Однажды, возвращаясь из магазинов, я из машины увидела бегущую по обочине птицу, она была похожа на повзрослевшего цыплёнка. Но это был не цыплёнок, я смогла рассмотреть перепончатые лапы. Когда мы подъехали к дому, я опять увидела эту птицу, которая стремительно бежала. Тут я поняла, что летать она не может, и что это всё же птенец и птенец чайки. В нашем СНТ много кошек и собак и, нелетающего, неумелого птенца схватят быстро. Я решила птенца поймать, но это оказалось не так просто. Чайоныш бежал очень быстро и, чтоб его не травмировать при поимке, я накинула на него джинсовку, которую сняла с себя. Аккуратно завернув птицу, чтоб не повредить крылья, я понесла его домой. Как и предполагала, это был птенец чайки. Хоть речки у нас и рядом, причём целых две, я не представляла, как он прибежал к нам в СНТ, не был сбит машиной, не пойман кошками и собаками. Тем не менее, с ним надо было что-то делать. Я решила, что завтра мы отвезём его на Москву реку. У нас в это время были внуки, а дети есть дети и желая, чтоб птенец научился летать, они подкидывали его, хоть и невысоко, но он неумело падал и повредил себе крыло. В таком состоянии птенца никуда отвозить было нельзя. Я решила оставить его, пока повреждённые связки крыла не придут в норму. Выделили мы ему комнату, поставили таз с водой, в него положили ряску, которую внуки привезли с речки и накормили сырой рыбой, нарезанной "червячками". Аппетит у чабара (так, оказывается, называется птенец чайки) был отменным. Он ел мясо, рыбу, яйца, вот только специальные камушки для нормального пищеварения откидывал из добавленных к ним варёных яиц. Плескался в тазу с водой и, похоже, был счастлив. Прожил он у нас две недели. В руки не давался, но при моём появлении бежал ко мне, понимая, что пришла еда. Когда я его хотела поймать, уж очень большое было желание его подержать на руках и погладить, он убегал, мелко семеня своими ластами. Иногда я всё же брала в руки эту нежную птицу с мягким оперением и большими черными любопытными глазками. Но, понимая, что этого делать не следует, старалась не поддаваться искушению.
Постепенно мой чабар совсем стал самостоятельным. Расширял своё пространство и вылетал через ограждения из своей комнаты. Вскоре познакомился с большой комнатой и балконом. Теперь сидеть в своих 12 м не хотел и периодически удирал из своих "аппартаментов", проявляя напористый характер. Видимо пришла пора возвращения в природу. Как-то вечером моя чайка гуляла по балкону и внимательно рассматривала небо. Наверно, в этот момент в ней заговорили голоса её предков. Наверно, небо и свобода манили её и звали туда - ввысь, в её новую молодую жизнь, где её ждали сородичи! Наверно.... потому, что с сегодняшнего дня она не хотела сидеть в своей комнате, потому, что сегодня она рвалась на волю, потому, что сегодня она уже начала летать! С утра неуверенно, а к вечеру, удирая от меня, уже не убегала мелко семеня своими маленькими ластами, а взмахивала крыльями и летела. Завтра утром повезём её на озеро, где живут другие чайки. Жалко с ней расставаться, с этой красивой птицей с умудрёнными и любопытными чёрными глазками. Накануне переселения чайки мы с подругой поехали на велосипедах на озеро Глушица, искать места популяции чаек. На следующий день взяли с собой надувную лодку, чайку посадили в кошачью переноску, туда я ей положила побольше рыбы, чтоб она в новую жизнь улетела сытой и поехали на озеро. Долго мы плавали в лодке, всё не решаясь выпустить чайку. Наконец открыли переноску и чайка вылетела.... Она низко пролетела над водой и скрылась в зарослях. Мне хотелось кинуться за ней, но я понимала, что теперь мне её уже не поймать. В лодке мы сидели затаив дыхание и не знали, что нам делать дальше. Но, осознав, что изменить уже ничего не сможем, стали грести к берегу. И тут...! Мы увидели пролетевшую над нами взрослую чайку, а за ней, чуть ниже, взмахивая широкими крыльями, полетела наша... Состояние было непередаваемо: и гордость, и опасения, и вера, что природа примет нашу птицу.
Хочется чтоб чайка прожила долгую птичью жизнь. А вдруг она когда нибудь прилетит ко мне на балкон, или хотя бы пролетит над ним, ведь здесь она из неумелого птенца постепенно превращалась в красивую птицу. Назвала я её Лариса, так звали мою милую добрую маму, и пожелала я моей чайке высокого неба и крепких крыльев!