Что слышала! Что слышала! На севере формировалась Новгородская республика, а на территории нынешней Украины - Киевский каганат. Данные зарубежных источников.
Теперь понятно, почему вторым государственным языком даже при Иване Грозном был арабский. Говорят, на шапке Мономаха все надписи продублированы арабской вязью. В связи с этим возникают такие соображения. Византия, которую достали набеги славянских конунгов, не просто обезопасила себя, насадив чуждую религию на территории Руси. Она задержала распространение магометанства и свой крах. Старый и мудрый интриган- политик. На несколько ходов вперёд просчитала развитие событий. Как к ней не относись, а подобное вызывает уважение.
По поводу грязи. Сейчас модно воротить нос от блохастой, вонючей Европы. В принципе, её проблемы. Но требуются детали, в коих, как известно, сидит чёрт. Я могу себе представить Европу нечёсаной, немытой девицей во времена до Крестовых походов. Но после как- то странно.
Все пришли к выводу, что европейцев сарацины приучили мыть руки перед едой, а попу после туалета. И вдруг. Даже во времена Короля- Солнце, который Людовик четырнадцатый, блохи, диарея, двор, меняющий дворцы из- за страшной антисанитарии.
Один из самых знаменитых французов прожил 92 года, у власти простоял 72 года. Зубов у него не было. Любил поесть. Смог бы предаваться удовольствиям человек столько лет, если его изводили постоянные поносы и блохи с клопами, пьющие кровь?
Интересно посмотреть на дуэльный кодекс того времени. Если проблема была настолько серьёзной, она не могла не отразиться на условиях проведения поединков. Какой- нибудь Портос имел право оттопыриться с подоконника, сделать, дело, со спокойным кишечником продолжить поединок. Но это - литературный герой, а вот - реальная история 1380- 1382 годов. Как мы помним, в нашем государстве Куликовская битва, в Европе третья волна чумы. И, конечно, инквизиция.
Так вот, где- то в дальней французской глубинке овдовела очень состоятельная дама. Покойный муж имел сыновей от первого брака. Один из них работал в местной администрации. Пасынки обвинили вдову в колдовстве, к делу были привлечены ещё две женщины, проживавшие в её доме. Мадам вынесла три пытки, что уже было редкостью. Каким- то образом в голову несчастной пришла мысль о парижском адвокате.
Их было на всю Францию человек 50. Стоили услуги адвокатов прилично. Как- то договорились. Дальше в тексте появляются современные слова и понятия, вставленные в него, не по моему умыслу.
Мужчина не полез в теологические дебри. Начал с процессуальных нарушений. С того сына покойного, который входил в местную управленческую элиту.
Явное использование административных ресурсов, злоупотребление служебным положением. Пока адвокат добивался переведения судопроизводства в столицу, вдова перебралась из тюрьмы домой под подписку о не выезде. Не опечатка. Вся система судопроизводства была разработана уже тогда. Вдова перебралась и перевела имущество в монету.
Потом вся компания поехала в Париж. Здешним судьям не было никакого интереса до местечковых разборок. Обвиняемую оправдали. Сновьям предложили начать всё заново, но уже в столичном суде.
Мачеха, видимо, хорошо припрятала деньги. Для безутешных наследников уже не было смысла в новом разбирательстве. Дело длилось год. Можно себе представить?
Счастливый и головокружительный финал истории, выходящей за рамки наших понятий о Франции времён инквизиции. Одна подельница, правда, умерла, не выдержав пыток. Вторая вовсе исчезла. И вы хотите сказать, что люди, обыгравшие Смерть- Инквизицию, ходили блохастыми, в грязевой аппликации?
Допустим. Мне интересно, господа сочиняющие страшилки о свинствующей Европе, читали рыцарские романы? Один какой- нибудь. «Тристан и Изольда», «Окассен и Николетта», «Песнь о Роланде», «Песнь о Нибелунгах», «Рыцарь в тигровой шкуре», «Лейли и Меджнун».
Всё это - об одном. О любви, о часовых камланиях на коленях перед образом Прекрасной Дамы. О безумствах неистового Роландо и его поединке с полчищами сарацин. Об одиночестве влюблённого витязя, удалившегося в пустыню, чтобы там, нелюбимому, сдохнуть с именем жестокой красавицы на холодеющих устах. О провокации оскорблённой и безутешной Кримхильды, приведшей к массовому побоищу во дворце Этцеля - Аттиллы. В результате были убиты родные братья женщины, виновные в гибели Зигфрида, победившего дракона. Сама вдова тоже погибла, но смысла в жизни без любимого не было давно.
Я их столько перечла когда- то, что могу найти элементы рыцарского романа даже в «Слове о полку Игореве». И, в угоду модному веянию, должна теперь представить авторов этих произведений следующим образом.
Какой- нибудь грязнущий Пачкуля Пёстренький, естественно монах, садится в своей келье - туалете, за стол. Находит необгаженное место на своей рясе, протирает конечности, не мытые со времён рождения. А с него сыпятся - сыпятся блохи.
