Часть 1
- Хорошо сидим, господа механизаторы? Но, - прокуренный палец бригадира, жёлтый от привычки дотягивать охнарики до ногтей, многозначительно потянулся вверх.
Взгляды разновозрастной мужской компании проследили полёт мысли оратора, но ничего, кроме серой, от времени облупленной, штукатурки на потолке бытовки не увидели.
- Но, - отравленный никотином палец указал на стол, - так дальше дело не пойдёт. В кои-то веки собрались всем коллективом, чтобы отметить славный юбилей нашего товарища, и не побоюсь этого слова – верного друга, а подготовились плохо.
- Чё, плохо-то? Чего не так? – разноголосо загудела бригада. – Сидим как люди, всё чин чинарём, бабы не мешают, от жратвы стол ломится, а тебе всё не то, всё не так.
Бригадир настойчиво постучал вилкой по пустой бутылке, требуя тишины.
- Пятьдесят лет Анатолию Кузьмичу не каждый день встречается. Такие даты на дороге не валяются. Так? Так. Как говорится, и опять у нас нет повода, чтобы не выпить. И выпить надо за здоровье нашего уважаемого комбайнёра. Мы ещё не все речи сказали, не все подарки раздали, а горючего в баках – ноль. Все знаем, что торжественная часть без выпивки теряет всякий воспитательный смысл. Юбиляр, конечно, проставился по-взрослому, а мы?.. А мы что, крайних пасём или масла в черепушке не имеем? Сейчас не будем решать извечный русский классический вопрос «кто виноват?», а провернём свои мысли, как застывший в мороз коленвал, в направлении «что делать?» Какие предложения будут у благородного общества?
Благородное общество полезло в карманы за кошельками. Вытряхнув на скатерть яблоки из глубокой вазы, двинули её по оси трёх составленных вместе столов. В тару начали сыпаться деньги – кидали все, кто, чем располагал на этот момент.
Ваза дотащилась до «бугра», и тот широким жестом, чтобы видела вся компания, положил сверху крупную купюру.
- Молодцы! Я знал, что в нашей бригаде люди собрались ответственные и серьёзные проблемы могут решать запросто, без лишних хомутов. И что дальше?
- Не послать бы нам гонца за бутылочкой винца? Ты это держишь в голове?
- Ручки мёрзнут, ножки зябнут – не пора ли нам дерябнуть? Так что ли?
- А я вас предупреждал, сколько водки не возьми, всё равно второй раз сбегать придётся.
- Вот ты такой умный – вперёд! Деньги в охапку – и в сельмаг!
- А что я? Вон, у нас юниор есть. Танкист со стажем. Всю армию оттрубил на отлично – значков на дембельском кителе больше, чем орденов у маршала. И не в меру скорый больно – не успел солдатские ботинки скинуть, как женился, и дитём обзавёлся. Я ж говорю – спринтер настоящий! Ему и бежать!
Спринтер-танкист, уютно устроив руки на углу стола и уронив кудрявую голову на запястья, сладко посапывал под шумный гул застолья, не подозревая о грядущих испытаниях своего здоровья.
Бригадир обошёл столы, наклонился над юниором, потряс за плечо.
- Мишаня! Просыпайся! Родина-мать на подвиг зовёт. Общество истомилось в напрасном ожидании твоего содействия, не тяни прицеп без колёс – надорвёшься.
Мишаня поднимает голову, сонным взглядом осматривает обстановку, пытаясь понять, где он находится.
- Что такое? Всё? Уже расходимся? Люська приходила?
- Ну, что ты, милый! Какое расходимся? Только разгулялись! И за благоверную свою не волнуйся. Люся знает, что ты в надёжных руках, под охраной товарищей. Всё тип-топ!
- Тогда я ещё немного посплю?
- Поспишь, родной, конечно, поспишь, но попозже. А сейчас ты должен выполнить одно маленькое, но ответственное поручение.
- Опять масло кому-то поменять? Но я же электрик по технике, а не слесарь третьего разряда.
- Вот бедняга! Ну, весь в работе парень – и днём, и ночью, и в будни, и в праздники! Нет, Михаил, дело намного серьёзнее, чем отработку сливать.
Миша трясёт русыми кудрями, одергивает рукава джемпера, резко вскакивает, уронив табурет и выпрямившись на все свои метр восемьдесят пять, заявляет: «Я готов!»
- Молодец! Быстро соображаешь! Вот деньги, бери рюкзак и бегом в магазин за водкой…
- Бригадир, - напоминает юбиляр, - водка без пива – выброшенные деньги!
- Правильное замечание, Анатолий Кузьмич! – «бугор» поворачивается к Мишане. - И пива не забудь. Всё понял?
- А сколько брать?
- Что ты как маленький! Сам не знаешь, что ли? По пузырю на нос беленькой, и пива пропорционально объёму. Усёк?
Танкист утвердительно кивает, берёт объемистый рюкзак, складывает деньги в боковой карман, для надёжности затянув его ремешком, забросив мешок на плечо, предлагает: «Я на велике. Так быстрее будет».
