1 июня, 2018.
кажется, и земля взъерошилась, забранилась. а ведь я хромаю!
знаешь, порою я чувствую, что, кроме слова... я ничего не имею.
когда неуклюжая моя рука танцует с чернилами, а на паркете немеренное столкновение скомканных листов, снова, кажется, идет противостояние между словом и мной. а как можно воевать с собой?
***
2 июня, 2018.
вздыхает по нам, лишенная доверия, наша шаткая уверенность. я вплету в твои волосы овес и пшеницу, чтобы полевые дары освятили тебя незыблемой волей. сдую все плохое, точно пепельную пыльцу с ручек твоих и щек. подниму поближе к сизифу и его сириусу.
я, поглядите, очарована, лишена восторженного слога, покорена. предоставлена загадочному и неизведанному звуку. меня, точно спустили с корабля сашеньки гринева в ту самую алую сказку, пусть и не средневековых лет, но все-таки в сакрально живую небыль.
мне нельзя целовать чуткостью мальчишек. поцелуи эти, точно колющийся плющ. но и здесь цветение не бренно, правда?
господи... какая-нибудь девица станет глядеть на тебя только через треугольную лазейку, скрывая свой растерянный малодушный, но искушенно влюбленный взгляд. даруя своего рыцаря бескрайним океанам и лавандовым просторам, хохочущим торговцам в датских портах и на попечение дряхлому усталому архиепископу. она останется пристально смотреть, выискивая на пути опасности, а завидев приближающийся недуг, грудью на тернистого врага. во имя поверженной любви! она спасет его. и пусть о нем напишут походную летопись.
***
3 июня, 2018.
"всякая пленительная красота, - утверждает бекон, лорд веруламский, говоря о формах и родах красоты, - всегда имеет в своих пропорциях какую-то странность".
полакомится ночь твоим сиянием и снизойдет к тебе изогнутый милый месяц с бирюзовым куполом в полуседом венчании большой и малой медведицы.
тот, кто коснется ее беломраморной руки и украдкой взглянет в опиумные очи, погибающе возрожден.
***
4 июня, 2018.
меня так тягостно заставить поклоняться сторонникам определенности, разум мой увлечь точной наукой почти заранее сокрушимо. точность - такая оспоримость для меня. ах или эх. школьная учительница злобно смеялась надо мной за недоверие ее предмету. а я капризно качала головой. сейчас смешно мне.
***
5 июня, 2018.
неузнанный народом горемыка.
отчего же мои плечи спускаются все ниже к безутешной впадине, во главе с тлеющим новобрачным чувством. мне твои мучения - зловещая морось, пробирающая до костей...
парализующее пневму видение. небрежно, едва ли коряво замаскированное мое предлетнее воздыхание прячется за покореженным ларечком с заморскими пряностями и вишневыми сигариллами. чудаковатый тот мальчишка пронзительно присматривался к извивающейся с жалобным стоном киноафише, что с таким неистовым недовольством опорочена штормовым ветром. и, к нерушимому сейчас разочарованию, я не припомню коим именем нарекли этого моего незнакомца, но эпическая история о страстной влюбленности его к шотландской актрисе, к тому же на то время сентиментальной имажинистке, напечатала на моей смущенной коленке пораженный поцелуй и увековечение.
***
6 июня, 2018.
я поцелована жадно эдгаром по с раннего часа своего пробуждения. жива, жива!
под свистящее голодное дыхание уходящего дня, моя голова поникла и я отчего-то затуманилась. я сидела на густой траве и дурно так стряхивала пепел на платье, наблюдая за взрослыми и детьми, щурившись от солнечного хихикания.
мне по глубоким страшным окопам швырять всякое зловещее мерцание в родословной простого человека, но мне и то панически жалко. я вижу все не так, не так - в этом моя гибель и диссонирующая журчащая слабость. вы меня такую не полюбите, да я полюблю вас.
***
7 июня, 2018.
безымянное его колечко затейливо запропастилось, притихло у царева комода и, по непредвиденному, неожиданному - за мое фривольное подглядывание, резво ткнуло меня в краешек носа. раздробив голыми руками мое грациальное сердце. как стыдно воспылать приверженностью, знаешь.
