Шушшильда занялась приготовлением обеда. Тётушка, почувствовав запах котлет, вошла на кухню. «Ты готовишь, Шильди. Это похвально. Но скажи мне, дорогуша, как ты переворачиваешь котлеты, слева направо, или справа налево?». Шушшильда никогда не задумывалась о том, как она переворачивает котлеты, - «Просто переворачиваю и всё. А разве это важно?». «Это очень важно», - строго произнесла Бузония. «Для кого, тётя?» - возведя очи горе, вопросила Шушшильда, - для котлет?». «Для мужчин, конечно», - провозгласила тётушка. «Я что-то не пойму, тётушка, при чём здесь мужчины?» – Шушшильда была всерьёз удивлена. « Как "при чём"? - в свою очередь удивилась тётушка непониманию племянницы, - мужчины, обычно любят котлеты, и если ты переворачиваешь их правильно…». «Мужчин?» - с иронией переспросила Шушшильда, вспоминая при этом, а действительно, переворачивала она котлеты, или ещё нет. «Ты напрасно иронизируешь, моя дорогая, согласно Шунь-шеню…». Что говорит по этому поводу Шунь-Шень, тётушка поведать не успела: с улицы раздался пронзительный вопль Тики. Мы ещё не рассказали Вам, дорогой Читатель подробно о Тики - воспитаннице тётушки Бузонии, и сейчас самое время исправить это упущение. Тики была «серой мышкой», и все воспитательные потенции тётушки находили в её лице благодатную почву. Она с благоговением воспринимала всё, что говорила Бузония и не подвергала её слова ни малейшему сомнению. Наслушавшись накануне тётушкиных разглагольствований о модных тенденциях Шунь-Шеня, Тики решила применить эти самые тенденции на практике и вышла из дома не так, как выходят обыкновенные, не посвящённые в тонкости Шунь-шеня барышни, а наоборот. В результате, её выставленную вперёд себя пятку ушиб своим тяжёлым сапогом, подметавший двор, не вполне трезвый, дворник Бунхильо.
Пока Шушшильда ставила Тики холодный компресс, та, заливаясь слезами, бормотала что-то о тётушкиных словах и о модных тенденциях. «Глупая девчонка, - сердилась тётушка на зарёванную Тики, - нельзя же, в самом деле, воспринимать всё так буквально. И потом, не помню, чтобы я говорила подобную чушь. Понятно же, что перед тем, как выйти задом, совершенно необходимо сначала выглянуть за дверь и, как следует, оглядеться по сторонам. Так должны поступать все благоразумные особы. Это само собой разумеется». В это время из кухни повалил густой чёрный дым. Это горели котлеты, так и не перевёрнутые вовремя Шушшильдой. Поднялась суматоха. Увидев дым, в дом ворвался Бунхильо и залил огонь ведром затхлой воды. В доме все перевернулось вверх дном и только к вечеру удалось навести порядок. Наконец, все успокоились и улеглись спать. Шушшильда намаявшись, уснула тут же. Тётушка, возмущённая бестолковостью Тики, долго ворочалась с боку на бок, была вынуждена прибегнуть к успокоительным средствам, и, наконец, тоже крепко заснула. И только Тики спала неспокойно, всхлипывая и вздрагивая во сне. Ей снился неведомый и загадочный Шунь-шень. Он что-то говорил ей тётушкиным голосом и топал ногами, обутыми в тяжелые, как у дворника Бунхильо, сапоги.
Всё-таки, что не говори, жаль, что мы не всегда готовы правильно воспринимать модные тенденции, несмотря на их несомненную полезность.