- Неправильное решение, товарищ сержант! – возражает строгим голосом бригадир. - На таком транспорте, пока ты все лужи и колдобины объедешь вокруг полей, от хрусталя в рюкзаке только обоссанные осколки останутся. Пешочком, напрямик по свекольному гектару, будет быстрее для всех и надёжнее для стеклотары.
- Сейчас время такое, в магазине очередь может быть, женщины товар новый ждут…
- Стоп! А на что тебе смекалка армейская? До сержанта дослужился и ничему не научился? Кругом! Шагом марш!
Часть 2
Сельский магазин встретил Михаила возбуждённым гомоном. Женщин в помещение набилось битком, и все ждали приезда машины с новым товаром.
Миша, аккуратно прорезая толпу мощными плечами, двинулся напрямик к прилавку, но женщины быстро разгадали его манёвр и перекрыли путь к намеченной цели своими телами.
- Ишь, какой быстрый взялся! Мы тут час стоим, ждём честно, очередь записали, чтобы всё культурно и спокойно было, а он войти не успел, как первым в очереди хочет стать.
- Уважаемые женщины, бабоньки и бабушки! Я ждать совсем не могу, у меня дело очень срочное…
- У всех «дело», у всех «срочное»! У меня, вон, корова не доенная стоит – и то терплю, не лезу вперёд – общество уважаю.
- Эх, вы! Ничего-то вы не понимаете. Меня же общество командировало. И какое общество!
- Знаем мы твоё общество – алкоголики занюханные! Небось, за водкой прибежал? Так водка не скиснет, пока ты в очереди постоишь.
- Да ну вас! Пока ваш фургончик подойдёт, я два раза отовариться успею. А тут стой с вами, бабские сплетни слушай.
Рослая продавщица, с выразительным макияжем под стать синей униформе магазина, слышит эту перебранку и решает проблему по-простому.
- Бабы! Вы что не видите, что выпимши он, а с пьяным болтать, что крапиву собирать, как ни осторожничай, всё равно обожжёшься. Давайте, я его быстренько отпущу? Без очереди, по блату? Повод у мужиков сегодня есть – полтинник Кузьмичу празднуют. Наверное, и гонец из той компании?
Женщины расступаются. Михаил подходит к прилавку и вываливает из кармана рюкзака кучку денег.
- На все? – продавщица складывает деньги аккуратной стопкой, пересчитывает. - Только беленькой и всё?
- И пива в пропорции к водке, - добавляет Миша.
- А донесёшь? – удивляется продавец. – Тут знаешь, сколько тары будет?
- Донесу, - гонец складывает бутылки в мешок, затягивает лямки и вскидывает рюкзак на плечо. – Спасибо, уважаемые женщины!
Миша выходит на улицу.
Из женской толпы выделяется мужчина с седой головой и аккуратной бородкой, проходит к прилавку.
- Женщины, так может и я без очереди. Мне бы только буханочку хлеба и колбаски с сыром. Что я тут буду один среди вас торчать, как петух в курятнике?
- А ты, Владимир Дмитриевич, уважь нас, побудь в нашей компании. А то без мужиков-то нам скучно будет.
- Я тоже тороплюсь, специально на машине подъехал, чтобы туда-сюда побыстрее обернуться.
- А что так?
- Так прихворала моя Зина, что-то с ногами совсем плохо стало. Вот сына ждём, чтобы в город на моей тачке отвёз, пока я один на хозяйстве управляться буду.
- Машину-то не жалко сыну доверять? Вон она у тебя, новенькая под окнами блестит.
- Да, автомобиль новенький, третий день, как из магазина пригнали. А сын, что? Сын и помог деньгами на машину, чтобы мы с больными ногами в автобусах не толкались, когда в район надо за лекарствами съездить или анализы какие сдавать.
- Эй, Митрич, глянь-ко! А твоя машина без тебя поехала!
Пенсионер выходит на крыльцо магазина и видит, как его машина заворачивает за угол забора.
- Вот, Мишка, сукин сын! Попросил бы, так я его рюкзак с ним вместе до тракторной станции доставил без приключений. Гад такой, лыка не вяжет, а за баранку полез!
Продавщица кричит из магазина.
- Владимир Дмитриевич! Иди к телефону, вызывай полицию, пока не поздно...
- Не надо вызывать полицию, я уже здесь. – Подъехавший к магазину участковый хлопает дверцей старенькой шестёрки, раскрашенной по милицейским правилам. – Что случилось?
Долго не объяснялись.
- Садись, Дмитрич, в авто. Сейчас догоним стервеца.
Мишка в зеркале увидел погоню.
Милицейская машина сверкала синим проблеском, и морганием фар приказывала остановиться.
С испугу угонщик сильнее надавил на педаль газа и свернул на незнакомый переулок. Участковый не отставал.
Ну, кто мог знать, что на перекрёстке между заборов разлилась такая огромная лужа?
На большой скорости новое авто влетает в глиняную смесь грязи, воды и навоза, делает кульбит через крышу, ударяется во что-то живое, и, проломив угол кирпичного забора, врезается в бетонный столб электроосвещения.
