АННОТАЦИЯ:
Не ищи приключений на свою пятую точку, а уже если нашел, то постарайся не пасть еще ниже.
Семейная жизнь разбита в прах из-за нелепого стечения обстоятельств. И только маленький светловолосый мальчуган побуждает отца попытаться распутать клубок хитросплетений судьбы, чтобы восстановить статус-кво своей семьи. Я же предлагаю вам понаблюдать за жизнью персонажей и увидеть итог этой совсем непростой, но вроде бы предсказуемой истории.
ГЛАВА 1
Лёша зашёл в квартиру, сбросил обувь у порога.
- Лена, ты где? - спросил, направляясь в спальню, чтобы переодеться после работы.
- На кухне, где же мне еще быть. Мой руки и садись ужинать.
Сел за стол, побаландал в тарелке ложкой:
- Это что? - посмотрел на жену.
Она пожала плечами:
- Суп с фрикадельками. А что, не нравится? Мы поели с Алёшкой, нам понравилось.
Лёха фыркнул:
- Я такой баланды и на заводе нахлебаюсь. - И встал, чтобы уйти.
Лена сложила руки на груди:
- А тебе надо густого наваристого борща или щец с мясом?
Лёха сглотнул слюну, взглянул на жену исподлобья:
- Ну, хотелось бы.
Лена развела руками:
- Ну, извини, дорогой муженёк, чего нет того нет. Ты когда в последний раз приносил нормальную зарплату? Забыл? А я помню. Полгода назад. А я, между прочим, не бизнес-вумен и получаю вдвое меньше твоего, а нас, вообще-то, трое. Нам нужна не только еда, а почему-то и одежда, - нервно усмехнулась Лена. - А ещё необходимо заплатить за квартиру, детский сад, да и бытовые расходы на мыльно-рыльные и стиральные принадлежности никто не отменял. Собственно говоря, вот тебе тетрадка, изучи на досуге, я там наши расходы и доходы записала за последний месяц, но они ничем не отличаются от предыдущих.
Лена со злостью, которую сама от себя не ожидала, кинула тоненькую тетрадку на стол. Оттолкнув мужа с дороги, выбежала из кухни и пошла в детскую комнату.
Младший Алексей Соломин сидел на полу на ковре и игрался с целым парком своих автомобильчиков.
- Мамулечка, а папка пришёл? - вскочил Алёшка.
Лена подхватила его на руки, прижала светловолосую голову к груди.
- Да, мой хороший, пришёл твой папка.
Мальчуган сразу завозился у неё на руках, пытаясь выбраться из объятий.
- Мамочка, ну пусти меня, я к папе.
- Ну беги, - Лена спустила его с рук, - только недолго, скоро спать.
И пока отец с сыном общались в гостиной, Лена сложила все игрушки в коробку, приготовила кроватку сыну, а потом уселась на пол. Выходить в гостиную не было ни сил, ни желания. Внутри всё дрожало и расплёскивалось слезами, но глаза оставались сухими. Лена редко плакала, она не умела толком плакать, просто застывала как изваяние, когда обида подступала к горлу.
А сейчас эта обида грозилась выплеснуться из неё и превратиться в шторм. Сколько осталось ещё сил Елена не знала. Но одно знала точно - больше так продолжаться не должно и простить Алексея старшего у неё не получится. Слишком сильна рана, которую он нанёс. А если назвать точнее, то это предательство.
Дверь в детскую отворилась и в неё сначала просунулось любопытное личико сына, а потом он и сам подошёл:
- Мама, а ты что тут делаешь одна и почему не идёшь к нам?
Лена потрепала сына по макушке, потом чмокнула в носик:
- Так я приготовила тебе постельку и прибрала за тобой игрушки.
- Я бы и сам их убрал, - насупился сын.
- Да я знаю, что ты у меня золотко. Мне захотелось немного помочь тебе. А ты иди умывайся, чисти зубы и спать.
Алёшка сморщил нос и покрутил перед ней ручками:
- А я уже.
- Переодевайся в пижамку и в кроватку.
Лена поцеловала сына в щёчку, встала с пола, зажгла ночной светильник над кроватью и, уходя, выключила свет в детской. Обернулась в дверях и послала сыну воздушный поцелуй.
Она пошла было в спальню, но услышала звуки на кухне. Лёша заварил чай и нарезал бутерброды с колбасой и сыром.
- Будешь? - спросил её, протягивая один.
- Спасибо, не буду. Там еще ветчина есть, бери, это твоя мама принесла.
Не отрывая глаз от стола, Лёша кивнул. Лена сама достала из холодильника ветчину и сливочное масло и поставила на стол.
- Ты уже помылся?
Лёха опять кивнул, не глядя на жену.
- Тогда я пошла в ванную.
Почти всю ночь Лена пролежала без сна, только иногда проваливалась в какую-то вязкую хмарь, где скалились и ухмылялись прямо-таки монстроподобные рожи. И просыпалась от испуга, вздрагивая всем телом. И понимала, что муж тоже не спит. Лёша лежал к ней спиной, вытянувшись как палка, и ни разу не шелохнулся за ночь. Так хотелось прижаться к нему, обхватить руками, подышать в спину и попросить рассказать всё, снять тяжёлый груз с души.
Ни словом, ни взглядом муж не пытался облегчить то напряжение, которое сложилось в последние месяцы между ними. Оно нарастало как снежный ком, неумолимо приближая обоих супругов к развязке.
Когда Лена узнала истинную причину хмурости и подавленности мужа, было поздно что - либо исправлять. Ибо ситуация не просто накалилась, а уже вышла из-под контроля и Лёша никак не реагировал на попытки Лены воззвать к его благоразумию и попробовать поговорить. Он просто молчал, не смотрел ей в глаза, со всем соглашался, не оправдывался и только с сыном оттаивал немного. Она сдерживалась из последних сил, надеясь на какое-то чудо и пытаясь абстрагироваться от услышанного. Но с каждым днём выходило всё хуже.
У её любимого мужа, у её первого и единственного мужчины в жизни, оказалась вторая семья. Не просто любовница, а любовница с ребёнком. Стало понятно почему и зарплата была у него урезанной, без премиальных, квартальных и даже без тринадцатой. Уже полгода в той семье подрастал ещё один сын.
Не хотелось Елене бросаться голословными обвинениями, а сам Алексей на разговор не шёл. Вот и пришлось, сцепив зубы, вместо работы пойти к свекрови с утра.
Татьяна Юрьевна Соломина, мать старшего Алексея Соломина и бабушка младшего Алексея Соломина, была женщиной очень доброй и душевной. Отработав двадцать с лишним лет в школе, была вынуждена уволится после того, как попала в больницу с инсультом. Восстанавливалась после болезни долго и упорно. И когда сумела выйти на улицу впервые без палочки и сопровождения, поняла, что победила, что болезнь отступила. Но муж был неумолим.
- Всё, Танюша, хватит, наработалась. Сиди дома, занимайся хозяйством. Недавно внук родился, вот и помогай молодым. Я не хочу остаться один. Без тебя мне не справиться в этой жизни. Уйду следом.
Виктор Алексеевич хмурил брови, сжимал губы в полосочку, стараясь выглядеть сердитым. Но надолго его не хватило. Стоило Татьяне подойти к нему и ласково провести рукой по волосам, как он сразу обхватил её за талию, прижался лицом к груди и сомлел, вдыхая родной запах.
- Танюш, я не шучу. Моей зарплаты нам хватит и ты прекрасно об этом знаешь, - пробухтел он, не отрываясь от жены.
- Что ты там бормочешь? Уткнулся, как младенец мамке в грудь, и говорит чего-то себе под нос. - Татьяна чмокнула его в макушку. - Вставай, давай, пора укладываться спать. А завтра, так и быть, пойду в школу увольняться, все равно на моё место уже взяли человека. Так что пусть работает. А нам и вправду хватит, да еще моя пенсия, что тоже немаловажно.
Вот и сидела теперь Танюша Юрьевна на инвалидности дома. Чем могла, всегда помогала семье сына. Заболеет младший Алешка, так Лена больничный не берет, бабушка посидит с внуком. И на выходные они с мужем частенько брали внука к себе. Елену она тоже полюбила, а уж во внуке души не чаяла. Ей очень нравилась Лена - спокойная, рассудительная молодая женщина, которая беззаветно любила Таниного сына.
К этой женщине и направлялась сейчас Елена Сергеевна Соломина. По дороге позвонила на работу, предупредив, что немного задержится и попросила сменщицу Людмилу дождаться её. Люда в ответ очень удивилась:
- Ленка, ты же никогда не опаздывала и никогда не просила тебя подменить. Значит у тебя что-то серьёзное случилось. Предлагаю тебе, Елена Николаевна, не выходить сегодня, я отдежурю за тебя. Чувствую я себя хорошо, дежурство было спокойным, а ты когда-нибудь за меня отдежуришь. Мало ли мне понадобится. Замуж, например, выйти, - и захохотала, довольная своей шуткой.
- Возможно ты и права, - вздохнула Елена.
- Так по рукам? - спросила Людмила.
- По рукам, по рукам, - улыбнулась Елена, - работай раз тебе хочется.
Татьяна удивилась столь раннему приходу невестки и сразу забеспокоилась:
- Алёшенька заболел?
- Нет, нет, Татьяна Юрьевна, Бог миловал, - и замялась, - мне поговорить бы с вами надо.
У Татьяна гулко забилось сердце. Она сразу поняла о чём хочет поговорить Елена. С тех пор как узнала о двойственной ситуации в жизни сына, Татьяна не переставала ждать чего-то подобного. Зная характер Лены, понимала, что невестка не будет устраивать скандала, но и вряд ли будет терпеть предательство мужа.
Они с мужем попытались поговорить с Алексеем, выяснить в чём дело и пристыдить. Но сын не дал им такой возможности, сказав, чтобы не лезли к нему в душу. Ушёл, хлопнув дверью, и вот уже который месяц не появлялся в родительском доме.