«Кыш, говорит святой отец, я сегодня буду писать о любви».
» О чём», переспрашивают признаки святости.
- О любви, о рыцарях и прекрасных дамах, о подвигах во имя женщины, о безумстве и бесстрашии.
- Очумел? Кака така любовь? Твои рыцари ходят беззубыми и воняют остатками гниющих зубов. Испражняются прямо в латы, жрут чеснок и понятия не имеют о том, что их знакомые дамы могут дать только после подвигов. И дамы хороши. Мажутся собственными выделениями для вящей охочести теми рыцарями. Моются раз в жизни. Когда рождаются. Второй раз их обмывают для встречи с богом специальные женщины. Вдолби им, что для совокупления нужен подвиг. Они тебя с говном сожруть. Кажется, мы тебя перекусали. Надо снизить дозу. Мы обсудим это на бижайшем Пленуме.
- А ну, геть со стола, сучки крашенные, я напишу рыцарям и дамам в назидание! Введу моду на новый литературный жанр и чистоту. В этом - мой подвиг! Миссия!
Пачкуля Пёстренький снимает грубые сандалиии и начинает охаживать ими блох, готовящих стол для предстоящих пленарных бдений.
В бреду, начинающейся чумы, монах грезит о бледных тонкостанных красавицах, годами хранящих честь для единственного, богом данного, супруга. Рядом топчется незадачливый рыцарь, вся проблема, которого заключается в том, что он - третий. Рыцарь влюблён, влюблён, безнадежно влюблён.
Наконец, госпожа замечает отсутствие внушительной части мышечной массы первого воина своего мужа. Интересуется причиной катастрофического похудания, беспокоится об обороноспособности государства. По мычанию бывшего вруна и болтуна, способного теперь только на издание бессвязных звуков, королева понимает, что рыцаря хорошо бы утешить. Раза два. Где- нибудь в дальней комнате.
Но она не может нарушить клятвы, данные перед алтарём, а он уже не способен обмануть доверие своего сюзерена. И оба чахнут, пока совсем не помрут или не подвернётся менее, слезливая, книжка.
А с другой, противоположной стороны, пустынный вьюнош льёт сладкие слёзы о недоступной луноликой красавице с глазами газели. Закусывает их рахат- лукумом, зефиром и чак - чаком. Клянёт шаха за то, что, не смотря на увеличение жировой прослойки, от влюблённого витязя требуются прежние подвиги.
И у нас была чума. Не помню, последние восемь жителей, какого города вышли и запечатали ворота вымершего поселения. А кто- то из князей забрасывал осаждённый город трупами своих людей, умерших от странной болезни. Напуганные греки рванули в Европу и принесли туда первую волу чумы.
Напасть не расправилась с нами по причине климата. Или по причине чистоты крыс. И сейчас они живут в клоаках наших городов, на скотных дворах деревень с сёлами. Даже имеют такое родное название. Пасюки.
Вот Бокаччо у нас не случилось. Для написания Декамерона. Может, был, да почистили. Может, проявление национальных особенностей.
Я представляю себе Европу того времени единым идеологическим и литературным пространством. Не было чётких границ между государствами. Ещё долго не будет. Не было церковных границ. Здесь разделились быстрее, но не было границ между «завтра» и « сегодня». Высший монашеский чин мог запросто носить имя Люцифер. И никаких плохих ассоциаций. Просто имя из прошлого. Имя греческого бога света. И всё.
Где- то родилось- закружилось, начало создавать иную реальность поветрие- мода на рыцарство. Чем плохо? Не соответствовали? Кто- то из нас соответствует? Но мы упорно говорим о рыцарском поведении, о прекрасной даме, об этических принципах, созданных в, заросших нечистотами, кельях европейских монахов.
Поколения Принцесс выросли на мечте, появившейся при прочтении тех романов. Как можно выдумать возвышенные чувства и диалоги, если их не было совсем? Если выдуманы они, то людьми, которых можно сравнить с Кремлёвским мечтателем.
Эти девочки выходили замуж за наших Прекрасных Принцев. Вслед за ними в княжеские терема стали вхожи авторы бессмертных произведений. Так появился у нас Шота Руставели. Предполагается, что он мог быть знаком с автором «Слова». Жили и творили они в одно время. С чем можно сравнить зал, в котором находятся сразу два таких человека? Пушкин- Гоголь. Где- то маячит мальчик Лермонтов. Ещё раньше, Державин- Пушкин, но я отвлелась.
Сказку об авторе «Слова» хотите? Есть версия, что им мог быть сын последнего болгарского царя- язычника. Звали его…. Боян. В нашей литературе почти нет самостоятельных произведений. Переводы с болгарского.
