«Товарищ старший сержант…товарищ сержант …товарищ…» - Назойливые противные звуки пробиваются сквозь сладкую пелену полуденной дрёмы. Осторожные потрясывания за плечо окончательно и бесповоротно вырывают из объятий сна.
Монтана открывает глаза. Первое что он видит в рассеивающейся дымке склонившееся над ним прыщавое лицо Аликина.
- Товарищ старший сержант, там какая-то баба на КПП Вас спрашивает.
- Аликин, тварь ты такая, я же говорил тебе – будить только в крайних обстоятельствах, - голос Монтаны ещё хриплый и не отвердевший после сна.
- Так она требует, позовите старшего, мне то что делать? – пытается оправдаться Аликин.
- Какая баба, почему на КПП, к кому пришла? – Монтана подтягивается, ухватившись за воротничок Аликина, и садится на кровати.
- Не могу знать, товарищ старший сержант.
- А надо знать, сука, прежде чем дежурного будить – Монтана звонко хлопает Аликина открытой ладошкой по лбу. – Если какая-то лажа, я тебя уничтожу.
Монтана натягивает сапоги и пьяной походкой идёт к выходу из располаги. Спускаясь с лестницы, он мысленно проклинает Аликина и эту неизвестную бабу, за то, что они лишили его одного из самых приятных моментов дня – послеобеденного сна. То что он видит, открыв дверь КПП заставляет его на секунду замереть на пороге.
«Тёлка», «Чикса», «Канарейка», «Кобылка» … - ни одно из этих слов не подходит той, что стоит возле турникета. Безупречные черты лица, чёрные как смоль волосы нежным блестящим шелком спадающие на плечи, огромные зелёные глаза, открытая улыбка обнажающая ряд жемчужных зубов из под пухлых напомаженных губок, ножки точеные как у венского стула, под коротким ярко красным пальто заставляют сердце Монтаны подобраться куда то к самому кадыку. Тесное помещение КПП наполнено тонким терпким запахом духов.
- А Вы здесь старший? – нежный певучий голос заставляет Монтану выйти из ступора. Он сглатывает и пытается придать своему голосу больше брутальности.
- Да, а что Вы хотели?
- Вы уж извините, что я Вас вызвала, просто Вы офицеры, наверное знаете друг друга, а мне одного человека найти надо.
- Кого? – Монтана польщён, что его причислили к офицерам и не считает нужным сказать, что не относится к их числу.
- В том то и дело, что фамилии я не знаю. Зовут Васей, высокий, видный такой, на Вас чем то похож.
Лицо Монтаны начинает гореть, но он с трудом придаёт себе деловой вид и медленно мотает головой из стороны в сторону.
- Офицеров по имени Василий здесь точно нет. А кто… кем он Вам приходится?
- А почему вы спрашиваете, если такого здесь нет? – зелёные зрачки сужаются в маленькие точки.
- Я просто… просто уточнить хотел – Монтана смущённо улыбается
- В том то всё и дело, что почти ни кем, иначе я бы знала его фамилию, по крайней мере. Мы на дискотеке познакомились, он сказал, что здесь служит, а у меня день сегодня свободный вот я и решила зайти в гости.
- А может Вы имя не правильно расслышали, или он часть не ту назвал?
Красотка начинает смеяться и огромные озёра глаз блестят от слёз.
- А как можно неправильно расслышать имя Вася? Может быть это был Бася, или Ася? – она продолжает смеяться, но при этом с интересом смотрит на Монтану.
- Неужели обманул? Я бы такой девушке врать не стал – Монтана чувствует, что за спиной у него растут крылья.
- Все Вы так говорите и врёте тем не менее. Ну ладно, извините за беспокойство, – красотка глубоко вздыхает. – Жалко, что этот Вася-Бася оказался вруном, но жизнь на этом не заканчивается. Хотя вечер бесповоротно испорчен.
Девушка делает прощальный жест, помахав наманикюренными пальчиками, и открывает дверь.
- Я провожу - Монтана в два приёма оказывается рядом и вместе с красоткой выходит за дверь.
- А Вы не замёрзнете, господин офицер? Мне ведь до Кировского… - Девушка оценивающе оглядывает сержанта с ног до головы.
- Да я так… до двери… - снова смущается Монтана.
- А-а! Я то думала… - девушка ужимается от хохота, так, что у Монтаны по всему телу бегут мурашки.
- Если хотите… хочешь, я могу вместо этого вруна Васи… - Монтана запинается и не может подобрать слов от нахлынувшего волнения.
