"Какая же Настя красивая." - думаю я, глядя на лежащую прямо на рабочем столе коллегу. Настя мастурбирует, ласкает себя, удовлетворяет. Она не может дождаться конца рабочего дня. Легкая юбка задрана к животу, обтягивающая футболка – к горлу. Одна рука этой девочки ласкает симпатичную небольшую грудь, другая проникла несколькими пальчиками в симпатичную нежную звездочку под гладким лобком с аккуратной дорожкой. Надо было выйти, но уже поздно. Насте сорвало башню, пока я, погруженная в дела, разбиралась в документах, при этом довольно громко слушая в наушниках шотландский фолк и не отвлекаясь ни на что вокруг. Стоит сейчас открыть дверь, и обязательно найдется в коридоре какой-то шляющийся без дела ротозей, который заметит счастливицу. И вот я сижу в собственном кабинете невольным зрителем, которого заперли в эротическом театре без его на то разрешения. Ловлю себя на мысли, что мне нравится наблюдать за Настей, расслабленно откинувшись в кресле и задумчиво грызя кончик шаровой ручки. Нравится не в эротическом плане, в эстетическом. Хотя, конечно, вру. И в нем, эротическом, тоже. Или именно в нем… Настя не сумасшедшая. Просто подруга внезапно встретила свое очередное счастье в жизни. Как у всех влюбленных в начале отличных отношений, у нее наглухо рвет крышу даже от смс и сообщений в мессенджерах.
Настя сейчас — это маленькое солнышко, которое генерирует вокруг себя столько светлой энергии, что хочется ловить каждый выпущенный ей протон и впитать их в себя все. Закрываю глава, и отчетливо вижу излучаемый ей свет. Пытаюсь расслабиться, что бы тело не отталкивало от себя эти очень положительно заряженные части, а впитывало, согревая слегка очерствевшую от рутины и забот, но еще ранимую душу. Сама не замечаю, как начинаю поглаживать себя по низу живота.
Настины постанывания уже наверняка слышны за дверью. Ну все, хватит. Встряхиваюсь и встаю, резко выдернув шнур наушников из ноутбука. Прекрасный женский вокал и пронизывающие до дрожи, до самых пяток медленные звуки волынки и флейты наполняют унылое офисное помещение. Медленно расстегиваю свою рубашку, снимаю ее и подхожу к подруге, изнывающей от сладких грез и собственных ласк. Колеблюсь буквально пару секунд, и собрав все силы своего худенького тела, подхватываю подругу под колени и притягиваю к себе поближе. Настя пребывает в таком экстазе, что не замечает вообще ничего. Наклоняюсь, хватаюсь за ее ноги у самого живота, и опускаю лицо к ее влагалищу. Закрываю глаза и проникаю языком в горячее и очень влажное лоно. Я не замечаю запахов, уже не слышу музыки и Настиных стонов. Ласкаю языком стенки этой пещерки, и посасываю бугорок вверху. Думаю только о том, что хочу высосать из нее как можно больше счастья. Это не вампиризм, это акт милосердия. Попытка спасти подругу раньше, чем она взорвется сверхновой, разлетевшись в пространстве яркой вспышкой на мельчайшие частицы. Я ласкаю ее, выглатывая из нее энергию большими кусками до тех пор, пока она не начинает стучать в экстазе руками по столу, выгибая спину как юная гимнастка. Настя фонтанирует самым натуральным образом, что дано далеко не каждой женщине. Мое лицо обдает выплеском жидкости, сравнимым с прорывом маленькой плотины.
