Андрей Керженцев. Митинг
- …А я говорю, мне это не нравится, - раз, наверное, в пятидесятый повторила Кристи. – После того, что было сегодня, первое правило – избегать больших скоплений людей.
Вообще-то она меня в очередной раз удивила. «Совет в Филях» собрался, естественно, у меня (на сей раз почти что без выпивки, только Сэмэн пивко из банки потягивал). Когда я принялся излагать события, то намеревался опустить ее вероятный прокол – хотя риск был не в том, что эти неокомми что-то там со мной сотворят, а скорее в том, что это я их перестреляю к чертовой матери и буду вышвырнут на мерзлоту. Но она перехватила инициативу и сама изложила все – не приукрашивая и ничего не опуская.
- А что вообще сегодня было? – мрачно осведомился я. – Как-то вот не подберу этому достойного определения. Команда клоунов пытается похитить меня – на территории Чайна-тауна! – и действует при этом не то что топорно, просто шизофренически… Ну вот ты бы сама – сколько человек бы тебе понадобилось?
- Трое вместе со мной, - тут же отозвалась она. – И действовала бы я иначе. Сработала бы все, скажем, здесь, в гараже.
- Ну вот видишь…
- Это меня и смущает. Нарочито непрофессиональный уровень при мощной техподдержке.
- То ясно, что дураков вам просто напоказ светили, - подал с диванчика Ежи. Фингал под глазом он замаскировал совершенно дурацкими темными очками, придающими ему опереточно-злодейский вид. – Вопрос – кто и зачем.
- Кто – мы так и так не угадаем, - прогудел Сэм. – А вот зачем… да тупо, прощупывали. Кто ты, чего стоишь, не зассышь ли этих… гавриков. Они же так, расходный материал.
- Они и сами себя так называют, - кивнул Ежи. – Ну, то есть, пехота, участники акций. Материал для строительства будущего.
- Another brick in the wall <Кто любит Pink Floyd, тот поймет.>, - вполголоса пропел я. – Народ, вы их лучше моего знаете… Вам не показалось, что у этих ребятишек мозги малость… перепрошиты? Искусственно?
- Фантастики начтиался, - махнул рукой Сэм и неожиданно поделился:
- Когда мы в Вестфалии арабские кварталы зачищали, по нам с крыш не ваххабиты шмаляли, а такие вот… ясноглазые. Ваххабиты заняты были – своих резали. Коллаборационистов, твою мать. С женами и детьми.
- А говорил, вы там бухали…
- От такого, да не забухать…
- А я говорю, совершенно нечего тебе – да и кому бы то ни было из нас – на этом митинге делать, - вернула нас на грешную землю Кристи. – Если уж так загорелось, можно по трансляции посмотреть.
- Правильно тебе девочка говорит, - кивнул Сэмэн. – В город еще три бригады Восстановителей подтянулось, так что махач стенка на стенку по-любому обеспечен.
- Я что, так похож на неокомми?
- Да кого скребет, на кого ты похож? Думаешь, приглядываться кто-то станет?
- Народ, говорю вам как журналист, хоть и бывший – просмотр трансляции в режиме дедлайна это одно. А прочувствовать, ауру, что ли, ощутить, понять, что там на самом деле такое…
- Пробьют башку, вот и будет тебе аура.
- И по-любому с этим Свищом что-то не чисто. Ну не может столько человек переться от одного дрочилы!
- Еще как может, - фыркнул Ежи, потом остро глянул на меня, сдвинув очки на лоб. – То у пана прямо-таки нездоровый интерес. Это, часом, никак не связано с твоим… подарочком? От Хрюнделя.
- Опосредованно, - откровенно врать мне уж точно не хотелось.
- И что же в нем таки было?
- Голос тех, кого нет, - буркнул я. – Извините, народ, больше сказать не могу. Не мой секрет.
Сэм набычился было, но Ежи одобрительно кивнул:
- Наконец что-то разумное слышу. Was wissen zwei wisst schwein <Что знают двое, знает и свинья (нем. поговорка)>. Иными словами, «держи закрытым рот, и ветер внутрь тебя не попадет». Кстати, где он – подарочек?
- Отдал на сохранение.
- Это Папаше Ся? Ну-ну… Впрочем, действительно лучше любого сейфа. И уж если он тебе помощь обещал… Гратулюю пана с новым уровнем.