- А мы перешли на «Ты»? – Красотка достаёт из плоской зелёной пачки длинную сигарету. Монтана тут же подносит руку с зажигалкой.
- То есть ты предлагаешь заменить мне сегодня вечером Васю? – зелёные зрачки снова сужаются. – Но я даже имени твоего не знаю.
- Сергей! – Монтана чуть было не отдаёт честь, но во время отдергивает руку от головы.
- Очень приятно, Лара! – она протягивает Монтане изящную ручку. Тот берёт её двумя руками и целует, почему-то оглянувшись по сторонам.
- Сразу видно, настоящий офицер, – красотка Лара оценивает жест Монтаны. – Эх, почему я так люблю офицеров! – она с како- то грустью поднимает глаза к небу.
- Жалко, что я замужем, а ты сегодня на службе.
- Почему? – растерянно спрашивает Монтана.
- Почему замужем, или почему жалко? – Лара снова улыбается, демонстрируя ровные зубки.
- Почему жалко, что я сегодня на службе? – быстро ориентируется Монтана.
- Потому, Серёжа, что мой муж не так часто бывает в командировке, и сегодня один из таких счастливых дней. Но для меня он похоже потерян, так что придётся этот вечер с подружкой коротать.
- Я могу освободиться к вечеру, только чтобы тебе не было скучно. – Глаза Монтаны разгораются от возбуждения.
- Наверное, не стоит приносить такие жертвы. Тем более, мы едва знакомы, Лара тушит окурок о чёрный прут забора.
- Так вот и познакомимся. Скажи когда и куда, я подойду, - Монтана волнуется, как рыбак, который чувствует что заудил большую рыбу, но боится, что она вот-вот сорвётся с крючка.
- Придёшь? Слово офицера? – Лара снова хихикает.
- Слово офицера! – Монтану так и подмывает отдать честь, но он снова усилием воли удерживает руку внизу.
Дверь КПП открывается и из неё высовывается круглая голова Аликина.
- Товарищ старший серж…
- Аликин исчезни! – орёт Монтана, и голова пропадает за дверью.
- Строго Вы с ними, - по Ларе видно, за что она любит офицеров.
- По другому никак, ослабишь вожжи, на шею сядут, - деловито говорит Монтана, оказавшись в своём огороде.
- Ну ладно, - подводит итоги Лара, - если есть желание, подходи к пяти часам в «Оазис». Это бар на углу Гагарина и проспекта Ленина. Недалеко тут, надеюсь не заблудишься.
- Договорились, приду обязательно, - рука Монтаны предательски взлетает к виску и ему приходится изображать, что-то вроде прощального жеста, но он получается каким-то девичьим.
- Ну, пока, Серёжа! – Лара делает зеркальный жест ручкой, - если не придёшь, не обижусь, хотя офицеры сильно потеряют в моих глазах – разворачивается на высоких каблуках и вышагивает, словно модель, виляя бёдрами.
Монтана какое-то время стоит в оцепенении, глядя ей вслед, вдруг срывается как ошпаренный и залетает в дверь КПП.
Он преодолевает вертушку и трусцой бежит в сторону располаги.
- Товарищ старший сержант! – жалобный голос Аликина заставляет его обернуться. – А меня когда поменяют? Четыре часа уже.
- Сейчас отправлю, - Монтана машет рукой, и забегает в подъезд.
- Где Никулин? – кричит он с порога дневальному.
- Там в Ленинской, телик смотрит.
Монтана забегает в Ленинскую комнату, где Ник и ещё несколько черепов смотрят какой-то видак.
- Ник, выручай! – Монтана подсаживается к маленькому коренастому сержанту и кладёт руку ему на плечо. – Подмени в наряде, тема срочная нарисовалась.
- Какая тема, слушай Серёга, ты задрал уже со своими темами. Как выходной, так у него тема. Ты когда долги отдавать собираешься?
- Железная тема, братан! Я такую чиксу зацепил, просто бомба. Если всё нормально пройдёт, попрошу, чтобы с подружкой тебя познакомила.
- Ага, у бомбовых чикс подружки обычно страшнее крокодила. Ну ладно, ты только утром явись, а то Томилов опять бучу подымет.
- Всё будет тип-топ, братан! От души! – кричит Монтана, выбегая из комнаты.
-Жулик где? – снова кричит он дневальному.
- На хоздворе, Мыша с Дятлом строит.
Монтана выбегает в подъезд и кричит в окно, выходящее на хоздвор.
- Саня, поднимись ко мне, дело срочное! – он видит, как вечно мрачный ефрейтор даёт увесистого пинка длинному тощему духу и не спеша направляется к подъезду.
