Посвящаю Чемпионату мира по футболу в России.
Наконец-то мы играем в финале …
И за двадцать минут до окончания матча проигрываем бразильцам 0:1.
Погода в Ист-Ратерфорде, штат Нью-Джерси, США – дрянь, наша ФИФА никак не может с нею угадать: то жара, то дожди.
Когда Дзюба два раза падает на ровном месте, Станислав Саламович подходит ко мне и говорит:
- Разминайся. Пойдешь на замену.
Я снимаю дождевик и пробегаю вдоль футбольного поля, туда и обратно. Больше нельзя, возраст не позволяет. Как никак, скоро пятьдесят стукнет.
Указаний Черчесов мне никаких не дает: я и сам хорошо знаю, что мне делать.
Выхожу на поле и начинаю двигаться к своей точке. Иду не спеша, жду, когда кто-либо из молодых, наконец, мяч получит и в атаку пойдет. А дальше проще: пусть он только мне пас даст на это место, а забить уж я сумею. Потому что каждый день в течение десяти лет я три часа отрабатываю удар по воротам с левого фланга под очень острым углом. И забиваю девяносто голов после ста ударов. Самому Акинфееву.
Слышу, какой-то бразилец орет благим матом. Это его Федя Кудряшов на бедро взял да к тому же шипами на руку наступил. Ясное дело, желтая карточка. Так может случиться, что мяча я так и не дождусь. Обидно будет.
Со стороны бразильцев ко мне никакого внимания. О каком прессинге может идти речь, если я с 2018-го года прихрамываю?
Вижу, Ромик Цебоев, самый молодой из наших, мяч перехватил и понесся к центральному кругу. Думаю: сейчас российские комментаторы точно сообщают телезрителям, сколько километров он пробегает за матч. Для них, по-моему, это самое важное в футболе. Голов мы забиваем не густо, вот они считают эти самые километры. И еще они любят считать, сколько каждый футболист стоит. Хлебом их не корми, а дай поговорить о стоимости мировых знаменитостей. Так половина их репортажей и уходит на эту бухгалтерию.
Ромика, конечно, остановили: нельзя быть таким прытким и забывать . что у тебя мяч в ногах. Но тут Головин вспомнил свою молодость и мяч у бразильцев отобрал. И посылает его мне, точно на мою точку. Я скорости маленько прибавил, мяч догнал и бью его так, как за десять лет научился бить.
Вратарь только взглядом его проводил.
Го-о-о-л!!!
Вижу, Черчесов подпрыгнул выше собственного роста и кричит что-то по-осетински. То ли матом ругается, то ли Бога за гол благодарит… А потом мне палец указательный показывает: мол, нужен еще один мяч в бразильские ворота. А я только плечами пожал: еще так еще, за мной дело не станет, и отошел в центр, чтобы офсайда не было.
Но бразильцы тут поняли, что дело пахнет керосином, и навалились всем скопом на нашу штрафную площадку. Не хочется им, чтобы дело до пенальти дошло, потому что они нашего Акинфеева знают.
А я в центральном круге стою и изучаю небо над северо - американским континентом. А вратарь бразильский тоже со мной рядом стоит: больно ему хочется своим нападающим помочь. И вдруг вижу: мяч у моей правой ноги падает, откуда взялся, сказать не могу.
Ворота пустые, голкипер из Рио-де Жанейро застыл возле моего плеча, бледный, как мел. Я уже замахнулся, чтобы верный гол забить, а потом думаю:
«Не-е-ет! Лучше я со своего места ударю».
И повел мяч на свою точку.
А народ меня не понимает, и начинать орать так, что у меня поджилки трясутся.
Дошел я до своего места и ударил. С острого угла. Точно в девятку.
Вот так впервые мы стали Чемпионами.
На следующий Мундиаль я тоже поеду. Пенсионный возраст-то прибавили. Так что считай, я совсем еще молодой.