пехъревай тарлан гатаз жеч (что однажды в гнезде орла побывала, ворона коршуна побить не сможет)...
11) тропы, характерные Стальскому: члаф къавах (трухлявый тополь); тарта киц1 (дворняга собака); къудур тумакь яц (рязъяренный куцый вол); члахъ гъуд (кривой кулак)...
12) уничижительный тон сатиры: жемятдин фал куьк хьай тарта киц1 (на народных хлебах разжиревшая дворняга собака); садра лекьрен муква хьайи пехъ (однажды в гнезде орла побывавшая ворона)…
13) психологические параллели и антипараллели (усилители, катализаторы) сатиры: члаф къавах – ифей гьулдан, тарта киц1 – аслан, нуьк1 – къаз, лекь – пехъ, ариф – лал, яц – фил – девед карван, душман – замин, члахъ гъуд – къван…
14) наличие целого поэтического "конвоя" подобных сочинений – более ста сатирических апологов [Стальский, 1994, с. 14-29].
Апологом принято считать аллегорически-дидактическое повествование, которое характерно для античных и восточных авторов. В XVII веке с аполога в Европе берет начало развитие басни [Словарь, 1998, с. 21]. Только в отличие от басни, аполог не имеет законченного сюжетного развития. Апологи Стальского можно охарактеризовать как аллегорически-сатирические и дидактико-философские и разделить на такие подгруппы: а) где используется прием антропоморфизма, олицетворения животных (они ближе к басне); б) открытая, неприкрытая сатира, где намек гиперболизирован; в) посвящения, имеющие адресата – хозяина порока (они ближе к памфлету); г) поучения, наставления, назидания…– цикл так называемых дидактических стихотворений "несихат". Такое разделение, конечно же, весьма условное.
Упомянутое стихотворение относится к числу аллегорически-сатирических и дидактико-философских апологов Стальского, где очень искусно, по-сулеймановски, философские размышления о жизни переплетаются с аллегорией, едкой сатирой, тонким намеком и иронией. У Стальского циклически развивающемуся сюжетному действию и мелким деталям присуща особая авторская гиперболизация. Стихотворение подобного плана в лезгинской поэзии – чисто сулеймановское изобретение. Произведения этого плана напрямую связаны с традицией народной смеховой и сатирической культуры. М.Бахтин говорил о трудности восприятия Рабле, так как "он требует умения отрешиться от многих укоренившихся требований литературного вкуса, пересмотра многих понятий, главное же – он требует глубокого проникновения в мало и поверхностно изученные области народного смехового творчества" [Бахтин, 1990, с.7]. Некоторая трудность восприятия Стальского для переводчиков и нелезгиноязычного читателя, по нашему мнению, тоже обусловлена малоизученностью народной смеховой культуры.
Искаженный первый стих последней строфы Уяхдиз хьухь, Етим Эмин (Будь начеку, Етим Эмин) в исходном варианте, очевидно, звучал так: Сулейман, уяхвал таъмин (Сулейман, бдительность прояви). Тогда восстанавливается в целом и сулеймановская строфа:
Сулейман, уяхвал таъмин,
Сад душман я, сад ви замин.
Бязи ахмакь хьунал к1вачин
Члахъ гъутал къван гатаз жеч.
Сулейман, бдительность прояви,
Тот – враг, а тот – твоя замена.
Оттого, что задумал некий глупец,
Кривым кулаком камень разбить
не сможет.
Таким образом, автором стихотворения "Члаф хьанвай къавах к1ута" ("Молот с ручкой из гнилого тополя") является Сулейман Стальский.
В своих апологах Сулейман Стальский обнажает и осмеивает не только пороки власть предержащих, но и пороки времени, пороки государства, ибо пороки первых – суть порождение пороков последнего. Такие сочинения были несовместимы с социалистической партийно-государственной идеологией и считались опасными. В этом, очевидно, и кроется причина того, что апологи у существующей идеологии популярностью не пользовались и поэтому не издавались.
А.Ф.Назаревич говорит о наличии у Стальского 38 стихотворений, которые по формальным особенностям должны быть отнесены к апологам [Назаревич, 1948 с. 104-113; Он же, 1969, с. 113-118]. Но учитывая неопубликованные стихотворения поэта, таких сочинений у Стальского больше ста (а это более трети всего творческого наследия).
У других поэтов до и после сулеймановского периода жанр аполога не развит. Хотя ряд произведений Етима Эмина ("Куцый вол", "Кот сожравший мясо", "Потерявшему мед", "Укравшему шаль и лопату" и др.) и имеют некоторые близкие к апологам Стальского идейно-тематические признаки, но они представляют собой произведения чисто сатирического (и памфлетного) плана [Эмин, 1980, с.143, 144, 146]. Они лишены философичности, дидактики, аллегории, сатиры, часто гиперболизированной, а часто и прикрываемой (осторожной). Отмеченные выше признаки являются надежными индикаторами сулеймановских апологов. Последние, в свою очередь, сами могут быть приняты в качестве «лакмусовой бумажки» и служат важными определителями в эвристической работе.
Примечание:
* Нисбовая строфа – строфа, один из стихов которой содержит имя или псевдоним поэта.
Литература:
1. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1990.
2. Етим Эмин. Стихотворения. Махачкала, 1980. – На лезгин.яз.
4. Назаревич А.Ф. Сулейман Стальский и русская литература. Махачкала, 1948 //Апологи Сулеймана Стальского, с. 104-113.
5. Назаревич А.Ф. Неисследованный Сулейман. // Сулейман Стальский в критике и воспоминаниях. Махачкала, 1969, с. 113-118.
6. Садыки М.-Г. Новое стихотворение Етима Эмина // Газета Коммунист, 1989.10.03. – На лезг.яз.
2. Стальский Сулейман. Сочинения. Махачкала, 1994. – На лезгин. яз.
3. Словарь гуманитария. М., 1998.
Ф.Р. Нагиев
(Атрибуция и аттеза на примере одного стихотворения // Известия РУДН. № 2, 2009, с. 11 – 14).