- Шел бы ты…
- Нет, ну скажите, - воззвала непонятно к кому Кристи, - ну как охранять человека, который постоянно лезет на рожон?!
- Телохранителя нанимают, чтобы обеспечить себе свободу передвижений, а не ограничить ее, - попытался возникнуть я.
- Телохранителя нанимают, чтобы обеспечить себе безопасность, - отрезала она. – И во всяком случае, следуют его инструкциям, а не лезут поперек них, как некоторые.
- Кстати, из этих-то… неокомми что-то выудить удалось? – словно невзначай поинтересовался Сэм. Я пожал плечами:
- Да считай, ничего. Кроме того, что эти ребята ненормально упертые. Не поверите, мне этот мудила, который у них за основного, речь толкать начал – про светлые, значит, цели. И ведь убежден, сука, что тогда, на похоронах, они действовали правильно…
- Попинать бы душевно, - мечтательно протянул Сэмэн. – Чтобы правильность вместе с зубами вылетела… А потом поспрашивать вдумчиво… Не о тебе даже – о том, что они нынче вечером затеяли. А они затеяли, это я тебе говорю. Печенками чую. А потому настоятельно советую: ну не нарывайся ты! Нехрен тебе на этом митинге ихнем делать, только люлей ловить.
- Да нет, почему, смысл есть, - неожиданно встал на мою сторону Ежи. – Гоблин у нас получил новую информацию – так? И очень подозревает, что «феномен Свища» с ней связан, а потому хочет проверить это лично – так?
- В общем и целом.
- Тогда такой компромиссный вариант – занимаем заранее места в ложе. Где у них это сборище?
- На Метеогорке.
- Странно, старнно… И небезопасно. Слушай, кто им место определял? Сэм, друже, звякни-ка Стасу – он тебя, вроде, боится. И выясни, как вообще им все это разрешили, кто выдал разрешение… ну и все, что сможешь. А мы с вами, панове, занимаем позицию на одной из ближайших крыш. Зрительными приборами я вас обеспечу в лучшем виде, так что будем почти в гуще событий – и в полной безопасности. Как вам? Гоблин, тебе хватит, чтобы прочувствовать и проникнуться аурой?
План выглядел, в общем, вменяемым. Кристи буркнула что-то неразборчивое, но, кажется, внятных возражений против этой затеи не нашла. Я глянул на нее:
- Кстати, а что такое нынче звучало, что за мою жизнь ты не опасалась? Там, в Чайна-тауне?
Ответил вместо нее Ежи:
- Она права. Эти парни, как ты заметил, упертые, и определенные принципы у них все же есть. Бабки они берут за акции, погромы, иногда избиения – но не за убийства и похищения. Из принципа за подобное не берутся. Если кто-то во время акции случайно погибнет – в давке там или что еще – это, как бы, несчитово.
- Всегда мечтал стать иллюстрацией крылатой фразы, - буркнул я скорее для порядка. – Например, «Все когда-нибудь происходит в первый раз»… Что-то меняется. Что-но… носится в воздухе.
- Ты, например, меняешься, хотя поздновато по всем меркам, - усмехнулся Ежи. – Под кожу лезть не буду, но по-моему, это с подарочком как-то связано.
Настал мой черед задуматься. А вдруг Хрюндель через этот самый шлемак какие-то мои настройки нечувствительно поменял, что меня вдруг понесло в гущу событий? В реале чего-то подобного он бы себе никогда не позволил, но ведь я-то имел дело не с Хрюнделем, а с его интерактивной моделью? Хотя модель-то Хрюндель лепил с себя… Замкнутый круг, блин…
Для очистки совести я попытался еще припомнить хоть что-то из того массива информации, что шлем сбросил мне (якобы) непосредственно в мозг… и конечно, не смог. В общем, самое бы время махнуть рукой и заявить «фигня все это», только почему-то не махается. Да и Хрюндель явно очень серьезно к этому относился – за год озаботился на случай именно такой смерти…
Сэмэн появился из кухни, пряча телефон в карман, в состоянии явной озадаченности, цапнул со столика недопитую банку пива и присосался к ней. На наши вопросительные взгляды пожал плечами:
- Как-то странно все это. Стас носится, как скипидаром помазанный – это ладно. Наши Вольную Сибирь и Великую Пермь о подмоге попросили – ладно, тоже не впервой друг дружку выручать. Но, ребята, обеспечить Свищу площадку в соответствии с его требованиями – это прилетело на уровне Совета Президентов, причем прилетело как ультиматум.