***
8 июня, 2018.
я предплечья ваши зашиваю, обнажаю колени, ваши запятые на устах расплетаю и падаю навзничь за ваши мне нежные чувства.
***
9 июня, 2018.
ах, попросить бы человечество воссиять!
и глиняные чаши пусть растаят в веренице их задорных цепляющих друг друга глаз. мне стало терпко и горячо, ведь то есть прибытие большого чувства, и грустно... грустно, грустно.
***
10 июня, 2018.
мне бы хотелось рассказать тебе историю о том, как мы с ириной плутали по ночным партизанским подвалам и искали у фонарей глаза, вели беседы о бедах несмелых детей; утром варили клубничный кисель, а после полудня посетили почтовые вокзалы. готовились умчаться к тебе с корзинкой слоеных булочек с корицей и маком.
я на него гляжу, соприкасаясь с сердечным влюбленным хрипом:
меж янтарного ока, так сочно, так грозно ударяет этот облик, до продрогшей ритуальным огнем моей подноготной.
там теперь воспет гранит, там - колокол, там - бог... тут целомудренность бессмертной белизны.
с тяжелым сердцем и чугунным чемоданом. я заболеваю.
***
11 июня, 2018.
ну что же вы, милая, что же... за краешек велюровой рубахи тянете батюшку с щемящими глазами, прекрывая завоженый гумусовыми углями лоб.
- скажите, святой отец, а за чердачной просквозившейся кровлей полифем по-прежнему разводит костер для пропавших моих друзей?
острыми и такими мнительными оказались ваши прилежные плетения словес, милая. взмолитесь же безропотно и садитесь рядом.
родная, я не раз нежно поцелую твою благую руку, не раз расскажу своим измызганным дневникам о тебе невероломной и покойной в бурлящих фонтанах моих придуманных кошмарах. не раз...
ослабла. протираю веки и мне колется подушечка указательного пальца. дефицит энергии. нет сил обустроить комнату, а она тем временем обижает меня в ответ своей негостеприимностью. мое отсутствие, точно несдержанная пощечина и мне бы пора извиниться множеством цветов, а как окрепну, фортепианной пьесой.
мною были отданы все замурованные в аптечном пункте раскаяния за сомнение перед торжеством жизни, что никогда не рисовало на мне ржавыми крестами, а я... я была так боязлива, так бледна и бессильна, не зная в сражении, как сумею вновь касаться тебя и морской седовласой пены, располагаясь с исповедью на коленках у вяжущего израненные ступни балтийского берега.
***
12 июня, 2018.
любое сакральное поверье всегда признается мною с любовью к небесному куполу, к самой простенькой деревянной иконе (лицо господа и его величие), а все эти упрямые праведники, грозно указывающие на сотканные людскими сломанными спинами и слезами храмы, меня лишают слова.
***
13 июня, 2018.
ты - жизнь моя, анастасия. отречься от тебя - значит недостойно умереть.
без благопристойного геройства, без заколоченного ларца с ветхой благодарностью каждому пробудившемуся дню, я вновь задышала, а смертное ложе, на коем лежала, потеплело. ты пришла, любимая, ты пришла. завидев тебя прекрасную, моя мученица морана с острой кривой косой жалобно пропала... она пала.
жизнь моя, ты родилась 13 июня. в тот рассвет цвета испуганной нимфы, тебя принесли мне во спасение, в бегство от несчастья и тщетности человеческих нелюбовий. я люблю тебя всем сердцем, всей соединительной шелковой тканью. под самым терпким поклоняющимся морфием посвящаю тебе свою патетическую преданность.
настенька! смотрю на тебя. плачу, рассекаю броским словом близ гортань.
*несдержанно падаю на колени. целую*
меня бросает в обетовый жар и съедает тоска, покуда чело твое не прибывает в моей остывшей колыбели. да только ты всегда мирно спишь у меня под боком, а я, порою, не слышу твоего шершавого сопения, потому что душа твоя страдает и сила его ноющего звона, меня оглушает, огорчает. люди, порою, бывают кровожадны и злы, но они не хотели войны...