- Чего тебе? – угрюмым басом спрашивает Жулик, поднявшись в казарму.
- Братуха, дай чего-нибудь путного из гражданки, у меня бутор один.
- Ты чё в увал идёшь?
- Нет в самоход до ночи, в лучшем случае до утра.
- Чиксу что ли склеил? Когда успел? – уголок рта Жулика приподнимается. Эта полуулыбка, самое весёлое выражение его лица.
- Там на КПП, потом расскажу времени нет. Я там видел, у тебя водолазка белая есть, коры найковские и кожан нарядный.
- Коры новые, сам только раз одевал. Ты не ушатаешь?
- Обижаешь, братан, всё будет как новенькое.
- Должен будешь, - Жулик снова становится угрюмым и молча идёт в сторону коптёрки.
- А тебе подойдёт? – он вынимает из спортивной сумки аккуратно сложенную одежду, кожаную куртку и кроссовки в полиэтиленовом пакете.
- Базара нет, у нас же размер один с тобой.
Монтана тут же скидывает китель и нательную рубаху. На минуту задерживается перед зеркалом с голым торсом, напрягает бицепсы, и довольно кивает сам себе, убедившись, что красотка сделала правильный выбор. Потом скидывает зелёные брюки и в ужасе замирает перед зеркалом.
- Трусы бля… - синие армейские парашюты сильно диссонируют с образом крутого мачо, который Монтана уже мысленно выстроил.
- Санька, а трусы есть нормальные?
- Чего нет, того нет. А ты чё думаешь, до этого дойдёт?
- А на кой хер я тогда иду? – Монтана нервничает.
- У Шакомала их целая стопка в тумбочке, он каждый день меняет, но если узнает, что взял, закипешует.
- Да я их постираю и на место положу, он всё равно в увале, так что не узнает даже, - Монтана радуется удачному решению вопроса.
- Ещё бобла нужно. Займи штук тридцать.
- Ты чё охуел? За такие бабки двух проституток отоварить можно. Да у меня и нету сейчас. Это разве что у поварёнка.
- А где поварёнок?
- В столовой, где ему ещё быть.
Монтана наспех завязывает кроссовки и снова выбегает из располаги.
Спустя полчаса он уже семенит вниз по Гагарина. Новые кроссовки почему то скользят по весенней наледи, которой плотно покрыт тротуар. Монтана периодически поглядывает на массивные часы без спросу заимствованные вместе с красивыми зелёными трусами из тумбочки Шакомала. В нос бьет приторный запах духов всё из той же тумбочки, которыми Монтана обильно в два слоя полил свой торс. По пути забегает в цветочный ларёк, где берёт роскошный букет из трёх роз завёрнутых в кусок целлофана и спешит к заветной кафешке. «Только бы не продинамила» - крутится в голове одна единственная мысль.
Перед стеклянными дверями кафе нервно выкуривает две сигареты подряд и наконец-то решается зайти. В субботний вечер кафе переполнено галдящей толпой. С порога в нос бьет запах табака и колдырки. Все столики заняты большими шумными компаниями, и даже проход забит танцующими под «Ласковый май» телами. Монтана какое-то время растерянно стоит в проходе, но потом в углу возле стойки видит тонкую ручку, которая изящно манит его к себе.
- Привет! А ты смотрю преобразился, хотя военная форма тебе больше идёт – Лара улыбается и большие глаза сходятся в лисьи щелочки. Она сидит на высоком барном стуле прямо в пальто и потягивает коктейль.
- Это тебе! – Монтана протягивает букет, растянув тонкие губы в улыбке.
- Ой, как мило! Я так люблю розы. Муж последний раз цветы на свадьбу дарил. – Лара берёт букет обеими руками и окунает туда лицо, как будто пьёт из большого кубка.
Свободных стульев больше нет, и Монтане приходится стоять за стойкой рядом с роковой красоткой.
- Тебе что заказать? – спрашивает он.
- Да я пока коктейль допью, бери себе чего нибудь.
Монтана заказывает себе двойную водку со льдом и жадно глотая, выпивает сразу весь бокал как изнурённый жаждой человек.
- Обожаю людей, которые красиво пьют – снова по лисьи улыбается Лара.
- Русские после первой не закусывают – говорит Монтана, выплёвывая в бокал кубики льда.
- Теперь предлагаю на брудершафт – Монтана чувствует, как приятный огонь обжигает желудок, и весёлая буйная энергия растекается по всему телу. – Бармен, ещё две водки!