И тишина...
Часть 3
Владимир Дмитриевич привык вставать рано. Сельская жизнь обязывает к такому режиму.
Да и дел много, помимо домашних забот, после злополучной аварии накопилось. Правда, за два приезда сына на выходные успели забор поправить.
Новый кирпич, цемент купить обошлось в немалую копеечку, но зато заново угол восстановили.
С маленьким телёнком расстались. С поломанными ногами бычок – не жилец. Пришлось забить, как есть, хотя планировали выкормить во взрослого быка и сдать на мясокомбинат. Не сложился бизнес-план по мясозаготовке. Что поделаешь?
- Эй, хозяин! Во двор зайти можно? – Компания из мужчин и женщин с двухлетним ребёнком топталась у забора.
- Заходите, коли пришли. Только я гостей не ждал – и хожу в рабочей одежде, и угощение не наготовил.
- Так ведь и мы по делу пришли.
- И какое у вас дело? Ведь вроде бы всё обговорили в последнюю встречу. Или не так?
- Так, так! Только мы опять к тебе с просьбой пришли.
- Знаю я вашу просьбу, и вы знаете мои условия. Я своих слов не меняю.
- Ну, хочешь, мы перед тобой на колени встанем? И ребёнка заставим на коленях стоять.
- Марфа! Не дури! Ты мать, тебе своего Мишку жалко – я понимаю. И Люсю понимаю, и ребёночка Мишкиного понимаю. И даже тебя, Трофим, понимаю, хотя мало ты Мишку в детстве розгами угощал. Но почему вы все не хотите понимать меня?
- Мы понимаем, но ты забери заявление у следователя, пока Мишке трояк не вкатали...
- Я заберу, как и обещал, но вы компенсируете все затраты, которые указал адвокат – бычок, забор, машина – там сумма указана. Деньги принесли, я в тот же миг смотался в район, и заявление привёз вам. И всё!
- Так, где же мы такие деньги возьмём?
- А это не моя забота. У вас тут полсела родственников, у всех хозяйство и деньги в чулках заныканы – наберёте.
- Родственники здесь – только на праздник родственники, а как сейчас, так ни у кого ничего нет.
- И Мишку им не жалко?
- Жалко. Хочешь, завтра все здесь будут перед тобой на коленях стоять? Все полсела? Хочешь?
- Нет, не хочу. Я просил вас скинуться по кирпичику и общими усилиями забор восстановить. Что получил? Фигу под нос! Тебе, Трофим, предлагал бычками поменяться? Вам Мишкиного подранка, а мне вашего здорового – что ты ответил? Самим мясо надо! А мне, получается, не надо? Про машину уже и не говорю. У того племянник в автосервисе работает, тот в городе на рынке запчасти к машинам продаёт – и где это всё? Где ваша помощь в ремонте новой машины?
- Не хочешь ты, Дмитрич, услышать материнское сердце, так хоть плачь ребёнка послушай. Как он без папки будет зимы зимовать? Как Люська будет одна зимой с хозяйством управляться? Пожалей ты нас, забери заявление.
- Заберу, когда деньги принесёте. Я не миллионер, мне Зину надо на ноги ставить. Возможно, операцию придётся делать. И мне машина нужна по больницам мотаться, а не водку, как ваш сыночек, развозить.
- Каменное у тебя сердце, Дмитрич! Мишка-то после того случая едва жив остался.
- Ой, не ври мне, Люся! Твой муженёк в той аварии всего-то царапинами отделался. Круто ему повезло, что у меня машина такая – с подушкой безопасности. Хорошо хоть сидения с перепугу не обосрал, а так жив-здоров твой Мишка. Видел я его у следователя в кабинете – как был бычара здоровущий, так и остался. Даже синяка нигде нет.
- Не понимаешь ты, Владимир Дмитриевич, чужого несчастья. А, не дай Бог, конечно, что такое с твоим сыночком случится, что будешь делать?
- Но вы-то точно мне помогать не будете, коли своему помочь не хотите. И мой никогда в чужую машину не полезет.
- Так ведь Мишка бухой был!
- Бухому за руль своей машины садиться нельзя, а про чужую и говорить не будем.
- Не хочешь ты по-хорошему это дело замять, будет по-плохому. Соберём завтра сельский сход и будем решать – жить тебе в нашем селе или не жить. Вот так. Мы уже и с головой села договорились.
- По-хорошему – это Мишка набедокурил, угон транспорта, пьяный за рулём, материальный ущерб, травмирование животного – за всё, я пострадавшая сторона, должен рассчитаться из своего кармана? А вы родственники, односельчане – ни чем не отвечаете? Даже копейкой не хотите скинуться за его грех? Раз вы не отвечаете, пусть Мишка отвечает за себя. Всё! Это моё последнее слово. Заявление, я меняю на деньги.
- Жлоб ты! Тебе деньги дороже судьбы человека!
- Это вам деньги дороже сына, мужа и племянника.
И Мишка провёл в ИТК три года.