у нас на небосклоне засияло божественное возрождающееся ярило. от слов твоих столь радушных оно, ослепленное, опламененное вечным огнем, застенчиво растянулось на моих лодыжках, зевнув и причитая.
***
14 июня, 2018.
в неосторожных тисках смеются мои гипсовые конечности. ветер завывает песнь усопшего брата. ах, знаешь, да ведь и в подвенечном крематории обманчиво жарко, мне пришлось расположиться на бетонном колодце, призрачно укрывшись пожухшей листвой. я продрогла. я в сумраке без неапольских сладкогласых люстр ищу твой родной почерк на колониальных барельефах.
у моего испачканного с ветхостью лет жемчужного савана, породившего со временем репейные плоды, выцвели белесые нити. в отчужденном отчаянии обнажаясь, я все так же с восторгом натягивала каждый поврежденный рукав и бережливо не наступала на уже запыленный подол...
дорогой, я сама же повергнута своими чувственностями, своими бедными плечами. прости меня.
я молю и расплываюсь по продувающему полу, пенясь и шипя. не бойся за меня.
теснейшая близость, тебе моя рука. и пусть злыдные тучи раскаиваются, я полюблю их сама. и прольется свет над твоей родной крышей. зацветет липа.
когда-нибудь мои руки омоются и станут совсем прозрачными, тогда восседая гордо с чистым сознанием, меня можно будет не страшиться. и я пойму и проглаголю миру, что солнце тоже болеет.
***
15 июня, 2018.
мне кажется, пленительно сладко бродить по нехоженым дорожкам, слушать праведную оду соловья о тебе дорогой и просто быть!
закрою ржавым ключиком хворобу. вот же, вот, стремительно расцветая, прибуду ко двору, ликуя. мне станется горячо и жадно пылко жить. я знаю! все праведное не за горами, да?
ты, верно, чувствуешь, как облик мой дышит в широкие спины скупых скудных стен звонкой словесности. мне жалобно принимать свое покорное безмолвие, жалобно знать, что таится в моей гранитной голове, яростно просящееся наружу ласковым к тебе чувством. но я заболеваю, а там вестники дурных воспоминаний, не теряясь, сковывают мой покалеченный рассудок. говорить-то боязно стало, когда есть только славная доля - быть спокойной, внимать тишине. "я был безутешен, я стал безмятежен".
ты ведь не можешь не заметить меня молчаливую, склонившую над твоей милосердной душой свою тяжкую усталость? и мне так стыдно... не заподозри меня в нечуткости, негибкости телесных движений. ведь я всем своим существом обнимаю тебя по-своему, как умею.
***
16 июня, 2018.
мне боле некого ждать. перевяжу букет колючей веточкой, чтобы непрошенные полевые гости не осквернили первую невинную любовь.
бродяжья воля слыть по тропинке свободолюбивым и терпко восторженным, знаешь. я пританцовывала, спотыкаясь, было и больно и светло, живо, жестоко опущено. казалось дикая трава вот-вот поразит наивные ступни ядовитым вьюном или же укроет плоть нежным покрывалом. как можно быть несчастно влюбленным в жизнь? трепещет сердцевина, ах.
***
17 июня, 2018.
ты мое бесценное дарование, я отдана тебе парящей в воздухе замысловатой паутиной, первым щебетанием раненого утра, я всей душой сейчас твоя. лежа покоробленная в смятой постели и снующаяся по береговым низменностям, мои волнующие раздумья о тебе, о тебе.
***
18 июня, 2018.
мой сон вызван воркующей безжалостной истомой продолжительного нахождения вне благоухающего подмигивания улиц. голова крошится скудностью мыслей и зевает. меня должны все-таки предоставить осмотру врача.
я тихонечко в неволе погибаю. почти ничего не читаю, горбато киваю: "мне лучше". о, господи... как сокрушителен час!
поглядите, да она ведь снует по застывшему глиняному пепелищу жестикуляционной абстракцией, исступленной креатурой, разинув лихорадочно прошение о безутратности рачительного его благоволения.
только не слышать тебе этого хриплого говора. я от цинка на стертых веках перестала жалеть металл. плакала, о, плакала. заснула в обнимку с вечером друг другу мешая. мне горячо стыдно за тронущее меня слабоволие.
***
19 июня, 2018.