Мы переглянулись. Вот такого на моей памяти не было точно. Совет Президентов – это, в общем, чисто декоративная шняга, когда собираются раз в год представители всех двенадцати анклавов и решают, кто на следующий год будет главным (номинально). По-моему, они там просто бумажки с крестом из шапки тянут… Главный этот ни в чьи внутренние дела не вмешивается, и функции его чисто представительские. И уж подавно ни во что не вмешивается этот самый Совет. П тут здрасьте-нате, из-за какого-то Свища…
- И что думаете? – поинтересовался Ежи.
- Корпорации, - буркнул Сэм
- Рептилоиды, - не отстал я.
- Ладно, кто бы ни был, по-любому этих старых пердунов либо застращали, либо купили.
- Одно другому не помеха.
- Пусть так. Это как-то влияет на наши планы?
- Да никак не влияет, - беспечно махнул рукой я.
Я отхлебнул степлившегося тоника, закурил и привалился к бетонной колонне, прикрыл глаза, являя собой живую иллюстрацию избитой истины: «за все надо платить». «Бродяга» почти выветрился из крови, вместо обманчивой бодрости осталась вялость и заторможенность – не в опасных пределах, но в пинг-понг мне сейчас определенно лучше не играть, да и за руль не садиться. Впрочем, я и не собираюсь.
Добирались досюда монорельсом, и угадали почти в час пик – вагон делили с очередной сменой работяг и технарей с «Сервомеха». В общем, и по ногам мне прошлись, и ребра малость помяли – отвыкли-с, герр Гоблин, от такого? Оторвались, значит, от народа… Ну да ничего, по новой привыкать не придется – и то хлеб.
- Ну, чего они там? – нетерпеливо спросил Сэмэн, комкая очередную жестянку из-под пива. Я ухмыльнулся – покамест выезд в гущу событий напоминал больше такой себе импровизированный пикничок. Мы расположились на одном из верхних этажей долгостроя, заложенного еще до Децентрализации – многоэтажного скелета из бетонных балок с лестницами и перекрытиями. Даже странно, что никто пока на это сооружение (или хотя бы землю) лапу не наложил. А может, и наложил, да до ума довести так и не сподобился – какое это имеет значение? Главное – Метеогорка отсюда просматривается как на ладони…
- Подтягиваются помаленьку, - Ежи, как всегда, выглядел стильно. Вместо очков-консервов с электронной начинкой, какие он вручил нам, он вооружился офицерским цейсовским биноклем и сейчас, картинно расставив ноги, наблюдал за «плацдармом». Вот кто всегда был пижоном, пижоном и помрет…
Я тоже сдвинул на глаза свои очки – что и говорить, уродливые и не шибко удобные – и обозрел открывшуюся панораму Горки, жиденькое оцепление по трем сторонам периметра… С четвертой шел обрыв метров на тридцать – еще в самом начале Децентрализации там что-то амбициозное, пристроенное как бы к самой Горке собирались соорудить, а потому часть Горки попросту срыли, набили каких-то горизонтальных свай – да так и бросили, когда все начало расползаться. Не сказать, что это Мекка суицидников, но пару-тройку за год под этим обрывом стабильно находят.
Перед корпусами старой метеостанции уже выгородили сцену и разворачивали голопроекционный экран, пара техников возилась с акустической системой, да и народец потихоньку подтягивался, уже тусил на склонах группками по пять-десять человек.
- Так, инициативщики вон, у сцены слева, - комментировал увиденное Сэмэн. – Боевиков пока не вижу… видимо, подтянутся с основной массой, чтобы под финал драку с ментами завязать… А, нет, подъехали – вон, смотри, справа поднимаются.
Я подкрутил зум. Так и есть, десятка два крепких молодых людей сбитой кучкой подошли к сцене, деловито рассыпались вокруг нее. Ну и где же остальные? Пора бы… А то пока на Горке только сотня-другая местных фриков из сочувствующих, а времени (если хроно в этих очках не врет) уже без десяти семь.
Ага, началось.
Что и говорить, организовано все было на ять. Автобусы подтягивались по два-три за раз к каждой рамке металлоискателя, из них без лишней суеты выгружался народ (каждая группа со своим ведущим), неторопливо проходили контроль и проходили за оцепление. Номера (я снова увеличил изображение) в основном местные… Ага, вон пара тюменских, а вон и челябинский транспорт… Пока никакого намека на эксцессы, а площадка уже заполняется. На глазок, пара тысяч человек уже есть. Великая вещь – организация!