ГЛАВА 2
А Лёша в это время ругался со своей, так называемой, любовницей по телефону. Ему пришлось выйти из цеха на улицу, чтобы никто не слышал.
- Нина, сколько можно говорить одно и тоже, денег у меня больше нет. Жди до получки. Ты куда их вообще деваешь? Я тебе отдаю денег больше, чем в свою семью ношу.
Лёха замолчал, слушая ответ. Лицо его раскраснелось и было видно, что он сильно злится.
- Нет, ты не моя семья тоже. Ты просто ошибка, которую я совершил по пьяни. Ребёнка я не брошу, а про нас забудь. Нет никаких нас и не было. Всё, я не могу больше говорить, я на работе и ты прекрасно об этом знаешь. Зайду после работы, тогда и поговорим.
Ещё пару минут он стоял, сжимая и разжимая кулаки. Тряхнув головой, словно сбрасывая наваждение, пошёл в цех. Шёл, твёрдо печатая шаг, всем своим видом показывая, что у него всё под контролем. Но в душе царил ад. Он попал в такую передрягу, что и врагу бы не пожелал, и как из неё выбраться не мог себе и представить.
Его лучший друг Сергей Морозов, с которым он делился всем, не смог понять и принять эту трагикомичную ситуацию.
- Ну ты и наворотил, Лёха. Никак от тебя не ожидал, - покрутил головой Сергей, когда он пошёл к нему за советом.
Они тогда сидели у Серёги в гараже и пили пиво с рыбой.
- Как ты только и умудрился? Изменить своей Елене с этой...этой..., уж прости, язык не поворачивается назвать её ни по имени, ни женщиной.
- Да не помню я ничего! - взвыл Алексей. - Понимаешь не помню, был сильно пьян.
Сергей удивлённо взглянул на друга:
- Как это сильно пьян? Ты и не пьёшь практически. Пару стопок, а в основном пиво только. Ты мне не крути, а расскажи толком, может намешал пиво с водкой вот и разобрало тебя?
Лёша чуть не взвыл снова.
- Я. Ничего. Не. Мешал. Не пил я пиво, понимаешь? А водки и выпил то пару стопок. Вот именно, пару стопок.
- Слушай, а что это тебя вдруг понесло на пьянку после работы? Ты же никогда не пил с вашими в цеху. Может тебе что подмешали?
Лёха фыркнул:
- Ты что, шпионских детективов пересмотрел? Кому я нужен, чтобы мне что-то подмешивать, я даже не начальник цеха, а всего-навсего мастер. А был день рождения еще одного мастера и он проставлялся. Ну не смог я ему отказать. - Лёшка почесал затылок. - Да как бы подмешали, если я сам всем и разливал.
Всё-таки в тот вечер они с Серёгой крепко повздорили и разошлись, если не врагами, но уже и не закадычными друзьями. И остался Алёшка со своей болью один на один. С родителями обсуждать было стыдно, и от этого стыда он чуть не наговорил им обидных слов.
Лена. Леночка. Его Елена прекрасная. Вот с ней было хуже всего. Тут уже не чувство стыда обуревало его, а ощущение, что он душит её, все сильнее затягивая верёвку. Как? Как смотреть в глаза любимой женщине? Как объяснить ей то, что объяснить практически невозможно.
Лёша прекрасно понимал, что поступает подло, не объясняя ничего своей жене, отталкивая руку помощи, которую она пыталась ему протянуть, но поделать с собой ничего не мог.
Теперь уж чего, теперь уже ничего не имело значения, кроме детей. Ему в какой-то момент стало всё равно что будет дальше с его жизнью. И чтобы окончательно не свихнуться, Лёха решил сосредоточиться только на денежном вопросе. А это значило, что пришло время искать подработку и желательно на заводе, чтобы не терять время на дорогу. И хочешь, не хочешь, а придётся пойти на поклон к начальнику цеха, в крайнем случае к его заместителю.
И если у Лёхи не получится получить подработку на заводе, то он пойдет разгружать вагоны. Дети от его безалаберности не должны страдать и его задача номер один - заработать денег на достойное пропитание своим сыновьям.
Алексей обошёл свой участок, проверил как выполняется последний заказ. Помог с неполадкой станка дяде Толе, вымыл руки, а заодно и лицо, посмотрел на себя в зеркало над раковиной, хмыкнул на свое отражение и, собравшись с духом, зашагал к кабинету начальника цеха.
ГЛАВА 3
- Раз пришла поговорить, то пойдем на кухню. Попьем чайку, а может тебя покормить, Леночка? Тебе ведь потом на работу, а там некогда будет и поесть.
- Нет-нет, спасибо, Татьяна Юрьевна. Я позавтракала дома и на работу сегодня не пойду, подменилась с Людмилой. Ей потом надо будет взять день, - немного скованно ответила Елена, переиначивая свой разговор с коллегой.
Пока свекровь наливала им чай, выставляла на стол к чаю конфеты с печеньками Лена обдумывала с чего начать разговор. Всю дорогу, что она шла сюда, ей казалось, всё будет проще. Ан нет, оказалось всё гораздо сложнее.
Вроде было предельно ясно: спроси свекровь, мол правда ли, что её сыночек завёл на стороне ещё одну семью. И если это правда, то как же им с Алёшенькой-младшим жить теперь. Лена всё дальше погружалась в мысленный разговор и не замечала, что нервничая, взяла в руки печенье и теребит его, не переставая.
Татьяна Юрьевна не выдержала несчастного вида Лены, накрыла её трясущиеся руки с печенькой свой ладонью:
- Леночка, успокойся девочка, - и придвинула к ней чашку с чаем.- Не виновать себя ни в чём.
И Лена не выдержала. Опустив голову вниз, неслышно заплакала, вздрагивая плечами. Потом подняла заплаканное лицо и спросила, всё ещё продолжая всхлипывать:
- Так это правда?
Татьяна покачала головой:
- Не знаю, деточка. Алёшка с нами разговаривать не стал, а теперь и вовсе не приходит. Слыхать слышала, но ведь не пойду по городу расспрашивать про сына. И рада бы хоть как-то прояснить ситуацию, но помочь нечем. Мы сами с отцом в неведении. Только слухи. Что и как произошло на самом деле мы не знаем. И я так понимаю, раз ты пришла с этим вопросом ко мне, значит и с тобой Алёшка разговаривать не решился?
Елена кивнула, продолжая бессмысленно вертеть в руках злосчастную печеньку, которая начала потихоньку рассыпаться. Потом положила её на стол, отряхнула руки от крошек:
- Спасибо, Татьяна Юрьевна, за чай, но я пойду, наверное. - Замялась немного. - Могу я вас попросить об услуге?
- Говори, Леночка.
Я хочу съездить к родителям на несколько дней, можно оставить у вас Алёшеньку? Мне надо подумать и поговорить с мамой.
Татьяна прикрыла глаза рукой, чтобы не выдать блеснувших слёз, и кивнула.
- Алексею ты скажешь? - спросила глухим голосом у Лены.
- Нет, не скажу. Он живёт своей жизнью и ничего мне не говорит. Думаю, что и мне необязательно ставить его в известность. Я прямо сейчас пойду соберу сумку и поеду. У меня ещё после сегодняшнего дежурства будет трое суток отдыха, а за это время решу, брать мне на работе отгулы ещё или нет. Заберите сегодня Алёшу из садика и сходите вечером за вещами, которые понадобятся для садика в следующие дни.
- Да ты не беспокойся, я всё знаю где и что у Алёшеньки. А что не знаю, то он сам подскажет. Но ведь и старший Алёшка спросит куда ты делась.
- Сегодня ещё не спросит, - усмехнулась Лена, - я ведь на сутки ушла на дежурство. Вот завтра может быть, да и то вечером. Думаю и сам поймёт куда я делась. Я как приеду, позвоню вам. Да и с сыночком поговорить надо будет. Ну, я пошла, - Лена опустила голову, - вы только не обижайтесь, что я уезжаю и сына на вас оставляю. Если что-то пойдет не так, я его приеду заберу.
Тут уж не выдержала Татьяна. Так и стояли две женщина, обнявшись, на кухне, слегка покачиваясь то ли от слёз, то ли от предстоящей разлуки.
Алёшка обрадовался, увидев бабушку:
- Ба, я сегодня у вас ночую? А ты разрешишь нам с дедом в стрелялки поиграть?
- Да, мой хороший, сегодня можете с дедом поиграть. Только давай мы сначала к вам домой зайдём и возмём немного твоей одежды. Ты у нас побудешь несколько дней.
- А мама? - повернулся к бабушке внук.
- А мама разрешила, - поправляя ему штанишки, ответила Татьяна.
- Вот здорово, а то дома со мной никто не хочет играть. Мама не умеет, а папа приходит поздно, когда я уже сплю.
- Ну, вот и наиграшься с дедом, а то ему тоже скучно, всё со мной да мной, - потрепала по макушке внука.
Пока они возились, одеваясь, у Татьяны зазвонил телефон.
- Да, Алёшенька, слушаю тебя.
Татьяна молча выслушала сына и ответила:
- Хорошо, сыночек, я заберу Алёшку из садика, не переживай, пусть переночует у нас, а утром я его отведу. А что случилось такого важного у тебя, что ты задержишься так долго? - выслушав ответ, обидчиво поджала губы. - Я и не начинала, Алёша. Просто я беспокоюсь, как мать. - Фыркнула на ответ и отключила телефон.
Вечером, когда сели ужинать, Алёшка-младший вдруг спросил:
- Ба, а правда, что у меня братик есть?
Бабушка так и застыла с тарелкой в руках, не донеся её до стола.
Дед крякнул от неожиданности:
- А кто тебе об этом сказал?
- Эльвира Санна.
