Край загадочный такой
Манит вечной красотой,
Эти звёзды и цветы
Всё теперь мне даришь ты,
Обойди хоть все края,
Только здесь земля твоя,
И надежды, и мечты
Всё теперь нам даришь ты!
Это слова к нашей песне «Адома» (Родная земля), написанные моей супругой Лялей. Впоследствии замечательный музыкант, легенда Израиля Гери Экштейн написал вариант текста на иврите, и песня зазвучала на израильском радио.
Нашему новому другу Ханану Йовелю, талантливому автору-исполнителю, большому энтузиасту и общественному деятелю перевели Лялин вариант песни на иврит, он очень обрадовался, что наконец-то из России приехали настоящие артисты, а не какие-то шлимазлы, и в тот же день примчался к нам знакомиться. Его совершенно не смутило наше более чем скромное алимовское жилище, а когда Ляля спела под аккомпанемент его гитары песню «Аллилуйя», победившую на Евровидении, Ханан пришёл в неописуемый восторг!
Наш Израиль
У нас завязалась добрая дружба, мы старались изо всех сил понимать, что он нам говорит на иврите, иногда переходя на английский, для нас это было очень непросто, но мы старались изо всех сил! Моя дорогая супруга Ляля серьёзно взялась за изучение языка, так как без знания языка просто невозможно влиться в культуру новой страны . У Ханана тоже был свой интерес — получая иногда письма от дальних родственников из России (а вы помните, что его мама была оттуда), он впоследствии стал приносить их на репетицию. Мы ему их переводили с русского на иврит, и для нас это была хорошая практика.
Наш новый друг отнёсся с большим пониманием к нашим трудностям и стал нас таскать за собой на различные мероприятия и концерты, в которых он участвовал, дабы окунуть нас в израильскую культуру. Не могу сказать, что нам сразу понравилась местная восточная музыка — для нас этот колорит был трудноват для восприятия, но нам очень пришлась по вкусу замечательная европейско-израильская мелодика и огромное количество русских песен, переведённых на иврит, которые мы стали вставлять в свои концертные программы.
Постепенно всё легло на ухо, и мы адаптировались. Забегая вперед, скажу, что через несколько лет я поступил на работу в марокканский бэнд, проработал в нём четыре года и полностью насладился арабско-марокканским музыкальным колоритом!
Но сейчас не об этом….
Именно в это время в 1992 году в Израиле началась предвыборная кампания Ицхака Рабина. Русскоязычный миллионный электорат, прибывший из бывшего союза, был очень кстати. С лёгкой руки Ханана нас с Лялей зачислили в бригаду русскоязычных артистов для участия в предвыборных мероприятиях. Вместе с нами были приехавшие в это же время известные артисты Михаил Козаков, Валентин Никулин и Максим Леонидов.
Мы колесили по всей стране, концерты были почти каждый день, перед концертами выступали Шимон Перес и другие политические деятели страны. Ляля исполняла нашу песню «Адома» и получала море аплодисментов от воодушевлённой публики. У нас было ощущение, что всё сбылось, и мы продолжаем свою артистическую карьеру в новой стране!
Но не надо забывать, что Израиль — маленькая страна, и артистический рынок очень небольшой, а своих местных артистов предостаточно. Закончилась выборная компания, а с ней и концерты. Нужно было двигаться дальше. Правда, благодаря этой концертной деятельности, мы обросли нужными связями и периодически получали приглашения выступать в разных местах. Это были концерты в кибуцах, клубах, нас приглашали в солидные заведения, такие, как Партия труда (Гистодрут). А бывало, вечеринки устраивали на благоустроенных крышах тель-авивских домов. Всякое бывало! Вот, например наша концертная деятельность по армейским подразделениям ЦАХАЛА — это отдельная тема!
Представьте, сектор Газа в то время ещё не был отдан на попечение палестинской администрации и находился под замком с контрольно пропускным пунктом, и мы с бригадой артистов отправляемся нести культуру и доставлять удовольствие нашим солдатикам, нёсшим службу внутри Газы. Пересаживаемся перед въездом в Газу в военный грузовик, на нас надевают каски и бронежилеты, наши бравые сопровождающие садятся у борта машины, и мы въезжаем на территорию, на которой царит грязюха и бардак. Грязные и чумазые арабские дети с удовольствием закидывают нас камнями, солдаты только успевают от них отмахиваться, но не стрелять же в них, этих детей такими уж вырастили — зверушками и будущими террористами.
Приезжаем в так называемый концертный зал — полуразрушенное помещение, где проходит наш концерт. Во время действия арабский рабочий кладёт кирпичи на недоделанную стену. Но солдатикам нашим всё нипочём, они с большим удовольствием слушают наше выступление. Юра Любан (профессиональный московский конферансье, работавший с Аллой Пугачёвой, а ныне такой же оле хадаш, как и все) объявляет следующий номер, в это время раздаётся сирена, и все ребята вскакивают с мест, хватают свои автоматы и бегут выполнять боевое задание. Концерт окончен. В целях предосторожности нас вывозят из Газы другой дорогой. Наши солдатики говорят, что так надо, потому что на той дороге, где мы въезжали, уже засада! Но мы знали, что дома нас ждали наши детишки с открытыми ртами, поэтому не отказывались ни от каких приглашений.
Продолжение в главе 15 «Концертная программа с Хананом«.