– Я такая нервная, потому что у меня очень напряжённая личная жизнь, – как-то в оркестровой яме жаловалась скрипка. – Мои нервы, как натянутые струны! Этот смычок... Он всё время на них играет. Устала жутко. Я уже скриплю, как старая телега. И внутри – какая-то пустота...
– А у меня вот живот, как барабан, – сказал большой барабан. – Да ещё эти две сумасшедшие колотушки... не дают покоя. Разве можно так жить! Из-под палки!
– Я постоянно расстраиваюсь из-за таких натянутых отношений, от трений и волнений. А настраиваться на благозвучный лад потом так тяжело. Этот смычок... туда-сюда... мечется из стороны в сторону. Он такой непостоянный!
– В этом непрерывном шуме можно просто оглохнуть. Тарелками так гремят, что мои барабанные перепонки когда-нибудь лопнут! А вообще, так одиноко и пусто на душе.
– Я никогда не думала, что у нас так много общего, – удивлённо скрипнула скрипка.
В их задушевный разговор вмешалась медная труба:
– Извините, я вас тут послушала... Все ваши проблемы – это полная чепуха! Вот у меня духовая... м-м-м... духовная пустота! Внутри меня гуляет ветер! Мне постоянно устраивают такой сквозняк, что продувает насквозь. А я подвержена простудам! Мой внутренний мир... унесённый сквозняком... остался лишь в воспоминаниях. Всё это просто невыносимо!
Что-то ещё хотели сказать арфа и рояль, но прозвенел третий звонок. Антракт закончился. Медленно потухла огромная люстра, разноцветными огнями осветилась сцена. Мелькнула дирижёрская палочка, и зазвучала волшебная музыка.