Бабушка осторожно поставила тарелку перед Алёшей, села рядом:
- Эльвира Санна у нас кто?
Алёшка засмеялся:
- Она не у вас, она у нас. Заведыва...щуя. - И опять засмеялся.
- Ага, понятно. Ты Алёшенька ешь давай, да идите с дедом играть в свои стрелялки или пугалки, а то скоро уже спать.
Алёшка сразу отвлёкся от ненужных вопросов и мыслей, заработал быстрей ложкой. Повернулся к деду:
- Кто первый съест, то выбирает себе игрока.
А Татьяна тихонечко обронила:
- Ну вот завтра и пообщаемся с этой самой ...щей.
Муж только вздохнул в ответ и попросил:
- Ты только не кипятись, Танюшка.
- Неее, я буду само спокойствие.
Лена позвонила, когда Алёшка-младший уже уснул, настрелявшись и победив деда, довольный-предовольный. Татьяна не стала её огорчать никакими новостями. Ни к чему ей знать, что Алексей просил забрать внука из сада, объяснив, что задержится допоздна. Да и о том, что сказала взрослая тётка - заведующая садиком малышу, тоже ненужная, в данный момент, информации. Это всё равно как подбрасывать дрова в костёр, не давая ему погаснуть.
Убедившись, что Лена нормально добралась до родителей, попрощалась с ней и пообещала в случае необходимости сразу же перезвонить.
Утром бабушка отвела внука в садик. Сдав Алёшу воспитательнице, пошла искать кабинет заведующей. Постучавшись, вошла.
Татьяна Юрьевна ни разу не видела заведующую детским садом и была неприятно удивлена, что за столом сидела пожилая женщина, ну очень пожилая. По меркам Татьяны, ей было лет семьдесят. Татьяне почему-то казалось, что та должна была быть молодой. И никак не ожидала, что женщина в возрасте бабушки может говорить такие глупости детям. Причём не детям на скамеечке у дома, а в подчинённом ей месте, то есть на работе.
- Вы Эльвира Александровна? - постаралась учтиво спросить Татьяна.
- Да. Что вы хотите? - спросила женщина.
- А хотелось бы мне узнать: по какому такому праву вы, заведующая детским садиком, а не просто соседская бабушка на лавочке, вдруг информируете моего внука Алексея Соломина о том, что у него есть брат? Хотя он живёт только с мамой и папой.
- Ах вон оно что, - улыбаясь, женщина поднялась из-за стола.
Татьяне Юрьевне улыбка показалась ехидной и она приготовилась дать достойный отпор.
Тем временем заведующая продолжила:
- А я что, неправду сказала? Я ни капельки не врала вашему внуку, так как сама доподлинно знаю к кому ходит ваш сын.
Татьяна застыла как изваяние, подняла подбородок ещё выше, смерила уничижительным взглядом эту мерзкую женщину:
- Я предполагала, что такие детские заведения должны возглавлять люди умные и достойные, но я ошибалась. Вы же достойны возглавлять только посиделки кумушек-сплетниц на крылечке, а не воспитывать подрастающее поколение. Насчёт ума: я также сомневаюсь в его наличии у вас, ибо умный человек никогда и ни за что не скажет ребёнку то, что вы вывалили ему на голову, будь это самая распроклятая правда. Да кто вы такая, чёрт побери, чтобы рыться в чужом белье, словно в мусорном баке. Да Бог бы с вами, пусть бы вы полоскали эти подробности чужой жизни с вашими воспитателями за чашкой чая. Но вы приплели сюда ни в чём неповинное дитя. И вы за это ответите.
Заведующая фыркнула в ответ, развернулась и села за стол:
- Выход там, - и показала рукой на дверь.
Татьяна тоже фыркнула в ответ и вылетела за дверь.
Вернулась в группу и подошла к воспитателю:
- Прошу прощения, не знаю как вас зовут?
- Ирина Борисовна, - ответила молодая женщина. - А вы ведь бабушка Алёши Соломина?
- Да. У меня к вам такой нескромный вопрос. Скажите, вы случайно не знаете точный возраст вашей заведующей?
Ирина Борисовна с любопытством посмотрела на Татьяну.
- Случайно знаю, 69 лет. Что-то случилось?
- Что-то случилось, - пробормотала Татьяна. Вскинула голову.- А случилось то, что ваша кхм...дама преклонного возраста сообщила новость моему внуку, что у него есть брат, хотя Алёша точно знает, что он в семье пока один ребёнок. Вот он нам и задал вопрос: правда ли что у него есть брат?
Воспитательница прикрыла ладошкой рот, изумлённо глядя на Татьяну.
- Вы это серьёзно говорите? - шёпотом спросила она.
Татьяна не ответила на её вопрос, а задала свой:
- Как вы считаете, это нормальное явление собирать слухи, сплетни и вываливать это ребёнку, даже, если это правда, как она мне сейчас сказала. - Татьяна покачала удивленно головой, - и не боится ведь ни черта, даже выгнала меня из кабинета. Но знайте, я так этого не оставлю.
Ирина Борисовна побледнела:
- Вы мне это говорите? А я тут причём? - спросила она Татьяну, указывая на себя пальцем.
Татьяна махнула рукой:
- Ой, простите, конечно, не вам. Это я сама с собой.
И пошла на выход. Уже на крыльце её догнала воспитательница и торопливо заговорила опять шёпотом, озираясь:
- Она ничего не боится, потому что её сын работает в гороно. Его фамилия Воронов. - И убежала.
ГЛАВА 4
Алексей-старший шёл домой поздно вечером, после разговора со своей, якобы, любовницей. Сходил называется, одна отрада - с ребёнком повозился. Мальчика Нина назвала Игорем, Алексей не возражал. Игорь Алексеевич звучало неплохо. Фамилию дал свою. В ЗАГС ходил один, благо, что тот находился чуть ли не на другом конце города. После объединения двух районов, вся их администрация перебралась в другой район.
Шёл и пинал всё, что попадалось под ноги. И злился, ох как он злился. На Нинку, за то, что она не слушает никаких доводов, а только орёт, как базарная баба. Лёшка давно уже понял: она надеялась, что уйдёт Соломин из семьи к ней и мальчонке. Только вот одного не понял: она его за дурака что ли держит?
Нинка жила хоть и в маленькой отдельной малосемейке, но всё-таки это было общежитие завода. Вот и предполагалась, что Лёшка разведётся и квартиру свою разменяет. Квартира у Соломиных большая, трехкомнатная, да только даже доведись ему развестись, он ни за что бы не стал претендовать ни на какую часть жилья. Там же оставались бы его любимые. Он затряс головой, отгоняя дурные мысли, а они всё лезли и лыбились ехидно: "Тряси, не тряси башкой своей, а дело к тому и идёт, к разводу. Ты же, дурень, с женой даже говорить не желаешь."
Вот из-за этого и на себя злился. Как, ну вот как заставить себя объясниться с Еленой? Он и глаз не смел на неё поднять, вот как душил его собственный стыд и обида за свою ненаглядную. И чувствовал он себя распоследним мерзавцем. А кем же ещё назваться, ежели вдруг ни с того, ни с сего бултых и вывалить ей:
" Прости меня, засранца, но я не виноват. Я так напился, что ничего не помню. Ни вот столечко не помню из того, что должен был бы запомнить."
И выходит, что он не виноватится перед ней, а как бы ещё и пострадавший получается. Мол раз не помню, то ничего и не было, и нечего мол на меня зыркать. Хорош гусь!
А уж как перед Алёшенькой стыдно даже словами не передать. Ведь рано или поздно придётся сказать ему о братике. Не скажешь сам, скажут другие. И как тогда смотреть в глаза несмышлёнышу своему. Но ведь и тот свой, родной. Леха принял его и полюбил ничуть не меньше Алёшеньки. И пацан отвечал ему взаимностью. Никогда не плакал у него на руках, только гукал, улыбался и пузыри пускал. А как сидеть стал, так и заползал к Лёхе на колени и ни за что не хотел слезать, когда наступало время уходить домой. Ещё Нинка ехидничала, что может отдать ей Игорька Алексею насовсем.
- Он у тебя сидит тише воды, ниже травы, не орёт, не капризничает и ест с удовольствием.
Честно говоря, Лёшка и рад бы был забрать ребёнка, но ведь это только слова, кто же ему отдаст.
Подойдя к дому, взглянул на окна и вспомнил: Лена на работе, Алёшка у бабушки. И так тоскливо стало, что хоть домой не ходи. Вдруг захотелось увидеть жену, обнять её, прижать к себе и будь что будет. Он было развернулся, чтобы пойти к Елене в больницу, но остановился. А если она занята - вдруг привезли тяжелого больного? Она вон иногда приходила с работы, еле на ногах держась, такие тяжелые ночи выдавались. Хоть и не врач, но фельдшер, достается иной раз хуже, чем врачу.
Лёшка зашёл домой, решив, что утро вечера мудренее, отварил себе пельменей, запил чаем и лёг спать.
Утром он проснулся раньше будильника. До побудки оставалось еще полчаса и Алексей-старший, закинув руки за голову, принялся размышлять.
Ни начальник цеха, ни его заместитель не возражали против подработки на территории завода. Он мог сам выбрать в каком из цехов найти себе занятие по душе и по деньгам. Начальство о его ситуации знало, но помалкивало, не считая нужным вмешиваться, пока это не отражается на работе.
Когда Лёшка, покинув кабинет начальника цеха, дошел до конца коридора, его догнал заместитель - Леонид Александрович Бахвалов, мужчина статный и высокий, только чуточку начавший оплывать фигурой.
- Алексей, - он немного замялся. - Может я лезу и не в свое дело, но мне бы надобно с тобой переговорить. Ты не обижайся, но я устал смотреть на тебя. От тебя прежнего осталась только тень и больно видеть, как ты рушишь свою жизнь. Но здесь не место вести такие разговоры. Заглянул бы к нам на чаёк. Жена будет рада видеть тебя, они с твоей мамкой вроде как подружки были не разлей вода. Это сейчас уж обстоятельства и возраст развели всех. Так зайдёшь?