мне и не затревожиться бесчинно, не увянуть стремглав, когда рядом со мной такие прекрасные человеколюбивые создания. вот бы со всей нескованностью мне одарить тебе самым благодарным поклоном, самым беспорочным речевым поцелуем. если бы я могла, я... канула в проклятые жертвы.
я бы хотела, чтобы мне передали тебя... в нашей комнате все темнее. то ли солнце обходит меня стороной, то ли это ночью светило гонимо.
в полуденной пыли, в травянистых яслях нам сладко спать и без прикосновения пробуждаться - надежда. я наложила вычурную марлю на века расторгнутого чина - прекрасное ведь живо. за рукава влачить с собою роскошный дивный мир, прекрасное с ним живо!
любовная твоя лира все опрокидывает поцарапанные чаши, где бурлит ядовитая белена. листочки мяты, малины и шалфея.
***
20 июня, 2018.
о, как угрюма, невесела она!
в лесу одна, где миртовые стоны опадали, тоскуя о слиянии их в младости с розановыми днями.
признания приверженным своим и всплески воплей ожиданья их во дворце священных уз.
она узрела ужас, преисполненная сердобольной жалостью к душам, беспомощно увядающим в тех мглистых торжествах.
о нет!
я некогда прежде расторгла горбатое своенравие с ячейками пагубного общественного порядка. трудно дышать с крепко плетенными силками на покорном одре. ведь здесь и ветер не щекочет ступни и обруганное светило засыпает раньше, стремглав убегая на покой. ужели житие заковано и немиролюбиво? и ужели нарекли вальсирующую в моих глазницах небыль вот такой вот падучей любовью? ох, ну что же, право, заключенные лишь пишут холеные письма, они о нежном чувстве лишь втихомолку не пустословят в лейтмотиве кричащей безнадежной ночи.
***
21 июня, 2018.
я так безрадостна стала, продрогла говором, так изнемогла, и горько, со всеми мирскими страстями запричитала скорбными мечтательными молитвами.
ты - юный теннисон в моей неозаглавленной тетради жизни, ты - все, о чем шепчет умирающий на смертном ложе, ты - мое признание вере.
***
22 июня, 2018.
сколько во мне грозового упадка, о. а как пред твоим драгоценным алатырем капать досадной смолой? я все чаще кляну себя за отрешенность к свету и порицаю грешные утехи всем шутам. я в себе расторгнута с отрадой дня и радушием внимающего моим стонам пылающего солнца. мне жизни мало, мало. если я больна? но я не умираю, да? господи, как страшно...
и за этим я прихожу к храму безбедности у хрустальных ранимых людей, что так самопожертвенно взирают на небо, на запястья близких духов, на накрахмаленные передники умерших матерей. я любовью обрекаю каждое написанное слово, потому что и я люблю! я не умираю, я не умру... ночная тишь кричит сильнее рухнувших надежд, не стесняясь смеясь в лицо погибели и обрядам отчаянных детишек. я несу себя в агонии страстей и пусть, бедою расшибая лоб, меня не поцелуют жадно, я снесу себя угаснув до свирепого конца и в час посмертного письма отправлю вести за края несчастных, чтоб жизни их воспряли незапыленным счастьем!
***
23 июня, 2018.
поверг меня душащий страх, когда у дорожных путей мне повстречались смутные лица, кричащие в пьяном словоблудстве. ускорившись, я быстро добралась до дома и в последующем легла спать. стены изнывали отрешенностью близких, меня в коем часе оставили одну-одинешеньку. отпрянув ото сна с паническим сгустком мыслей, я все отчетливее слышала жужжащее тугое одиночество. детишки смеялись, работал телевизионный портал во глупость, я била чашки - но тихо было чрево, и тишина эта передалась мне скованной меланхолией по животрепещущей беготне мирских радостей.
небо плачет, мне жаль травяные купола и немножко пустые облака. чернильные перья просят от меня отдачи, а я внимаю серости денька и все становится похожим на вчерашний звон часовни, а в завтрашнем тоже... и после завтра также. какое-то пленочное время. повтор, повтор, повтор... ап. и не ломается.