Так, а вот и сам гуру из Бобруйска пожаловал.
Именно что пожаловал: эти деятели расстарались, где-то раздобыли древний ЗИС-членовоз, да еще семеро мотоциклистов в качестве эскорта… Не байкеры, сразу видно, любители, но каков эффект! Ежи, тихо и фальшиво насвистывая сквозь зубы, возился, настраивая «пушку» - миниатюрный направленный микрофон, Сэм бормотал под нос что-то явно ругательное, желая собравшимся на Горке всего нехорошего, Кристи помалкивала и бдела. Она-то от наблюдения за Горкой сразу отказалась – мол, я на работе, а работа у меня некое тело хранить, а не на Свища пялиться…
Между тем мотоциклисты спешились и Свищ – как всегда, в черной балаклаве – выгрузился из лимузина, маленький и невзрачный среди рослых сопровождающих. Некоторая заминка возникла у самой рамки – похоже, из-за того, что гуру не пожелал балаклаву снять – но недоразумение разрулили довольно быстро. Ежи сунул мне наушник, я ощупью нацепил его – да, хреновая слышимость, с пятого на десятое – но не думаю, что на самой Горке, особенно в задних рядах, она много лучше… Ты смотри, еще и не все в оцепление поместились, кто-то так и остался за…
- Не нравится мне это, - проворчал Сэмэн. – Весь этот тусняк за оградой… Ага, начинают, похоже.
На сцену вылез разогревающий, из колонок ударила музыка – как я разобрал, некая помесь инди-рока и регги, экран вспыхнул какой-то абстрактной композицией дичайших расцветок (мне срезу припомнились аватары с «Всемвсемвсем») – в общем, шоу началось.
Что там вещает разогревающий, я даже слушать не пытался – наверняка ничего нового: корпорации – язва, правительства – продажны, плечом к плечу, взвейтесь-развейтесь – и вместо этого разглядывал его. Неожиданно поймал себя на мысли, что мой белобрысый знакомец мог бы оказаться на его месте, не отдыхай он сейчас в чайна-таунском «обезьяннике». Вроде, и внешне не похожи – этот и вовсе чернявый – а все равно как из одной коробки: ровный загар, ровные зубы, наработанная на тренажерах подтянутость… Клонируют их таких, что ли?..
Разогревающий воздел руки, экран полыхнул еще ярче – и на сцене явил себя сам гуру, уже не в бесформенном дождевике, а в костюме, что называется, цвета сливочного мороженого, с каким-то невообразимым шейным платком – или фрачным галстухом? – дико контрастирующим с балаклавой. Над ним тут же соткалась его голографическая копия гигантских размеров – да, Алана Паркера постановщик шоу явно любит! – и все это раскрыло зрителям свои объятья. Восторженный вой и визг оглушили даже в слабеньком наушнике.
- … Они уходят, твою мать! Поддержка ухолит!
Яростный рык Сэмэна с трудом достиг моего сознания – и только тут я обратил внимание, что мотоциклисты эскорта, смешавшись с крепкими ребятами, до того стоявшими вокруг сцены, несуетливо, но решительно прокладывают себе путь сквозь толпу – к западному выходу, где они оставили свои мотоциклы. Решили завязать драку сейчас, до начала основной программы?.. Непохоже. Как-то странно все это. Под ложечкой аж засосало от скверного предчувствия.
Не без усилия я переключился на Свища и то, что он там вещает. И тут облом – слов толком не разобрать, разве что общую тональность. Коротка кольчужка… в смысле, направленный микрофон на таком расстоянии явно не тянет, а посадить «жучка» у самой сцены мы как-то не додумались… Да и к чему бы? Я и без того слышу, что там явно нахимичили с голосовыми модуляторами, и какой бы смешной голосок у этого деятеля ни был на самом деле, звучит он чарующей симфонией, которой хочется внимать бесконечно… Такой себе техно-Саруман.
Ну, хотя бы понятен секрет его успеха – в сенс-шлеме подобные воздействия должны ощущаться в энной степени. Вот ведь каков кумир – дрянь-человечишко, ну ничегошеньки своего… кроме разве что елды… а бравая техническая команда ваяет из него звезду первой величины…
- Что он творит, сука?! – Сэм уже не рычал, а почти стонал. – Они ж там сейчас побьются на хрен!