Лёха кивнул, опустив голову. Он уважал Леонида Александровича и ему было неловко перед этим пожилым мужчиной.
Мужчина улыбнулся:
- Вот и хорошо. А то я весь извёлся, не зная как тебе помочь. Не затягивай, загляни на неделе.
Вот и лежал Лёшка, и думал, когда ему сходить в гости на чаёк, если неделя уже заканчивается. И о чём таком важном собирается беседовать с ним дядя Лёня, как они его все звали вне работы, что пригласил аж домой.
А Елена не на шутку разболелась. Сказалось ли нервное напряжение последних месяцев или продуло её у открытого окна в автобусе, везущем к родителям, а может инфекцию подцепила, сие было ей неведомо. Но, скорее всего, всё вместе и сыграло свою пагубную роль. И лежала теперь Леночка под теплым одеялом, а её всё равно трясло от холода. И не помогало ни тёплое молоко с мёдом и маслом, ни чай с малиной.
Приехав домой, она ещё успела поделиться своей болью-печалью с родителями, а уж как приняли они такое сногсшибательное известие, узнать было не суждено. Перед глазами всё поплыло, закачалось и Леночка только и успела добраться до кровати и рухнула как подкошенная.
Мама молодой женщины на цыпочках вошла в комнату, потрогала ей лоб. Покачав головой и горестно вздохнув, открыла шкаф и достала оттуда сложенный плед. Укутала дочку поверх одеяла ещё и этим пледом. Тихонечко прикрыла дверь и пошла в кухню.
- Как она там? - спросил её муж.
- Да всё так же. Чуток попозже разбужу и напою лекарством. Женщина внимательно посмотрела на мужа.
- Ты вот помалкиваешь и сказать ничего не хочешь про молодых. Али тебе всё равно?
Мужчина постучал костяшками пальцев по лбу:
- Думай что говоришь, Оксана. Дочка в бреду лежит, а ты хочешь узнать моё отношение к зятю. Никуда никто сей момент не убежит, успеешь ещё обмусолить Лексея с ног до головы. Пусть Ленушка поправится и расскажет всё толком. А я лично не верю, что Лексей способен на подлость. Тут и обсуждать нечего.
И глядя на жену, открывшую рот, чтобы ответить, хлопнул по столу ладонью:
- Всё, я сказал. Нечего обсуждать, пока дочка не поправится.
Лена то затихала, то металась, сбрасывая все одеяла, и не видела, как мать, вздыхая и шепча молитвы, вновь укрывала её. То ли в бреду, то ли во сне она видела себя со стороны. Стояла Елена на высоком берегу, а внизу протекала грязная, мутная река. По противоположному берегу металась фигура мужчины. И когда эта фигура остановилась и взглянула наверх, Елена узнала кто это - Алексей. Он тянул к ней руки и пытался войти в реку, но как только входил в воду, из неё высовывались страшные монстроподобные рожи, которые мучили Елену во снах ещё дома. Они сразу хватали мужчину за ноги и тянули за собой. Он с трудом выбирался и вновь начинал бегать вдоль берега, и искать переправу.
Весь день на работе Алексея как-то непривычно лихорадило. Он перебирал все события, которые происходили с ним сейчас, пытаясь найти причину столь некомфортного состояния. В эти выходные ему предстояла подработка на сборке в своём цехе и это его скорее радовало, чем могло принести огорчение. Алёшка-младший ночевал у матери, она же должна была отвести его в садик с утра. С этой стороны тоже не было никаких поводов к волнению. Елена? Так она уже спит, наверное, после суток.
Он попытался представить себе Елену, спящую в кровати, и понял, что вот тут-то как раз что-то не так. Никак Лена не укладывалась в свою постель, а виделась ему нечётко, сквозь пелену огня. И она поднималась всё выше и выше, окутанная в огненный кокон, словно собиралась улететь.
"Что за чёрт?" - затряс головой Лёшка, сбрасывая наваждение.
Быстрым шагом он вышел из цеха, достал телефон из кармана брюк и набрал номер жены. Гудки всё шли и шли, но никто не торопился отвечать. Раз за разом набирал номер Лёшка, но результат был прежним - долгие гудки и отбой. Тогда он позвонил своей матери.
- Алёша? - удивилась и встревожилась Татьяна. - Что случилось, сынок?
Алексей поторопился успокоить мать:
- Ничего, мама, не случилось. Просто захотел узнать отвела ли ты Алёшку в садик? Как он там у вас, не капризничал?
- Много ли твой сын капризничает? Всё хорошо, они с дедом играли в игрушки, а потом поужинали и он спокойно лёг спать.
Татьяна помолчала немного. Не дождавшись ответа от сына, продолжила:
- Алёшенька, скажи мне - ты ведь не просто так позвонил?
И Алёшка тихо спросил:
- Мам, Лена не звонила тебе?
Он не видел, как мать зажала ладошкой рот и покачала головой. Потом спохватилась, что сын не видит её:
- Так, а с чего бы ей звонить? Она же думает, что ты отвёл Алёшеньку в группу.
Татьяну всю окинуло жаром, она почувствовала как сильно разгорается румянец на щеках от такого нелёгкого вранья. Она сама никогда не обманывала и сына учила этому же. Научила на свою голову. Обманывать он не обманывал, но и правды не сказал, а просто ушёл от ответа, хлопнув дверью. И так ей сделалось плохо от своего обмана, что она не выдержала и попыталась продолжить разговор, вместо того, чтобы быстрей закруглиться.
- А ты сам звонил ей?
- Да, мама, но она не берёт трубку. Я понимаю, что она спит, но она никогда не убавляла звук у телефона и всегда клала его рядом с подушкой. Знаешь, мне что-то неспокойно, я сейчас предупрежу ребят и сбегаю домой.
У матери вырвался судорожный вздох и, невидимые Алексею, слёзы наполнили её глаза.
- Не ходи, сыночек, Леночка уехала к родителям домой.
Мир качнулся и Алексей выпустил из рук телефон, и со стоном схватился за голову. То, чего он так боялся, сбылось.
ГЛАВА 5
Когда Татьяна пришла за внуком, её поджидала уже заведующая детским садиком. Она поздоровалась и, не обращая внимания на любопытствующих родителей, начала разговор.
- Здравствуйте, Татьяна Юрьевна! Я хочу извиниться перед вами и Алёшей. Я была неправа и заслужила ваше негодование. Если сможете, то простите. Перед Алёшенькой я уже извинилась, сказала, что я всё придумала. - И заглянула с надеждой в глаза Татьяне. - Думаете он сумеет меня понять?
Татьяна настолько растерялась от неожиданных извинений и признаний, что просто не сумела ничего ответить. В это время подбежал и сам Алёшка. Он уткнулся бабушке в колени, обхватив их своими ручонками и никак не хотел отлепляться. Татьяна с трудом оторвала Алёшку от себя и присела перед ним:
- Что с тобой, мой хороший? Почему ты так себя ведешь?
Но теперь Алёшка обхватил её за шею и задышал-заплакал в ухо:
- Я хочу к маме, бабулечка. Отведи меня к маме. Я не пойду к вам, я хочу к маме.
Таня подхватила его на руки и крепко прижала к себе:
- Тише-тише, мой хороший, успокойся.
Она развернулась с ребёнком на руках, чтобы уйти и уткнулась в грудь мужчины. Подняла голову: Алёшка старший тянул руки к сыну.
- Иди ко мне, сыночек, сейчас мы с тобой поедем к маме.
Слёзы у Алёшеньки моментально высохли:
- Это правда, папа? Прямо сейчас поедем, а куда?
- А наша мама уехала навестить дедушку Колю и бабушку Оксану. А мы с тобой сделаем им сюрприз и тоже поедем их навестить. Согласен?
Сын запрыгал на руках у отца, захлопал ладошками:
- Ура! Сюрприз! Ну поехали скорее, папочка.
Танюша Юрьевна только качала головой, глядя на сына и внука.
- Алёша, домой заходить будете?
И оба Алёшки уставились на неё и закивали головами.
Младший выдал:
- Мне надо обязательно взять динозаврика, которого мне недавно купила мама и показать дедушке.
А старший добавил:
- Надо Алёшке одежонку какую взять. Не знаю сколько там придется пробыть. Спасибо тебе, мама, за Алёшку.
Татьяна замахала руками:
- Ты о чём, сын? С ума сошёл благодарить за моего любимого внука. Думаю вам выходных хватит разобраться во всем, тем более вдали ото всех. Наверное, так даже лучше. Езжайте с Богом, а мы с отцом будем вас ждать. Только не забудьте позвонить как доберётесь до места.
Она дошла с ними до подъезда дома, но подниматься не стала. Попрощалась на улице, поцеловала обоих и пошла домой, смахивая на ходу неизвестно откуда взявшиеся слёзы. Шла и шептала про себя молитвы, чтобы всё у детей благополучно было и чтобы наладилась их семейная жизнь.
Алёшка сидел у отца на коленях и вовсю вертел головой, оглядывая окрестности, мимо которых они ехали на автобусе. Он бывал у других деда с бабкой давно и, конечно, ничего не помнил из поездок. Но бабушка с дедушкой иногда сами заезжали к ним в гости, когда привозили продавать на рынок мясо или овощи, которые выращивали на своем подворье.
Навертевшись, Алёшка уснул, привалившись к груди отца. Он не проснулся даже когда они прибыли на место и Алексей-старший так и нёс сына на руках до дома тестя с тёщей, бережно прижимая к себе.
Тесть увидел их издалека. Он сидел на лавочке в палисаднике возле дома и курил. Погасив сигарету, двинулся им навстречу. Отобрал у Алексея внука и молча понёс в дом.
