Маленький городок спал; он мирно спал уже более двадцати лет. Чистое ночное небо огоньками далёких звёзд заигрывало с землёй. Небольшой школьный зал казался переполненным, хотя посреди него – только двое; излучаемая ими энергия изливалась из приоткрытых на ночь окон, из открытой настежь двери; горячее дыхание сжигало всякие слова – казалось, что они общаются мыслями.
- И лежит у меня на ладони незнакомая ваша рука…
- Тогда была незнакомой, но сейчас... - тихо прошептала женщина.
- Прошло так много времени, - мужчина отвёл глаза в сторону.
- Она снова стала незнакомой?
- Да нет… Просто, кажется, в этой песни вся моя жизнь.
Мужчина умолк. Они не хотели говорить, потому что слова обоим приносили только страдания: о прошлом, настоящем и будущем. Слова делали реальностью прошедшие года, их прожитые разные жизни, а без слов всего этого словно никогда и не было. Ради этой встречи они были готовы забыть всё. Так и сделали.
Их жизни были настолько разными, что казались совершенно непонятными и даже невозможными для каждого. Свои друзья, мечты, сам ритм жизни, её ценности, устремления. Это встреча двух разных миров, которым когда-то повезло встретиться, чтобы провести вместе несколько счастливых часов.
Так и сейчас они танцевали, кружились. Он много раз смотрел смерти в лицо, и всегда вспоминал её, и смерть обходила его стороной. А сейчас он смотрел на неё, и во рту было сладко от неведомого ранее чувства.
- Тебе не кажется, что наша встреча – больше, чем событие, - это судьба?
- Это всё равно совпадение, - ответила, улыбнувшись, женщина.
- Пусть, но наше совпадение не было случайностью, - он оттолкнул её, продолжая крепко держа за руку. Она тут же стремительно вернулась, обжигая всё его естество.
Её сладкие духи, подчёркивающие и без того будоражащий запах тела, пронзив пятую часть его чувств, перед внутренним взором немыслимым образом начал рисовать картинки, главной героиней которых была она... Аромат был столь сильным, что она привиделась ему без одежды. Это был вызов всей его жизни, вызов, страшнее, чем прошедшая война.
Их взгляды встретились, как в первый раз, и стук сердец вошёл в резонанс, и между ними вспыхнул разряд, и сила притяжения, возникшая между ними, отнюдь не была связана с известными законами физики... Если бы всё было так просто!
- Ты видишь глубину моих чувств? - спросил он когда-то робкую девушку с тонкими чёрными волосами, такими лёгкими и воздушными, что даже в безветрие они жили своей жизнью.
- Нет, - ответила она, вздрогнув. Он не огорчился и только добавил:
- Так и есть, нет никакой глубины. Нырни, и никогда не доберёшься до дна!
Он думал, что она поймёт, и она поняла, но по-своему, наоборот.
- Ты меня не любишь, - услышал он тогда упрёк. - Ты не можешь полюбить. Вы все так говорите, а потом уходите и никогда не возвращаетесь.
- О, если бы другие любили тебя так, как я тебя «не люблю»!
- А ты вернёшься?
- Обязательно.
- Может, тогда не уходи, останься здесь, - умоляла она. - Нам нужны сильные руки, город разрушен, разве женщинам его отстроить?
- Не могу, нужно идти вперёд, - ответил он. - Здесь останутся только раненые.
Он вспомнил её звонкий, мягко стелющийся по скату холма, смех. Они тогда сидели, обнявшись, на лавочке, и на улице было темно, и она сказала, что тот, кто умеет смотреть на небо, даже ночью видит солнце. Он ничего не понял, и его выражение лица тогда рассмешило её, и он, сконфузившись, сказал не всё из того, что так хотел сказать.
И сейчас ему нужно было уходить, и так многое хотелось сказать, но в горле комом стоял вопрос: «Неужели лучшая любовь та, которой не была? Неужели эти слова имеют право на существование?» Чтобы встряхнуть себя, он вдохнул воздух полной грудью, но с воздухом в лёгкие попали воспоминания. Он вспомнил изнурительный поход, запах пороха, падающие с неба клочья земли. Танец, который произошёл здесь на следующий день после боя, вернул его к жизни, и никакие сражения не выветрили из его головы образ милой девушки, чью талию – так не похожую на талию винтовки – он держал целую ночь. Музыканты уже спали, а они всё кружились и кружились.
Время шло – и сгладились острые выступы сожалений, царапающих душу. «Умей начинать всё заново», - твердил он себе, и слова эти стали его правилом, которое можно было применять в самых разных жизненных обстоятельствах, иногда даже в противоположных друг другу. Но вот: они снова встретились, снова танцуют, и она смотрит на него с вопросом:
- Ты любишь меня?
- Всю жизнь любил! – ответили его глаза, и она поняла его без слов.
Ради этой встречи они забыли обо всём, что у них было, словно страницы их жизни до этого были чистыми, готовые впитать в себя первые капли чернил. Она ждала продолжения, но он действительно любил её, поэтому всю ночь они только танцевали, кружились и были уверены в том, что даже немножко летали.
В этом танце мог найтись ответ на любой вопрос в мире, но они ничего не спрашивали, потому что им было достаточно знать, что если в мире и есть что-то, неподверженное ни силам времени, ни силам пространства, так это любовь.
- Знаешь, у меня есть дочь – я назвал её в честь тебя.
- Как мило. Сколько ей лет?
- Она средняя – ей сейчас шестнадцать. Хочет стать биологом.
- Почему ты это сделал? Ведь это как незаживающая рана…
- Я не собирался, но у неё глаза были так похожи на твои!
- Ты не устоял перед собственными призраками.
- Возможно. Но я всё равно был счастлив.
Столько времени прошло между двумя этими танцами, года, полжизни! Они не могли не увидеться снова. Он не мог не написать ей письмо с предложением – в то же время и в том же месте. Им обоим нужна была эта встреча, этот танец, чтобы высказать всё, что родилось некогда внутри, чтобы окончательно попрощаться друг с другом. Встреча для прощания.
16.07.2018, Москва