Брудершафт получается не очень, так как Лара отказывается целоваться в губы, а потянувшийся к ней Монтана смахивает с барной стойки её коктейль. После того, как недоразумение улажено, и новый коктейль и очередная порция водки оказываются на стойке, слегка опьяневший Монтана решает перейти в наступление.
- Знаешь, Лара, на месте твоего мужа я бы не то что в командировку… я бы тебя на минуту одну не оставлял. Таких красивых женщин беречь надо, их ведь увести могут. – Он чувствует, как внутри у него всё начинает клокотать.
- Жалко, что муж этого не понимает. Он у меня человек науки, доцент кафедры геологии в институте – грустно на выдохе говорит Лара и прикуривает сигарету.
- Во как! – Монтана допивает остатки водки в стакане. – Так ты значит умных любишь?
- Сейчас стабильность нужна, а он всегда при деньгах и квартира есть.
- В институте платят хорошо?
- Меня не интересуют сколько платят ему в институте, главное, что деньги есть.
Монтана скептически морщится.
- На самом деле, он хорошо зарабатывает, сейчас время сам знаешь какое, а он человек деловой постоянно подрабатывает, часто в командировки мотается.
- Доценты они все деловые – смеётся Монтана, обнаруживая две позолоченные фиксы в верхней челюсти.
- А тебя как в армию занесло, призвание?
- У меня в семье все военные, я в третьем поколении офицер – не стесняясь врёт Монтана.
- Это здорово, время сейчас неспокойное, приятно думать, что есть, кому нас защитить, - Лара с восторгом смотрит на ухажера.
- Звучит как тост, предлагаю выпить! – стакан Монтаны с силой звякает о Ларин.
- Слушай, я больше не могу здесь сидеть, кругом бычьё одно и курят какую-то солому, дышать нечем, - Лара недовольно морщит небольшой вздёрнутый носик.
- У тебя есть предложения? Я сам не местный…
- Можно ко мне… Я не так далеко живу, у вокзала, - с напускным равнодушием говорит Лара.
- Предложение принято! – рапортует Монтана и снова вздергивает правую руку к голове. В этот раз приходится чесать затылок.
- Только закуска и выпивка с тебя, у меня дома голяк.
***
Подъём на пятый этаж по лестнице кажется бесконечностью. Монтана считает каждую ступеньку. Он ждет не дождётся момента, когда они с Ларой окажутся вдвоём в закрытом помещении. Вот она поднимается впереди. Аппетитная попка и точёные ножки в сапогах на высоком каблуке, стоит лишь протянуть руку. Но руки Монтаны заняты двумя массивными пакетами. « Зачем я набрал столько жратвы?» думает он «всё равно есть некогда, нужно только ещё намахнуть для куража и можно всю ночь работать». Всё складывается как нельзя лучше. Ещё на заднем сидении в такси Лара позволила Монтане потискать свои мягкие ножки в тонких чулках и его шальная рука проникла даже к ней в лифчик. С того самого момента орудие Монтаны находится в полной боевой готовности и это обстоятельство несколько стесняет его движения. Ну вот наконец то пришли. Как только закрывается дверь, Монтана бросает пакеты и хватает в охапку тонкое изящное тело Лары. Он целует её в нежную шею, она постанывает, и терпкий аромат духов доводит его до дрожи.
- Подожди, дай хоть сапоги снять – шепчет она.
- Где спальня? – Монтана подхватывает Лару и волочёт её к двойным застеклённым дверям в конце коридора. В темноте он запинается об какую-то кучу, и они оба валятся на пол.
-Что это за хрень? – хохочет Монтана, оказавшийся под Ларой.
- Ремонт делаем, обои купили.
Монтана пытается поцеловать Лару в губы, но она уворачивается подставляя ему шею, в которую он жадно впивается.
- Засоса не оставь – нежно шепчет Лара. – У тебя резина то есть?
Увлечённый осязанием прекрасной плоти Монтана только сопит.
- Эх ты, товарищ офицер! Если бы не моя заначка, в магазин побежал бы. Ну что мы так и будем на полу…- Лара освобождается из цепких объятий и бежит в гостиную.
- Ого, я смотрю, тут уже всё готово – Монтана толкает Лару на широкую постель.
Ещё пятнадцать минут приятной возни и юбка, чулки и кофточка Лары оказываются разбросанными по полу. Монтана возится с лифчиком, не может найти застёжки, нервно перебирая пальцами где-то за спиной у Лары.
Да здесь она, - Лара, смеясь, расстёгивает крючки спереди и роскошная упругая грудь оказывается в полном распоряжении Монтаны. Он ласкает упругие шоколадные соски и чувствует, что он может не дотянуть до основного акта. Спасает Лара:
- А ты в душ не хочешь сходить? – спрашивает она.