У меня мокрая мордашка и полный рот Настиной млечности. Сглатываю все, нахожу на ее столе картонную коробку с влажными салфетками, привожу в порядок сначала себя, а потом ее. Настя в сознании, но до сих пор пребывает в какой-то собственной реальности, придуманной ее фантазиями. Тормошу ее, заставляю встать. Приходиться подставлять плечо, на ногах она не стоит совершенно. Заставляю подругу прислониться к стене. Настя что-то мычит, не открывая глаз, колени подкашиваются. Снаружи может показаться, что она пьяна в дым или наглоталась галлюциногенных колес. Кое как привожу ее одежду в порядок. Прерываясь на то, чтобы не дать ей упасть, поправляю ей лифчик, футболку, опускаю и разглаживаю юбку. Влажные трусики болтаются на одной ноге, и их я просто снимаю совсем и прячу в ящик стола. С этим Настя справится сама, когда придет в себя. Наконец, спустя черт знает сколько времени, усаживаю ее за стол. Настя роняет лицо на руки, и похоже, что засыпает. Но нет. Плачет и вхлипывает. Укрываю ее плечи пледом, и включаю кондиционер в кабинете на полную мощность.
Наконец есть возможность заняться собой. Застегиваю пуговицы на блузке, заправляю ее полы в брючки. Влажной салфеткой стираю небольшой подтек туши в уголке глаза. Два штриха помадой. Кофе, очень хочу кофе. Самого мерзкого, растворимого, чтобы отбить вкус Насти в рту. Завариваю две кружки, одну ставлю перед ее лицом, другую на своем столе. Все? Нет, черт. Как бы мне не хотелось никого видеть, рабочий день в самом разгаре, и мы не можем целый день сидеть взаперти, притворяясь что вышли на пять минут. Открываю замок на двери. Бесцеремонно роюсь в Настиных ящиках, и наконец нахожу то искала. Маленький, сантиметров пять длинной и полтора в диаметре, продолговатый пластиковый цилиндрик с закругленными концами и похожий на огромную пилюлю. Ну такую, из растворимой пленки, с порошком или гранулами внутри. В период острого одиночества и безысходности, подруга приперла эту вещицу откуда то из турпоездки. Поворачиваю две половинки друг относительно друга и ничего не происходит. Трясу и снова ничего. Снова роюсь в столе. Бесполезно. Иду на свое место, и выковыриваю батарейку из беспроводной мышки. Разбираю цилиндрик на две половинки. Старая выпадает на пол, и уголком туфли отправляю ее в дальний угол. Собираю. Снова поворачиваю две половинки в крайние положения. Цилиндрик начинает вибрировать в руках. Ура, работает. Взывая к небу, умоляю его, прошу, что бы никто сейчас не ворвался в дверь без стука. Выгибаю спину, приподнимаю попку, расстегиваю молнию на брючках и подцепив ноготком полоску трусиков погружаю игрушку внутрь себя. Хвостик презерватива торчит наружу. Прижимаю его трусиками. Не эстетично, зато гигиенично и практично. Застегиваюсь и роняю попку на кресло. Вибрации внутри меня сводят тело с ума, положив ногу на ногу, сжимаю их так сильно, как только могу, зажимая вход во влагалище, чтобы не дать игрушке выпасть. Надеваю наушники, втыкаю разъем в ноутбук, кликом в тачскрин ноутбука вызываю на монитор «учётку», и делаю вид что работаю. Дрожу в области живота. Бурного оргазма, конечно, ждать не стоит. Кончу тихонечко раз, другой, и через полчасика наконец расслаблюсь совсем.
Поднимаю глаза на Настю. Она сидит обессиленная, но уже живая и в сознании. Пьем кофе с едким запахом маленькими глотками, пристально смотрим в глаза друг другу, словно спрашивая: - "Подруга, не хочешь поговорить о том, что вот это всё сейчас такое было?" Наверное, однажды, придется кое-что друг дружке объяснить. А может все что произошло сегодня, так и останется нашей маленькой тайной, про которую мы, не задавая друг другу никаких вопросов, старательно забудем. Забудем навсегда, лишь изредка, в особо тоскливые моменты вызывая на монитор памяти сладкое и запретное для нас обоих странное воспоминание.