мне всегда хотелось потянуть за ниточку, ленточку, лоскуток - потянуть время, посыпать его чарами юных созерцаний. и вот, можно посмотреть как оно преображается. его закупоривают во что бы то ни было. в оттенки прошедшего, настоящего, в скорейшем свершившегося. и мне этого секундного друга отпустить, растопить и выветрить порохом содеянного. пусть летит, летит. человеку напомнит, что у него не главная роль в этом "временном" спектакле.
я убеждена, время, срок, отсчет - иллюзия.
***
24 июня, 2018.
облачаясь в смирительную рубашку, мне улыбчиво глумиться над собою и восхищаться выдержкой бравых товарищей. странно, цикличность движений хилых членов принимается мною покорно, радушно. я перестаю желать пышных плясок юдоли, мужества ее и роскошества, я сдаюсь...
мой день, в дальнейшем вечер проспал в одиночестве, прижавшись кручинно к ледяной спинке койки, нескромно смеющейся надо мной.
***
25 июня, 2018.
спать... теперь, я скучаю по бессоннице, ах, усталость от переизбытка сна. не могу расторгнуть себя сейчас с открытым веком. спою темной ночи о тебе. мне боле ничего сейчас не светит, кроме тебя.
щелчок под сердечным механизмом - это всполыхнувшее прекрасное. удар по кисти есть простуда отрешения от округи всякого живого дна и поднебесья.
я смотрю на скомканное одеяло и улыбаюсь ему, ведь пока не сплю!
что-то скаредное пишу, и все смущенно улыбаюсь.
***
26 июня, 2018.
постойте, у вас холщовое пальто пропахло жидким минералитом, высеченым громыхающей бранью недолюблеными детишками и пробирающим до точеных костей дурманящим проливнем. у вас мимо опустелых столов чванно шествуют бродяги с далеких дорог, спотыкающиеся старцы и разочарованный барской властью народ.
постойте, вы молчите? постойте, вы ведь зазорно да раздосадованно смеетесь?
о, скажите, скажите, что ваше лихорадочное погребение в одичалые покои, разобщенные с июньским ветром не стали вашим последней прощальной проповедью ирисовому полю?
мне видится червивый плод себяпонимания, оставшись совсем одной, во мне в миг проросло чувство, требующее у меня объяснений за каждое вытянутое мною слово и неаккуратное движение дрожжащего пальца. мне замечается, я на себя не гляжу, тем самым теряясь в этом штормовом отчуждении.
мне дух поверженного щебечет о моем бессилии и падубы во снах остроумно проклянают...
все дурно, криво.., разнится со шлейфом благого. не навлеки на меня трагедию гибкого отчаяния, я становлюсь...
***
27 июня, 2018.
я родилась...
женечка:
"много лет назад, в этот день две самые яркие звёзды сошлись в одном созвездии, и произошло чудо. чудесная маленькая девочка со звонким голоском, фарфоровым личиком и глазами, в которых отражается вселенная, явилась свету. её мудрость заставляла людей сомневаться и размышлять, а её творения вдохновляли совершать благородные поступки.
и вот однажды в дремучем лесу ей встретился мальчик. он был крайне напуган и неразговорчив. но ощутив тепло ее хрустальной руки на своем запястье, заглянув в ее сверкающие глаза, мальчик почувствовал себя самым нужным и любимым человечком на свете. он перестал страшиться дремучего леса и его обитателей, ведь звёздная девочка всегда будет рядом. и тот же день он пообещал, что станет достойным другом и защитником звёздной девочки, что не отпустит ее ручку даже под страхом смерти".
лиза:
"милая ольга,
ты светом прошлась по тёмным полосам моей жизни. моя память до сих пор хранит и будет хранить вечно картины, на которых мы с тобой пьём кофе, играем на фортепиано или скрипке; придумываем забавные клички духовикам или просто немного сходим с ума; моменты, когда ты отбрасываешь свою точку и смеёшься; минуты, когда ты грустишь - ты в любом своё состоянии нежна и прекрасна, как полотна ван гога.
и в любом твоём состоянии, я буду любить тебя. и сейчас люблю.
с днём рождения, милая.
улыбайся, пожалуйста, улыбайся. и неси свой свет сквозь этот мрак обид.
