Наш класс был разномастным и разнокалиберным, как одеяло, сшитое в стиле пейчворк. Вместе учились, русские, ханты, цыгане, татары, мордва, украинцы, зыряне; дети из неполных семей, дети рабочих, инженеров, техничек, ветеринаров, строителей, пилотов, бухгалтеров, медсестер... Такими мы были с первого по последний класс, разных темпераментов и взглядов на честь, разных интересов, но общее что-то было и у нас, например, желание выручить на контрольной или экзамене, дать списать или, хотя бы, отвлечь внимание учителя от менее подготовленного на себя. Были в классе свои заводилы, были и шкодники, но не злые, скорее лишенные родительского внимания и любви.
В один из дней, в аудиторию зашел директор и представил нового учителя литературы: " Ребята, это Алла Семеновна - ваш учитель литературы из школы N..6. В нашей школе недостаточно учителей и мы специально для вас пригласили многоуважаемую Аллу Семеновну. Прошу любить и жаловать."
Начался урок, была объявлена его тема и сказано всего два предложения. Наши заводилы тремя репликами выбили Аллу Семеновну из рабочего режима. Потом она, молча, глядела на нас, а далее было вот что...
- Дэбилы... Вы же, простите, дебилы. С вами же невозможно работать. Вот в моей школе...
- Так идите в вашу школу, раз у вас там все умные, че к гибилам-то пришли!?
Далее до конца занятия был пространные монолог о превратностях судьбы с упоминанием кодового слова в каждом предложении.
Так прошли еще два занятия, класс молчал, учитель воспитывал "дебилов" на примере никому неизвестных, но очень умных школьников. Она преподавала только в нашем классе, вести всю параллель в ее обязанности не входило. И вот ведь какая штука: то ли Аллу Семеновну наняли для проведения шоковой терапии, то ли пилотирующие родители прилетели прямо в кабинет директора в самое пикантное время, толи сам директор понял, что ошибся, но после третьего урока Аллу Семеновну в нашей школе больше не видели. Для нас нашелся свой учитель, который до выпуска без всяких эксцессов добросовестно прививал любовь к светлому, доброму, вечному. Только вот первые уроки, после "многоуважаемой", класс сидел, молча, опустив головы, ничего не слыша и пребывая в полной прострации. К слову сказать, красоты родного языка, его глубины и образов мы так и не поняли. До последнего класса нам было все равно: что мы прочли и кто был автор произведения.
(Вышемирская Ольга)