- Извини, я мигом – он выбегает из комнаты путаясь в наполовину спущенных штанах, пока наконец не сбрасывает их. Снова спотыкается о кучу в коридоре и на ощупь по стенке добирается до ванной.
- Где у Вас свет здесь? – кричит он из ванной.
- Там же где у всех нормальных людей. Сам надеюсь разберёшься?
Монтана с трудом находит выключатель, который почему то находится внизу. Он нервными быстрыми движениями трёт своё тело мочалкой под струёй горячей воды. Выскакивает из ванной и завязав полотенце на бёдрах спешит назад в спальню, как голодный человек к столу с яствами. Забежав в комнату, он не сразу понимает что случилось. Картинка изменилась. В спальне горит яркий свет. Лара сидит на краю постели пригнув голову и обхватив её руками, а напротив возле телевизора на стуле сидит какой то человек необъятных размеров в больших очках. Монтана замирает в дверях. Всё происходящее походит на какой-то нелепый сон.
- С лёгким паром! – тучный человек приветливо и очень добродушно улыбается Монтане, как старому другу. – Да ты заходи, не стесняйся. – Незнакомец машет рукой, но Монтана остаётся на месте.
- Привет! – как то осторожно говорит он и нервная улыбка подрагивает в правом уголке рта.
- Ты уж извини земляк, что я так вот неожиданно. Бывает, что командировки заканчиваются раньше. Знаю, знаю, сам виноват что не предупредил мою единственную и верную – толстяк косится на кровать, где сидит Лара.
«Доцент рогоносец вернулся домой из командировки. Вот это попадос, а я думал только в анекдотах такое бывает» - проносится в голове у Монтаны, но вслух он не может произнести ничего внятного кроме – Мы.. эээ…
- Да ладно, не говори ничего, я всё понимаю. Ты её коллега по работе. У тебя отключили горячую воду и ты попросился помыться к Ларе. Ну это же логично, а главное правдоподобно. Ну чё молчишь то? Так?
- Нет, - только и может ответить Монтана, ссутулившись, как провинившийся сын перед строгим отцом.
- Нет? – удивляется толстяк. – Тогда остаётся только одна версия: вы с друзьями каждые выходные ходите в баню в Москве. Лететь должен был Павлик… Ну, продолжай…- он дирижирует правой рукой, словно хочет помочь гостю вкратце изложить подробности, которые и без того знает. Монтана давно бы уже дал дёру, но вся одежда находится где то там, за спиной у обманутого мужа.
- Андрей, не заводись пожалуйста – вдруг подаёт голос Лара, - я позвала его ремонт делать. Мы же с тобой вместе решили. Ему просто ехать далеко и он ночевать попросился. А мне то что, места много.
- Ну да, и кровать большая – как то задумчиво говорит толстяк, не глядя в сторону Лары.
- Ремонт значит делал? – он резко поднимает глаза на Монтану. Тот еле заметно кивает.
- Ну и много сделал уже, покажи.
- Да он только вечером из Пышмы приехал, пока по цене договорились, а тут ночь уже, - Лара снова приходит на помощь, но Монтане почему то кажется, что этот спектакль только усугубляет вполне понятную ситуацию, и он решает идти Ва-банк.
- Братан, ты извини, что так получилось, я правда, только переночевать хотел. Можно я пойду, а вы тут как-нибудь сами. В натуре неохота чтобы Вы поссорились из-за этого недоразумения.
- Куда ты пойдёшь то, мокрый весь. Простынешь ведь. – Весь вид толстяка говорит, что его заботит здоровье его ночного гостя.
- Да ладно, не страшно, я закалённый – Монтана чувствует, что ему повезло наткнуться на такой вид рогоносца.
- Ну, если хочешь, иди, - толстяк спокойно указывает ему на дверь.
- Мне бы… одеться, - Монтана виновато улыбается
- А, одежда? Эта что ли? – Толстяк нагнувшись поднимает с пола вельветовые джинсы. Монтана делает два шага и протягивает руку, чтобы взять брюки. Последнее, что он видит перед тем как его ослепляет яркая вспышка, это то, что толстяк привстает ему навстречу. Мощная, словно взрывная волна отбрасывает Монтану и он летит кубарем через кровать и приземляется между ней и тумбочкой. Когда пелена рассеивается, он обнаруживает себя в нелепой позе. Голова его оказалась внизу, а ноги задрались к верху, как будто он решил сделать упражнение «Берёзка» но перестарался. Какое то время он сучит ногами, пытаясь перевернуться, как жук оказавшийся кверху лапами. С трудом он переворачивается и садится на пол.