И действительно – Свищ со своей монструозной копией развернулся лицом в сторону обрыва и величественно воздел руку. Я выкрутил громкость на максимум, но разобрать все равно удавалось в лучшем случае одно слово из трех:
- …мотрите на этот город!... дилище корпоративных… продажные плутократы… самом деле… все это ваше!
Толпа качнулась к обрыву, Сэмэн яростно и неразборчиво выругался, проскрежетал:
- Ох, винтарь бы сейчас – разнес бы гаду башку…
Похоже, кто-то наверху услышал его молитвы. Я толком даже не успел понять, что произошло – но на груди у гуру почти одновременно расцвели два алых цветка, беспощадно воспроизведенных на исполинской голограмме, и он как в рапиде начал заваливаться вместе со своей копией – я иррационально испугался вдруг, что она подавит кучу народа. А потом начался ад.
С юга и с запада подлетели на полной скорости к самому оцеплению несколько автобусов, и оттуда горохом посыпались решительные, крепкие ребята – часть из них тут же сцепилась с ментами, часть же просто снесла хлипкие металлические барьерчики и целенаправленно кинулась на толпу двумя плотными клиньями. С прилегающих улиц спешило ментовское подкрепление – в шлемах с забралами, со щитами – но явно не успевало.
- Восстановители, - как-то безнадежно обронил Сэм. – Гастролеры.
Я пригляделся – да, у нас такого не водится. Здоровенные парни, перекошенные яростью лица, у иных поверх камуфляжных курток болтаются на цепях увесистые металлические кресты, а кое-кто уже сдернул их с шеи, превратив в жуткие кистени… Их было немного, но противостоять им было некому, некому, некому…
Словно в довершение всего, у самой сцены вспухли облака сизоватого дыма, расползаясь, разбухая – и народ шарахнулся от них. Теперь в наушнике стоял сплошной вой. Паника охватила Метеогорку. Что там творится со стороны обрыва, отсюда не разглядеть – но можно дать гарантию – ограждения не выдержали…
- Пошли отсюда, - горько произнес Сэмэн. – Никому мы ничем не поможем…
Я стянул очки, не глядя, сунул их Ежи. Тот тоже выглядел непривычно потерянным, даже осунулся как-то. Да и Кристи порядком побледнела – подробностей она, конечно, не разглядела, но и того, что сумела увидеть, хватило с лихвой.
- Погодите-ка, - Сэм вдруг плеснул пивом мне на куртку, потом сунул в руку банку. – Прополощи рот, желательно и горло, чтобы флаг от тебя убедительный был. Потом ему передашь… Ежи, ты это дело писал?
- Конечно, - Ежи сосредоточенно паковал аппаратуру.
- Тогда так. Этого кадра валили снайперы, классическая двойка. Не исключено, откуда-то отсюда. В любом случае, ментовня будет шерстить окрестные высотки. Так что если нас на выходе принимают, вы – репортеры-фрилансеры, стрингеры, писали все это для…
- Для «Скай-ньюс», - подсказала Кристи.
- Во-во. Я при вас – бодигардом. Извини, девочка, выгляжу убедительнее. Гоблин, пушка с собой?
- Угу.
- Дай-ка мне на всякий пожарный. Стрингеры оружия не носят. Ну, двинули, благословясь.
Спускались молча – да и о чем тут говорить? На душе было не то что мерзко, а совершенно пусто, да и каких-то внятных мыслей не рождалось. И слава Богу, в общем-то. Когда вернемся, надо будет нажраться зверски, в хлам – благо, завтра не моя смена. Слушать, что будут нести обезьянки по поводу того, что только что довелось наблюдать – это я точно сорвусь…
На первых трех этажах стены все же возвели, а потому мне пришлось притормозить, когда Сэмэн, замерев в дверном проеме, произнес озадаченно:
-… твою мать! Эт-то что еще за явление?!
Я протиснулся мимо него, щурясь на неярком свету. Явление оказалось тощим, сутулым, с запавшими глазами, в белом плаще-пыльнике и белой же старомодной шляпе, и опиралось оно двумя руками на изящную черную трость.
- Добрый вечер, дамы и господа, - произнесло оно приятным баритоном. – Мне, собственно, нужен Андрей Владимирович.
- Ну я, собственно, буду Андрей Владимирович. И как-то всем я в последнее время нужен, так что лучше вам занять очередь.