А в доме пахло лекарствами и на кухне за столом сидела незнакомая женщина в белом халате и что-то быстро строчила на бумаге и одновременно разговоривала со стоящей рядом тёщей. Та в ответ кивала головой и теребила край платка накинутого на плечи.
На стук двери женщины обернулись. Тесть пошёл вглубь дома с внуком на руках, а Лёшка в кухню. Не здороваясь, сразу же спросил:
- Лена где?
Оксана поджала губы:
- Заболела Ленушка, температурит и бредит. Довел ты её.
Из глубины дома шикнул тесть:
- Оксана, замолчь.
И Оксана отвернулась к окну.
Лёшка обратился к женщине в белом халате:
- Вы врач? Что с Леной?
Она оторвалась от писанины, устало вздохнула:
- Нет, фельдшер. Похоже, что простудилась Елена сильно, надо бы анализы сдать, но куда уж в таком состоянии. Вот я оставила рецепт. Если в ближайшие часы температура на спадет, то надо бы её в больницу отправить.
Алексей сглотнул противную горечь во рту, кивнул:
- Я прослежу.
Фельдшер протянула ему рецепты:
- Лучше бы сразу сходить и купить всё. Знаете где аптека?
- Найду.
Он засунул рецепты в карман и отправился в комнату Лены.
Эльвира Санна сидела в кресле возле окна в своей квартире. За круглым столом, стоящим посередине гостиной, сын Анатолий доедал пирог, запивая его чаем. Со стороны посмотреть - ну просто идиллия. Но если присмотреться к самой хозяйке квартиры, то станет видно, что она не выглядит уже не столь помпезно, сколь старается казаться на работе. Обыкновенная старая женщина, сгорбленная возрастом и предстоящим разговором. А разговор ожидался неприятный и являлся продолжением предыдущего разноса, который ей учинил любимый и единственный сын.
После эмоциональных разборок с бабушкой Алёши Соломина, Эльвира пришла домой не в самом лучшем расположении духа. Готовя ужин, всё продолжала бурчать себе под нос:
- Ишь ты, так она не оставит. А мне-то что, не оставляй. Иди жалуйся куда хочешь. Что такого я сказала? Ни слова неправды, всё так и есть, как я сказала. Есть брат у Алёши? Есть. Кто его отец? Соломин страший. Ну и чего надобно от меня.
Она пожала плечами и громко хмыкнула, а услышав вопрос:
- Мама, ты о чём это? - чуть не выронила ножик.
- Аааа, Толик, я и не слышала как ты вошёл.
Анатолий пошёл в ванную помыть руки. Сын всегда приходил после работы к матери проверить всё ли у неё хорошо и Эльвира в обязательном порядке кормила его лёгким ужином. Отказаться он не мог, но просил чего-нибудь полегче и поменьше ибо ещё была жена тоже стремившаяся накормить мужа после работы.
Выйдя из ванной, уселся за стол в гостиной:
- Как ты могла меня услышать, мам, если довольно-таки громко ругалась с воображаемым противником.
Эльвира Санна накрывала на стол и ответила, поджав губы:
- И ничего не воображаемый противник, а самый что ни на есть реальный. Пришла звезда такая вся из себя и угрожала.
Анатолий принялся за еду:
- Мам, ты рассказывай давай, а я пока поем. Я сегодня тороплюсь.
Выслушав мать, он перестал есть и отодвинул от себя тарелку с салатом. Сцепил руки на столе и опустил голову.
- Мама, это вот всё правда, что ты мне сейчас рассказала или ты меня разыгрываешь? Впрочем можешь не отвечать, я и так знаю, без твоих ответов.
Он встал и хлопнул ладонью по столу так, что мать вздрогнула.
- Ты завтра же приходишь к нам в отдел и пишешь заявление об уходе. Отрабатываешь свои положенный две недели, пока мы переговорим с женщиной, которую наметили на твое место. Тебя, как пенсионерку, можно уволить и без отработки, но, к сожалению, других так не увольняют.
У Эльвиры задрожали губы и она, покачиваясь, пошла к креслу.
- Ты готов обидеть мать из-за какой-то, даже не родительницы, а бабушки?
Сын покачал головой:
- Сколько можно объяснять, что, в-первую очередь, обижаешь людей, во-вторую очередь, подставляешь меня. Но почему-то до сих пор думаешь, что я так и буду прикрывать тебя от разъярённых родителей. Мне хватило прошлого раза, больше я терпеть не намерен. Раньше хоть ты не была такой беспощадной. Ведь только из-за того, что я твой сын, тебя терпят на этом месте. Сиди дома, приходи к нам, знакомься поближе со внуками, проникнись их интересами, а не чужими. Тебе денег не хватает?
Эльвира вскинула голову, но он жестом остановил:
- Знаю, знаю, что ты не можешь без работы. Обойдешься. В этот раз ты перешла границы дозволенного.
Поморщился и прошёлся по комнате:
- И ещё, ты немедленно извинишься перед этой женщиной и мальчиком. Говори что хочешь, но ситуация должна быть исправлена. И нечего на меня смотреть так, я всё-равно тебя люблю. Ты же моя мама.
И вот теперь надо было держать ответ перед сыном. Да, она извинилась и перед мальчиком, и перед бабушкой. Но на душе у неё скребли кошки, Эля с детства не привыкла ни перед кем извиняться, даже если была не права.
ГЛАВА 6
Зайдя в комнату, Лёша приблизился к кровати, на которой лежала жена и поразился её бледному и изможденному виду, и не поверил своим глазам. Так мог выглядеть человек болевший не один день, а месяцы. Сердце кольнуло острой жалостью и весь он переполнился осознанием того, что тёща права - это именно он довёл Леночку. Он опустился на колени перед кроватью, взял руку спящей жены и поцеловал. Лена открыла глаза и в них вспыхнула радость:
- Алёшенька, ты? Ты сумел ко мне пробраться? Как я скучала по тебе, переживала, но помочь не смогла.
Алёша обнял ладонями её голову и прижался губами к щеке:
- Господи, Леночка, какая ты горячая. Ты заболела и это только моя вина, но я постараюсь всё исправить. Не бойся, теперь я от тебя не отойду ни на шаг, пока ты не выздоровеешь. Я и Алёшеньку с собой привёз. Ты только потерпи, родная, немного. Я сейчас схожу в аптеку за лекарством и буду с тобой.
Лена обхватила его за шею руками, прижалась к лицу и заплакала. Лёша замер в её объятиях, лишь успокаивающе поглаживал волосы. Постепенно Леночка затихла, только иногда прорывались всхлипы.
- Алёшенька, а мне приснился сон, в котором ты пытался добраться до меня, но у тебя не получалось и ты все время чуть не тонул в грязной реке. Я думала, что потеряла тебя.
Алёшка принялся покрывать поцелуями лицо любимой женщины.
- Никакой больше грязи и никогда ты меня не потеряешь. И я вас никуда с Алёшкой не отпущу. Ты только поправляйся, моя хорошая, и всё у нас наладится и будет по-прежнему.
Лена грустно усмехнулась:
- По-прежнему ничего уже не будет.
Алёшка пприжал палец к её губам:
- Ты права, будет гораздо лучше. Я обещаю.
Он поднялся с колен:
- Ленусь, я недолго. До аптеки и обратно.
Лена посмотрела на него долгим взглядом, а потом прошептала пересохшими губами:
- Обещаешь?
- Обещаю.
Алексей шёл по улице в ту сторону, куда ему указала тёща. Уже потихоньку сгущались сумерки и постепенно зажигались фонари. Он довольно-таки быстро нашёл аптеку, купил что было нужно и шагал обратно, повесив голову и думая свои окаянные думы. А навстречу ему шла процессия: две женщины, небольшого росточка мужчина с ребёнком на руках и девочка лет пяти, которую держала за руку одна из женщин.
Когда процессия почти вплотную приблизилась к нему, Алексей поднял голову и обомлел. А компания ещё не обращала на него внимания. Они переговарились между собой, решая какую-то проблему, потому как разговоры больше походили на ругань.
Но наконец-то они обратили внимание на застывшего столбом человека, что мешал их движению. А человек медленным взглядом окидывал всю разношёрстую компанию. Его глаза выхватывали всех по очереди, оценивая и узнавая или не узнавая кого-то.
Женщина, можно сказать, пожилого возраста, видно что уже прилично за пятьдесят, если не все шестьдесят. Она держала за руку девочку, очень похожую на другую женщину, явно молодую. И если девочка с пожилой женщиной не были знакомы Алексею, то вот молодая женщина была не кем иным, как Нинкой. И Нинка эта, не ожидавшая столкновений с предполагаемым отцом её сына, да еще совершенно вдали от своего города, была в растерянности и даже испуге. Зажав рот рукой, она с ужасом смотрела вытаращенными глазами на Алёшку. А что Алёшка? А Алёшка никогда дураком не был и сейчас он всё понял, и с весёлым любопытством рассматривал мужчину с ребёнком, с его, Алёшкиным, ребёнком. И то, что мальчуган чем-то неуловимым похож на незнакомца, Лёха уловил вмиг. А ещё он заметил, что мужчина, хоть и был молод, выглядел крайне неряшливо. Грязные спутанные волосы, падали на лицо, а само лицо было отечным, со следами явного похмелья. Да и спортивный костюм, который был на нём, стирки не видал со дня покупки.
Ещё раз окинув всех весёлым взглядом, Алексей усиленно думал что же ему предпринять, как неожиданно заметил, что из глаз Нинки уже исчез испуг и вся она как-то расслабилась. Тут Алексей понял, что если он не ударит первым, то слишком долго ещё будет исправлять то, что сейчас показалось возможным исправить.