Бояна вывез на Русь Святослав во время последнего похода. Болгарину удалось дожить до времён Игоря Святославича. Он и написал языческую, по сути, поэму. Героем Слова является не Игорь, отправившийся за зипунами, оставивший страну без прикрытия, а Святослав. В тех строчках, которые говорят о гибели воинов русичей, болгарин оплакивает самого Святослава. Да так проникновенно…
Моя дальняя- дальняя историческая память, сколько бы ни читала я раз Слово, болит и плачет по той давней потере. Даже ейчас,когда я знаю о кольях Доростола.
Все эти «красно украшенные», «о, русская земля, уже осталась ты за холмом», «коснулся копьём своим золотого киевского стола», «мы вас сёдлами закидаем», говоря языком ушедших столетий, вызывают в душе моей чувство невыразимого воссторга. Не в силах удержать его, она переполняется слезами благодарности за то, что в моей культуре есть повод для светлейших и чистейших слёз…
Хм, коллеги были бы довольны.
Гоголь, с его: « Русь- тройка, куда несёшься ты?»
Булгаков с восклицанием: « Кто сказал тебе, что нет на свете ….За мной, читатель…»
«Вот и отпели, любезные моему сердцу, соловьи…». Шолохов. Там, где ДавыдОв с Нагульновым.
Интерпретация моя, так я и Моцарта играла, как слышала. Традиция. Она, как известно, пуще неволи.
Трудно представить себе, как сложилась бы судьба Руси, победи в противостоянии старший сын Святослава Ярополк. Разница, думаю, была бы не очень большой. Ярополк, говорят, симпатизировал христианству, привёл для борьбы с Владимиром поляков. Даже поговаривают о том, что Владимир правильно бежал из страны. Между младшими братьями возник сговор. Виновника в гибели отца, его христианских покровителей ждало возмездие.
Никто не знает правды, но ситуация повторилась. Сын Ярополка Святополк снова привёл поляков. А Ярослав сбегал к викингам. Приведённые наёмники вели себя одинаково. Горожане столиц прибили их. Ярослава поддержали новгородцы, а киевляне не захотели гробиться за сына монахини- расстриги. По Библии- за Антихриста. Возможно, сработала идеологическая машина церкви. Никто не знает правды.
Что было бы, если бы Мстислав Храбрый имел больше амбиций? Отхватил кусочище страны и скромно потупился: «Ты - старший. Киев твой».
Если Ярослав сидел в Новгороде, кто собирал подати с князей? Кто строжил их? Думалось, Мстислав растянул коммуникации и выдохся. Нет. Князь активничал на Кавказе. Присоединял племена, выдавал дочерей замуж за местных вождей. Сын, жаль, помер прежде отца. Вдруг, не отдал бы своего Ярославу? Война? Она сама управлялась уже. Какими были бы мы? Никто не знает.
Мономаха любят у нас. Даже родноверы хвалят. Наводил порядок железной рукой. Призывал князей к ответу за изуверские поступки. Скромен был, пару раз отказывался занимать столичный стол, мира между братьями, ради. Оставил поучение сыновьям, мемуары о жизни, не стал воевать с убийцей своего сына, по совместительству, крёстным отцом убитого.
А сентиментален был…
Читаешь и физически ощущаешь те самые слёзы умиления собой. Источниковед пояснил. Мемуары Мономаха- калька с описания подвигов библейского героя Иуды. Не того, который предал Христа, а того, из чьего рода Богочеловек вышел. И сразу становятся ясны мокрости в воспоминаниях. Сидит себе, бывалоча, пёрья чистит. Задумается о великой судьбе рода своего.
«Радость, какая! Спасителя родим. Надо взять под контроль деятельность летописцев. Чтоб не понаписали дури какой. Мемуары отгрохать по образу и подобию. Сыновьям всякие правильности завещать. Письмо окаянному крёстному своей кровинушки вымучить . Мол:» Не удивительно, что князь на войне гибнет. Воевать из- за этого не след».
И так расчувствуется, так восхититься своей благостью. «Не я, ли Спаситель тот?»
Бух на колени:» Спасибо, Господи, что избрал меня…»
Вот так молится, молится. Похоже, с него можно начать отсчёт наших руководителей, самым серьёзным образом относящихся к своей Избранности.
С него и официальное открытие охотничьего сезона князей друг на друга произошло. Период феодальной раздробленности Руси. «Каждый да держит отчину свою «.
Баста, карапузики. Нет больше единого экономического и культурного пространства. Нет общей истории. Нет единого будущего. Князья дичали, ненавидели бывших братьев, коснели в этой ненависти.
И снова презирали людей. Убить половца, даже близкого родственника, было делом обыденным для того самого Владимира Мономаха. Пригласит гостей переодеться- переобуться в другую комнату, а там уже ничего нового не надо. Только выноси. Травили, травили людей, наводили «наших поганых» на города и сёла. Чтоб меньше платить наёмникам, женились. Хорошо оценивали родню, раз, предавали легко.
А и то. Не можешь остановить вакханалию - возглавь её!
А где- то в далёких пустынных краях арабская поэтесса выводила почерком- жемчугом : « Стал миром моим солнцеликий сей муж!»