- О, да ты я смотрю акробат. Смотри какое сальто сделал? Может на бис повторишь? – голос толстяка изменился. Из спокойного и глубокого, он вдруг стал резким и холодным. – Лара, ты где этого клоуна нашла?
- Андрюша, отпусти его пожалуйста – жалобно просит Лара.
- В каком смысле отпусти? – удивляясь спрашивает толстяк. - Он что, уже ремонт доделал? Ты значит ремонт делаешь, а убирать опять мне? – он встает и идет к выходу из комнаты.
- Андрюша, не надо – причитает Лара.
- Я же тебя предупреждал, - проходя мимо пытающегося встать Монтаны, толстяк толкает его назад в угол. – Сидеть сука!
Из коридора он приносит большой черный полиэтиленовый мешок и бросает его Монтане.
- Это сегодня твоя одежда, можешь примерить.
Монтана зачем то берёт пакет и руки его начинают трястись.
Толстяк засовывает руку за спину и в ней появляется огромных размеров пистолет. Монтана в ужасе подносит пакет к лицу, как-будто пытается защититься им от пули.
- Врубай телик и систему и кыш на кухню – командует толстяк жене и заправски лязгает затвором.
- Андрюша не надо, я прошу тебя… - Лара пытается обхватить сзади необъятный стан своего мужа, а Монтана сидит в оцепенении.
- Я предупреждал тебя, что следующего завалю? Предупреждал? – толстяк срывается на крик, и Монтана как уж сжимается в своем углу, накрывшись пакетом.
- Ну отпусти ты его, ну зачем тебе мараться об него. Я клянусь, что больше не буду…- Лара причитает навзрыд.
- ФУФ! – толстяк громко выдыхает, как будто придя в себя, и опускает ствол. – Слушай Ларка, ты меня когда-нибудь доведёшь. Мне проблем на работе хватает, а ты хочешь, чтобы я ёщё дома мокрое разводил. Слышь ты, фраер, а ну пошёл отсюда. Монтана опускает пакет, которым прикрывался и затравленно смотрит на огромного палача.
- Давай, давай, ноги в руки и чеши, пока я не передумал, - Монтана встает и семенит, прижимаясь к стенке, огибая толстяка. Когда он уже готов схватить в охапку шмотки и выбежать в подъезд, мощная рука с силой хватает его за плечо.
- Хотя постой. Ты же вроде ремонт делать пришёл? Да, или нет?
Монтана не знает что ответить, весь его обнажённый вид недвусмысленно говорит что конечно же это не так.
- Да, - обречённо отвечает он.
- Ну так чего стоим? Вон обои, вон клей, валик в углу стоит. Разводи клей и вперёд. На сегодня с тебя коридор. До утра управишься? Не слышу? – интонация толстяка точь в точь такая же как у Монтаны, когда он строит духов. В этот раз палач находится в роли жертвы.
- Управлюсь, - отвечает он, опустив голову.
- Приступай, как оклеишь коридор, получишь своё шмотьё, - толстяк выталкивает Монтану за двери спальни в коридор и закрывает двери.
Монтана начинает метаться по коридору. Мысли так же хаотично мечутся у него в голове: «Так, сначала развести клей. Где же ведро?»
«Блин, тут же работы на три дня, тем более я не специалист»
«Доцент, доцент…а мог бы завалить, сразу видно бандос. Так что нужно быстро делать, пока он добрый».
Он уже развёл клей, отрезал первую полоску и начинает размазывать валиком желейную слизистую массу, как в дверях появляется толстяк.
- Привет трудящимся! Ну как, работа кипит? На я вот тебе тут шапочку сделал, а то что ты совсем без спецодежды. – Толстяк протягивает Монтане треуголку свернутую из пожелтевшей газеты.
- Да не надо… - пытается отказаться Монтана.
- Одевай давай. На объекте технику безопасности надо соблюдать. – Голый, в бумажной треуголке и с валиком в руке Монтана походит на звезду порно журнала для геев. Толстяк начинает покатываться от смеха. – Смотри как классно, тебе даже идёт. Ну ка возьми валик и мажь им стену. Вот так… Ларка тощи фотик. – В дверях появляется Лара с большой квадратной пластмассовой коробкой, которая совсем не похожа на фотоаппарат.
- Давай сфотай его с разных планов… - командует толстяк супруге.
- Зачем это… не надо… - жалобно причитает Монтана.