И пока Нинка не опомнилась, он протянул руки к Игорьку со словами:
- Всё, Нина, хватит. Я забираю своего сына. Мало того, что ты уехала ничего не сказав, так ещё и моего ребенка таскают чужие мужики. Еле узнал куда ты уехала. Я соскучился по сыну, а ты вдруг свалила из города.
Он попытался взять Игорька на руки, но не тут-то было. Мужчина, страшно вращая глазами, молча стал бороться с Лёхой, не выпуская ребёнка из рук. А Нинка заверещала:
- Аааа, Тоська, зараза, мелет языком налево и направо. Она давно завидует мне, вот и выбалтывает всё налево и направо. Как приеду, все космы ей повыдираю шалаве.
--------------
Девочка заплакала и женщина, державшая её за руку, огрызнулась:
- Любашка, замолчи сейчас же. - И тут же повернулась к Алексею. - А ты, мил человек, с какого такого перепугу решил, что это твой ребёнок? И кто ты такой, и зачем приехал сюды?
А мужчина, наконец-то, сумел отбиться от Алексея и, прижимая мальчика к себе, вторил женщине:
- Вот-вот, кто ты такой-сякой? Припёрся незванным и ещё городишь ахинею.
Тут заплакал и Игорёк, видимо решил поддержать девочку, и потянул руки к Алёшке. Мужчина занервничал и начал отходить потихоньку назад:
- Мой это сын, мой, понял? Никому его не отдам, а ты катись откель припёрся, а то сейчас к участковому пойду.
А Алёша наблюдал за Нинкой, стараясь подметить каждую мимику, выдающую её с головой. Женщина тоже повернулась к ней:
- Нинка, а ну быстро рассказывай чё тут происходит. По какой-такой причине этот человек объявляет себя отцом моего внука, а я и знать не знаю?
Тут у Нинки нервы сдали и она заверещала на всю улицу:
- А знать не знаю и ведать не ведаю чего ему от меня надо! А ты, мама, бери Любашку и дуй домой, мы тут и без тебя разберёмся.
И тогда женщина, которая оказалась матерью Нинки, со всего размаха треснула Нинку по затылку:
- Я те разберусь без меня, я те такого кренделя покажу. Ишь ты удумала - без меня! Тогда забирай и Любку с собой и разбирайтесь там без меня, а меня оставь в покое. А то уж она меня мамкой вместо тебя называет.
И она сунула ладошку девочки в Нинкину руку. Девочка заревела ещё громче, ей вторил Игорёк. А на шум-гам начал подтягиваться народ. Кто-то выглядывал из окон, из калиток, а две старушки неспешным шагом, якобы прогуливаясь, двигались в сторону ругающейся компании.
Нинка заозиралась и, поняв, что переборщила, кинулась было к матери, но та махнула рукой и пошла быстрым шагом по дороге.
Алексей застыл столбом от ещё одной новости - у Нинки есть ещё ребёнок. И ребёнок это, поскуливая, дёргал мамку за руку и звал её домой. Алёша опомнился первым в этой дурацкой ситуации, заложником которой он нечаянно стал.
Хотя почему нечаянно? Судьба она такая, ничего нечаянно не делает.
- Вот что, Нина, хватит тут орать бесполезно. Веди нас домой к себе, там и поговорим.
Ему было важно сейчас дойти до Нинкиного дома, чтобы знать где она обитает, чтобы запомнить и вернуться после того как он отнесет лекарства жене. На всякий случай он повернулся к мужчине и предложил ему:
- А ты можешь идти за участковым, я не возражаю и, думаю, он будет кстати. Да, Нина?
Нинка тоскливо оглядела их и сказала уже тихо:
- Не надо участкового. Пойдём, тут недалеко.
Девочка вырвала у неё свою ладошку и поскакала вперёд их, торопясь вслед за бабушкой.
Дом и вправду оказался недалече и Алексей остановился возле калитки:
- Я вернусь через полчаса и не вздумай удрать, будет только хуже.
Нинка вскинула на него затравленный взгляд. Алексей усмехнулся:
- Нет, я не за участковым.
Мужчина стоял в стороне, не приближаясь к калитке, и всё также крепко прижимая к себе чуть похныкивающего ребёнка. Алёша отошёл от калитки и приглашающе махнул ему, мол проходи, не укушу. Развернулся и быстрым шагом, практически бегом, понёсся к дому тестя с тёщей.
--------------
Осознанение происходящего накрыло его по дороге. У него затряслись руки и пришлось их сжать в кулаки. Лицо горело, в мыслях наступил полный раздрай, но сквозь этот раздрай пробивалась одна четкая мысль:
"Я её убью. Задушу собственными руками. Ведь она почти разрушила мою семью."
В дом он буквально ворвался. Тёща встречала на пороге:
- За тобой гнались что ли? - окинула она его внимательным взглядом. - Хотя, если бы гнались, ты бы пришёл быстрее. И в какую-такую аптеку ты ходил, интересно?
Алексей молча протиснулся мимо тёщи и направился в комнату жены.
Тесть вышел с кухни и угрюмо посмотрел на Оксану:
- Язык у тебя, как помело. Мелешь и мелешь. Смолчать не могла? Ему, небось, не больно сладко приходится.
Оксана зыркнула на мужа:
- Может скажешь, что Ленушке оченно сладко? Зашибись как сладко, выворачивает, наверное.
Николай плюнул с досады и вернулся в кухню.
Алексей сел на край кровати и тронул Лену за плечо:
- Леночка, спишь?
Она повернулась, разлепила глаза. Над кроватью висел ночник и даже при его тусклом свете было видно, что взгляд у жены мутный, рассеяный. Алексей вздохнул, помог Лене приподняться вместе с подушкой повыше и легонько коснулся губами горячей щеки.
- Сейчас будем лечиться. Смотри сколько я тебе всего принес.
Он придвинул к себе поближе журнальный столик, разложил на нем лекарства и начал изучать их, заглядывая в рецепт. Потом взял с прикроватной тумбочки стакан, налил в него из графина воды и начал разводить порошок. Заставил Лену выпить и сам морщился, глядя как она морщится от питья. Следом протянул две таблетки.
- Теперь ты у нас обязательно выздоровеешь.
Лена еле слышно ответила:
- Алёшенька, полежи со мной, тогда я точно поправлюсь.
Алешку не надо было просить дважды. Он улёгся на бок, притиснул к себе горячее, даже сквозь одеяло, тело жены, уткнулся губами в лоб и стал легонечко нацеловывать его и шептать какие-то глупости, убаюкивая свою любимую.
ГЛАВА 7
Алексей поглаживал спину уснувшей жены, а сам обдумывал ситуацию с Нинкой и никак не мог придумать как бы достойно разрешить эту неприглядную историю. Облегчение, которое он испытал узнав правду, постепенно вытесняло из его души мстительные мысли, охватившие его при виде Нинкиного семейства.
Он выбрался из кровати, стараясь не потревожить сон Леночки. Прислушался к её дыханию и удовлетворенно кивнул себе. Кажется порошочек действует, не обманула фельдшер. Вышел из комнаты, аккуратно прикрыл за собой дверь и наткнулся на внимательный взгляд тестя.
- Алешёнька как?
- Спит твой Алёшенька, не переживай. Не проснулся даже когда я его раздевал, видать утомился пока ехал. К мамке я его не понёс, ты уж извини, вдруг заразное.
Алексей махнул рукой, мол пустое. Решение пришло внезапно:
- Поговорить надо, выйдем покурить?
И Алексей пошёл обуваться, тесть потянулся следом. Из кухни выглянула тёща:
- Николай, вы куда? Я ужин накрыла, остынет ведь.
Мужчины не обернулись и Оксана горестно поджала губы.
Они уселись там же, в палисаднике.
Николай спросил:
- А ты вроде и не куришь, Лексей, а позвал покурить? - и протянул ему пачку сигарет.
Алексей вздохнул:
- Закуришь тут. Думаю, вы в курсе наших семейных событий, не зря же Лена подалась к вам?
Тесть всё ещё мял сигарету в руках:
- Мы в курсе только того, что рассказала нам дочка. А вот что ты расскажешь, ежели желаешь, конечно, рассказать?
Алексей вытащил сигарету, прикурил, затянулся дымом. Поперхнулся и затушил. Вытащил новую сигарету и принялся мять её точь в точь как тесть. Помолчал немного и начал свой рассказ.
Закончив свою исповедь, поднял глаза на тестя:
- А теперь я прошу вашей помощи. Я боюсь наломать дров и прошу вас пойти со мной. А то как-бы не загреметь из огня да в полымя. Сорвусь и где я окажусь в итоге? Да ещё буду виноватей виноватого.
Тесть смотрел на него добрыми смеющимися глазами.
- Вот я всегда знал, что ты, Лексей, настоящий мужик, иначе никогда бы Ленуську за тебя не отдал.
Потом встал и протянул руку Алексею:
- Ну, пошли, зятёк, правоту вершить. А то может заглянем и за участковым, а? - и подмигнул. - Ну для порядка что ли и чтобы особо не ерепенились там. А то ведь я Нинку-то знаю с пелёнок. Она уж поди не одну версию защиты выстроила, пока ты ей фору дал. Ей ведь и мать не указ была, а батька давно сгинул где-то, уехав на заработки. Шальная баба выросла.
- Николай Михайлович, так по всему выходит, что Нинка Лену знает? - Алексей аж приостановился от посетившей его мысли.
- Пошли, Лексей, не останавливайся, время уж позднее. А Нинка Лену знает, как же не знать. Не дружили, не общались, вместе не росли, но знать знает. Тут почти все друг друга знают. Только вот она, похоже, не знает, что именно наша Лена твоя жена.
А в доме Нинки и её матери их ждал сюрприз в виде присутствия участкового, который встретил было их с грозным видом. Но увидев Николая как-то сразу свой воинственный пыл растерял.
Они поздоровались крепко, по-мужски, пожав друг другу руки.
- А ты что тут делаешь, Николай? - с любопытством спросил участковый.