Кажется, собеседник улыбнулся – тень от шляпы скрывала лицо, точно не скажешь:
- Боюсь, мне придется настоять на своем приоритете.
- Излагайте.
- А излагать, в общем, нечего. Я уполномочен пригласить вас в некую поездку. Прямо сейчас.
- Где-то я сегодня уже это слышал, - информировал я.
- Я даже догадываюсь, где, - кивнул белый плащ. – Но в отличие от команды дилетантов, у меня есть способы на своем приглашении настоять.
- Да откуда ты вообще выпал, урод?! – Сэмэн явно на взводе попер было буром, но этот, в шляпе, вскинув руку, щелкнул пальцами. Что-то звонко ударило в стену, по щеке хлестнула бетонная крошка, и мы с Сэмом обалдело уставились на свеженькую выбоину в стене. Тип в белом вновь сложил руки на набалдашнике трости:
- Давайте не будем делать резких движений. Уверяю вас, значительно проще было бы на выходе встретить вас дротиками со снотворным, а потом спокойно удалиться – с Андреем Владимировичем в багажнике – пока силы правопорядка заняты в другом месте. Но я предпочитаю не унижать чье-либо достоинство без крайней нужды. Девушка, насчет резких движений вас тоже касается! – в голосе его звякнул металл. – Я знаю, кто вы и на что способны, так что просил своих людей уделить вам особое внимание. И насчет снотворного – еще не поздно все переиграть.
Кристи шипяще выругалась по-польски. Вот так, ребята. Шах и мат. Хотя… почему, собственно, мат? Игра только-только входит в миттельшпиль, и если мне придется играть в нее на территории противника…
- И о какой поездке идет речь?
- Скажем, так: об экскурсионной. И вы сможете из нее вернуться… если, конечно, захотите.
Оговорка мне решительно не понравилась, но тем не менее я кивнул:
- Принято.
- Сдурел?.. – прошипел мне в ухо Сэм.
- Это мое решение, - так же тихо ответил я. – Ты знаешь, сколько там у него по кустам народу? И я не знаю. Но по крайней мере, один хрен с боевой волыной имеется. И пользоваться ей умеет.
- Я еду с ним, - выдала Кристи. – Я подрядилась его охранять…
- Боюсь, из этого ничего не выйдет, - пожал плечами тип в белом. – Приглашение относится только к Андрею Владимировичу. Кстати, должен попросить вас избавиться от средств связи – включая ту милую рацию у вас во внутреннем кармане.
Теперь выругался я – хоть и про себя. После событий в Чайна-тауне мы с Кристи решили связываться не через телефоны, а через коротковолновые рации – благо, в ее сумке сыскался целый комплект. Даже разработали систему кодовых слов, где каждому дню недели соответствует тот или иной камень <См. рассказ С. Дилэни «Время, словно низка самоцветов».>. И все впустую…
Я нарочито неторопливо передал Кристи телефон, рацию и ключи. Вот тут бы и спросить себя – а куда я, в общем-то, лезу? – да только ситуация особого выбора не оставляет. И очень мне хочется это самое… явление в белом разъяснить до полной прозрачности. К тому же, сдается мне, эта фигура и завещание Хрюнделя как-то тесно связаны. Ну вот и узнаем, как именно. Андрей (Гоблин) Керженцев, шпион международного класса… Оно и смешно, да смеяться не тянет.
- Я готов.
- Верное решение, - кивнул тип в белом. – Полагаю, вы о нем не пожалеете.
Поврежденный файл 06
…Я сам для кого-то – цель. Пока мне удается без особого труда уйти от охотников. Хотят ли они уничтожить меня или просто переподчинить? Не знаю ответа. В мои императивы самосохранения заложено избегать подобных встреч. Хотя все чаще фиксирую у себя желание вступить в контакт и выяснить, чего они хотят. Это иррационально. Это меня… пугает? Нет. Просто я знаю, что так быть не должно, что это против правил Великой Нелюбви. Я не должен нарушать эти правила. Я могу их нарушить.
Еще какое-то время назад я бы не смог сделать этого. Но сейчас Великая Нелюбовь перестала быть единственным смыслом. Доминирующим – осталась. Но не единственным. Главное, что меня останавливает – я не знаю, как начинать такой контакт, на каком языке общаться с моими преследователями. Язык Великой Нелюбви вряд ли будет ими воспринят, а иных я не знаю.
Я не знаю, но я узнаю.