- Как это зачем? Ты представь, сидим мы с корешами за столом. Они спрашивают: братан, а кто тебе так красиво обои наклеил. А я им говорю, пацаны, вы не поверите мастер экстра класса, универсал, и показываю им фотки. Классно придумал?
Хмурый вид Монтаны говорит о том, что ему не очень по душе эта идея, но делать нечего, ему приходится мазать клеем стену под вспышки фотокамеры.
- А ну, голову поверни… Да улыбнись ты, чё как на похоронах, труд должен делать человека счастливым, - толстяк сам взял камеру и щелкает Монтану со всех сторон. После каждого щелчка камера издаёт непонятный протяжный звук и из щели снизу вылазит небольшая квадратная фотография.- Ну вот, здесь лучше получился. – Довольно говорит толстяк.
Монтана берёт раскисшую от клея обоину и тащит её к стене, но полоска рвётся ровно на половине.
- Ты чё же делаешь, мудак ты этакий. – Тебя кто учил обои клеить? – толстяк ругается как то не зло, как будто отец журит сына раздолбая. – Так на тебя обоев не напасёшься. Ладно, всё ясно с тобой, мастер ты ***в, пойдём выпьем лучше. Ларка, где у нас бутылка того вискаря, которую мы с Бурым недопили.
- А можно я оденусь? – спрашивает Монтана, когда толстяк указывает ему место рядом с собой на краю кровати.
- Да ладно, не парься ты, будь как дома. Чё ж ты жену мою не стеснялся значит, а меня стремаешься. Хочешь я сам разденусь, если тебе не ловко.
- Не надо! – в глазах Монтаны застывает ужас.
- Да ладно ты не ссы, выпьем по рюмахе и пойдёшь домой. Ты сам откуда, из пышминских, там кого знаешь?
- Да я служу здесь недалеко. – Вдруг решает признаться Монтана.
- Военный что ли? Офицер? – пренебрежительно морщит губы толстяк.
- Нет солдат, по срочке залетел.
- А говорил офицер! – вдруг подаёт голос Лара, подавая толстяку пузатую бутылку.
-Ха ха ха, - толстяк падает спиной на кровать, - она же у нас офицеров любит. Вот ты прокололась то супруга!
Монтана удивлён этими возвышенными отношениями между супругами, но у него только одна мысль, быстрее выбраться отсюда.
- А ты не удивляйся браток, - толстяк протягивает стакан с коричневым пойлом, - думаешь наверное, ну и мужик, лошара… - он звонко хлопает Монтану по спине. – Да я люблю эту дуру, хоть она и неисправима. Она же проститутка бывшая… Давай выпьем лучше. – Они проглатывают горькую жидкость и какое то время толстяк сидит сморщившись.
- Ладно, братан, проехали… Ты уж извини если чё, - он смотрит на Монтану и обнимает его двумя здоровыми руками. – Ларка, ну ка сфотай нас ещё с братаном, а то ему идти уже надо. – Ещё одна вспышка и фотография выплёвывается из узкой амбразуры.
Монтана не помнит как оделся, как прощался с толстяком и незадавшейся любовницей. Он обнаружил себя уже бегущим со всех ног от опасного подъезда.
Только спустя час он добирается до казармы, с трудом поднимается по лестнице до располаги. «только бы Ник спал. Не охота с ним ещё объясняться» - думает он.
Но Ник, не спит как назло, смотрит телевизор в Ленинской комнате. Он выходит навстречу Монтане, как будто ждал его всё это время.
- Ну чё, рассказывай, как ты? – грохочет он низким голосом на всю казарму.
- Тихо ты. Разбудим… пойдём в сушилку лучше, покурим, - Шепчет Монтана. Ник удивляется тому, что Монтану стал заботить сон духов, но всё же покорно идёт в сушилку.
На самом деле спят не все. Четыре пары глаз открыты, четыре пары ушей напряжённо прислушиваются к разговору, который доносится из сушилки.
- Чё то ты убитый какой? Облом вышел?
- Да нет, нормально всё прокатило, спать только хочется.
- Ну так с подружкой познакомит, договорился?
- Да, только через месяц, она на учёбу сейчас уезжает.
- Понятно!
- Что понятно?
- Понятно, что облом у тебя был, - Ник хлопает Монтану по плечу и смеётся.
- С чего ты взял?
- Да ладно, мне можешь не заливать. Я знаю, как люди после секса выглядят, а у тебя вид, как будто самого только что трахнули.