- Наверное то же, что и ты, Макар Степанович, исполняю роль защитника и свидетеля в одном моём лице. Знакомься - это мой зять Соломин Алексей. А чтобы ты не чесал удивлённо свою седую голову добавлю, что он работает на одном заводе вот с этой самой мадмуазелью Нинкой, а еще он её мастер, которого она решила опоить и надурить, по-моему разумению.
Участковый хлопнул Николая по плечу:
- Пойдём-ка, дружище, покурим, а они тут покедова пообщаются меж собой.
Он подмигнул Алексею:
- Только без рукоприкладства.
А Николай Михайлович, напрявляясь к выходу, выразил своё весёлое возмущение:
- Что за вечер сегодня? Только и знают что курить тягают. Может я надумал курить бросить, а они всё тягают?
Алексей обвёл взглядом большую комнату. Не сказать, что богато, но и не бедно. Вроде всё как у людей. Диван, застеленный покрывалом с ярким рисунком, красивый резной комод между двумя окнами, выходящими на улицу. Посредине комнаты круглый стол, накрытый ажурной скатертью, за ним стулья с высокими спинками, а рядом с входной дверью, вдоль стены, большой шкаф-купе. Именно он и придавал комнате очень даже респектабельный вид. В другом углу была видна приоткрытая дверь, похоже, что в спальню.
Вот возле этой двери, сжавшись в кучку и держась друг за друга, стояли обитатели этого дома. Смотрели они на Алексея настороженно, с затаённым испугом. Ему аж стало не по себе: "Ей-богу, как на расстрел собрались."
- Ты это, - обратился он к Нинке, - отправила бы детей с матерью.
И мать вдруг засуетилась, будто очнувшись:
- И то верно, айда, ребятки, на кухню. Я вас покормлю, а то уж и спать пора.
Она забрала Игорька из рук сожителя дочки и подтолкнула слегка внучку в направление Алексея. Так втроем они и прошли мимо него, выходя из комнаты. Когда дверь за ними закрылась, Алексей прошел к столу и, не спрашивая разрешения, выдвинул стул и сел. Приглашающе махнул рукой хозяевам. Дождался пока они сели:
- Рассказывай, Нина. Рассказывай всё без утайки и не вздумай юлить.
Нинка опустила голову и начала теребить край скатерти. Алексею вдруг стало смешно и он, запрокинув голову, засмеялся. Правда смех вышел какой-то нервный.
Нинка вскинулась и с испугом уставилась на него, а ее сожитель так же молча продолжал сидеть, ни на кого не глядя.
- Да мне, понимаешь ли, смешно стало на тебя. Устроила тут цирк с представлением. Голову опустила от смущения. Что-то ты не смущалась когда свой живот мне тыкала чуть ли не в лицо, грозя карами небесными, что я воспользовался твоим беспомощным пьяным состоянием и накинулся на тебя. А потом без устали качала деньги с каждой зарплаты, да еще все время твердила, что я обязан жениться на тебе.
Тут не выдержал мужичонка. Вскочил со стула и вцепился в Нинкины волосы. Дергая их назад так, что лицо ее запрокинулось, а сама она скривилась от боли, он вдруг заверещал высоким голосом:
- Тебе чего не хватало, дурында? Так и знал, что ты себе кого-то завела, все весёлая приезжала, да с деньгами. А? Тварь ты, Нинка. Чего тебе не хватало? Решила сыном моим поторговать, еще и замуж захотела за этого?
И, схватив Нинку за плечи, принялся трясти её как грушу. Нинка в ответ тоже заверещала. Да так, что с улицы прибежали те, кто отправился туда курить.
Участковый кинулся отдирать мужика от Нинки, а Лёша с каким-то безразличием наблюдал за развернувшимся перед ним действом. Потом встал и пошёл на улицу. Отмеряя шаги до дома, где спала исцеляющим сном его самая любимая и желанная на свете женщина, он все время твердил только одно: " Какой же я дурак, дурнее не бывает. Почему не стал разбираться, почему пустил на самотёк? Сколько горя причинил ей и чуть не потерял." И он припустился уже бегом.
Тёща караулила на пороге дома.
- Куда это вас ветром унесло и где Николай?
Алексей неопределенно мотнул головой, а сам устремился к Леночке, но тёща была на страже. Встала перед ним, уперев руки в бока.
- Иди мой руки и ужинать, а заодно и расскажешь обо всём.
- Сначала посмотрю как там Лена.
- Да всё нормально с ней, температура спала, спит спокойно. Так что не буди, а марш на кухню и признавайся где батька?
Лёха зашел в ванную, вымыл руки и сел за стол. Перед ним уже стояла тарелка с густым наваристым борщом, а посредине стола в большом блюде лежали разделанные куски мяса, тут же была и сметана в большой плошке.
- Ешь давай, а то и не обедал, наверное. Николай-то обедал, а вот как придет, наложу вам еще картошки с мясом.
Оксана еле сдерживалась, глядя на ужинавшего Алексея. "И где чёрт носит этого засранца?" - думалось ей, но спрашивать более не стала, понимая, что зятю надо-таки поесть. В нетерпении соскочила со стула и вышла на крыльцо.
А вон уже и Николай калитку открывает и идёт ей навстречу с нарочито грозным выражением на лице, а искорки веселья все равно угадываются в глубине глаз. Взойдя на крыльцо, Николай обхватил Оксану и принялся кружить. От неожиданности она взвизгнула и стукнула его по плечу:
- Пусти, старый дурень.
- Почему это я старый дурень? Я вроде еще ничего, ого-ого! - и он бережно поставил жену на ноги.
- Иго-го ты, а не ого-ого. - Постучала ему по лбу Оксана. - Где тебя носило-то?
- Где носило, там меня уж нету. А ты, Оксанушка, доставай-ка нам с Лексеем бутылочку беленькой, надо этот день отпраздновать.
Николай обнял жену за талию и потянул в дом.
Как только выпили по первой стопке, тесть рассказал о том, чего уже не видел и не слышал Лёшка. Что участковый, плюнув в итоге на Нинку с её хахалем, отступился, а Николай даже и вмешиваться не стал. Так парочка почти разодралась, пока не выскочила Нинкина мать и не прогнала их на улицу. А Нинка всё верещала, что никакой из этого мужика добытчик, а что и добудет, так половину обязательно пропьёт. А он ей в ответ кричал, что она же и пьёт вместе с ним и мол сколько ей не принеси, а ей все мало.
- Я попрощался с Макар Степанычем и пошёл домой. Ну их к лешему, сами пусть разбираются.
Налил ещё водочки и, чокаясь с Лёшкой, промолвил:
- Большой беды ты избежал Лексей. Нинка, как пиявка, присосалась и выкачала бы из тебя всю твою жизнь. Покоя бы не дала.
Алексей усмехнулся, пить более не стал.
- Спасибо, отец, помог. Я пойду к жене.
Утром Лена проснулась в объятих мужа, посмотрела на него спящего и счастливо засмеялась. Болезнь отступила, как бы и вовсе её не было, а вот Алёшкины объятия - давно забытые родные руки.
Обняв мужа за шею, принялась покрывать поцелуями лицо и, почувствовав как крепко сжали её, посмотрела в глаза любимого.
- Родная моя, - прохрипел со сна Лёшка, - наконец-то всё закончилось. Всё встало на свои места, как и должно было случится ещё в самом начале, если бы я только не был таким дураком.
Дверь распахнулась и в комнату внесся маленький солнечный ураганчик. Алёшка-младший с размаху запрыгнул на родителей.
- Ура! Мамочка, наконец-то я тебя увидел.
Вскоре все сидели за столом и завтракали. Взрослые решали когда же им ехать обратно, а Алёшеньке было всё равно и он баловался, расписывая блины бабушкиным вареньем и сметаной, пока не умазался сам. Никто ему не делал замечаний, потому как никто не хотел разрушать хрупкую атмосферу приподнятого настроения и осознания, что все беды позади.
Решено было, что поедут на последнем автобусе, который отправлялся часов в шесть вечера. Бабушка с дедом предложили внуку остаться погостить у них, но Алёшенька сразу насупился:
- Я не останусь, я хочу с мамой и папой. Я маму давно не видел.
Дед протянул ему руку:
- Ну пойдём тогда в сад, ягод поищем, потом в огород сходим.
У Алёшки тут же высохли подступившие было слёзы, он заскакал вперёд деда по двору к задней калитке, всполошив кур.
Оксана убрала со стола, не дав дочери помочь.
- Сиди покуда, давно ли без сил валялась. А я пойду наберу вам яичек в дорогу, да мяска с сальцем положу. Можно бы и картохи немного накопать, как думаешь, доча?
- Мамуль, не надо картошки копать, пусть растёт и в силу войдёт.
Лена стояла уютно облокотившись на сидящего мужа. А он, закрыв глаза, млел от её присутствия.
- Так ить у нас и скороспелка есть, картоха-то.
- Мам, не надо, есть у нас картошка, не переживай.
- Да ить как не переживать, чать не чужие. Ты вон бледненькая какая, да и муженёк твой исхудал, кожа да кости.
Алёшка открыл сияющие глаза:
- Все нормально теперь будет, в следующий раз приедем - не узнаете. Специально наращу брюшко.
Оксана махнула рукой, мол ну вас, и пошла тоже во двор.
Когда всем семейством вышли на улицу, чтобы идти на автобусную станцию, увидели подбегающую к ним Нинкину мать. Женщина бежала растрепанная, волосы вились по ветру, платок сполз с головы и бултыхался где-то за спиной, кофта была вдета одним рукавом, второй тоже болтался по ветру. Окинув всех сумасшедшим взглядом, выхватила глазами Алексея, бухнулась перед ним на колени, обхватив его за ноги, и заголосила-запричитала:
- Помоги, родненький, не оставь, не бросай. На тебя одного вся надёжа.