пусть, начиная с этого дня, ты будешь счастлива.
теперь и навсегда".
гришенька:
"оленька, любимая, день твоего рождения - благодатный день, ибо была рождена красота! радость в сердце всех любящих тебя! тонкость и благородство твоей прекрасной души и очарование твоего светлого лика возвышают тебя над всем миром. родная, я не верю счастью, что мне улыбнулось - счастью называть твое имя и задерживать взгляд в твоих глазах. олечка, я молю дни и время о твоем благоденствии и заклинаю скорби, смятения отступить от тебя вовек. оля, поздравляю тебя!".
настенька:
"уж давно не слогала я стиха,
лишь варила туманы тебе...
по забаве, забывшись, я стихла
и мечтаньям, отдавшись в избе,
тихо плакала алому небу,
улыбалась одной лишь тебе...
родная, прости за утехи тоске, вот все мое, вот, держи!
родная, послушай... не бойся!
позаботилась я, свет спрятан -
по замкам растолкала цветы!
они пахнут, как солнце и ладан,
они чудо - в точности ты!
но послушай. пришла пора открыть мечтаний створки.
и *смех* *улыбка*
мы - как детвора!
и вот мы вышли -
робко... и закрылись норки.
ты стала взрослая...
почти как жизнь сама.
ты фантазируешь края из рек и солнца,
ты чувствуешь, как день людей,
ты любишь, как безумный любит слово.
и представляешь счастья тень.
о боже! для тебя всё ново!
на деле, посмотрю -
ты любишь всякого прохожего
и старика из книжки.
мне это мило... восхищает...
да! до слез!
и кто иной,
скажите мне на милость,
так восхищаться станет
чудотворно музыке и кисти?
вообразите!...
какие рифмы слогает твой стан,
из боли - мелодия моря,
из трав и молитвы растишь ты роман.
ах, боже!
ты не цветок, ты вся флора".
***
28 июня, 2018.
мне силы свои, подобные крохотным хлебным крошкам представляются огромными гранитными валунами, когда я вижу тебя около своих заброшенных мавзолеев...
*тяну бледные ручки в горячей благодарности*
после жаркого полудня меня обсмеяла колючая слабость, скорчившись в горделивой гримасе от всевластия над моим тихим платоническим храмом. тогда я подумала о тебе любимой и пообещала себе воспрянуть непоколебимой святодевой, перестать плакать и целоваться с бордовыми хрусталями в подземной батюшкиной келье.
не запятнается наш дух, покуда сердечные парадные марши звучат так златозвонко и безгреховно.
пусть моей яви становится порою душно с гремящей сатирой несбывшегося сна, а в мыслях явственно располагается сожаление за непорядок сознательных раздумий, все плещется, с казалось бы, непоправимой симметрией и больше не соберется воедино, как самое тончайшее кружево, но в тебе лекарство целительного дня и я падаю навзничь с молитвой о моей питерской знахарке.
верю, ты излечишь меня...
лишь только твоя ольга.
***
29 июня, 2018.
август... я обязана посетить тебя в этом месяце.
я часто думаю, как бываю нема говором, как много желаю сказать... а что мое изречение, так оно пугается порою и назло всем громыхающим глупостью молчит. и своим родным, по привычке, во мне остается так нещадно мало речи. меня то так расстраивает. это безмолвие, когда сердце не желает скупости расшитого в тайне слова. ты только не кляни меня за эту робкую тишь в голосе.
я восстану самой чистенькой, незаикающейся душой, буду плечи твои накрывать ситцевой шалью и поить свежим настоем из первоцвета! ведь как расписан твой стан в моих тоскующих по тебе заливных долинах.
у меня столько для тебя красиво разложенных былин и кошмарных таинств сновидений, столько слова во главе признаний, столько дружеской ласки... скорее бы опустошить эту вязанную с долголетними часами пазуху пред твоим порогом.
***
30 июня, 2018.
у серого кружащегося подола, оплеванного кричащей дорожной пылью все-таки субтильное сердце, что когда-то давным-давно смелому солдату шептало о прекрасной даме, о его мужестве и чутких стихах. я у поэзии в родословной отняла блюдце для девичьих хрустальных слез.