- Не хочешь, не верь, - Монтана достаёт аккуратно сложенную в стопочку форму и снимает гражданку, взятую напрокат у Жулика. Когда обнаруживается, что под вельветовыми штанами ничего нет, Ник присвистывает:
- О, теперь вижу что секс был! Ты смотрю, даже трусы у неё на память оставил.
***
- Привет, как дела? – Монтана поднимает глаза от журнала и видит улыбающегося Медного, склонившегося над столом.
- Привет! Нормально, чего хотел? – Монтана удивлён, что Медный вдруг интересуется его делами. Он не любит, когда его отвлекают от одного из его любимейших дел – распределения нарядов. «Сейчас просить будет, чтобы дежурным не ставил…» - думает он. Других причин появления здесь Медного он просто не видит.
- Разговор есть, - говорит Медный, оглядывается и закрывает дверь в каптёрку.
- Говори, - Монтана крутит в руке карандаш.
- Ты, я слышал, подругой обзавёлся. Классная тёлка? – Медный садится на краешек стола.
- Да на раз перепихнуться. Это было то две недели назад, я уж и забыл. А ты чего заинтересовался? – у Монтаны почему то неприятно заурчало в желудке.
- Ты вот забыл, а твоя подруга, похоже нет – Медный небрежно бросает поверх журнала нарядов стопку фотографий, которые веером рассыпаются по столу.
Монтана в оцепенении смотрит на своё изображение в голом виде в разных ракурсах. Поверх всех лежат фотографии, где он в обнимается с толстым очкариком.
- Это кто? Это не я - оторопело говорит Монтана, но при этом не смотрит на Медного.
- Ты сто процентов. Классные картинки и шапочка эта тебе идёт. А я даже не думал что у тебя настолько разносторонние интересы.
- Андрюха, отдай мне их, это подстава была, отвечаю, я тебе расскажу… - к концу этой фразы Монтану поражает внезапная догадка. Он сам произнёс слово «подстава» и только теперь понимает насколько оно отражает действительность. Глядя на Медного он понимает, что тот и не сомневается в том, что это подстава. Более того довольный вид и сверлящие насквозь волчьи глаза говорят о том, что он знает, кто устроил эту подставу.
- Слушай, а может лучше развесить их в располаге, на доску, где ты табель о нарядах вывешиваешь. Вот пацаны поржут. Или лучше на плацу, тогда вся учёха веселиться будет. Ты когда-нибудь просыпался знаменитым? – не дождавшись ответа, Медный продолжает, – а завтра проснёшься, я тебе обещаю.
- Сколько ты хочешь за них? – Монтана понимает, что нужно незамедлительно переходить к делу.
- Вот это другой разговор – Медный собирает фотографии со стола и садится напротив Монтаны. – Только сколько – не совсем правильный вопрос. Правильнее сказать – что МЫ хотим получить за эти «Весёлые картинки».
- Мы? – удивляется Монтана.
- Да мы, нас в теме несколько человек: я, Кир, Емеля и Афоня. Так вот, мы хотим знать всю информацию по поводу подпольной движухи в этом училище: кто и с чего имеет лаве, кто участвует в теме и наконец, кто за всем этим стоит. Только не надо говорить: «Я не понимаю о чём ты», «я ничего про это не знаю» и прочую муть. – Медный приближает своё лицо к Монтане почти в упор, так что они вот-вот соприкоснутся носами.
- Тут много тем, всё сразу не расскажешь. Навариваются на всём: столовая, столярка, механичка, выездные работы и много много всего. Почти все офицеры нашей роты кроме Корчагина и Васильева в теме. Есть несколько прапоров из учёхи. А рулит этим всем… сам то как думаешь? – Монтана в первый раз встречается глазами со взглядом Медного.
- Ширдяев что ли? - Спрашивает тот
- Ну конечно! Кто может ещё рулить училищем, как не его начальник.
- Да тут у Вас прямо «Спрут», мафия какая-то – Медный ерошит волосы у себя на голове. – Ладно, будет время, расскажешь поподробнее. Теперь мы часто будем общаться. Без палева только, это в твоих же интересах. Но главное не это. Мы сами хотим участвовать в теме.
- Да я уже понял, - зло улыбается Монтана. Только здесь я Вам не помогу. Я тут шестая спица в колесе, у нас в роте главный Томилов.
- До Томилова мы ещё доберёмся, а ты будешь теперь помогать нам во всём: когда нужны будут наряды, увольнения, самоходы, ну сам понимаешь… Кира, Афоню и Емелю начнёшь потихоньку подымать, опять же без палева.
- А фотки то отдашь? – с надеждой спросил Монтана.
- Пока побудут у меня. Это гарантия успеха нашего дела.