И завыла, как подраненная.
ГЛАВА 8
Елена сидела в гостиной у окна, а годовалый мальчик бегал по комнате, задевая мебель и падая. Но тут же вскакивал и подбегал к Лене, клал ей на колени голову и показывал своей маленькой ручонкой туда, где ударился:
- Мама, бобо, уф-уф, - и старательно надувал щёки.
Леночка смеясь, подхватывала его на руки и начинала целовать и дуть на ушибленное место. Потом прижимала его к себе и замирала надолго, не обращая внимания на то, что малыш пытается выбраться из объятий. Постепенно он затихал и засыпал. А она внимательно вглядывалась в личико мальчугана и такая нежность сквозила во взгляде, что у Алексея-старшего, который только что вошёл в комнату, захолонуло сердце.
Он подошёл к жене, поцеловал её и забрал из рук спящего сына. Да, это Игорёк, его сын по паспорту и теперь уже и по-настоящему. Они старались как можно реже вспоминать события полугодовой давности, но память никуда не денешь. От себя не спрячешься и не убежишь. Весь тот ужас и круговорот событий, в который они оказались втянуты, навсегда остался с ними.
Алексей знал, что со временем потускнеют воспоминания, но не исчезнут. Укладывая сына в кроватку в своей спальне, наблюдал в открытую дверь за Еленой.
"Родная моя, какое же счастье, что ты у меня есть."
Алексей вспомнил как Елена вместе с ним бросилась поднимать с колен обезумевшую женщину - Нинкину мать. Тогда и услышал имя этой женщины.
- Клавдия Николаевна, что случилось? - Елена пыталась поймать её взгляд.
Но взгляд женщины был прикован только к Алексею-старшему. Она опять вцепилась в Алексея, только теперь в рубашку и, глядя обезумевшими глазами, продолжала уже шептать: "Родненький, помоги." На большее у неё сил, похоже, не осталось.
Тесть решил всё взять в свои руки, пока паника от этого балагана не накрыла их.
- КлавдЕя, ты давай прекращай реветь, пойдём в избу, успокоишься и всё расскажешь.
Повернулся к жене:
- Ты, Оксана, забирай мальца и иди обратно в дом, воды что ли налей, да накапай корвалолу, а то вишь вон что с ней творится.
Клавдия затрясла головой и замычала:
- Нееет! Никуда не пойду. Не могу без Лексея вертаться. Там ужо все собрались, отымать пришли Игореху. Цельный день хороводятся в избе, я скоро рехнуся.
Тут уж сам Алексей не выдержал:
- Да что там у вас случилось?
Взял женщину за руки, оглянулся на тестя:
- Пойду на месте что ли разберусь.
Николай согласно кивнул, а Лена бросилась вслед за Алёшкой:
- Я с вами. Я тебя одного туда не пущу, а то неведомо что опять случится.
Клавдия подняла измученный взгляд на Лену и прошелестела сухими губами:
- Ничего уже, деточка, не случится, окромя того, что Игорёшку забирают у меня. Всё уже случилось. Помёрли они. Оба. И Нинка, и Миха. Угорели. Задохлись от газа в евонной квартире.
И заплакала. Сначала почти неслышно, просто полились слёзы, а потом все громче и громче. Всхлипывая и подвывая, закачалась, словно надломленное дерево на ветру. Алёшка побелел весь и прижал женщину к себе, обхватил руками, как бы защищая от того несчастья, что случилось. Нет, такого он не желал ни Нинке, ни её сожителю. Никто не заслуживает такой страшной смерти. Он содрогнулся, представив себе, что люди, с которыми ещё вчера разговаривал, ругался, уже больше никогда не встретятся ни на чьём пути, никому не скажут ни словечка, не обнимут своих деток. Деток? Тут у него мелькнула мысль о том, что именно о ребёнке и кричала-завывала Клавдия. Ведь точно! Игорька заберут, как пить дать заберут в детский дом. Кто же его оставит у пожилой женщины? Да и старшую девочку отнимут наверняка. Он тряхнул Клавдию:
- Хватит причитать и плакать. Ты пришла за помощью, так веди и рассказывай по дороге что и почём.
И они пошли с Еленой, поддерживая с двух сторон качающуюся женщину.
В доме было полно административного люда. Тут тебе и полиция, и органы опеки, вызванные полицейскими, из администрации района. Невдалеке от дома стояла машина скорой помощи. Клавдия указала на неё:
- Это мне вызвали, когда плохо стало. Хотели в больницу упечь, а деток сразу же забрать. Только я вырвалась и сказала, что пошла за отцом мальчика. А энти, - она кивнула на чиновников, - решили, что я заговариваюсь и не в своём разуме. Участковый подоспел, он меня и выгородил и проследил, чтобы пропустили. Ну я и побёгла к вам.
Она остановилась, опять схватилась за Алексея и принялась сбивчиво шептать:
- Ещё Любаху я сумею поднять, не так уж я и стара, но двоих мне не одолеть, да и не дадут мне Игорька. Боюсь, что и Любушку могут отнять. Христом Богом прошу тебя, Алёша, не отдавай ты им Игорька. Как же он там будет один, такой малец. Только ты и сможешь его оттягать у них, потому как в докУментах ты записан отцом. А уж за Любашку буду биться вместе с Макар Степанычем. У Михаила-то никого родни нет, окромя бывшей жонки. Он ведь раньше не пил, пока с Нинкой моей не связался. Агрономом тут работал, квартиру ему дали, жена была. Правда деток не было. Уехала она, не смогла тут жить. Вот на беду свою и познакомился с Нинкой. Ох ти, горюшко, лихо то какое случилось.
Её опять повело и если бы не Алексей, то Клавдия точно бы упала.
А в дому криком заходился Игорёк на руках какой-то тётки и никак не хотел успокаиваться. Весь выгибался и извивался на чужих руках. И первым делом Алёшка забрал из рук опешившей тётки ребёнка.
Игорёк сразу притих, часто-часто задышал и уткнулся Алексею в шею. И тихонечно сопел-бормотал, словно жаловался.
А потом начался ад. Сколько нападок и натисков они выдержали с Еленой, куда только не ходили и не ездили. Макар Степанович был постоянно с ними. А еще пришла подмога в лице заведующей детским садиком, куда ходила Любашка. И глава местной администрации был вызван из города, куда отправился навестить в выходные сына и внуков. И он тоже принял сторону Клавдии и Любашки. Про Игорька пробовали заикнуться чинуши из района, но им быстро рот заткнули.
- У Игоря есть отец. Клади Алексей свой паспорт на стол, чтобы видали. - Бросил свои слова участковый, как бы припечатывая ими несправедливость слов приезжих.
Сумасшедший вечер закончился далеко за полночь. Алексей с Еленой и Игорьком вернулись в родительский дом усталые и отупевшие от событий. Алёшенька спал, но тесть с тёщей дожидались их, не ложась.
Игорёк тоже спал на руках отца и во сне все всхлипывал и подёргивался. Оксана смотрела на него с брезгливой жалостью, но молчала, только губы поджимала. Видно тесть поучил её уму-разуму.
На другой день прискакал парнишка, его прислал глава поселковой администрации. Он передал, что им дают машину, чтобы не трястись с мальцом в автобусе. И спросил когда им подогнать к дому автомобиль. У Алексея как груз свалился с плеч, он не переставая думал как же им добраться до города с Игорьком, разве что такси вызвать.
Ничего не закончилось, всё ещё только разворачилось. Алексею пришлось взять на работе отпуск. Игорёк ни к кому больше не шёл на руки и не желал слезать с рук отца и только когда крепко засыпал, тогда его укладывали в кроватку, специально купленную и поставленную в комнату Алёшеньки-младшего.
Младшенький на удивление спокойно отнесся к прибавлению семейства. Только и сказал:
- Я же говорил, что у меня братик есть.
Так продолжалось почти месяц. Постепенно забота и ласка, которой окружили ребёнка, сделали своё дело. День, когда Игорёк широко улыбаясь протянул ручки к Елене, Соломины отметили чаепитием с тортом. Всё налаживалось. Со скрипом, с пробуксовкой, с бюрократическими проволочками, но колесо судьбы неумолимо двигалось к завершению.
В посёлке городского типа, где проживали родители Елены, односельчане сумели отстоять Любашку и девочку оставили на попечение бабушки.
А в городе Алексею с Еленой помогала Танюша Юрьевна Соломина. Её помощь оказалась бесценной. Она отговорила Елену оформлять декретный отпуск для Игорька.
- А я на что? Неужто не доверяете, неужели думаете не смогу. Леночка, ты продолжай работать свои сутки через трое и мы с тобой отлично поладим в уходе за малышом. Когда сможешь сама будешь с ними, в остальное время располагай мной как тебе удобно.
Алексея на работе перевели начальником участка. Оказывается это место давно его ждало, только вот тот нелепый случай отодвинул исполнение. Наконец-то все встало на свои места.
Прошло уже полгода с тех страшных событий. Игорёк вовсю бегал и что-то лопотал на своём языке, правда Алёшенька его понимал. Он узнавал и Любашку, которую они частенько забирали к себе в гости или иногда приезжали сами в гости в посёлок.
Приближался Новый год и на семейном совете было решено забрать Любашу на все новогодние праздники к себе, пусть пообвыкнется, притрётся к их быту, а потом они её спросят - хочет ли Любаня жить вместе с ними и с братиком? Ведь она уже большая, ей шесть лет и на будущий год она пойдет в школу. Принуждать её никто не будет, решили и постановили: "как Люба скажет, так и будет". Если не согласится сейчас остаться с ними, то в любое другое время, когда она надумает, её всегда будут ждать. Ибо негоже разделять родных брата и сестру.
Вот и закончилась небольшая история из жизни семьи Соломиных, людей с большими и отзывчивыми сердцами.
И спасибо, что были с персонажами до конца.
КОНЕЦ.