Переулок Спиридоньевский убегал от Спиридоновки,
Изо всех он сил старался, дотянуться до Тверской.
Перекрещиваясь с улицей, где когда-то жили бронники,
Миновал, не замечая, пруд старинный стороной.
Дом наш рядом с перекрёстком, там, где старая аптека,
Помнил бури революций, войны, сломанные судьбы.
Начал жить я в нём, когда было уж почти полвека,
Как наш дом, все эти годы, терпел ссоры-пересуды.
Мама, я старались мирно избегать скандалов всяких,
А ведь жило в коммуналке под 15 человек.
Пока тихо, это праздник, но порой случались драки,
Если вдруг на кухне кто-то проявлял свой интеллект.
- Сильно умные все стали… - аргумент был у соседки,
Когда кто-нибудь пытался втиснуть чайник на плиту.
От неё слова поддержки слышал я довольно редко.
Муж соседки пышнотелой был тщедушен и сутул.
Помню смутно тех соседей, что уехали давно,
Обустраивать квартиры на окраинах столицы.
Вынос мебели, баулов, слёзы - целое кино,
Но приезд соседей новых, старые стирает лица.
Нет, не все уходят люди, покидая нашу память.
В первой комнате от входа, жила старая дворянка,
Уважительно со всеми, власть советскую не хая,
В уголке своём уютном, отрицая быт мещанский.
А ведь ещё в начале века, богатством горд её отец,
Но вихрь революций, вдруг взорвал тогда страну.
Семья, сбежала за кордон, казалось всё – конец.
Любовь и муж не дали ей в тот час пойти ко дну.
Пришёл муж на завод служить, ещё к её отцу,
Но принял революцию, не как отец – без гнева.
Рабочих уважал он, нетерпим лишь к подлецу.
Возглавил он завод – работа круче закипела.
Всё время на работе, а дома ждёт Катюша.
И вроде бы за мужем, как за каменной стеной.
Казалось, быт налажен, уже не будет хуже,
Но небеса вдруг грохнули «проклятою войной».
Завод, как и другие, переправили в Сибирь.
Туда ж Екатерина отправилась за мужем.
В палатке проживала вначале вместе с ним,
Бомбёжек вспоминая пережитый ужас.
Потом уже в бараке налаживала быт -
В любое лихолетье, всегда порядок нужен.
На полчаса домой муж, если забежит
Погреться, или за полночь на ужин.
Завод построен, жизнь наладилась, казалось.
Вдруг приключилась в Зауралье новая беда -
Пропал муж – сердце Катерины сжалось.
Ей сразу стало ясно – не вернётся никогда.
В тот день он ехал из райкома с совещанья,
Из банка прихватив зарплату для рабочих.
Шофёр, таивший, что он бывший каторжанин,
Директора, момент поймав, убил заточкой.
Потом терзали Катерину долго и упорно.
Куда сбежал с деньгами муж? Где он ждёт её?
Отбивалась, как могла от вопросов вздорных.
Знала – муж не мог украсть, это всё враньё…
Ей во сне привиделось – муж лежит в сугробе,
Вдаль машина мчится, след за ней кровавый.
Молила дознавателя, убийцу поймал чтобы,
Над милым учинившего бесчестную расправу.
Ворюгу задержали, через месяц в Воркуте.
По временам военным это быстро даже.
Скрываясь у приятеля в вечной мерзлоте,
В пьяной похвальбе сам признался в краже.
Екатерина овдовев, не пала во все тяжкие.
В Москву она вернулась, в кручине и печали.
Судьба и тут не сделала ей никакой поблажки -
Квартиру обжитую их, другой семье отдали.
Ей выделили комнатку в коммуналке нашей,
Где поселились позже, и мы с ней по соседству.
Несчастия хлебнула соседка полной чашей.
Жила скромнее скромного, откровенно бедствуя.
Ей пенсию начислили довольно небольшую,
Ведь работать начала поздно, лишь в войну.
За мужа смерть поддержку не дали никакую,
Так помня мужа и жила, любя свою страну.
Гагарина оплакивала, как и все в те годы,
Да горше, чем Есенина – ровесника её.
Так дворянка пережи'ла подлости, невзгоды,
Однажды тихо канув в своё небытиё.
июль 2018г.